Пленники Пустотного леса

В широком смысле практически любое дело можно сделать либо очень хорошо, либо очень плохо. Середнячок, ни туда, ни сюда в этой — что ж, её можно назвать конгрегацией — непозволителен. Лорд Волдеморт жесток по отношению к халявщикам и бездельникам — в тем, кто делает работу на «отвяжись». Но всё то, что не запрещено — разрешено. Нередко многие ученики Хогвартса (да и сам Риддл в молодости) брали этот негласный закон за правило, справедливо полагая, что так действительно можно. На этот раз им не преминули воспользоваться и Пожиратели... — Северус, мы можем поговорить с тобой наедине? — нарочито небрежно осведомился Люциус Малфой, размеренным шагом приближаясь к зельевару. Лицо его было каменным, но непривычно бледным, бледнее обычного. Водянисто-голубые глаза смотрели куда-то вдаль и не могли скрыть того, что в действительности бушевало внутри. Взгляд так и кричал, умолял сообщить хоть что-то о сыне. Стараясь не вызвать подозрений, по дороге к наиболее укромному месту — лаборатории — мужчины во весь голос сетовали на сбежавших молодых людей, напоказ выставляя своё негодование и обуревающие их эмоции. На них неодобрительно начали коситься другие Пожиратели, и они сочли нужным наконец замолчать и перейти к главному. — Сев... — Люциус моляще вцепился в рукав мантии Снейпа. — Пожалуйста... — Люциус, я не имею ни малейшего понятия, где сейчас ваш сын, — отрезал Северус, не отводя взгляда. Смотреть глаза в глаза — вот что необходимо, когда хочешь соврать. В них не должно быть ни малейшего намёка на фальшь — и только тогда ваши слова не вызовут подозрений. Но Малфой-старший не верил — он был слишком напорист, упрям — немудрено, что Драко весь пошёл в него. — Ты скажешь мне, где он, Северус, — с нажимом произнес он, приближая своё лицо к лицу мужчины, едва ли не касаясь его крючковатого носа. — Я должен найти его. Нарцисса... Она волнуется, Сев. Она сходит с ума. И я не могу на это равнодушно смотреть. Зельевар виновато пожал плечами. — Ты не знаешь, в какой я сложной ситуации. Я играю на два фронта, дружище, и мне подчас бывает трудно отделить правду ото лжи. Прости, но при всём желании, даже если бы я знал, где сейчас Драко — а я переживаю за него не меньше твоего! — я не имел бы права тебе рассказать, — как-то грустно закончил мастер Зелий, но головы так и не склонил, продолжая держаться уверенно и прямо. — Северус... — вновь начал представитель одного из древнейших родов Британии, но так и замолк, поняв, что спорить попросту бесполезно. Что ж, но всё равно узнает то, что ему нужно. Неважно, каким путём. — Хорошо. Я верю тебе, — Люциус отстраненно похлопал его по плечу и, стремительно развернувшись, вышел из кабинета Снейпа. Тот, оставшись наедине с собой, лишь тяжко вздохнул, пробормотав под нос что-то, отдаленно напоминающее «не было б печали». Широко зевнув — вторая бессонная ночь давала о себе знать — мужчина грузно опустился в кресло, почувствовав себя усталым, как никогда. *** Она не могла смотреть на него без боли где-то в области сердца. Гермиона Грейнджер видела, что с Драко Малфоем творится неладное, но что именно — она понять не могла. Напыщенный, самоуверенный, язвительный — за несколько дней он подрастерял все эти качества, заменив их другими, тоже не больно хорошими, но, по крайней мере, подающими надежды — гордый, решительный, остроумный. Девушке нет-нет, да мнилось, будто бы совместные приключения, опасности, переживания так на него влияют. Она приглядывалась и не могла поверить, что со злого, некрасивого лица (преимущественно в силу своего извечного выражения «вы — ничто, я — всё») сползает эта чёрствая, закостеневшая маска. И, как она старалась верить, порядком искреннее и по доброй воле. Ни обнять, ни ударить. Это убивало больше всего — то, что она ещё могла ласково коснуться щеки Гарри, взъершить его лохматые черные волосы, положить руку на плечо или даже мимолетно поцеловать в щеку. С Малфоем такое не прошло бы задаром. А слышать оскорбительное «грязнокровка» лишний раз вовсе не хотелось. Минуло всего часа три, а на горизонте по-прежнему было затишье. Если, конечно, горизонтом можно назвать бескрайние просторы Пустотного леса. Скорей уж, это был путь, лежащий через многочисленные деревья, валежники и колючие кусты, с редкими проплешинами в виде крошечных полянок — своего рода бонусы, поощрительные призы. Ну, еще полмили — и вот тебе место для привала. Молодец, мышка, беги — скоро захлопнется проволочная дверца нехитрого устройства, а там и кошка подоспеет... — А с чего всё это началось? — полюбопытствовал Драко, отчаянно сражаясь со рвущимся наружу нескромным зевком. — Что конкретно? — выдохнул Поттер, перебирая ногами, будто бы не совсем трезвый посетитель «Кабаньей головы». Да, они все устали — даже слишком. Но двигаться-то было нужно. Остаться на месте равносильно смерти. — Ты имеешь в виду, как нас перехватили? — уточнила Гермиона, глядя на Малфоя в упор. Тот внешне был абсолютно спокоен — но она-то знала, что внутри у всех троих творится самый настоящий ад — паника, безумство, смешанные с отчаянием. И всё это прикрыто тонким слоем надежды. Настолько тонким, что ткни пальцем в полупрозрачную оболочку этого светлого чувства — и всё рухнет, сломив человека окончательно. Драко тряхнул светлой чёлкой, выражая согласие, мол, да, он спрашивает об этом. Нужно было чем-то себя занять — лучше разговоры по делу, чем бессмысленный бред в духе «мы все умрем» или «бесполезно, давайте ляжем, поспим». Ответил Гарри, опередив Гермиону всего лишь на какую-то сотую долю секунды. Заговорили он почти одновременно — но парень недовольно замолчал, уступив даме. — Как только мы сняли защитное поле, наложено на нашу поляну, где мы остановились уже на дольно долгий промежуток времени, мы снова смогли аппарировать. Под этим колпаком, буквально сплетённым из чар, такой возможности у нас не было. Мы рисковали — и, как оказалось, не зря, — в голосе девушки сквозила явная грусть. — Не случись того, что произошло, быть может, мы бы давно выполнили указания Дамблдора, и война закончилась раньше. А сейчас... Нет прежней уверенности. Раньше было хоть что-то. — Дамблдор вам что-то поручил? — заинтересовался Малфой. Гарри кинул на него быстрый взгляд и отрицательно качнул головой, переглядываясь с Гермионой. — Не пытайся что-либо выспрашивать, я всё равно скажу ровно столько, сколько тебе нужно знать. Как ваши молодцы, — Грейнджер хмыкнула. — Нас вычислили — не знаю. Вполне вероятно, что лес и его окрестности патрулировали, возможно, вообще каким-то образом прослеживали проявления магии... — Всегда всё знающая умница поникла. Это было её не по силам — она строила догадки, пыталась мыслить логически, но в её голове не укладывалось то, что оборотням могли точно сказать, когда и откуда они будут аппарировать безо всякой защиты. Негромкий шелест подсохших за вечер листьев заставил троицу содрогнуться. Предательница-луна скрылась за верхушками деревьев, оставив своих негласных врагов почти в абсолютной темноте. Дрожащий шёпот «Люмос» осветил, по меньшей мере, шесть волчьих морд с алчно горящими глазами...