Темный Лорд в больнице или встреча с Жизель

Жизель Сейр, завернувшись в черную бархатную мантию, второпях наброшенную поверх легкого шёлкового платья, торопливо шла по коридору школы, ее девичьи плечи содрогались от зимней прохлады, а легкие туфельки, стуча каблуками, едва ли согревали их обладательницу. Час был не поздний, однако в коридорах уже не было учеников, неторопливо идущих с ужина в свои гостиные — в этом году отбой наступал на два часа раньше. Вот уже три недели газеты писали о новых исчезновениях, погружая волшебный мир в ещё большую панику, однако никаких фактов или доказательств опубликовано не было. Жизель казалось, что вся ее сущность, вместе с наступлением зимы, превратилась в холодную снежинку. Девушка впервые не ждала праздников и не чувствовала приближение Рождества, которое так любили встречать в её семье. В последнее время Жизель стала частым гостем в школе. Официальной причиной была просьба МакГонагалл помочь в лазарете школы, так как за последние месяцы резко увеличилось число несчастных случаев с мнимыми защитными атрибутами, которые стали причиной массовых отравлений школьников, а также новыми обязанностями мадам Помфри, которая теперь должна была преподавать основы первой медицинской помощи всем курсам школьников. Последнее, вместе с нервами от чтения газет, сделало женщину очень раздражительной, так что школьники и педагоги ещё быстрее привязались к нежной и заботливой девушке, которую случайно занесло к ним в школу. Жизель бесконечно протирала раны, варила зелья и вливала лекарства, оставаясь внешне аристократически спокойной, подолгу разговаривала с детьми и даже взрослыми пациентами, стараясь всех успокоить, так что очень скоро ей стали известны не только болезни, но и маленькие секреты и тайные страхи каждого под крышей замка. Однако, несмотря на тёплое общение с незнакомыми прежде людьми, девушка не обрела настоящих друзей в школе. Все попытки стать друзьями, предпринятые в том числе и известной троицей, всегда находили какую-то дистанцию со стороны Жизель, словно бы она, помогая многим и обретая доверие, свои секреты не могла доверить никому, кроме себя. Поэтому сейчас девушка, после долгого дня забот о школьниках, по уже сложившемуся обычаю идя по восьмому этажу замка в сторону выручай-комнаты, очень удивилась, услышав тихие шаги за спиной. Недолго размышляя и не тратя время на выхватывание палочки, девушка резко взмахнула рукой, посылая сноп света в тёмный коридор. Яркий солнечный свет осветил бледное лицо Невилла Долгопупса — самого юного преподавателя травологии в истории школы, назначенного сразу после битвы за Хогвартс. — Ох, прости, пожалуйста… — Невилл испуганно взглянул на девушку, за которой шёл. — Я просто хотел поговорить с тобой и не мог найти момент днем, ты так много… помогала… Жизель улыбнулась, опуская свет. Похоже, она стала слишком резкой, какая из неё целительница? — Это ты прости, Невилл, я просто думала о своём. Да, забот сейчас хватает, сегодня почти весь третий курс отравился каким-то напитком, якобы защищающим от действия заклинания Империус, а на практике вызывающем сильное расстройство и рвоту… Им было ужасно плохо… — Какой ужас, — Невилл подошёл ближе, явно успокоенный дружелюбным тоном девушки. — Мы на уроках говорим школьникам, что это опасно, но они не слушают нас. Возможно, они послушают Тебя. — Если они не слушают вас, то почему должны послушать меня… — девушка, словно думая о чем-то своем, медленно пошла дальше по коридору, теперь сопровождаемая Невиллом. — Разве ты не знаешь? — Невилл удивленно округлил глаза. — Многие школьники очень привязались к тебе, и ты помогаешь, когда тяжело и больно… Ты не похожа ни на кого из всех, кого я знаю, и я хотел поговорить с тобой о… — Невилл не закончил, смутившись, и едва не натолкнувшись на девушку, резко остановившуюся у стены. — Прости, — выдохнула Жизель, глядя на вход в выручай-комнату. — Я часто прихожу сюда, но комната не всегда открывается мне с первого раза. В последнее время я не могу сосредоточиться из-за новостей… — Но ведь ничего страшного пока не случилось? — Невилл с интересом взглянул на девушку. — И неужели ты думала, что ОН не вернётся к старому? Жизель взглянула в простое честное лицо, прикрыв глаза. В голосе юного преподавателя не было насмешки, лишь любопытство. — Я верю, что каждый человек может быть лучше, чем думает, — тихо ответила Жизель, протягивая руку к наконец появившейся двери в комнату. Зайдя в маленькое помещение, гостям открылась все та же картина — чёрное, покрытое копотью помещение. — Я часто прихожу сюда по вечерам, но пока ничего не могу сделать… Так о чем ты хотел поговорить? — Жизель остановилась, ожидая ответа. Невилл вновь смущенно взглянул на девушку, словно испугавшись вопроса, и с трудом выдавил: — Этот разговор может подождать, но позволь мне помочь тебе с этой комнатой. Знаешь, это место спасло мне жизнь, и я сделаю все, что ты скажешь, чтобы помочь комнате. — Я перепробовала все заклинания… у меня осталась только одна идея, но я не уверена, что тебе она понравится… — Я сделаю все, что нужно! — глаза Невилла возбужденно зажглись. Жизель плавно взмахнула палочкой, в воздухе возникло два ведра и тряпки. — Давай отмоем комнату вручную. Через три часа молчаливой работы, каждым движениям тряпки словно извиняясь перед замком за нанесенный когда-то ущерб, юноша и девушка довольно озирали результат своих стараний. Оба радостно улыбалась, глядя на чистые мокрые стены. Они сделали все, что могли! Жизель вытянула руки, ощущая приятную тяжесть в теле. Все-таки есть что-то особенное в физической работе без помощи палочки! Девушка взглянула на Невилла. Теперь была пора поговорить с ним, ведь она знала, о чем пойдёт речь. Нужно было догадаться сразу! Стоило ей подумать о разговоре, как в углу комнаты появились два старомодных кресла и маленький столик, освещаемые старинной маслянной лампой. Словно не веря, Жизель подошла к мебели, проведя рукой по тёплой древесине. У них получилось! В лице Невилла она увидела отражение собственной радости. — Ты хотел поговорить о твоих родителях, верно? — сидя в удивительно удобном кресле напротив Невилла, Жизель испытала болезненную неловкость, глядя, как поменялось лицо юноши после этого вопроса, вновь обретая выражение привычного смущения и робости, уже исчезнувших с его лица в последнее время, особенно после битвы за Хогвартс. — Да… Я… — Невилл отвернулся, заставляя Жизель смутиться ещё больше. Возможно, ей не стоило спрашивать так прямо. Она протянула руку и накрыла ледяную ладонь юноши. Какое-то время они сидели молча. Наконец, Невилл продолжил: — Вообще-то я никому о них не говорю… Знаешь, одно дело, когда твои родители погибли как герои, а другое дело… Но нет, я, конечно, горжусь ими, просто не хочу, чтобы над ними смеялись… Беллатриса Лестрейндж жестоко пытала их… Жизель понимающе кивнула. Жестокость детей часто выходила за рамки даже взрослой жестокости. Крепче сжав её руку, словно спасательный круг, Невилл продолжил: — Я всегда думал, что если бы учился лучше, если бы я был умным, как Гермиона, я бы нашёл способ вылечить их. И я знаю, что моя бабушка тоже всегда так думала… — Это не так, — Жизель была шокирована. — Твоя бабушка всегда любила тебя. Невилл покачал головой. — Теперь, когда я стал преподавателем, я тем более ни с кем не могу поделиться этим… Даже моя подруга, Ханна, она чудесная, но я не могу ей сказать… Но сегодня мадам Помфри сказала мне, что ты узнала о них от Гарри и несколько недель стараешься помочь, создавая новые подборы трав. Я просто хотел поблагодарить за это…, — Невилл вновь замолчал. Впервые на душе у девушки вновь разлилось тепло. Значит, Невилл ещё не знал последние новости! — Им лучше, Невилл, — Жизель с удовольствием смотрела, как изменилось лицо юноши. — Последний подбор трав работает, они приходят в себя. Сегодня они говорили с твоей бабушкой. Этот Новый год ты сможешь встретить дома, вместе с ними. Вам предстоит многое сделать, но ничего плохого уже не будет.