***
С Чонгуком они познакомились, если это можно так назвать, на первом году, когда еще не знали, на какой факультет их распределят. Чимину показалось, что мальчик напротив него выглядит младше, но вопрос задать не решился, непонятно почему. Он сидел с ним в купе поезда, который мчал их в школу волшебства и разглядывал с неподдельным интересом. Пак заметил, что на мальчике дорогая мантия из отличного материала с занимательный кроем, из-под которой выглядывали новые блестящие туфли и край строгих брюк. Мальчик сидел спокойно, хотя было заметно, как он немного нервничает, теребя краешек рукава. «Видимо, из обеспеченной семьи волшебников» — понял Чимин. Мама учила его, что невежливо долго смотреть на незнакомого человека, поэтому он отворачивается и начинает разглядывать проносящийся за окном пейзаж. Они так и едут одни всю дорогу, и в мыслях Чимина иногда проскальзывает интерес. А на какой факультет его определят? Может, они попадут на один? Всё возможно. Чимин хочет на мирный и тихий факультет, понимая, что в его семье бы не обрадовались такому. Мальчику, вообще-то, всё равно, кроме момента, если его распределят на Гриффиндор. Он бы действительно не хотел там оказаться, причина ему не совсем ясна, но от мысли, что он окажется у львов, всё как-то неприятно сжимается внутри. Он снова переводит взгляд на своего попутчика, сталкиваясь с ответным, от неожиданности Чимин замирает. Но мальчик быстро отворачивается, явно смущаясь от того, что его поймали. Чимин хочет сказать что-нибудь, может, «привет» или «как тебя зовут», но это кажется неуместным и смущающим. Так что Чимин просто отворачивается и молчит всю дорогу до школы. Когда его определяют на Слизерин, он не может понять, почему. Когда по залу громогласно разносится «Чон Чонгук, Пуффендуй!», он думает, что это вполне ожидаемо, смотря, как мальчик ярко улыбается, сверкая бликами свечей в своих глазах, и приветственно машет своему факультету.***
По прошествии времени, когда Чимин уже освоился на своём новом месте, он понял, что Слизерин как раз таки подходит ему, как никакой другой факультет. Он не жаждет власти, просто хочет всех превзойти как в учёбе, так и на поле, он не изворотливый, просто ищет иные решения в разных ситуациях. Что касается личных качеств, то тут сложнее. Не может быть так, чтобы человек был однобок и имел лишь одну черту характера определяемую факультетом. Чимин считает, что распределение учеников происходит по их стремлением и целям в жизни, а не характеру. «Второе просто бессмысленно» — думает парень. Сам он тянется к теплу и тишине, любит порядок и уют. Мысли вертятся вокруг слова тепло, которое ассоциируется с жёлтыми красками. Пак не задерживается на этих мыслях долго. Ему нравятся его новый дом и ребята, которые его окружают, независимо от факультета. Он общительный, старается помочь младшим в учёбе, улыбается солнечно и звонко смеется, хотя открывается он чаще в гостиной факультета, чем на публике. Люди, одержимые глупыми стереотипами, хмурят брови и не могут понять, как он оказался в серо-зеленой форме. Чимин лишь пожимает плечами и позволяет хитрой улыбке появиться на его лице. Пусть думают, что хотят. Он слышит громкий хлопок справа от себя и чуть не спотыкается на ровном месте. От неожиданности он роняет книгу, которую нёс в руках, и хватается за грудную клетку, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Чимин слышит смешки и оживлённые перешептывания и, возвращая себе спокойный вид, смотрит в ту сторону, откуда был звук. Он тут же ловит взгляд испуганных широко раскрытых глаз, но, как только видит их обладателя, начинает неосознанно хмуриться. Он глядит за спину пуффендуйца, где видит несколько парней в жёлтых галстуках, которые с весёлыми выражениями лиц наблюдают за развернувшейся сценой. «Кажется, они чего-то ожидают» — думает Чимин и поджимает губы, возвращая взгляд на парня перед собой. Он не замечает лёгкую растерянность на чужом лице, смотря на его руки, в которых он держит хлопушку. Чимин хмыкает. — Что, Чонгук, всё развлекаешься, — он кидает взгляд ему за спину, когда слышит задушенный смешок, как будто кто-то пытается не засмеяться в голос, тут же возвращаясь к лицу Чона. — Не надоело ещё? Всё в игрушки играешь, малыш Чонгуки, ты бы ещё погремушки притащил на занятия. Чимин видит, как краснеют шея и уши пуффендуйца. «От злости» — отстранённо думает он. Слизеринец не любит конфликтовать, но этот парень ему прохода не дает с третьего курса. Не то, чтобы он задирал или унижал Пака, просто Чонгук всё время делал что-то такое, что понять трудно, что-то нелогичное. В первый подобный случай он с разбегу влетел в него в классе, опрокидывая котелок с зельем со стола и пачкая часть Чиминовых вещей. Он подумал тогда, что парень просто неуклюжий, и его можно простить, тем более он быстро извинился и предложил помощь. Но это стало происходить и дальше. Нечасто, может, раз в месяц, а-то и реже, но Чонгук вечно оказывался в каких-то неловких ситуациях, втягивая в них и Чимина. Слизеринец не хочет так думать, но похоже, что его выбрали как предмет насмешек, кто бы мог подумать, студенты Пуффендуя. Похоже на одну большую шутку. Как еще объяснить пристальное внимание Чонгука и его вечные необъяснимые действия: бесчисленное количество раз, когда на него что-то проливал, запинался об его вещи, врезался в местах, где могли бы пройти за раз несколько курсов полным составом. Или вот как сейчас, когда напугал его в пустом коридоре, где только и были его друзья, которые, к слову, смотрят скорее на своего друга и весело переговариваются, чем обращают внимание на Чимина. Он встречается взглядом с одним из компании и не видит ни капли злой насмешки, его глаза лучатся теплотой и таким весельем, что хочется улыбнуться в ответ. Но всё равно это немного унизительно, и Чимин смущён тем, что ребята видели его в таком свете, когда он чуть ли не вскрикнул от обычной детской хлопушки. Поэтому сразу начинает нападать. Слизеринец разворачивается на пятках, спешно подхватывает книгу с пола и спешит убраться из этого места. Он слышит, как кто-то взрывается хохотом, чуть ли не рыдая от смеха. Чимин лишь ускоряет шаг, думая, что всё-таки это была очередная злая шутка.***
Вообще, вся эта ситуация несильно задевает Чимина, он и не думал никогда отомстить или ответить тем же. Чонгук не переходит границ и никогда не задевает его словами. Так что слизеринец думает, что не стоит отвечать на детские выходки парня, это не в его интересах. Чимин размышляет о том, что полгода до выпуска можно потерпеть надоедливого пуффендуйца. Он парит над полем для квиддича, пока его ребята разминаются на земле. Скоро кубок школы, и времени остаётся все меньше, тренировки отнимают всё больше сил. Чимин приходит на поле раньше команды и уходит позже всех, он много думает о стратегии и о том, как использовать лучшие стороны своих игроков. Его команда уважает, Чимин не только отменный игрок, но и превосходный лидер. И хотя его стремление превзойти самого себя вызывает трепет уважения, они все беспокоятся, как бы Пак таким усердием не загнал себя. Тренировка проходит своим чередом, Чимин и два других охотника пасуют друг другу квоффл, перекидываясь фразами на лету, капитан заливисто смеется на очередную реплику одного из игроков, когда замечает, что к полю кто-то приближается. Чимин тут же перестаёт смеяться, пытаясь разглядеть, кто это. Он снижается, опускаясь на землю, и спешит навстречу ученику в форме Когтеврана, а когда понимает, кто это, то прибавляет шаг, почти срываясь на бег. — Тэхён! — он широко улыбается, пока приближается к другу, на лице которого отражается ответная улыбка. Тэхён машет ему рукой так сильно, что, кажется, сейчас порвёт рукав тёплой мантии. Когда они подходят ближе, их руки ударяются друг об друга с громким хлопком в приветственном рукопожатии. — Тебя не было видно несколько дней, — продолжает Чимин, после короткой паузы. Он оборачивается на шум от игроков, который почти сразу стихает, но Чимин продолжает наблюдать и говорит. — Был с семьёй? — Да, отцу понадобилась помощь, а я, как ты знаешь, уже одной ногой в его конторе. — Ким также задирает голову, прослеживая траектории мячей. — Я ничего не пропустил? Чимин переводит на него взгляд с немым вопросом, который он озвучивает: — Что можно пропустить за пару дней отсутствия? — Это же Хогвартс, — Тэхён хмыкает, тоже отрываясь от неба, и смотрит на Чимина в ответ, вот только глаза у него теперь серьёзные, кажется, даже небо, что отражается в них, застилает свинцовыми тучами. — Я подслушал разговоры среди наших, — видно, как парень напрягается, — они хотят использовать какой-то грязный прием, чтобы ослабить Слизерин, я не знаю, на поле или вне игры, но просто будь осторожен, у нас на Когтевране одни умники и умницы, мало ли что они придумают. Чимин кивает, в том году их команда показала отменные результаты, они вырвали победу у синего факультета буквально из рук. Он чувствует, что они готовы не хуже в этом году, можно сказать, даже больше, они все в отличной форме. И Слизерин снова настроен взять кубок. Неудивительно, что среди учеников ходят такие разговоры, но, в большинстве своём, только это им и остается, думает Чимин. Тем более, если что-то случится накануне игры или непосредственно на ней, то все поймут, кто играет нечисто. Слизеринец снова переводит взгляд на небо, с которого начинает накрапывать дождь. — Не беспокойся, Тэ, это всего лишь школьные соревнования, кому нужно портить себе жизнь ради такого пустяка? Он улыбается другу и видит, как тучи в глазах Тэхёна редеют.***
Чимин совершенно не беспокоится по поводу того, что сказал друг, тем более игра с Когтевраном ещё не скоро, перед ней стоит матч с Пуффендуем, так что парень спокойно забывает разговор. Когда придёт время, он во всем разберётся. Он сидит за столом своего факультета, неспешно ужиная и разговаривая с Юнги. Пак в очередной раз хихикает над комментарием друга так, что чуть сок носом не идёт. Мин ворчит и просит быть осторожнее, смотря на младшего с весельем в глазах. Он хлопает Чимина по спине, пока тот то ли откашливается, то ли продолжает смеяться. Но тут он перестаёт двигать рукой, замирая в том положении, когда она за спиной Пака. Чимин смотрит на друга и замечает, что из его взгляда пропало веселье. Тот смотрит на дальний край зала, и парень, кажется, знает, куда. Он прослеживает за взглядом старшего и натыкается на лицо Чонгука. Чимину опять плохо видно, но он замечает брови, которые сошлись на переносице у пуффендуйца. Он что, злится? Воображение рисует ему недовольные лицо и взгляд полный ненависти, и Чимина пробивают мурашки. Он оборачивается к Юнги, который уже ест свой ужин как ни в чём не бывало, Пак даже не заметил, когда тот убрал руку. — Мне кажется или Чон хочет кинуть в меня непростительное? — он шутит, смотря на друга, но ему и правда хочется знать, заметил ли тот. Юнги перестаёт жевать, и на его лице застывает забавное выражение, он смотрит на Чимина, а потом косится в сторону чужого стола, и обратно на мага рядом с собой. Вмиг что-то щёлкает в его голове, и он издаёт странный звук, скорее всего, смешок. Он доедает то, что не успел прожевать, и снова смотрит на Пака. — Тебе следует носить очки и за пределами своей комнаты, — он снова смотрит на противоположный конец зала и подмигивает, о боги, Чимин понимает, что Чонгуку. Юнги снова смотрит на парня, у которого веселье плещется во взгляде, — если ты не понимаешь, как он на тебя смотрит. Чимин не видит подтекста в словах друга и думает, что тот снова хвастается своим зрением, которое, не иначе, появилось в результате какого-то волшебства. Он шлепает Мина по плечу и тянется к десерту.***
— Ты это специально! Все студенты, спешащие до этого по своим делам, приостанавливаются, заинтересованно оборачиваясь на шум. В одном из широких переходов школы стоит капитан слизеринской команды по квиддичу и тяжело дышит, сжимая и разжимая кулаки, его чёрные волосы в небольшом беспорядке, глаза разве что молнии не мечут. Одежда немного в пыли и примята так, словно парень катался по полу в этом самом коридоре. От привычно собранного вида одного из лучших выпускников этого года не осталось ни следа. Рваным движением он достает свою палочку и приводит одежду в нормальный вид, в каждом жесте проскальзывает раздражение. Чимин заканчивает и понимает, что немного успокоился и что на самом деле ситуация пустяковая, просто он на нервах последние дни, и не стоило срываться на парне. Он мог не заметить, как слизеринец затормозил на оклик или его могли толкнуть в толпе. В конце концов, он мог запутаться в ногах, и его вины в том, что Чимин упал и приложился рукой, нет. Он снова смотрит на Чонгука, который выглядит неловко и смотрит на него, как будто не знает, что ему следует сказать и сделать в данный момент. Он выглядит неуверенно и нервно. Постоянно отводит взгляд. Чимин хмурится. На его факультете юлить и скрывать что-то от посторонних обычное дело, но пуффендуец, видимо, к такому не привык и стоит перед Паком, как открытая книга. Слизеринца это поведение наводит на мысль, что Чон что-то задумал. Он пытается заглушить это чувство, но сначала все эти выходки Чонгука, которые стали происходить всё чаще, а теперь ещё и этот разговор, который и на разговор-то не похож. Может, пуффендуец решил перейти к более масштабным шуткам. Чимин сглатывает. Он не хочет этого, не хочет поддаваться мыслям, что Чонгук всё это проворачивает вот с таким невинным выражением лица, которое Пака лишает желания спорить и ругаться, Чимин всегда успокаивается, просто смотря на него. И навязчивая мысль, что стоит слизеринцу отвернуться, Чонгук усмехается своим шалостям и тому, что всё ему сходит с рук, Чимин боится, что всё это время выглядел глупо и служил неплохой потехой для пуффендуйца. Хотя звучит и вправду смешно, думает Пак, над ним, слизеринцем, все эти годы издевался пуффендуец. Чонгук прокашливается, и Чимин понимает, что всё это время смотрел на его галстук. Он поднимает взгляд, встречаясь с ответным, который тут же перемещается куда-то Паку за плечо. — Я хотел, — Чонгук шумно вдыхает носом и снова смотрит в глаза слизеринцу, — я хотел извиниться. Чимин смотрит на него и не может понять, что происходит. Такое случается, кажется, впервые с курса пятого. Чон говорил ему так много за раз очень давно. — Эм, конечно, — у парня всё ещё ступор, он смотрит на Чонгука во все глаза, ловя его эмоции, — но за что? На него в ответ смотрят очень внимательно, и Чимин впервые за долгое время может хорошо рассмотреть пуффендуйца. Между ними меньше метра, и парень отмечает одну деталь, которую не мог бы заметить с расстояния. Он удивлённо охает и смотрит на макушку Чонгука. Слова вырываются раньше, чем он понимает их смысл и может это остановить: — Ты выше меня. Чон смотрит на него и несмело улыбается, он подходит на полшага ближе и делает вид, что размышляет, приложив руку к подбородку. — Разве что на пару сантиметров, — и улыбается уже более открыто. Они стоят так еще полминуты в тишине, и Чимину кажется всё это очень неловким, он предпочёл бы оказаться в своей спальне, чем стоять напротив такого Чонгука. Тот, наверное, сам замечает, что пауза затянулась, и снова превращается в комок нервов, начиная шарить по внутренним карманам мантии. Пак недоумевает всё больше и больше. — Я пришёл извиниться за тот случай с хлопушкой, — он всё ещё шарит по карманам, не смотря на слизеринца, — мы хотели посмотреть, как они работают перед тем, как протащить их на трибуны. Я не думал, что кто-то будет проходить по дальним переходам, — он приостанавливается, формулируя нужные слова, начиная искать что-то уже в сумке. — Мы стояли в нише, и я не заметил, что кто-то идёт мимо. Из-за колонн, наверное. Или просто не заметил. Он продолжает бубнить себе под нос уже неразборчиво, а Чимин смотрит, не отрываясь. Его перерыв перед занятиями скоро закончится, но он продолжает стоять и не торопит пуффендуйца. Тот издаёт радостный возглас, вынимая какой-то свёрток с самого дна. Чонгук смотрит воодушевленно и протягивает Чимину находку. — Прими, пожалуйста, как извинение, мне правда жаль, что так получилось и я не извинился ещё тогда. Он говорит всё на одном дыхании, слова звонко отскакивают от стен помещения. Как будто репетировал, но Чимин гонит эти мысли прочь, тепло улыбаясь парню и принимая подарок из его рук. Чонгук тут же отдергивает руку и машет на прощание, говорит что-то про скорую встречу и улыбается так, что его глаза снова искрятся, и дело тут не в освещении. Чимин провожает парня взглядом и смотрит на подарок. Улыбка снова появляется на лице, когда он видит простой тёмный шоколад. Какая удача, думает Чимин, что Чон угадал его предпочтения.***
Чимин ходит в приподнятом настроении весь день, на ужин он спускается, напевая лёгкую мелодию себе под нос, пружинистым шагом заходит в зал и направляется за стол Слизерина, улыбаясь и здороваясь со знакомыми. Юнги приподнимает бровь и спрашивает, чем вызвано такое состояние Чимина. Пак же пожимает плечами и накладывает себе в тарелку побольше жареного мяса. Когда он отпивает сладкий сок из своего стакана, Юнги привлекает его внимание. — Смотри, — он кивает в сторону другого факультета, — не помню, чтобы Чон был так близок со старостой Когтеврана, чтобы садиться за их стол во время ужина. Чимин смотрит в ту сторону с удивлением. Стол Когтеврана стоит намного ближе пуффендуского, но рассмотреть что-либо он не может, потому что Чонгук сидит к нему спиной, в пол-оборота к Намджуну. Он что-то воодушевлено рассказывает когтевранцу, жестикулируя и дергая того за рукав. Чимин и правда не припомнит, чтобы эти двое были настолько близки, он видел их пару раз в библиотеке, иногда в общей гостиной. Ничего необычного в дружбе между факультетами. Но Юнги прав, это странно, что Чонгук сидит за чужим столом, тем более завтра у них игра. Чон должен сидеть за жёлтым столом, со своей командой. Неприятное чувство поселяется внутри слизеринца, как будто он что-то упускает. Чимин сверлит счастливого Чонгука задумчивым взглядом еще немного и отворачивается. Он берет свой сок, залпом допивая его. От лишних мыслей во рту появляется горьковатый привкус, он перекатывает его на языке, вдруг думая, что это странно, но вкус и правда отдаёт горечью. Чимин смотрит на кубок в своей руке, пытаясь понять, что его беспокоит, но слышит радостный голос Чонгука, отвлекаясь от мысли, и та ускользает. Он встаёт из-за стола, стараясь не обращать внимания на тревожное чувство внутри, которое не покидает его до самого сна.***
Просыпается Чимин отчего-то с трудом. Он разлепляет глаза и чувствует лёгкую слабость, на которую не обращает внимания, списывая всё на остатки сна. Слизеринец садится на кровати и цепляется взглядом за обёртку от шоколада, он вчера пришёл в расстроенных непонятно отчего чувствах и съел сладость за раз. Почему-то легче не стало. Чимин разминает затекшую ото сна шею и со вздохом поднимается с кровати, чтобы умыться и привести себя в порядок. Сегодня у них долгожданный матч, но он совсем не чувствует настроя на игру, только усталость и странную сонливость. Парень растирает лицо холодной водой, стараясь согнать эти ощущения. Он часто переутомляется, и ему знакомы эти симптомы, но они никогда так резко не появлялись. Накапливаясь, они обычно росли как снежный ком, но Чимин не помнит, чтобы вчера он был настолько вымотан, чтобы сейчас чувствовать себя вот так. Он был немного расстроен и грустил непонятно почему, но был полон сил перед игрой и даже спать лег раньше. Слизеринец ещё раз вздыхает, и даже это, кажется, отнимает силы. Вернувшись в комнату, он смотрит на ясное небо за окном, списывает своё состояние на перемену погоды и надеется, что после завтрака ему станет лучше. Лучше не становится. Чимин садится за стол и смотрит на еду, но аппетита нет, а от запаха свежей выпечки его начинает мутить. Стараясь не думать о том, что это принимает серьёзный оборот, он ковыряет свою кашу ложкой и совершенно не чувствует вкуса. Он съел совсем немного, но если продолжит, понимает парень, то его стошнит прямо здесь. Чимин подпирает тяжёлую голову рукой и старается понять, что с ним происходит, потому что чем дальше, тем хуже он себя чувствует. Такая слабость бывает, когда простудишься, но его горло не болит, и температуры нет, он чувствует себя хорошо, только все силы испарились за одно утро. Чимин растирает лоб ладонью и прикрывает глаза, чтобы в них не мельтешили все эти цвета. В себя он приходит, когда чувствует тычок под ребра, резко подскакивает на месте и старается сфокусировать взгляд. Он видит Юнги, который что-то ему говорит, но слов почти не слышно. Слизеринец встряхивает голову и промаргивается, после чего снова смотрит на друга. Мин выглядит обеспокоенным, хмурясь и заглядывая ему в лицо. — Ты не мог бы, — собирает себя Чимин, стараясь контролировать тон голоса, — не мог бы повторить. — Что с тобой? — он наконец-то слышит слова и голос друга и концентрирует всё внимание только на нём. — Ты выглядишь неважно. — Я плохо спал, — врёт Чимин, он не может сказать, что ему плохо по непонятным причинам, он не хочет, чтобы за него переживали. — Волнение перед игрой, все дела. Пак отсмеивается и встаёт из-за стола, замирая на секунду, потому что все цвета и звуки резко пропадают, а конечности, кажется, становятся ватными, он почти не чувствует ничего, кроме тяжёлых ударов сердца. Но через несколько секунд всё проходит, остаётся только ощущение холода на затылке и слабость в ногах. Чимину это не нравится, но он смотрит на Юнги, который внимательно за ним следит. Он улыбается другу, хлопая того по плечу, и, ничего не говоря, уходит из зала.***
Чимин не большой фанат спорта, и то, что он занимается квиддичем, обосновано скорее просто стремлением хорошо проводить время, а его пост капитана — желанием прыгнуть выше головы, постоянно совершенствоваться. Он сам не заметил, когда стал так хорошо играть, что его выбрали единогласно. Но это всё ещё просто хобби для свободного от учебы времени. Поэтому он думает отказаться от участия в сегодняшней игре и пойти в больничное крыло, уж мадам Помфри точно поможет ему. Но как только он видит команду Слизерина, которая всем составом сидит на ступеньках в холле и, видимо, ждёт только его, он понимает, что не сможет. Ребята что-то обсуждают вполголоса, они выглядят сосредоточенно и настроены серьёзно. Чимин не может просто взять и бросить свою команду, он же капитан. Есть игроки в запасе, которые могли бы его заменить, но он, кажется, и забыл совсем, что ведёт за собой команду, он их лидер и незаменимое звено, и если сейчас Чимин бросит их, неизвестно, как это отразится на игре. Они могут упасть духом, растеряться. Всё это проносится у слизеринца в голове, пока он наблюдает за ребятами, это глупо, думает он, но подвести их Чимин не может. Он собирается с силами и выходит из тени арки, которая его скрывала. На его лице лёгкая улыбка, идёт он уверенно, так что, когда его замечает девочка-загонщица и приветственно машет ему рукой, обращая на Чимина внимание игроков, никто не замечает ничего необычного.***
Из места, где все игроки готовятся и проверяют амуниции, хорошо слышен шум на трибунах. Чимин сосредотачивается на этом, когда Слизерин строится, чтобы выйти на поле. Он стоит ровно, сжимая метлу в руке, хотя пальцы подрагивают так, как будто он пролетал на ней несколько часов. Это было ужасное решение, в панике думает Пак, когда выходит на свободное пространство, и его слепит солнце. Трибуны взрываются пуще прежнего, когда видят две команды, которые приветствуют друг друга перед началом матча. Всё это проходит мимо Чимина. Он встаёт на метлу, смотря на свои бледные руки, которые сжимают древко. Пак внимательно слушает голос тренера, который кратко инструктирует игроков, как и всегда перед игрой. Когда речь его подходит к концу, Чимин поднимает взгляд и ловит ответный от Чонгука. Ловец также замер в ожидании, смотрит внимательно и хмурит свои брови. Взгляд его прямой и очень внимательный. «Чего он такой серьёзный?» — сглатывает Чимин и выгибает бровь в ответ. Чон лишь хмурится сильнее прежнего, но взгляд не отводит и даже, кажется, хочет что-то сказать или тренеру, или самому слизеринцу, когда звучит сигнал к началу игры. Обе команды тут же срываются с места, а Чимин теряет из виду Чонгука, который сразу же отделяется от основной массы игроков, как и ловец Слизерина. Пак проносится мимо пуффендуйца, стараясь обойти защиту колец, но чувствует, что шанс небольшой, и решает отдать пас. — Сегодняшняя игра Слизерина отличается от того, что мы ожидали увидеть, — проносится над ареной голос комментатора, спустя полчаса игры. — Хоть они и ведут счет, но отрыв небольшой. Если Пак Чимин, капитан Слизерина, и дальше будет прохлаждаться, то и этот отрыв будет отыгран, — перед следующей репликой комментатор, кажется, из Когтеврана, хмыкает. — Сегодня явно не змеиный день. Чимин сжимает губы в тонкую полоску, увиливая от бладжера и еле удерживаясь на метле. Кажется, его пробивает холодный пот, который застывает на лбу от ветра на скорости. Он жмется ближе к метле, потому что боится, что руки его не удержат и разожмутся. Комментатор прав, большинство попыток Чимина забить проваливаются, и он чаще отдаёт пас для этого сокоманднику. Это нельзя не заметить, поэтому все понимают, что что-то не так. Кто-то нарушает правило, но слизеринец уже не соображает, кто. Кажется, назначают штрафной удар. Чимин отлетает на некоторое расстояние, и его ведет. Голова кружится, а руки дрожат, дыхание частое, сердце стучит в ушах. Звуки теряются за шумом собственной крови, а картинка сужается до кончика метлы. Он чувствует солнце на своем затылке, от которого разносится озноб по телу. Кажется, удар пробит, игроки пришли в действие, а Чимин так и висит над полем. Ему ужасно плохо, он не может двинуться с места и прижимается лбом к метле, чувствуя, как пот стекает по холодной коже. — ...завис на одном месте, если это какой-то трюк, то он не приносит результата, — сквозь вату в ушах слышит слизеринец. — Слизерин, кажется, заметил затруднения своего капитана, и они в таком же замешательстве, судя по пропущенному квоффлу, который сравнивает счет. Возможно, стоит ост.. — звук снова пропадает, и Чимин понимает, что если он сейчас же не оторвётся от разглядывания травы на поле под собой, то просто отключится. Но его приводит в чувство нечто другое. В сознание врываются громкие крики, кажется, его зовут по имени, кто-то просто кричит. Чимин приподнимает корпус, собирая силы, для того, чтобы понять, что произошло. Он не успевает закончить действие, когда ему в бок прилетает удар чудовищной силы. По крайней мере, кажется, он слышит треск, а его руки не выдерживают рывка и отпускают таки метлу, его буквально сносит бладжером. Чимин на секунду видит, как все тут же устремляются к нему, а в голове звенит мысль, что он идиот, и это была отвратительная идея. Он тормозит о чьё-то смягчающие заклинание, но всё равно больно ударяется, распластавшись на зелёной траве. Чимин смотрит на слишком яркое голубое небо и думает, что сейчас он уж точно слышал, как что-то хрустнуло. Кажется, он видит несколько обеспокоенных лиц и одни огромные блестящие глаза, но голова начинает кружиться даже в таком положении, его затягивает в этот водоворот, и Чимин, наконец, теряет сознание.***
Чимин просыпается медленно, он чувствует мягкую подушку и тёплое одеяло, где-то близко слышны разговоры, сразу несколько, но он ещё не достаточно проснулся, чтобы разобрать. Слизеринец хочет перевернуться на бок, чтобы закутаться сильнее и продолжить дремать, но от неосторожного движения левый бок начинает слабо болеть, и этого достаточно, чтобы парень с шумом втянул носом воздух и открыл глаза. Разговоры сразу стихают, и Чимин в тишине начинает осматриваться, понимая, что всё-таки попал в больничное крыло. Он видит мадам Помфри и своего декана, которые стоят в отдалении и пока что не замечают его пробуждения, они о чем-то спорят, но с места Пака не слышно, о чем именно. Он переводит взгляд в другую сторону и вздрагивает от неожиданности, растерянно моргая. Рядом с его койкой стоит Чонгук и тот самый парень с тёплой улыбкой, тут же он видит Тэхёна и Юнги. Они все смотрят на него выжидающе и с беспокойством. Но Чимин возвращается к парочке пуффендуйцев, если присутствие двух последних понятно, то наличие Чонгука и его друга в палате странно. Слизеринец не знает, какой вопрос задать первым: что произошло или что ты тут делаешь. Чонгук решает его дилемму, подавая голос. — Как ты себя чувствуешь? — он смотрит на Чимина с таким явным беспокойством, что становится не по себе, и Пак начинает ерзать на месте, приподнимаясь на локтях, чтобы принять сидячей положение. Чон тут же подходит к нему и помогает переместить подушку так, чтобы слизеринец мог опереться о жёсткое изголовье. — Удобно? — Чимин кивает, смотря на него во все глаза. — Хорошо. Он выпрямляется, но не отходит, стоя на расстоянии вытянутой руки от парня, готовый помочь, если это вновь потребуется. Пак от этого чувствует себя ещё страннее, особенно когда замечает, что остальные взирают на это молча. Говорит вообще только Чонгук, понимает он и спешит задать свой вопрос, который не заставит его смутиться ещё сильнее. — Так что произошло? — голос у него немного хрипит, и Чимин прокашливается. Лица парней становятся испуганными, они переглядываются, и слизеринец спешит их заверить, что память он не терял и помнит, что ему было плохо с самого утра, но он решил выйти на поле, помнит бланджер, а что дальше — нет. Юнги слушает его, прищурив глаза, а потом подходит к изголовью с другой стороны от Чонгука и даёт Чимину подзатыльник, на что младший громко ойкает и смотрит на друга с непониманием. Мин поджимает губы и смотрит с обидой. — Я же видел, что что-то не так, я же спросил, а ты сказал, что всё хорошо, хотя с самого начала знал. Слова друга звучат справедливо, и Чимин чувствует, как краска стыда растекается по его лицу, он опускает голову, разглядывая свои руки, замечая тугую перевязку на правой, и не знает, что сказать в своё оправдание. Он слышит звук шагов и снова поднимает голову, видя мадам Помфри, которая спешит в их сторону, заметив, что её пациент очнулся. Она сходу начинает отчитывать его за безолаберное отношение к своему здоровью. Чимин снова краснеет. — Это же подумать только, сесть на метлу под действием ослабляющего зелья, — она причитает о чём-то ещё, но слизеринец не слушает, пытаясь понять, о каком таком зелье идет речь. — Извините, но что за зелье, я не понимаю. — Ослабляющее зелье, — как маленькому ребёнку начинает объяснять медсестра, — понижает давление, ослабляет тонус в мышцах и напускает сонливость. Рекомендуется после сильной нагрузки или волнений, как успокоительное средство, но никак не для того, чтобы вскочить на метлу и носиться под солнцем. Чимин смотрит на неё, широко раскрыв глаза, он точно не пил такого зелья, так что это полный абсурд. Не может быть такого, но слова целительницы звучат резонно, и он не знает, что сказать. Чимин слышит свой собственный голос, который звучит слегка шокировано: — Но я не пил никакого зелья. Тишина, которая возникает после его слов, давит на плечи и оглушает. Мадам Помфри молчит несколько секунд, а потом разозленным ураганом направляется в сторону декана, который продолжает тихо стоять в отдалении. Она начинает говорить ему о том, что это возмутительно и необходимо выяснить, кто мог так опасно пошутить, но Чимин её уже не слушает. Он поворачивается к ребятам и улыбается, спрашивая, что произошло после того, как он свалился с метлы, и как сильно он пострадал. Ему говорят о трещинах в ребрах и переломе руки. — Тебя так сильно отбило бладжером, просто жуть, — продолжает Тэхён, — когда ты полетел вниз, все бросились за тобой, но со стороны понятно было, что не успеют, — Ким делает какие-то жесты руками, показывая траектории полётов и сопровождая всё это звуковыми эффектами. — И тогда, — он хитро улыбается, а пуффендуец, который всё стоит рядом с кроватью, тут же шикает на него, — наш Чонгуки сообразил достать палочку и смягчить тебе падение. Чимин смотрит на него и улыбается краснеющему парню. — Спасибо, — он продолжает улыбаться, но Чонгук смотрит на него в ответ сначала серьёзно, а потом слизеринец видит, как в его взгляде появляется вина, и тот смотрит на него побитым щенком. Чимин не понимает, с чем это связано, и в душе закрадывается неприятное предчувствие, оно только крепнет, когда со стороны пуффендуйца слышно тихое «на самом деле, это я виноват». Пак замирает, а сердце его, наоборот, начинает биться быстрее. Чимин перебирает в памяти моменты вчерашнего дня, и понимание щёлкает у него в голове. Он отчётливо видит Чонгука за столом Когтеврана, а на фоне этой картинки звучат слова Тэхёна о том, что его факультет что-то придумал, чтобы вывести Слизерин из игры. За что Чон извиняется, в чём виноват. Кто-то подмешал слизеринцу зелье, это можно было сделать за ужином в зале. Или если бы кто-то преподнес Чимину презент за день до игры, добавив в него зелье. В таком случае никто бы и не подумал на синий факультет, действительно умники и умницы. Пак некстати вспоминает свои мысли о том, что Чонгук над ним смеется за спиной не первый год. Вот уж действительно, ему не место на Пуффендуе, с горечью думает Чимин, настоящая змея. Слизеринцу становится очень паршиво, на душе скребут кошки, он смотрит на Чонгука так, что тот чуть ли не плачет. — Так это ты, — голос его звучит тихо, но твёрдо, — ты подмешал зелье в шоколад, который позже сунул мне как извинение. — Чимин хмыкает, замечая, как из виноватого взгляд Чона превращается в удивлённый, он открывает рот и издает непонятный звук, смотря то на Чимина, то на остальных попеременно. «Чего он так удивлён» — думает Пак, но на преступника Чонгук действительно не похож, на лице у него чистое недоумение, он не может слов подобрать, открывая и закрывая рот. Чимин цепляется за это в надежде, что его догадка неверна. — Я бы никогда, — наконец-то выдаёт Чонгук, смотрит теперь уверенно, — даже думать не смей, что я способен на такое. Кто угодно, но я никогда не причиню тебе вреда. Второй пуффендуец присвистывает и улыбается, смотря на друга. Чимин тоже смотрит и не может не признать, что выглядит тот уверенно, его слова располагают к доверию. Но он всё же задаёт волнующий его вопрос. — В чём ты тогда виноват? — он правда не понимает. Чонгук сразу весь тушуется и отводит взгляд, явно смущаясь откровенных разговоров при всех. Он смотрит на своего друга, который сразу понимает, что от него хотят, и громко говорит о том, что Чимини устал, ему следует отдохнуть, а их в палате целая толпа. Разворачивается и уходит. Чимин смотрит ему вслед и хочет окликнуть, что ничего он не устал и ему нравится компания, когда Тэхён начинает быстрым шагом обходить его койку, а, дойдя до Юнги, берёт его под локоть и смотрит на Чимина с улыбкой в глазах. — Поправляйся, а у нас с Юнги тоже есть одно дело, — кажется, Мин совершенно без понятия, о каком деле идет речь, но даёт увести себя под ручку. Он несколько раз оглядывается на Чимина, пока Тэ что-то весело щебечет ему об обеде. Пак сидит, пытаясь понять, что произошло за последние несколько минут, когда его внимание привлекает голос Чонгука. — Я виноват, — он смотрит смущённо, — потому что видел, что тебе нехорошо и что что-то не так, но ничего не сказал. А ещё я замешкался, я мог бы тебя подхватить, тогда у тебя была бы цела рука. Прости. Чонгук выглядит предельно несчастным, смотрит в пол и готов к тому, что Чимин сейчас обрушит на него потолок. И вздрагивает, когда слышит лёгкий смех, слизеринец смотрит на него с нежной улыбкой и качает головой. У Чимина с души падает огромный камень, он смотрит на Чонгука и думает, какой же он всё-таки глупый, но милый. Пак хлопает по свободному месту на своей кровати, приглашая пуффендуйца сесть. Тот мигом оказывается подле и выжидающе смотрит, на что парень снова улыбается. — Мне интересно кое-что ещё, — он хитро смотрит на Чонгука, который ловит каждое его слово, не отрываясь. — Почему ты преследуешь меня последние года четыре, м? Чонгук зависает на вопросе, а когда понимает, о чём речь, заливается краской гуще, чем когда-либо. Взгляд его нервно бегает, парень на Чимина не смотрит. А потом набирает в лёгкие побольше воздуха и на одном дыхании выдаёт то, что слизеринец никак не ожидал услышать, хотя и немного надеялся на такой ответ. — Ты мне нравишься как парень, ты классный, ну, я имею в виду, красивый, добрый и улыбаешься всё время так, — Чонгук вздыхает, подбирая слова, и, видимо, выдает всё, что приходит ему в голову или всё, что он давно хотел сказать. — Я иногда смотрю на неё и не верю, что человек так улыбаться может, она невероятна. Ты весь невероятный. Я могу продолжать бесконечно, заткни меня, пожалуйста, пока я не начал говорить о том, что, когда ты ходишь, твои воло- Чимин весь горит от смущения, пока одной рукой закрывает Чонгуку губы, чтобы тот не сказал ещё больше смущающих вещей. Его вторая рука пытается скрыть улыбку на собственном лице, но безуспешно. Сердце бешено стучит, а в животе щекочет от волнения. Пуффендуец сидит перед ним, сверкая своими широко раскрытыми глазами, и выглядит невозможно красивым. — Я тебе нравлюсь? — Чон кивает, потому что рот его всё ещё удерживает рука Чимина. — Давно? Чонгук мычит и энергично трясёт головой, на что Пак смеется и убирает руку, его переполняет такая лёгкость, что, кажется, он сейчас взлетит и без метлы. Пуффендуец придвигается чуть ближе, опираясь рукой совсем рядом с парнем. — С момента, как увидел тебя в поезде, — смело выдыхает он, почувствовав небывалую смелость. — Тогда, конечно, хотелось просто подружиться, но из года в год чем дольше я смотрел, тем сильнее понимал, что хочу чего-то большего. Чимин слушает и поверить не может, что это всё происходит на самом деле. Чонгук такой хорошенький с румянцем на щеках. Парень улыбается своей мысли, наблюдая за младшим и слушая его в пол-уха. Тот рассказывает, как пытался подойти множество раз, чтобы просто поговорить, сблизиться, но каждый раз что-то шло не так, и в итоге он позорился. У пуффендуйца такой удручённый тон на последних словах, что Чимин всё-таки не выдерживает и легко хихикает, привлекая внимание Чона к себе. — Я думал, что ты издеваешься надо мной, — Чонгук вскидывается с таким возмущённым видом, что парень спешит его успокоить. Он кладёт свою ладонь поверх Чонгуковой, на которую тот опирается, и начинает поглаживать. Чон замирает от этого движения и смотрит на их руки. Он всё ещё красный, а глаза у него блестят. Когда он снова смотрит на Чимина, тот не может оторваться. Чонгук продолжает смотреть на него выжидающе, и во взгляде появляется неуверенность. Слизеринец понимает, что так и не сказал ничего в ответ на признание младшего, и спешит это исправить. Чимин сжимает его руку в своей и привстает, смещаясь ближе так, что теперь сидит, опираясь на колени, совсем близко к парню. Он выдыхает нервно и смотрит пуффендуйцу в лицо, стараясь поймать каждую смену эмоций на чужом лице. Спустя пару секунд он быстро клюёт Чонгука в губы невинным поцелуем, отстраняясь. Оба парня заливаются краской, и Чимин начинает тараторить. — Я, эм, — он не знает, что сказать, — мне тоже нравится думать о тебе в таком плане. Я никогда не задумывался об этом раньше, но мне нравится, — он облизывает губы, смотря на Чонгука во все глаза. — Кажется, ты мне тоже нравишься. Пуффендуец смотрит на него с облегчением, а потом тянется к Чиминовой щеке, нежно поглаживает скулу. Он смотрит и не может насмотреться. Чимин сидит с красными щеками, его волосы растрепаны в полном беспорядке, дыхание частое, а губы приоткрыты, глаза его тоже блестят. На этот раз Чон первый тянется за поцелуем, всё так же невинно прижимаясь к чужим губам, трепетно закрыв глаза. Чимин отвечает на это улыбкой, которую тут же сцеловывают с его губ.