Цикл

— Ну, пиздец.       Оригинальное начало нового витка истории? Кто бы сомневался. Эти золотые слова, описывающие всю тяжкую долю, что выпала на плечи молодого парня, как гром средь ясного неба разрезали тишину тюремного трюма пиратского корабля. Ловкие пальцы, минуту назад еще сжимавшие исписанные кривым почерком листы бумаги капитана этой шайки морских волков, сейчас сжимали металлические, покрытые ржавчиной прутья клетки. Тяжелый вздох говорил лишь об одном: на сегодня парень сдался. Он отпустил заржавевший металл и отошел к деревянной стене своей камеры. Там он, облокотившись спиной о заплесневелую поверхность, съехал по ней вниз, на грязный пол. Юноша настолько устал, что ему была безразлична эта грязь, что останется на его одежде. Да и к тому же, разве ему понадобятся более эти тряпки, когда корабль доберется до места назначения? Какой же я идиот… — обняв себя за худые плечи, юноша подтянул к своей груди ноги и уткнулся лицом в колени. Он еще никогда не ощущал себя так… жалко? Да, так жалко. —  Когда я стал думать, что являюсь каким-то героем, спасающим невинных людей? Я просто человек, попавший в ситуацию, которую невозможно даже простыми словами описать… Это я жертва, разве не мне должны помогать люди? А я должен сидеть на жопе ровно и не отсвечивать, если хочу выжить. Куда меня вообще понесло? Кто для меня этот мужик? Просто чувак, который меня накормил и все… неужели за еду я способен пойти на самоубийство? — как бы это жалко не звучало, но эти мысли роились в голове заключенного. Довольно часто люди, оказавшись в тупике, предпочитают жалеть себя, а не делать что-то стоящее, не пытаться найти выход из сложившейся ситуации. К сожалению, такова человеческая натура. И она не обошла этого паренька стороной. Сейчас ему необходимо было вдоволь пожалеть себя, поныть о том, какой же он бедный и несчастный. О том, какая же судьба злая и жестокая сука. Такова природа людей ЕЁ мира. Такова ЕЁ природа. Природа той, чья душа оказалась в этом подростковом теле. — Какой же я дурак. Что я могу изменить? Я даже о себе позаботится не в силах. А пока идет сеанс самобичевания…

***Неделю назад***

      После принятия ситуации, в которой девушка оказалась, она пришла к выводу, что ей необходимо адаптироваться к новым реалиям. Например, перестать называть себя в женском лице. Она теперь парень, а доказательство аккурат висело между ее ног. Да, ходить сначала было неудобно, но к этому, как оказалось, легко было привыкнуть, на её удивление. Более смущающим стало открытие того, как именно нужно справлять свои нужды. Она не была приспособлена к этому новому испытанию, что выпало на ее незавидную долю. Но был и положительный момент этого сумасшествия: плечам стало легче, так как лишний груз на вроде груди исчез. Только ее все еще кое-что смущало, о чем она едва ли не прокричала, обнимая всю ту же многострадальную пальму. — Я не хочу снова проходить переходный возраст! — рыдая, девушка, точнее уже парень, начал биться головой о шершавый ствол. — Я еле как пережила его в своем теле! Шалость гормонов, перепады настроения… А-А-А-А! За что мне это?! — и, скатившись щекой по дереву, уселась на песок, стараясь вытереть непрошеные слезы.       Из женщины в мужчину. Это было похоже на плохой комедийный фильм, который она когда-то смотрела вместе со своими друзьями и смеялась над тем, как неуклюже выглядели его герои. Однако то был фильм, а это реальность. Так что нужно было взять себя в руки. Что, в принципе, парень и сделал. В последний раз утерев намокшие от слез глаза, юноша с силой ударил себя по левой щеке, от чего зашипел и потер моментально покрасневшую кожу. — Так, долой негатив! Нужно собраться, — прошептал самому себе, после чего поднялся с песка. И в следующее мгновение по пляжу пролетел смущающий звук, автором которого оказался его желудок. Хоть рядом и никого не было, скулы паренька все же покраснели, а рука легла на живот. Пальцы сжали ткань грязной рубахи, в которой парень недавно очнулся. — Черт, как же есть хочется… Отлично. Я черте знает где, у меня нет денег и опыта выживания на дикой природе. Тот, кто поместил меня сюда, просто гений издевок…       Злясь то ли на судьбу, то ли на шкодливого Бога этого мира, то ли на самого себя, юноша пошел вдоль берега к городу, из которого только недавно прибежал. Почему он пришел к выводу, что злиться нужно на местного Бога и вообще, откуда у парня возникло предположение, что он не в своем мире? Все очень просто. Флора и фауна этих мест не подходила ни к одному из существующих в ЕЁ мире материков. Странного вида рыба, что плескалась на мелководье; странные растения, которых парень не видел больше нигде: все давало понять, что он находится не в родной стране. Да и люди были… странными. В том же самом городе физиология некоторых людей ставила под сомнения общепринятую анатомию человека. Но с осознанием того, что вместо женского тела у тебя мужское, все это было принято как данность. Видимо человек может волноваться так сильно только о чем-то одном, иначе бы просто сошел с ума. Все остальное же кажется каким-то уже… маловажным, хоть таковым и не являлось. И хоть ситуация складывалась хуже некуда, да, парень до сих пор был настроен весьма пессимистично, но удача начала выглядывать из-за темных туч, время от времени улыбаясь мальчишке. Например, пока юноша шел по пляжу, он наткнулся на прохудившуюся лодку, под которой нашел настоящее, на данный момент, сокровище — целую корзину. Подняв ее, покрутив в руках и промыв от песка, юноша утвердительно кивнул, давая оценку своей находке. Эта корзина может ему пригодится. Для чего? Парень, окинув взглядом пляж, улыбнулся. Одно слово — устрицы. Если накопаю достаточно, пойду в город, продам и куплю что-нибудь горяченькое. И воодушевленный парень начал рыться в песке по всему берегу. Давным-давно, когда дедушка с бабушкой были живы, они часто брали свою внучку к себе. Проживали они на море, и еще тогда маленькая девчушка вместе со старичками бегала по всему пляжу и искала дары моря. Дедушка ее обучил, как правильно ловить моллюсков, где они любят «кучковаться», и сейчас этот опыт был крайне полезен.       Незаметно для самого себя парень пробыл на пляже до захода солнца. Он так сильно был увлечен своей работой, так как мысли возвращались к беззаботному детству, к любимым бабушке и дедушке: поэтому его не отвлекали даже жалобы его желудка, что медленно, но верно пожирал самого себя. Его плечи и руки обгорели за это время, из-за чего стали неприятно жечь, но хотя бы голову не напекло, так как сообразительностью мальчишка отличался еще в то время, когда был женщиной. Ему вновь помогла все та же многострадальная пальма, имя которой пацан придумал незамысловатое — «Тузик», ее листы были огромны, и ловкие пальцы смогли сделать своеобразную панамку.       Солнце уже скрылось за горизонт, когда юноша вновь вошел в этот странный городок. В руках у него была корзина, наполненная устрицами. Он сразу направился в таверну. По крайней мере, это здание таковым выглядело. Его правую часть лица украшала маска, скрывающая ужасающие следы клинка того человека. В принципе он мог ее продать, и продать за хорошие деньги, так как она была из чистого серебра. Оценить чистоту элемента помогли знания таблицы Менделеева и не прогулянные когда-то в прошлом уроки химии. А так же ощущения на коже лица. В детстве девушке прокалывали уши, и ее тело всячески отрицало любой другой металл, будь то медь или даже золото и платина, а вот серебро оно любило. Только от него не гноились мочки. Однако продать маску не пришло в голову ни в первую очередь, ни во вторую. Этот кусок серебра стал для юноши чем-то вроде путеводной нити. Он до сих пор не знал, что будет делать, чем будет заниматься, как будет искать то существо, которое так нагло посмело его привязать к себе жгучим желанием отомстить за шрамы на лице. И эту нить парень не мог себе позволить обрезать. Мешало что-то внутри, какой-то невидимый барьер.       Как только нога юноши переступила порог таверны, он слегка сжался под взглядами людей. Они были разношерстные, такие странные. У кого-то были слишком длинные руки, у кого-то непропорционально большой живот или ноги. Эти люди как будто выплыли из-под неумелых рук юного художника. И все как один обратили внимание на паренька. И тот, сглотнув, неуверенно зашагал к барной стойке, за которой находился бородатый большой мужчина, протирающий стаканы. Встретившись с пацаном взглядом, тот недоуменно поднял бровь. — Тебе что-то нужно, мальчик? — его голос был грубым и громогласным. — В это время детишки должны уже сидеть по домам.       Однако юноша не растерялся. Он собрал все свое мужество и с вызовом посмотрел на мужчину, внешне больше похожего на дровосека-маньяка из американских слешеров, вступая с ним в дуэль взглядов. Словно невидимый бой двух характеров. И парень взгляда своего не отвел. Даже, на удивление, когда подал голос, он был тверд. — Я хочу обменять свой улов. — Улов? — тяжелый взгляд медленно был перенаправлен на корзину, в хилых руках паренька. — Да. Эти устрицы — на горячий обед и ванную. — Хм, ванную предложить не могу, а вот бадью с горячей водой запросто, — и вновь странная, давящая ухмылка озарила некрасивое, грубое лицо. Юноша, сглотнув, кивнул и отдал свой дневной заработок.       После того, как оплата перешла из рук в руки, спину мальчишки буквально накрыла волна мурашек. Неприятных мурашек. И он, медленно обернувшись, встретился взглядом с несколькими людьми. У них был бандитский вид, неприятный, и какой-то масляный и оценивающий взгляд. И, как ни странно, но скрыл от них маленькое тельце этот самый дровосек, спрятав за своей спиной. — Мальчик, нам сюда, — и он повел паренька на второй этаж таверны, где располагались комнаты для посетителей и заезжих людей. Пока они поднимались, представляя странное зрелище, мужчина продолжил. — Будь осторожен. Те, кто следили за тобой — пираты. Ты ведь их заметил? Остерегайся их. Они прославились на нашем острове как работорговцы, — и это было последним, что за весь вечер юноша услышал от этого странного человека. И хоть внешне он был весьма неприятным, от него все-таки ощущалась странно добрая энергетика. Как будто он пытался защитить. И эти домыслы подтвердились, когда после часа водных процедур, во время которых парень остервенело пытался отмыть свое тело, к нему в комнату вошла женщина. Судя по всему, она была довольно-таки близкой подругой, как оказалось, хозяина таверны. — Мальчик, сегодня можешь остаться здесь переночевать, — озабочено прошептала женщина и передала подростку чистую одежду. Эта оказалась поношенная, но опрятная рубаха, которая была на пару размеров больше самого паренька, и короткие штаны, больше походившие на бриджи. Приняв из натруженных рук одежду, подросток кивнул. — Спасибо, но мне нечем заплатить… — Не забивай себе этим голову, мальчик, — как-то слишком грустно улыбнулась женщина. После чего, сев рядом с парнем на кровати, погладила его по мокрым волосам. — Мадам, скажите, что здесь происходит? — все-таки юноша нашел в себе смелость задать вопрос, который крутился на кончике его языка все это время. После чего натянул на себя подаренную одежду. — Мадам? Ты слишком вежливый ребенок для местных свинок, — весело посмеялась Хозяйка, однако после этого ее лицо озарила грусть. — Ты заметил, не так ли? — после этих слов женщина тяжело вздохнула. — Это пираты. Они появились на нашем острове совсем недавно. Однако уже успели нанести огромную рану нам, ремесленникам. Они забрали всех талантливых детей и увезли прочь. Кто-то говорит, что их продали в рабство. — Рабство?! — воскликнул юноша, после чего, прикусив губу, посмотрел на женщину исподлобья. — Почему вы не остановите их? Почему не прогоните? — Как? Они пираты, мальчик. — Но вас же больше! — и только тогда, когда до него дошла вся ирония реальности, он заткнулся, опустив голову. — Простите… я понимаю, — женщина же лишь печально улыбнулась и встала с кровати. — Поспи сегодня здесь. А потом, прошу, уходи.       Юноша же лишь кивнул. После чего забрался в кровать, под легкое льняное одеяло. Вот так и бывает, что есть люди, которые хотят жить в мире и по природе своей не умеют или не хотят убивать, даже оружие в руках держать не хотят. А есть ублюдки, которые в этом мире зовутся пиратами и делают настолько черные дела. Продавать других людей, словно скот, словно животных на убой. Парень прикусил губу. Эта ночь ему далась тяжело. Сон был тревожным.       На следующее утро парень покинул таверну. Он от всего сердца поблагодарил добрых людей, которые ему, оборванцу, предложили ночлег. Так же утром он разорвал свою старую футболку на тряпочки и этими тряпицами замотал правую часть своего лица, скрывая под ними серебряную маску. И в очередной раз сделал у себя в мозгу заметку — не судить людей по внешности. Этим днем он решил побольше разузнать об этом месте, об этом мире. А кто может дать за бесплатно всю информацию в интересном формате? Разумеется, старички, в основном бабульки, которым так не хватает общения на старости лет. — Ну-с, с чего начать-то, паренек? — старец достал большую трубку, наполнил ее табаком и закурил, после чего поудобнее утроился на скамейке возле дома и задумчиво посмотрел вдаль. Юноша же расположился около него на ступеньках деревянного дома. — Наш остров называется Ладоневый остров, потому что он имеет форму ладони. Вон видишь ту вышку? — и показал направление большущей трубкой. А паренек в это время думал о том, насколько же мощны легкие этого старика. — Мы все до единого ремесленники и живем на этом острове, сколько себя помним. Сменилось не одно поколение. И каждый из нас с малых лет знаток своего дела, — тут старец нахмурился, смотря вдаль, туда, где шла шайка пиратов. — Нашу территорию хочет взять под свое покровительство Белоус. — Белоус? — закусив травинку, парень с любопытством посмотрел в сторону шайки. — Да. Несмотря на то, что Белоус пират, он имеет понятие чести. Мы платим ему дань, минимальную, а он нас защищает. — Какая разница между одними пиратами и другими? Не понимаю. — Как я уже ранее сказал, мальчишка, это понятие чести. Хоть у пиратского брата честь — расплывчатое значение, но если выбирать между Белоусом и Альвидой, мы бы выбрали Белоуса. — А кто такая Альвида? — Пиратка, держащая этих ублюдков на коротком поводке. Она считает себя первой красавицей всех морей. Однако она очень жестока. Продает наших детей в рабство за их таланты, — старец сплюнул и как-то притих. После того, как юноша подошел поближе к нему, он понял, что старик попросту заснул. Что сказать? Старость берет свое. И все же юноша слегка поклонился и пошел дальше исследовать остров.       Пока юноша путешествовал, он много куда сунул свой нос. Забрался на самую высокую точку и подтвердил слова того старика, этот остров и в самом деле был похож на отпечаток ладони; успел побегать от больших кабанов, размером со слона, прятался от снующих туда-сюда пиратов. И конец своего пути он встретил рядом с домом на холме. Этот дом был странным. Юноша не мог понять точно, из какого материала он был сделан, но явно не из дерева. Поверхность была гладкая, однако это точно был не камень.       Занимался вечер, солнце старалось как можно быстрее скрыться за горизонт. А паренек с перемотанным лицом в это время пытался решить поставленную задачу. Просто детское любопытство: а как?! У этого дома не было швов, которые есть при соединении материалов, а сами стены были прохладными. Прохлада? С учетом того, как сегодня жара? Удивился юноша и поднял голову к небу. Пространство над домом было закрыто большим полотном, которое не пропускало солнечного света и не нагревало стены дома. И полотно это было сделано весьма искусно, потому что издалека казалось, что дом находится под кронами деревьев.       Парень был настолько увлечен исследованием этого странного явления, что не заметил, как его приметили пираты, о которых ранее вели речь он и старик. Они медленно, но верно шли в сторону увлеченного паренька. И все же, из чего этот дом?       Бывает так, что в принципе тебя ничего из той или иной сферы не интересует, и тут в одно мгновение твое внимание полностью зациклено. И ты не можешь избавиться от навязчивой мысли. Пока тебе не дадут ответ, чтобы ты удовлетворил свое любопытство, ты не остановишься. Вот и тут такая же ситуация. Паренек не замечал пиратов, пока те его не окликнули. — Эй, порезанный! — глумливый голос. Громкий голос. Противный голос, заставляющий вздрогнуть и медленно обернуться, разумом моля, чтобы это было лишь звуковой галлюцинацией. Однако нет, не галлюцинация. Удача на сей раз отвернулась от паренька. И тот, сглотнув тут же вязкую слюну в моментально высохшем горле, сделал шаг назад. — Чего? — Ты ремесленник? Житель острова? — оружие. Это опасно. Острое лезвие сабли играючи поблескивало в свете зажегшихся фонарей. — Нет, — ответ был твердым, хоть внутри парня всего колотило. — Ой-йя, и что же ты здесь делаешь? — Экскурсия.       Видимо ответ не пришелся по вкусу пиратам. И они стала самоуверенно наступать на паренька, а тот, в свою очередь, небольшими шажками отступал назад. Силы были чертовски как не равны, и парень это понимал очень даже хорошо. Да и что он может вообще сделать? Ничего. Только если попробовать сбежать. Однако не успел его мозг придумать план побега, как его сзади схватили крепкие руки моряка. — Отпустите, ублюдки!       Оставалось только кричать, брыкаться и вырываться. И надеяться на мизерный процент удачи. И, как ни странно, но эта Богиня с извилистой жопой все же откликнулась на мольбы мальчишки, который никак не хотел становиться в свои молодые годы рабом. — Что-то забыли в моем доме, уроды?       Все замерли. Пираты с осторожностью оглянулись, а юноша, приоткрыв один глаз, с удивлением обнаружил в нескольких метрах того самого угрюмого мужчину с колючим взглядом, которого паренек увидел у странной женщины с осоловевшими глазами, которая помогала ему оправится от нанесенных лезвием травм. В руках он держал, как это ни странно, но дубину… перламутрового цвета. И такую же абсолютно гладкую, по крайней мере на вид, как и стены дома. Вот кто о чем, а вшивый о бане. Мужчина был на пике точки, которую обычно называют точкой невозврата. И это прочухали пираты. Они видели, как глаза ремесленника наливаются кровью. — Поняли-поняли. Уходим, парни!       По команде, как натренированные псы, пираты отпустили мальчишку и, обходя мужчину, ушли туда, откуда пришли. По крайней мере, на это надеялся осевший на землю юноша. Он их провожал с затравленным взглядом. Над поляной, на которой стоял домя, повисло напряженное молчание. Спаситель тоже следил за разбойниками до того момента, как они окончательно не скрылись из виду. И только после этого он обратил внимание на мальчишку. А тот в свою очередь, почувствовав на себе взгляд, резко поднялся. — Простите, — за что он извинялся? Он и сам понять не мог. Однако он чувствовал, что это необходимо. И, странным образом, но глаза этого человека в момент подобрели. — Не сотрясай воздух лишний раз, мелкий, — хотя голос этого медведя не изменился. Они еще какое-то время постояли в абсолютном молчании, после чего мужчина нарушил напряженную идиллию. — Что ты здесь делаешь? Этот остров — не место для детей. Уже как несколько месяцев не место. — Я не знаю, — вот так просто, откровенно и честно прошептал парень, смотря себе под ноги. Он чувствовал себя нашкодившим ребенком, который отчитывается перед взрослым. — Что? — Что слышал, старый, — фыркнул и посмотрел в сторону. Да, агрессивно, что поделать, гормоны играют. Но и не только. — Ах ты, мелкий хомяк, — сурово прорычал мужчина и, схватив парнишку за грудки, дернул резко на себя. — Это кто еще тут старый?! — он дернул парня настолько резко, что дышавшие на ладан до этого момента импровизированные бинты немного сползли с лица. Заметив отблеск маски, мужчина нахмурился. — Так это ты тот малец, которого перевязывала моя благоверная? — Д-да… — юноша затаил дыхание. — Что значит, ты не знаешь? — Не знаю, и все тут. Я не помню, что я здесь делаю, какие мои цели и как мое тело попало сюда, — с упертым наигранным спокойствием юноша смотрел в глаза человеку, секундами назад спасшего его от похищения. Если честно, он его боялся больше, чем пиратов. Что-то было в этом человеке, что вызывало страх и уважение. Возможно, все дело в его волевом характере, который можно было заметить даже в его походке. — Хм… иди за мной, потеряшка, — наконец мужчина разжал огромные ладони, и подросток аккурат приземлился на свою задницу. Немного зажмурившись и скривившись от неприятных ощущений, юноша поднялся, потирая поясницу, и пошел за мужчиной. Без задних мыслей. Этот человек не был похож на того, кто утащил бы в укромный уголок и станет делать разные вещи. В основном плохие. Их окружала тишина. И как это ни странно, но тишина достаточно комфортная. Они сидели за столом и просто смотрели друг на друга. Мужчине было любопытно, что за перец перед ним. Парню же был интересен сам мужчина. — Диего. Мое имя Диего, — нарушил тишину первым ремесленник. Уголки губ парня дрогнули в улыбке. — А я не знаю, как меня зовут. А если точнее, мое тело. Закончил про себя юноша. После пары секунд тишины, раздался громогласный смех. — Ты весел пацан, хомяк. — Почему хомяк? — возмущению не было предела. Прикусив губу, парень смотрел на мужчину чуть сощурившимся взглядом. — Я видел, как ты уплетал свой обед в таверне. Да и сейчас надулся так, что твои щеки так в точь в точь как у грызуна. — Ну знаете ли! — фыркнув, парень развалился на стуле и слегка улыбнулся. Ему было комфортно. И он не понимал, почему. Это ведь абсолютно посторонний человек, имя которого юноша узнал лишь пару минут назад. — Почему бы тебе не продать маску? Она выглядит дорогой. Хватило бы денег на многое. — Эта маска — мое сокровище, — глаза юноши обрели отблеск стали, а тонкие пальцы коснулись правой стороны лица. — Мое проклятое сокровище. — Проклятое? — Да. Я верну ее тому, кто мне ее подарил тем же самым способом… — шипящий шепот нарушал тишину. Молчание вновь захватило пространством. И только через некоторое время, которое мужчина потратил на то, чтобы несколько раз смерить взглядом паренька сидящего перед ним, Диего поднялся. — Хочешь выпить? Или маленький еще? — Если есть еще и закурить, цены тебе не будет, старик. — О как. Ну, хорошо. Я тебя за язык не тянул.       Если честно, ему и в самом деле это было необходимо. Разрядка. Рыдать надоело, бегать туда-сюда как угорелому тоже. А ЕЙ нужна была разрядка. Трахаться в этом мире ни с кем не хотелось, хотя бы потому что девушка пока не поняла, на какой роли будет, да и не знает она, какие в этом мире болезни передаются половым путем, а встряхнуться нужно было. И ее желание, а точнее его, вскоре было исполнено. Диего достал бутылку рома и несколько сигар. Их поглощение проходило в молчании. Пока Диего не нарушил ее своими словами. — Ты мне напомнил моего сына. Прости, если испугал тебя в начале нашего знакомства. Моя супруга тоже нашла схожесть, — и он показал фото своей семьи. И тут юноша чуть не подавился дымом сигары. ГДЕ?! Где мы похожи?!       Хотелось парню закричать, но кричал он, разумеется только в своей голове. В реальности же у него чуть глаза из орбит не выпали. Ведь на фото был здоровенный детина с улыбкой от уха до уха, с огромнейшей и мощнейшей челюстью и волосами цвета спелого помидора. — Его зовут Регис. Пираты забрали его. Продали в рабство. Он гениальный наследник моего мастерства…       А парнишка мог лишь положить на его плечо руку и, прикрыв глаза, сжать пальцы. Еще молчание. Только на сей раз тишина прерывалась тяжелым дыханием. Диего пытался скрыть свои слезы тоски по родному человеку. Вскоре, он, взмахнув головой и растрепав свои светлые космы, вновь ухмыльнулся. — Хочешь посмотреть на мое сокровище?       Парень лишь кивнул. Ему и в самом деле было интересно узнать о сокровище человека, который только недавно потерял своего сына. Они встали из-за стола и пошли в погреб. Спускались они долго, на ощупь, потому что прогрессивного света здесь не было. Пару раз юноша чуть не навернулся на ступеньках и не сломал свою шею. Все это время его поддерживал Диего. И когда они добрались до пункта назначения, мужчина включил свет. — Вот оно!       Гордость звучала в его словах. Видимо он показывал результаты своей работы. Только нечто подобное можно было представить чужому человеку с такой интонацией. Парень сделал несколько шагов вперед и увидел… неподвижных людей. Они стояли, как скульптуры. Однако выглядели, как живые. — Это… восковые скульптуры?       Произнес юноша. Его захватили эмоции, которые охватывают искусствоведа, что видит новые полотна. Необычное, новое, прекрасное. Девушка сама была лишь один раз в музее восковых фигур Мадам Тюссо в своем родном мире. Они и в самом деле как живые. В коллекции этого человека было несколько людей. — Верно подмечено, хомяк. Они все — результаты моих трудов.       А юноша продолжал спускаться в нишу, проходя мимо скульптур. Они казались живыми. То, что вложил в них этот человек, казалось, и в самом деле их оживляло. Это была его душа. Юноша проходил мимо восковых тел, и… его глаза покрывались пеленой. Он не видел, но продолжал идти. — Ахах, выпей со мной, омега! Никогда с такими, как ты, не пил. Говорят, ты угроза… — П-простите… я буду стараться. Я сам стану капитаном собственной команды! — Я навсегда буду с тобой, мой брат… ты мой накама…       В голове туман. Юноша, коснувшись своего изуродованного лица, скривился, а после и вовсе упал. Голова раскалывалась из-за смутных, словно изображение на старом пузатом телевизоре, воспоминаний, которые принимало ЕЁ тело. Она лишняя. Она не знала этих людей. Всего лишь случайный посетитель ночного сеанса. Боль разрывала виски. ОНА даже не знала, кричала она, плакала или вообще молчала. Однако Диего, обеспокоенный, хотя нет, он был в полнейшем шоке, взял тело паренька на руки и постарался унести его подальше. А голова продолжала раскалываться. — Что это было? — Я и в самом деле не знаю. Моя голова просто… начала болеть. Прости, Диего. Я не хотел. — Забудь. Главное, чтобы с тобой было все в порядке. Этот короткий диалог произошел между этими двумя, когда паренек пришел в себя. Он был без маски. И маску нацепил на себя сразу, как только пришел в себя.       Практически неделю Диего и парнишка жили в одном доме. Просто так, не сговариваясь, не убалтывая друг друга. Просто… так получилось. Просто они стали довольно близки друг к другу. Как отец и сын. Ни с того, ни с сего. Иногда так получается, что люди становятся близки друг к другу просто в тишине. Комфорт нахождения рядом друг с другом. И ничем это не объяснить.       Только через неделю спустя на горизонте появился корабль Альвиды. Смотря на него с той поляны, где находился дом Диего, юноша вдруг почувствовал в своей груди жажду действия. Этот мужчина был хорошим человеком, отличным отцом. И то, что его разделили с сыном, казалось таким несправедливым. И парень решил действовать. Просто так. По наитию. Просто из собственного желания. Он даже не попрощался с Диего. Он просто бежал вперед, к этому чертовому пиратскому кораблю. В его глазах были гнев, ярость, злость. Он не мог простить этих пиратов, которые забрали у Диего, у этого хорошего и замечательного человека, его сына.       Юноша притаился недалеко от судна, пытаясь проникнуть на территорию врага. И, когда смог, на сей раз притаился в трюме. Он заметил, что в рядах пиратов находился совсем зеленый морячок, с розовыми волосами, который явно не был в восторге от такого соседства.       Однажды произошло буквально чудо. Когда пираты шли непосредственно на юношу, того обуял такой страх был найденным, что тот зажмурился что есть силы. И по идее, пройдя мимо него, невозможно было не увидеть, что в этом месте между бочек находится человек. Однако они прошли мимо. И, юноша, когда открыл глаза, с удивлением посмотрел на людей, которые продолжали идти так, будто его и в помине не было на пиратском корабле. Это… странно…       Подумал паренек. Однако эта мысль быстро ушла на второй план. В его планах было достигнуть каюты капитана, самой Альвиды. Ему нужны были бумаги, которые подтверждали продажу людей с острова Ладоневого. Тогда бы Диего мог обратиться в морской дозор. И те смогли бы вызволить людей из рабства. По крайней мере, так думал парень. И он проскользнул в каюту капитана. Искать долго бухгалтерию не пришлось. Он быстро добыл нужные документы. Вот только… В следующее мгновение его поймали пираты. И вот так он попал за решетку. Из-за миловидного личика второй части его лица его решили продать в рабство за полцены. И его маску у него забрали: она ведь из чистого серебра. Мальчишка брыкался, вырывался, кричал, кусался… он делал все, что можно было в его силах, однако это не помогло.       И вот он сейчас здесь. Пытается себя же разжалобить. Вот только он понимал, что он сделал все, что хотел на тот момент. И осознание собственного желания помогло ему взглянуть на ситуацию трезво. Так… Так, спокойно. Хватит, слизняк!       И в очередной раз за этот месяц парень ударил сам себя, влепил себе пощечину, которая помогла ему прийти в норму. Он прекратил жалеть себя. Как бы хорошо было, если бы это помогало ЕЙ в другом мире, в ее мире.       Встрепенувшись, юноша в очередной раз осмотрел клетку. После чего кое-что подметил. Рядом с клеткой стоит скамья и она, казалось, была прочнее проржавевшей клетки. Совершив несколько манипуляций со своим воображением, юноша сделал вывод, что эта скамья выдержит натиск клетки. Поэтому он подставил скамью под прутьями клетки. После чего встал напротив нее, помолился всем существующим Богам, и запрыгнул на скамью. И, о чудо, клетка просто-напросто сошла с своих петель под натиском не слишком тяжелого тела. Наконец юноша был на свободе. И только он выбежал в коридор трюма, как ему на встречу выбежал какой-то парень в соломенной шляпе. Они тут же остановились, словно по инерции, друг напротив друга. Оба они уставились в глаза напротив. У каждого из них глаза становились все больше. С каждой секундой увеличивались, будто стараясь наперегонки выпасть из глазниц. Только у одного из них пронеслось в голове: Пират?! Лиллиан!