У меня есть график...

      Как и все особо странные истории в жизни Гарри Джеймса, эта история началась весьма буднично — он попросту собирался зайти в банк за жалованьем. Казалось бы, что может быть легче и нормальнее для любого человека, чем получить свои законные деньги?       Очевидно, кто-то на небесах посчитал, что три спокойных года — слишком много, и старшему аврору Поттеру пора бы тряхнуть стариной, вновь вписавшись в какое-нибудь идиотское приключение.       Итак, подходя к стойке, Гарри собирался озвучить всего лишь одну простейшую просьбу. Но почему-то, взглянув на артефакт, который крутил в руках его поверенный, вдруг сказал совершенно не то, что думал: — Другой стороной, там паз есть, — гоблин вскинул голову и раздражённо зашипел, на что Гарри пожал плечами. — Да и цепочка рун неправильная, если его так соединять — получите детскую игрушку вместо огненной клетки. — Откуда вы знаете? — лицо поверенного вытянулось, затем в глазах вдруг зажёгся какой-то мстительный огонёк, и Гарри инстинктивно напрягся, нашарив рукоять палочки ладонью. — Не знаю, где-то видел такое, — стараясь сохранять спокойный тембр голоса, Гарри осторожно отступил от конторки, решив плюнуть на деньги и потерпеть ещё пару дней без наличных — уж слишком было ему хорошо знакомо выражение, образовавшееся на морде Крюкохвата. — Но, возможно, я ошибся… Зайду в другой раз.       Однако дойти до выхода из Гринготтс ему было не суждено. Двое охранников вежливо, но непреклонно попросили мистера Поттера пройти с ними, сообщив о желании мистера Крюкохвата побеседовать.       В кабинете было душно, накурено и противно.       С трудом поборов раздражение, Гарри сел в предложенное кресло, и уставился на своего поверенного требовательным взглядом. Не то, чтобы он был сильно зол, но события вызывали недоумение, а по сложившейся за последнее время традиции то, что вызывало у него недоумение, обычно оказывалось каким-нибудь дерьмовым аспектом магического мира, с которым ему вежливо предлагалось смириться.       Учитывая, что смиряться он чаще всего отказывался, ничем хорошим подобное априори не могло закончиться — в последний раз Гарри пришлось почти полгода судиться с каким-то психованным аристократом, который заявил, что по невесть какой древности договору, Поттер обязан взять в жёны его дочь. Которой нет, поэтому пусть возьмёт сына.       От того, чтобы прибить этого засранца прямо в зале суда, Гарри удержал Рон, знакомый с порядками немного лучше и умевший решать все эти вещи куда как более тонко. Разумеется, итогом суда стала безоговорочная победа Поттера — на его стороне ведь был сам Уизли, — а ребёнка позднее изъяли из семьи и поместили в приличный интернат под кураторством министра… Но гаденький осадочек остался. И снова сталкиваться с какой-то подобной хернёй Гарри не желал буквально до тошноты.       Увы, гоблины чихать хотели на его желания (иногда он думал, что они всё ещё мстят ему за дракона и гриффиндорский меч). Так что Крюкохват с весьма довольным видом выложил на стол какие-то бумаги и сложную конструкцию из янтарных трубок, в которой Гарри с трудом опознал целительский диагност — доводилось видеть, но не столь замудрённые модели. — Ну? Что ещё ваш банк имеет мне сообщить? — нетерпеливое уточнение само сорвалось с губ, когда раздражение из-за медлительности Крюкохвата достигло критической точки. — Кредит я выплатил, с налоговыми отчислениями всё в порядке, за обслуживание плачу вовремя. Какого чёрта вам от меня надо? — Согласно завещанию вашего покойного отца мы предлагаем вам вступить в права наследия, — нарочито безэмоционально произнёс Крюкохват, настраивая диагност. — По нашим данным вы смогли выполнить все условия, необходимые для получения наследства, поэтому как только я проведу процедуру подтверждения вы сможете подписать бумаги. — Не понял, — уточнил Гарри, чувствуя, как гнев поднимается из глубины души. — То есть вы, чёртовы засранцы, всё это время скрывали от меня, что отец оставил мне какое-то наследство? И если бы я совершенно случайно не выполнил какие-то неведомые условия, то так бы и молчали?       Очень хотелось вцепиться в лацканы древнего как мир сюртука Крюкохвата и хорошенько потрепать того в воздухе, но усилием воли Гарри подавил этот порыв. — Все необходимые документы были переданы вашему отцу, — поверенный слегка побледнел, но продолжал стоять на своём. — Гоблинов не касаются человеческие проблемы, мы честно выполняем свою работу.       Стеклянные дверцы шкафа за спиной Крюкохвата тоненько тренькнули и осыпались мелкими осколками. Гарри сжимал и разжимал кулаки, стараясь справиться с гневом и не размазать чересчур наглого клерка по стене: «работа Рона в этом случае будет намного более эффективной» — убеждал он себя. Однако мысли о материальной компенсации, которую друг наверняка выбьет из банка, никак не помогали усмирить бушующую в груди бурю.       Даже спустя двадцать лет, любая информация о родителях была для Гарри драгоценностью: он так и не сумел узнать об их жизни достаточно, но всё ещё стремился к этому. И попытки такую информацию утаить приводили его в тихое бешенство. — На эту тему вам придётся разговаривать с моим адвокатом, — проскрипел наконец он сквозь сжатые зубы, буравя взглядом Крюкохвата. — А сейчас я жду копии документов, и надеюсь, что с процедурой вступления в наследство проблем не будет. — В наследие, — педантично поправил поверенный, однако поднятые брови Гарри проигнорировал, ничего не поясняя. Впрочем, опасаясь сорваться, тот и не настаивал, решив уточнить всё у Рона, который должен был прибыть вот-вот: смску с кратким «Ты нужен по профилю» Гарри скинул ему, едва выяснил причины своего пребывания в кабинете. — И что же я наследую? — откинувшись в кресле, Гарри рассматривал Крюкохвата, вертящего диагност, с каким-то исследовательским интересом. В голове почему-то всплыла мысль о том, что и с этим артефактом поверенный управляется неправильно, неумело… Но довольно быстро исчезла, вытесненная другой: что именно мог оставить ему в наследство отец, и почему предпочёл для этого связаться с банком, а не с нормальными магическими юристами. Что-то, что должно было храниться в экранированной ячейке? Настолько опасно? Или Джеймс просто предпочёл перестраховаться? И при чём здесь какие-то условия? — Семейный сейф, содержимое которого оценивается в сорок тысяч галлеонов, ячейку для хранения артефактов со всем содержимым и дом в Годриковой Лощине, — гоблин мерзко ухмыльнулся. — В ячейке артефактов находится последнее творение вашего отца, а дом… — Если вы попробуете не вернуть мне деньги, выплаченные банку за его выкуп, я переведу все свои активы в маггловские фунты и буду получать зарплату наличными, но расхерачу здесь всё снова, а затем улечу на драконе, — почти спокойно сообщил Гарри, вспоминая, каким титаническим трудом ему далась выплата кредита, в который он выкупил у Гринготтс развалины родительского дома. — Что-то, знаешь, захотелось вспомнить детство… Приключения и всё такое.       Он неопределённо повёл в воздухе рукой и с удовольствием заметил на лице Крюкохвата тень застарелого страха — всё же, даже гоблины не настолько наглы, чтобы бодаться с героем Магической Великобритании, находясь в заведомо проигрышном положении. — Хорошо, мистер Поттер, я поговорю с директором банка, — Крюкохват даже соизволил проигнорировать весьма некультурное высказывание Гарри, что лучше всяких слов говорило о его чувствах: обычно гоблины никогда не позволяли клиентам хамить и сквернословить.       И в тот момент, когда на лице Гарри расплылась торжествующая улыбка, в кабинет буквально ворвался Рон — как всегда, растрёпанный, с криво завязанным галстуком, зато с неизменным маггловским дипломатом в руках. Сколько Гарри себя помнил, его лучший друг (и по совместительству лучший же адвокат в Магической Британии), всегда выглядел именно так, если только его присутствие не требовалось на очередном приёме в Министерстве вместе с женой: как-никак, а муж Министра должен соответствовать своей роли, так что в подобные дни растрёпанность уступала место великосветскому лоску. — Крюкохват, — кивнул Рон, плюхаясь во второе кресло, — Привет, Гарри, рад тебя видеть, но надеюсь, что твоё дело действительно важное, потому что иначе Гермиона меня убьёт: я сорвался к тебе прямиком с похода по магазинам. — Не думаю, что она будет столь жестока, когда узнает, зачем я тебя позвал, — Гарри ухмыльнулся. — Наши зелёненькие друзья искренне считают, что банк может выполнять не только функции банка, но также оказывать юридические услуги. И, надеюсь, только их, поскольку мне бы не хотелось тратить свой отпуск на расследование дел о превышении полномочий некоторыми известными личностями… — Надо же, — Рон с наигранным удивлением воззрился на Крюкохвата. — А почему, собственно, об оказании этих самых юридических услуг не в курсе госпожа Министр? Помнится мне, согласно уложению от 2003 года, все услуги, которые оказывает Гринготтс, должны иметь финансовое свойство и не быть связаны ни с какими другими сферами, не так ли?       Обычно добродушный взгляд голубых глаз мгновенно стал острым, точно скальпель, и Крюкохват поёжился, заметив эту метаморфозу. Гарри даже показалось, что он уже начинает жалеть о своих опрометчивых действиях, приведших к подобному результату, но, скорее всего это был просто обман зрения — гоблины слишком заносчивы, чтобы сомневаться в правильности собственных действий. — Эта услуга была оказана до того, как приняли уложение, — проскрипел Крюкохват, перебирая бумаги. — И не гоблинами, а юридической конторой «Боргин и Гэркс», можете просмотреть договор. Джеймс Поттер просто положил документы в банк на хранение. — Тогда почему об этих документах стало известно только сейчас? — Рон требовательно нахмурился, постукивая ребром ладони по колену — эта привычка отчётливо выдавала его напряжённость. — Потому что согласно завещанию Джеймса Поттера извлечь их из хранилища можно было лишь после того, как Гарри Поттер выполнит определённые условия и сможет вступить в наследие. — Наследие? — Рон удивлённо хмыкнул. — Не наследство? — Я не оговариваюсь, мистер Уизли, — огрызнулся гоблин. — И если я говорю наследие, значит наследие. Наследство мистер Поттер получит после того, как вступит в наследие.       Гарри почесал бровь, повернулся к Рону и спросил (почти шёпотом): — Слушай, может нахер это всё? Там того наследства не так уж и много, а наследие… — Нет, я всё-таки пожалуюсь Сириусу, — Рон вздохнул, — ну почему ты до сих пор такой идиот, а? Нельзя отказываться от наследия, Гарри. Ты станешь Предателем Крови, а это, поверь, отнюдь не то дерьмо, которое стоит игнорировать. — Не начинай, — Гарри скривился, — хорошо, раз надо, значит надо. Тогда я полностью полагаюсь на тебя в вопросе документов.       Рон кивнул, и в следующие полтора часа Гарри пришлось просто ждать, пока его друг договорится с гоблином и проверит каждую закорючку в бумагах. Когда же наконец всё это закончилось, Гарри даже не стал вчитываться в отвратительно мелкий шрифт — доверия Рону вполне хватило на то, чтобы подписать проверенное им не глядя.       Но, как выяснилось, поставить подпись на листочках — это ещё не всё. Крюкохват пригласил мастера-ритуалиста, и Гарри пришлось вдобавок ко всему двадцать минут стоять почти голым в руническом круге, пока вокруг него выписывал палочкой вензеля сухонький старичок: — Ну вот, молодой человек, поздравляю! Теперь вы сможете отучиться на Артефактора и… — Извините, но мне как-то всё равно. Я не собираюсь быть Артефактором, мне нравится моя работа. Всего доброго, — сказать пожилому человеку гадость у Гарри язык не повернулся, но мысленно он уже который раз повторял: «нахуй мне это надо?». — Но, как же это… Ведь вы активировали дары… — Вот так. Активировал, чтобы не быть Предателем Крови. На этом свой долг перед родом считаю выполненным. Точка, — Гарри хмуро посмотрел на старика, и тот понятливо умолк. Рон, стоящий рядом, тихо захихикал. — Ну и зря, между прочим. Вот не будешь развивать свой дар, и достанется тебе в партнёры какая-нибудь дурочка, почти без потенциала — мучайся потом с ней.       Гарри, пытавшийся в этот момент натянуть штаны, замер, успев справиться только с одной штаниной. Медленно он повернулся к Рону и тихим голосом спросил: — Какие, мать твою, ебаные партнёры?!

***

      В общем, магическое партнёрство оказалось одним из тех самых дерьмовых аспектов магического мира, с которыми Гарри советовали просто смириться. Причём, насколько сам Гарри понял из объяснений Рона, ничего поделать с таким аспектом было нельзя: любой маг, вступивший в наследие, получал от магии партнёра в обязательном порядке и без каких-либо проволочек.       Гарри, раз уж он не собирался развивать свой дар, бояться, по заверениям Рона, было нечего — слабые маги всегда получают в партнёры девушку, так что всё будет в порядке. Однако это не очень-то успокаивало, потому как связывать свою жизнь с какой-то неизвестной, навязанной ему магически, Гарри совершенно не горел желанием: после долгих лет жизни с Дурслями он очень остро реагировал на любые попытки давления и всегда яро сопротивлялся попыткам принудить его к чему-либо.       А Рону очень хотелось врезать, за то, что тот не предупредил заранее.       Пусть даже умом Гарри и понимал, что друг действовал из лучших побуждений, и что какая-то партнёрша — далеко не худшая вещь по сравнению с полным лишением магии и долгой мучительной смертью, которые можно получить, если ты предаёшь свою кровь, но смириться с этим всё равно не мог.       Слегка грели душу, пожалуй, только слова старого ритуалиста о том, что он не увидел в ауре Гарри никаких даже намёков на формирование связи с партнёром, так что, возможно, род Поттер из тех самых исключительных родов, которые не связаны партнёрством и выбирают себе пару по собственному желанию. Это всё-таки было надеждой, пусть и слабой.       Оставалось выждать три недели, чтобы убедиться в верности предположений ритуалиста, поскольку тот предположил, что если вступление в наследие оказалось так сильно отложено, то, быть может, и развитие связи отложится. Гарри искренне надеялся, что верным будет всё-таки первый вариант и никакой связи у него ни с кем не образуется…       Но ждать, значит ждать.       Пока же он собирался выяснить, что ж там с наследством, и потому в сопровождении Крюкохвата спустился сначала к тому сейфу, содержимое которого оценивалось в сорок тысяч галлеонов, ожидая увидеть там как минимум деньги — сорок тысяч, безусловно, не миллионы, но вполне достаточное подспорье для жизни. — Прошу, мистер Поттер, ваш сейф… — Крюкохват распахнул перед ним дверь, и Гарри уверенно шагнул внутрь полутёмного помещения.       Несколько секунд он оглядывал то, что обнаружил в сейфе, а затем: — Блядь, это что, шутка такая? Так нихера не смешно!       Крюкохват невозмутимо пожал плечами, спокойно глядя в лицо разъярённого клиента: — Джеймс Поттер пожелал сохранить здесь портретную галерею предков, поскольку дом в Годриковой Лощине считал недостаточно безопасным. Здесь портреты всех ваших родственников, начиная чуть ли не с Игнотуса Певерелла… Согласно мнению экспертов-оценщиков, все эти портреты представляют в том числе и историческую ценность, поэтому примерная стоимость коллекции будет около сорока тысяч галлеонов. Желаете продать? — Заебись, — хмуро буркнул Гарри, которому эти самые портреты предков нужны были как собаке лишняя нога. — Нет, не буду я ничего продавать. Но отсюда заберу и ячейку аннулирую — ещё не хватало тратить деньги на всякую рухлядь. — Как угодно, мистер Поттер. Желаете посетить следующую ячейку?       Мотнув головой в неопределённом жесте между «да» и «отъебись от меня», Гарри вытащил из кармана безразмерную сумку и принялся, особо не разбираясь, засовывать туда портреты — шестое чувство, которым он определял артефакты, подсказывало ему, что ничего страшного картинам не сделается, так что можно не париться.       Когда, наконец, последний портрет был погружен, Гарри направился следом за Крюкохватом к ячейке, в которой должно было храниться последнее творение его отца. Уже ничего не ожидая, Гарри дождался, когда перед ним распахнётся дверь, и заглянул внутрь.       Картина, представшая его глазам, живо напомнила так давно прошедший первый курс и поход в Гринготтс вместе с Хагридом: огромное помещение ячейки и крохотный предмет посреди пола. Пожалуй, разница была только в том, что здесь это был не свёрток, а наборной браслет из янтарных пластинок.       Подхватив изделие и сунув его в карман, Гарри сообщил поверенному: — От этого я тоже отказываюсь. Мне вполне хватит моей основной ячейки. — Да, мистер Поттер, — Крюкохват ухмыльнулся. — Это ваше право.       И вот стоило бы Гарри задуматься в этот момент, с чего это гоблин так покладисто отказывается от денег и даже не пытается убедить своего клиента в совершенной необходимости лишних трат, но… Все его мысли были заняты магическим партнёрством и связаны с проведённым ритуалом вступления в наследие. Так что Гарри не задумался и не спросил, а зря, очень зря…       Браслет в его кармане ненадолго нагрелся, а затем мгновенно остыл. Что-то произошло. Но Гарри было не до этого — он пытался решить дилемму: выпить пива, вина, или просто аспирину?       От столь резких перемен в жизни у кого угодно голова бы заболела.