Ты почти опустошена, в тебе едва есть силы бороться,
Ты сомневаешься, сможешь ли жить, переживёшь ли ты это,
Тебе всего лишь нужно немного света, чтобы указать путь,
Пока ты ждёшь, когда вновь солнце засияет,
Так что держи голову выше
Kodaline — Head Held High
Когда к назначенному Дамблдором времени Ремус прибыл в «Кабанью Голову», Тонкс уже была там и выглядела свершено иначе, чем при первой их встрече. В стоящей перед ним девушке, на вид одного с ним возраста, не было ничего от перепуганной худощавой волшебницы, походившей на подростка. Благодаря книге, которую ему удалось найти и прочитать накануне встречи, Ремус думал, что представляет, на что способна магия метаморфа. Но настолько кардинальные перемены внешности, которые он теперь видел воочию, все равно поразили его. Хотя он никак этого не показал. — Добрый день, — с легким кивком поздоровался Ремус. — Надеюсь, я не заставил вас долго ждать, — сказал он, по большей части обращаясь к стоящему возле каминной полки Дамблдору. Волчье обоняние, которое не сильно притупилось с ночи полнолуния, уловило запах нервозности в комнате. Это могло свидетельствовать о том, что разговор был напряженный. — Добрый, Ремус. Тем не менее голос Дамблдора звучал легко. Он даже позволил себе короткую, ободряющую улыбку. — Ты вовремя, мы как раз закончили. Ремус подметил, как Тонкс сжала челюсть, от чего напряглись мышцы на высоких скулах. Что послужило этому причиной? Его появление, прервавшее беседу? Или, может быть, итоги этой самой беседы? Он надеялся на второе. Вряд ли можно рассчитывать на удачное сотрудничество, если первая эмоция, которую ты вызываешь у напарника — раздражение. — Мы уже встречались раньше, хотя нас и не представили, — сказал Ремус, стараясь звучать непринужденно. Он сделал несколько плавных шагов, подходя ближе, и протянул ей руку. — Ремус Люпин. Невероятно долгую секунду она просто смотрела на него слегка приподняв брови, затем опустила взгляд на ладонь. Кожа у нее была прохладной, хотя на улице и стоял теплый июньский день. — Просто Тонкс. При обстоятельствах, которые создал Сириус, было не до соблюдения норм этикета. Но я узнала голос и Уэльский акцент. Рукопожатие было крепким, но быстрым, словно она торопилась прервать с ним физический контакт. Ремус предположил, что это связано с его ликантропией. Может быть, Дамблдор рассказал ей или Снейп предупредил. Ремус сказал себе, что это ни капли его не задевает, и, в конце концов, для пожирательницы смерти она держалась очень даже дружелюбно. Не пыталась его убить или проклясть, а с отвращением он как-нибудь справится. — Я ввел мисс Тонкс в курс дела, — заговорил Дамблдор. — Она знает, как стоит себя вести, и пообещала не использовать свои обычные методы добычи информации. Тонкс хмыкнула и нарочито сладким голоском пропела: — Обещаю быть хорошей девочкой. Что-то в том, как приподнялся уголок ее губ в кривой усмешке, заставило внутреннего волка Ремуса заинтересованно вытянуть морду. Мужчина подавил желание зажмуриться. Ему сейчас нужно было сосредоточиться на миссии. А позже уделить время и разобраться с побочными эффектами нового зелья Лили. Последнее время его зверь слишком часто пробивался в сознание, да и обострённые чувства не то чтобы были приятным бонусом. Хотя последнее полнолуние прошло относительно легко. — Нам нужно еще что-то знать, или мы можем отправляться? — спросил Ремус, прогоняя все лишние мысли. Вместо ответа Дамблдор засунул руку в карман мантии и достал два небольших прямоугольника синего цвета. Ремус не сразу понял, что это, но когда раскрыл удостоверение, брови его непроизвольно поплыли вверх. — Серьезно, МI5? — Тонкс, казалось, это забавляло. — Маглы конечно наивные тупицы, но кем нужно быть, чтобы повестись на такое? Тот же вопрос, который вертелся на языке Ремуса, правда сформулированный иначе. — Один мой друг, занимающий достаточно высокую должность в магловских правоохранительных органах, сделал так, что Мистер Дрексон ждет двух агентов для беседы для выяснения деталей засекреченного дела. Ведите себя спокойно, задавайте вопросы, как мы и обсуждали, и все будет нормально. Ремус прикусил внутреннюю часть щеки, борясь с желанием высказать директору, что он мог бы и предупредить его при прошлом их разговоре. Хотя скорее всего Дамблдор создал такие условия нарочно, чтобы посмотреть, как они поведут себя и выполнят поставленную перед ними задачу. — Ну, если это сработает, так будет даже проще, — сказала Тонкс, пряча свое удостоверение в карман. — Что-то еще? Ремус уловил запах возбуждения, ей явно не терпелось отправиться в путь, хотя внешне девушка, стоящая рядом с ним, превосходно передавала состояние снисходительного спокойствия. Возможно, обострившиеся чувства в этом случае из обузы превратятся в преимущество. — Я думал, может вы, возможно, захотите пообщаться прежде чем… — начал Дамблдор. — Не вижу в этом необходимости, — перебила его Тонкс. — Разве что, согласно удостоверению я — Джейн Льюис, — представилась она, снова обращаясь к Ремусу. — Бен Макникол. — Уэльский акцент и Шотландская фамилия, вы серьезно? — поморщилась Тонкс, переводя разочарованный взгляд на Дамблдора. Ремус снова подавил чувство, на это раз раздражение. Нет у него акцента. Он уже довольно продолжительное время живет в Лондоне и говорит как все местные жители. И вообще это не акцент, а диалект, от следов которого он избавился еще в школе. Хотя… откуда тогда она узнала о нем? Дамблдор слегка пожал плечами, как бы говоря: «ну как есть». *** Они трансгрессировали вместе, поскольку только Ремус знал, куда они отправляются. Несколькими днями ранее Дамблдор дал ему адрес и Ремус разведал обстановку. Обошел район, осмотрел нужный дом и нашел укромное местечко, спрятанное от глаз маглов, чтобы никто из них не стал свидетелем появления из воздуха двух волшебников. Самому ему в первый раз пришлось добираться в Гилдфорд на автобусе. И не на Ночном Рыцаре, а на самом обычном магловском. Как ни странно, потраченный на дорогу час пролетел довольно быстро из-за хорошей книги, что он прихватил с собой. Да и сама поездка вызвала теплые воспоминания о том, как он на несколько недель ездил вместе с матерью к ее родителям. — Чудесный аромат сырости и мочи, — насмешливо произнесла Тонкс, поспешно отпуская локоть Ремуса и возвращая его в реальность. — А ты определенно разбираешься в том, какие места нравятся девушкам, Люпин. — Бен. — поправил ее Ремус. — Бен Макникол. И мы могли аппарировать за городом, в лесу, но оттуда пришлось бы долго идти. — Нет, я ничего не имею против пространства под мостами. Есть в таких местах свой некий мерзкий шарм. Ремус уставился на нее не до конца понимая, шутит она или нет. Лицо ее оставалось серьезным, но ему показалось, что ее глаза блеснули огоньком. — Но я бы предпочла поскорее взяться за дело, так что, — Тонкс взмахнула рукой пропуская его вперед. — Ведите к дому мистера Дрексона, спецагент Макникол, — закончила она голосом, который как будто был смутно знаком Ремусу. По набережной они шли молча. Ремус несколько раз порывался начать разговор, бросая на идущую рядом девушку осторожные взгляды, но нужные слова все не приходили в голову. Зато для себя он подметил, как хорошо она подобрала образ для этого задания. На ней был классический брючный костюм, который Ремус часто видел на магловских женщинах и девушках в деловом районе Лондона. Темные волосы были собраны в пучок на затылке, на плече портфель. — Далеко нам еще? — нарушила затянувшеюся между ними молчание Тонкс. Они свернули на узкую улицу, вымощенную крупным булыжником, и за это время она успела уже два раза споткнуться. При этом всякий раз у нее было такое лицо, будто она так и планировала. Ремуса это внутренне позабавило. — Нет. На первом перекрестке свернуть направо, и футов через шестьсот будем на месте. — Отлично, — она сказала это спокойно, но Ремус снова уловил запах нетерпеливого возбуждения, исходящий от нее. Были и другие ароматы, и он подавил желание принюхаться, чтобы разобрать и их. Он даже увеличил расстояние между ним и девушкой, хотя волк протестующе заворчал. — Чувствуешь себя неуютно в компании приспешницы Темного, Макникол? — очевидно по-своему растолковав его отступление, спросила Тонкс. — Нет, я просто… — Расслабься. — На ее лице мелькнула знакомая полуулыбка. — Даже если я тебе не нравлюсь, я это переживу. Все, что мне нужно, — получить ответы на свои вопросы, и как уже говорила Дамблдору, пытать или убивать кого-то я не намерена. Ремус понимал, что должен что-то сказать. Но что? Попытаться убедить ее, что она ему нравится? Но он ее едва знает. Объяснить, почему Дамблдор назначил ее сопровождать? Но он и сам не до конца это понимал. Молчание затянулось. Он так и не смог подобрать нужные слова. *** Нужно отдать ему должное, подумала Тонкс, несмотря на все, что она ему сказала, он не выглядел нервным. Озадаченным — да, но не нервным. Крепкий орешек, значит. Она закусила губу, слегка покосившись на хмурый профиль Бена Макникола, так же известного как Ремус Люпин. Интересно, как долго он продержится в состоянии своего учтивого спокойствия. Северуса обычно хватало минут на двадцать, если она напирала. Когда он понимал, что она намеренно выводила его из себя, он еще дня два злился, называя ее безмозглой идиоткой. Изначально Тонкс ничего такого не планировала. Но когда Люпин появился в Кабаньей Голове, такой уверенный, собранный и вежливый, с этим своим рукопожатием, что-то внутри Тонкс взъерошилось и оскалилось. Как бы иронично это не звучало, учитывая, что перед ней стоял оборотень. Оборотень, который совершенно не был похож ни на одного своего собрата, которого Тонкс встречала до этого. От коричневого костюма и скучного полосатого галстука до этого дурацкого уэльского акцента и теплой открытой ладони. Люпин раздражал Тонкс, слишком правильным он казался. Хотя тихий шепоток в сознании не преминул тут же напомнить, что при их первой встречи несколькими днями ранее она посчитала его голос и акцент очаровательными. А рука, от которой она так поспешно отдернула свою, не дала ей растянуться на полу, когда она чуть не потеряла сознание из-за неправильно наложенного заклинания. Но тогда она не видела его, успокоила она себя. И в отличие от Джеймса и Сириуса он не похищал ее. Мерлин… Она даже флиртовала с ним. Подавив досадливый стон, Тонкс открыла было рот, чтобы спросить, долго ли им еще идти, как Люпин остановился в начале тропинки, ведущей к аккуратненькому двухэтажному домику. — На месте, — возвестил он. — Да? А я думала, ты просто решил полюбоваться на садовых гномов. — Иногда поведение маглов кажется странным для волшебников. Постарайся сильно не удивляется. Если что-то тебе покажется непонятным, я постараюсь помочь, для этого я здесь, — словно не услышав ее колкость предупредил Ремус, под конец лишь чуть нахмурившись. — Поверь мне, Макникол, чтобы меня удивить, нужно очень сильно постараться, — кинула Тонкс, проходя мимо своего спутника и направляясь к крыльцу дома. Позади послышался тихий, то ли обреченный, то ли раздраженный вздох, после чего Люпин нагнал ее у самых дверей. Не дав ему времени что-либо предпринять, Тонкс нажала на кнопку звонка. Несколько секунд и дверь открыл невысокий мужчина, примерно ровесник Люпина. И ее, поспешно добавила про себя Тонкс, припоминая, какую маскировку выбрала в этот раз. — Мистер Дрексон? Агенты Льюис и Макникол, МI5, — представилась она, демонстрируя удостоверение и опережая действия своего напарника. — У нас к вам пара вопросов. Мужчина спокойно кивнул, едва взглянув на корочку в ее руке, и пропустил их в дом. — Я могу предложить вам кофе или, может, лимонад? — вежливо поинтересовался он, когда они добрались до просторной гостиной, объединённой с кухней. — Кофе был бы кстати, — Тонкс слегка улыбнулась и заняла место на маленьком зеленом диванчике. Люпин вежливо отклонил предложение и, чуть помедлив, сел рядом с ней. Со своего места они могли наблюдать за отрывистыми действиями хозяина квартиры. — Он так забавно нервничает, — едва слышно прошептала Тонкс, чуть склоняя голову на бок, в сторону Люпина. — Наверняка сейчас перебирает в голове все свои даже самые маленькие проступки. Лицо Люпина оставалось полностью спокойным, хотя Тонкс заметила, как слегка напряглась его челюсть. — Ты поэтому попросила его сделать себе кофе? — Нет. Он явно ожидал объяснения, но Тонкс сделал вид, что не заметила немой вопрос в его глазах. Вместо этого она принялась рассматривать окружающую их обстановку. Детский ранец в углу комнаты, цветные фломастеры в коробке рядом с фарфоровыми статуэтками пастушек, подпирающих книги на стеллаже у стены, и конечно же фотографии в ярких рамках. Это был дом, наполненный жизнью, детским смехом и… Тонкс моргнула, прогоняя наваждение. Всего на секунду, на одну короткую и в то же время показавшуюся ей вечностью секунду, она уловила запах пирога с ежевикой. На стол опустился поднос с двумя чашками кофе, сахарницей и стаканом воды для Люпина, Дрексон занял место в кресле напротив своих гостей. Глядя в его открытое лицо Тонкс поняла, что ошиблась с первоначальной оценкой. Он не нервничал, просто был взволнован, потому что не каждый день люди из правительства стучатся тебе в двери. Все-таки Северус был прав насчет Дамблдора, он безумен, отметила про себя Тонкс. Этот план даже ей бы в голову не пришел. За своими размышлениями Тонкс упустила момент, когда Люпин начал разговор. Говорил он спокойно и убедительно. Он знал все то же самое о деле, что и Тонкс из той папки. Должно быть, Дамблдор как следует его подготовил. Вот только для Тонкс это было не просто «дело», и полагаться на возможность того, что сидящий перед ними мужчина просто так вспомнит что-то полезное спустя почти семь лет, она не собиралась. Тем не менее было необходимо позволить Люпину начать разговор, пускай почувствует себя главным и думает, что держит все под контролем. Надо же, он даже достал маленький блокнотик. Ни дать, ни взять — Эркюль Пуаро. — Мне так неловко вас беспокоить, — подождав немного, встряла Тонкс между очередным бессмысленным вопросом и таким же бессмысленным ответом. — Но не найдется ли у вас сливок или хотя бы молока? Не могу пить чисто черный кофе. Она вновь пустила в ход самую очаровательную улыбку, что была у нее в арсенале. Дрексон несколько раз моргнул полностью сбитый с толку и неуверенно перевел взгляд с нее на Люпина, но спохватился и кивнул. — Да, конечно. Одну минуту. Все происходящее дальше произошло за несколько секунд, в течении которых Тонкс молилась, чтобы ее неуклюжесть все не испортила. Дрексон поднялся с места, одновременно с этим правая рука Тонкс нырнула в карман пиджака, а левая потянулась к столу. Люпин развернул к ней лицо, намереваясь, по всей видимости, как только Дрексон достаточно отойдет, задать ей вопрос, что она творит, но Тонкс зачерпнула полную ложку сахара, отправила себе в чашку, и в следующее мгновение ложка по совершенно немыслимой траектории полетела в сторону Люпина. По задумке Тонкс она должна была упасть, но каким-то невероятным образом он ее словил. Хотя это было не важно, отвлекающий манёвр все равно сработал. Содержимое пузырька из ее кармана уже было в чашке Дрексона. — Что ты сделала? — прошептал Люпин, глаза его были широко распахнуты, он не сводил взгляд с чашки. Тонкс заметила, как его ноздри затрепетали, словно он принюхивался. Странно. Из того что она знала об оборотнях, его волчьи чувства должны были уже притупиться. — Что ты сделала? — все так же тихо, но с нажимом повторил Люпин. — Ничего, что нарушило бы уговор. Теперь Люпин пристально смотрел на нее, слегка сощурившись и сжав губы. Тонкс впервые обратила внимание на цвет его глаз. Обычно такие детали она подмечала сразу, профессиональная привычка того, кому приходится менять и копировать внешность. Возле зрачка его глаза были светло-коричневые, почти янтарные, а дальше, на периферии радужной оболочки — темно-зеленые. Глаза хамелеоны. Тонкс готова была поклясться, что на улице они будут выглядеть иначе. И как она раньше не заметила? Впрочем, неважно. Кажется, ее пристальное внимание смутило его, хотя он и постарался это скрыть, поспешно отворачиваясь и снова становясь сдержанным и учтивым агентом Макниколом. — Моя жена тоже не может пить чистый кофе, — слегка улыбаясь, произнес Дрексон, передавая Тонкс две упаковки порционных сливок. Она с благодарностью приняла их, повоевав немного с пластиковой упаковкой, отправив себе в чашку, сделала глоток. Вкус был мерзкий. Сахар осел на дне, а просить у Люпина ложку обратно девушка не собиралась. Дрексон тем временем за все это время к своей чашки так и не притронулся. Он поглядывал на Люпина, ожидая, что тот продолжит свои расспросы. Еще чего. Сделав еще один глоток, Тонкс слегка скривила губы. — Странный сорт, он так и должен отдавать такой ярко выраженной кислинкой? И снова она почувствовала на себе тяжелый взгляд Люпина, но, к облегчению Тонкс, останавливать Дрексона, когда тот наконец взял чашку, он не стал. — Я не чувствую ничего такого… — Ну значит мне показалось, — Тонкс скользнула вперед, теперь она сидела на самом краю дивана. — Начните с самого начала. Ночь на седьмое августа восемьдесят седьмого года. Как вы узнали об аварии на трассе близ Лестера. — Я… — Дрексон моргнул. Казалось, он был сбит с толку такой внезапной сменой настроения до сели безучастной девушки. — Не торопитесь, — Тонкс мягко улыбнулась, про себя молясь, чтобы Люпину хватало ума не вмешиваться. — Выпейте еще. Дрексон послушно сделал так, как она сказала. — Шел дождь, — отрешенным голосом произнес хозяин дома, ставя пустую чашку на стол. Глаза его, поволоченные белой дымкой смотрели поверх собеседников, словно заглядывая в события минувшего прошлого. — До конца смены оставалось четверть часа. И я так надеялся, что выходить на улицу не придётся. Решил даже без кофе остаться, лишь бы нос не высовывать. — Отлично, — похвалила Тонкс, стараясь сдерживать нетерпение в голосе. Северус предупреждал, что в этом деле главное спокойствие, но она все-таки надеялась, что лирических отступлений будет меньше. — Авария. Расскажите о ней. — Мы получили вызов по рации, от диспетчера. — Мы? — Я и мой старший напарник Салливан. — Кто сообщил диспетчеру? — Точно не знаю. Кто-то проезжал мимо и воспользовался телефоном на заправке. — Что вы увидели, когда приехали? — Из-за пелены дождя сначала ничего. — мужчина сощурился, будто снова ощущая, как холодные капли бьют по лицу. — Потом заметили тусклый свет фар одной из машин внизу на обочине. Салливан вызвал диспетчера, спросил, когда прибудет скорая, выругался, а затем оставил меня наверху дожидаться, а сам поспешил спуститься вниз. — И? Мужчина быстро заморгал, а затем перевел все еще казавшийся стеклянным взгляд на Тонкс. — Вы сами спустились вниз? Видели машины? Пострадавших? Может что-то необычное? Она знала, что не стоит так закидывать вопросами. Но желание узнать что-то новое было слишком велико. Теплая рука успокаивающе опустилась на ее сжатый кулак. Словно Люпин почувствовал, что она теряет терпение. Она повернулась к нему, но он не отрывал взгляд от Дрексона. — Нас интересуют машины. В отчете было написано, что это был несчастный случай. Расскажите, почему был сделан такой вывод? — Ладонь Люпина продолжала лежать поверх руки Тонкс, словно там ей было самое место. Сначала, она хотела выскользнуть из-под нее, но побоялась нарушить связь, которую ее временный напарник наладил с допрашиваемым мужчиной. Тот снова обратил взгляд поверх их голов. — Авария произошла из-за погодных условий на сложном участке дороги. Когда Форд выехал из-за поворота, водитель внедорожника не справился с управлением, его занесло, он сбил Форд. Оба слетели на обочину, сбив ограждение. Форд меньше и легче, покатился кубарем. Я, когда спустился с медиками вниз и увидел машину, удивился, когда Салливан сказал, что есть выживший. — Выживший? — осторожно переспросил Люпин. Тонкс чувствовала, как с каждым новым словом виски все сильнее сжимает. Язык прилип к небу. В ушах все громче отдавалось биение собственного сердца. Бум. Бум. Бум. С уголков глаз медленно начала наплывать тьма, грозясь поглотить. Возьми себя в руки! Приказала себе Тонкс. Просто дыши. — Да, девочка, лет двенадцать — тринадцать. Ее еле вытащили из машины, потому что двери смялись как жестяная консервная банка. Но она была жива, пара царапин, но никаких переломов или порезов. Большой палец Люпина рисовал успокаивающие круги на тыльной стороне ладони Тонкс. Она подумала о том, что теперь он будет считать ее жалкой паникершей. Хотя какое ей дело до того, кем он будет ее считать? — Девочка что-то сказала? — снова вопрос от Люпина. — Ничего, без сознания была. Медики сказали, что это скорее всего от удара головой. — Что насчет водителя и другого пассажира? — выдавила из себя Тонкс, еле ворочая языком. Сказать это было невыносимо тяжело, но она знала, что спросить должна она. Не Люпин. Она. — Погибли. На самом деле это было жуткое зрелище. Лобовое стекло разбилось, да и сам кузов, как я уже говорил, смяло. От того и странно, что девчонка выжила. — Странно? — с нажимом спросила Тонкс. — В каком смысле? — Просто странно, — выдохнул Дрексон. — Водитель на месте умер, и, если бы не ремень безопасности, тело бы еще поискать пришлось. Тонкс почувствовала, как в животе завязывается тугой узел. — Женщина на переднем пассажирском тоже получила страшные травмы, но кто-то из медиков сказал, что если бы мы приехали раньше, то ее, возможно, можно было бы спасти. А девчонка целая, вот поэтому и странно. — Так женщина жива была после столкновения? — По словам медиков, она позже от кровопотери умерла. — А девчонка как заколдованная была? Люпин от неожиданности сжал ее руку. Тонкс даже не поморщилась, все ее внимание было сосредоточенно на Дрексоне. Он медлил. Между бровей залегла небольшая морщинка. — Я бы сказал везучая… — А что с другой машиной? — встрял Люпин. Тонкс резко повернулась к нему ожидая, что он продолжает вести их игру в избегание зрительного контакта. Но ее негодование и гнев наткнулись на стену спокойной непоколебимости в его глазах. Он посчитал, что она зашла слишком далеко, и прекратил это. Тонкс выдернула свою руку из-под его ладони. — Внедорожник Рено… — речь Дрексона начала замедляться, словно каждое слово ему удавалось вспомнить и выговорить с трудом. — Машина съехала и даже не перевернулась, возможно, если бы водитель был пристегнутый, то выжил бы, а так вылетел через лобовое. — И ничего подозрительно странного вы и ваши коллеги в этом деле кроме девчонки не заметили? — опережая Люпина, снова спросила Тонкс. — Обычный несчастный случай. Водители просто не справились с управлением на скользкой трассе при плохой видимости. — Понятно, — едва слышно произнесла Тонкс, сдерживая разочарованный вздох. Ведь знала же, что надеяться не на что. Какие следы магии мог заметить самый обычный магл? А если не было в этом никакой магии, лишь трагическое стечение обстоятельств? Прав был Северус, когда назвал ее дурой, гоняющейся за призраками. — Есть может что-то особенное в этом деле, о чем вы хотели бы поделиться? — без особой надежды спросила Тонкс. Она запустила руку в карман и достала еще один пузырек, на этот раз не с жидкостью, а с каким-то серым порошком. — Я не… — Дрексон замялся. — Я как-то после перевода вспомнил о том случае, когда мы с Салливаном встретились выпить бутылочку пива… А он как будто не помнил… Тонкс кивнула, порошок горкой лежал на ее раскрытой ладони. — Что это? — настороженно спросил Люпин, и Тонкс готова была поклясться, что он снова принюхивается. — То, что избавит нас от необходимости объясняться. Без промедления она наклонилась через стол, поднесла ладонь к лицу Дрексона и подула. Крошечные серые песчинки ударили ему в лицо. Глаза мужчины закатились, и он в беспамятстве откинулся на спинку кресла. — Ты должна была рассказать мне о своем плане, — натянутым как струна голосом сказал Люпин. Тонкс быстрым движением достала свою палочку из потайного кармана в пиджаке и призвала лежащую возле Люпина ложку. Нарочито медленно расколотила осевший на дне чашки сахар. Сделала несколько глотков. — Нет, не должна была. Ты здесь для того, чтобы я не использовала непростительные заклинания. — Я здесь, чтобы помочь тебе получить необходимые ответы. — Ты его слышал? Он не рассказал мне ничего нового. — Чашка с грохотом опустилась на стол. — Так что, если Дамблдор посчитал, что сможет сделать меня обязанной за это, — она кивнула в сторону спящего в кресле мужчины. — То передай ему, мой ответ — нет. Тонкс медленно поднялась на ноги, одернула пиджак. Люпин продолжал сидеть. Лицо его ничего не выражало, но она заметила, как напряжена его челюсть. Он явно не был доволен тем, как все прошло, но молчал, Тонкс этим воспользовалась. — Когда он проснется, он даже не вспомнит нас и этот разговор. Будешь уходить, Макникол, убери стол и запри дверь. Затем она сделала шаг от стола и трансгрессировала, прежде чем ее временный напарник сумел что-то сделать. *** Вернувшись в Кабанью Голову, Ремус был уже собран и спокоен. Ему пришлось возвращаться не в Хогсмид, а в Запретный Лес. Дорога заняла у него минут десять и этого как раз хватило, для того чтобы полностью развеять накопившееся раздражение и очистить разум. Дамблдор предупреждал, что скорее всего у его спутницы есть свой план, и задача Ремуса была наблюдать и не допустить, чтобы этот план нанес кому-нибудь вред. Вот только на практике наблюдать за Тонкс было то же самое, что следить за ветром и гадать, перерастёт ли он в бурю или медленно сойдет на нет. В итоге этот ветер несколько раз хлестнул его обжигающе холодными порывами и развеялся. — Значит, мисс Тонкс не удалось узнать ничего нового, — подвел итог Дамблдор, выслушав доклад Ремуса. — Печально, но я и не питал особых надежд. — Тогда зачем вы все это затеяли? Зачем нашли Дрексона? — Ремус был готов, что Дамблдор не ответит прямо, не станет раскрывать мотивы своих поступков, но старый волшебник посмотрел на него поверх своих очков-половинок. В его голубых глазах плескалась печаль. — Северус ненароком упомянул о том, как сильно мисс Тонкс мучает отсутствие возможности расспросить кого-то о произошедшем в день смерти ее родителей. Такое огромное количество белых пятен, возникших по вине нашего министерства, не позволяло ей принять факт того, что смерть ее родителей была просто несчастным случаем. Теперь же я надеюсь, она обретет покой в сердце своем и сможет их отпустить. Ремус вспомнил зажатый под своей ладонью кулак Тонкс, едва заметную дрожь в ее голосе, досаду, которую он так ярко ощущал в ее запахе. — Это не то, на что она рассчитывала. — То чего мы хотим, не всегда то, что нам нужно. — И она не намерена больше сотрудничать с нами, — сказал Люпин, подразумевая Дамблдора и Орден в целом. — Уверен, сейчас она так и думает, — легкая улыбка коснулась губ старика. — А вы — нет? — Я думаю, мисс Тонкс нужно немного времени все переосмыслить и она обязательно к нам вернется, — рука Дамблдора легла на плечо Ремуса. — А пока отдохни, мой мальчик, думаю, эта миссия была для тебя намного сложнее, чем ты мне поведал. Ремус мог поклясться, что уловил нотки веселья в голосе директора, абсолютно ему не понятного. Дома он еще не раз обдумывал все произошедшее за день, и в особенности ему не давал покоя вопрос: что должно произойти, чтобы заставить Нимфадору Тонкс рисковать жизнью и принять сторону Ордена? Отдохнуть ему так и не удалось. Стоило его собственному беспокойному разуму, казалось было, отвлечься, как волчья сущность с возбуждением принималась на свой лад вспоминать аромат зелья и кофе, ни то, ни другое волку не нравилось. Еще кислый запах разочарования Тонкс, до сих пор отдающий горечью на корне языка запах ее раздражения, еще немного злости, напускной самоуверенности, угасшей надежды. Ремус пытался приструнить волка. Загнать его в дальний уголок, темную комнату на задворках сознания. Ему казалось это не правильным. Знать так много личного. Ее эмоции и чувства должны были оставаться только ее, а он словно залез к Тонкс в душу без ее ведома. Волк метался. Как будто искал что-то. Вынюхивал, скользя по воспоминаниям. Наконец он остановился и удовлетворённо взвыл, от чего Ремус поморщился. Волк помнил ее. Она выглядела иначе, но ее запах, сильный и ясный, а еще отдельно от этого аромат ее крови. Да, точно, она была ранена, говорила с ними, улыбалась. И не злилась на них как сегодня. На них. Ремус моргнул. Нет. Нет. Нет. Никаких «них» быть не могло. Ему необходимо как можно скорее встретиться с Лили.