Стоны глушатся рукой и Сокджин практически кричит, закатывая глаза в экстазе. Секс вставляет похлеще наркоты и Сокджин практически им одержим. Ему нравится трахаться, нравится, когда его имеют как шлюху и полностью контролируют его действия. Но иногда он любит буйный секс, почти изнасилование, когда перед тем как отдаться, его нужно добиться, сломить волю и полностью сломать. В такие моменты он чувствует чистейший адреналин и оргазм становится намного краше, дольше и забирает максимум сил. Ему нравится эта опустошенность после, когда он лежит полчаса пялясь в потолок и восстанавливает силы, чтобы дойти до ванной. Он ненавидит нежный, медленный секс. У него просто не хватает нервов, чтобы дождаться наслаждения, по этой причине он выбирает себе в партнеры на голову отбитых, которые могут трахнуть его без проса, порвать на нем одежду и засадить так, что можно забыть обо всем на свете. Но тех, кто переходит границы дозволенного он в живых не оставляет. И все знают об этом. Отряд отбитых самоубийц становится меньше из-за риска смерти и Сокджину это льстит. Да, его могут трахать, но только с последствиями. Это он контролирует и диктует правила, и никак не иначе.
И с Чонгуком они сошлись на этом. На сексе. Почти животном, без разговоров и прелюдий. Чонгук соответствует всем его требованиям и вот уже несколько месяцев Сокджин позволяет этому молодому альфе иметь себя. Ему нравится сама мысль, что если он захочет убить Чона, то ему нужно будет повозиться с ним. Не легко убить мафиозного босса клана Чон. А еще труднее убить человека, который и сам не прочь задушить голыми руками и доказательства этому красные полосы на шее Сокджина после каждого их секса. Иногда с нескрываемым удовольствием на лице Сокджин прикасается к гематомам и улыбается, как лишенный разума человек. Но в связи с Чонгуком было одно но. Огромное НО. И это «но» в виде его брата Тэхена, который буквально живет и дышит мечтой убить Чонгука и захватить власть клана Чон. Иногда Джин думает, что они оба чем-то одержимы, он - сексом, Тэхен властью.
Чонгук прежде чем кончить, придушивает его забитой рукой и Джин теряет фокус. Он чувствует, как оргазм настигает его так стремительно, что голова идет кругом и чувство эйфории течет по венам. Когда рука исчезает с его шеи, он слышит как утробно рычит Чонгук кончая в него, как альфа делает последние жесткие толчки, чтобы протолкнуть свою сперму глубоко в него и замирает, дыша ему в плечо. Сокджин с открытыми глазами изучает потолок. Его тело все еще оргазмирует, дыхание сбитое, частое, а губы от этого пересохшие и неприятно стянутые, но у него даже нет сил, чтобы вытащить свой язык и смочить губы. За него это делает Чонгук. Альфа целует его практически невесомо, но этого достаточно, чтобы неприятные чувства отошли назад.
Сильное тело альфы ложится на него, и он чувствует, как Чонгук аккуратно целует его поврежденную во время секса кожу шеи, спускаясь ниже к плечам, на которых тоже нет живого места. На старых гематомах новые, а с интенсивностью их половой жизни, эти повреждения никогда не заживают. Кровать прогибается под весом Чонгука, который выходит из него и встает с постели. В этот раз они дотерпели до спальной комнаты альфы, но обычно их секс начинается около двери и заканчивается где-то в душевой.
– Надеюсь тебя не будет завтра, – говорит Чонгук, и Сокджин криво усмехается. Этот альфа зная какую роль он играет внутри клана, все еще высказывает такие предположения.
– Сколько времени? – хрипит Джин, но все еще не делает никаких попыток встать. У него еще есть немного времени, прежде чем Тэхен начнет искать его.
– Прошло два часа, – альфа озвучивает именно ту информацию, которая ему необходима. – Останешься? – он слышит издевку в этом вопросе, но не реагирует на нее никак. Было бы у него больше сил, он бы в ответ послал Чонгука, как и делал каждый удобный случай.
Чонгук перемещается по комнате, затем выходит из нее, пока Сокджин все еще восстанавливается. Несмотря на то, что он бета, выносливее омег и некоторых альф, ему нравится быть слабым после соития. Он чувствует в этой слабости колоссальную силу, которая ему необходима. Это единственное время, когда он позволяет себе бездействие, но даже это до встречи с Чоном было роскошью.
Чонгук вновь входит в комнату и судя по запаху закуривает свои сигареты. Сокджин практически чувствует, как затягиваются его слюнные железы, будто он сам курит. Ему стоит встать, и найти свои сигареты, так как он ненавидит вкус сигарет Чонгука, но когда его телефон звонит громкой музыкой на всю комнату, он подскакивает с кровати и выхватив с пола свои штаны, находит телефон. Он видит как Чонгук затягиваясь, откровенно смеется над ним, но он уже принимает звонок брата.
– Что? – он звучит устало и грубо. Тэхен как всегда умеет портить момент, за что он иногда ненавидит брата. – Мне не нужно твоего разрешения чтобы потрахаться, Тэхен, – он жестом показывает Чонгуку, чтобы тот дал ему сигарету и альфа без промедления отдает свою, а Сокджин затягивается под гневную тираду брата. Чонгук не сводит взгляда с него, как и он. Сокджин выдыхает густой дым и трет большим пальцем между бровей, тем самым показывая насколько раздражен. Он снова затягивается, затыкая себя дымом, чтобы не начать ругаться с Тэхеном. – Зачем? Нет, я не собираюсь говорить тебе его имя, – и он вдруг улыбается и Чонгук отражает его улыбку хищным оскалом. – Попробуй найди, – говорит он прежде чем закончить разговор.
– Тэхен никак не может смириться с тем, что ты уже большой мальчик, – Чонгук ловко забирает у него сигарету и стряхивает пепел на пол. Альфа отходит к пепельнице и тушит прогоревшую сигарету, нагнувшись выхватывает свою рубашку и кидает в него. – Твоя не годна для носки, – поясняет он. Сокджин закатывает глаза и ныряет в большую рубашку альфы, застегивая пуговицы.
– Будь добр, полотенце, – говорит он и сползает с постели, пока альфа уже протягивает ему мокрую ткань, чтобы тот вытер свою подсыхающую сперму на животе.
– Как он узнает, что тебя нет на территории? – Чонгук и сам начинает одеваться, делая глоток со стакана с виски.
– Трекер слежения, – Сокджин находит свои штаны вместе с нижним бельем, и разом натягивает все на себя. – Через два часа после того, как я покидаю территорию клана, она начинает гореть красным и Тэхену об этом докладывают. Все просто. Неужто ты не знал об этом, – он застегивается до конца и проходит в ванную, чтобы умыться и зацепить пластырь, сбивающий запах Чонгука.
– А он у тебя параноик, – весело кричит Чонгук из спальни.
– А сам-то?
– Я предпочитаю сажать на цепь, – Чонгук заходит в ванную и помогает ему зацепит пластырь между лопатками. – Надежнее, – посмотрев на него через зеркало, говорит альфа и Джин кривит улыбкой.
– Поэтому у тебя никого и нет, – он поправляет рубашку, закатывает рукава и омывает лицо водой.
– У меня есть ты, – слышит он сквозь шум воды. А вот этот разговор он ненавидит больше чем паранойю своего брата.
– Я не позволю тебе посадить меня на цепь, – говорит он и выхватив полотенце, вытирает лицо. – Я не буду говорить тебе о том, что это невозможно. Ты и сам все прекрасно знаешь, – поясняет он. Чонгук - самоубийца. Чонгук хочет официальных отношений, которые не всрались Сокджину.
– Когда-то ты говорил так про секс со мной, – альфа обнимает его со спины и целует холку. – Но как видишь, ты уже стонешь подо мной как шлюха и просишь не останавливаться, – шепчет Чонгук ему в ухо, не сводя взгляда с него. – Мы подходим друг другу, Ким Сокджин, и ты не можешь отрицать этого.
– У нас только секс. Мы совместимы только в сексе, – он отталкивает плечами альфу и выходит из ванной. В этот момент решает, что нужно прекращать видеться с Чонгуком, даже если секс с ним самое лучшее в его жизни и ему придется искать теперь что-то подобное. Сокджин знает, что ему придется туго, но и продолжать спать с врагом своего брата, который еще и хочет усложнить его жизнь не стоит потерь. – Я думаю, что это наш последний раз, – говорит он спускаясь по лестнице. Чонгук идущий прямо за ним, дергает его на себя и вжимает в перила. – Убери свои руки.
– Ким Сокджин, – Чонгук улыбается мягко, но в темных глубинах его глаз Джин видит опасный огонек. – Все закончится тогда, когда я захочу этого, ты меня понял?
– Я сказал убрать свои руки, – повторяет он и альфа отступает, но хватает его за горло и давит с силой. Сокджин хватается двумя руками за руку Чона, который не собирается ослаблять хватку.
– Я позвоню тебе и ты приедешь, как миленький и подставишь свой зад, когда будет нужно, и будешь делать это столько, сколько нужно, – приближая свое лицо с каждым словом, говорит Чонгук. Сокджин кривит губами, и бьет альфу кулаком в живот со всей силы, обеспечивая себе доступ кислорода.
– Если я позволяю тебе трахать меня как шлюху, это еще не значит, что я шлюха. И нет, по первому твоему звонку я не приеду. Я больше не приеду в твой дом, Чон Чонгук, – он толкает альфу в плечо и схватив за подбородок поднимает его лицо на себя. – Не все твои желания должны сбываться, мальчик, – говорит он и отпускает чужое лицо, которое дергается на «мальчике».
Сокджин специально подчеркивает разницу в их возрасте, чтобы напомнить, что он не двадцатилетний легкомысленный пацан, который с радостью согласится на чужие условия. У него в конце концов есть сын, бывший муж и прилагающие к этому проблемы, и дополнительные в виде Чон Чонгука и его амбиций он не собирается решать.
– Ты все равно будешь носить мою фамилию, – хищно улыбнувшись, говорит ему Чонгук и наклонившись целует его в лоб, укладывая свои руки на его талию. Сокджин выдыхает из-за действий альфы, но стоит пока чужой порыв нежности пройдет и он, наконец-то, сможет уйти.
***
Сокджин появляется в кругу своего клана и Чонгук замирает наблюдая за ним. Восхитительно красивый бета клана Ким его слабость. Сокджин был бриллиантом, который он хотел украсть, ведь у каждого вора есть свой бриллиант, который стоит всего. Чонгук намеренно двигается в сторону Кимов, не сводя взгляда с беты. На нем кремового цвета приталенный пиджак на голое тело; на шее усыпанное дорогими камнями ожерелье, настолько широкое, что скрывает все следы его пальцев, которые он оставил на Киме. Чонгук уверен, что не обошлось и без косметики, чтобы скрыть все следы их связи. Сокджин намеренно не смотрит на него, приветствуя разных людей, но вот его брат Ким Тэхен смотрит на него прямо, бросая вызов. Этот альфа был настолько дерзок, насколько и безбашен. Чонгук знает о его желаниях убрать его и забрать его территории, но у самого Чона точно такие же планы и единственное что останавливает его от этого, это Сокджин.
– Я надеялся не увидеть тебя, Чон, – вместо приветствия говорит Ким Тэхен, улыбаясь так, что многие обращают на это внимание.
Многие знали о их враждебных отношениях и многие ждали той самой войны, но пока никто ни из Чонов и никто из клана Ким не собирались развязывать ее. Они не глупы, хоть и молоды. Если они пойдут на тропу войны, то этим могут воспользоваться другие, которые не прочь объединиться, чтобы уничтожить их. Например, сами Кимы. Двоюродный брат Ким Тэхена, Ким Намджун не откажется прибрать к своим руками власть в клане о чем знают и Тэхен, и Сокджин, и Чонгук и многие другие. Тэхен не станет рисковать своим местом таким образом.
– Взаимно, Ким, – говорит он. Тэхен конечно же знает о его интересе к Сокджину, но альфа уверен, что Сокджин никогда не ответит Чонгуку. – Добрый вечер, Сокджин, – говорит он и Сокджин, наконец-то, переводит взгляд своих дурманящих глаз на него. Как же Чонгук обожает его всего. Его упрямство, его ум и красоту, его характер и бесстрашие. Он боготворит этого бету.
– Добрый, – сухо отвечает Сокджин и шепнув своему брату что-то, уходит. Чонгук скрипит зубами, когда видит полностью обнаженную спину беты, вдоль позвонков которой висит цепочка ожерелья, подчеркивая всю красоту чужого тела. Он слышит смешок со стороны Тэхена.
– Тебе никогда не заполучить его, – говорит Ким и проходит вслед за братом.
– Когда он станет Чоном, надеюсь, что тебя уже не будет в числе живых, – говорит он и Ким останавливается, как и вся его свита. Чонгук растягивает свои губы в улыбке, когда Тэхен поворачивается на него и смиряет его насмешливым взглядом.
– Мой брат никогда не будет Чоном, – подмигнув ему, говорит Тэхен и отвернувшись, уходит.
– Мы это еще посмотрим, – говорит он вслед Киму и улыбается. Ему хочется в подробностях рассказать, как стонет его брат под ним, но он этого не делает, оставляя возможность использовать это чуть позднее. Когда придет время.
Сокджина он находит у стойки с выпивками и не удержавшись ведет ладонью по открытой пояснице вверх, но бета даже не дергается, будто зная, что это именно он. Скорее всего бета учуял его запах.
– Приедешь ко мне? – спрашивает он, чуть наклонившись к уху беты и шумно втягивая аромат чужого тела и дорогого парфюма.
– Я вчера сказал тебе, что больше не приеду к тебе, – не оборачиваясь к нему, говорит Сокджин. Его голос сух и холоден, но Чонгук не обращает на это внимания. В этом весь Ким Сокджин, быть холодным на публике и страстно отдаваться наедине. – Руку, – говорит Джин и повернув голову, смиряет его уничтожающим взглядом. Чонгук ведет пальцами по позвонкам, почти не прикасаясь к нему, но реакция тела беты ему нравится. Кожа его будто подрагивает и источает жар.
– Хорошо, – соглашается он и взяв в руки бокал, подливает себе виски и отходит от Сокджина. – Как Чимин? – он делает пару шагов, но останавливается в поле слышимости беты.
– Это не твое дело, – он чувствует, как Сокджин поворачивается к нему и недовольным взглядом сверлит его затылок. – Не упоминай моего сына в таком контексте, Чон Чонгук.
– Я просто поинтересовался, – в пол-оборота повернувшись говорит он. – Я не собираюсь угрожать тебе сыном, – говорит он. – Не думал, что ты такого низкого обо мне мнения.
– Не смей, – Сокджин проходит мимо, слегка задевая его плечом. Бета направляется к своему брату, который все это время наблюдает за ними и Чонгук поднимает свой бокал, смотря на Тэхена.
***
Чонгук зажимает рот Сокджина, когда тот просыпается и начинает полусонно отбиваться от него. Он прикладывает палец к губам, и только потом убирает свою руку с чужого рта. Сильная пощечина разносится по комнате и Чонгук набрасывается на бету с поцелуем. Он целует, прокусывая чужие мягкие губы и разрывает шелковую пижаму на чужом теле, прикладываясь к оголенным местам губами. Сокджин отталкивает его и проезжается кулаком по его лицу, и получает ответ размашистый удар по своему. Чонгук хватает его подбородок и шумно дышит, смотря на Джина, который зло дергает головой и упирается руками о его плечи.
– Уйди, иначе я перебужу весь дом и тебя прихлопнут, – сквозь сжатые зубы, цедит бета.
– Попробуй, – он улыбается и ослабляет свою хватку, начиная гладить чужое совершенное лицо. Он большим пальцем проходится по нижней губе, оттягивает ее, надавливая подушечкой пальца и проталкивает палец в рот. Сокджин всё еще смотрит упрямо, но смыкает губы вокруг его пальца и пару раз проходится языком по его пальцу. – Ты же не думал, что я сдамся? Ты знаешь меня, Джин, – надавливая пальцем на кончик языка, говорит он. – Твой сын спит за этой стеной, поэтому будь тише, малыш.
Отбросив в сторону одеяло, он раздвигает чужие ноги коленями, и заставляет бету лечь на спину. Убрав свой палец он шарит руками по телу Сокджина, который все еще неотрывно смотрит на него. Чонгук видит, как загораются чужие глаза, когда он грубо стягивает пижамные шорты и начинает снимать свои штаны. Похоть в лице Сокджина возбуждает его с неистовой силой и он освободив свой стоящий член, подхватывает чужие бедра и без предупреждения входит до упора. Сокджин прикрывает рот рукой, чтобы заглушить свой стон и выгибается в постели, подстегивая его начать двигаться.
Чонгук сжимает бедра сильнее, двигаясь все быстрее и быстрее. Адреналин бежит по крови вместе с возбуждением, заставляя его задыхаться от переизбытка чувств. Сокджин хватается за его руку, молчаливо прося сбавить ритм, но он откидывает чужую конечность и трахает, так как он любит и как любит Сокджин. Он знает его слабости и умело пользуется этим. Если Ким Сокджин думает, что сможет прекратить их связь так легко, как все и начал, то он глубоко ошибается. Чонгуку ничего не стоит выкрасть бету и посадить на цепь, как ручного пса, но пока он лишь дает возможность Сокджину выбрать: быть с ним добровольно или же нет.
Они оба знают, что Чонгук сделает это, если его довести и эта угроза лишь подливает масло в полыхающий огонь их отношений.
