Пидоры в Волейболе. Челлендж 2020

      Кенма хотел, чтобы от него все отстали раз и навсегда. За две недели, прошедшие после летнего тренировочного лагеря, он не смог пройти ни одной игры, занятый переписками. У него не получалось полностью погрузиться в нарисованный мир, его в реальность постоянно выдергивали уведомления о сообщениях. Можно было бы выключить телефон, но помимо Куроо, Акааши и Бокуто ему могли писать разработчики игр, Хината, с которым общаться нравилось, и мама, пропадающая на работе целыми сутками.       Но вот эта чертова троица во главе с лучшим другом откровенно достала. Ладно, скрипя сердцем, Кенма мог признаться себе, что с Бокуто переписываться было не так раздражающе, как с Куроо. Акааши он уважал, поэтому отвечал ему, но старался свернуть это общение, не проявляя заинтересованности. Как же все было сложно и запутанно. И как Кенма от этого устал.       Куроо завалился к нему домой на следующий день после тренировочного лагеря. Принес мороженное и сок, явно пытаясь задобрить, и нагло прошел к нему в комнату, разваливаясь на кровати. Кенма неодобрительно глянул, но ничего не сказал. Устроился в кресле и взял приставку, запуская игру. Но и пяти минут не успел поиграть, как Куроо заговорил:       — Я влюбился. Пришлось ставить на паузу. Они с Куроо никогда не говорили о девушках, не делились предпочтениями, не обсуждали всю эту романтическую хрень. И если Кенма причислял себя к асексуалам, то Куроо таким явно не являлся. Но до этого дня никогда не рассказывал о своих симпатиях.       — Эм, здорово, Куро.       — Нет.       Запустив заново игру, Кенма снова поставил ее на паузу, переводя взгляд на Куроо, который смотрел в потолок и выглядел непривычно серьезным и нахмуренным. Приехали. Неразделенные чувства, о которых Куроо собирался ему рассказывать. Кенма предпочел бы, чтобы друг пошел к Бокуто. Тот, возможно, мог бы что-то посоветовать. Кенма замечал, что Бокуто всегда привлекал внимание девушек, значит, имел хоть какой-то опыт, в отличие от него. Но вот прогнать Куроо не решился, задавая наводящий вопрос:       — Почему?       Куроо так шумно, так страдающе вздохнул, что его даже жалко стало. Вот только Кенма не умел проявлять свои чувства. Он забегал взглядом по комнате, пытаясь придумать, что сказать, что сделать, чтобы поддержать, но на ум ничего не приходило.       — Я влюбился в Акааши.       Посмотрев на Куроо, отмечая его натянутую улыбку, он совсем не понимал, в чем проблема. Акааши был вежливым, приятным, терпеливым парнем. Он справлялся с Бокуто, который был самым настоящим ураганом. Значит, с Куроо и подавно справится, с лёгкостью будет удерживать его в узде, не позволяя творить бесчинства. Но об этом не стоило говорить.       — Акааши красивый, — тихо проговорив, Кенма надеялся, что этим выразит поддержку, но Куроо что-то не оценил. Подскочил с кровати, заметавшись по комнате, и взволнованно заговорил:       — Он чертовски красивый. А ещё очень умный. Гораздо умнее меня. Остроумный. Рассудительный, — по мере того, как Куроо говорил, на его лице появлялась искренняя улыбка, что говорила лучше любых слов — реально влюбился. — Спокойный, но я уверен, что мне не мерещились черти в его глазах. Твою же. Он идеальный, Кенма. Но он парень.       Последние слова Куроо произнес с такой обреченностью, будто только что на заднем дворе похоронил любимую кошку. Кенма совсем не понимал, в чем проблема. Парень и парень. Какая, к черту, разница, если есть чувства? Поведя плечами, надеясь, что не пожалеет о чрезмерном участии в сердечных делах друга, он тихо сказал:       — И что?       Куроо замер посередине комнаты и удивлённо на него уставился. Только играть с ним в молчаливые гляделки было бесполезно, Кенма был абсолютным лидером в этом занятии. Поэтому Куроо сдался первым.       — Он парень, и я парень…       — Я видел, — мрачно проговорив, начиная считать Куроо идиотом, забывшим, что они не единожды всей командой мылись в душевых, он кинул взгляд на чужой пах и снова посмотрел в глаза. Куроо взвился.       — Хэй! Что за взгляды такие? И что ты за друг такой, если не можешь поддержать?       — Я не понимаю, в чем проблема, Куро.       Пожав плечами, он взял приставку, устав от этого тупого разговора. Но Куроо не собирался его заканчивать.       — Мы оба парни, вот в чем проблема.       Кенма шумно вздохнул, приставку не убрал, но все же ответил:       — Но ты его любишь.       — И если признаюсь ему, он набьет мне морду. И это будет заслуженно.       — Ты трус и ханжа, Куро. Вали домой.       — И ничего я не трус. Сам знаешь, в каком мире мы живём. Как я могу признаться, если боюсь, что мы больше даже общаться не будем.       — Если любишь, то признаешься.       Куроо на это ничего не ответил, потоптался немного на месте и ушел. Обиделся, что ли? Ну, тот должен был знать, что Кенма хреновый любовный советчик. Нужно было сразу к Бокуто идти, тот бы и поддержал, и поплакал вместе с ним, и толканул вдохновляющую речь, рассказывая, какой у него шикарный бро. Кенма легко улыбнулся, вспомнив Бокуто, который сам являлся королевой драмы, но друзей поддерживать умел.       От этих мыслей отвлек сигнал входящего сообщения.       Неизвестный номер: Привет, Кенма! Это Бокуто. Меня Акааши попросил узнать у Куроо твой номер телефона. Я решил тебе написать.       Перечитывая сообщение, Кенма хмурился, пытаясь понять, зачем Акааши его номер и чего это Бокуто сам решил ему написать. Записав его номер, он уже собрался написать ответ, как пришло новое сообщение.       Бокуто: Классный был лагерь. Жаль, что ты с нами дополнительно не тренировался, но все равно было весело.       Бокуто: Но тебя не хватало.       Бокуто: Хотелось бы сразиться с тобой не только во время оф. матча.       Кенма не успевал писать ответы. Он только начинал отвечать на одно сообщение, как приходило следующее. Поэтому он решил выждать, тупо смотря в гаснущий экран телефона. Спустя пару минут он все же написал ответ:       Кенма: Привет, Бокуто. Мы скоро встретимся и сразимся.       Больше Кенма не знал, что писать. Да, ему стало приятно, что Бокуто о нем вспоминал во время дополнительных тренировок, но что на это ответить — не знал.       Бокуто: Хэй-хэй-хэй, Кенма. Ты ответил.       Бокуто: Это офигенно.       Бокуто: Куроо говорил, что ты меня пошлёшь.       Бокуто: А ты мне пишешь.       Бокуто: Хотя больше не пишешь.       Бокуто: Ты занят?       Кенма слабо улыбнулся, не понимая, что это за приятное чувство, появившееся в груди после сообщений Бокуто. Он быстро написал ответ, пока тот снова не закидал его сообщениями.       Кенма: Я играл. Теперь ничего не делаю       Бокуто: Играл не в волейбол, да?       Бокуто: А я бы покидал мяч, но Акааши настоятельно рекомендовал отдохнуть.       Улыбнувшись, он начал печатать, но отвлекся, увидев уведомление о новом сообщении с незнакомого номера.       Незнакомый номер: Здравствуй, Кенма. Это Акааши Кейджи. Я подумал, что мы могли бы делиться опытом, общаясь. Помогать друг другу, так как оба являемся второгодками и будущими капитанами.       Кенма немного подвис. Парень, который нравился Куроо, писал ему и предлагал дружбу. Во время лагеря Акааши всегда общался вежливо, но не проявлял желания сблизиться. Поэтому было удивительно, что он сейчас хотел общаться.       Кенма: Привет, я не против       Переключившись на диалог с Бокуто, он не сдержал улыбку и быстро написал.       Кенма: А мне хватило тренировок. До конца каникул не возьму мяч в руки       Бокуто: Ахахаха… Я бы уговорил тебя.       Кенма: Неа       Бокуто: Да, точно тебе говорю. Ты бы не смог устоять перед моим взглядом. *прикрепленное фото*       Кенма прыснул, смотря на Бокуто, который на камеру строил просящие глаза. Да, такому сложно было бы отказать. Но он не собирался в этом признаваться, чтобы потом Бокуто не использовал это против него. Только ответить не успел.       Неизвестный номер: Ты считаешь Куроо хорошим капитаном?       Кенма: Да       Быстро подписав номер Акааши, он вернулся к разговору с Бокуто, который, как ни удивительно, нравился.       Кенма: По мне не скажешь, но я стойкий       Бокуто: Ты крутой, Кенма!       Бокуто: И очень умный!       Бокуто: И хитрый!       Бокуто: Хочу сразиться с тобой.       Кенма: Скоро сразимся, как бы это утомительно ни было       Бокуто: Хэй! Тебе нравится это, я уверен, что нравится!       Кенма неопределенно пожал плечами, не зная, как правильно ответить. Ему нравилось, наверное. Но он не горел как Куроо, как Бокуто. Тот же Акааши являлся волейбольным маньяком, а у Кенмы не было этого рвения. Он выкладывался на поле, но мог ли говорить, что любит все эти соревнования, как остальные ребята?       Акааши: Что ты от него хочешь перенять? Какие его качества тебе нравятся, как в лидере команды?       Читая сообщение от Акааши, Кенма чувствовал себя как на допросе. Они вроде опытом должны обмениваться, а получалось, что общаются о Куроо. Шумно вздохнув, чувствуя, что не горит желанием отвечать Акааши, он все же отправил ему короткое сообщение.       Кенма: Куро хороший капитан, я таким не смогу быть и не хочу       Перейдя в диалог с Бокуто, он только собрался написать ему, как ему пришло сообщение от Куроо.       Куро: А тебя не смущает, что твой лучший друг оказался геем?       Отбив быстрое «нет», реально не понимая, в чем проблема, он снова вернулся к Бокуто, общение с которым ему доставляло удовольствие.       Куро: Если я объявлю об этом во всеуслышание, ты все равно будешь со мной общаться?       Кенма раздражённо написал «да», желая, чтобы ему никто не мешал написать Бокуто. Вылезло оповещение о новом сообщении от Акааши, но он не стал его читать, собираясь ответить тому, кто был интереснее остальных.       Кенма: Я это не ненавижу. Наверное       Бокуто: Ты просто не видишь, как горят твои глаза во время игры))       Кенма улыбнулся, подумав, что Бокуто за ним наблюдает и отмечает такие детали, и это приятным теплом осело в груди. Чёрт-те что творилось с ним. Но подумать об этом не получилось. Всплыло оповещение от Куроо, ещё одно от Акааши. Это раздражало, но игнорировать не получалось.       После этого начался ад. Его заваливали сообщениями. Куроо постоянно мусолил тему своей нетрадиционной ориентации, взяв с него обещание никому об этом не рассказывать. Страдал по Акааши, строя предположения о его реакции на признание. И планомерно выносил ему мозг. Акааши был не лучше. Если Кенма в первый день не понял, что тем движет, почему он все выспрашивает о Куроо, то потом до него дошло. Изначально вопросы касались Куроо и волейбола, а после Акааши осторожно спрашивал о Куроо такое, что никак не вязалось с волейболом. И все это, между прочим, очень аккуратно и ненавязчиво. Но Кенма все понял, тот запал на Куроо.       Он мог бы рассказать Куроо о своих догадках, но это все ещё оставались догадки, да и лезть в чужую личную жизнь не хотелось. Но эти двое конкретно его достали. Мешали и постоянно отвлекали от общения с Бокуто. Тот писал каждый день. И вскоре общение совсем перестало касаться волейбола. Они разговаривали обо всем на свете, когда Кенма уставал от Куроо с Акааши и кидал их в игнор.       Под конец второй недели он понял, с этим нужно что-то делать. Или Кенма искал себе оправдания для встречи с Бокуто, или реально сам бы не справился, но решил попросить помощи.       Кенма: Привет, Бокуто. Можем сегодня встретиться, мне помощь нужна       Сообщение пришло почти сразу, вызывая лёгкую улыбку, как и сам текст.       Бокуто: Привет! Вау, круто. Ты мне первый написал.       Бокуто: Конечно, давай встретимся.       Бокуто: Можешь рассчитывать на меня.       Улыбаясь, Кенма написал время и место, начиная собираться. Он чертовски долго выбирал футболку, пока не понял, что хочет нравиться Бокуто. Качнув головой, он мысленно себя поправил. Он хочет выглядеть нормально, не более.       Они встретились в парке через пару часов. Бокуто приветствовал его широкой улыбкой и мороженым, которое сразу же ему вручил.       — Нужно было давно увидеться, а не под конец каникул.       Кивнув, Кенма с благодарной улыбкой принял сладость и начал есть, пока Бокуто рассказывал, как выбирал мороженое, не зная, какое тот любит. Фраза за фразу, и они оба забыли, что у встречи были иные цели. Общаться с Бокуто вживую было так же приятно, как и через сообщения. Приятно и легко, что удивляло. Но они могли говорить обо всем на свете. Бокуто говорил больше, гораздо больше, но им обоим было комфортно. Кенма чувствовал это.       Уже перед расставанием Бокуто спохватился, обеспокоенно заговорив:       — Черт, Кенма! Ты же о помощи просил, а я тебя целый день грузил всяким. Прости! — низко склонившись, он приподнял голову и исподлобья посмотрел, заставляя засмеяться. И это широкой улыбкой отразилось на чужом лице.       — Все нормально, Бокуто. Это не срочно.       — Давай завтра встретимся и всё обсудим?       — Угу.       Уже будучи дома, он достал телефон и включил звук. Сообщений было дохренищи. В основном все от Куроо. Два от Акааши и три от Бокуто, который благодарил за классный день и ждал повторения. Ответив, что ему тоже было весело, он перешёл в диалог с Куроо. Не став читать его сообщения, он быстро, пока был полон решимости, написал:       Кенма: Достали уже. Разберитесь между собой раз и навсегда, а от меня отстаньте. Акааши очень тобой интересуется, очень       И прикрепил номер Акааши, если у Куроо его не было. Тот долго не отвечал, и Кенма успел подумать, что это было грубо. Но он не жалел, ведь уже так устал от всего этого.       Куро: Это правда? Я реально ему интересен?       Кенма: Да       Куро: И если я признаюсь, он ответит мне взаимностью?       Кенма: Куро, ещё одно подобное сообщение — и пойдешь в ЧС       Куро: Спасибо)))       Хмыкнув, Кенма отложил телефон, надеясь, что у этих двоих все будет хорошо. Но его больше заботил завтрашний день и встреча с Бокуто, который прислал ему сообщение с пожеланием спокойной ночи. И стало так хорошо, что страшно. Вот только Кенма трусом не был.