Рассказ Пожирательницы смерти

А п р е л ь, 1 9 9 8       — Драко... — Гермиона удивлено таращилась на парня в дверном проеме, держащего чашку в руках. — Что происходит?       Малфой спокойно смотрел на ошарашенное лицо Гермионы, тщательно подбирая нужные слова в голове. Он отпрянул от косяка и, не сводя глаз с девушки, прихлебывая отпил кофе.       — Чудесный напиток, тебе налить? — Малфой не ответил на вопрос специально, разжигая ее непонимание все больше. И снова на его лице вырисовалась та самая «малфоевская ухмылка».       — Ты можешь просто объяснить мне, что происходит? Почему я не в больнице? Почему я... — сделав паузу между словами, Гермиона еще раз окинула взглядом светлую комнату и перевела взгляд на окно. — Здесь! — уже на повышенных тонах выпалила она.       «Я бы сам хотел, чтобы было все очень просто, но к сожалению все не просто, Грейнджер.»       — Не стоит благодарности, Грейнджер, — снова ухмыльнулся, — так кофе будешь? С сахаром или без?       Заговорщически стрельнул бровями и, развернувшись, медленным шагом направился на свою открытую кухню. Гермиона последовала за ним в ту же минуту.       — Ты так и будешь увиливать от вопроса или все-таки объяснишь мне, что происходит, чтобы я убедилась, что ещё не совсем сошла с ума, — Грейнджер встала в позу, сделав «руки в боки» и сверлила спину парня, который неспешно наливал кофе в кружку.       — Присядь и выпей со мной кофе, Грейнджер, — расслабленно сказал Малфой, присев за маленький столик. Поставил кружку напротив, жестом приглашая девушку сесть на стул.       Брови Гермионы напряглись, она начинала терять терпение от непонимания. Малфой просто издевался над ней, увиливая от ее вопросов. Она всплеснула руками и, тяжело вздохнув, села напротив Драко.       Парень снова сделал глоток горьковатого бодрящего напитка, не сводя взгляда с прищуренных глаз Гермионы. Руки ее были сложены на груди, а пальцами она постукивала по предплечью, явно нервничая. Кофе в ее кружке уже остывал.       — Почему не пьешь кофе? Остынет, — снова издевательский тон, который заставил девушку закатить глаза.       — Он без сливок, — недовольно произнесла она сквозь зубы, — может быть довольно игр?       «Память тебе отшибло, но не отшибло твое гриффиндорское упрямство, да здравствует старая добрая Грейнджер!»       Юноша и сам понимал, что пора заканчивать издеваться, но ему забавно было наблюдать за ней, это было интересным развлечением. Издевки в школе не приносили такого удовольствия, но вот оставлять ее в незнании, щекотать нервишки явно ему понравилось больше. А еще нравилось ее лицо, напряженное и сосредоточенное только на нем. Это было приятным бонусом. Но не это было причиной потянуть время, а то, что он не знал, что ей отвечать. Он не продумал этого до того, как притащил ее сюда. Что сказать? Например: «Знаешь, Грейнджер, я тут был на собрании Пожирателей... Да, кстати, я Пожиратель на побегушках у самого Волдеморта — это такой темный маг, который хочет убить таких, как ты, — и ,к слову: на тебя наложено проклятие, и в тебе, на данным момент, находится нечто темное, чем хочет воспользоваться этот самый безносый синюшный парень. И я, знаешь, решил погеройствовать и спасти тебя. Тадам! Ну, как тебе история?» — Драко шумно выдохнул от собственных же мыслей.       — Даже без сливок он прекрасен, — снова сделал глоток, — давай так: твой вопрос и мой ответ на него — это один твой глоток. И так, пока кружка не закончится. Когда кофе будет выпит — ты больше не задашь мне ни одного вопроса. Подробности я поведаю тебе сам, когда сочту нужным, договорились? Только глотки нормальные, а не маленькие, чтобы растянуть наш с тобой разговор, не хитри, Грейнджер.       Условие Малфоя не слишком порадовало девушку, хотя он и обещал ответить на ее вопросы. Но этого было недостаточно, их было слишком много. Делать было нечего: пришлось соглашаться. Она снова нахмурила брови подчеркивая свое недовольство и показательно фыркнула, взяв наконец кружку в руку.       — Ну и где я хотя бы нахожусь, чей это дом?       — Какого-то Чарли, но пока именно я снимаю эту квартиру, — быстро ответил на первый вопрос Драко. — Кофе, Грейнджер, не забывай.       Гермиона поднесла кружку к губам. Сделав большой глоток, она почувствовала сладкую горечь на языке, — он хотя бы добавил сахар, хоть и без сливок, но все равно не дурно.       — Ты говорил, что живешь в особняке, если я не ошибаюсь?       — Я там жил, до недавних пор. Теперь там только мои родители и... — он осёк себя от последующих слов небольшой паузой, — в общем, это родительский дом, мне нужно было съехать. Я временно скрываюсь от них.       — У тебя плохие отношения с родителями? — очередной вопрос из ее уст, который касался только Драко, эти вопросы приходились ему не по душе. — В основном с моим отцом, для него долг и статус – превыше семьи. В этом наши взгляды расходятся, — парень отрешенно перевел взгляд на окно.       Гермиона заметила, что эта тема для Малфоя более чем болезненная и, наверное, больше не стоит расспрашивать его о семье. Она сделала еще один глоток.       — Ладно... Как я тут оказалась? Я не помню, чтобы сама пришла.       — Как же так? — со всей наигранностью начал Драко. — Ты заявилась сюда посреди ночи и пыталась изнасиловать меня, Грейнджер, я перепугался! Я ведь еще девственник, — его губы расплылись в ухмылке, он еле удерживал смех, который рвался из него глядя в ее округленные глаза.       — Очень смешно! — Гермиона попыталась не улыбаться от его остроумного и такого далекого ответа на ее вопрос, сохраняя строгость на лице, но у нее это не получилось — она не сдержала один смешок, который вырвался из ее легких. — Будто бы я поверю, что ты все еще... ты понял.       Малфой тоже тихо рассмеялся в голос, делая последний глоток кофе из кружки.       На секунду она увидела на его лице искреннюю улыбку. Ту, которую видела тогда на фотографии у одиннадцатилетнего мальчишки с платиновыми волосами. Он улыбался так очень редко, и очень жаль, эта улыбка ему очень шла.       — Почему же ты так думаешь? — игриво вскинул бровями парень, застав девушку врасплох.       Щеки Гермионы залились пунцовой краской. Она немного поежилась на стуле, осознавая, что ляпнула лишнего.       «Потому что ты слишком привлекателен, чтобы не нравиться девушкам и не пользоваться этим...» – ответ на его вопрос был таковым, но вслух произносить она его не стала.       — Просто не верю, прими это за мой ответ. И вообще, ты все еще не ответил на мой вопрос, а мой кофе уже остыл, — попыталась перевести тему разговора девушка, сжимая тонкими пальцами ручку фароровой кружки.       — Во-первых, ты меня раскусила, а во-вторых, я привел тебя сюда.       Ее рот раскрылся от удивления. Все стало еще более запутанно.       — Ладно... Зачем?       Приятная минутная атмосфера испарилась в воздухе вместе с улыбкой на лице Драко, которое теперь приобрело оттенок серьезности, отчего Гермионе стало не по себе.       — Ради твоей безопасности.       Такая резкая стужа в его голосе.       Слова Малфоя прошлись волной страха по ее телу. Эта фраза разрушила почву под ногами, картина стала еще более расплывчатой, еще сложнее, узор никак не собирался воедино. Как бы она не свыклась с состоянием своей амнезии, кошмарами и редкостными галлюцинациями, – это было не сравнимо с тем, что она услышала. Она сделала глоток, вспомнив, что он ответил на ее вопрос.       — И что мне угрожает? — голосовые связки задрожали, придавая голосу несвязную речь.       Он решил разговаривать с ней с полной серьезностью. Гермиона должна хоть немного знать о том, что ей угрожает, и понять, что из его дома пока лучше не выходить. Они оба рисковали, но больше всего рисковал именно Драко.       — Не что, а кто, — начал юноша, поглаживая большим пальцем пустой стакан, чтобы хоть чем-то занять руки. — Этого я пока рассказать не могу. Поверь, я расскажу, как придет время, а пока не советую выходить тебе из дома без меня. Тебя наверняка будут искать, и тут уже рискую своей жизнью я, Грейнджер.       — Но я не понимаю, какое отношение ко мне имеешь тогда ты? — голос ее принял возмутительный тон. — Зачем тогда нужно было забирать меня из больницы? Это, кстати, похищением называется, если ты не в курсе! — девушка сделала еще один глоток, он оказался последним. В ее кружке было пусто.       Драко откинулся на спинку стула и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться и не сорваться от ее бурной реакции. Он мельком взглянул на ее напиток, который закончился. Мысленно он выдохнул, потому что больше отвечать на ее вопросы не хотел.       — Разве тебе так нравилось проводить время в больнице, Грейнджер? — прищуренным взглядом он начал сверлить ее лицо.       — Не нравилось, — коротко бросила она не прерывая с ним зрительного контакта.       — Тогда скажи «спасибо», и больше не возвращаемся к этому. Кстати, твой кофе закончился, больше я не отвечаю на твои вопросы, — Драко встал со стула и, убирая кружку в раковину и не обращая внимания на все еще сидящую на месте Гермиону, двинулся в сторону дивана в гостиной.       Девушку переполняли эмоции. Гнев и злость смешались в груди, плавно разрастаясь по всему телу. «Почему он не может объяснить мне все нормально?! Почему он вечно разговаривает со мной загадками, я этого так не оставлю!». Гермиона сорвалась с места и широкими шагами направилась вслед за ним.       — Драко, объясни мне, что происходит! — выпалила она в его уходящую спину. — Я итак последний месяц живу в неведении, если мне что-то угрожает я должна об этом знать!       Он внезапно развернулся и Гермиона чуть не налетела на его грудь. Она подняла на него глаза, радужка его голубых глаз начинала темнеть. Он был зол, как зверь, запугивающий свою жертву.       — Я сказал, больше никаких вопросов! — гаркнул Малфой, его глаза угрожающе вспыхнули, предупреждая, что лучше больше не провоцировать его. — Ты вообще слышала меня?! Если я это делаю, значит не просто так! Я гарантирую тебе безопасность, в которой, поверь мне, ты очень нуждаешься!       — Нет! Так не пойдет, ты не можешь просто сказать мне, что я нахожусь в зоне риска, ничего не объяснив толком! — руки девушки невольно сжались в кулаки.       Они стояли очень близко, так что каждый из них ощущал дыхание друг друга.       Малфой прикрыл глаза, опустил голову и тяжело выдохнул. Досчитал ровно до десяти, изолируя напряжение на оголенных нервах.       — Ты можешь просто довериться мне?       Он спросил это очень тихо и мягко, отчего гнев на лице девушки потихоньку стерся. Довериться ли ему? Позволить ли себе доверять человеку, которого она знала всего лишь месяц? Но, столько, сколько она знала Малфоя с тех самых пор в больнице, давало ей понять одно: этот парень не так-то прост. Человек-загадка. Он что-то скрывает, а еще он огромный самолюб с большой буквы и иногда хам, но на все эти черты характера она закрывала глаза, так как он единственный, кто навещал ее и помогал. Своеобразно, но помогал. А тогда, когда у нее случилось нечто вроде панической атаки, он пришел за ней, он поддержал ее и успокоил, – эти немаловажные факты заставляли Гермиону верить ему. А еще он был опасно красив. Его платиновые волосы, которые при лучах солнца давали стальной отблеск, завораживали. И сейчас его глаза словно смотрели внутрь ее, заставляя все органы сжаться, только от одного его взгляда. Она осекала себя за эти мысли, сопротивляясь каждый раз, когда чувствовала, что его красота затмевает весь его характер. Относился он к ней не сказать, что хорошо, но ведь что-то подталкивало его помогать ей. Гермиона не знала, что было между ними раньше, но явно они не были друзьями. Разговаривал он всегда с ней неохотно, как бы она не старалась вести с ним диалог по-доброму и вежливо, и это скребло ее изнутри. Казалось, сердце этого парня – огромная ледышка, которую растопит разве что паяльник. Но он не был похож на злодея, на убийцу, или еще кого-либо, кого она могла бояться. Если он пошел на такой шаг, возможно ей и правда угрожает что-то, от чего он может защитить ее. У нее больше не было никого рядом, кроме него. Ее ответ был уже ясен изначально, – она доверится ему.       — Хорошо... Но обещай, что расскажешь мне все. Пусть не сейчас, но позже точно, — спокойно ответила она, сложив руки на груди.       Драко одобрительно кивнул, и в ее груди разлилось тепло.       — Обещаю, — почти шепотом дал обещание Малфой, не сводя с неё взора. Её глаза не врали, — она действительно доверяла ему. И очень зря, учитывая то, что это он виноват во всем произошедшем. Что-то кольнуло больно под его кожей. Прежняя Грейнджер навряд ли поверила бы ему, зная их прошлое и во что он сам же ее и ввязал. Казалось, прошло не меньше, чем минута, как они просто стояли молча, глядя друг другу в глаза. Такого долгого зрительного контакта у него не было ни с кем. Только сейчас, стоя так близко к ее лицу, он заметил едва заметные веснушки на ее щеках и носу. Они так подходили к ее лицу, ее кожа светилась изнутри, словно само солнце оставило мимолетный поцелуй. С такого ракурса он мог рассмотреть всё в деталях: чуть приоткрытые аккуратные, пухлые губы, как два лепестка розы, и пышные ресницы, которым не нужна была косметика, чтобы подчеркнуть ее глаза цвета его любимого кофе. Небольшой нос, который она старательно иногда вздергивала, мягкие черты лица. Она всегда казалась ему такой несуразной внешне и, в общем-то сейчас кажется, но теперь что-то цепляет. Может быть эти самые веснушки? Ее щеки, кажется, зардели от такого внимательно разглядывающего взгляда парня. Только одно могло прервать его, и оно прервало.       Его левое предплечье заныло острой болью. Черная метка как обычно оповещала о собрании.       «Салазар, как не кстати...»       — Просто оставайся тут, и все будет в порядке, мне пора, — торопливо сказал Драко, огибая тело девушки и направляясь в сторону шкафа. — Я наложу на квартиру защитное заклинание, поэтому просто так ты выйти не сможешь, не думай глупить! — его голос показался Гермионе слишком строгим, будто она маленький ребенок, который только и делает, что глупости, а Драко был в роли ее строгого родителя.       Девушка снова закатила глаза. Она все еще стояла на месте, наблюдая за Малфоем, который впопыхах собирался. Грейнджер проследила за каждым его движением, она смотрела будто в замедленной съемке: он застегивает серебряные запонки на черной рубашке, которая облегает его подтянутое тело, сверху он накидывает такого же цвета пиджак, который просто идеально подчеркивает его плечи, отдергивает воротник рубашки. Его руки немного потряхивало, – кажется, он нервничал. Поправил одной рукой выбившиеся пряди волос, оценивающе скользнул взглядом по отражению в зеркале.       Завораживало.       Она не могла отвести от него взгляда, он был прикован к нему. Казалось, даже время застыло вместе с ней и тоже любовалось этой картиной.       Он красив. Нет. Он идеальный, засранец.       — Грейнджер? — щелкнул пальцами почти перед ее носом, подойдя вплотную. — Ты меня поняла?!       — Да-да, к-конечно, — почти заикаясь сказала она, обнаружив, что он внезапно подошел к ней.       Она заметила, что в спешке он неправильно застегнул верхние пуговицы рубашки. Это портило весь его прилежный вид. Гермиона, сама того не ожидая, медленно протянула руки к его воротнику, отчего парень немного отшатнулся назад.       — Что ты делаешь? — удивленно вскинул бровями Малфой, почувствовав ее руки на своей груди.       — Спокойно, ты пуговицы неправильно застегнул, — немного нахмурилась девушка, расстегивая две черные пуговицы, освобождаю его белую, как фарфор кожу, он нервно сглотнул слюну, отчего его кадык дрогнул, — Куда собрался, кстати?       — Не включай мамочку или жену, Грейнджер, если иду – значит мне надо, так? — он старался не смотреть на Гермиону, которая снова так близко стояла и внимательно перестегивала его рубашку. Кончики ее пальцев немного коснулись его кожи, лишь слегка, а будто оставили огромный ожог на его теле.       Слишком интимный жест. Странные ощущения. Прежний он давно оттолкнул бы ее от себя, причем, еще бы и пару ласковых вдогонку сказал, но сейчас, кто бы мог подумать, что Малфой и Грейнджер будут просто подтрунивать друг над другом, так непринужденно и легко, а он не будет совсем противиться, находясь рядом с ней. Ему такое поведение с ней было несвойственно, что-то изменилось. Больше никак нельзя было объяснить такое мягкое отношение к Гермионе, даже если упираться только в совесть, которая зудела, как шило в заднице, напоминая о содеянном. Дело не в совести, просто он изменился.       — Не хотела бы ни одну из этих ролей, — фыркнула девушка, обдавая его шею горячим дыханием, от которого у него пробежала волна мурашек.       — Это взаимно, — он еще раз поправил волосы рукой, теперь Гермиона убедилась, что его действительно что-то беспокоило.       — Кажется, ты нервничаешь. Свидание? — с прищуренным взглядом спросила она, на секунду останавливая пальцы на пуговице.       Она снова заметила, что с ним что-то не так. Да, он нервничал, его могут убить сегодня, если Волдеморт снова будет спрашивать про нее и ответ Малфоя покажется ему слишком неубедительным.       — А мне кажется, тебя это не касается, — Драко перевел на нее взгляд.       — Если это все же окажется удачным свиданием, как ты объяснишь, что я живу вместе с тобой в одной квартире?       — Скажу, что ты горничная, причем не очень шустрая, даже пуговицы три часа застегиваешь, — усмехнулся, изящно выгибая бровь.       — И снова: очень смешно, — Гермиона наигранно засмеялась, продевая наконец последнюю пуговицу в петлю. – Готово, мистер шутник.       Снова эти подколки друг над другом. Драко почувствовал, что они даже немного сняли накатившую нервозность перед собранием.       Ему начинало это нравиться, слишком.       Драко сделал шаг назад, попятившись к тумбочке, на которой лежала его палочка.       — Чтобы все лежало на своих местах. Делай, что хочешь, но не лазай по моим вещам. Надеюсь, уяснила, — грозно кинул он и скрылся за входной дверью, заперев ее чарами.       — Делай, что хочешь, но не лазай по моим вещам, пф, — передразнила его Гермиона, как только дверь захлопнулась.       «Просто отлично, и чем же мне заняться?» — Гермиона глубоко вдохнула и оглядела комнату.

***

      Она заснула на диване с книгой в руках, так и не дождавшись Драко. После его ухода, она бродила по квартире, изучая каждый сантиметр. Не смотря на запрет Малфоя не трогать его вещи, ее любопытство взяло над ней вверх. Она проверила каждый ящик комода в спальной. В одном были аккуратно сложенные брюки, почти все глубокого черного цвета, она провела рукой по поверхности брюк, материал был приятный на ощупь, все швы были идеально выстрочены, видимо все брюки были сшиты на заказ. Она открыла другой ящик, в нем по цветам были разложены его боксеры, ее щеки тотчас обдал жар, поэтому она резко захлопнула выдвинутый ящик. Изучила содержимое гардероба: так же по цветам на вешалках висели рубашки и пиджаки, черный цвет явно доминировал. Кажется, этот цвет отражал его аристократскую натуру. Она прошлась рукой по ткани, до носа дошел шлейф приятного аромата мускуса и цитрусовых, это был его аромат. Она чувствовала его каждый раз, находясь с ним поблизости. Зарылась носом в одну из рубашек, медленно вдыхая и наслаждаясь запахом. Он ей нравился, он приятно щекотал нос, а внизу живота тянуло теплотой. Квартирка была небольшой, но со вкусом, если и свыкаться с новым местом заточения, то вполне неплохо. Лучше, чем больничные желтые стены. Она вышла на небольшую террасу: город жил своей жизнью, он был прекрасен, такой родной Лондон. Она почувствовала ностальгию, ведь тут она родилась. «Интересно, где мои родители? Надо спросить у Драко, может быть он знает как найти их» – она практически не знала их, но скучала. Гермиона цеплялась за те воспоминания, которые у нее всплыли из детства, и они были чудесными. Кажется, она была очень счастлива, будучи ребенком. Ей хотелось прогуляться по этим улочкам, она так давно просто не гуляла. В Мунго строго запрещали выходить на прогулку, поэтому ей не хватало этой свежести в ее легких, и легкого ветерка, гуляющего в ее волосах, играя с локонами. Кажется, свободы ей не видать: сначала больница, теперь эта квартира, которая тоже станет для нее клеткой. В голове до сих пор звучали слова Драко об опасности, которая ей угрожает, и это приводило в замешательство. Почему он не может объяснить ей все сразу? А может он и вовсе врет. Хотя, зачем ему это? Она не верила, что он просто так это делает, девушка доверилась его словам. Если он так поступает, значит знает все, да и он обещал ей рассказать. «Он обязательно расскажет, он обещал» – внушала себе Гермиона, стоя на террасе и наблюдая за каждым прохожим, спокойно бредущим по улочкам внизу. Мурашки внезапно покрыли ее кожу на руках, она зябко потерла плечи и зашла внутрь. Не долго думая, она побрела к книжному стеллажу, ища что-нибудь почитать. Глазами пробежала по корешкам томов:       «Забытые старинные заклинания»       «Словарь рун»       «Как превзойти Тёмные искусства»       «Практическая защитная магия и её использование против Тёмных искусств»       «Расширенный курс перевода древних рун»       «Лицом к лицу с безликим»       «Расширенный курс зельеварения»       «Тайны наитемнейшего искусства»       «Практическое руководство по магической защите от Тёмных искусств»       «Отбить бладжер: обзор систем защиты в квиддиче»       «Сказка Селькиркских скитальцев»       «Жизнь с легилиментами: Следите за своими мыслями»       «Наследник Слизерина»       Практически все книги были из магического мира. Многие из названий были непонятными, но знакомыми. Пока ни одну из книг не хотелось брать в руки, пока она не наткнулась на одно интересное название:       «Оракул снов»       Сразу в сознании всплыл ее сегодняшний странный и до жути пугающий сон. Гермиона встала на цыпочки, поспешив вытащить выбранную книгу. Подлетела к дивану, усевшись на него, и пролистнула ее содержание. Судорожно листая одну страницу за другой, пробегала глазами по ключевым словам. Ее руки остановились, как только она наткнулась на нужные обозначения.

Плутать в кромешной тьме, не находя выход к свету Видеть во сне, что вокруг вас сгущается тьма — означает, что вы предчувствуете какое-то ухудшение ситуации. Чаще, впрочем, темнота во сне — говорит о том, что причина вашего душевного мрака находится внутри вас.

Ходить в мутной воде босиком Сон в котором вы ходите босыми в мутной воде, предвещает трудности. Вода – это ваша душа, если она мутная или грязная, значит ваша душа запятнана нечистой силой и скоро вы столкнетесь с ней.

Видеть себя во сне Видеть себя во сне светлым, радостным – хороший знак. Ваша душа чиста и в скором времени ваша жизнь повернет в нужном направлении. Видеть себя во сне в темным, злым – тревожный знак. Чаще всего, люди, которые видят во сне свою «темную сторону» означает, что они борются со своей темной сущностью, которая в данном случае побеждает.

      Гермиона со злостью громко захлопнула книгу. Она хотела найти ответы на свои вопросы, но все стало еще более неясно.       «Какая чушь! Что это означает "темная сторона"? Детский сад, и Драко такое интересно?»       Девушка вскочила с дивана и поставила на место злосчастный том. Снова пробежала глазами по названиям, ища какое-нибудь легкое чтиво, что помогло бы развеять ее скуку. Глаза наткнулась на книгу, не похожую ни на одну из других: Джейн Эйр.       Это оказался роман, довольно интересный и пропитанный романтикой. Гермиону настолько увлекла книга, что с каждой новой страницей ее сердце начинало биться чаще. Она не заметила, как летят часы, а день сменился ночью. На последних десяти страницах ее глаза предательски закрылись, и она заснула прямо на диване с раскрытой книгой в руках.

***

      Драко вернулся глубокой ночью, снова довольно сильно набравшись в баре. Всю дорогу к Мэнору его почти трясло, нервозность не унималась, только лишь нарастала с каждым шагом приближаясь ближе к дому. В какой-то момент он думал повернуть назад, и вообще не идти на собрание, но тогда это вызвало бы гнев Волдеморта и больше подозрений на его счет. Уже на пороге дома Драко остановился, перевел спертое дыхание и, наконец приведя мысли в порядок, вошел. Сначала он решил посетить некогда свою комнату в особняке. В закромах нашел успокоительные зелья и принял перед тем, как встретиться с Волдемортом. Его дрожь сразу же унялась, в голове развеялись сомнительные мысли, теперь он был готов даже смотреть в глаза темному магу. После собрания Волдеморт не вызвал Драко к себе, чтобы спросить его о Грейнджер, он мысленно выдохнул. Сегодня он вполне мог применить на нем легилименцию. Драко был готов к этому, когда-то Беллатриса обучила его приемам окклюменции. Он уже заранее четко построил искусственные воспоминания до мельчайшей подробности, как он приходит в Мунго, а ему заявляют о том, что девушка сбежала. Он настолько все подробно спроецировал, что даже сам начал в это верить. Если бы не сработало, возможно сегодня его тело вполне могло бы послужить ужином для Нагайны. Хоть внутреннее состояние Драко было не до конца уверено в своих действиях, но он знал, что поступает правильно, и это пока что самая главная цель в его жизни: не дать Волдеморту найти Грейнджер и найти способ избавить ее от проклятия.       Малфой младший пробрался в семейную библиотеку на первом этаже и захватил с собой пару фолиантов, которые возможно могли помочь, и поспешил покинуть особняк, чтобы не нарваться на бессмысленные разговоры с отцом и матерью. Выйдя за ворота, он со скорбью посмотрел на родовое поместье. Теперь он уже не чувствовал ничего, кроме злости, обиды и всепоглощающей ненависти к нему. Да, это было то место, где он родился, вырос и воспитывался, там осталось много хороших воспоминаний, а еще те воспоминания, в которых вся его жизнь пошла под откос, когда он встал на путь Пожирателя. Это проклятое место. Это больше не его дом, хоть и по наследству им же и остается. Да он бы спалил его дотла, будь у него такая возможность. Он ненавидел его, дом запятнал его сердце тьмой, но он не даст распространиться тьме еще дальше, проникая в самую душу. Переехать было самым правильным решением в его жизни.       Он снова хорошо набрался в местном баре, залив в себя примерно литр содержимого алкоголя. На несгибающихся ногах поплелся до дома. Обнаружил спящую Грейнджер в гостиной. Подошел поближе, рассмотрев ее распластанное тело на своем диване. Она тихо спала, не выпуская книгу из рук.       «Джейн Эйр...Так и знал, что тебе понравится» — подумал Драко, чуть улыбнувшись, заметив в руках раскрытую книгу.       Ее волосы небрежно упали на лицо, закрывая его. От высокого градуса в крови Драко плохо соображал, и его тело так и просилось подойти поближе и смахнуть эти пряди с ее лица, чтобы рассмотреть его поближе. Он плюхнулся на пол рядом с диваном и протянул руку, аккуратно смахнув мешающиеся кудри.       «Когда ты мирно спишь, ты не такая язва, Грейнджер.»       Он вглядывался в ее лицо, как зомбированный не отрывая глаз, изучая каждый сантиметр заново. Тогда ему не показалось, что у Гермионы довольно мягкие, приятные черты лица. Она была довольно красива. Раньше он этого не замечал. Она была словно фарфоровая кукла. Как одна из тех, которые коллекционировала Нарцисса. Ее ресницы подрагивали, кажется она видела сон, через секунду ее дыхание участилось, а брови нахмурились, будто она чего-то боялась. Кажется, ей снились не очень приятные сны... или кошмар, ее определенно мучал кошмар.       «Я вытащу это из тебя, Грейнджер, я обещаю, я сделаю все, что смогу. Если не сделать этого, – миру конец.»       Малфой встал с пола и переместился на соседнее кресло. Удобно устроившись, он погрузился в сон, последний раз бросив взгляд на спящую девушку напротив.

***

      Глаза распахнулись с трудом, еще было довольно темно, так как она проснулась слишком ранним утром. Гермиона приподняла голову с дивана. Она не заметила, как заснула, слишком увлекшись чтением. Она плохо спала, всю ночь ей снова снились кошмары.       «Лучше бы ничего не снилось вообще, как раньше...» — пронеслось в мыслях девушки. Уже широко распахнув глаза, Гермиона увидела спящее тело перед ней, устроившееся в большом кресле. Драко спал прямо в верхней одежде, а его голова была откинута назад. На полу перед его креслом стояла наполовину выпитая бутылка виски.       «Интересно, что же заставило тебя напиться, Драко?» — брови девушки нахмурились в недовольстве.       Ноги коснулись прохладного пола, обдавая ступни приятным сквозняком. На цыпочках она проскользнула в ванную комнату, тихо закрыв дверь, чтобы не разбудить мирно спящего блондина. Ванная комната была большого размера, не смотря на такую скромную квартиру. Через пять минут ванная была до краев полная теплой, пенной водой. Скинув с себя всю одежду, она погрузилась в воду с головой, задерживая дыхание.       Эта ванная была намного уютней той, что была в Мунго. Даже вода была намного мягче. Она вынырнула из воды и села, притянув колени к груди. Гермиона положила голову на колени и медленно пальцами начала выводить узоры на поверхности воды, разводя пену. Она медленно вдохнула, пена пахла свежей мятой. Вся ванная была заполнена этим ароматом. Так спокойно. Так тепло, как чувствовалось бы только дома. Как ни крути, теперь это ее временный дом и придется мириться с этим. Гермиона закрыла глаза, в мыслях звонко тарабанил вчерашний разговор Драко. В груди что-то защемило, сдавливая ребра, когда она вспомнила его слова о нависшей над ней опасности. Она не могла выкинуть это из головы, ее раздражало незнание, раздражало, что Драко что-то скрывает, скрывает то что касается ее самой. Почему именно она оказалась в таких странных, непонятных обстоятельствах? Еще и эта амнезия, которая давала знать о себе каждый день, но не давала знать о самой Гермионе ровно ничего. Может быть пора уже смириться с этим состоянием и дать возможность новым воспоминаниям заполнить этот пробел? Возможно целитель Тики был прав. Но это не было всем, что тревожило ее. Те пугающие галлюцинации, это было совершенно чем-то ненормальным. Она всерьез задумывалась, что сошла сума. Гермиона невольно улыбнулась, когда вспомнила теплые руки, гладящие ее спину, успокаивая. Тогда он действительно ей помог, и она наконец почувствовала ту самую поддержку, которая была ей необходима. Она была благодарна Драко, действительно очень благодарна. Только вслух не сказала ему об этом.       Девушка осторожно поднялась из воды. Вытерев насухо свое тело черным полотенцем из шкафчика, она посмотрела на себя в напольное зеркало в полный рост. Она была миниатюрной, даже слишком. Гермиона коснулась руками плоского живота и выпирающих ребер из-за излишней худобы. С самого ее пробуждения она плохо ела, все время чувствуя тошноту при виде еды, и это сказалось на ее теле. Даже ее ключицы были похожи на острые шпаги, торчащие из кожи. Зато грудь оставалась очень округлой с вздернутыми сосками, и гармонично сочеталась с телом. Глаза упали на пол, где лежала ее несвежая одежда.       «Черт... У меня ведь другой одежды больше нет. Интересно, этот парень додумался захватить хотя бы мое белье?» — ее щеки залились румянцем, как только она подумала о том, как Малфой рассматривает ее нижнее белье, попутно запихивая в сумку, — «Не выходить же в одном полотенце, вдруг Драко уже проснулся...»       Не долго думая, она заглянула в шкаф, ища что-нибудь пригодное для нее.       «Бинго!» — Гермиона с облегчением выдохнула, вытащив из шкафа белую мужскую рубашку. Надев ее, она посмотрела еще раз в зеркало, оценивая свой вид. Рубашка была довольно длинная и хорошо закрывала ягодицы. Натянула свое нижнее белье и закатала рукава, чтобы было удобнее. Она еще раз окинула свой вид в зеркале.       «Придется не нагибаться, иначе будет очень неловко...»       Немного поколебавшись, Гермиона открыла дверь, и снова встав на цыпочки направилась в сторону кухни.       — Грейнджер? Что на тебе делает моя рубашка? — резкий тон Драко испугал девушку, она остановилась и нервно перевела на него глаза. Он все еще сидел в кресле, прищуром наблюдая за крадущимся силуэтом девушки.       — Так это твоя рубашка? — ее щеки снова зардели в смущении. — Я ее постираю, не беспокойся.       — После тебя, ее придется сжечь, — саркастично бросил Драко, устало откинув голову назад на спинку кресла, — Зачем вообще надела?       — Может потому, что у меня больше нет другой одежды, умник? Ты похитил меня, между прочим! Не знаю, догадался ли захватить и мои вещи, а голой, знаешь ли, я ходить не собираюсь, — Гермиона тут же встала в возмущенную позу, сложа руки на груди.       «Твою мать... Шмотки Грейнджер, блять. Главное, из сестринской то не забыл, а из ее тумбочки не догадался», — парень мысленно выругался, шлепнув себе же по лицу. Голова все еще плохо соображала после сна и после вчерашнего выпитого. Подняв свое тело с кресла, Драко направился на кухню, включив кофеварку.       — Голая ты – зрелище не для слабонервных и не для беременных, так что можешь оставить ее себе. Дарю. Считай мой подарок тебе на новоселье, — он ухмыльнулся, уставившись на нее.       — Спасибо, ваше Величество, как мне Вас отблагодарить в ответ? — Гермиона наигранно сделала низкий поклон, встречая усмешку парня.       — Можешь отблагодарить чашкой кофе и завтраком, — он открыл одной рукой холодильник, показав на содержимое.       — Я не твоя горничная или повариха, сам себе готовь.       «Строптивая, уже становится интересно».       — Как хочешь, — разочарованно пожал плечами Драко, медленно закрывая холодильник. — Тогда будешь и на улицу выходить в таком виде.       Гермиона немного помялась на месте и, закатив глаза, шумно выдохнула.       — Ладно! Но я это делаю только ради нормальной одежды, — она быстро подошла к холодильнику, выуживая продукты, которые там были. Драко победно улыбнулся и, расслаблено устроившись на стуле за столиком, занял пост наблюдателя.       Гермиона ловко орудовала продуктами. В сковородке зашипело масло, когда два яйца разбились, распластавшись по поверхности. Следом пошел бекон и помидоры. Драко подумалось, что узнай Блейз о том, что сама гриффиндорка Гермиона Грейнджер готовит Малфою завтрак, не поверил бы ему. Он больше поверил бы в то, что сам Волдеморт вступил в балетную трупу и теперь дает концерты в Лондоне. Его взгляд неотрывно скользил по ее силуэту. Драко признался себе, что его рубашка довольно неплохо на ней сидит, она даже ей очень идет, словно ее шили именно на нее. Для нее. Парень не мог не воспользоваться ситуацией и не разглядеть ее с ног до головы, когда она была прямо перед его глазами. Драко немного наклонил голову на бок к плечу, скользнув глазами на ее оголенные ноги. Они не были тощими, они были идеально стройными с бархатной кожей, к которой хотелось прикоснуться...       Она немного привстала на цыпочки и его взгляд замер, когда итак короткая рубашка поднялась немного выше, оголяя бедра. Видимо она забыла, что только в одной рубашке без низа. Он нервно сглотнул слюну, поерзав на стуле. Он чувствовал себя орнитологом, наблюдающим на редкой птицей. Они даже не разговаривали, Гермиона слишком была увлечена готовкой. Девушка немного повернулась в профиль, наливая кофе в маленькую чашку. Теперь его взгляд снова скользнул вверх, и остановился на груди. Она была небольшой, но округлой и ее вздымающиеся соски упирались в ткань, давая хорошо их разглядеть. Кто бы мог подумать, что рубашка будет так сексуально сидеть на ней и так обострять мужскую фантазию?       Фантазия Драко не на шутку разыгралась, а в паху стало слишком тесно.       Сейчас ему жутко захотелось, чтобы она и вовсе была раздетой у этой самой плиты.       Желваки на скулах заходили, Малфой закусил внутреннюю сторону щеки, чтобы подавить эти животные инстинкты, которые Гермиона в нем спровоцировала.       Неожиданно для себя, он решил пойти глубже. Нащупав палочку в кармане, под столом в воздухе вывел руну. И тут же ложка звонко упала на пол. Он неосознанно поддался вперед, поближе пожирая ее глазами. Действия девушки не заставили себя ждать, она немного нагнулась, поднимая ложку с пола. Ее ягодицы еще больше открылись его виду. Кровь наливала, начала долбиться в стенки его паха, требуя разрядки.       Его разум помутнел от слишком сексуального зрелища.       «Что ты, твою мать, делаешь, Малфой?!» — прорычал его внутренний голос в голове, отдаваясь эхом.       Драко резко вскочил из-за стола и направился быстрым шагом в сторону ванной.       Он просто не может сделать то, чего хотело его тело. Просто не мог. Не с ней, не ее. Хоть очень и хотелось, наплевав на всё.       — Драко, а как же завтрак? — растерянно спросила Гермиона, но Драко уже скрылся за дверью, громко захлопнув ею.       Малфой оперся на раковину руками, переводя прерывистое дыхание. Рывком расстегнул верхние пуговицы рубашки, которая его душила, будто бы это ему помогло бы нормально вдыхать кислород. Открыл кран с холодной водой и ополоснул лицо. Он поморщился, все еще ощущая давку в районе паха. Одним только усилием воли Драко сдержал себя, он буквально минуту назад готов был накинуться на Грейнджер, сорвать эту чертову рубашку и отыметь ее прямо около этой плиты или на столе, или на полу, – ему было не важно где, главное, чтобы снять разрядку, воспользовавшись ее телом.       «Ну и как теперь уживаться с тобой, Грейнджер?!»