***
Прошла неделя с тех пор, как я вернулся в общежитие. Создавалось впечатление, будто я и вовсе его не покидал. Мне казалось, что после такого своеобразного побега мои отношения внутри Слизерина ухудшатся, но нет. Ничего не изменилось — я как был чужаком в этой среде, таким и остался. Не лучше, не хуже в общем-то, ведь юным «змейкам» было на меня плевать, как и мне, собственно. Сперва, конечно, Теодор и ко, немного шугались меня, но сейчас осталась от них лишь легкая настороженность. Эмерик, как всегда, пытался навязать свое общество. Но к этому я уже давно привык. Остальные слизеринцы вообще не обратили внимания на какие-либо изменения, продолжая держаться стороной. Что вообще типично для них — в основном, они предпочитают общаться только со своими одноклассниками или с участниками кружков по интересам. Квиддич в этом году досрочно завершили, так что с командой все разговоры сошли на нет. К слову, еще из-за этого в подземелье стало совсем уныло. Пусть факультет Змей, в отличии от всех остальных обитателей замка, не так остро воспринимает проблему нападений из-за превалирующего числа чистокровок, но беззаботно веселиться ни у кого настроения не было. Из-за общей атмосферы мрака в станах школы, холода подвальных помещений, и невероятно унылых, однообразных занятий, я совсем скис. Мне было слишком скучно предаваться учебному процессу. Хотелось какой-то динамики. Вырваться из заточения этой дурацкой магической школы и просто развеется где-то вдалеке от нее и ее проблем. В последнее время я чувствовал, что совсем одеревенел, погряз в рутине скучных дней, как под копирку похожих друг на друга. А ощущение, что я начал тупеть с каждым прожитым днем в окружении детей, и вовсе не покидало меня ни на миг. Не помогала даже литература и чтение сложных книг на досуге. Неумолимо, я превращался в какого-то скучного и однообразного человека, которых бродит по Земле несколько миллиардов. Кажется, за всей этой рутиной я теряю себя, живя, как самый обычный, хоть и несколько приобщенный к магии, человек. Даже тренировкам меньше времени стал уделять, не видя в них особого смысла, кроме как простое поддержание физической формы. Душа жаждет приключений и яростных схваток, а не всего этого. Но где их взять? Этот мир какой-то слишком однообразный и унылый, а население стремиться к спокойствию и пресловутой рутине. Даже война, если и бывает, то тоже лишена своей красочности. Самоцель ее лежит в скорейшем избавлении от противника, а не демонстрации умений и сил. Наглядный пример из которых, огнестрельное оружие, или в случае с магией, Авада, либо средства массового поражения, где все решает одна кнопка. И почему я не попал в этот мир на пол тысячелетия раньше? Так можно было бы вообще забить на магию, пойти сражаться на мечах и копьях. Была бы вокруг сплошная опасность, а в голове лишь мысли о том, как бы выжить в суровых реалиях. Вместо каких-то тупых заданий в виде очередного эссе о проращивании, бесполезной по ее свойствам, Смоквы из различных ее частей, и копаний в земле. Когда же нам выдали списки новых предметов, из которых нужно выбрать хотя бы два на следующий год, желание куда-то сбежать из Хогвартса только усилилось. Что там вообще есть, в этом списке… Прорицания? — да чушь какая-то. Знать что-то наперед, но, когда изменить что-либо нельзя, то еще мучение. Так что, я исключил этот предмет первым делом. Далее, Уход за Магическими Существами. Хм. Вроде и звучит, словно нам придется делать практически то же самое, что и на Травологии, разве что следить за чем-то более подвижным. Только вот глянув на преподавательский стол, где восседал замученный до безобразия старик — похрамывающий на обе ноги и без правой руки, а у той, что осталась, не хватало пары пальцев, — желания как-то не прибавлялось изучать этот предмет. Я даже не уверен, что он сможет толком что-то объяснить: профессор Кеттлберн не выглядит человеком при своем уме. Хотя студенты более старших курсов отзываются о нем достаточно хорошо. Правда, я не думаю, что на его уроках проходят кого-то опаснее Лукотрусов. Так что проще прочесть энциклопедию, чем возиться с этим предметом на протяжении трех лет. Древние руны и нумерология больше нужны таким людям, как Драко, что хотят вникнуть в ритуалистику. Уверен, что он взял себе эти три предмета даже не раздумывая. А в прочих дисциплинах они все равно фигурируют в достаточной степени, чтоб не налажать с тем же зельеварением. Так что эту связку спокойно можно оставить на плечах Малфоя, а самому даже не пытаться постигнуть всю эту муть. От маггловедения я тоже не в восторге, если учесть, что его ведет какая-то странная баба с кучей стереотипов о представителях немагического мира. Да еще она является выходцем из практически чистокровного рода. Уже представляю ее уроки, где она рассказывает о законах магглов, как о каких-то обезьянах в заповеднике. Хотя сам предмет должен в какой-то мере прояснять некоторые правовые моменты, связанные с урегулированием взаимоотношения между магами и обычными людьми, а также рассказывать о законах и прочем. Вроде и полезно, а вроде и не совсем. Ведь, опять же, все это можно прочесть в книгах и правовых актах. А вот на углубленное знахарство можно и записаться. Что нельзя сказать о беллетристике и предметов, связанных с искусством. Вздохнув, я отложил в сторону свиток, над которым корплю уже три недели. Пора идти к Снейпу. Апостольство, Маггловедение, Ритуалистика, Прорицания, Спиритизм, Древние Руны, Нумерология, Метео Магия, Магия Музыки, Големостроение, Уход за Магическими Существами… По правде говоря, я не хочу вообще брать какие-либо предметы из этого списка. Почему тут не преподают маггловские предметы по типу химии и физики? Учитывая, что магия каким-то образом нарушает общеизвестные законы, то открывается просто безграничные простоты для заполнения этих «дыр». Если объединить эти знания, можно открыть что-то совершено новое и ранее неизведанное. Или хотя бы понять сам принцип работы магии и особенности организма волшебников. Выявить закономерности и устранить дефекты по типу рождения сквибов. Хочется постучать головой об стену, видя, что маги просто топчутся на месте столетиями и совершенно не пытаются даже как-то развиваться. Действительно, еще немного, и магглы обгонят волшебников в развитии, и тогда уже они будут считать магов ущербными. — Профессор, вы изучали химию? — задал вопрос Снейпу, занятому разбором домашних работ, пока сам я занимался разделыванием горегубок на очередной отработке. Да, сперва я, как он и говорил, занимался чисткой котлов и уборкой помещения. Затем было потрошение и резка флобер червей, вместе с подготовкой иных ингредиентов для зелий. А теперь у меня целый ящик со спящими под зельем зверьками, похожими на крупных крыс или бобров со странными выростами на спине. Как раз их я сейчас и срезаю, предварительно добивая этих зверьков во сне, для последующего маринования в спиртовой настойке из стеблей маргаритки. Все остальные части зверька, кроме кишок и печени, тоже используются в приготовлении зелий, так что приходится долго возиться с тем, чтоб отделить кости от мяса и отсортировать органы по емкостям. И, хотя в подземельях всегда прохладно, все же затягивать с этим тоже не стоит, иначе все будет за зря. Конечно, особой жалости эти существа у меня не вызывали, но и обесценивать их жизнь и свой труд как-то тоже не хочется. Поэтому я старался сделать все качественно и быстро, уменьшая количество лишних движений. В первое время, профессор наблюдал за тем, как я орудую обычным ножом, со странным выражением лица. Я бы даже сказал, несколько задумчиво. Но я на это как-то забил, как и на то, что такое выражение приклеилось к нему, после того вечера, а сам он стал лучше подбирать слова, обращаясь ко мне. Хотя, в целом, отношение не изменилось — он все также недолюбливал меня. — К чему подобные вопросы, Поттер? — он таки соизволил ответить, спустя пару минут игнорирования. Да и то, только после того, как дочитал чье-то эссе и оставил какой-нибудь едкий отзыв на полях пергамента несчастного студента. — Как-то Драко упоминал в разговоре о том, что брал у вас маггловскую литературу. А раз так, то я предположил, что вы могли быть ознакомлены с научными трудами немагического мира. — Допустим, — скривился он, явно не обрадованный длинным языком своего крестника. — Тогда, возможно, вы заметили некую корреляцию с миром магии, находили ей какое-то логическое объяснение? Или, быть может, кто-то другой пытался объяснить в своих трудах природу волшебства, выявить какие-то закономерности? — Зачем вы этим интересуетесь? — Прошу ответить на мой вопрос, профессор, — еле сдерживая раздражение произнес я. Ненавижу, когда игнорируют мои вопросы. Снейп даже не повел бровью, продолжая свою работу. Стиснув зубы, я воткнул нож в пискнувшего зверька, тоже продолжая выполнять поставленную задачу. Как же меня бесит подчиняться этой дурацкой субординации, заставляющей принимать правила игры. И сперва отвечать на вопросы вышестоящего звена социальной иерархии. — Мне не столь интересны дисциплины из выданного списка. Я бы предпочел изучение мироустройства, вместо тех бесполезных для меня предметов. Было бы прекрасно, если найдется литература, с которой можно начать этот путь, — поморщил нос от того, что приходиться делиться своими планами. — Вы не ответили, — раздался скрип росчерка пера. — Всего лишь для утоления своего любопытства. — Сожалению, но вам придется его несколько поумерить. Должен вас огорчить, но, сколько вам не были противны те предметы, что преподаются в данном заведении, программу никто не будет менять по вашему разумению. Хотите вы, или нет, но вам придется выбирать из этого списка, как и продолжать посещение обязательных предметов, от которых вам, ни в коей мере, не избавиться в последующие годы, — как всегда едким вкрадчивым голосом проговаривал он, заставляя меня тихо гневаться от некой неизбежности в его речах. Будто я просто обязан подчиняться своей участи, а выхода из ситуации совершенно нет. В такие моменты хочется плюнуть уже на все, и просто свалить отсюда куда подальше. А может даже прирезать глотку, как всем этим несчастным зверькам. Но тем не менее он продолжил, наконец давая нужную информацию, что меня не сколько не радовала: — Что касается вашего «любопытства», — хмыкнул он, не глядя на меня, — тут я вас тоже должен огорчить: никто не будет всерьез заниматься подобным. Магия — лишь хаос, подконтрольный немногим из нас, даже среди волшебного сообщества. Она не поддается логике, и на нее не действуют физические законы немагического мира. А те, немногочисленные изыскания, касающиеся изучения данного вопроса, едва ли можно сыскать. И, боюсь, даже если вы их каким-либо образом найдете, вы не встретите ничего, кроме сплошного разочарования от прочитанного бреда безумцев. Более того, те люди, посвятившие этому жизнь, пользуются скверной репутацией. Едва ли вы нынче таких встретите вовсе. Не после тех «чисток» в прошедшей войне. Я нахмурился, поджав губы. Из вышесказанного можно сделать вывод, что ученных, занимающихся этим, попросту перебили, а их труды уничтожены. Что, вроде бы и не столь удивительно, если взять в расчет ту охоту на магглорожденных. Это огорчает. — А вы сами? Изучали под микроскопом ингредиенты с которыми работаете? Разве нет биологических различий между той же волшебной смоквой и обычной огородной свеклы? Должен же быть какой-то коэффициент, отвечающий за магическую составляющую? — продолжал я расспрашивать зельедела. — К примеру, сдав свою кровь в лабораторию, там обнаружилось новое соединение железа, а количество белков и лейкоцитов превышало норму. В нейрологическом обследовании же нашли отличия от обычного мозга, встречающееся меньше чем у одного процента популяции людей. Не это ли делает нас волшебниками? Разве это можно считать «нестоящим внимания бредом»? — В каких-то там молекулах нет магии. Она поступает только извне, — обрубил он мой порыв. — Разве можно исключать возможность того, что какие-то вещества могут сами вырабатывать подобную энергию, и позволять организму пользоваться своей «магией»? — склонил я голову набок, чуть не засмеявшись в голос от ограниченности мышления волшебников. Хотя надо бы поумерить свой пыл, дабы не начать трепаться о чакре. Тем более, что профессор наконец оторвал свой взгляд от бумажек, чтобы побуравить им в меня. Помня о способностях легиллименции, я осмотрел сколько еще грызунов осталось в коробе. Оказывается, я уже почти закончил работу. — Как уже показали исследования, в этом мире магия не может образовываться из ничего, а волшебная энергия может быть только внешней, — на удивление спокойно ответил профессор, пусть и с некой задержкой, снова внимательно наблюдая за тем, как я вскрываю череп последней горегубки и начинаю прибирать место казни. Смываю кровь. Зачищаю рабочее место, убирая колбы со свежими органами. Тщательно мою руки. Расправляю закатанные рукава, так и не заляпанной робы. Пусть меня напрягали эти следящие глаза, я не позволил ни единому мускулу дрогнуть на своем лице. Даже когда Снейп задал еще один вопрос, стоило только мне засобираться на выход из душного кабинета, пропитанного запахом недавней расправы. — Скажите, Поттер, вам приходилось раньше убивать? Я лишь изогнул бровь на застывшей маске лица, чувствуя каверзность ситуации. Кажется, я действительно слишком много открываю рот в последнее время. — Простите? — с холодной озадаченностью попросил расшифровать подобную предъяву. Вопрос стоит за тем, как он пришел к подобной мысли. Прочел? — Обычно, когда я прошу своих студентов разделать каких-то живых существ на составляющие ингредиентов, они впадают в настоящий ужас и всячески пытаются торговаться со мной, стараясь избежать такого задания. Вы же, мистер Поттер, отнеслись слишком хладнокровно к убийству довольно крупных зверьков, которых некоторые находят несколько милыми и похожими на своих домашних любимцев. Переварив сказанное, я хмыкнул: — Вы, наверное, сочли мое поведение изрядно жестоким. Хотя сами дали такое поручение. Я считаю, что жалеть горегубок бессмысленно. Их бы все равно пустили на ингредиенты, для этого их и разводили. Вы бы это сделали, или я, уже значения не имеет, такова их судьба. Возможно именно так они принесут пользу обществу, — я выдержал небольшую паузу, — Отвечая же на ваш вопрос, цель которой не иначе, как провокационной не назовешь… Я убивал. На охоте, если быть точнее. Дядя Вернон брал нас с братом охотиться на кроликов пару лет назад, и мне приходилось их освежевывать за всех, — и это действительно было. Два года назад. Тогда Дадли всеми силами сопротивлялся активному отдыху такого рода, и провел все время за игровой консолью, совершенно не выползая из палатки. А мы с Верноном на протяжении нескольких часов рыскали по лесу. Сперва он не хотел доверять мне ружье, а после зашелся в ворчании, когда я притащил больше дичи, чем он. Было даже несколько забавно. — А еще я неплохо готовлю. Хотя не думаю, что вам когда-либо удаться попробовать мои кулинарные изыскания, — я хмыкнул, представив эту картинку. Нечто из рода невероятного. — У вас остались еще какие-нибудь вопросы ко мне? Нет? Тогда, всего доброго, профессор. Пока он не вызвался меня провожать, я выскользнул в коридор и закрыл за собой дверь, целенаправленно направляясь к комнатам общежития. Наконец с этими чертовыми отработками было покончено. Из-за них, мне пришлось все каникулы провести в замке, под бдительным оком Снейпа. Похоже, я действительно проебался, раз он теперь задает мне подобные вопросы. Еще, сука, и так точечно. Явно выявляет степень угрозы, исходящей от меня. Плохо. Но, пока я никого не убил, тревогу не должны поднимать. По крайней мере я на это надеюсь. Хотя ситуация сама по себе не из приятных. Ладно, плевать. Буду действовать по обстоятельствам. Но нужно быть теперь на чеку.***
Пусть с Драко мы не обмолвились и словом за минувший месяц, но не заметить его отсутствие я не мог. Сперва я не застал его на завтраке пятничным утром, а после он отсутствовал на совместных занятиях по зельям. Не появлялся он ни на обеде, ни на ужине. Да и в субботу не мелькал в коридорах пепельный блонд. В библиотеке, и, тем более, в кабинете Рэндалла я его тоже не встречал. От этого меня начало съедать чувство нарастающего беспокойства. А подавленный вид Гермионы и вовсе заставлял думать о худшем. Ну не мог же он в действительности полезть в одиночку в логово Василиска? Или есть вероятность, что он нарвался на Наследника Слизерина, и теперь нам только и остается, что отпевать Драко? Вместо того, чтоб терзаться догадками, я решил все выяснить у того, кто знает об этом больше всех. — Гермиона, можно с тобой поговорить? — подловил ее на выходе из Большого зала, на котором, даст Ками-сама, она съела хотя бы яблоко. А то, как она дернулась от обращения к ней, и вовсе мне не понравилось. — Гарри? Что… а, да, конечно. И что это за потерянный взгляд? Очередные заломы пальцев, кусание губ… И это, что, вина в глазах, или мне кажется? Черт, как же мне все это не нравится! — Пойдем, — кивнул я на выход. И отвел ее сквозь толпу подростков к нише под лестницей. Здесь нашему разговору не должны помешать. Не успел я произнести и слова, как она кинулась на меня с рыданиями, чуть не сбив меня с ног. Я еле как смог разобрать обрывки фраз сквозь заглушенный плач. По сбивчивым объяснениям я понял, что Драко намеривался участвовать к каком-то ритуале, и что он сказал, что может не вернуться вовсе. Что это опасно, а Гермиона хотела пойти с ним, но он не разрешил, и тому подобное. — Надо было все равно пойти с ним. А теперь я даже не знаю к кому обратиться за помощью… О-он сказал, что может задержаться до воскресенья. А если с ним уже произошло что-то плохое? Уже вечер, а его уже нет два дня! Я не могу сидеть сложа руки! У меня плохое предчувствие… — дрожа всем телом, она резко оторвалась от моей груди, оставляя прохладу сырого пятна на трех слоях одежды, и стала ходить туда-сюда. Кажется, у нее начинается истерика. — Надо что-то придумать! Как-то ему помочь… Точно! Нужно рассказать об этом профессору Макгонагалл — уверенна, она найдет решение! Да-да-да, она точно сможет найти решение… А если он уже..! — то повышая, то понижая тон, ни на миг не переставая плакать, голос Гермионы скатывался до ноток безумия. Широко раскрытые глаза и вовсе перестали считывать окружение. Так и вовсе не далеко до нервного срыва. Чувствуется, что еще немного, и она сломает себе руку — так сильно ее сжимает и заламывает. Долго не думая, я притянул девушку к себе, прерывая ее истязания поцелуем. Легкое касание губ, да и только. Но этого хватило для прерывания истерики. От шока Гермиона перестала плакать, и теперь во все глаза смотрела на меня. Я стер большими пальцами дорожки слез с ее щек, и внимательно пригляделся к ее лицу, сменив тему: — Ты что-то сделала с зубами? — прозвучало скорее как утверждение. — Нашла подходящее заклинание из той книги, — смущенно шмыгнула носом, пытаясь отвернуться. — Покажи, — попросил-приказал ей, не давая отстраниться. Еле как, ей удалось через силу улыбнуться, демонстрируя изменения. — Ну, вроде не плохо, — вынес вердикт, после придирчивого осмотра ровного ряда белоснежных зубов, и не найдя в них ни единого изъяна. — Но ты лучше больше не меняй ничего в своей внешности. Ты и без того очень красивая девушка. А магией можно все испортить — будешь похожа на тех «барби» из телека, с ужасными скулами и лепешками, вместо губ, — не скрывая своего отвращения к подобному, добавил я ворчливо. — Не буду, — заверила она после короткого смешка, но еще одна слезинка покатилась по раскрасневшейся коже. — Вот и хорошо, — тут же стер влагу с щеки. После чего вновь ее обнял. — А насчет Драко, ты не переживай. Такие, как он, так просто не умирают. С ним все будет в порядке. Он обязательно вернется. А если и завтра он не появиться, то тогда вместе пойдем к Макгонагалл, Снейпу, или к директору. К кому только потребуется, — успокаивающе гладил ее по кучерявым волосам. — Не забывай, у тебя есть я. Вместе мы все решим. — Угу, — кивнула она, чуть отстранившись. — А теперь, давай я тебя провожу до общежития. Нынче опасно ходить одной. Гермиона в очередной раз кивнула, стерла остатки слез и робко мне улыбнулась. А меня заставил напрячься звук быстро отдаляющихся шагов. Кто же это мог быть? Исходя из громкости, это кто-то достаточно легкий и проворный… — Пойдем? — спросила меня Гермиона, вступая на лестницу. — Да, идем, — коротко кивнул, сосредоточенно всматриваясь в полумрак замка. Больше никого не было видно и не слышно. Возвращаясь обратно, в подземелья Слизерина, после сопровождения Гермионы до самого входа в башню Гриффиндора, я не переставал корить себя за оплошность. И стоило мне отдаляться от этих двоих? Зачем я так безответственно бросил Драко разбираться самому с Василиском? Знал же к чему это может привести, и все равно не помог. Теперь хрен его знает, что с ним. Жив ли вообще? Не сказал даже, где его искать. Надеюсь, все обойдется, и завтра он вернется целым и невредимым… Гадство! А утром пришла еще одна плохая весть. Рон сообщил мне, что этой ночью на Гермиону совершили нападение. Что привело меня в полнейшее бешенство. Я тут же схватил нож с ближайшего стола, и запустил его через пол зала. Срезав прядь у глумящегося над произошедшем Нотта, нож воткнулся в каменную кладь стены Большого зала, заставляя смолкнуть все звуки за завтраком. — Найду гада, что все это устроил — убью, — угрожающе пообещал я собравшимся в полной тишине. И пошел прочь, хлопнув дверью, уже не обращая внимания на завалившуюся в обморок сестру Рона, шокированных учеников Хогвартса и преподавателей. Урою, суку! Будь ты хоть Наследником Слизерина, хоть богом — жди расплаты. Никто не смеет отнимать у меня мое!