Себастьян был глубоко погружен в свои мысли и позволил себе просто следовать за свободно бегущим Роско. Да, он слишком резко отреагировал, но все же он считал свою реакцию оправданной. Кими продолжал пренебрегать своим здоровьем и при этом держать все в секрете. К тому же, Себастьяна очень испугало то, чему он стал свидетелем в отеле. Но все это никак не ослабило его чувство вины. Феттель давно знал, что Кими ненавидит, когда на него кричат, и все равно допустил это.
Однажды Кими и Томми пригласили его в Финляндию, чтобы познакомить со страной, и там он стал свидетелем разговора Кими c братом. Сначала они просто беседовали, но затем Рами перешел на крик, и реакция Кими была очень странной. Сперва он будто сжался, а потом повысил голос, но не настолько, чтобы это можно было назвать криком, и начал вести себя так, будто хотел, чтобы этот разговор скорее перешел в драку или просто закончился любым иным путем, и у него был тот самый взгляд, который проходит сквозь тебя и будто говорит, что ты сейчас допустил самую большую ошибку в своей жизни. На Рами это подействовало, и он в тот же момент начал пытаться исправить ситуацию.
Кими никогда не утруждал себя объяснениями, а Себастьян никогда и не спрашивал.
Феттель понимал, что виноват во всем он сам, ведь до этого все было хорошо, они даже уже все организовали для совместного полета домой в Швейцарию, но проблема в том, что Себастьян почему-то чувствовал себя оскорбленным недоверием Кими. Кими, который всегда был максимально прямолинеен.
В принципе, Себастьян понимал его мотивы. Райкконен не любит беспокоить окружающих своими проблемами, особенно если эти окружающие ему дороги. Они всегда были вне самых сложных ситуаций его личной жизни. Так было с Феррари, в момент, когда умер его отец, во время аварии на ралли, во время развода с Енни, а теперь еще и когда вернулись его проблемы со спиной… А самое плохое это то, что за его уклончивыми ответами явно скрывалось что-то еще.
Но что Себ мог сделать? Как отделить рациональную часть от эмоциональной? Себастьян считает себя достаточно важной персоной, чтобы знать все (и иметь возможность сделать все только хуже). У него было ощущение, что Кристиан и Хейкки в курсе дел, но ни один из них ничего ему не рассказал.
Себастьян даже не знал, на кого он вообще злится. То ли на тех двоих, которые все знали и молчали, то ли на Кими, который рассказал все его боссу и тренеру, но не ему самому, то ли на себя за то, что потерял контроль над эмоциями и позволил своему гневу затмить разум.
Если жизнь его чему-то и научила, то это тому, что ему нужно поговорить с Кими, и причем как можно скорее, но теперь он был повязан наличием Роско. Он мог бы вернуться и отдать собаку Льюису, а потом пойти и поговорить с Кими, но легче просто принять поражение и позвонить Бритте с просьбой организовать для него другой рейс, потому что сейчас Кими вряд ли захочет лететь с ним одним самолетом.
Себастьян уже почти все решил и начал доставать телефон, но, подняв глаза, он увидел, что как раз пришел к отелю. Посмотрев вниз, он увидел улыбающуюся и слюнявую мордочку Роско, который все так же жизнерадостно и беззаботно вилял своим хвостиком.
— Роско, мой мальчик! Как ты понял, что мне нужно именно сюда?
Себастьян поднял собаку на руки и побежал к комнате, в которой, по его предположению, должен быть Кими.
— Кими! Кими-и-и-и, открой, это я!
Но ничего не произошло.
— Кими! У меня есть собака, и я не побоюсь ею воспользоваться! Кими!
Райкконен открыл дверь, поприветствовав немца своим фирменным выражением лица.
— Почему ты с собакой Льюиса?
— Если б я сам знал. Он вроде как предложил с ним погулять, а я вроде как согласился.
Райкконен позволил Феттелю войти в комнату. Кими уже собирал свои чемоданы.
Себастьян присел, положив Роско к себе на колени, и просто наблюдал за сборами. Себ глубоко вдохнул и взглянул на Роско, а тот взглянул на него в ответ, и если бы псы умели говорить, то он бы точно сказал: «чего же ты ждешь?»
Что ж, сейчас или никогда.
— Кими, я… Мне очень жаль, я не должен был кричать на тебя. Я нервничал, это все адреналин. Я знаю, ты не любишь, когда на тебя кричат, и я не должен был этого делать… Я не знаю, что сказать. Я просто хочу услышать от тебя, что между нами все хорошо.
— Ты закончил со всей этой фигней? Ты не из-за адреналина себя так вел, не ври мне, и себе не ври.
— Конечно, из-за него! Я… Я волновался за тебя!
— Чушь…
— Нет, это не чушь! Я волновался! И я не слепой, ты ведь рассказал Кристиану о том, что с тобой происходит, и Хейкки знает, да даже какой-то доктор из МакЛарена в курсе! И она из ебаного МакЛарена! А я не знал ничего! И ты говоришь, что мы друзья? Друзья не прячут такие вещи друг от друга! Конечно, я был зол. Все что-то да знали, все, кроме МЕНЯ!
— Вот теперь я слышу правду. Всегда только «я», «мне» и «меня»!
— Я думал, тебя это не волнует.
— Меня и не волнует, ты мне нравишься таким. И я хотел, чтобы ты был сосредоточен на себе.
— И то, что ты все о меня скрываешь, должно сделать лучше? Ты не можешь решать за меня!
— Я и не делал этого. Я просто отделяю свои проблемы от твоих приоритетов. И до того момента все работало. Я не знаю, как все вышло из-под контроля.
— Это не меняет того факта, что ты рассказал всем, кроме меня.
— Я не рассказывал всем! Я рассказал только Кристиану, и только необходимую информацию, чтобы если что он мог разобраться со всем, если все выйдет из-под контроля. Как сейчас.
Себастьян сжал Роско крепче, его глаза блестели от влаги.
— Я просто хотел, чтобы ты рассказал мне первым. Я не хочу узнавать все таким путем. Особенно таким путем… Я столько всего надумал… А если все станет хуже, и с тобой что-то случится? Что я буду делать?
— Если ты на минутку встанешь и подумаешь рационально и логически, как пристало трехкратным чемпионам мира, то ты поймешь, что все под контролем, я все спланировал и рассказал бы тебе все в нужное время.
— Я…
— Эгоист. И ты зол, потому что я тебе ничего не рассказал. Ты чувствовал себя отвергнутым? Будто я о тебе вообще не думаю?
— Да.
— Пф. Слепец. И эгоистичный ублюдок. Но… Ты мой эгоистичный ублюдок.
Себастьян поднял голову, чтобы посмотреть на Райкконена и увидеть его улыбку.
— Ты так и будешь пялиться на меня как идиот или пойдешь собирать вещи? У нас рейс.
— Я совсем забыл! Уже ухожу…
Себастьян встал, поставив Роско на пол, и, задумавшись на секунду, обнял Кими, и пока обнимал его, обдумал одну вещь, а затем легко поцеловал Кими в губы и направился к выходу прежде, чем тот сможет что-то сделать.
Кими вовремя пришел в себя и заметил уходящего Себастьяна.
— Себ.
Феттель встал.
— Да?
— Есть еще кое-что…
— Не говори, если не хочешь.
— Я должен. Ты все равно рано или поздно узнаешь. Отношения между мной и Лотусом очень натянутые.
— Я заметил.
— Я не знаю, что мне делать, поэтому я организовал встречу со Стивом. Так что не удивляйся, если вдруг услышишь что-то о моей мотивации или участии в следующих гонках.
— То есть ты сейчас говоришь мне, что ты прекратишь участвовать не из-за здоровья, а из-за… бизнеса?
— Да. Я люблю гонки больше всего в жизни, но у меня есть принципы. И бизнес есть бизнес. Я не так хорош в этой сфере, я позволил этому зайти слишком далеко, и если я не сделаю что-то быстро, то я просто стану игрушкой в чужих руках. Так что я позвонил Стиву.
— Ты можешь рассказать мне, что случилось, и мы с тобой вместе найдем решение.
— Хе-хе… Я не могу… Как бы я тебе ни доверял, рассказывать тебе об интригах внутри команды соперника нечестно и неправильно.
— Справедливо. Но…
— Никаких «но». Не заставляй меня сожалеть о том, что я тебе это сказал.
— Хорошо, я не буду настаивать…И спасибо за то, что рассказал мне хотя бы часть. Я ценю.
— Я знаю, а теперь иди собирайся.
— Ладно. Боже мой, какой же ты унылый.
— Это я-то? Иди уже… Оставь Роско со мной, я верну его Льюису.
— Правда?
— Да. Себ, поторопись, или я улечу без тебя.
— Ухожу-ухожу…
***
Льюис вынужден признать, что он был слишком оптимистичен в своих ожиданиях. Нико имел привычку быть в тех местах, в которых он быть не должен, и прятаться тогда, когда нужен, и Хэмильтону уже надоело его искать по всей округе. Он все еще пребывал в некотором смятении после увиденного, но не вмешаться он не мог. Теперь у него не было Николь, чтобы рассказать все ей, но у него все еще есть Нико. Который просто провалился сквозь землю.
— Льюис?
Хэмильтон замер. Вот чего он не ожидал увидеть, так это Райкконена, к тому же еще и с Роско. И пес явно был у него в заложниках.
— Кими… Привет.
«Никаких резких движений, он может расценить это как атаку».
— Себастьян тот еще копуша, поэтому он позволил мне взять Роско, а я уже решил вернуть его тебе.
— Спасибо, Кими.
Льюис протянул руки, чтобы забрать питомца, но Райкконен продолжил говорить, держа бульдога на руках, прижав к себе.
— Я знаю, как пес важен для своего хозяина. У меня было трое. Прекрасная компания. Верные, видят и слышат все, но никогда никому ничего не расскажут. А еще я обожаю в них то, что если однажды ты однажды сумеешь завоевать их преданность, то несмотря ни на что, даже если ты накричишь на них или будешь чуть более агрессивен, нежели необходимо, они все равно останутся тебе верны. И будут защищать тебя до последнего вздоха.
— Удивительные существа.
— Да.
— Ладно, Кими… Это все очень интересно, но…
— Понимаю. У меня просто очень херовый день. Вообще-то, я пришел сюда не только из-за Роско.
Хэмильтон сделал глубокий вдох. Все было очень странно, он не понимал, что вообще происходит. Сначала Феттель, потом Феттель и Райкконен, потом Роско, а сейчас опять Райкконен… Какой-то эпизод Сумеречной Зоны, не иначе.
— Я слушаю.
— Я заметил, что ты стал свидетелем небольшого недоразумения между мной и Себастьяном. Я хотел бы, чтобы это осталось между нами.
— Кими…
— Я понимаю твое желание посплетничать, но я настаиваю. Ты всегда можешь поболтать об этом с Роско, да и Себ думает, что ты хороший парень, он тебе не откажет в беседе…
— Не пойми меня неправильно, Кими, но если все хорошо, то почему ты хочешь скрыть это?
— Не знаю. Но я чувствую, что так будет лучше.
— Ладно, я тебя понял. Просто отдай мне Роско.
Похоже, Кими вообще забыл о том, что все еще держит собаку, и Льюис был уверен в том, что глаза финна, скрытые за очками, были широки от удивления.
— Спасибо.
— Все в порядке. Я просто хочу поскорее закончить со всем этим безумием, в которое я оказался втянут. И еще, если вы переживаете, что кто-то может что-то увидеть или догадаться, то вам стоит быть более осторожными, вы не особо-то переживаете о приватности.
Райкконен улыбнулся и погладил Роско по голове.
— Я знаю… Меня не особо волнует ваше мнение на этот счет, но вот такие ситуации, как сегодня, могут быть неправильно поняты. Ладно, мне пора. И Льюис… Спасибо.
Когда Райкконен уходил, Хэмильтон посмотрел в глаза своему питомцу, а тот ответил ему невинным взглядом, будто говорящим «посмотри, во что ты меня втянул!».
***
Райкконен никогда не еще не собирался так быстро. Стив наконец позвонил ему, когда Кими был уже на пути к аэропорту. Робертсон был уверен в том, что собирается делать, он сказал, что все уже решено и сейчас нужно просто спокойно продолжать, в конце концов они выйдут победителями из ситуации. Все, что Кими должен сейчас делать, это просто проехать еще пять гонок.
Сам Райкконен считал, что Стив не прав, и все не так просто, но он всегда полагался на Стива и тот никогд,а его не подводил, так что Кими решил последовать совету.
«Оставь завтра на завтра» — таков был девиз его друга детства Томми, и такая философия была по душе Кими, потому он решил следовать советам Стива и все на этом.
Всего пять гонок, он и глазом моргнуть не успеет.
«Что может пойти не так за пять гонок?»
