Бегу за тобой

— Да, конечно! — Данай широко улыбался, не отрывая глаз от любимого истинного. — Это ты! — Анук за секунду расцвёл и бросился обнимать своего альфу. — Ты жив! Тот только постанывал от боли, когда омега дотрагивался до правой руки и больного сустава. — «Данай»? Почему «Данай», тебя же зовут Джерген? — омега с удивлением смотрел на своего почти супруга. — Мы как раз собирались тебе рассказать… — смутился тот, — Джерген — мой начальник охраны и друг детства, мы выросли вместе. А сейчас я попросил его одолжить мне своё имя и личность, на время… Чтобы тебя завоевать… — А сам ты кто будешь? — удивленный омега опустился прямо на красиво украшенное возвышение для колец рядом со своим неизвестно кем, не обращая никакого внимания на золотые дорогущие наряды. — Меня зовут Данай Верадин, я — твой истинный альфа и суженый. Мы любим друг друга и скоро поженимся… — на этом месте омега размахнулся, явно собираясь съездить «суженному» по наглой и врунливой морде, но быстро передумал и отдернул руку. — Я видел его по компу, где знаменитая коса? — Отрезал, чтобы быть с тобой. Чтобы ты сначала влюбился в меня, а потом уже и признал, — каялся альфа, — я бы и правую руку себе отрезал — всё что угодно — лишь бы быть с тобой! — Руку не надо, сумасшедший! — омега вернулся и опять обнял Даная, прижимая поврежденную руку того к центру груди, чтобы альфе не болело так сильно. — А почему ты посвятил во все тайны моего отца? — Я не планировал говорить ему, но альфа другого альфу всегда узнает по запаху, тут бы я никого провести не смог. Он меня сам учуял. — А когда собирались сказать мне, после свадьбы? — обиженно протянул юный жених. — Нет, сейчас. Собирались и сказали, — произнес Джон осторожно: «Мало ли чего ждать от такого непредсказуемого сына…» — Я люблю тебя! — жалко и униженно прошептал Верадин, собирая себя самого по осколкам самолюбия. — Я тоже тебя люблю, дурашка! «Руку себе отрежу» … — пробурчал омега, передразнивая Даная и тут вдруг как вдарит по жениху букетом отборных дорогущих роз цвета солнечного шампанского, приговаривая: — Ах ты, сволочь, ах ты, паразит! Убью негодяя! И тут со стороны приглашенных ВИП гостей со смешком раздалось: «Ну всё, пипец котёнку, свадьбу отменят!» Альфа разом побледнел. На это раскрасневшийся омежка, сдувая выбившуюся из высокой парадной причёски прядь волос, ответил: — Ещё чего! Чтобы этот недоумок ходил счастливый и свободный? Фигушки! — а потом обращаясь к священнику: — Я согласен, и в радости, и в печали, и в его богатстве, венчайте нас! — и снова Верадина по хребту остатками букета хрясть! Уже потом за свадебным столом, прихлёбывая вишнёвый ликёр с орешками, Анук клял своего супруга последними словами, жалуясь, что горевал по его вине, не посещал лекций в университете и вообще был уверен, что они больше не увидятся. Поэтому разгневанный Данай и пошёл выяснять отношения со свежеиспечённым тестем: — Джон, вы знали, что Анук переживал, похудел и не сказали мне! Вы обещали сообщить, если что-то пойдёт не так! Вы знаете, сколько ему сейчас материала догонять в университете? — Да, ровно две недели… — улыбнулся Джон, он считал, что его непослушный сын ещё мало страдал, учитывая сколько кровушки он выпил из родителей и Даная. — Так в чём проблема, я не понял? Это же была твоя идея целиком и полностью! — спорщики не заметили, как со спины к ним подходил омега, который отчётливо услышал именно последнюю фразу своего отца. Грохнул отлетевший стул, как будто его снесло взрывной волной ядерного взрыва, гости синхронно замолчали, а Анук, что есть силы бросился к выходу из залы. Обернувшийся на звук Данай — за ним, приговаривая: — Ну, всё с меня хватит! Ты мне такие «кренделя» больше выписывать не будешь! Альфа поймал рыдавшего омегу уже у самых ворот на стоянку. Схватил отбивавшегося Анука и с силой потащил к своему серебристому внедорожнику. Открыл заднюю дверь и запихнул туда голосящего Анука. Связал ему руки и ноги своим же чёрным галстуком, яростно разорвав его напополам, и, в ответ на жуткие ругательства, заклеил рот чёрным скотчем. Сел за руль и молча поехал в сторону заката. Катался долго, пока не остыл, подумав, что о-папа, брошенный на свадьбе, будет волноваться. К Ануку даже не поворачивался. Остановился на берегу у кромки плескающегося океана. Вышел из машины и пошел к Ануку. Открыл дверь, сорвал кляп: — Сколько ты можешь мучить меня? Вот пистолет, возьми и стреляй! С меня довольно! — и протянул ствол прямо в связанные руки мужа, Анук тут же направил дуло в любящее сердце. Эмоции сменяли друг друга в темпе бешеного вальса. Альфа покорился, омега успокоился и, отбросив ненужное оружие, притянул Даная к себе за лацканы пиджака, яростно целуя. Эпилог через десять месяцев. — Твой о-папа и так думает, что я — мафия, а ты меня крышуешь, — смеялся Анук, одной рукой крутя руль серебристого внедорожника, а в другой — мороженое. Супруги ехали в машине из торгового центра, где сильно беременному омеге срочно потребовалось шоколадное мороженое со сгущенным молоком внутри. Конечно, такого «сладкого извращения» нигде не оказалось. И один кондитер на кухне в кафе создал этот шедевр на месте, но за очень дополнительные деньги. Данай был безмерно счастлив выложить любую сумму, лишь бы капризный монстр получил желаемое. — Мой папа ничего такого не думает. Просто у тебя точно будет омежка, — констатировал Данай, — такой же точно «милый», как и ты! — Сейчас как вдарю мороженым, будешь знать! Такой «милый» … Ой, кажется, начинается!!! — Остановись! Я поведу! Едем в роддом, — строго приказал Данай. — Фигушки! Ой! Я сам хочу вести! — упорствовал непокорённый омега. — И не командуй мне тут! А то стану прежним досвадебным Ануком! — «Стану досвадебным Ануком» … Ты всегда им был и остаёшься! После свадьбы ничего не изменилось! Не лги себе! Я вот уже давно перестал! И люблю тебя таким, какой ты есть! И ещё одного такого же любить буду! Всегда! Всем сердцем! — Я тоже тебя люблю, всегда и всем сердцем! Ой-ой-ой! Быстро давай поменяемся, я же не могу так вести машину! — запричитало капризное чудовище, сходу отбрасывая мороженое в сторону. Дорогущий и приторный шедевр угодил Данаю Верадину в левый глаз.