Атака Титанов (Сборник)

Микаса с самого начала наблюдает за блондинкой. Самой низкой, но при этом самой лучшей в рукопашке. После нее. Или с ней на равне. Азиатка во время ужина может смотреть на то, как девушка наблюдает за Жаном и Эреном, которые снова решили испытать свои глотки на силу крика. Она смотрит из-за плеча, держа в руке кружку и в ее глазах нет ничего, что можно было как-либо охарактеризовать. Ледяные глаза просто смотрят в сторону двух парней, которые могут привлечь внимание Шадиса. А никому этого тут не надо и именно поэтому Райнер в очередной раз их разнимает. Энни постоянно выглядит скучающей, будто ей нет не до чего дела. Ее мало что волнует и каждый прожитый день для нее ничто. Микасу это злит. Но не может оторвать взгляд от блондинки, когда та уверенным и отточенным приемом бросает противника на землю, который может быть в разы крупнее и сильнее нее. С такой же легкостью, она могла бы завалить Микасу. Если бы не боялась ее. Потому что всякий раз, когда Аккерман смотрит на нее со злым взглядом или еще чем похуже, блондинка испаряется. Но в тоже время, понимает, что уже жить не может без этих эмоциональных взглядов серых глаз. На втором году обучения Микаса подметила, что ей нравятся губы Леонхарт. Последняя поняла, что ее внимание привлекают глаза азиатки. Черноволосая не понимает, что она своих плечах несет Энни. Но это что-то тяжелое, едва поднимаемое. И возможно, знай она, что это за бремя, то рискнула бы помочь Леонхарт. Но ей эта помощь не нужна. Микаса сразу понимает, что ее сопернице никто не нужен. Она лишь волк одиночка, как ее назвал инструктор на последнем экзамене. Но всё равно, любопытство сжирало черноволосую. Ей хотелось забраться внутрь Леонхарт, узнать каждую минуту ее жизни. Это было похоже на нечто прекрасное. Возможно, Аккерман бы сделала все, только лишь бы получить приз в качестве жизни Энни. Ей это становилось с каждым днем все интереснее. А блондинке этого не было нужно. Ей не нужно знать Микасу и ее прошлое. Она просто хочет ее здесь и сейчас, в любом случае. И хочет она ее по той причине, что те взгляды, которые она на нее бросает, хочется ощущать еще ближе. Просто на Максимуме, который может быть. И спустя пол года, Леонхарт отлавливает Микасу после отбоя и показав указательным пальцем молчать, отводит в старый склад, который стоит мертвым грузом. Но Энни терпит, выжидает и аккуратно пытается понять, возможно ли получить желаемое. Ей стоит аккуратно прощупать почву, чтобы не ошибиться. Потому что бог только знает, что может произойти дальше. Но даже эта неизвестность как-то распаляет обоих. — Ты так смотришь на меня, потому что ревнуешь меня к Эрену? — Микасе не плевать на Эрена. Но и любви она к нему не испытывает. Просто потому что он без башни. И это может повлечь последствия и если ее, Микасы, не будет рядом, он просто убьется к чертовой матери. Да, в нем есть то, ради чего она идет за ним, но это не больше. Возможно азиатка просто боится остаться одна? Сразу видно, что задавшая вопрос, этого не боится. Она наоборот, старается исчезнуть с глаз людей, чтобы ее никто не видел. Но вот перед одними глазами она хочет быть постоянно. Чтобы смотрели без остановки, не отрывая взгляда. А Микаса, перед тем как дать ответ, засматривается на губы, ее собеседницы. Аккерман не знает и на самом деле знать не хочет, почему Энни спрашивает это. Она вообще понятия не имеет, что от нее хотят, но страха или чего-либо она не испытывает. Она не боится девушку напротив. Аккерман спокойна как танк на поле боя. Но ее сердце прыгает в грудной клетке, как солдаты бегают как раз по танку, который сейчас сгорит. Энни терпеливо ждет ответ и даже не знает, что сделает дальше. Поцелует? Завалит и трахнет? Уйдет? Сделает что-то еще? Блондинка не любила продумывать все наперед, если от этого не зависело что-то серьезное. Да, она продумает каждую мелочь, когда она будет возвращаться к отцу. Но вот даже не подумает сделать этого, если будет кидать того же Райнера на землю, в очередной раз не чувствуя нечего от такой победы. Микаса улыбается и скрещивает руки. — Если бы это было так, то ты была бы говорящим трупом. Так что нет, не угадала. — Аккерман думает, что как-то провоцирует Леонхарт, но от последней ноль реакции. Будто бы она и не слышала слов азиатки. Но потом убирает руку в карман штанов и как-то падает в себя. Она думает, что делать дальше, потому что при таком раскладе, этот вопрос, разговор и вообще всё, является бессмысленным. Зачем тогда это всё было. Но потом она переводит взгляд на Микасу и видит, куда та смотрит. На ее губы. Значит ей не померещилось это в прошлый раз. Получается, у них обеих есть то, что им интересно в друг друге. И Леонхарт машинально закусывает губу, открывая свежую ранку. И она не пользуется регенерацией с самого утра, как появилась эта проблема. Потому что именно это может сыграть в их отношениях. И когда появляется капля крови, Аккерман очень пристально за ней смотрит. Потечет ли она дальше или будет набирать массу? Микаса ждала, а Леонхарт уже начала терять самообладание. И Она делает то, что Микасу выбивает из клеи. — Ты умеешь спать с открытыми глазами? — Та небольшая капля ДНК теперь конкретно видна на губах девушки. И Аккерман интересно, оближет ли блондинка губы, чтобы собрать кровь или продолжит также стоять, пока кровь снова появляется. Время идет, а ничего не меняется. Ну лишь терпение Микасы идет к чертям и она резко хватает Леонхарт за ворот толстовки, слизывая с губ кровь, а после уже проникая языком в рот. Такого Энни и ожидала, но открывать все карты сразу она не собирается, поэтому отталкивает Аккерман и начинает проверять навыки актерского мастерства. — Какого ты творишь? Заняться нечем? — И она тут же делает ошибку облизывая губы, чтобы собрать кровь и вкус Микасы. Последняя напряженно смотрит и ждет эту красную жидкость, но она понимает, что рана немного затянулась. В каком-то случае она расстроена, потому что вряд ли уже сможет прикоснуться к этим губам и почувствовать их. Но шанс есть. И это то, на что опять же рассчитывала блондинка. Аккерман делает несколько шагов в сторону девушки, а Леонхарт отходит от нее к стене. Но итог получается понятным. Микаса фактически нависает над блондинкой опираясь кулаком о стену и уже начинает думать, стоит ли перейти к угрозам. Хотя. Какой смысл? Что она ей не скажет, вторая этого не испугается. Они стоят так несколько минут, после чего Энни поджимает губы и немного хмурится. — Может ты скажешь что-нибудь? Меня напрягает такая тишина. — Но Микаса не говорит, а делает, потому что ранка на нижней губе открылась и она ту же впивается в губы зачинщицы, уже обеими руками опираясь на стену. А Леонхарт решает заканчивать с цирком и поэтому отвечает на поцелуй, с абсолютным спокойствием обнимая азиатку за шею. И уже спустя короткое время, поцелуи идут один за одним, с каждым разом более глубокие, более откровенные и все больше желанные. Потому что с каждым разом тратится все меньше времени на то, чтобы взять кислород в легкие. Но спустя время, на улице слышен повторный сигнал отбоя. И Микаса тут же отстраняется, собираясь уходить. Но Леонхарт хватает ее двумя руками за ворот рубашки и снова впивается в губы. А после, спустя пару минут, отрывается и достаточно четко произносит. — Завтра, после обеда. — И Аккерман прекрасно понимает, что имеет в виду блондинка. И ночью она будет спать не особо крепко, потому что будет слушать, что кто-то постоянно кашляет. И уснет она лишь в тот момент, когда услышит тихий скрип двери, а после то, как миниатюрное тело взбирается на второй ярус коек и накрывается одеялом с головой. Утром Микаса просыпается тяжело. Глаза открываются с большим трудом и она садиться на кровати, убирая волосы с глаз. В казарме уже почти все проснулись. Саша загадывала, что сегодня будет в столовой, Криста пыталась разбудить Имир, а Энни с такой же сонной моськой влезала в толстовку. На завтраке они даже и слова друг другу не сказали. Лишь обменялись взглядами. Энни уставшим, Микаса жгущим. И последняя очень сильно ждала момент, когда будет долго смотреть в ледяные глаза, а после будет чувствовать такие желанные губы. Но не там, где они договаривались. Во время рукопашной тренировки Леонхарт неожиданно падает на землю и непонятно от чего. Толи от удара Бертольда, толи от чего еще. К девушке сразу подбегают остальные кадеты и Микаса исключением не стала. Спустя минуту появляется Инструктор, после чего приказывает Аккерман отнести блондинку в медпункт. Она не против и берет легкое тело на руки. Девушка очнется на руках азиатки и внимательно осмотревшись, снова схватится рукой за ворот рубашки и поцелует. Радостью было сильной то, что они уже были в пустом медпункте, где Микаса без лишних слов и действий просто прижала блондинку к стене, нависая над ней и опять жадно впиваясь в губы. Их обеих не пугало такое странное влечение к друг другу. Они не видели в этом нечего плохого. В конце концов, они лишь целовались. И каждый день они тратили на это всё больше времени. ВО время тренировки на маневрах, они абсолютно не боятся отойти от курса и спрятаться за каким-нибудь деревом, и снова попытаться хоть немного потратить время на друг друга. Но как и обычно они решают как можно быстрее разобраться с тренировкой, уйти раньше всех и уже полностью отдаться друг другу. И им было достаточно того, что между было. Про секс разговора особо не было. Может они боялись нарушить черту, которую там аккуратно нарисовали или же боялись разочароваться в друг друге. - В нем нет необходимости. — Заявляет Микаса на краткий вопрос Энни. Леонхарт сидит на коленях азиатки, обнимая ту за шею и смотрит в глаза. Девушка машинально слизывает каплю пота с шеи лучшего курсанта и облизывается. - Ты и впрямь так считаешь или просто не хочешь? Или же.. Боишься? - На последнем слове черноволосая хмурится и расстегивает пуговицу на рубашке. - Какой смысл мне бояться? Чего я должна бояться? - Девушка пожимает плечами и пальцем аккуратно проводит по затылку черноволосой. - Того, что тебе понравится? Скоро ведь выпуск. Ты отправишься в Разведотряд, а я в Военную полицию. Всего этого уже не будет. Никогда не будет. - Аккерман хмурится и чтобы отогнать такую серость дней, снова накрывает губы Леонхарт своими. И девушка ей отвечает, пальцами зарываясь в волосы. Затем Микаса отстраняется и немного хмурится - Мне интересно.. А будешь ли ты также целовать кого-то как меня? И будешь ли думать обо мне или же представлять. - Вторую этот вопрос вводит в ступор. Она не ожидала чего-то подобного и даже не знает что-ответить. А азиатка продолжает ее удивлять. - Я помню, что позавчера оставила тебе засос. Нечаянно. А теперь.. его нет. - Девушка проводит пальцем по ключице блондинки и та выдыхает медленно, снова закусывая губу. С того самого момента, как они стали столь близки, Микаса не разу не ощущала поцелуй без крови. Всегда был этот металлический привкус. Потому что Энни постоянно кусает губы. Только свои. И несмотря на то, что они уже говорили на эту тему, она все равно делает это из раза в раз. А потом неожиданно кто-то бьет по доскам и они обе замирают. - Конни, давай быстрее! Если мы сейчас же не спрячем это мясо, то Инструктор из нас мясо сделает! - До них обеих сразу доходит смысл слов Саши, но они не бояться, потому что дверь намертво закрыта и также без страха снова тихо целуются. Спустя время Энни замечает за собой не только любовь к серым глазам, но желание чувствовать руки Микасы. Длинные тонкие пальцы, что всегда копались под одеждой блондинки. На этих руках есть несколько шрамов, которые увидеть можно с большим трудом. Но эти же шрамы притягивают взгляд Энни еще больше. И даже когда будет битва за Трост, когда Микаса получит свой пожизненный шрам под левым глазом, Леонхарт будет слизывать кровь из свежей раны. Она будет касаться раненной плоти кончиком языка, также чувствуя, как любимые руки сжимают ее кофту на спине. И эти же руки, эти глаза будут смотреть на Энни, пока Аккерман клинками разрезает титаническую плоть. И эти двое будут смотреть на друг друга, пока Леонхарт не закроет глаза на долгие четыре года. И все эти четыре года, Микаса будет смотреть на любимые губу и спокойное, как будто мертвое лицо.