Добро пожаловать в игру, Желанье жить я разбужу, Скуку смертную развею, Притворство скину поутру. Кто ты есть, тем ты и станешь, Ложь, обман уйдут в ночи. И маски в маскараде бала Останутся в глухой тиши.
Этот голос, этот стих, шел от статуэтки в белом халате. Нами и Лиллиан отпряли от игры в то же мгновение, Зоро положил руку на рукоять, а Луффи, казалось, из штанов своих готов был выпрыгнуть. Ведь он ни разу не видел ничего подобного, не видел таких игр, что могли говорить. — Давайте! Давайте сыграем! Кажется, его чувство самосохранения вообще отключилось. — Вы как хотите, а я пас, — собралась Нами, после чего встала и только хотела подойти к двери, как замерла. — Ч-что это? На дверь тут же все обратили внимание. Выход был заблокирован цепями. Невозможно выйти, невозможно зайти. Нами первая сорвалась с места. Она схватилась за цепи, пытаясь открыть дверь, но все было тщетно. — Когда это произошло? — прошептал Лиллиан, после чего заметил, как Зоро направляется к заблокированному выходу, доставая катаны. — Рыжая ведьма, отойди. Зоро встал в стойку, а Нами послушно отошла. Вот только что было дальше, Лиллиан так и не понял, так как они вновь сидели вокруг этой настольной игры. А фигурка в белом халате издевательски находилась посередине доски, не двинувшаяся ни на миллиметр. Позади была все та же дверь, скованная цепями. — Я ведь только что был… — вид Зоро был ошарашенный, его руки до сих пор сжимались, но сжимали они лишь воздух, катаны все так же были рядом с ним. — Да, а я стоял на кровати, Луффи был рядом… — А я отошла к стене, — по Нами было видно, что ее начинал охватывать страх. Но непонимания сейчас было намного больше, так что ситуацию еще можно было контролировать. — Давайте попробуем окна, — предложил Луффи. Даже он начал понимать, что что-то нездоровое вокруг начинает твориться. И только он замахнулся своим гому-гому пистолетом… Они вновь сидели, так же, в тех же позах. Только вот сейчас Луффи целился не в окно, а в Зоро. — Ась? Ничего не понимаю, — Муивара посмотрел на свой кулак, в то время как мечник изрядно побледнел. Он мог себе представить, что было бы с ним, если в него попал бы заряженный пистолет от Луффи в упор. — Так, давайте сейчас подумаем. — Подумаем? Мы все возвращаемся к тому, с чего начали, о чем думать? — Нами стала тяжело дышать. Ситуация становится хуже. Только паники не хватало. — Нами, всему есть объяснения. Зоро, сядь на место. То, что мы будем возвращаться в одну и ту же точку, ни к чему не приведет. — Лиллиан успел схватить Зоро за руку, так как сидел рядом с ним, чтобы тот не ушел вновь штурмовать дверь, а может и стены своими мечами. — Луффи, ты тоже с ума не сходи. Давайте для начала обдумаем, что сказала эта фигурка. — Я… — Нами глубоко вдохнула и выдохнула, после чего взяла себя в руки и продолжила. — Я не поняла. — Не поняла? — Да, это было на каком-то языке, которого я не знаю. — Зоро? — Не понял, — наконец и мечник успокоился, сел на кровати перед игрой и скрестил руки на груди, серьезным взглядом буравя статуэтку. — Луффи? — Нет. Этот язык странный, никогда не слышал, но я знаю, что он говорил стихами, все было в рифму. — Не знаю почему, но я понял, о чем он говорил. Сейчас переведу. Ведь это мой родной язык… черт, мы влипли. Так, я здесь самая старшая, нужно не терять самообладание. — Откуда ты знаешь этот язык? — Нами сощурила глаза в подозрительном взгляде, Лиллиан же развел руками. — Я уже говорил, я многое не помню. Но сейчас мои знания нам помогают. Итак, стих вы услышали. Все остальное я буду переводить сразу. У меня ощущение, что он так и будет говорить рифмами. — Получается, нам нужно принять игру? — Зоро с вопросом во взгляде посмотрел на Лиллиана, тот же в ответ кивнул. — Притворство скину поутру, то есть мы будем играть до утра? — наконец Нами стала трезво оценивать ситуацию. — Судя по всему. И мы должны выиграть. — Игра, если мы выиграем, мы сможем уйти? И какие правила? — тут уже Луффи влился в разговор, уже необычайно серьезный. И что самое интересное, именно он обращался к самой игре, как к нечто живому. — Луффи, не думаю, что игра ответи… — Нами не успела договорить, как от фигурки вновь были слышны слова.Правила игры просты: Пройди ее, и выйдешь ты.
— …тить… Значит, ты все-таки разговариваешь с нами. Если ты не обозначаешь правила для нас, значит, могу задать встречный вопрос: действуют ли какие-нибудь правила для тебя, игра? — Нами пошла в словесную атаку, заставляя Лиллиан улыбнуться. А ты умная.Законам мы не подчинимся. Судью судить вам не годится.
— Значит это игра без правил, — вынесла свой вердикт кошка-воровка. — Нужно просто дойти до финиша и все? — Зоро позволил себе усмехнуться, после чего размял свои пальцы. — Раз плюнуть. Только Лиллиан не был особо воодушевлен прогрессом, как другие. Он опасливо озирался по сторонам, не мотая головой, а стреляя глазами. После чего аккуратно прополз мимо Зоро, так как мечник сидел у самой стены комнатки, то маска чуть не отдавил зеленоволосому все самое ценное. И тут же замер. — Лиллиан, что такое? — задал вопрос Луффи. — Ай, какого черта? Убери свое колено с моих… моей ноги! — У меня есть вопрос к игре. Эти фигурки… Это жители города? Те, кто не сумел выиграть? — голос Лиллиана пару раз дрогнул, когда он говорил. И его вопрос заставил Луффи с Нами и с Зоро тоже посмотреть в окно. На улице под штормом стояли, окружив таверну, сотни, если не тысячи маленьких деревянных фигурок. И все они были повернуты в сторону Мугивар. — Подождите, это же… — Нами вскрикнула. Она увидела, что было довольно сложно из-за проливной дождя, что вдали от всех стоял тот самый хозяин таверны. И нижняя часть его тела была полностью деревянной, украшенной резьбой. Он стоял и смотрел на свою таверну. Тишину прервала игра.Вещи и люди — вот вам ответ. Закройте глаза и примите обет. От нашей игры уклоняться не стоит. Жестокая кара судьбу вашу вскроет.
— И что это значит? — Луффи со всей серьезностью посмотрел на Лиллиана. — Значит, да, эти фигурки — жители острова. Если мы откажемся от игры, жестокая кара судьбу нашу вскроет… Мы станем такими же. И, судя по всему, если мы проиграем, нас ждет та же участь, — прошептал юноша. Сглотнув вязкую слюну, еле как протолкнув ее в пересохшее горло, парень вернулся на свое место. За ним последовали и другие. — Мы не проиграем, — громко, насколько это можно, крикнул Соломенная шляпа. Он даже не представляет, насколько сильно такой простой порыв воодушевляет в подобной ситуации, когда тебе кажется, что она абсолютно и полностью безвыходная и осталось лишь умереть. Зоро, улыбнувшись, удобнее устроился на своем месте у стены. Лиллиан, кивнув, приготовился кидать кости. Нами, переведя дыхание, убрала волосы в небольшой хвостик позади, чтобы непослушные рыжие пряди не мешались. А Луффи, как и подобает капитану, крикнул. — Бросай! Юноше казалось, что никогда раньше время не замедляло свой ход. Из-за напряженной ситуации он слышал, как бьется его сердце, как оно совпадает с отзвуками кубиков, которые ударяются об игральную доску. Статуэтка кошки сделала несколько шагов. Парень забыл, как дышать, до того момента, когда игра не стала говорить.Твои слова сладки, как мед, И нет же в них подводных вод. Легко уводишь тех, кто слеп, Туда, отколь возврата нет. Так стань же тем, кто вновь плутает, Людей, детей в нору кидает. Был кролик, стал слащавый кот, Тебе мы придадим урок.
— И… что это может значить? — спросил Лиллиан, смотря на свою фигурку, не замечая, как у Луффи, Зоро и Нами глаза становятся все больше и больше с каждой секундой. Только тогда, когда юноша услышал в ответ лишь тишину, он все-таки поднял голову и был обескуражен. Все трое его товарищей смотрели на него, как на седьмое чудо света. — В чем дело? — Лиллиан, ты… у тебя кошачьи уши, — тихо и утвердительно сказала Нами. — И хвост, — не менее утвердительно заметил Зоро, который, наклонившись чуть назад, осматривал поясницу носителя маски. — Дай потрогать! Разумеется, Луффи сразу бросился проверять новое приобретение своего накама. Он слегка дергал за уши, потом за хвост, и только когда Лиллиан укусил его новыми удлиненными и острыми клыками, отпустил парня, но все же не переставал осматривать. — Между прочим, Луффи, мне больно. Это… это игра со мной такое сделала? — Судя по всему, да. Ахах, а ты милый, — Нами не могла сдержать смеха. — Не милый, хотя, пусть будет по-твоему, пусть я буду милым, но это не означает, что ты, Зоро, имеешь права трогать мой хвооооаааа!!! — Лиллиан не сумел договорить. Пространство под ним исчезло, оставляя идеально круглую черную дыру. Словно нора. — Лиллиан! — Луффи использовал свою руку, попытался ее растянуть как только можно сильнее и в конечном итоге поймал накама. — Луффи! Что-то тянет вниз! — Лиллиану казалось, что его сейчас разорвут на части. Верхняя часть тела останется с капитаном, а нижняя отправится в бездну. Он не знал, что или кто, но его ноги тянуло с такой силой, что он не смог сдержать крика от боли, которая раздалась в пояснице. Это были его позвонки. Он чувствовал, как позвонки начинают отходить друг от друга, но мышцы, связки и межпозвоночные диски стараются не допустить разрыва позвоночника, а вслед за ним и всего тела на две части. — Луффи! — все происходит так быстро, что мысли в голове проносятся не просто молниеносно, а со скоростью звука. Луффи… отпусти. Я заставлю отпустить… Не допущу, чтобы вы все увидели, что от меня останется… — Аааааа! — не контролируя свое тело, Лиллиан видеть, как оно само исполняет желание парня. Как когти, которые даровала игра, собираются располосовать протянутую капитаном руку. А сверху Мугивара пытался не отпустить Лиллиана. Он с помощью Зоро, который помогал капитану удержаться, и воткнул лезвия мечей в пол, не давая юноше упасть в пропасть. Нами же, понимая, что грубой силой не помочь, старалась просто не мешаться, вот только краем лаза увидела те правила от игры, которые отбросил Луффи. В самом низу она увидела рисунок. Два человечка. Один висит на виселице, другой кидает кости. На втором рисунке два человечка целы. Когти тянутся к руке капитана. Боль в спине становится сильнее, натяжение с двух сторон не ослабевает. Лиллиан готов освободиться от руки Луффи. Осталось немного, несколько сантиметров… Все закончилось. Лиллиан, не понимая, где находится, вцепился в руку своего капитана, протыкая до крови кожу своими когтями. Его глаза широко раскрыты. Они все на том же месте, нет никакой пропасти. Луффи крепко его обнимает, прижимает к себе, не чувствует боли от его когтей. Зоро, тяжело дыша, стоит рядом, Нами оседает на кровать. Молчание. Им нужно время, чтобы осознать, что все закончилось. Только игра им этого не дает.В твоей душе есть волны страха, Бьются витиевато о стены мрака. Свет в тех стенах заточен, Мрак доволен, властен он Над душой твоей невзрачной. Ты лишь тень себя былой, Не скрывайся, стань СОБОЙ.
Зоро, Лиллиан и Луффи переводят взгляд на Нами. Та, в свою очередь, вздрагивая, опускает взгляд на свои руки. Как и все ее тело, они становятся меньше. — Нами, — прошептал Мугивара, смотря на девочку, ребенка, какой стала рыжая воровка. — Чертовщина, — Зоро зло сплюнул, вытаскивая мечи и поудобнее перехватывая их руками. Во время. Тень Нами, не девочки, а девушки, стала приобретать физический облик. Рыжая, заметив ее, отбежала к своей команде. Ее глаза наполнились ужасом, когда тень начала изменяться. На спине вырос плавник, а голова стала акульей. Тут же тень бросилась на ребенка, желая растерзать ее мощными челюстями. Только Зоро был наготове. Несколько взмахов катаны, и неудавшаяся убийца рассыпалась в прах, становясь вновь тенью Нами. — Что произошло вообще? — отдышавшись, Лиллиан все-таки отпустил Луффи, и тот подошел к своему навигатору. Та старалась быть как можно мужественнее, прятала свои слезы, не давая им вырваться наружу. — Я, я просмотрела ту листовку, которую выкинул Луффи, — стараясь как можно спокойнее говорить, девочка несколько раз шумно вдохнула и выдохнула, прежде чем продолжить. — Он кое-что не заметил, а я решила попробовать. Все равно других подсказок нет. — Попробовать? Лиллиан попытался сесть более-менее удобно, но спина его до сих пор еще болела. Зоро отошел к нему, потому что пространство около Нами было уже занято Луффи, а толкаться ему не нравилось. — Да, там было изображено, что один кидает кости, когда второй в западне. И западня исчезает. Видимо, когда с заданием игры один из игроков не справляется, нужно, чтобы следующий в очереди бросил вновь кости, и тогда игра переключится на него. Так как тебя держал Луффи, и ты не упал в пропасть, возможно игра приняла твою победу. — Дурдом… Но почему рисунок? Почему все не расписали? — Не знаю, может, потому что те игроки, как и мы с Зоро и Луффи, просто не понимали, что говорит игра? И действовали на интуиции? — Значит, заставляли играть в заведомо проигрышную игру, — Зоро оскалился и сжал катаны в руках сильнее. — Вот гандон., — ругнулся Лиллиан на игру на своем языке, а после подошел к Нами.Игра все это, Так почему Использовать я не могу Чужой язык, как ключ ко всему?
— Игра что, только что говорила с нами без чьего-либо хода? — задал вопрос, который мучил всех присутствующих. — Если у нее есть своя воля… то она страшный противник, — закусив нижнюю губу, юноша посмотрел на игровую доску, на которой многие фигурки уже поменяли свое местоположение, и сильнее прижал Нами к себе. — Мы вернем вас, — твердо заявил Луффи. И пока носитель маски приобнял девочку, давая той успокоиться от увиденного (видимо то, что предстало перед ней, ударило куда сильнее, чем физическая атака), капитан взял в руки кости и кинул их на игральную доску. — Зоро, прикроешь? — Не вопрос, капитан.Ты закрой глаза от скуки, Растяни пошире руки. Так или иначе Будешь одурачен.* Слишком много спеси Играет в твоей пьесе. Подобающий лишь телу вид В ту секунду проявит.
— Судя по всему и ты, Луффи, изменишься внешне, — после перевода стиха предположил Лиллиан. — Изменюсь? — Соломенная ляпа был удивлен. Но удивлен не более, чем все остальные. Пытаясь скрыть нервный смех, Лиллиан отвернулся. — Ты стал человеком-макакой. Теперь сам со своими ушами и хвостом можешь поиграть. Новый внешний вид капитана команды Соломенной шляпы был настолько несуразный, не вписывающийся в эмоционально разбитую атмосферу, что царила в этой комнате, что это заставило находящихся здесь людей рассмеяться. Луффи же все это время пытался дотянуться до ушей, хвоста. Все это выглядело настолько комично, что… Что никто не заметил, что что-то уже идет не так. Они смеялись. Смеялись не переставая. Зоро упал на кровать, хватаясь за живот, и смеялся. Лиллиан с Нами, в обнимку сидя, не могли успокоиться. Сначала Луффи смеялся со всеми. Вот только когда они не перестали смеяться даже после нескольких попыток привести своих друзей в порядок, Мугивара начал беспокоится. — Ребята. Прекращайте, — Луффи был встревожен. И не зря. С одной стороны смех — это прекрасно, но когда он в меру и когда он искренний. А не как сейчас. Глотка пересыхает, становится трудно дышать. Мышцы живота болят, глаза слезятся, а легкие разрывает от перегона кислорода. Их буквально сжигает. Приподняв Зоро, Луффи подтащил смеющегося парня к настолько игре и поместил ему в руки игральные кости. Насколько хватило сил, мечник, превозмогая смех, кинул кубики. Те прокатились по дереву доски. Наконец в комнате наступила относительная тишина. Зоро, Нами и Лиллиан пытались прийти в чувство, восстановить дыхание. — Это игра… поражает своей… искушенностью в пытках, — прерываясь, тихо и хрипло говорил Зоро, переводя свое тело в вертикальное состояние, готовясь к своему испытанию. Игра пунктуальна. Она не заставляет ждать.Ты тот, кто играет посредством меча. Свою жизнь воплощаешь в мечах и в боях. Но знаешь ли, что в арсенале твоем Любовь-добродетель отыщешь потом? А пока руки твои будут грязны в крови, Не способны другим свет-добро принести. Покажем тебе, что значит изгой, Твои руки вмиг станут твоей красной звездой.
— Большей чуши я не слышал никогда. — Да, многое не складно, и есть повторения. Раз у нее есть своя воля, значит ли это, что она на ходу придумывает стихи, чтобы сообщить об испытании каждого? — стал рассуждать Лиллиан, все наблюдая за Зоро, как и Луффи-макака, как и Нами. Они пытались понять, что может в Зоро поменяться. Вот только тело мечника меняться не хотело. — Ты не меняешься, — тихо произнесла кошка-воровка. — Это нечестно! — и только Луффи хотел завопить, как мимо его шеи, в миллиметрах буквально, что-то просвистело. — Что за…? — сжав посильнее зубы, Зоро опустив взгляд на свои руки. А точнее на внутреннюю сторону локтя. По рукам, к кистям, стали спускаться ручейки крови. А начинались они из маленьких отверстий. Что идет в противовес холодному оружию? Огнестрельное. Руки Зоро были парализованы точными выстрелами пуль. Лиллиану нужно было для осмысления всего пара секунд. — Черт! Луффи, растянись, чтобы спасти от пуль! Зоро, Нами за Луффи. Сам же юноша кинулся к игре, попадая под огонь, но ложась так, чтобы пули, если и попадут в него, то попадут только в маску. Этот огонь был не перекрестным, пули летели по одной траектории; это носитель маски заметил, когда с ужасом наблюдал, как на обеих руках появляются маленькие дырочки. Быстрое движение рукой, и теперь его ход. Вот только игра решила по-другому.Макака, ты нас раздражаешь, Шума больше, чем от пробки с трамваем. И хоть не поймешь от нас ты ни слова, Не завидная участь ждет тебя по приколу.
— Ась? Я ее раздражаю? — осматривая свою продырявленную одежду, спросил Луффи. — Не смотри на меня и не ищи ответа, я лишь перевожу. Сам не могу понять, — шумно выдохнув, Лиллиан сел на кровати, оглаживая свою маску и проверяя целостность. А после обратил внимание на Зоро. Мечник, заметив взгляд кошко-парня, закрыл глаза и оскалился. — Зоро, в чем дело? — юноша сел рядом с мечником. — Мои руки парализованы, — глухо и слишком сухо произнес парень. — Подожди, что? Пули? — Они. Нами, сжав маленькие кулачки, отвернулась. Лиллиан же положил свою руку на чужое плечо. — Я уверен, что… Но его перебил звук чего-то знакомого. Это был сигнал. Как издалека. — Тш, вы слышите? — Нет, что, а должны? Луффи сам стоял недалеко, на том, что раньше было кроватями. Смотря на Зоро и сжимая руки в кулаки. Он не хотел вот так потерять своего накама. Но тут его с ног сбивает Лиллиан, и они кубарем падают на пол. — Лиллиан, ты чего? — Заткните уши! И часть таверны летит в тартарары. В нее врезается, не трамвай, конечно, а поезд. Именно с той стороны, где ранее стоял Луффи. Однако поезд не тронул других игроков. Их тронули последствия. Щепки и осколки комнат, дома, мебели летали повсюду. Лиллиан поймал спиной, местом под лопаткой с левой стороны, большой осколок стекла, который прошел насквозь и проткнул сердце. Нами на голову упала большая балка, проламывая череп. Поезд ехал с огромной скоростью. Какой-то маленький предмет, то ли камушек, то ли монетка, отрикошетил от железных колес и пробил мечнику ребра с правой стороны, застревая в печени. Вакханалия длилась всего несколько секунд. И вновь тишина. И снова Луффи сидит напротив игры. Рядом с ним раненый Зоро. На месте Нами деревянная фигурка девушки, ее точная копия. На месте Лиллиана фигурка юноши, его точная копия. — Н-нет… Дыхание капитана начало сбиваться. Он вот-вот впадет в истерику. Единственный, кто его спасает от этой участи — Зоро. — Капитан… Кидай уже чертовы… кха… кости. Выиграешь у этой… шизанутой игры… мы вернем их, чего бы… не стоило… У мечника изо рта течет кровь. Он чувствует, как холодно ему становится. На своих накама, на эту рыжую ведьму и Лиллиана он не смотрит. Он не хочет видеть вместо них чертовы деревянные фигурки. Он смотрит на своего капитана. Его капитан не должен подвести. И Луффи не подводит. Он не должен проиграть.Мечтой живешь ты много лет. Мечтаешь выполнить обет. Вот только цель уходит вдаль. Чего желаешь, не видать.
Свет меркнет в глазах Луффи. А вокруг тишина. Напротив него три фигурки, красивые фигурки из резного дерева. — Зоро. Тихо зовет парень. Но в ответ тишина. — Зоро! Кричит мальчик. Но никто не пришел. — Зоро! По щекам из невидящих глаз льются слезы. Руки автоматически нащупывают проклятые игральные кости. А за спиной палач в форме морского дозора заносит саблю над головой пирата. Последние секунды, рука кидает наугад зловещие кубики. Последние мгновения. Кости легли на игровую доску. — Накама!!! Крик разрывает тишину. А следом звук рассекающей воздух стали. Он слишком резко открыл глаза. Слишком резко поднялся, проснулся. Его голова кружится. Он в панике ощупывает пространство около себя. Глаза постепенно привыкают к темноте комнаты. Лиллиан, тяжело дыша, осматривается, пытаясь унять головокружение. Они все здесь. Рядом. Зоро спит чуть выше. Луффи напротив, обнимая и слюнявя подушку. Нами чуть ниже. Они все видят сны. А рядом чертова игра. И ни одной деревянной фигурки рядом. Почти. Только одна, сломанная, посередине игральной доски, разрубленная на две части. Юноша, не теряя времени, упаковывает коробку из дерева в сумку и выходит из снятой комнаты. Дверь больше не сдерживают цепи. Спускает на первый этаж таверны. — Вы выиграли, — встречает его хозяин таверны. Тот самый, что встретил и в первый раз. — Вы знали? — Да. Знал. — Так почему же…? — Это часть игры. Я не мог ни сказать, ни предупредить. И все же, вы справились. — Не я. Мой капитан. — Понятно. Что вы собираетесь делать с этой игрой? — Я хочу ее уничтожить. Чтобы никто не испытал того, через что прошли мы. — Я говорил вам ранее, наш город — шахтерский. Я могу проводить вас до самой глубокой шахты, которая выводит к реке лавы. — Проводите. Лиллиану казалось, что он, где-то внутри, умер. Умерла какая-то его часть. Он сейчас был настолько безэмоциональным… а может он просто был уставший. Он дождался, пока его проводник соберется, и оба покинули таверну. На улице была ясно, ни намека на прошедший шторм. Рассвет, солнце только восходит. Двое идут по дороге города, люди которого начали просыпаться. — Как такое произошло? — К нам приехали пираты с Грандлайн. Оплатить за простой попросили этой игрой. Они сказали, что ее сделал величайший ученый морского дозора, Вегапанк. Будто бы ему удалось объединить неживой предмет с дьявольским фруктом. Если бы я знал, чем все это обернется. Я был первым, кто сыграл. Но, раз я был первым на новой территории, оно сделало меня посредником. Игра не может, так сказать, общаться с людьми, если они не начали игру. А начать ее они могут лишь открыв ее и коснувшись костей. К тому же, пока игра не будет закончена, шторм, созданный вокруг нее, не прекратится. В таких условиях никто из жителей города не мог работать. Вскоре весь наш город, а после и остров канул, ни один из наших людей не мог пройти игру. — Что с ними со всеми будет? — Вы прошли игру, а значит, они вернулись на свои места. С утра я уже видел несколько моих товарищей. Они ничего не помнят и считают произошедшее дурным сном. — Мои накама будут думать так же? — Я не знаю. Но знаю одно, я помню все, так как я был первым, кто начал игру. А вот почему ты помнишь, ведь ты сказал, что капитан ее закончил? — Да, закончил Луффи. А я… не знаю. Просто не знаю. Мы пришли? — Да. Вот она, река лавы. Юноша остановился на краю шахты, у обрыва, который круто спускает в пламенную реку. Он достал сумку, из сумки деревянную коробку и внимательно посмотрел на нее. — Значит Вегапанк, да? — нахмуривись, Лиллиан сжал края коробки до белых подушечек пальцев. — Надеюсь, не увидимся. Прощай. Единственная в своем роде настольная игра на выживание канула в небытие на безымянном острове. Единственные свидетели уничтожения вернулись в таверну прекрасного шахтерского города. Хозяин таверны сразу стал готовить завтрак для спасителей своего острова, как подарок и благодарность за спасение. А Лиллиан вернулся в снятую комнату, вновь лег между своими накама. В эту ночь что-то в нем умерло и дало жизнь чему-то новому.