Feel the morning on my face

Кэролайн открыла глаза. В ее голове не укладывались события прошлого вечера. Она не помнила, что было вчера и понятия не имела где она находится. Лишь по звукам она могла догадаться, что она в чьей-то машине. Попытавшись сесть, чтобы осмотреть салон, она поняла, что руки крепко связаны, а попытавшись на чем-то сфокусироваться, она осознала, что перед глазами все плывет. Какое-то нетрезвое состояние, хотя она уверена, что не пила. Вскоре, может через десять минут, может через час — время длилось бесконечно в любом случае — мотор заглох. Дверь аккуратно хлопнула, затем какой-то мужчина взвалил ее на плечо и понес в неизвестном для нее направлении. Она смогла лишь уловить, что машина была темной. Чтобы быть незаметной в темное время суток, наверное. Непонятно почему, но эта мысль ее позабавила и она улыбнулась. Позже она оказалась на холодном, деревянном стуле, который был незнаком со словом «комфорт». Форбс не сразу заметила, что в комнате помимо нее, еще двое человек. И оба мужского пола. — Сколько? — Вдруг подошел к ней рыжеволосый и голубоглазый парень, заглянул в самые недры ее души. По телу пробежала дрожь. Он пытался казаться таким дружелюбным, но доверия он ни разу не вызывал. — Как обычно, — Ответил незнакомец на вопрос, понятный только им двоим. — Кэролайн Форбс. 21 год. Недавно потеряла мать. Друзей, по крайней мере в живых, не осталось. — Парня, с интересом ее оглядывающего, явно устроил такой расклад. — Подходит, — Довольно он наконец улыбнулся. — У нас там побег, ты заслужил с этим разобраться. — Второй мужчина натянул какую-то безумную ухмылку, взял из угла комнаты биту и вышел за дверь. — Ну что, Дорогуша, поиграем? — Форбс только непонятно нахмурила брови и ничего не ответила. Она даже не него смотрела. Девушка невозможно потупила взгляд, но Клаус знал, чувствовал, что она не такая. Майклсон взял пальцами ее подбородок и заставил посмотреть ей в глаза, она послушала. Интересно, слышала ли она его слова? — Правило первое, не сопротивляться. Что бы мы ни делали, ты не должна говорить «нет». — Кэролайн все еще не понимала о чем он так же, как и не понимала, в какое дерьмо она влипла. — Хотя знаешь, это скорее в твоих интересах. Ведь начни ты убегать, ты только разожжешь в наш азарт. — Парень сам не понимал, нужно ли ему, чтобы она убегала. Вроде как нет, ведь вечная погоня — дело гибло скучное, а вроде и да, ведь за такой было бы интересно и побегать. Кэролайн весело засмеялась, а он посмотрел на нее в недоумении — Я сказал что-то смешное? — Нет, нет… Просто… Это так забавно. Как собака за мячиком! — Он закусил щеку изнутри и не понял, что с ней не так. Никогда еще так бесстыдно перед ним не смеялись, особенно когда он диктовал правила. Ну ладно, Клаус смахнул все на наркотики и простил ее первую выходку. Но он же не знал, что это есть проявление ее характера и эта «выходка» никак не последняя. — Правило второе, — Он начал говорить, но она никак не прекращала хохотать. — Кэролайн, ради бога, закрой свой рот. — Он как-то дружелюбно вспылил. Это было странно… Вроде как угроза, но звучало совсем не так. Форбс еще секунды три посмеялась, а потом поджала губы, успокаиваясь. — Правило второе, не пытайся сбежать. Или я убью тебя этими руками. — Он погладил незнакомку по щеке и вдруг заметил, какая нежная у нее кожа. — Ну, а третье, мое любимое, — не смей говорить, смеяться, двигаться и даже дышать без моего разрешения. — И почему я должна слушать тебя? — Совсем разумный вопрос задала она неразумному человеку. Парень ехидно и слегка раздражительно ухмыльнулся. — Можешь не слушать, коли жизнь не дорога. — Девушка кивнула. Он напомнил ей маму, которая на самые твердые аргументы отвечала: «ты должна поступать так, потому что я так сказала». — Знаешь, как я тут развлекаюсь? — Как отброс. — Утвердительно сказала она. Он покашлял, будто давился чаем. Сначала у него были мысли запугать ее, но теперь он стоял в ступоре и еле сдерживался, чтобы не заржать, как конь. — Пфф, никакого разнообразия. — В каком смысле? — Что? — Искренне удивилась она. Клаус только подумал о том, что пора бы взять себя в руки. Это было бы куда разумнее, чем таять и превращаться в огромную лужицу на полу перед ней. — Милая, ты полуголая, и связанная. Ты хоть понимаешь, перед кем ты сейчас находишься? — Улыбка все равно расплывалась на ее светлом личике. — Ты не принимаешь это всерьез? — Нет. — Снова искренне призналась она. — Хорошо. — Неожиданно он заставил себя натянуть маску жестокости и хладнокровия, то есть снова стать самим собой. Опять силой загнать тигра в клетку. Еще никогда не было такого, чтобы ему не хотелось быть самим собой. — Я докажу тебе обратное. — Теперь на его лице показались фиолетовые вены, а глаза покраснели. Теперь он был в облике монстра. В том самом облике, который преследует его большую часть его сознательной жизни. Парень разорвал веревку, схватил блондинку за запястье и обвил его талию своею сильной, мужской рукой. Губы соприкоснулись, и язык проникнул так глубоко, что казалось, он может дотронуться ее сердца. Она легонько попыталась его оттолкнуть, но руки лишь упирались в бессердечную грудь. Он не был живым. Клаус почувствовал, что ей нужен воздух, и самодовольно про себя ухмыльнулся. Он ее не отпустит, нет… Пока она не начнет терять сознание, пока она не начнет бить его маленькими кулачками в грудь, пока она не поймет, что он тут главный. Она понимала, чего он хочет и что он над нею насмехается. И она не была готова сдаваться… Но его руки властно бегали по ее телу, рвали рубашку, желая оказаться еще ближе… Но куда ближе, ты и так внутри, в прямом смысле этого слова… Ей больше не приносило никакого удовольствия то, что он делал, глаза распахнулись в мольбе о глотке воздуха, но он ждал… Ждать долго не пришлось, девушка не смогла сдержать слезы, падающие с ресниц от безысходности. Клаус перенес ее на кровать и навалился сверху. Были ли мысли поиметь ее? Были. Но для начала нужно принести ей столько страданий, сколько она заслужила своей милой дерзостью. — Ты такая красивая, когда боишься. — Ухмыльнулся он. — А кто говорил, что я боюсь? — Бешеный стук твоего сердца, дорогуша. — Показались клыки, и ее дыхание участилось. Он не был человеком… Он был монстром… Вампиром, но не таким, каких показывают в фильмах. Он был уродливым и жестоким, спокойным и хладнокровным. И вцепилось чудовище в горло красавицы, и насладилось ее сладкой кровушкой вдоволь… Ее тонкие пальчики схватили плечи парня, рот раскрылся в безмолвном крике. Позвать бы на помощь… да не получается. Да никто и не помог бы… Ее надежда на лучшее гасла с каждой секундой, он высасывал из нее жизнь. Ту самую, которой она дорожит. Это никогда не закончится… Эта боль, это чувство безысходности… Теперь она надолго останется в его власти. Он оторвался от дела и отодвинулся, чтобы удовлетворить себя взглядом напуганной жертвы. Слезинки дрожали в ее глазах, но ей кажется хватало сил только на то, чтобы их сдержать. Майклсон улыбался, своей отвратительной, властной улыбкой. Кэролайн не могла и слова произнести, только смотреть на него и проклинать, и бояться всем своим сердцем, всем своим телом… — Если ты попытаешься сбежать, я сделаю тоже самое, — Нежно он убрал прядку волос с ее милого личика. Она не поверила его прикосновениям. В нем не было места для хорошего, в нем было только плохое. — И буду делать это снова и снова, пока мне не надоест и я не вырву твое сердце. — Шепотом произнес он, и улыбался. Она боялась его. Теперь точно боялась. Она не помнит, как уснула, но проснувшись, девушка сразу вспомнила, что произошло. Кэролайн бы точно вывернуло, если бы она пролежала в таком положении еще хоть секунду, рядом с мирно сопящим монстром. Форбс не долго думала, и стала перелазить через него на прямых, дрожащих руках, которые, кажется, в любой момент предадут ее и тогда вчерашнее повториться вновь… Ее ножки коснулись холодного пола, и сердце на секунду порадовалось, что осталось живым. Она медленно прошла по коридору, опираясь только на интуицию. Блондинка заметила, что входная оказалась совершенно незащищенной, поэтому не могла упустить момент. Одетая только в порванное, она проскользнула за дверь и вспомнила, что сейчас декабрь. Но разве это может заткнуть ее инстинкт самосохранения? Совершенно не ожидая от самой себя, Кэролайн бросилась в чащу леса. На улице лишь рассвет, не так уж и темно, но и не светло. Минуть на пять ее хватило… Не дольше. Она вдруг почувствовала что замерзла, что это могло кончиться плохо, и оно кончится. Потому что не осталось людей, которые могли бы подать ей руку помощи. Ватные ноги больше ей не принадлежали, она упала на землю, запачкав снег своей кровью. — А говорили, что хорошие девушки на дороге не валяются. Мужской голос, напомнившей ей от чего она бежала. Она встряхнулась, собрала в кулак все свои силы и попыталась встать. Но эта попытка закончилась неудачей, как и две последующих. — Не напрягайся ты так, — Парень улыбнулся и подхватил ее за талию. — Чья ты игрушка? По разорванному горлу могу предположить, что Клауса. Он не считает нужным залечивать женские раны. Если тебя это волнует, я не принадлежу к его отстойной компашке. Я Стефан. — Девушка встала, и посмотрела на незнакомца. Он был будто ей знаком… — А раньше мы нигде не встречались? — С трудом спросила она и пожалела о заданном вопросе. — Возможно. Я постоянно бываю в Мистик Фоллс. — Сальваторе улыбнулся, он казался добрым. Жестоким и хладнокровным вампиром, это да. — Больно, да? — Она только отрицательно помотала головой, солгав. Стефан улыбнулся, прокусил свое запястье и заставил Кэролайн выпить пару глотков, чтобы рана затянулась. — Он убьет меня, да? — Думаю да. Он же озвучил тебе правила? — Форбс отвернулась и пропустила пару слезинок. — Было бы неплохо, если бы ты позволил мне сбежать, — Она улыбнулась, игриво наклонила голову в искренней просьбе. — Ты забыла, что я только что подобрал тебя полуживую в чаще леса? — Он засмеялся. Девушка виновато прикусила губу. — Ты тоже… вампир? — Парень легкомысленно подумал и кивнул. — Да. — Стефан неожиданно для нее самой снял с себя кожанку и остался только в одной футболке, накинул куртку на плечи незнакомки. Она попыталась отказаться. — Да я не чувствую холода, Милая, это лишь для пафоса. А ты и впрямь вот-вот околеешь. — Ей было с ним так спокойно и комфортно, что она забыла, куда он ее ведет. — Я не хочу умирать. — Никто не хочет, — Словно с малым ребенком говорил Стефан. — Ты… — Ты следовал за мной от самого дома? — Она вдруг поняла, что они идут той же дорогой, которой она убегала. И след ее босой ноги был не единственным. — Хотел посмотреть насколько тебя хватит. Настолько, насколько и всех сбежавших до тебя. — Кэролайн оттолкнула Сальваторе и упала в сугроб. Вызвала громкий смех вампира и увидела протянутую руку, в которую не вложила свою. Снег падал хлопьями и таял, касаясь ее горячего тела, а снежинки, упавшие на собеседника, так и оставались на нем. Сразу замечался контраст между черно-белым, мертвым Стефаном, и покрасневшей, живой Кэролайн. — Ладно, я могу замолвить за тебя словечко, идет? Ты только не сбегай больше. — Ее губы задрожали и Форбс встала, и почему-то обняла парня, заплакав. Он был озадачен, но единственное, что он сделал — это ответил. Клаус стоял на крыльце, злой и в ярости. Когда он увидел девушку, которую аккуратно нес Стефан на руках и которой рассказывал какие-то истории, он вдруг успокоился и испугался немного другого. Кэролайн смеялась, и сверкала своей жизнеспособностью, в обнимку с самым опытным садистом. А тот шел и строил из себя влюбленного мальчишку. — Какой сюрприз, мой друг, — Улыбнулся голубоглазый демон и направился навстречу старому другу. — Извини за это недоразумение… — Оглянул с презрением Майклсон блондинку. — Клаус, — Улыбнулся Стефан, чувствуя, как сердце незнакомки бьется все быстрее и быстрее. — Все нормально, я сам попросил ее пройтись со мной.