Темный Лорд в больнице или встреча с Жизель

Коридоры замка были полны школьников и преподавателей, однако в них, вопреки обыкновению, не раздавался веселый детских смех и не летали, минуя все запреты, кусачие тарелки. Бледные мальчики и девочки, бубня магические формулы, сосредоточенно повторяли уроки, явно стараясь держатся большими группами. Когда Жизель и Гарри спешно подошли к одной из таких групп, какая-то девочка испуганно вскрикнула. Гарри поравнялся с Жизель: — Вот поэтому я предложил идти вдвоём, не стоит привлекать слишком много внимания. Рон и Гермиона должны быть уже наверху… Да что с ними такое? — голос Гарри звучал почти обиженно, когда группка старших учеников, подгоняемая профессором Флитвиком, быстро перебежала из кабинета в кабинет. — Неужели они думают, что это поможет от Того-Кого-Нельзя-Называть? В прошлый раз мы боролись без страха! — Они напуганы, Гарри, — вздохнула Жизель, держа длинную юбку и с трудом поспевая за юношей. — Напуганы и растерянны. Сложно потерять надежду, когда она уже была в твоих руках. Не вини их, ведь нам тоже не по себе… — Тут ты права… Остаток пути они проделали молча, лишь Гарри иногда сверялся с картой. — Мы пришли, сейчас мы пройдём…, — он запнулся, потому что из кабинета директора вышла Минерва МакГонагалл. Женщина кивнула гостям. — Я знала, что вы придёте сюда, мистер Поттер. Вы всегда высоко ценили мнение профессора Дамблдора. Однако то, что Вы убедили мисс Жизель пойти с Вами, для меня неожиданно. — Могу я поговорить с профессором? — Гарри робко взглянул на преподавательницу. — Не с профессором, Поттер. Лишь с его изображением, — её голос звучал строго, однако в нем чувствовались тепло и сочувствие. — Очень важно, чтобы Вы сами понимали разницу, Гарри. Но конечно вы можете поговорить с ним, а также всегда можете поделиться своими соображениями со мной и другими профессорами. — Конечно, профессор МакГонагалл. Спасибо! — Гарри уже прошмыгнул к лестнице, скрывающейся за каменной гаргульей, когда профессор, словно передумав, снова окликнула их. Теперь она обращалась к девушке: — Скажите, он действительно вернулся, в этот раз министерство говорит всю правду? Жизель взглянула в её внешне непроницаемое спокойное лицо и только теперь заметила, насколько профессор постарела за эти несколько месяцев. Жалея, что может дать только такой ответ, она кивнула. Минерва лишь прикрыла глаза. — Значит, снова будет война…, — она обращалась к себе. — На этот раз нас может спасти только чудо. Вы знаете, что профессор Слизнорт сегодня исчез? Думаю, его украли из собственного дома… Бедный… Гораций… Моя вина…, — МакГонагалл быстро отвернулась, спешно удаляясь, оставив ошеломленных Гарри и Жизель смотреть ей вслед. Жизель крепко стиснула волшебную палочку, скрытую под мантией, из последних сил держа себя в руках — нельзя позволить себе слезы при посторонних. Неужели Том убил своего старого профессора? Сделал ли он это из-за того, что профессор помог Гарри, или он просто будет убивать всех, кто участвовал в битве? — Возможно, это лишь очередная мистификация Слизнорта, и он жив-здоров, он уже делал так раньше, — неуверенно заметил Гарри, растерянно глядя на девушку. В его глазах читалось чувство вины и надежда. Сердце Жизель взволнованно забилось. Есть ли шанс, что Гарри прав, и старый профессор просто сбежал? Шаги МакГонагалл удалялись по коридору, когда, наконец, появились Рон и Гермиона, при этом Гермиона с трудом переводила дыхание. — Извините…, — Рон сконфуженно посмотрел на Жизель и Гарри. — Да только Филч поднял такой гвалт, пришлось ждать кого-то из профессоров, чтобы впустили нас...Хорошо хоть не арестовали... Вы слышали про старика Слизнорта? Когда четвёрка, поднявшись по каменно-винтовой лестнице, наконец вошла в директорский кабинет, все на секунду замерли, грустно глядя по сторонам. Теперь Жизель вспомнила, что бывала здесь с родителями. Как приятно, что все осталось неизменным! Не хватало лишь профессора в высоком кресле и Фоукса… Вдоль стен был слышен взволнованный рокот многочисленных бывших директоров и директрис Хогвартса, потревоженных гостями, однако все внимания привлекал новый, самый роскошный портрет, который Жизель видела тут впервые. — Значит, трое стали четырьмя? — раздался ясный голос от большого портрета, висящего прямо над директорским креслом, заставляя другие голоса почтенно затихнуть. С рамы на них, привычно складывая ладони с вытянутыми пальцами, с улыбкой смотрел профессор Дамблдор. — Профессор…, — Гарри ступил к портрету, однако растерянно замолчал, оглядываясь на друзей. Лицо Дамблдора сразу помрачнело. — Я знаю, мой мальчик, о чем ты хотел спросить. Есть свои преимущества быть портретом в директорском кабинете — все слухи доходят сюда первыми, — директор улыбнулся, однако вновь помрачнел. — Я сожалею, что не могу помочь вам. — Но, профессор… — голос Гарри звучал возбужденно, казалось, он едва сдерживается, чтобы спокойно стоять на месте. — Вы говорили, что магия никогда не вернётся к нему! — Да, — легко согласился профессор. — Потому что это действительно было невозможно. Но теперь это случилось, а значит, стало возможным, — профессор секунду помолчал, думая о чем-то своем, улыбнувшись растерянным лицам друзей. — Иными словами, я снова ошибся, Гарри. Просто ошибся. Но меня оправдывает то, что я никогда и не говорил, что постиг все тайны магии, даже если и приблизился к некоторым из них дальше других. Как и Том. — Но ведь раньше Вы никогда не ошибались в этом, профессор? — казалось, Гарри с трудом сдерживает себя, чтобы не выглядеть вздорным спорщиком. — Ах, Гарри… Ты еще так молод, так юн… Но разве могла бы магия быть столь прекрасна и привлекательна, если бы имела границы? — теперь директор внимательно смотрел на Жизель, продолжавую стоять вдали кабинета. — Вижу, ты теперь знаешь последнюю тайну, известную до того лишь мне и родителям мисс Сейр. Казалось, Гарри ошеломило незнание директора, ведь Дамблдор всегда имел ответы, однако, собравшись с мыслями, юноша продолжил, явно думая о чем-то важном: — Тогда ещё один вопрос, профессор… После… битвы. Я вернул Бузинную палочку на то место, откуда Реддл украл её… Рон и Гермиона взволнованно переглянулись, однако Жизель продолжала печально глядеть на портрет директора. — Вы поддержали это решение и… — На тот момент это было мужественное и правильное решение, Гарри, — голубые глаза директора, как и при жизни, пронизывали юношу насквозь. — Но, похоже, не суждено смертным обрести покой в этом мире. Если будет война, тебе понадобится оружие, Гарри. Хотя… в этот раз это не поможет. — Не поможет, профессор? — теперь в голосе Гарри было настоящее отчаяние, словно близкий человек предал его. Юноша не отрываясь смотрел на портрет. — Вы сказали «если», профессор? — Гермиона явно чувствовала себя неуютно, впервые обращаясь к портрету, однако её глаза задумчиво сузились. — Вы услышали верно, мисс Грейнжер. — У нас есть шанс не допустить битву? — Рон подался к портрету, словно к последней надежде. — Я не знаю. Я ошибся в прошлом, значит, могу ошибиться в будущем, — вздохнул портрет директора, снова взглянув на Жизель, до этого времени стоящую в стороне. — Просто ждите и верьте друг в друга.