Его искали, а он нашелся

       Случалось в жизни такое, что хочешь орать в голосину о том, насколько ты крут, о том, что совершил нечто выдающееся и вообще ты самый крутой парень на районе, в области, и, возможно, даже на всем континенте? И тут, в этот самый миг осознания собственной исключительности приходит заведующая общежитием и пинками выбивает немного неадекватного и малость выпившего тебя из сладких грез, угрожая выселением и последующим отчислением, за которым ждет только родная армия? Согласитесь, это далеко не те ощущения, какие хотелось бы испытать дважды в жизни... да и единожды, по правде, тоже.        Момента возвращения сознания не было как такового, потому что терять мозги и впадать в режим яростного хомячка-камикадзе можно при попытке выстоять в очереди на почте, но если у тебя происходит замес с распроклятой тварью мифического грейда и трехзначного уровня, то лучше сразу убейся сам. Разум был не отодвинут мною поглубже в подкорку, но наоборот, стал сосредоточенным до максимума, натянутым до бритвенной остроты, только при этом еще и сконцентрированным на очень узком перечне задач. И если бы не высокая, как для не вкачивавшего только одну характеристику, концентрация, то меня бы разорвало на сто маленьких Константинов вообще без прямого участия изверга и даже несмотря на его активное противодействие.        Выкинутый мною трюк, фигурально выражаясь, брал все известные мне техники безопасной работы с планарной энергией, подтирал ими обосравшуюся от ужаса задницу, скручивал в трубочку и засовывал обратно в ту же задницу. Нет, я отдаю себе отчет в том, что являюсь тем еще любителем выкинуть откровенно идиотский поступок, идя на смертельный риск даже там, где он напрочь не нужен, откровенно бесполезен, а то и вовсе вреден. Но даже вытворяемый во время замеса в Библиотеке выпендреж имени Пыпыща казался верхом адекватности на фоне последней моей клоунады. Сколько раз она могла реально стать последней я даже считать не возьмусь, потому что один хрен собьюсь со счета - очень знакомая формулировка, я постоянно со счета в этом плане сбиваюсь. То ли считаю плохо, то ли рискую слишком часто.        Планарные силы нельзя смешивать, это, блядь, аксиома уровня "не суй пальцы в розетки, а хер в чан с расплавленным металлом", но когда же это Костик думал головой, или думал вообще? Мы же попаданцы, призванные херои, могущественые двачеры, нам не писаны законы не только уголовного кодекса, но даже физики, логики, здравого смысла и общепринятых приличий! Сама по себе эта идея, пришедшая в голову не спонтанно, но окончательно сформировавшаяся из разрозненных кусочков мозаики именно в тот миг финального напряжения, была очень даже интересной, требующей дальнейших исследований и экспериментов. Я бы обязательно эту мысль ухватил за хвост и после разработал бы из нее что-то удобоваримое.        По итогам вышло так, как вышло.        Невольно напрашивается аналогия, мол, подумал мужик, ковыряясь в носу: а не собрать ли бы мне ядерный реактор в домашних условиях, чтобы счета за свет были поменьше? И вместо долгих расчетов, высчитывания рисков, подготовки предосторожностей и нивелирования неизбежно возникающих опасностей этот мужик просто послал девку в погреб за парой пудов доброго оружейного плутония. Сходу, сразу, без размышлений или сомнений, словно иначе и быть не может. Наверное, если бы не эта железобетонная, армированная мифриловыми штырями и адамантовым напылением уверенность в собственных силах, то сдох бы я в первую же секунду. Вернее, это даже не уверенность была, а просто отсутствие и тени мысли, единого намека на допущение той вероятности, что у меня может не получиться.        Сим получен еще один повод хорошенько поискать информацию на тему того, чем на самом деле является феномен Героя и каково его влияние на вероятности определенных событий, но разбирать подобные загадки стоит точно не сегодня, не сейчас и не так. Меня не убил ни изверг, ни собственные усилия, не уничтожил откат от использования практически незнакомого и поспешно, без пощады к собственной сути, вкачанного классового умения, но вот промедление именно сейчас убьет гарантированно.        Площадь Поэтов превратилась в нечто даже более раздолбанное, чем просто руины, став натурально супом, кашей из каменной крошки, медовой гнили расползающейся материи Пекла и все прибывающих и прибывающих через установленные разрезы Теней. В последние моменты своего бытия Господин, да будет ему Тень пыточной камерой, пытался то ли переделать себя прямо на ходу, то ли отбросить пораженные участки, будто ящерица сбрасывает хвост, но распидорасило его просто хрестоматийно. Уж на что погибающий Косновение разбух и вывернулся наизнанку, вывалив наружу спрятанные в многомерности потроха свои, но останки господина были размерами как бы ни больше всей площади, даже если не считать его гибнущих лепестков. Вот уверен на все сто сорок шесть из ста, что эти херотени тоже были его частью, отдельным органом, как панцирь у черепахи - может, немного чуждые основному телу, но по-прежнему неотъемлемые.        Вокруг натуральное месиво, одно нахождение в эпицентре которого станет билетом на тот свет для кого угодно. Уж на что я обладаю неплохой сопротивляемостью, но без защиты даже минуты в таком фоне из флера и энергетического шторма не проживу. Защита есть, работает в фоновом режиме, являя собою идеальную сферу монохромности в три с половиной метра радиусом, кусок мира, на который кое-кто проявил законы Тени. Кому-то такая капсула спасения покажется недостаточно могучим рубежом, но я знал, понимал, насколько это надежная броня - пока я не отдаю оторванное у реальности обратно, никакая мощь в сыром своем виде эту сферу не продавит. Способов противодействия хватает, мне, вон, совсем недавно покойный говнюк эти способы раз за разом демонстрировал, но вот продавить подобный трюк просто увеличивая количество вложенной энергии не выйдет.        Голова отнюдь не сразу вспоминает, как именно нужно думать в обычном состоянии - полная сосредоточенность на сражении привела к тому, что когда вражина таки подохла, я непозволительно долго протупил, смотря на то место, где совсем недавно расползался на ломтики воплощенный сосуд изверга, выворачивая многомерное вместилище наружу в удивительно омерзительном зрелище. Я бы так просидел, наверное, не один час, отходя от пережитого, но тут сработала интуиция, все сильнее и назойливее указывая мне, насколько необдуманное это решение - сидеть и ждать погоды у моря.        Намек на мысль, еще только начатое принятие решения, но даже этого колебания, едва заметного сокращения мышц в отходящем от шока и перегрузки теле, хватило, чтобы согнуться в жесточайшем спазме. Кашель и даже не рвота, а настоящий припадок, будто сейчас выблюешь собственный желудок, не говоря о его содержимом. В общем-то, не сильное преувеличение вышло, ведь первым делом наружу пошла не перевариваемая пища, которой после стольких смен Формы и перехода от энергетического до материального состояния в кишках не оставалось. Потоки черной и нездраво шипящей, бурлящей от злой мощи, крови полились из меня таким фонтаном, будто выпил колы и заел ментоловым драже, заставляя замершее тело содрогаться от режущей до самого нутра боли.        Кусочки столь же черного стекла, осколки сожранных зеркал, что растратили все свои отражения до конца и еще сверху за тем пределом, в этом месиве почти незаметны. Стекло режет глотку, царапает небо, но простые раны полная хрень на фоне последствий моей авантюры. Использование эссенциальной оболочки, что покрыла зеркальные заготовки подобно слою карамели мягкую начинку, дало возможность не разорвать себя планарным смещением, но это ведь только полдела. В состоянии Формы Тени, как и просто при слишком активном использовании планарной напитки, алхимические навыки если не отключаются, то слабеют до неприличия, вынуждая не просто делать карамельки из зеркальца, но еще и заранее создавать карамель в таком состоянии, чтобы ею можно было управлять даже без доступа к алхимии или сосуду эссенции.        При всех своих качествах, сосуд является привязанной к человеческому телу структурой, а в форме вечноголодного страхоебища он, конечно, остается доступен, ощущается так же, как и раньше, но тех участков сущности, которые отвечают за работу с хранилищем эссенций у тебя уже нет. Вернее, опять не так говорю. Они есть, но они совсем другие, каждый раз иные, свои для любой Формы. С такими вводными очень тяжело взаимодействовать с карамелью сколь-либо полноценно, оставались только простейшие манипуляции.        Сложнее всего было активировать заготовленные зеркала, вложенную в них Грезу, не прекращая при этом сражения и находясь в состоянии "больше Тень, чем Костя". Без прослойки из эссенций любая активация тут же меня бы и активировала, и стал бы из меня активированный попаданец, по аналогии с активированным углем. Такой же шипящий и на пыль распадающийся прямо на глазах. Использование высшей алхимии, как амортизационной прослойки между двух планарных техник, конечно, тянет на аналог местной Нобелевки, но я точно уверен, что даже если мне бы ее выдали, то только ухерачив ею же по голове.        Чувство скорых тумаков начало из шепота переходить на уже весьма громкие подсказки, а то и на вопли строящего своих подопечных вертухая, надсмотрщика концентрационного лагеря или воспитательницы детского сада, намекая поскорее уходить подальше. Провожу осоловелым взглядом по уже почти черным лепесткам, что сейчас так похожи на тающие восковые небоскребы, постепенно падающие в ту камне-гнойную жижу, какой стала площадь и прилегающая к ней территория. А надо мною загорается багровым украденное небо, будто кто-то вливает в него не ядовитую страсть фиолетового и пурпурного, но кровавый дождь первородного гнева. И присутствует в этом дожде нечто неправильное, не такое, каким должно быть Пекло!        В этом кровавом цвете чувствовался звон оружия, бьющего в подставленные щиты, давка пехотного строя, грязь, крики, вопли, и реки крови, которые проливались и будут проливаться бесконечное количество лет спустя. Кто-то овеществлял свое Чудо прямо в пределах Пекла и все пороки скопом отступали, не готовые к подобному противостоянию. Что-то мне очень не хочется дожидаться того момента, когда тот, кто так сюда рвется, доберется до Вечного, а то у меня репутация не прокачана и вообще, алайнмент совсем не тот, какой нужно. Умственное окоченение уже успело рассеяться, новые задачи и цели усваивались, мозги снова запускались, но при этом было слишком много тех вещей, какие я должен был успеть до момента побега.        Проще всего получилось с призванной Армадой, прямо сейчас жрущей свой самый обалденный шведский стол, какой только можно накрыть и сервировать. Даже не особо прислушиваясь, я чувствовал, как то, что осталось от домена погибшей твари пытается если не отбросить пораженные участки, так хотя бы не дать разрастись разрезам в саму Тень, коих было ровно по количеству лепестков покойного изверга. Как ни странно, но я, в целом, желал дьяволам удачи - очень мне не хотелось дожидаться того момента, когда пришедшие покушать сволоты доедят самые лакомые куски и перейдут на корм попроще. Да, гроздья беззащитных и уже готовых к употреблению душ для них самая сладкая пища, того не отнять, но и от попавших под руку смертных они тоже не откажутся.        Механизм созданного мною пролома-призыва таков, что я могу относительно четко знать, кого именно и в каком количестве эти проломы пропустили сквозь себя. Оценив же это количество, как и качество, могу сказать только несколько злых матов, потом еще немного мата и задушенный писк, в котором с трудом можно опознать фразу "горшочек не вари". Одних только Высших пролезло уже больше двух десятков и потихоньку продавливалось в реальность нечто куда более сильное, злое и Древнее, аж в трех экземплярах. Если бы я изначально создал один мегаразлом, то даже мифик вполз бы в такую дырень в одну секунду, но благодаря тому, что разлом Армады был разделен на несколько хирургически точных разрезов, количество сравнительно слабых тварей выросло лавинообразно, зато действительно могучие Тени пролезают неохотно, очень неохотно, отчего бесятся еще сильнее обычного.        Конечно, созданный активным перком разлом моей личной, прости Система, "ульты" хоть и накладывает на Теней обязательство подчиняться мне взамен на дичайшей силы усиливающее благо, заодно нивелирующее выталкивающее воздействие реального мира, но чем тварь мощнее, чем злее и голоднее, тем действие контракта слабее. Людей вообще и Вечный в частности спасала исключительно высокая питательность практически выпотрошенной кубышки Домена - на фоне этого застолья искать и убивать обычных людишек для них просто глупо, ведь их и так шикарно кормят. Вот только в тот миг, когда они доедят останки лепестков и творца их, а оставшиеся в домене твари перекроют доступ к своим потрохам, начнется настоящее веселье.        Как ни странно, искренне желаю удачи как извергам, так и прибывающим прямо сюда Вестникам, если не сразу Воплощениям, пусть убивают моих зверушек, но и сами дохнут в процессе, а я пожую попкорн в сторонке. Поправка, пожевал бы его, не находись вот прямо, сука, сейчас в эпицентре будущей бойни! И если бы у меня был попкорн.        Прекращаю свое неподвижное сидение, резко ужимая монохромную сферу, сливая ее с так и не переставшей работать Эгидой в нефорсируемом режиме, превращая ее в этакий плотный доспех вокруг еще не отошедшего от выблевывания отработанных зеркал тела. Самочувствие не очень, но резерв сравнительно полон, сил хватает, а на границе сознания висит этакий канат, железная якорная цепь, какая связывает меня и пирующую Армаду, позволяя, при желании, стребовать часть своей дани просто по праву Повелителя. Это не только резерв восстановит, но еще и подкинет опыта, сожранных атрибутов или еще чего "хорошего", чего я делать не собираюсь и даже категорически не желаю.        В общем, связь с Армадой - это на самый крайний случай, а пока ситуация не настолько катастрофична.        Стоило только сузить сферу Проявления, как я едва не провалился в мерзкий чан с дерьмом, душами и Тенями, потому что именно сфера удерживала меня на плаву. Рефлекторно использованный лист на ветру обнуляет вес, позволяет скользить по колышущейся тестообразной массе подобно водомерке на водной глади, только гладь очень говенная. Быстрый осмотр показывает лишь несколько весьма важных для меня лично вещиц, которые хотелось бы прихватить с собой перед побегом.        Единственной выделяющейся над всеобщей кашей частью окружения остался чудесный фонтанчик, за который Площадь Поэтов и любили, переживший всю эту бойню не иначе, чем настоящим Чудом. Правда, то, во что конструкция фонтана превратилась, намекает, что бросать в него монетки уже не к везению или, там, полученному долгоиграющему бафу, а к смертельной дозе флера. С другой стороны, я ведь говорил команде, что хочу монеточку бросить...        Ой, да кого я обманываю!        Когда это меня надпись "не влезай, убъет" останавливала?        Кража тени на одну из уже распадающихся душ, чей огонек растворялся в постепенно чернеющей каше под ногами, легла почти без сопротивления, даже легче, чем на обычных, обладающих телами разумных. Пронесшаяся по связи мерзость буквально разрывает душу ту на части, убивая ее примерно на полторы минуты быстрее, чем она погасла бы сама, вверх бьет широкий, по ширине корпуса фонтана, поток гнили и меда, тугой струей уносясь вдаль, а я уже рвусь к тому месту, где последний раз видел покойного пидораса Вечного, чье имя я так и не узнал... Я вообще, если подумать, ни одного из них по имени так и не выучил и не факт, что они вообще еще остались. Совсем себя не берегут, хоть уже давно не студентики.        Само по себе еще живое, пусть и с изъятой душой, тело принца мне даром не сдалось, как и его читерные доспехи, пусть даже от них я бы не отказался. Но вот клинок, тот непонятный двуручник, которого все время опасался, а то и откровенно боялся даже мифический изверг, который, судя по всему, способен тупо убивать что угодно если задеть его больше одного раза - вот этот дрын я бы заимел. У меня тут как раз есть одно мифическое страшилище, никак не дающее мне продыху и нагло меня ищущее с нехорошей целью. Мне такой дрын полезнее будет, чем покойнику или его семейке, потому что они тоже покойники уже.        Сразу найти меч не удается и, если не удастся секунд за десять, то придется бегом бежать - вытащить утонувшей в этой мерзости клинок я могу только если мне хотя бы пару часов никто мешать не будет. Там сейчас такой фон, столько самых разнонаправленных потоков смешалось, столько распадающихся душ и жрущих их Теней, что моя сенсорика обиженно говорит мне страшные вещи. Импульс за импульсом, теневая сфера и ясновидение работают в паре, но только засирают мозги гнусью и флером, который приходится отдельно выжигать.        Быть может, помогла бы Греза, но у меня нет времени на поиск или создание зеркала, превращение его в опору и одноразовый поисковый алтарь. Это не говоря уже о том, что если перейти с Тени на Грезу, то я окажусь без защиты Проявления и Эгиды, что в подобных условиях может стать печальным опытом. А мне сегодня этого опыта и так завались, будто у меня кот работает на фабрике по изготовлению опыта, а ведь у меня даже кота нет! Как бы, хватило мне рисков по поводу и без, сейчас убегать нужно и делать это со всем имеющимся мастерством.        Но ведь возможность получить мифический ковыряльник, о котором мечтал с самого первого дня своего попадания на Алурей, который реально мифический в своей крутизне хочется до слез в пересохших от перенапряжения глазах. В моей жизни слишком много тех сущностей, которые только таким ковыряльником и убиваются, впрочем хватает и таких, против кого и ковыряльник не поможет. Очень не хочется пролюбить возможность это оружие получить, потому что второй такой в ближайшее время выхватить не удастся.        В один присест вкладываю резерв и волю в исполнение Зова, нахлестывая цепи своей власти на ближайшую Старшую Тень, имеющую вид безглавого угря, прямо сейчас жрущую очередную порцию уже и так почти распавшихся во флерово-теневой ванне искр, сразу же кидая второй и третий поводки. Перехватить контроль над всей оравой, сменить их вектор действий я не смогу, даже помечтать не выйдет - их просто слишком много, слишком они близко к источнику насыщения, а сам источник нереально манящий на любом фоне. Мой приказ в лучшем случае проигнорируют, сделают вид, что не заметили, а коль уж рискну давить дальше, то попробуют тот приказ на прочность. И всем скопом они мою прочность смогут передавить, вынудив либо отступать, либо уже всерьез сражаться с собственной Армадой.        Я, конечно, могу попробовать сломать механизм моего разбафа, что нивелирует обратное давление реальности, позволяя не падать обратно в Тень и не слабеть вдали от глубоких ее слоев. Да только с учетом сожранных душ, уже не важно, сумею ли я закрыть пролом, сломаю ли контрактное благословение, потому что при такой кормежке они имеют все шансы моих действий не ощутить, потеряв даже те остатки контролируемости, какие в них еще остались. Весьма вероятным было бы уничтожение Вечного уже иным видом тварей, если бы я не ощущал печенкой и сбоящим ясновидением, как трещит реальность от вкладываемых усилий - что бы там ни происходило снаружи, но силы спасения уже рвутся сюда и скоро таки будут на месте. Станут они нас спасать, добивать или грабить бесхозные ценности (в процессе делая бесхозными те из них, у которых еще оставались хозяева) я понятия не имею, а узнавать слишком долго. Мне-то все равно, ведь уж моей злобной роже встреча с теми спешащими ничего хорошего не принесет.        Доспехи покойного принца меня не так манят, как жажда захватить клинок - очень надоело прятаться от Ткача под фигуральной шконкой, а без козырей подобного грейда меня этот ветеран труда и обороны сожрет не подавившись. С ним, правда, тоже сожрет, но так хоть какие-то шансы останутся. Мне одного махача с, фактически, не самым сильным мифом хватило для осознания собственного места в пищевой цепочке - даже с поддержкой цельной Избранной, гребанного принца Веков и очередного, для разнообразия, союзного, страхоебища от которого несло таким концентрированным страданием, что аж зубы теневой Формы ныли, мы едва его заломали. Если бы эта хрень похотливая не прошляпила мой трюк с открытием врат Армады, а также не еще одна летающая срань, в которой непонятным образом видится четкая, аки пацаны с района, связь с Лосием, победу праздновали бы изверги, не я.        Вот одна из запряженных в противоправную деятельность Теней, какую я злостно эксплуатирую, не давая насладиться трапезой, сумела нащупать своими щупальцами клинок и я тут же перехватываю над ней прямой контроль, буквально убивая зверушку, обращая ее в продолжение собственного тела. Резерв проседает, общее самочувствие тоже становится похуже, но рисковать я не имею права. Все-таки любая Тень меня априори ненавидит, работая только на страхе и опасении получить люлей, а с таким инструментом в "лапках" она может и меня им царапнуть попытаться. Не факт, что додумается, не факт, что артефакт сработает в "руках" твари, но проверять неохота, я уже на сегодня наэкспериментировался, прямо до тошноты.        Тень выползает чуть в стороне, таща клинок в собственном теле, а я тут же его перехватываю, оборачивая в собственный плащ и отпуская контроль над Тенью. Тень, в свою очередь, молча сдохла, даже не пикнув, но если бы я не знал с абсолютной точностью, что там уже не было никакого сознания или мыслей, мне бы показалось, что смотрела она на меня немного осуждающе. Нырять за латами я не решился – тело принца расползлось гнилью и медовой пеной, а комплект распался на отдельные элементы, погружаясь все глубже и глубже. Это за клинком я следил изо всех сил, настолько он мне нужный, а вот за каждым элементом доспеха в такой каше из энергий уследить не выйдет, тут нужен сенсор куда круче уставшего и шатающегося на ногах меня.        Зато другой трофей, наоборот, искать не нужно, поверхность флеровой каши его буквально выталкивает, не давая погрузиться на дно, только я не очень уверен на счет необходимости даже брать его в руки - останки старичка-мученика вызывали подспудное желание сжечь их в алхимическом пламени. Останавливало только понимание того, что быстро такое не сотворить, а нынешних ресурсов не хватит. Одно-единственное звено цепи казалось самым обычным, только черненым и частично проржавевшим, даже взгляд Героя не особо помогал. Шкатулка, которая упала на землю после распыления дедугана, судя по всему хранилась не в отсутствующих на его рванине кармашках, а прямо внутри покореженного тела. Очень, знаете, сильный аргумент не связываться с дерьмищем, прямо образцовый аргумент!        Но старик помог нам.        Помог сразу же, без раздумий, не рассчитывая ни на что, только желая сдохнуть, но помог же, помогал до самого конца и, если бы не его добровольная жертва, времени бы мне не хватило. Не могу сказать, что это была именно просьба, на подобные выявления воли у нас не имелось ни сил, ни сроков, ни желания, но до последнего мига в нем тлела надежда, что я что-то с его наследием сделаю. Это, очевидно, ловушка для любопытных, хитрое проклятие, в чем я даже не сомневаюсь - тут даже интуиции не нужно, хватит просто щепотки знаний.        А дорогая моя Тиа, тиран ушастая, хуже преподов по всем предметам сразу, вполне доступным языком объяснила природу милашек Демонов, их силы и слабости, как и причины, по которым никто с каплей мозга в голове не станет с ними связываться. Ни для вражды, ни, что еще страшнее, для дружбы. Очередная жертва, очередная незаконченная и не заканчивающаяся страшная сказка в которой уже умер и прекрасный принц, и его принцесса, и общий их белый конь, но остались те, кто принцу и принцессе служил.        Мертвые Боги и мертвая Вера страшны не тем, что они тебя предадут, обманут и сожрут, как это делают изверги. Страшно то, что можно пасть в их объятия даже просто прикоснувшись, разделив хоть капелькой их неснимаемую ношу. Я знаю, пусть ясновидение далеко не все расслышало за те мгновения, когда мы все, четверо обреченных психов против одного мифа, были связаны в одно целое, что именно в той шкатулке сохранено. А еще прекрасно понимаю, что даже зная об опасности, не посмею эту просьбу проигнорировать.        Кто-то должен заканчивать страшные сказки.        Особенно если эта сказка, парой минут ранее, не дала кое-кому закончить сказочку мою.        С тихим, на грани слуха, шипением, от которого все Тени в немалом радиусе занервничали и начали жрать быстрее и жаднее, чтобы не отобрали, срываю с пояса остатки флаконов, из которых уже успела испариться вся магия и эссенции, оставив только чистое стекло-изолятор. Столько переходов в Форму и обратно, несколько почти полных уничтожений основного тела, регулярная накачка сырой силой до непристойных величин - все это угробило остатки висящих на поясе составов, которые все равно не вышло бы применить против Господина. Алхимию использовать пришлось иным, куда более самоубийственным способом.        Но мне нужно именно изолирующее стекло, которое я крошу в вернувших себе плоть руках, покрытых золотым туманом, используя манипуляцию эссенциями, склеивая из них настоящие замкнутые контейнеры. Цепь и шкатулку беру не руками, но лапами Формы, раз за разом отбрасывая в сторону куски пораженной чужими Грехами плоти, пока не запаиваю обе реликвии в отдельные герметичные капсулы, а после запаиваю их еще раз, уже в общую для обоих сосудов коробочку. Для последней стекла не хватило, пришлось пускать в ход куски валяющейся под ногами каменно-флеровой крошки. Как бы парадоксально-глупо это ни звучало, но загустевший от эссенциализма флер, являясь той еще мерзостью, неплохо изолировал влияние проклятых предметов. Да-да, Константин Юрьевич придумал изолировать радиоактивные материалы в контейнере из чистейшей диметилртути, обрызганной знаменитым "Новичком" для приятного запаха. Узнаю себя, блин.        Вешаю получившуюся херню на собственный плащ, который прикрывает честно скомунизженый в оплату за спасение Вечного фамильный двуручник, резко вспоминая о старой пословице. Это я про ту, где говорится о необходимости быстро убегать, после того, как насовершаешь очередное добро. Доброта она такая, требующая быстрых ног и умения не попадаться на запись видеокамер...        Встряхнувшись всем телом, на секунду принявшим теневое воплощение, будто кот после внезапного и нежеланного купания, резко даю по газам. Усиленное Формой тело позволяет оттолкнуться от подчиненного Проявлением участка пространства, стартуя со скоростью гоночного болида, причем без особого разгона. Будто дожидаясь моих действий, приходит ощущение... даже не знаю, как это описать. Самая близкая аналогия у меня с тем букетом переживаний, когда ты отдыхаешь в ванной, ныряешь в нее с головой, и тут тебе кто-то подбрасывает петарду в эту самую ванную. Или, скажем, залезаешь в железную бочку, закрываешь крышку, а добрая душа из соседнего двора по этой бочке как вломит палкой!        Кто-то не просто постучал в дверку украденного города, кто-то эту дверку почти вынес решительным пинком, при этом являясь, по меньшей мере, Боженькой местным и хорошо, если только одним. Словно уже имеющихся проблем резко стало маловато, последовало бурление пространства, будто кто-то заскрипел громадным гвоздем по стеклу и мелом по доске одновременно - звук неслышимый, ощутимый скорее собственным волшебством и чувствительностью к энергии, но от этого не менее громогласный. Это пролезающие на сабантуйчик Древние Тени осознали, что у них могут и попробовать отобрать нямку те самые Боженьки.        Если до этого момента мифические твари моего "любимого" плана не слишком торопились пролезать сквозь оставленный мною пролом, просовывая в останки лепестков отдельные щупальца, а также подчиняя отдельных теней и заставляя их таскать для себя огоньки душ, то теперь они уже занервничали. И ведь неплохо скрывались, суки, очень неплохо - второпях я особо внимания не обращал, а они (судя по всему их две, а также третья, послабее, пока только примеряющаяся к проломам) успели понять механизм работы контракта Армады, намеренно не перелезая сюда полностью. Вместо этого Древние почти поголовно подчинили себе всю мелочь, временно сделав мелюзгу частицами себя, отжимая большую часть честно сожранного, усиливая собственные сущности и отгоняя самых умных и быстро понявших опасность Высших, которых таким калечащим способом подчинять просто невыгодно.        А еще они пытались перехватить контроль над разломами, пропитать их вытащенной из душ силой, сделать своими, а не моими! Сохранить способность нивелировать штрафы на пребывание в материальном мире, но избавиться от вынужденного контракта на подчинение! Если бы я использовал дарованное перком умение правильно, сотворив один громадный разрез, у них бы этого не получилось... так быстро, заняв хотя бы полчаса и куда больше усилий, настолько больше, что проще принять контракт. Только у меня не вышло бы сотворить один разлом, ведь мостиком между Тенью и уже безо всяких "почти" Пеклом стали лепестки и сам верховный изверг - там не было места для полноценных врат Армады.        Древние твари мыслят иначе, их голод и ненависть всепоглощающи и необъятны, но они ни в каком месте не тупые. И, увидев шанс для себя, они им воспользовались, сумев сделать это втайне от самонадеянного Повелителя, который слишком много о себе возомнил. Теперь, когда они не скрывались, я чуял и осязал их ненавидящее презрение и зависть, желание наказать меня за саму мысль о том, чтобы они покорились моей воле, чтобы сделать то, что им приказали. В нормальном состоянии я мог бы закрыть проломы, мог бы, выложившись до самого дна, пересилить волю Древней, заставить отступить обратно в Тень.        Одной.        Самой слабой из троих.        Наверное.        Шансы имелись.        Небольшие.        В нынешнем состоянии, побитый и уставший, я их только рассмешу, а потому придавливаю вспыхнувшее в сердце злобное желание наказать возомнивших о себе невесть что тварей, показать право и волю Повелителя, которые описываются не уровнем, не атрибутами и не запасом резерва, а тем, что заставляло голодных мразей склонять голову еще задолго до получения мною хотя бы сорокового уровня. Придавливаю и скалю зубы в злорадной ухмылке - Боги-то придут, как придут и Вестники их, причем если первые еще могут отсидеться, то вторых будет в ассортименте. И кто бы ни победил в грядущей схватке, останусь в выигрыше именно я - как бы ни силились Тени, но пока еще запрет на пожирание гражданского населения действует, как действуют и основные директивы Армады.        Они подчинили себе всех, кроме Высших, но стремление выжрать больше огоньков, обогнать конкурента, скрыть свои действия не дало расшатать контракт достаточно сильно - божье воинство придет раньше, заставив тварей схватиться с природным врагом. Жертвы, конечно, будут, но я заставляю себя верить в то, что сами небожители тоже постараются их нивелировать. Без захлестнутой петли Армады жаждущие заполнить пустоту своего Одиночества твари могли бы начать партизанскую войну, бегая от Вестников и выедая беззащитных смертных. Но петля еще была и оставалась, а селестиалы не дадут работать над ее сломом, заставят сражаться, а не жрать просто чтобы выжить и не получить звездюлей.        Невольно из глубины души прорывается смешок, переходящий в заливистый и визгливый хохот голодной гиены, достойный слышащих этот смех Теней. Они сами молчат, лишь шелестят, шипят и жрут, рвясь и терзая цепи сковавших их Древних, а Древние тоже молчат. Они будто услышали в моем смехе все то, что я им сказал, передал, поведал в запале жестокой насмешки. Они обманули меня, перехитрили, оставили в дураках и указали место, поставили под вопрос само право мое на бытие Повелителем, заочно ответив на этот вопрос собственными действиями.        И они оказались правы.        Но своим смехом, своей веселой злостью и чувством собственного превосходства, которого на деле не испытывал, я заставил их поверить в то, что они обманули не меня, а себя. Что я с самого начала все рассчитал, сковал их обманом и вынудил играть под мою музыку, под мой хохот! А они, видящие приближение небожителей, понимающие неизбежность битвы и тот факт, что вынуждены будут делать так, как я желаю, ощутившие несуществующие цепи воли уже на себе, мне поверили. Если бы не смех, не их вера, то они могли бы вывернуться, обмануть, передумать, отступить наконец-то, не ввязываясь в бой, доломав цепи контракта. Теперь, - осознаю в порыве пророческого транса, - не смогут, не успеют перестроить тактику.        Поздравляю, Костя, теперь кроме Ткача у тебя есть еще тройка злых Мифов, которые очень, очень захотят отомстить за пережитое унижение. Они, конечно, не так опасны, да и перекрыть мне Тень так же, как Ткач закрыл Грезу, им не по силам - пупок развяжется, - но усложнить жизнь могут только так. Начиная от выедания всех тех призывов, с какими я заключил или заключу контракты (мне-то не нужны ритуалы, жертвы и уговоры для каждой сколь-либо развитой твари, хватит ультиматума в стиле "работай или я из тебя плюшевого пони сделаю"), заканчивая попыткой подловить при плавании на глубине Тени или даже банальными ответами на вопросы, заданные интересующимися мною смертными. Ну, если среди этих Теней есть те, кто работает со смертными, а они точно есть, я вижу контрактные клейма взаимных клятв на некоторых из них.        Даже как-то неловко, но я буду болеть за прилетевших ангелочков, чтобы всех троих... или хотя бы двоих самых сильных мифов поимели без смазки.        Древние провожают мой уход подальше от останков площади и ошметков архидьявола молча, сдерживая визги и яростные вопли, чем пугают куда сильнее более слабых сородичей - выдержка на уровне, таким самоконтролем даже призванная однажды Высшая, не обладала. Хотя, справедливости ради, этих я загнал далеко не в такую грубую позицию, как с той невезучей Легендой, потому они и злобствуют - прижал, поимел, но не дожал до грани, за которой злоба похоронена под слоем страха. Так я и уходил, пока моя скрытность и расстояние, как и занятость Древних тварей не пересилили их внимательность, скрыв меня от взора Теней.        Ясновидение работало на износ, как и я сам - мне уже очевидно, что отходить после сегодня я буду не одну неделю, возможно, даже пару месяцев, но пока еще бурлят в теле остатки принятых зелий, пока могу сражаться и бежать, нужно этим пользоваться. Если выживу, то потом позволю Тиа в очередной раз подолбить меня в череп гигантским дятлом на тему собственной безопасности и наличия самосохранения вместо опилок в головушке. Пока же нужно пользоваться тем, что могу делать хоть что-то, а до меня, по большому счету, никому нет дела.        Вон, громадный ОБЧР сделанный по чертежам Пекло Инкорпорейтед, продолжает неторопливый такой замес со сравнимой громадности золотой змеюкой, над которой висит веселенький сто тринадцатый уровень, время от времени то повышаясь на пару пунктов, то понижаясь на те же значения, раз по десять за долю секунды. Нестабильный уровень, конечно, бывает, но чтобы настолько нестабильный я даже упоминаний не встречал. Как не встречал ничего похожего на эту милую змейку, от которой веет такой неестественной жадностью, желанием обладать, стремлением взять плату, намерением закрыть сделку, что невольно представляется вместо Змея какая-то Жаба или даже Хомяк. Огромный золотой хомяк выглядел бы куда концептуальнее, я считаю.        Мелькает мыслишка попробовать потыкать обоих противников своим трофейным клинком, но это так, мелькнуло и вымелькнуло. Даже если не учитывать тот факт, что я далек от нормального состояния, находясь слегка не в форме - недавно мы в четыре очень раскачанных рыла пытались одного только мифа укокошить. И при нас был как этот самый меч, так и умеющий им пользоваться владелец, который, если уж честно, был посильнее меня в прямом бою. Можно еще попробовать помочь Златому Змею, чем бы эта штука ни являлась, но против Приносящего Весть клинок, скорее всего, малополезен.        Дело не в броне, толщина которой во многих местах больше, чем длина клинка - хватило бы царапинки, а потом еще одной. Проблема в сущности мега-твари, ее модульности. Архидьявол постоянно менял себя, был тем и таким, каким желал себя видеть, но при этом у него всегда имелась основа, стержень сущности, который принимал роль ведущего звена. Голем же такой основы не имеет вообще, перманентно, и я почти уверен, что удар клинка уничтожит лишь часть структуры Приносящего, выжжет кусок его плоти и составляющих его душ, но не уничтожит. Не за один единственный заход уж точно - а мне даже одной ответной отмашки хватит для превращения в огурчик. Вот против Древних сработало бы, но и они бы атаки ждали - там все решила бы воля. Сумел бы ли я сковать Тень хоть на долю секунды и добраться до плоти ее или нет? А сумев, не успела бы ли мерзость отбросить основу тела, оставив только частичку, чтобы вновь вырасти в целое, как я сам проворачивал с извергом? Уж если мне подобное доступно, то Древним тоже не чужды такие приколы.        Голем, как я раньше подмечал, почти не связан с покойным архидьяволом, а потому не получил никаких последствий от его гибели, продолжая выполнять вложенную задачу, а тех, кто мог бы эту задачу поменять, занимали вопросы собственного выживания. Гибель командующего вторжением не только лишила координации, не просто ослабила, но еще и открыла широчайшее поле для сведения счетов, попыток отомстить или подчинить, забрать свое или вернуть чужое. Дьяволам высоких уровней, на которых откат разрыва связи оказал меньше всего действия, стало резко не до людей, зато схватки друг с другом среди них случались регулярно. В полную анархию и взаимоистребление они не скатились, но это только потому, что им нужно было убежать от стремительно вытаскиваемого обратно в явь города, а еще из-за лезущих в Банк полчищ Теней, которые радостно пользовались оставшимся мертвым мостом. Через тело Господина они бы уже проползли в тот Банк, если бы не сопротивление тех высших тварей, которые у Домена еще имелись.        Город действительно вытаскивали вверх, а небо понемногу меняло цвет в обратном направлении - синевы еще не появилось даже в мечтах, но пурпур становился все менее насыщенными и мясистым, светлея к тем оттенкам, какие у него были сразу после появления купола. Дьяволы, что слабые, что сильные, старались побыстрее избавиться от своих псевдотел и покинуть материальные носители из одержимой плоти, вернувшись домой и принявшись тот дом делить. Если рядовые твари просто рассыпались слизью и сахарной ватой, не особо сопротивляясь, то элите нужно было время на отступление, чтобы не растерять большую часть сонма в дороге. А поскольку смертные давать им пяток минут передышки не торопились, то разбегалась элита подобно крысам, прячась по углам и начиная процесс перехода из тех углов. Иногда им удавалось, иногда их находили со спущенными штанишками, причем часто это были не люди, а их же сородичи. Иногда они гибли, иногда меняли позицию, но сражаться за Вечный уже никто не желал - даже культистов, большей мерой, добивали сами же изверги, пополняя сонмы и компенсируя расходы. Банк ведь теперь закрыт, раз нет того, кто за передачу душ оттуда в сонмы отвечал, а карманы забить чем-то нужно.        Аж гордость берет, право слово!        Не отвлекаюсь на сражения, тем более что люди в них преимущественно побеждают, лишь изредка выдавая одиночные и скупые теневые стрелы, иглы или штыри, спасая тех, кто сам бы гарантированно помер и при этом смерти не заслужил. Папаня с парой детей и бессознательной женушкой, которую он сам же ударом в челюсть вырубил, потому что сон-травы, которой усыпили детишек, на нее не хватило, а от флера она протекла что телом, что крышей. Проповедник двадцатого уровня с покрытой святыми символами булавой, в компании пятерки потрепанных стражников и такого же количества боевитых горожан защищающий вход в небольшую церквушку-убежище, где сидят набившиеся, будто килька в банку, некомбатанты. Одинокий авантюрист, пьющий дорогое вино из горла коллекционной бутылки, прямо рядом с телами своей команды, которая не дожила до финала битвы считанных минут, не замечающий подползающего сзади культиста-скрытника.        Их было куда больше - мест и людей, где моя помощь была бы жизненно необходима, и где без той помощи не станет и жизни, но свою меру альтруизма я выбрал на несколько жизней вперед, а потому пора бы и честь знать. Меня куда больше волновали мои соратники, которых уже покойный сученыш в императорском звании раскидал по всем углам активацией какого-то безумно мощного артефакта пространственной направленности. Нет, я понимаю, что оборона от этого выиграла, но мне-то достались лишь одни проблемы, мать их так и этак.        На ходу возвращаю частично обратившемуся теневой плотью телу людские очертания, разбивая на осколки очередное зеркало, подвернувшееся под руку, хватаю горсть осколков, ругаясь на отсутствие занятого сворованным клинком плаща и пытаясь приткнуть их на пояс вместо зелий. Получается не очень, но кое-как справляюсь, первым же осколком витаю в окружающем пространстве, стремясь найти своих потеряшек. Первым нашелся Ганс, но меня это не обрадовало, ведь мой зов-поиск заметила находящаяся рядом с ним Дарящая, направив в нужную точку. Теперь еще старого следопыта нужно будет обязательно проверить, потому что доверия к дьяволице не очень много, несмотря на подчинение - она легко могла бы выкинуть что-то ради возможности получше узнать мою персону или завоевать авторитет в глазах следопыта. И хорошо, если только ради этого, ограничившись расспросами или считкой воспоминаний - забывать о природе изверга глупо, а убивать ее именно сейчас, сука, неразумно.        Почти не разрушенный домик в два этажа, с целой семейкой, сейчас сладким сном сопящей в подвальном тайнике полным составом, лишь чуточку пострадал в битве, хотя только на этой улице четверть зданий снесло едва ли не до основания, а половину просто повредило. Оба искомых находятся там же, в компании какой-то атлетически сложенной культистки с классом бретера и покрытым похабными и погаными в равной степени татуировками телом. Дарящая выглядит несколько прозрачноватой, будто теряющей плотность, склонившись над бессознательной и, похоже, полностью лишенной остатков разума девицей. Судя по всему, она намеревается сменить псевдотело на контролируемую одержимость, причем в мягком стиле - как делал это Бейн из Библиотеки, чтобы внешне никаких заметных следов и потекшей восковым холстом плоти.        Стоило мне только появиться, как Ганс лишь устало махнул рукой, мучаясь злой мигренью, какая через ясновидение частично передалась мне - своим легендарным артефактом он сегодня пользовался даже слишком много. Дарящая же смотрит таким взглядом, что мне невольно стало стыдно и вообще смутился, сколько там было неверия, поражения, счастья, страсти и других непонятных эмоций - она-то точно не верила в мое возвращение ни на грош, а тут я еще и укокошил ее прошлого начальника, что даже без эффекта кольца заслужило бы ее уважение, интерес и страсть. Молчит она сейчас лишь потому, что слишком занята перетеканием в новое вместилище, чему очень помогают торчащие из тела культистки многочисленные несуществующие нити, а еще отлично осознает мое отношение к ней. От последнего она тоже ловит кайф, само собой, чем еще сильнее бесит - разум и так уставший, а на мышление и природу изверга Похоти я за время битвы с Господином насмотрелся и начувствовался... сказал бы до тошноты, но от дьяволов меня тошнило еще задолго до этой битвы.        Впрочем, даже без Дарящей Ласки были вещи, на которые стоило бы обратить внимание:        - Поздравляю, Ганс. - Самый побитый жизнью обладатель единственного в группе обычного класса больше им не обладает, сменив следопыта на Мастера Троп, фактически, как я вижу третьим глазом, кастерский аналог уже имеющегося Идущего по Следу. - С повышением, или как там принято говорить.        - Как минимум, принято закатывать пирушку, шоб не меньше свадьбы какой. - Судя по голосу и чуть смазанным словам, устал он действительно всерьез и лучше бы ему пока не напрягать резерв и тело лишний раз, а то так и знаки вопроса в Статус можно получить. - Ты просто не видел, шо творила синенькая, пока ты там кутил. А ужо ее видок когда их главнюк сдох - шо твой бальзам на рану!        Дарящая зашипела настолько выразительно, что если бы я не перехватил воздействие кражей тени, то Ганс, в текущем состоянии, мог бы легко потерять сознание от удовольствия и боли, а потом долго чистить белье от последствий шипения. Ну, да, конечно же - он намекнул на то, что она не верила в мою победу, подставляя ее перед моим гневом и разочарованием, ища возможность пошатнуть ее положение и самому взобраться наверх. Мозгами, неглупыми совсем мозгами, она понимает, что люди мыслят и действуют немного не так, но инстинкты под контроль взять сложно, особенно при таком напряжении и под прессингом происходящего.        Дарящая молчит и не отсвечивает, стыдливо склоняя голову и высказывая вину за невольную атаку шипением, возвращаясь к частично прерванной работе по обретению материального тела, хотя я прямо физически, почти без ясновидения ощутил на миг выпавшие из-под контроля желания стервы. Она очень, ну очень, ну просто пиз*ец как хотела урвать мгновение и выправить память Гансу, чтобы тот не мог поведать мне о ее сомнениях в моей же персоне. Ну, то есть, не сомнениях, а таки абсолютной уверенности в том, что я тупо сдохну (не)приятным способом и на том история закончится, а она так меня и не отведает во всех смыслах. А теперь дичайшая радость и ликование в ней смешиваются со стыдом и ужасом от того, что она себе такие мысли позволила - если бы не необходимость держаться за реальность и создавать себе заготовку под новый сосуд, то она бы сама себе попробовала мозги перепрошить в наказание и награду одновременно.        Сила кольца все-таки пугает, а на примере столь извращенного разума, каким обладает Дарящая, эта пугающая его природа становится просто невыносимой. Любое стандартное подчинение просто обречено на провал при работе с дьяволицей, особенно таковой аспекта Похоти - просто слишком подвижный, развращенный разум, способный сам себя менять по желанию. Она легко могла бы избавить себя от эффекта кольца, пусть даже не сразу, постепенно и размеренно, но смогла бы - смазать одни директивы, чуть исказить иные, поменять отношения и восприятие, чтобы, оставаясь в рамках вложенных желаний, сделать их чем-то иным. И при этом ни капельки не переставая считать, будто все-все-все делает во благо нового хозяина, даже при самом жестком допросе!        Ключевая особенность кольца в том, что после его касания Дарящая подобного исхода отчаянно и бесконечно сильно не хотела, даже боялась его, желала всеми силами избежать. Я говорю не о методике "не может захотеть освободиться", какой промышляют всякие мозгокруты, а именно глубинное нежелание, не наносное, но искренне принадлежащее самой дьяволице. Для каждой жертвы артефакт подбирает собственные способы обеспечить верность и даже столь нестабильная сущность продолжает быть кольцу подвластной. Дарящая в подчиненном состоянии во всех смыслах является эталоном себя самой, на этом подчинении строится ее личность и воля, она, даже зная тысячу способов перековать себя, постепенно разбить оковы наивного смертного, убьет жесточайшей гибелью любого, кто попробует ей хотя бы намекнуть на подобные действия. И хорошо, если просто убьет, а не применит фантазию во всей многогранности - поиск удовольствия, новых его граней, для нее уже частично завершился, подарив абсолютный экстаз в подчинении, а за свое удовольствие изверги пойдут на что угодно.        Качаю головой, сбрасывая пророческое наваждение, принимаясь оценивать ситуацию, и прихожу к решению оставить парочку здесь, а самому искать остальных. Если Ганса я смогу утащить за собой, то дьяволица занята - убивать ее пока рано, ведь она может пригодиться, а выбросить подобно мусору просто опасно, ведь она многовато знает. Ее судьба решится позже, когда мы все смоемся из этого дурдома, если вообще смоемся. И пусть я был все так же закутан во внебытийность и не выдавал своих мыслей вообще никак, но, когда я принял решение, тварь изрядно расслабилась. Или это просто прошел очередной участок напряжения - тело ее стало еще прозрачнее, а кончики пальцев принялись осыпаться пыльцой цветочной, устремляясь в легкие размеренно дышащего тела с выжженным сознанием и опороченной душой.        - Я за остальными. - Коротко бросаю обоим, вызвав тем ноль эмоций и усталый кивок у Ганса и непонятную их гамму у Дарящей. - Тащить их стану сюда, не подеритесь только.        Вероятно, оба смогли бы прокомментировать последнюю часть моего высказывания, причем даже не ясно, кто из них возмутился бы сильнее, но я уже не слушал. Сжимаемый обломок зеркала дошел до непригодности, но сумел связать меня с чертовски уставшей и едва осилившей ясновидческую связь, но, судя по всему, живой и не стремящейся умирать Тиа, которая тоже была не одинока, найдя себе поддержку в виде Гестии. Бежать пришлось очень быстро, уже даже не пребывая в человеческой форме вообще, обернувшись змееподобной теневой муреной, скользящей между пострадавших от сражения зданий. Иногда даже приходилось нырять на нижние слои вновь появившейся под куполом Тени, выпадая из реальности, чтобы пронестись сквозь самые жаркие участки.        Обе девушки расположились на весьма отдаленном участке, облюбовав себе неплохую харчевню, какую так и хотелось назвать рестораном, стоящую на небольшом холмике. Вид на картину провалившегося вторжения и завершающейся битвы открывался и вправду живописный, дополняемый багровым небом и отблесками многочисленных пожарищ. Обе устроились, вынужден признать, красиво, с долей пафоса и даже где-то величественно. От харчевни и осталось только две стены, причем крыша не упала, а была оторвана и унесена метров на триста в сторону, но так даже лучше вышло - вместо маленького окошка, пусть и закрытого настоящим стеклом, получился широчайший пролом с годным пейзажем.        Дамы присели за единственным уцелевшим столиком, сделанным явно на заказ из непростой породы древесины, найдя парочку стульев, несколько бокалов, бутыль вина и достав из подвала какие-то холодные закуски. Сыр, твердокопченая нарезка, совсем свежий, едва ли не перед началом падения испеченный хлебушек, а также громадная закопченная нога саванного полосатого коня, который на Земле был бы близким родичем старой доброй зебры.        Бледноватая и, судя по слегка плывущему взгляду, немного контуженная Тиа молча наблюдала за пейзажем, даже не стараясь прикрыть лицо маской, держа в руках бокал с вином, а рядом сидящая Гестия спокойненько кушала, отрезая ножом мелкие ломтики мяса. Картинка несколько сюрреалистичная, особенно если знать о степени профессионализма Тиа, которая никогда себе такого не позволила бы, даже если бы устала смертельно. Открытое лицо, открытые касания, перекус прямо во время битвы - такое ощущение, что ее задело флером и несколько снизило критичность восприятия.        - Это была ее идея, спешу сообщить прежде твоих возмущений. - Прежде чем я поинтересовался или хотя бы принял обратно человеческую форму, эльфийка кивком указала на довольно улыбнувшуюся Гестию, откладывающую в сторону столовые приборы. - Меня задело чем-то очень неприятным, о чем я сейчас не могу вспомнить и даже вспоминать опасаюсь. Почтенная Гестия удалила воспоминания за последние сорок минут, но каждый раз, когда я пытаюсь обрести утерянное вновь, тут же начинает болеть голова до раскалывающей мигрени.        Тихо матерюсь, начиная готовить из осколков что-то для ментального и ясновидческого сканирования, поскольку именно этого от меня и ждут, скорее всего. Судя по чуйке и расслабленному поведению Гестии, ситуация под контролем, кризис миновал и мозги друида не спешат компостироваться в ближайшее время, но проверка жизненно важна.        - Если попробовать расказать ей о том, что она делала в затертые моменты, тут же контроль обновляется. - Туманная дева тоже устала, но иначе, вымотав разум за неимением возможности измотать тело. - Я не рисковала влиять чрезмерно, а минимального воздействия хватило лишь на временное блокирование.        Это я и без нее вижу, как вижу и причину, по которой Гестия сообразила на троих - сам столик, стулья и ужин при свечах адских выступает своеобразным триггером и внушением. Замороченная флеровыми чарами часть подсознания Тиа считает, что она не в бою, но в мирной обстановке, а потому не пытается развернуться вновь, перехватив контроль. Любая попытка перейти в "боевое" состояние вынудит Тиа причинять вред самой себе, по кусочку отрезая от себя плоть, начиная от грудей и интимных мест и до гибели от потери крови. Я бы с радостью поговорил с тем дьяволом, какой своей придумкой добрался до мозгов Тиа, но тот уже умер, Тиа же убитый на долю мгновения раньше, чем та начала убивать себя.        - Не могу промолчать о том аспекте, что ощущения от пролезающих в уши щупалец мглы и пустеющего разума приятными назвать крайне сложно. - Тиа явно имеет опыт или проходила специфические тренировки, а скорее и то, и другое, но у нее неплохо получается не думать о белой обезьяне, заодно находя границы тех мыслей и знаний, которые вновь развернут контроль. - Возможно, меня стоит лишить возможности двигаться?        Вместо ответа активирую зеркало, перетягивая на него восприятие, отчего закладка разворачивается и эльфийка даже успевает перехватить столовый нож боевым хватом, намереваясь разрезать себе обе пары губ, но тут же эффект переходит на отразившуюся в зеркале свежесозданную иллюзию-недокошмар. Друидка с выражением омерзения на лице откладывает в сторону нож и стряхивает с сознания расслабленность, почти что легкий транс, в какой она сама себя вогнала, при этом не вставая и не делая резких движений, чтобы не помешать мне работать. Галантно улыбающееся отражение режет себя на кусочки, пока я откладываю зеркало в сторону, изгоняю из тела Грезу, использую кражу тени, перетаскивая теперь очевидно различимую дрянь на себя, растворяя ее в теневой накачке.        - Готово. - Мои слова вызывают очень заметное облегчение у Тиа, которая сразу же надевает маску, поправляет одежды в боевую выкладку и посыпает все вокруг мелкими, словно манная каша, семечками, съедающими все материальные и энергетические следы, включая даже часть ясновидческого оттиска. - Пора уходить.        Словно подтверждая мои слова, по куполу проходит еще один удар, а следом и повторный, вынуждая его посветлеть еще сильнее, все прочнее и прочнее перекрывая дьяволам краник доступной энергии, вынуждая ускорить побег. И их, и нас тоже.        - Ну, благодарствую велико. - Протягивает с легкой обидой Гестия, в руках которой семечки Тиа доедают отрезанный от окорока кусочек мяса, который она уже почти поднесла ко рту.        - Приношу свои извинения. - Без тени раскаяния и весьма торопливо отвечает эльфа, отвлекшаяся лишь затем, чтобы накрыть древесной трухой зеркальце, в котором ее отражение так и продолжало себя увечить. - Но нам ведь действительно пора, покуда... предвечные Звезды!        Я почуял точно то же самое, что и она, точно в тот же момент - вот вроде бы все, нет, не нормально, но в рамках того, к чему привык, а тут в ужас и бедлам столичного кавардака приходит новая декорация, входя в имеющуюся картину событий бочкой вывернутой краски. Чем-то это напоминало мои приключения в Каменной - то самое ощущение рвущегося пространства, будто сотни стеклянных лезвий скрипят друг о друга, неслышно и невидимо, но чертовски страшно. Я бы не удивился, приди такое предчувствие со стороны доламываемого купола, ибо напрашивалось. Только взбурлила метрика пространственная уже здесь, под пока еще пурпурным небом, заставляя реальный мир в районе центра столицы покрываться сеточкой прозрачных трещин. Прямо в том самом районе, где находится якорь Вечной, разрази ее гром и молния, Библиотеки.        Резко вспомнились мои ощущения от спящего в алтарном зале присутствия чего-то очень скверного, вспомнились все те вытащенные из памяти Пыпыща детали о правилах поведения в Библиотеке, где соблюдение тишины было обязательным условием, за которым тщательно следили и карали вплоть до казней. Вероятность того, что та сущность, спящая в глубине цельнокаменной конструкции, смотрящая за каждым из тех, кто смеет войти под сень этих стен, незримо дышащая рядом с любым библиотекарем, проснется от громкого хлопка в ладоши - очень невелика, почти минусовая. Только все равно все, кто прожил в тех стенах дольше недели, безо всяких тренировок и штрафов к зарплате приобретают инстинктивную привычку не шуметь. А еще, как знал тот же Пыпыщ, адептов, даже самых бесправных, старались не будить внезапно и резко, давая высыпаться и пользуясь будильниками в виде различных чар, ритуалов и самовнушений.        Потому что могли проснуться совсем не те, кого будили.        Потому что там, в глубине каменной твердыни, не было никакой Грезы.        Но кто-то в том алтаре спал, видел сны и смотрел, бывало, на мир глазами тех, кто копошится в его спящем теле.        Если присутствие Господина, как и Приносящего Весть, подавляло до позорной дрожи и желания расплакаться от собственной неполноценности, то лишь маленький отблеск силы этого буквально парализовал на мгновение и меня, и Тиа, и машинально обратившуюся облаком тумана Гестию. Словно на тебя едет, не снижая скорости, идя на таран, не маленький безобидный архидьявол-матиз, а громадный белаз, груженый углем и щебенкой. Вроде бы и то, и то, при столкновении на полной скорости, гарантированно убивает хрупкого пешехода, но ощущения все равно крайне разные. Чем бы это ни было, но уже доеденным архидьяволом и отобедавшими его останками Древними оно может протереть полы своей Библиотеки, выжать тряпочки и выкинуть их на свалку истории.        Трещины еще немного расширились, вызвав едва заметное вздрагивание плеч у Тиа, дергающийся под маской глаз у меня, а также весьма заметный интерес у Змея и Приносящего, которые прервали очередную зарубу, разрывая дистанцию между собой и центром города. Я уже было подумал, что сейчас рванет, но пронесло: разлом стал уменьшаться и схлопываться, прямо на глазах сдуваясь и становясь меньше раза в четыре. Ясновидение работает очень непредсказуемо, даже зеркальце не помогает, будто попытка создать устойчивый образ наткнулась на телевизионные помехи, но отчаянные и самоотверженные действия библиотекарей, до этого всю заварушку просидевших в своем укрытии, мне очевидны - они не жалеют ни реагентов, ни заготовленных чар, ни даже самих себя, стремясь не дать пространственным лакунам закрыться, а спящей хероборе проснуться.        - Они, похоже, сумели купировать эффект, слава Звездам. - Тиа приходит в себя даже быстрее одного попаданца, а Гестия в туманном состоянии и вовсе шок испытывать может только если осознанно этого пожелает. - Я не хочу показаться паникующей попусту, но нам действительно стоит торопиться. Пришествие воинства божьего отнюдь не единственное событие, какое я бы не желала заставать неготовой.        Мы раскрываем канал обмена образами, отчего меня едва не окатывает тем бурлящим супом из всего, что желала бы высказать по поводу моих суицидальных наклонностей Тиа, но возможности обменяться любезностями нет. Лишь невысказанное и оттого намного более искреннее поздравление меня с совершением невозможного парочку раз подряд. Даже не знаю, что ее поразило больше - мое восстановление к более-менее адекватному состоянию или факт победы над архидьяволом? Первое, на самом деле, едва ли можно считать именно заслугой, тогда как второе совершалось в весьма непростой компании, которую я всего-то пережил, оставшись последним выжившим.        - Рада, что вы выкарабкались, Тин. - Глухо и словно со всех сторон одновременно высказывает Гестия, которая образами работать не умеет пока что, а чувств испытывает ту еще гору. - Только...        - Ты же понимаешь, что я не могу пообещать больше так не делать? - Интересуюсь, распихивая еще не испорченные зеркальца по карманам, заодно сбрасывая образы того места, где схоронились Ганс и Дарящая, причем сразу обеим девушкам. - Даже если очень захочу?        - Тогда в следующий раз я пойду вместе с вами. - Зловеще, будто приговор выносит, гарантирует Раймель, а стоит только мне подобраться для очевидных и понятных объяснений, возражений или убеждений, тут же заканчивает спор. - И, если такова судьба, то и умру вместе с вами. Вы меня создали той, кто я есть. Вы стали тем, что удержало меня мной. И если уж я имею хоть какое-то право потребовать хоть чего-то, то я прошу не решать больше за меня. Не так. Не так. Иначе, это уже не забота, Тин, а простой лицемерный эгоизм с вашей стороны.        Очевидно, ее очень задело произошедшее, как задело и бессилие, понимание того, что и я, и она, стремительно теряли остатки наделенности или ее иллюзии, что конец уже близок. И что я, даже в этот миг, пошел на битву без нее. Как и тогда, в Каменной, где она стала Мглой ради моей победы, до самого конца ожидая меня, лишь надеясь, что я приду. Оттого и было ей столь больно ждать сейчас, ждать меня с новой битвы, на которую она сама прийти не смогла, не смогла помочь, снова осталась ждать неминуемого, как тогда казалось и ей, и мне, исхода. Отдаленно проходит озарение того, что потому Тиа и молчала, не высказала все имеющиеся мысли, что задеть меня сильнее Гестии ей бы не удалось.        Где-то снова заскрипело, заскрежетало ржавыми шестеренками, заболело там, где у нормальных людей скрывается совесть и чувство вины. Не в бровь, а в глаз, Костенька - доля правды, может быть малая, едва заметная, но очень уж горечью отдающая доля правды в этом ее обвинении есть. В какой-то мере я и вправду оставил их всех не только потому, что они и шанса не имели в битве против Господина, но еще и оттого, что та маленькая говнистая часть меня не желала оставаться без дорогих сердцу личностей.        Не ради их благополучия, а ради своего спокойствия.        Не согласен, не полностью так уж точно, но часть истины в этом есть.        - Я... - Не знаю, что именно я желал сказать, но продолжил уже куда увереннее. - Е*ал эту жизнь!!!        Мой дикий ор подкреплялся таким же диким воплем моего предчувствия опасности, а также вновь ожившим скрежетом стеклянных ножей, какой не почувствовать было нереально, даже если ты и магом-то не являешься. Не могу поручиться, но какое-то мелодичное и певучее высказывание на чистом эльфийском, какое издала скользнувшая мне за спину и под обрастающий пожухлой листвой столик Тиа, точно было матерным. С такой интонацией и в подобных ситуациях матом говорят даже утонченные эльфы, иначе и быть не может!        Пространство снова сломалось, пошло трещинами и начало выворачиваться в обратную сторону, причем уже по всему городу, в самых разных его участках. Не иначе, прошло взаимное усиление искажений от ломаемого купола и самой Библиотеки, потому что в этих проломах я четко вижу и вижу какие-то залы, коридоры, заклинательные покои, жилые помещения, хранилища и даже вполне пристойно выглядящий сортир. Пролом, шириной в пару-тройку метров, ведущий в этот уголок выделанной в мраморе задумчивости, открылся прямо в сотне метров сверху и влево от нас, а следом пошла волна искажений и новых трещин, грозящая взбить нас всех аки сливки миксером.        Собственно, мой выкрик был произнесен одновременно с максимально щадящим и одновременно плотным Проявлением, которое закрыло нас и руины харчевни монохромной сферой, о которую волна искажений и разбилась, будто прилив о камни. Парочка разрезов прошла чуть дальше, выгрызая себе дорожку в не особо-то и плотном воздействии монохромности, которую я не мог сделать слишком жесткой, не подготовив нормальную защиту для обеих женщин. Впрочем, с трещинами разобралась Гестия, вновь разлетевшись густым туманным облаком, буквально сожрав в своих глубинах обе трещины, которые туда канули без остатка, словно их всосали подобно макаронинам.        Хм.        Меня попытались убить сортирным пространственным искажением - это даже после зарубы с Господином вызывает некоторое удивление, почти оторопь. Концептуально, однако, меня пытается прикончить Алурей, не просто продолжает попытку за попыткой, но еще и с фантазией! Сразу видно, чем-то я этой вселенной очень не по вкусу пришелся.        Ситуация вновь стабилизировалась, более того, разрезы не просто перестали расширяться - они вступили в резонанс с куполом, помогая направлять божественные удары так, чтобы они не просто вскрыли дышащую на ладан защиту, но еще и не раздолбили при этом весь город в мелкую щебенку. Кто-то из ритуалистов Библиотеки реально гений, пусть и двинутый дальше некуда... надо бы с ним, при случае, пообщаться, хотя бы для того, чтобы знать - даже мне есть к чему стремиться в плане отбитости и сотворении сомнительных планов на коленке.        То тут, то там вспыхивают новые заряды пространственных завихрений, вырываясь из самых разных разломов, связанных с Библиотекой. В очередном озарении понимаю - все эти удары вылетают из самых бесполезных участков Вечной Библиотеки! Спальни, глухие коридоры, не используемые лаборатории или склады с не слишком дорогой продукцией да провизией - ритуалисты и мастера пространства используют эти места для стравливания лишнего давления, если такой термин вообще применим в отношении подобных материй. Потому-то и проявились эти разломы в самых разных точках города, что их намеренно расположили широким фронтом, перекрывая самые тонкие и проблемные участки. Ну, теперь-то точно кому-то будет премия, а злопыхатели не скажут, мол, книгочеи всю заварушку просидели трясясь в своей дыре. Вернее, сказать-то скажут, но им в ответ вот этим ритуалом и ткнут, указывая на то, что столицу вытащили одним куском лишь божьей волей да милостью этих книгочеев. В том, что город успешно вытащат, я уже не сомневаюсь, что, кстати, не очень хорошо для меня лично - больше будет следов... хотя их и так найдут, даже если не считать пожирающий любую информацию алтарь.        Сортирный разлом снова накапливает очередные искажения, готовясь выдать повторное сбрасывание, но я того не дожидаюсь, хватая теневыми щупальцами Тиа и стремительно вернувшую себе ложное тело Гестию, отращивая десяток ног, волкоподобное тело с чертами насекомого и стартуя с места в максимальный разгон. Даже ускорение через Мгновение не поленился использовать - оно после тех стремных шариков, какие меня едва не умертвили проколбасив всю личность от пяток до ушей, стало вести себя очень гибко, куда более гибко, чем раньше.        Сортир уничтожает-таки бедный и несчастный ресторанчик вместе с превратившимся в миниатюрный бункер друидической работы столиком, но нас там уже нет. Вопит на ухо Тиа, перекрикивая шум ветра в собственных длинных ушах и скрежет разрываемого пространства, сообщая мне координаты Тарии, какие она сумела уловить мельком во время срабатывания артефакта Императора, который и разметал соратников по разным углам. И все это еще до того момента, как побоище на Площади Поэтов успело начаться! Ей богу, сама битва прошла относительно быстро, а вот подкрадывался для нанесения первого удара в спину я ну очень долго, жаль только, что безрезультатно, едва не откинув копыта и чутка отварившись в процессе, что до сих пор сказывается, несмотря на последующее озарение, которое если и не вернуло меня обратно, то и от падения спасти смогло.        Отсылаю ответный образ благодарности - пусть Тиа и всего-то уловила точку, в какую Тарию переместило изначально, но искать оттуда намного проще, чем просеивать весь город. Тем более что в Форме Тени мне нельзя использовать осколки для поиска... вернее, можно, но проворачивать это еще раз будет уже наглостью - какой бы предел терпения ни выбрала в моем случае Госпожа Фортуна, но я его раза так сорок два преодолеть успел. Пользуюсь чистым ясновидением, одновременно пытаясь спрашивать бликующие в пурпурных огнях тени о том, что они смогли увидеть и чего коснулись. Не особо любимый мною трюк, серьезно уступающий в плавности и качестве результатов при сравнимых затратах сил зеркалам, но есть у него свои прелести. Например, возможность использовать такую методику в связке с активными техниками теневого класса, как и способность игнорировать часть защит, которые ту же Грезу могут обмануть.        Успеваю весьма вовремя, потому что танцовщица как раз заканчивает резать глотки каким-то совсем обезумевшим от потерь и гибельного отката культистам, которым уничтожение центральной фигуры вторжения повредило едва ли не больше, чем извергам. Последнее все же странно - обычно игрушки тварей пропитаны Пеклом в меньшей мере, чем коренные его обитатели, а уж связь с самим Господином и вовсе нелогична. Присмотревшись глубже, понимаю, что этот откат не им принадлежал, а их поводырю-извергу, который просто скинул ментальный урон на них, вырвав самые ценные души для себя и смывшись в процессе.        Бандитка и сама бы справилась, уже заканчивая выпил вражин, лишь иногда помогая меткими выстрелами Валериума, у которого даже кончик ствола раскалился - очевидно, было использовано самое сильное на данный момент активное умение артефакта, причем раза так два-три, если остывает так медленно. Мы втроем ее развлечение прерываем самым негуманным образом, пусть даже пассажирки больше морально поддерживали мои действия.        Нет, серьезно - шестиметровая Форма, разогнанная до скоростей лучших гоночных болидов, если не выпущенных пуль, нападающая из-под скрытности и совершенно внезапно на группу всего-то накачанных заемной силой вчерашних гражданских, среди которых двадцатый уровень перешагнуло лишь двое, а боевые классы, если вообще классы, имелись едва ли у четверти. Почувствовал себя водителем фуры и самой фурой, которая встретила лобовым стеклом маленькую тучку мошкары и бабочек, отделавшись уроном в виде запачканного стекла, но не более.        - Ого, как от них брызнуло. - В отличие от всех встреченных ранее соратников, конкретно Тария моему выживанию и победе, похоже, не слишком удивилась, то ли просто плохо понимая всю глубину словосочетания "мифическая тварь", то ли банально веря в меня до конца, то ли опять виртуозно играя выбранную роль. - С тебя новое платье. И охотничий костюм. И белье, шелковое, обязательно!        Вот в этот миг я не удержался и выдохнул всеми тремя пастями, одновременно опуская эльфу и чудище со спины, причем даже теневая речь получилась не просто злая и жестко режущая сознание шелестом лезвий по горлу, но еще и искренне возмущенная:        - Да на тебя той крови даже не попало! - Поняв, что выражение негодования таким голоском больше похоже на прелюдию к расчленению, превращаюсь обратно в гуманоида, игнорируя растворяемые теневой плотью ошметки плоти обыкновенной, флером пропитанной. - Только стены да мостовую и забрызгало же!        - Неа, нетушки! - Вместо попытки обнять чудом выжившего меня или хотя бы испуга от первой части вопля, Тария озорно указывает на плечо, где можно различить маленькую, размером с точку на экране монитора, капельку крови, которая без остатка впиталась слоем пыли и грязи, в какой танцовщице пришлось изгваздаться в процессе выживания на захватываемой Пеклом территории. - Вот! Костюм испорчен, ничего не знаю.        От подобной перепалки, наблюдающая за ней Тиа лишь звучно прикладывает ладонь к лицу, снимая маску и пытаясь вытереть усталое лицо. Слишком усталое, чтобы верить, будто с ней все в абсолютном порядке.        - Бурно реагируешь, подруга. - Тоже подмечает необычную эмоциональность эльфийки Тария, прекращая игру на моих нервах. - Ты как, головушка не болит? Желания устроить чад разврата и угар улетной оргии не появилось?        - Флер меня задел не настолько сильно. - Отрицательно качает та головой, но вид при этом все равно не очень. - Зелья, битва и несколько коварных паутинных техник, что легли на мой разум в этот день - вот три столпа моего плохого самочувствия. Как неразделимо триединство возвышения... простите, речь сбивается, начинаю заговариваться. Я в порядке, но ближайшую неделю проведу в целительном трансе, желательно выпив перед сном что-то успокаивающее и гасящее плотскую страсть. Об этом можно поговорить позже.        Если она открыто признается в том, что слегка не в себе, то уже точно не слегка. Хотя, раз уж пошло незаметное для нее самой перескакивание с боевой речи на высокий стиль, то дела и вправду не очень. При поверхностном сканировании, когда я извлекал из нее поведенческую бомбу, действительно серьезных проблем, кроме самой бомбы не видел, но тут, очевидно, десятки мелких воздействий просто истощили даже столь прочный разум.        - Пожалуй... - Снова не успеваю закончить сказанное, и снова по той же причине, что и раньше, переходя на благой мат. - Еб*л я такую жизнь!!!        Снова монохромная сфера Проявления, снова пространственный разрез, только еще более внезапный и заметно опаснее самого первого. Еще немного и я подумаю, что ритуалисты Библиотеки нас заметили и решили таким хитрым способом устранить! По городу возникло несколько новых разломов-порталов, ведущих в разные участки величайшего книго-и-не-только-хранилища континента, тоже выдавая волны искажений и вторичных разломов, а небо стало еще светлее, убирая большую часть пурпура, но не возвращая прежнюю синеву, лишь добавляя какой-то резкой почти прозрачности и золотистых разводов.        Очевидно, этот разлом вел не в сортир какой-то, а в хранилище весьма серьезных артефактов и редких томов, которых держать рядом с другими книгами или обычными экспонатами было просто опасно. Как для инвентаря, так и для возможных посетителей опасно. Потому и доставила эта волна искажений столько проблем, что к ней присоединились удары и эффекты защитных чар того самого хранилища. Несколько проклятий самого разного и хитрого толка, какая-то черная взвесь, не несущая напрямую угрозы, но ставящая фонящую Безумием метку на возможного вора или вторженца, парочка полуразумных замкнутых полей, что попытались развернуть себя на другой стороне портала, автоматически записав нас и парочку прячущихся по подвалам неудачников во вражеские элементы.        Удержал удар, пошатнувшись и ощутив текущую под маской кровь из носа и прикушенной до мяса губы, причем, уверен, кровь эта опять начала чернеть, что хорошим знаком точно не посчитать, даже залившись оптимизмом по самые гланды. Часть трещин, как и в прошлый раз, скормила Мгле туманная милашка, а вот остальные подарки пришлось принимать лично, заодно перетягивая на себя кражей тени самые жесткие последствия пребывания в проявленной зоне, ведь проявлять-то ее пришлось ощутимо мощнее и резче, иначе не удержал бы.        Проклятия перенаправил на себя и сжег в своей же энергетике, метки черноты сами растворились в монохромности, просто за счет конфликта Тьмы и Тени, замкнутые поля, похоже, сами поняли, что полезли куда-то не туда, только тратя энергию, а потому свернулись к прежним габаритам и перешли в параноидальный осадный режим. А вот от десятка защитных контейнеров высшего класса, которые оказались вытолкнуты из хранилища за счет эффекта растянутого пространства, которое щелкнуло подобно резиночке, отправив находящиеся в своеобразной "линзе" предметы, пришлось уклоняться уже чисто физически. Там были такие материалы, что прохождение через не совсем стабильный разлом им почти не повредило, а если и распылило контейнер-другой, то мне не легче.        - Вот же дрянь! - Тария аж плюется, пытаясь избавиться от дымящегося сапога, на который пролились кровавые чернила какого-то живого и злобного гримуара, который выскользнул из разбившегося при контакте со стеной ближайшего дома контейнера. Книжка добросовестно сдохла от плевка Валериума, чья пуля приняла вид и непонятные свойства чуть светящегося кристалла, но успела окатить девушку кислотной кровью-чернилами. Она закрылась материальной иллюзией, но ботинок испортить успела. И я без интуиции прекрасно знаю, что новую обувь она от меня тоже потребует, зараза такая!        Большая часть хранилищ лишь потрескались, но не спешили выпускать из себя свою начинку, а сама начинка, хоть и не вся, была столь же злая, как мертвый во всех смыслах гримуар, и почти поголовно... эм... постранично проклята самыми разными эффектами, хотя не все из них я был готов идентифицировать без долгого и пристального рассматривания. Как я знал из собственного опыта, мой геройский анализ далеко не панацея, а проклятые артефакты, тут уже в свое время рассказали и Лосий, и Тиа, неплохо приспособлены прятать самые коварные свои эффекты от сканирования. Как можно обмануть геройское зрение и скрыть свой уровень с классом, так и проклятый артефакт может спрятать свою природу.        Выедающая мозг почти неисписанная записная книжка с обложкой, узор на которой, если смотреть сколь-либо долго, высасывает знания и делает тебя глупее, томик изящной словесности, заставляющий прочитавшего его изъясняться тем большим количеством мата, чем больше этого томика прочел, клинописная табличка, награждающая манией убивать всех, кто хоть немного тебя разозлит или разочарует, сборник из тысячи историй, названных шутками, но на деле превращающими чтеца в кровожадного отморозка с отсутствующей эмпатией... некоторые из них не особо опасны, хранимые лишь ради интересной методики создания, иные пробуют мой мозг на прочность даже при беглом касании ясновидением. Такая себе коллекция, честное слово.        Немногочисленные вывалившиеся сокровища, которые проклятыми не были, являли собою либо компромат, либо исторические ценности, либо просто ценные договоры, либо все это вместе. Письма одного из Вечных своей алишанской любовнице, протокол допроса крупного землевладельца на границе с Империей Рук, поставляющего "как бы сгоревший" корабельный лес очень редкой и сложной в выращивании породы, сборник стихов какого-то Тарака Задуйподхвостище (смешная фамилия, лучше бы он взял псевдоним или представлялся исключительно именем), весьма неплохо написанных и повышающих навык поэтического мастерства при прочтении, хрестоматийная японская манга хентайного содержания...        Стоп, что?        Похоже, мое удивление было столь же искренним, как и у Тиа, поймавшей эту реликвию кончиками покрывшимися доспехом из листвы пальцев, которая очень недоуменно смотрела на, очевидно, притащенный каким-то призванным журнальчик. Я, вот, был призван вместе с кошельком, кредитными карточками и даже зажигалкой, а если бы не имел привычки держать телефон на столе под рукой, а не в кармане, то и его бы с собой утащил. Библиотекари, видно, решили сохранить уникальный образчик творчества иного мира, запихнув куда поглубже.        - Что там? - Тария горько вздохнула над прожженным ботинком, надевая его обратно и пытаясь заглянуть через плечо чуть затормозившей от увиденного Тиа. - Надеюсь, эта писанина не хочет тебя сожрать или без ботинок оставить?        Вместо ответа, Тиа стремительным движением выбрасывает мангу в угол, где еще до ее приземления проросла какая-то хищная херня, делая вид абсолютно равнодушный и воплощающий непоколебимость. Я даже не поленился и потратил один из осколков зеркала, чтобы подглядеть... то есть, чтобы просканировать Тиа на возможный урон от вероятно проклятой книжечки, ведь не зря же ее вместе с остальными артефактами в столь надежном контейнере хранили. А то, что я сумел невзначай запечатлеть отражение в ее зрачках, отмотать его во времени и разглядеть память того отражения, осознав, что она видела в те пару секунд, так это просто случайность.        Впрочем, от этой случайности я тоже немного завис, потому что, блин, безгранична мощь японской рисовальной промышленности, как и многочисленных адептов ее! Образ сидящей на резном стуле, почти троне, надменной эльфийки в строгом и откровенном одновременно платье и чулках, упирающейся отлично прорисованными ступнями в лицо какому-то, судя по ушам, человеку вышел прямо на загляденье! А уж надпись-название "Методика подчинения непослушного призванного героя-демоноборца с помощью гипнотических эльфийских ножек" вызвала у меня совершенно не героический полувсхлип-полухрюканье, в ответ на какой меня окатили нечитаемой смесью эмоций, в которых преобладал посыл "только попробуй засмеяться". Да-да, Тиа, крепись родная, и радуйся тому, что я недостаточно исекайнутый в своей попаданутости.        - Почтенная, уничтоженная вами реликвия не уничтожена. - Я как раз закончил сканирование, которое все-таки нужно было провести, даже если начал не ради него, то есть, именно ради него и начал, как меня прервали слова Гестии. - Хищные лозы словно уткнулись в какой-то барьер, а потом записи просто исчезли, словно при телепортации.        Теперь в сторону копошащихся растений посмотрели уже все мы скопом, включая переставшую обижено надувать губы Тарию, а мне пришла в голову мысль, что держать стыренную с Земли или похожего на нее мира мангу в изолированном контейнере высшего класса и вправду лишне. А держать забавную рисованную порнуху можно было бы и в общей секции, потому что ее роль исключительно музейная и такие меры хранения для нее просто излишни.        Хотя-я-я-я-я...        Может быть, Библиотека не хотела усложнения отношений с всегда готовыми оскорбиться эльфами, для которых такая культурная ценность аки тряпка для быка? Но тогда ее было бы логично засунуть в какой-то глубокий архив, а не под защиту высшей пробы, которая еще и денег сожрет немало - один контейнер-хранилище, наверняка, стоит просто непристойно много. Еще раз проверяю Тиа, которая и сама проверила себя со всех сторон, но, видимо, нужно было эту вещицу не просто в ручках, да еще и без прямого касания подержать. Нашел десяток следов и следствий отравления флером, парочку неприятных постэффектов от принятых зелий, следы перенапряжения ясновидческого дара и магического истощения, но проклятий или ментальных эффектов не имелось.        Ну, не мифический же это был проклятый артефакт, а даже если и был, то не мгновенного же действия?        Или я сам себя накручиваю, а всему виной банальное разгильдяйство? Приказал какой-то библиотекарь-шишка "убрать эту мерзость с глаз долой и подальше", а его приказ мигом исполнили, засунув поглубже в закрома, чтобы подлизать задницу начальству. Те же листы с многие годы устаревшим и ныне бесполезным компроматом тоже недостойны столь мощной защиты, а уж гонор и понты местного высокоуровневого населения допускают и не такой перерасход полезных ресурсов. Но тогда как эта манга из-под удара телепортировалась? Это уже явно магическая способность, какой у прихваченного из иного мира образца узкоглазого творчества быть не должно.        - Пожалуй... - Я хотел предложить отложить панику и последовать плану побега, заодно его придумав, потому что и так уже потеряли многовато времени, но злая, злое*учая Библиотека снова не дала мне закончить, переведя на матюги. - Да е*ал я ваши жизни!!!        Новый выброс я встретил уже не сферой, а стеной Проявления, заблокировав удары, сменив форму на восьмиметровую, но очень плоскую сороконожку со щупальцами на спине, сцапав команду этими щупальцами и побежав в сторону, где последний раз мелькала громадная тварь, от которой синевой давило не слабее, чем голодом от Древней. Мысли о странной манге были мною отложены в долгий ящик до более благоприятных времен, то есть примерно до никогда.        Лосия забрать было задачей весьма проблемной, потому что это наша компания была не связана с защитниками, либо работая не попадаясь на глаза, либо затерев память тем, с кем работала. Тария умудрилась шептать в отращенное специально для нее теневое ухо (Форма могла слышать всем телом, но надо же было показать, что я ее слушаю) о том, чего ей стоило не прирезать самовлюбленного до крайности павлина, рядом с которым, цитирую, даже Лосий был бы чемпионом скромности, как ее достали его подкаты и раздевающие взгляды, как этот Пьер умудрялся бесить одним только своим присутствием и как быстро она его бы убила, не нуждайся в хоть каком-то прикрытии, какое мог оказать неплохо раскачанный воин с эпическим классом. Вся остальная история ее приключений и встретившиеся враги занимали меньше времени описания и продемонстрированных эмоций, чем этот борзый малый, чем он невольно вызвал мое уважение - так бесить людей еще уметь надо. Сообщать об этом Тарии я, конечно, не стал.        Лосий же воевал прямо на ступеньках храма какого-то бога, вроде бы местного воплощения Справедливости, какому еще начал молиться тот авторитет из Тавимарка, после спровоцированной изгнанием Путеводной Спирали бойни. А храм этот был крайне крупной, - одной из крупнейших, - точек сопротивления, на которую изверги бросили все силы, а значит и обороняющихся там было вдоволь, а сами они не слабаками оказались. По итогу получилось весьма неприятно для нас всех: поучаствовал в сражении наш рыжий дворянин на славу, прямо на суперславу уровня начавших зажигать битлов, о чем ненавязчиво свидетельствовала такая маленькая деталь, как связанная с ним мифическая призываемая тварь.        Не, ну это не серьезно!        Даже я принялся призывать мифики позже этого засранца, причем мои призывы меня едва не поимели, а его не только защищал своего призывателя, но еще и не пытался его прикончить! То есть, само лишь присутствие этой многокрылой дамочки, как и установленная связь между ними двумя, через которую шибало таким спокойствием, что от него пацифистами стали бы даже иные архиличи, было той еще опасностью. Но крылатая сама удерживала связь, сама прикрывала Лосия и даже помогала мне устанавливать с ним связь и координировать наш общий удар по Господину.        Доброжелательно.        Настроенный.        Миф.        Готовый, сука, к сотрудничеству!        Я все понимаю, я искренне рад за то, что Лосий выжил и получил свой личный рояль, рояльную фабрику, склад антикварных роялей и маленький аккордеонный заводик, но в этот момент я четко задал себе вопрос - кто из нас двоих тут центральный персонаж этой блядской истории? Гонор подсказывал, что это именно я, очевидное зрелище доказывало обратное, а здравый смысл тихонечко напоминал, что я, сука, не книжный персонаж чьего-то порнорасказа, а трижды*баный Алурей нихрена не выдуманный фентезийный мирок с эльфийскими принцессами на боевых единорогах.        Суть проблемы все в том же призыве, который, если я хоть чего-то понимаю в призыве планарных тварей, очень прочно завязан на Лосия. Потому что никто и никогда не отпустит в свободное плавание обладателя такого козыря в рукаве - это же оружие без преуменьшения стратегических масштабов. Такого кадра не обязательно станут вязать под белы рученьки и "либо ты с нами, либо жопой садись на бутылку, пока не передумаешь", потому что не совсем идиоты - начнут с попыток купить, заманить, предложить все желаемое и сверху, причем честно все это давая взамен на службу.        Но уж если не сработает, то методы станут применять все жестче и жестче, просто чтобы опередить конкурентов, которые тоже такие методы применить не постесняются. Сила призыва не равна личной, не дает власти и связей одним своим наличием, вынуждая прогибаться или ломаться. Хорошая соблазнительница, мастерица дела своего, или иные похожие ребята смогут сделать так, чтобы личный призывной контракт подвоха не заметил, а на целостность мозга призывателя не наплевать, но можно и пренебречь. Если же связь с мифической, не легендарной тварью окажется непредсказуемо прочной, частично защищая и очень затрудняя работу с сознанием жертвы, то строптивого молодчика всегда можно прибить от греха подальше, ибо не доставайся же ты никому.        Разумеется, сходу никто так делать не будет, хотя бы потому, что рановато интриги интриговать, когда город еще не вернулся в реальность, вокруг бардак и недобитые твари с их пособниками, воюют золотая колбаса и адская консервная банка, заодно постреливающая по библиотечным разломам, закрывая их и пытаясь достать самих библиотекарей. А еще есть громадная толпень Теней под предводительством то ли двух, то ли уже трех Древних, которые скоро перенастроят мои разломы в нужный формат и залезут в этот курятник уже целиком, всем своим телом и мощью. Однако просто подойти к Лосию и сказать, мол, пошли, за тобой такси приехало, не выйдет - никакой бардак не помешает заметить некоторые детали "таксистов". Например, связь их личностей с убийством безымянного принца, ибо найдется рядом с тем храмом не одна пара глаз, что мою и Тиа маскировку сможет если не проломить, то частично обойти. Достаточно, чтобы понять, кто мы есть просто по косвенным признакам и начать делать нехорошие телодвижения. Помешать этому можно, но подготовка же нужна, создание и Созидание нужных теней, заготовка шаблонов и все такое - за минуту такое не сделать, да и за десять тоже.        Вместо красивой цыганочки с выходом прямо под глаза почтенной публики, обхожу весьма покоцанный, но все еще стоящий храм, вокруг которого по-прежнему не затихло эхо от очень нехорошей и красочной гибели чего-то крайне сильного, по степени опасности сравнимого с тем же Косновением, даже посильнее его. Отблески образов прошедшей битвы можно легко собрать и расшифровать, фильмец получился бы на славу, хоть сразу на Оскар подавайся, но если уж на маскировку сил не хватает, то не до кинофильмов тут, а тех не хватает даже на нужные вещи.        Схоронились в очередном здании, разнообразия ради даже не разрушенном, где в подвале продолжало прятаться несколько семей, успешно переживших вторжение и даже имеющих все шансы дожить до его окончания и завершения последующего бардака вообще без потерь. Там вновь вернул себе тело, а вот зеркало искать не стал, сразу трансмутировал в отражающую поверхность медную дверную ручку, заставив ту растечься по полу. Рядом примостилась Тиа, готовясь принимать на себя откат, пока я принялся создавать связь с Лосием, причем сейчас, когда мне с каждой минутой все хуже, получалось далеко не так естественно и просто, как тогда, во время боя.        А ведь в тот миг я был буквально на крыльях! Крыльях чистейшей и восторженной ненависти, злобы и жажды угондошить эту падлу до того, как оно сделает из меня Константину и устроит отборнейший хентай с хентаклями. Мотивация была выше некуда, да и сам я был на пике разгона, пока еще не начав страдать от последствий принятых зелий и кучи усилений из ветки хрономантии и правительственной магии. Принц, сука, мог усиливать любого, кто на его земле и в его городе, даром, что я нигде не подданный ему.        Мы оба являлись хоть и побитыми, но по-прежнему крутыми видящими, для которых установка связи была бы исполнимой задачей даже без Грезы. Зеркальный класс являлся если не идеальным средством связи, то чем-то очень к нему близким - в той же Империи Рук сноходцев как раз для сверхбыстрой доставки сообщений используют, помимо более очевидного шпионажа, мозгомойства и убийств во сне. Передать короткий образ, намеренно чужеродно возникающий в сознании, на самом деле несложно, особенно если раньше занимались подобным и создали целую азбуку условных сигналов.        Вот дальше началось действительно необычное.        Я-то ожидал возражений, попытки придержать полезный кадр при себе или отправить слежку, не отпускать и вербовать. Был готов к тому, чтобы ворваться на ту площадь во всем великолепии, что весьма рискованно - жрецы бога, чьей силой являются Небеса и еще Глубина, нашли бы что противопоставить Форме. И не спасло бы то, что они все вымотаны боем и частично выбиты - я тоже не в лучшем состоянии, и оно постепенно ухудшается. Полноценная битва и попытка уйти от погони могла легко меня вымотать и добить, не говоря уж о риске для остальной команды, так что действовать я собирался максимально быстро, в идеале вообще выдернув Лосия телепортацией с помощью нужным образом изувеченной Созиданием Тени.        Вместо этого Лосий просто сказал, что он должен идти и, закончив разделывать небольшую группку вяло сопротивляющихся извергов, которым не давали времени на побег из псевдотела, развернулся да побежал, закладывая на всякий случай широкую дугу, дабы не вывести никого на направление нашей лежки. То ли я слишком ударился в паранойю, то ли окружающие еще не достаточно отошли от боя и занимались более важными делами, то ли я просто чего-то не понимаю, но за ним никого не последовало! То есть, я не мог говорить с полной уверенностью, но те силы, какие я бросил ради сканирования, не нашли на нем следилок или иных сюрпризов. Да и вообще - там многие, поняв, что дальше без них справятся, принялись бежать туда, где должны быть их близкие или друзья.        Спустя несколько очень долгих минут ожидания, за которые Приносящий подавил еще несколько разломов, снова замедлив вскрытие купола, Астериум вышел прямо на нашу позицию, сходу влетев в разбитое окно с помощью блинка. Выглядел парнишка брутально, поскольку из верхней одежды на нем уцелела только нижняя часть маски и потрепанные штаны, открывая вид, на который девочки явно бы падали штабелями, будь обстановка подходящей, особенно с легкой иллюминацией от не самой слабой накачки Небом, для скорости движений и противодействия остаткам флера. Не помогал даже тяжелый и толстый полуплащ-полупиджак, взятый с чужого плеча какого-то трупа, просто чтобы прикрыть себя если не от взглядов, то от мелких осколков камня или щепок, щедро подымаемых в воздух боевыми чарами.        Самой приковывающей внимание деталью, однако, стала его шпага, причем не та укрепленная моей алхимией железка, какую он таскал при себе постоянно, а другая, трофейная, взятая ради битвы за Вечный, потому что тут на конспирацию оказалось уже насрать. Раньше в легендарном артефакте переплетались силы Неба и Солнца, будто две вязи волшебных нитей, только стальных. Силы двух планов не сливались в одно, комбинируясь в нечто новое, иначе артефакт считался бы уже не легендарным. Оба планарных проявления действовали параллельно, соединяясь лишь при использовании финальной атаки, того самого удлинения клинка, каким можно было резать крепости напополам. Мощная штука, уже спасшая нам всем жизни и души во время замеса в ритуальном зале Косновения, ушатав злобного магического робота-секретаря.        Теперь там не осталось ни малейшего присутствия солнечных лучей, ни единого отблеска его золота, только безбрежная, не имеющая начала и конца Синева, квинтэссенция Покоя, обретаемого на самом последнем шаге любого пути, наградой за все совершенные подвиги или низости - один финал, одно естество, одна правда, что допускает любую другую, принимает любого и каждому дарит свои объятия. Даже смотреть на покрытое узорами слегка шевелящихся перьев лезвие было тяжело, особенно мне, как теневику, не приемлющему того, что покушается на мое Одиночество. Остальным пришлось и того тяжелее, вплоть до возможных травм, не спрячь дуэлянт свой клинок в быстро наброшенный на него пиджачок. Ткань, кстати, необычная, очень крепкая без всякой магии и разукрашенная странной вышивкой, не магической, но пробуждающей волшебные эффекты за счет самого узора.        Девушки, даже Тиа, что немаловажно, аж встряхнулись, когда шпага скрылась от глаз, выходя из непроизвольного транса - этот артефакт опасен, он не дастся в руки никому, кроме Лосия. Почему я так в этом уверен? Ну, кроме четкой, до боли от этой четкости, сравнимой с самыми первыми пацанами Мытищ, видимой связи в ясновидении, было и банально понимание. Если бы артефакт давил на Лосия так же, как и на нас, то у него, особенно при плотном контакте рука-гарда, вытекли бы все мозги до капельки.        Сам виновник торжества окинул нас быстрым взглядом, оценив побитое, но живое состояние, первым делом задавая самый важный вопрос:        - Ганс? - Из-за разбитой маски, от которой осталась лишь половинка, причем что-то с этой маской не так, есть там нечто, чего я при создании не вкладывал, голос кажется глухим и будто отдается едва заметным эхом.        - Жив зануда. - Опережает меня Тария, спеша первой сообщить приятную весть: наша компания пока еще не сократилась. - Отходит в дальнем уголке в компании с синежопой.        Упоминание о Дарящей вызвало синхронный приступ зубной боли сразу у всех, кроме Тарии, хотя я и Тиа скорчили особо гнусные рожи. Оставлять изверга, как бы я ни был уверен в силе кольца, рядом с вымотанным соратником было очень неосмотрительно. Но прикрыть его она могла с легкостью, как могла и вытащить из задницы, наткнись на них кто-то опасный. Вот только хрен знает, что ей придет в голову в любой момент времени и что она посчитает сделать правильным и нужным. Нет, так-то людскую или, скажем, эльфийскую психологию, шаблоны мышления и прочие аспекты манипулирования она знает на зубок, умея адаптироваться и делая то, что от нее ожидают, только от этого чего-то не легче.        - Тогда поспешим. - Выдает очевидное Лосий, стараясь не сильно светить небесным светом в мою сторону. - Времени немного.        - А то я не заметил. Еще немного и нас тут накро... - Отвечаю, уже начав трансформировать тело в теневое состояние, но меня опять прервало посреди фразы, заставив заменить ее уже не матом даже, а злобным ревом раненного в жопу чудища. - Да сракое*ал я ваши жизни, сучьи дети!!!        Очередной удар старающегося помешать божествам Приносящего особого толку не имел, но определенные эффекты вызвал. Например, серию новых разрывов на месте принудительно закрытых, или закрытых не принудительно, а намеренно, чтобы не впустить очередные автономные чары в помещения Библиотеки. В этот раз сработали рефлексы, помноженные на внушаемую Формой злобу и слегка плывущую от напряжения психику, заставив не просто поставить защиту, но еще и ударить навстречу. Тем более что конкретно этот разрыв был меньше, чем два предыдущих, как и порожденный им выброс искажений.        Я еще успел разглядеть рожи парочки очень удивленных ребят возрастом под двадцать, одетых в мантии младших сотрудников, сопровождаемых маленькой толпой истощенно выглядящих живых кукол, которые гуглята. А потом встречная атака, совмещающая в себе серость Проявления, едва заметную на фоне черноты многокомпонентного теневого тарана, и горсть мелких Теней, измененных Созиданием и запущенных в эту структуру ради многопоточности, влепилась в разлом и почти проломила его в обратную сторону. Почти, потому что автоматические системы защиты Библиотеки схлопнули пространство обратно, но обоих библиотекарей, тащивших отработанный ресурс на приношение в жертву для запитки очередной ритуальной структуры, распылило эффектом закрытия разлома - удар-то, за неимением выхода, стравило в обратную сторону.        Мы этого не видели - наша компания уносила ноги. Вернее, ноги, все девятнадцать их, уносил Костик, а остальные сидели у меня на шее, в случае с Тарией еще и буквально. Особенное наслаждение доставил Лосий, который, конечно, полностью отключил ореол синевы, но его шпага, даже в замотанном состоянии, даже при максимальном контроле и намеренном нежелании наносить урон, жалила так, что от Формы только хлопья летели!        Я всем телом, - буквально, - ощущал, что та крылатая тварь, связанная со шпагой, меня тоже ощущает. Пусть ее и вытолкнуло из Вечного, несмотря на действие купола, или даже благодаря ему, засунув в высокие Небеса, контакт она не потеряла, продолжая что-то из происходящего различать.        И я ей не нравился, хотя и в душе не предположу почему.        Наверное, это потому, что я черный - других поводов не придумаю.        Супрематистка белоснежная.        Мы успели добраться до точки встречи, дав остальной кодле поприветствовать чуть посвежевшего Ганса и покоситься в сторону почти закончившей слияние с телом культистки Дарящей, что сейчас выглядела трудноразличимым маревом, едва возвышающимся над неподвижной жертвой порока, с каждой секундой все сильнее с ее телом сливаясь. Успели выдохнуть, заново собраться и приготовиться к рывку, я успел начать описывать мой, что не удивительно, слегка суицидный план побега, Тария даже начала рассказывать какой-то анекдот. Успели даже поздравить Ганса с новым классом, которым он пощеголял с довольной улыбкой, несмотря на опасную обстановку, - я и раньше замечал, что бытие единственным обладателем совершенно обычного класса в нашей компании его немного тяготит. Дядька давно перерос и гонор, и гордыню, но все равно приятного мало, а тут сразу же повышение и четко на эпик. Это, впрочем, не удивительно, если учитывать постоянные контакты с легендарным артефактом, выданным в персональное пользование, тут, скорее, странно, что такого не произошло ранее.        В общем, мне казалось, что мы успеваем.        Ключевой деталью стало именно прошедшее время.        Мне казалось.        В этот раз не было ни волны неслышного грохота, с какой ломался барьер, ни простимулированной паническими воплями подсознания интуиции, ни даже банального чувства опасности. Просто в какой-то момент все разломы в Библиотеку спокойно и почти без паразитных потерь энергии схлопнулись, а посреди едва-едва сохраняющего разбавленный золотыми потоками пурпура образовался идеальный круг чистого неба. Не особо большой, метров полста в диаметре, если я правильно оцениваю масштабы, отсюда, снизу, кажущийся до смешного крохотным, будто игольный укольчик, да еще и синим он пробыл совсем недолго - через открытую дверцу ломанулись.        Невольно возникла в голове картинка очередной черной пятницы, насколько плотно набились в узкий проход нерадивые покупатели, но смешок угас на губах, не успев толком возникнуть. Состав этой толпы невольно внушал уважение - впервые видел вживую Слуг господних и Вестников их, оказавшись удивительно впечатленным. В первую очередь фоном и качеством их силы, сочетающей признаки более одного плана за счет связи с божеством. До той виртуозности, с какой небожитель мог взять равные доли силы двух (или большего числа) планов, смешать их и получить умноженный эффект стабильного толка, им было далеко. Те же Слуги, являли собою пользователей одного плана, только смешанного с Аспектами божественности, лишь едва-едва приправленного энергией иной природы. Но даже так их КПД поражал воображение, вызывая черную зависть - я мог бы выдать нечто схожее за счет виртуозного контроля над своими планами, благодаря Владыческому и Повелительскому классу мифического грейда выжимая из каждой крошки силы ее максимум и немного сверху. Тем, у кого классы попроще, даже если это попроще и носит эпический грейд, у кого магических атрибутов меньше двух сотен, а классовых атрибутов и до ста пятидесяти не добрало, о подобном даже мечтать больно.        Вестники же вызывали четкое понимание - один на один я их еще могу одолеть, особенно если ударю первым и внезапно, но в честной сшибке грудь в грудь станет мне худо, если не выкину чего-то похожего на тот трюк с капсуляцией зеркал через эссенциализм. При этом они еще и между собой разнились, и самые слабые из них были на планке ну очень сильных Легенд, тогда как сильнейшие достигали даже полноценных Мифов, если так можно говорить о существах нечеловеческих, но наделенных. Жутковатой силищей, принадлежащей не им, но чему-то за их спинами, от подобных кадров тянуло не сильно слабее, чем от верховного изверга, что, согласитесь, внушает.        Немалая доля небожителей вцепилась в края разлома, начав растаскивать его в стороны, будто беря на разрыв какую-то хтоническую жопу, а остальные принялись обрушиваться на город, пуская впереди себя такую волнищу чар, уплотненной до невероятности силы, воплощенной Славы их богов, что я очень-очень порадовался своему нахождению в стороне от пролома.        Часть небесного воинства, - хотя это ближе к земному термину, а не к алурейскому плану Неба, - несла в себе знакомые по тому храму, откуда я выдернул Лосия, силы. Глубина и Небо, ощущение давящего преследования, воздающего за все и догоняющего даже спустя долгие годы, провозглашение баланса и нерушимости данного слова - это я чувствовал в них. Их облик, в большинстве случаев, походил на закутанных в тяжелые судейские сутаны воителей, что скрывали под своими мантиями тяжелые латы, а в руках держали боевые молоты, гримуары святых писаний или даже странные весы, вроде изображенных на статуе земной Фемиды. Иные избранные инструменты Гримментрея казались и вовсе негуманоидными потоками морской воды, многокрылыми комками глаз и перьев, чем-то вообще не имеющим тела и материи, присутствующим лишь в плане чистейшего знания.        Личная ЧВК почтимого Воздающего, первым делом, полетела к Первохраму своему, по пути не ленясь устроить хохот попавшимся под руку дьяволам, снимая флеровые эффекты сразу по площади, на целых кварталах, вовсю пользуясь склонностью Неба к успокоению буйных толп, исцеляя выживших десятками и сотнями. В то же время, немногочисленные, но очень уж нервирующие Слуги почитаемой эльфами, частью друидических культов и просто некоторым количеством язычников Авернайрэ Асилль, прозванной Оживляющей, Жизнь Дающей и еще сотнями подобных эпитетов, вообще не отвлекались на сражение, или, скорее, добивания. Они сразу же направились к тем местам, где еще оборонялись или прятались выжившие перворожденные, видимо, намериваясь эвакуировать их в первую очередь, а уже потом другим помогать, если помогать вообще.        Эльфийские ангелы склонялись к "природной" теме, воплощаясь всяческими разумными деревьями, земляными холмами с гневными лицами, парящими деревянными идолищами, почти обычными гуманоидами в глухих тканевых одеяниях, покрытых цветами и мхами, тучами листвы или дикими зверями с сияющими непостижимой мудростью глазами. Жизнь, Вода и Земля были естеством Животворящей, причем Глубина и Недра зацеплялись лишь самым краем, той ее частью, что порождает цветущие луга и дремучие чащобы. Ее слуги больше напоминали не таранную атаку злых паладинов, а партизанский отряд и спасательную команду, какими они и были.        Имелись и другие Боги, что прислали своих посланников, проявив, так сказать, гражданскую позицию и демонстрируя участие. Но это все не слишком волновало на фоне главной движущей силы этой затянувшейся вечеринки. Я и раньше не раз слышал, что именно Вознесенный Воитель, не имеющий своего имени, отказавшийся от него или вообще никогда смертным не живший даже единой секунды, почитаемый, вольно или невольно, каждым солдатом, наемником, разбойником, головорезом, убийцей, отчаянно отбивающимся пейзанином, в момент любого сражения ради жизни и победы, по праву считается сильнейшим и, возможно, древнейшим Божеством всего Алурея.        Теперь я поверил тем книгам и заметкам, какие мне пересказывали соратники, какие просматривал через чужие сны и зеркала - верил, что Воитель самое опасное существо в обозримом куске вселенной. Его сила, его природа, его суть была битвой, сражением, резней и беспощадной бойней. Ради высоких идеалов или ради наживы, преисполненная чести и достоинства али подлая свалка отъявленных негодяев, отлаженная баталия под командованием опытного генерала или безумная свалка рассыпного строя варваров - он был Войной. У этого существа никогда не было ни Первожреца ни Первохрама, лишь высшие адепты, составляющие множество отдельных ассамблей и клиров, свободно конфликтующие даже друг с другом. Воитель воплощал собою истину о возвышении, раздражающую очень многих сентенцию о том, что любой взявший в руки меч мужик или девка может стать вровень с Богами.        Воитель не был ни добрым, ни однозначно злым, не осуждал ни лжи, ни подлости, но не смеялся над честью и доблестью, принимая любого, кто желал победы, любого, кто был готов выгрызать ее из чужих рук, кто жил и умирал в сражении. В каком-то озарении, едва ли не самом глубоком, какое испытывал за всю свою жизнь, опираясь на титулы и собственное ясновидение, я мгновенно осознал - эта сука меня убьет, стоит только попасться ему на глаза. Потому что сама природа Призванного, получившего силу сразу и даром, не вырывая ее у мира, а взяв авансом, чтобы потом доказать право на нее, для этого существа подобна постоянной зубной боли.        Я все еще толком не разобрался с тем, кто и как придумал Ярмо.        Все еще не разобрал украденные из Библиотеки знания, сохраненные в зеркальных осколках.        Но я точно знаю, что именно силовое влияние вписавшегося в этот проект Воителя, помимо остальных игроков, позволило Ярмо превратить из наработки теоретической, в суровую и реально существующую традицию, которое тысячелетие отравляющую жизнь подобным мне неудачникам.        Его гвардия пришла быстро, четко, пафосно и бескомпромиссно, неся за собой неопровержимое сияние своей Истины, чистым Светом воплощая ту правду, какую они пожелали правдой видеть. Свет, что был топливом, Солнце, чья мощь и абсолютная власть над тем, куда падут его лучи, а еще неосязаемая и непланарная концепция клинка, вернее, любого инструмента смертоубийства, пущенного в дело. Этот клинок, тень от которого нес каждый Слуга, Посланник или Вестник, сам по себе был тем еще оружием, способным легендарных тварей валить с ног. Стало очень даже понятно, почему на уничтожение и опорачивание именно храмов Воителя было брошено столько сил. Может в методах противодействия диверсиям и подспудному влиянию Порока они все и лососнули развратного тунца, но если бы ребята вступили в бой, то не факт, что понадобился бы скромный я.        Воины, гуманоидные и не очень, вооруженные и безоружные, обнаженные и одетые в латы, вообще не имеющие формы, являя собою лишь бессмертную идею битвы - они пришли, и на этом всем остальным стало грустно.        Первым под раздачу попал Приносящий, красиво начавший, но плохо кончивший, что для создания Похоти особенно обидно - самым первым ударом на встречных курсах он просто снес парочку легендарных Слуг, выдал звучного пинка тяжелой ручищей вчетверо меньшему Вестнику, который успел поставить десяток барьеров, но, не получив повреждений, воплотил собою идиому про сильного, но, сука, легкого ежика, и даже отгородился от остальных каким-то странным полем отрицания, выдавая такие показатели флера и Похоти, что осквернялась сама реальность, пространство, концепции и абстракции. Примитивные внешне, но сложные в сути своей приемы были крайне действенными - жестянка была бронирована и защищена буквально от всего, попросту игнорируя почти любой урон, а сами ее пинки только казались пинками, на деле рвя любые барьеры, повреждая души, разрывая тонкие тела и дестабилизируя защитные техники вроде моей Эгиды, не давая тем развернуться.        Первый успех стал последним - по меньшей мере два Вестника были уровнем за сотню, а еще пятеро им не особо уступали, тут же взяв голема в оборот, планомерно разбирая на запчасти. Их одиозные клинки броней голема не блокировались, оставляя на громаде Приносящего рваные раны, будто от консервного ножа сравнимых с Приносящим размеров. Точку поставил позабытый всеми Змей, что при его размерах почти комично, сократив дистанцию с отвлекшимся големом, уменьшившись в размерах, став тоньше и гибче, чтобы впиться в подрубленную ногу золотыми клыками.        Я не видел, даже предположить не мог, чем именно была та отрава, какую она брала цену со своей жертвы, но Приносящий начал тускнеть - из его конструкции принялись пропадать души, не перегорая или распадаясь от перегрузок, а просто исчезая, будто денежки с банковского счета после использования карточки. Хоп - их нет.        Железный дров(гом)осек успел еще оторвать себе ногу, отбросив ее подобно лишней детали, дать пару пинков окружающим его Вестникам, вынудив тех перейти в короткую защиту, даже начал перестраивать себя в подобие какой-то черепахи, будто трансформер из кинофильма или старого мультика. Но не успел - все Вестники скопом призвали Меч, проявив тем самым Волю своего Бога и от Приносящего остались только оплавленные остовы конечностей, а туловища, как и всех до единой душ, не осталось вообще. Дырень вышла такая, что дна в ней хрен увидишь - это я, даже не видя этой дырени, могу сказать.        Что характерно, самой золотой гадюке едва не попало на орехи - армия Добра, которая поставит Зло на колени и зверски его убьет, явно не обрадовалась вмешательству змеюки, да и сдерживать себя не стала. Змей тоже не стал сдерживаться, получив лишь парочку ударов и просто исчезнув, посчитав свою плату взятой, а обязательства выполненными.        От бурлящего водоворота энергий у меня натурально готовы были вытечь из ушей мои бедные мозги, но действовать это не мешало, потому что нужно было очень быстро прятать жопу по кустам. Даже без учета наличия в нашей компании Дарящей, которая при явлении армии небесной едва не распылилась на составляющие, с трудом втиснувшись в свое тело и теперь стараясь не умереть вместе с ним, мне встреча с этими ребятами противопоказана. Прямо совсем-совсем противопоказана, вплоть до летального исхода, и летательного, и плавательного, и даже ползательного исхода противопоказана!        Тень вытравлена из тела, заменяясь нездоровым количеством Грезы, от которой опять потекла внешность и длина конечностей, все зеркала притащены резко очнувшимся после пары площадных божественных бафов Гансом, вытащившим их Тропами по моей наводке. Защита возводится примерно с той же скоростью, с какой я произвожу в этот момент кирпичи. Сразу говорю - защиту ставил запредельно быстро, поскольку кирпичей было много, ставил без забот о надежности, даже не особо ударяясь в ее безопасность, лишь бы отводила внимание, направляя его в сторону. Пока что заняты не нами, а дьяволами, так что чуточку легче.        Ей богу, если бы мне дать возможность вернуться в прошлое хоть на несколько минут, прибил бы дьяволицу просто из нежелания попадать под удар, но теперь поздно. Поиски сигнатур извергов уже ведутся, даже убей я ее, остались бы оттиски, предсмертные образы, по которым нас найдут еще быстрее, а так она и сама прячется. В оригинальном плане я хотел использовать ее, чтобы проскользнуть в Библиотеку через один из разломов - я обеспечил бы стабилизацию прохода, а она взяла бы под контроль часть ритуалистов, открыв нам всем дорогу и, если повезет, умерев в процессе. Не складывается у меня в последнее время ни с планированием, ни с Библиотекой, вечно приходится свои гениальные идеи скручивать в трубочку, да засовывать поглубже, прямо к технике безопасного оперирования планарной энергией.        Ситуацию спасли призванные мною Древние, без которых нас всех, при не законченной и чрезмерно быстро сделанной защите, нашли бы площадными поисковыми импульсами - противостоять Чудесам ясновидческой направленности удивительно геморно, постоянно нужно зачищать следы присутствия в тотальный ноль, чего мы сделать не успели. Слуги Воителя не ожидали увидеть трех, - все-таки трех, самую слабую приняли в компанию, потеснившись немного, - мифических Теней. Издалека, если не присматриваться, тот вал черноты казался просто кучей Теней, а не полуротой Высших и тремя Древними, превративших остальную армаду в продолжение своих воль. В чем-чем, а в скрытности и маскировке Тени не проиграют почти никому, если вообще проиграют.        Теней же погубила их жадность и тот мой экспромт, какой я им выдал сам того не ожидая и даже не стремясь - обманув и заставив готовиться к схватке там, где они могли попробовать расшатать Армаду и свалить с набранными душами. Суть проблемы в том, что повешенный на них баф-обязательство был достаточно прочным, чтобы прямо сейчас, реши все три отступить, то побег вырвет из их тел все сожранное - а ведь две из трех взяли себе по уровню, причем одна готова была взять второй, а третья первый. Но мой обман заставил их поверить в то, что цепи контракта еще сильны, хотя на деле, продолжи они не готовиться к неизбежной битве, а рвать цепи, то уже сейчас могли бы спокойно уйти, глумливо посмеявшись в процессе.        Древние жрали домен Господина, пользуясь невероятно удобным мостиком, за счет подобной связи отбривая большую часть попыток извергов эту связь оборвать. Им бы просто умерить жадность, потратить минутку не на поглощение готовых душ, а на контроль разлома и все, конец сказочке, разбирайтесь тут сами, без наших черных сущностей. Теперь же они застряли в весьма неудобной позиции, вынужденные либо оборонять проломы, перекрытые их телами, либо бежать, потеряв все нажранное за счет невыполненного контракта. Можно еще разорвать контракт и свалить с прибылью, но это нужно было делать раньше, потому что сейчас нужно воевать.        Ни одна из сторон конфликта не привыкла от сражений бегать, хотя Теням все же ближе тактика бей-беги.        Около полусотни Легенд и три Мифа на стороне тварей, примерно равное число Слуг и Вестников, причем, они явно недооценили угрозу и не запросили помощи, даже отказались от нее в ультимативной форме - это их битва, что уже почуял на своей золотой шкуре Змей. Вот шли вы ребята гасить извергов, а пришлось воевать с Тенями - прямо на мгновение стало жалко этих божьих воинов, но это была такая злорадная жалость, мол, херово быть вами, лалки затроленные. Из-за пропавшего на моем теле рта смех получился неправильным, но зеркала его отразили и дополнили, вызвав рефлекторное вздрагивание у всей команды и выданный рукояткой Валериума подзатыльник.        - Ты чего пугаешь, Тин? - Тария смотрит на мою нынешнюю рожу почти Кошмара вообще без страха. - Нефиг так делать!        Вот как раз из-за легкой степени охренения от такой непосредственности, какую продемонстрировала танцовщица, начало драки я и немножечко прошляпил.        Пожалуй, у Теней имелись неплохие шансы на победу - по количественному и уровневому составу они превосходили группировку пацанчиков (и девчоночек тоже) Воителя, хоть даже сами небожители являлись не тварями, но наделенными, сохраняющими, как я понял, некоторые преимущества тех же тварей. В частности, у них точно было что-то не так с материальностью тела, резерв волшебства и сжиженного Чуда (а как эту их божественную благодать еще называть?) тоже казался, издалека, ведь ближе подходить страшновато, слишком пластичным и восполняемым на уровне Легендарных чудовищ, а не смертных, пусть и высокоуровневых засранцев. Ко всему этому стоит добавить наличие сверхкачественной экипировки и крепкая сплоченность, позволяющая действовать в связке, помогая друг другу и компенсируя ошибки.        В свою очередь мои призывы друг друга ненавидели столь же сильно, как и противника, и если бы не единая воля Древних, которые превратили основную массу тварей в свои марионетки, а Высших просто напугав, то сражались бы мифики в одиночестве. Но они были не глупы, прекрасно зная, когда есть время ввязываться в братоубийственную бойню, а когда с втыканием кинжалов в спину нужно повременить. Громоздкие и скованные необходимостью держать разломы Древние, шарящие на краю зрения Высшие, ждущие удачной возможности укусить побольнее, чтобы за это ничего не было, а также толпа недобровольцев, ведомая тремя центрами воли - неготовые к этому бою небожители обидно просрали первые мгновения битвы. Атака из засады, как-никак, считается коронной фишкой любой Тени.        Для гвардии Вознесенного разлом выглядел куда безобиднее, чем я сумел рассмотреть вблизи - мне помогала сама природа Армады, давая четко осознавать, что именно этим проходом воспользовалось. Даже меня сволочи цинично обманули, что уж говорить об ожидавших совсем другого исхода планетарах? Для них черная туча голодных пастей казалась концентрацией мелочи, среди которых хватало Высших и Старших, причем в ассортименте. Вполне пристойный враг, пусть нынешним составом они его бы и размазали вообще, скорее всего, без потерь, в отличие от таки давшего жару Приносящего. Они и моих зверушек шли гасить, помимо очевидных причин, еще и потому, что Тени доедали того, за чьей вечностью сюда явилось воинство - гвардия должна была сразить в битве Господина и всех марионеток его, а пришла на добивание подуставшего голема (смертельный удар которому нанесли не они!) и остатков деморализованных извергов. Для подобных маньяков - повод обидеться на мир и часть его населения весомей некуда.        В общем, они собирались быстренько задавить Теней, не дав им разбежаться, после чего приняться за зачистку Вечного, пусть даже и не такую веселую, азартную, какой они ее видели раньше. Какими бы маньяками сражения эта компания ни была, но они пришли сюда с божьей волей и собирались ее выполнить, причем самим выполнить, не дав примазаться к славе кому-то еще. Иначе отряды Гримментрея не площадными исцелениями покореженных Похотью разумов занимались бы, а тоже воевали.        Встреча с тремя мифами, - а я напоминаю, что лишь двое, может быть, трое-четверо воинственных Вестников перешагнули сотню уровней, - при поддержке тех самых Высших, да еще и столь внезапная... она не может пройти без последствий, осенены вы Клинком или нет. Получилось одинаково плохо всем, кроме, пожалуй, меня родимого. Была бы возможность отвлечься, потер бы руки в типичном жесте довольного жадного жида из карикатурной картинки. Ну, если бы еще рук оставалось две, а то пришлось отрастить для фиксации зеркальных конструкций еще несколько.        Почему плохо вышло всем?        Тупостью будет считать, что гвардия Бога, причем воплощающего Войну во всех ее проявлениях, не знает, как нужно воевать с Тенями, не ведает об их тактиках и прочих полезных мелочах, что позволяют превращать даже очень сильных тварей в новые трофеи. Они понимали, что Тени жрут кормовые души проигрывающих сопротивление извергов, - судя по косвенным образам тех зеркал, которые я себе позволил уделить не для маскировки, но для наблюдения, Тени все глубже залезали в неспособный без Господина отстыковаться от Вечного полуопустевший Домен, - но стоит дать тварям пинка, как они начнут разбегаться и прятаться. А нет большего геморроя, чем играть в прятки с Тенями, которые устроят Вечному и пришедшим в него Слугам такой Вьетнам, что мало не покажется, выжрав остатки гражданского населения и загадив территорию своими норами и лежбищами.        Именно нежелание тратить несоизмеримое с выгодой количество сил и времени на отлов сбежавших, которых после такой кормежки выталкивать в глубину плана еще долго не будет, первая атака, слаженная и достойная Бога, какому они служат, была направлена на то, чтобы убежать не позволить. Вспышка света укрыла половину Вечного тонким покрывалом, которое и само по себе любую тварь, не обязательно Тень, жгло и ранило, а то и развоплощало. Но это цветочки, ведь подобный урон стал лишь побочным эффектом, эффектом паразитных потерь основного действия чар.        На отмеченной волей Его земле появились новые Истины, новая Правда, которая была незыблема и нерушима даже для Высшей Тени. Там, где тончайший покров света убрал любые тени, создав идеально плоский и равномерно сияющий кусочек освещенной со всех сторон сразу реальности, стало невозможным спрятаться. На уровне концепций невозможно, просто не выйдет никак и все. Навыки незаметности, вплоть до читерной скрытности, особые умения, классовые абилки, отводы глаз, ментальное корректирование внимания, даже ныряние в иной план с выпадением тела из материального мира - все это, фактически, забанили на отдельной локации нашего сервака. Эта же хрень, потому что иначе, чем хренью, я эту хрень, природу которой я не могу даже осознать толком, назвать не могу, не позволяла даже Старшим пробить себе дорогу в родной план и убежать, а Высших заставила бы замедлиться и застыть хоть на миг перед побегом, чтобы гарантированно убили их при попытке убежать от битвы.        Тот случай, когда понимаешь, что это раньше ты считал себя умельцем из умельцев, знающим, как и чем нужно шатать реальность, чтобы она шаталась аки труба того дома, но теперь, увидев комбинированную атаку тучи Легенд, трех, хотя я все-таки мог и упустить парочку тех, кто счел разумным замаскироваться и не светить силой, Мифов и прямого вливания силы Бога... скромнее надо быть Костик, скромнее, а то задерешь нос, больно станет падать. Спасибо, блин, Алурей, что стоит только начать считать себя крутым, как тут же окажется, что нигде ты еще не крутой, лошара!        Полог сработал на полную силу, как и задумывалось, подсветив и обнажив всех до единой Теней на площади и вокруг нее, где их расставили, словно шахматные фигурки, готовые к замесу Древние. Ах, да! Древних тоже подсветило, как и многочисленные разрезы Армады, закупоренные их отожранными телами. Я просто еще раз уточню - нынче в Вечном силы Теней не слишком уступают начальным силам обитателей Пекла, которые пришли столицу штурмовать. Только они не рассредоточены на территории, не побиты защитниками, не деморализованы гибелью Господина. Тени все здесь, сытые выше предела, настолько оббафанные Древними, которые вливали в них частичку своей мощи, что даже полог Неизбежной Битвы их лишь обжигает и злит, убивая только самых мелких и то не сразу. Да им накачка силой и "бафы" Древних больше вреда приносят!        И вот эту кодлу только что лишили всякой возможности сбежать.        И в этот миг воинство Вознесенного как-то поразительно дружно поняли, что они, конечно, круты и все такое, но сейчас их станут немножко бить.        Я бы сказал, что бить будут ногами, но не уверен насчет процента Теней, чьи формы имеют ноги.        Сшибка вышла воистину страшной, особенно если наблюдать со стороны, успев построить кое-какую защиту, привести тело обратно в гуманоидное состояние, а после наблюдать с попкорном, только, опять замечу, без попкорна. Зеркала преломляли силу Света, пусть даже и изрядной примесью благодати, удерживая отголоски далекой битвы, а все внимание возможных наблюдателей было приковано к самому сражению и остаткам почти растворившихся дьявольских сил, так что мы могли наблюдать относительно спокойно. Фон энергий был такой, что дрожали остатки стекол, стены, кости скелета, поджилки, аурные оболочки, душа и смысл жизни.        Наблюдая за этой бойней, я четко понимал две вещи, вернее, понимал я много чего, но именно эти два факта занимали все мысли и чувства. Первое: после сегодняшнего дня свита Вознесенного малость похудеет, частично будучи сожранной, частично развоплощенной, а частью просто получив долгоиграющие ранения, которые хрен залечишь в разумные сроки. Встречная атака на не ожидавших такого качества противников, какое они встретили в этот миг, небожителей вышла реально страшной, куда опаснее, чем даже я сам верил. Очевидно, Боги заключили какой-то контракт, который вынудил остальных не вмешиваться в дела свиты Воителя, а потому разбираться тем приходилось самим, но они справлялись.        Второе: я буквально парой образов, какими приходится общаться с Тенями, устроил и гарантировал бойню сравнимых со штурмом Вечного масштабов, которая при других обстоятельствах не состоялась бы. Это понимаю я, это понимают Древние, чья злоба в мой адрес улавливается за счет бытия Повелителем, причем селестиалы тоже этот образ уловили, поняв, что Теней кто-то пригнал специально для них. Ну, это они думают, что специально и что только для них. Это поймет их патрон и владыка, когда будет разгребать ту кучу дерьма, в какую его ангелы попали по собственной чрезмерной инициативности. Это даже Система поняла, выдав какой-то новый веер сообщений, благополучно мною сброшенный в сторону без прочтения.        Воитель очень трепетно относится к выбору боя, к праву завершить его так, как он должен быть завершен, и помогать не стал бы, особенно будь враги его свиты такими же божьими слугами или восставшими против его клира смертными. Но враги были тварями, твердо держащими паритет и грозящими в процессе сражения окончательно угробить Вечный, вернее, то, что от него еще оставалось. Именно потому Воитель изволил вмешаться на стороне своих бойцов, именно поэтому пошел на весьма заметные траты благодати, даруя миру Чудо собственного Воплощения.        На какой-то миг битва замерла.        Замерли Тени.        Замерли небожители.        Замерла каждая тварь и наделенный в городе.        Замерли сердца в груди еще живых.        Рядом раздался полувсхлип-полускулеж Дарящей, тоже наблюдавшей за сражением с выражением, совмещающим блаженство, гордость и охреневание. Тихо матернулись Ганс и Тария, совершенно синхронно произнеся одно и то же ругательство, а им вторили Гестия и Лосий, правда, не хором. Тиа промолчала, лишь только крепко сжимала рукоятку кинжала, аж до дрожи в кисти ладони. Я сам тоже молчал, задетый меньше прочих, даже не пытаясь обратиться к системе зеркальной маскировки.        Тупо без толку.        Воитель явился лично, первым же ударом испарив нескольких Высших, размазав в пыль часть изрядно поредевшего контролируемого роя младших Теней, а также нанеся обратным движением мощный рубящий удар снизу вверх, едва не вскрывая подавшуюся вперед дальше других Древнюю аки рыбу. Тень совсем беззащитной не была, сотворив нечто похожее на помесь прорыва в глубины плана и дезинтеграции любой материи, словно форсированная Эгида, только наложенная не на себя, а на площадь вокруг вражеского тела.        Это и дало ей пережить первую отмашку.        Хотя, нет, не отмашку - пришедшее по зову своей паствы существо не могло сражаться не всерьез, не воевало в полсилы. Будь пред ним равный противник, превосходящий его мощь или даже обычный ребенок, взявший в руки кинжал, Воитель не делал разницы - каждому дано равное почтение, каждому в равной мере отказано в снисхождении, каждый заслужил в его глазах смерть в бою, последнюю дань его смелости этот бой принять.        Древняя попробовала отступить, вжимаясь сама в себя, сбрасывая лишнюю плоть и превращая ее в топливо для атаки, вынудив Воителя защититься. Облик Его был неразличим глазу, скрываясь в сияющем Светом ореоле, если этот облик вообще был изначально, но силуэт словно поднял гарду исполинского клинка вверх, закрывая лицо от потока чернил. Свет испарил густую и трепещущую теневую материю, атакуя еще раз могучим колющим движением. Защита Древней несет оттенки Эгиды, но для полного использования этой техники нужно нечто большее, чего у конкретно этой Тени нет, но ее вариация на тему не сильно оригиналу уступает.        Тень сжалась в точку, размером с футбольный мяч, став природой своей ближе к Спирали из Тавимарка, явлением, а не действующим существом. Это ведь не шар, и даже не дыра в пространстве, но червоточина, ведущая на глубочайшие слои Тени, одновременно создавая там капсулу-убежище для нырнувшей в саму себя Древней. Без этой капсулы, что существует считанные доли секунды, ее там развоплотит давлением силы, будто попавшего на дно Марианской впадины планктона, но доля секунды у нее есть, как раз чтобы удар клинка прошел мимо.        Воитель мимо проходить не стал, кончиком Меча своего словно отправляясь вслед за Древней, проникая в ту самую червоточину, пытаясь нащупать на дне ее прячущуюся заразу. Тварь выпрыгнула в реальность будто ошпаренная, хотя тут без "будто", вынуждено прервав защиту, чтобы ее не оставило на том дне, предварительно разрушив маяк-поплавок. Я бы так не смог, слишком этот "мячик" был не здесь, чтобы повлиять на него хоть как-то.        Третий удар, уже не клинком, но касанием божественного кулака и выплеском слабопонимаемой магии, столь густой и плотной, что Свет в ней стал тверже Стали, Древнюю добил, позволив той лишь оставить на кулаке несколько разрезов. Капнула вниз божественная кровь, сжигая какую-то из не задетых и не раздавленных одним его присутствием Старших, а мой внутренний алхимик пересилил даже шок от лицезрения побоища, требуя хоть как-то, но добыть реагент. Если бы не шок и поддерживаемый самоконтроль, то я мог бы даже попытаться, чтобы закономерно огрести.        Вторая из тройки Древних, сильнейшая из всех рвет останки моего поводка, забирает структуру Армады себе, а осознав, насколько легко ей это далось, осознав, что она могла отступить всегда, а осталась лишь из-за моей лживой уверенности, что сорваться у нее не выйдет, стала тысячекратно злее. Первая волна, что просто разорвала остатки подневольных Теней, превратила их в зубастую сетку радиусом едва ли не в километр, покрывало из колючей проволоки, голодное и обладающее единым разумом, распадающееся каждую секунду, но существующее достаточно, чтобы принять участие в битве и умереть независимо от ее исхода.        Встречный посыл, давление воли, воплощение самого неудачного для теневой мощи типа силы, новая Истина, ложится поверх старой, а железная твердость Света обращается тяжелым круглым щитом, каким сияющий силуэт закрывается от удара, повернувшись боком к раздавшейся в стороны Древней. Меч из двуручника превратился в короткий кишкодер, то ли римский гладиус, то ли чуть изогнутый тесак, но детали сокрыты за потоками Света, в которых слишком много Истины, чтобы найти Правду. Облик неважен, как неважно и то, кем был или мог быть Воитель, потому что он и так в каждом из нас, живет в каждом боевом кличе, неважно, произносит его человек, эльф, полурослик или даже орк с гоблином.        Давление на мозги, способное обычного человека обратить если и не в фанатичного верующего, то уж точно в невольного проводника воли Войны, ловится трещащими зеркалами, изгибается и отправляется в стороны, чтобы не пожгло сознания уже нам. Дарящая была заткнута одним взглядом - ее предложение помочь, конечно, было кстати, но стоит только засветить присутствие изверга, как на нас могут выйти не занятые битвой Древних и Воителя небожители. Сейчас наша маскировка, скорее, косметическая - необходимость что-то делать с давящим присутствием чуждой сущности, навязывающим свое мировоззрение самим фактом существования, вынуждала серьезно проседать в плане скрытности.        Древняя раздалась ввысь, стала больше и крупнее, на ее змееподобном, будто у глубоководной мурены и хищного подземного червя из Дюны, теле стали видны узорчатые нити, видимые в теневом зрении. Эти вязи иероглифов словно проявляли множество контрактов, какие эта тварь в свое время заключала с теми, кто призывал ее или ее измененную, покоренную и покореженную свору. Если бы я задался трудом и потратил достаточное количество времени, то мог бы даже рассмотреть эти контракты поближе, прознать о них, получив сочную информацию о связях Алишана (очень характерная волшебная школа, которую за счет ясновидения узнать, при столь прямой встрече, достаточно просто) и всяческой планарной мерзости.        Может быть, желание и появилось бы.        Времени никто не дал.        Приняв атаку сетью на щит, Воитель из этого же щита отправил импульс Света, выжигая конусообразную просеку, где не имелось места ничему, кроме Света. К чести божества, он послал атаку не вдоль линии земли, где она уничтожила бы множество выживших, а немного поверху, чтобы громадную Древнюю задело за счет намеренно раздутого роста. Тень встретила атаку достойно, заставив мир перед ней потерять цвета, проявив на него законы иного плана, чтобы божественная воля об эту стену, нет, не разбилась, но замедлилась. Эта тварь была сильнейшей из троицы, так еще и получила сразу два уровня, наевшись больше всех, а также несоизмеримо большее количество халявных статов, при этом желала не сражаться насмерть, но вырвать миг на попытку к бегству.        Твари ударили синхронно - пока остатки Высших, которых этим тараном тоже потрепало, а кого-то и добило, занимали свиту Воителя, две оставшиеся Древние разошлись в стороны, подобно атакующим псам, зажимая Бога с двух сторон. Чтобы, за миг до атаки, рассыпаться черным пеплом в сиянии его ореола, оказавшись искусными, живыми и живущими обманками. Лично мне показалось, что Воитель на долю мгновения купился, только помогло это не слишком сильно.        Вместо атаки обе твари отступили назад, прижавшись к самой земле, пытаясь призывать через разрезы Армады, часть которых закрылась без поддержки с той стороны, а часть закрыло одно присутствие столь могучих носителей благодати, новые "войска", только теперь те не спешили идти, ведь такого застолья, какое было раньше, не имелось, а риски получить люлей выросли непропорционально высоко. Впрочем, воля сразу двух Древних позволяла класть на нежелание мелочи свое толстое мнение, а возражать не все рисковали. Сбежать через уже не очень-то и стабильные проходы обе Древние не пытались и, видимо, не надеялись.        Одновременно с зовом, обе твари стали будто бы сбрасывать клочки самих себя, подобно отряхивающимся от грязи псам или осыпающегося с тел черного песка. Кристаллизованная от насыщенности теневой силой магия, буквально волшебные кристаллы планарного типа, не хуже кислоты растворяли и немного проявляли блокировку Неизбежности. Дай им хоть немного времени, они сделают себе нору и уползут сквозь нее, причем каждая из двоих планирует сделать это первой, прикрыв второй собственное отступление, оставив ту на убой.        Воитель взмахивает тесаком, что на глазах истончился и стал гибким, приняв форму боевой плети, оставляя за собою ровный и быстро растущий росчерк, из которого на остатки едва держащихся врат в Тень выливается водопад света, словно состоящий из отдельных капелек, каждая из которых - Клинок в миниатюре, имеющий вид самого разного оружия, от дубин и топоров, до стенобитных таранов. Оружейный вал закрывает проходы и вырезает не успевших даже пролезть в город новопризванных, обратное движение плетки развоплощает одну Высшую, добивает вторую, сильно ранит третью и четвертую, но плеть уже пропадает, как растворился в бликах Света и нерушимый щит.        Божество бьет о покрытую сетью Неизбежности землю двуручным чеканом, а пошедшая от места касания боевой кирки воистину божественных масштабов волна не только чинит поеденную кристаллами преграду, но и вынуждает обеих тварей подняться повыше, чтобы не обжечься этим Светом. Плевок заряженной непонятной техникой сжиженной теневой силы встречен той самой оцарапанной рукой, на которой на миг появилась тяжелая латная рукавица, о которую дрянь и расплескалась. Незнакомая техника хитра, подобна вирусу или серой слизи, являясь не просто силой, но вмещает в себе сотни тысяч, миллионы даже червеподобных Теней, только очень маленьких, меньше пылинки, которых в таком количестве даже план-антагонист не уничтожит сразу. Прежде чем твари попробуют прогрызть себе дорогу внутрь божественной плоти, ладонь того возжигает Светоч, будто факел во время ночного штурма.        Его свет отменяет комок выплюнутой дряни, а сам метко брошенный артефакт, существующий лишь пока он нужен и призван, отбивает вторую аналогичную атаку, еще до того, как та преодолеет половину пути и пробивает насквозь младшую из Древних, не убивая, но калеча, рвя на клочки саму сущность воплощения Одиночества, сковывая и обездвиживая. Чекан сменился копьем с широким листообразным наконечником, длинным, будто небольшой клинок, а не копейный пробойник, задевая, пусть и краем, вторую тварь.        Рана ее несерьезна, но болезненна, и Тень шелестит обещанием гибели, меняя Форму, распадаясь на целый рой связанных воедино мелких тварей, но являя собою один организм. Рой бьет навстречу, проявляя все на своем пути, выдерживая присутствие ореола, метя в лицо сокрытого под сиянием Воителя, но тот лишь мгновенно кастует гейзер света и солнечной ярости, от которого попытки проявления не спасают, монохромность рассыпается в белоснежном и золотом шторме, но когда благодатная ярость проходит, становится видна весьма неожиданная картина.        Воитель распорол снова целую и единую телом Древнюю, - которая лишь притворилась роем, на деле сделав одну его частичку основной, а все остальное обманкой, - двумя серповидными мечами, почти развалив ту на три части. Но и сам получил две раны от воткнувшихся в могучую грудь длинных когтей, растущих из многосегментных лап, которые до этого прятались в глубине тела Древней Тени. Кровь и плоть его испаряет хваталки твари, а сами раны неглубоки и неопасны, скорее, царапины, что заживут быстрее, чем ударит в груди могучее сердце.        Тень уже не в силах держать свою плоть в сверхплотном состоянии, так что оба хопеша разваливают ее окончательно, а самая мелкая из частей меняет форму, становясь такой же тварью, только поменьше, пытаясь уползти, отступить, сбежать, пробить пелену замыкающего поля, но она уже слишком медленна, слишком ослабела и удар клинка добивает второй из тройки Мифов. Шаг вперед, разворот с опорой на всю стопу, за которым чувствуется опыт не тысячелетий, а едва ли не эпох смертоубийства, удар клинком, изменившимся в очень длинную, даже сравнительно роста Воплощения, пику. Удар выбивает тройку самых свежих и живучих Высших, снова смена оружия, только теперь на топор и грубый, резкий удар по пришпиленной артефактом последней из тройки Древней.        Которая во второй раз за день опадает на землю мелким черным песком - тварь превратила большую часть плоти в те самые кристаллы, проев покров Неизбежности прямо под собой, сбросила кожу, словно змея и ускользает все глубже в родные места. Барьер над городом уже скорее формальность, сюда то и дело прибывают не только божьи слуги, но и простые наделенные, чьи тревожные группы забрасываются точечными телепортами в немалых количествах, так что выйти к родному плану Древней, даже раненной, возможно - мешала только сила божества, не павший купол.        Ярость Воителя на побег врага неслышна, но давит покруче гравитационной магии, аж прижимая к земле, заставляя дрожать зеркала, вынуждая их чернеть и трескаться, а ведь ищет он не нас, но сбежавшую Тень. Хотя, нет. Мне тоже достается, потому что я их всех призвал и связь между нами все-таки прослеживается. Что характерно, Воитель что-то да увидел, нанеся удар новым копьем, скорее, коротким дротиком, прямо в почти закрывшийся портал побега. Ставлю на то, что беглянку он задел, а вот убил ли не уверен, зато не слишком сомневаюсь, что тяжело раненную после такого пинка Древнюю свои же и добьют. А даже если и не смогут, то ближайшие лет сто она будет зализывать раны и для меня, как посмевшего ей приказывать, опасности представлять не станет. Остальные Тени, оказавшиеся близко к точке удара с той стороны, достойны легкой доли сочувствия - не повезло.        Да и не Тени моя главная проблема сейчас.        Каждая секунда пребывания в воплощенном состоянии стоит для Бога очень многого, круче бензина для авто с дырявым баком. При этом, чем бог сильнее, тем выше для него такая плата, а уж Воитель только что продемонстрировал свое превосходство наглядно, распластав трех Древних, не меньше полутора десятков Высших и неисчислимую орду Теней рангом пониже. Да, он получил какие-то там раны, но только потому, что его доспехи, божественного грейда комплект, в проявленном состоянии поедают благодать просто безбожно, чтобы его Вестники смогли обеспечить канал для Воплощения не только Воителя, но и его лат. Даже так его раны, несмотря на пущенную кровь, сравнимы со смачной пощечиной, легкой затрещиной или сбитыми коленками, не более.        А противников он разгромил.        И прежде чем быть вытолкнутым из Вечного, чье небо уже почти полностью синее, он потратил остатки вложенных в свое Воплощение сил на поисковый импульс, вы не поверите, божественной мощи. Отдельно замечу, что Свет, как и Солнце, для поиска подходили куда лучше, чем однажды испытанная на своей шкуре божественная связка Неба и Глубины. Добавлю, что тогда у меня была подготовленная крепость антиясновидчегого типа, сотни обманок и заготовок, которых тоже легко могло не хватить, а сам я оставил куда меньше следов и был в куда лучшем состоянии, чем сейчас.        Ситуация описывалась одним коротким изречением, крайне созвучным с наименованием одного забавного зверька из семейства псовых.        Нет, что-то я сделать успел, чего-то там укрепил, но быстро перестал даже стараться, принявшись вытравливать из тела Грезу, заменяя ее Тенью, но понимая, что нихрена не успеваю. Да и не мог успеть, не имелось окна изначально, если не считать похеренный план прорыва через Библиотеку, который теперь кажется очень умным, взвешенным и ничуточки не рискованным. Сейчас оставалось только снова менять тело на Форму, надеясь, что скорость моя еще не слишком просела, а усталость не сведет в могилу, хватать сокомандников Хваткой, после чего нырять поглубже и надеяться, что выйдет убежать. В том, что меня найдут, я даже не сомневаюсь.        А еще всеми силами гоню знание о том, что раз уж догнали даже убегающую Древнюю, то и меня догонят, особенно с грузом.        Кольцо света, безвредного и неопасного, но такого правдивого, всю эту правду раскрывающего, расходилось со скоростью, близкой к полету пули, создавая множество колец поменьше, когда чудесная поисковая техника натыкалась на нечто интересное. Проститься с жизнью я успевал, но не стал, тратя отмеренные мгновения на попытку выжить и вытащить нас всех, даже если шансов и нет.        Может быть, заметят меня не сразу, дав время убежать в суматохе, а там уже сможем спрятаться надежнее.        Вдруг, да выйдет подсунуть обманку, при том, что зеркал вообще не осталось, все вычернели в полную негодность.        Авось, связь между мною и призывом Теней выйдет не очевидной до белизны, так что проверять наше эхо возьмутся не сразу.        В конце концов, может появится из сияющего портала Брюс, сука, Уиллис и начать спасать всех без разбору!        Мотив в том, что бороться нужно до конца, даже если шанса уже не осталось - уж этой истине меня Алурей обучил настолько качественно, что на смертном одре не забуду.        Да я и не забыл, если на то пошло!        Кольцо сияния, воля непобедимой Правды, от которой нет спасения, для которой уже не придумать убедительной лжи, добралось до нас, вызвало у всех скопом дикую головную боль, едва не заставив прервать трансформацию в теневую плоть, а потом... оно будто бы нырнуло в прозрачную воду, проскользило на волне морского бриза, пролетело над нами и скрылось за горизонтом, не затронув даже краешком. Чудо высшего калибра оказалось парировано другим Чудом, может и более жидким, зато не площадным, а точечным, кумулятивным и заранее заготовленным.        Когда по поверхности самой дальней стены гостиной покинутого дома побежала тонким слоем чистейшая морская вода, быстро превратившаяся в портальный переход, только очень незаметный, даже отсюда почти не фонящий никакими энергиями вообще, я реально ожидал, что оттуда вот прям сейчас вылезет лысый орешек и пойдет гасить террористов. Потом понял, что в этой истории главный террорист именно я, и мне даже стало как-то грустно. К сожалению или, быть может, к счастью, но вышагнувший из перехода дядечка лысым не был.        Среднего роста, не особо крупного телосложения, разодетый в пышную и зачарованную до последней ниточки, но изрядно потрепанную жреческую сутану, с превращенной в сине-красную отбивную левой половиной лица, из-за чего виден был только один глаз, потому что второй заплыл до японо-китайского разреза, с нечитаемыми моими глазами уровнем и классами, но исходящий силой Гримментрея во многих отношениях сильнее, чем его Слуги и даже Вестники. Почему-то не имелось никаких сомнений, что через полтора глаза стоящего предо мною и перепачканного в останках извергов дяденьки смотрит его Бог, очень внимательно смотрит и при этом готов множить нас всех на ноль.        Зашел красиво, нужно сказать.        - Приветствую. - Несмотря на фон и чувство распирающей тело пришедшего благодати, силу в голос он не выпускал. - Вы меня, конечно, не звали, но я взял на себя смелость прийти без приглашения. Меня зовут Иерем Стайр и я желал бы поговорить.        Почему-то от этого его "меня не звали, а я пришел", меня пробило странной смесью из дежавю и легкой ревности, словно это должен был сказать я, но причину такого странного настроения уловить не удалось. Признаюсь, впервые за долгое время меня удалось вывести из равновесия прямо с самым началом разговора. Нужно бы придумать красивый способ перехватить инициативу, но общая слабость, недавнее напряжение и подступающие откаты от моих сегодняшних плясок выбили меня из обоймы, пусть даже и на секунду всего.        - Привет, ты чо, охуел? - Почти без паузы и вообще без пиетета отвечает нашему гостю, зачем-то спасшему наши задницы, вместо того, чтобы их поджарить на месте, как всегда велеречивая Тария.        Спасибо тебе золотце, что бы я без тебя делал.        Теперь главное, чтобы этот жрец не охуел в реале, а то единственный его глаз очень нехорошо посматривает и на матернувшуюся бандитку, и на меня, и на Гестию, и на Тиа, а уж на занявшую тело культистки Дарящую, сейчас похожую на приготовившуюся к броску кобру, он смотрит словно Ленин на буржуазию, словно инженер на гуманитария, словно техподдержка на пользователя. Единственный, кого он не пырил будто сквозь танковый прицел, был Лосий, но даже на него посматривал с холодком.        Не атакуя.        Защитив от раскрытия и неизбежного боя, шансов на победу в котором не имелось.        Понятия не имею, чего ему от нас нужно, но пока он говорит, нас не атакует кодла Воителя, а одного Первожреца, - если он не верховный клирик, то я пойду в монахи, - если толпой, то даже уставшие можем достать, пусть это и станет последним нашим подвигом. В общем, повод для диалога он дал, как выработал и определенный кредит доверия, но в добродетель его я не верю, как не верю и в то, что нас просто так отпустят. Придется быть дипломатичным и вытащить тяжелые, - а какими им еще быть? - переговоры.        Ничего, я сама дипломатичность.        А на крайний случай у меня есть Тария.        В конце концов, ну разве я смогу напортачить?