Долгое чувство любви

      Кто бы мог подумать, что малышок Пак Чимин всё-таки сможет стать трейни в хоть и не большой, но всё же, компании города Сеула? Он был так рад и одновременно встревожен данной новостью, всё-таки уезжать из родного города и от своей семьи тяжело. Прощаться с ними было довольно грустно. Те его радостно провожали на поезд, маша руками, мать вытирает слёзы, а отец прижимает её к себе ближе, чтобы успокоить. Чимини также со слезами на глазах машет из окна поезда, думая, как же он их сильно любит. Вот он сел на своё место и думает, что сейчас у него два выбора: либо он проходит финальный кастинг и те прощания были не напрасны, либо не проходит и возвращается домой. Особо больших минусов в обоих вариантах не было, так как в одном месте дом, а в другом мечта.       Вот он уже и приехал в такой большой город, где можно легко заблудиться. Находит такси и едет по нужному адресу компании. Здание оказывается действительно скромным, но что-то в душе подсказывает, что есть в этом такое особенное, что-то, что может перерасти в куда большее.       Пак Чимин не был бы Пак Чимином, если бы всё прошло гладко и на отлично. Когда только зашёл в аудиторию с комиссией, сразу с порога запнулся. Его пение страдало, и было похоже на моление о помощи при пожаре, но тембр оценили высоко. Тяжело найти настолько высокий, мелодичный и мягкий голос. Реп партия, которую ему задали выучить, уже пошла лучше, звучало достаточно грозно и круто. Несмотря на все за и против, коих было достаточно много, Бан Шихёк улыбнулся пареньку и сказал: «Мы берём вас». Счастью не было предела. Далее пошли подпись контракта трейни и заселение в общагу. И там уже стало гораздо интереснее…       В общежитии было приличное количество человек, Многие из которых уже нам знакомы. Парни очень радушно приняли Пака, но была одна персона, которая не прошла мимо его глаз.       – Привет, меня зовут Мин Юнги, мне девятнадцать. А тебе? – немного отклонив голову в бок и слегка надув губы, чтобы выглядеть милее, сказал Мин.       – Привет, я Пак Чимин, мне шестнадцать. Приятно познакомится. – младший протянул руку для рукопожатия, придерживая её, чтобы показать своё уважение к старшему.       – Мне тоже, – Юнги пожимает руку и мягко улыбается. Господи. Его десневая улыбка очаровала Пака. – Если что-то будет нужно – обращайся.       – Хорошо, спасибо, – ответил Чимин и также улыбнулся во все тридцать два. Что-то его зацепило в этом Мин Юнги-хёне. Вроде обычный парень, немного необычная внешность, но такая завораживающая, что невозможно отвести взгляд.       По итогу старший уходит из общежития по своим делам, ясен пень никому ничего не сказав, и Пак уходит в свою комнату раскладываться. Его кровать располагалась сверху над койкой Юнги, а с противоположной стороны спали Намджун и Тэхён, которого ещё Чимин не видел. Хён сидел на своей кровати и пытался познакомиться поближе с новым соседом по комнате.       – Как тебе Сеул? – спрашивает тот.       – Город очень большой и красивый, но, как по мне, не лучше Пусана, – хихикает Пак, складывая свою одежду на выделенную полку в шкафу, – всё же у нас есть красивая набережная, я часто туда ходил с друзьями.       – Здесь тоже есть своя набережная, думаю, не хуже пусанской, – откидывается назад к стене Намджун. – Можно будет, кстати, этим вечером сходить туда прогуляться, если ты не против.       – Я только за, Хён, – поворачивается полубоком младший, немного наклоняет голову и слегка улыбается, выказывая свою радость. – Всё лучше, чем просто лежать и в потолок плевать.       У них двоих хорошо сложился разговор. Чимину Намджун показался умным и рассудительным человеком. Обменявшись ещё парочкой историй из своей личной жизни, Пак переодевается в новую одежду и собирается на прогулку со старшим. Время достаточно позднее, около семи часов вечера, и они решили добраться до набережной пешком, что также занимает не мало времени. Джун старался как мог рассказать Чимину о местных достопримечательностях и историях Сеула, даже страшилки какие вспомнил, от чего младшему стало не по себе, но тот заверил: «Это было давно в прошлом…». Вроде Пак успокоился, но Ким добавил: «…наверное», и рассмеялся. Сейчас вот только этого не хватало, в первый день надуть в штаны, чтобы ребятам было с чего посмеяться.       В конце концов они всё же доходят до этой набережной, про которую рассказывал Намджун. Она оказалась действительно красивой в темноте. Яркие фонари с далека отражали свой свет на водной глади, немного смешиваясь в воде от волн с темнотой. Деревья тихо шуршали от несильного ветра, что давало какое-то умиротворение внутри.       Она и вправду оказалась красивой, …       …но всё же это не Пусан.       – Ну что, как тебе? – оба парня подходят к перилам и облокачиваются на них, смотря в даль.       – Красиво… – вдумчиво ответил Чимин.       – Тебя что-то смущает? – спрашивает старший, смотря на Пака, – ты прям как-то расстроенно выглядишь.       – Ну вот, уже первый день, а я уже начинаю по дому скучать, – усмехается Чимин, не сдерживая мелкие слезинки в глазах, сразу вытирая их рукавом. – Я знаю, что это глупо, но… как бы объяснить… Мне предложил подать заявку в компанию мой преподаватель, чтобы я смог продвигаться дальше в танцах. Это моя мечта – танцевать. Конечно же, я согласился. И… я сам даже не ожидал, что смогу пройти кастинг. Тяжело чувствовать, что ещё не скоро смогу увидеть своих близких, родителей, брата.       – Ну… Ты сильно не переживай, у нас всё равно будут отпуска, на которых ты сможешь вернуться обратно в Пусан. В любом случае, ради мечты нужно чем-то жертвовать. Мы все здесь жертвуем: своим здоровьем, родителями, детством. Тот же Чонгук его толком не видел. Совсем же малец ещё, куда только таких детей набирают…       – А Юнги? – вдруг почему-то спросил про него Пак.       – Юнги? Не знаю, он мало про себя что-либо рассказывает. Вроде хороший парень, но прям совсем несговорчивый, – почему-то выпаливает дополнительную информацию Намджун. – Ну, мы уже с ним достаточно давно знакомы, часто вместе работаем над песнями, они у него получаются донельзя хорошо. Помогает многим. Заботливый, – Останавливается Ким. Задумывается, – не умею я конечно составлять психологические портреты, но думаю, что в прошлом многое происходило, и многим пришлось пожертвовать.       – Надеюсь он обретёт то, чего он хочет… – припадает подбородком к сложенным на перила рукам, опуская тело ниже.       Остаток вечера после этого разговора они идут до дома в более расслабленной, даже скорее, тоскливой обстановке, практически не разговаривая друг с другом. Максимум перекидываясь парой фраз, и только, потому что Чимин не помнит дорогу, спрашивает, в какую сторону идти. Приходя в общагу, они встречают парней. Те о чём-то своём разговаривают, смеются, и говорят только что пришедшим Чимину и Намджуну, что скоро будет ужин. Пак сразу расслабился в такой атмосфере, но потом видит то, чего не ожидал увидеть точно.       Из их комнаты выходит парень, странно одетый: на нём лишь красные трусы и кепка козырьком назад, вальяжной походкой подходя к сидящим в гостиной ребятам, от чего те смеются ещё сильнее.       – Тэхён-хён, я, конечно, ожидал чего-то подобного, но чтоб настолько, – ржёт сквозь слезы Чонгук, складываясь пополам на полу.       – Это лишь начало! Ким Тэ знает себе цену, – пританцовывает в стиле Майкла Джексона тот.       – Тэхён, это что такое?! – на повышенных тонах спрашивает Намджун.       – Это спор. Я его проиграл, ха-ха, – оборачивается тут же Тэ, и распахивает глаза сильнее, видя Чимина. – О, ты тот самый новенький? Приятно познакомиться, Я Тэхён! – протягивает руку для рукопожатия. – Ты же Чимин, верно? Вроде как мы одногодки. Я видел твоё видео с кастинга. Как по мне, ты был неплох!       – Эмм, спасибо. Мне тоже приятно познакомиться, – Пака сильно смущала эта ситуация, что парень напротив в одних трусах, да ещё и такой открытый, но руку всё ровно пожимает.       – Сейчас должен последний прийти, и мы приступим к еде, – говорит кто-то из ребят.       – Кто? – непонимающе спрашивает Чимин.       – Юнги-хён, конечно же, – счастливо отвечает Чонгук. Видно, он хорошо ладит со старшим.       Через минут пятнадцать, а, может, и того больше, приходит Юнги домой, весь запыхавшийся и уставший. Парень, видимо, бежал быстрее успеть на ужин, ведь все только его ждали. Ему было очень приятно такое отношение ребят к его персоне. Обычно в таких ситуациях люди расходятся и едят в своё время, а тут как семья полноценная. Чонгук, прям как младший братик, радушно бежит к нему встречать старшего, а тот и получает в ответ поглаживания по взъерошенным волосам.       Все они садятся за большой стол, но особо общих тем разом не появляется, лишь некоторые группами общаются по двое-трое человек, обсуждая игры, фильмы, или личную жизнь. Один парень, вроде, его зовут Чонхён, ест, и иногда поглядывает в сторону Чимина, при этом хмурясь от того, что говорит Пак. А тот рассказывает Тэхёну о себе, своей жизни в Пусане, как его уговорил преподаватель пройти кастинг. Видно сразу эти оба нашли друг друга, несмотря на их первую встречу.       – Я был в шоке, когда сам Бан Шихёк-ним сказал мне, что меня взяли, это было так волнительно! – хихикает Чимин, держа в руке палочки и размахивая ими.       – Но ты был и вправду не плох. Хотя… – Ким наклонился ближе к уху Пака, чтобы меньше людей услышало их разговор, – я был в это время в компании, и слышал от работников, что многие сомневались в тебе, – отстраняется Тэхён, и Чимин, выпучив глаза, немного грустно, смотрит на него. – Не подумай плохо про себя, я вообще был очень плох на первом прослушивании. До сих пор не понимаю, почему меня взяли       – Ты очень красив, Тэхён. Тут как бы без вариантов. – Немного приподняв уголки губ и перемешивая еду в тарелке, говорит Чимин, также его настроение не поднялось после последних слов Тэ.       – И что? Главное же не только иметь внешние данные, но и умение петь и танцевать, а я, чтобы ты понимал, даже не думал становиться айдолом. В тот день я просто с другом пришёл. Он как раз и хотел попасть в компанию, а я так, чтобы он меньше нервничал.       – Его взяли? – интересуется Пак.       – Я был единственным, кто прошёл в тот раз. – отвечает Тэхён, поедая лапшу, всасывая большими порциями.       – Значит они нашли в тебе большее, чем просто внешность, – встревает в их разговор Юнги, – У тебя очень интересный тембр голоса, а танцы и вокал можно натренировать.       – А ты как прошёл кастинг, хён? – Чимину слишком интересно узнать больше о Юнги, словно тот скрыт за семью печатями. Впечатление от Мина было странным: с одной стороны, он выглядит добрым старшим, а с другой очень скрытным. Он практически весь ужин молчал, думая о своём, даже не заводя с другими разговоров.       – Я вообще хотел быть просто продюсером. Писать песни и больше ни о чём не думать, они как бы и рады были мне, но сначала нужно пройти подготовку в трейни. Походу они меня решили просто надурить, чтобы я писал песни для будущей группы, а не был слишком независим. Ведь айдолов можно больше контролировать, чем обычных композиторов.       – И почему ты решился на это?       – Не знаю… Что-то мне подсказывало, что это будет правильным решением. – задумчиво сказал Юнги, подперев свой подбородок рукой и натирая его.       – Чимин, а ты уверен, что ты сюда попал честно, м? – тот самый Чонхён тоже решил встреч в разговор, приподнимая одну бровь к верху, смотря с неким возмущением.       – В смысле? – непонимающе спросил Пак.       – Ну, ты весь такой милый и пушистый, аж светишься. Данных не имеешь толком, кроме личика смазливого, и тут сам Бан Шихёк-ним тебе рад здесь, чуть, по твоим словам, не с распростёртыми объятьями на тебя кинулся. – сказал, как отрезал Чонхён, и в это время все прекращают за столом разговаривать, смотря в сторону возможного конфликта.       – Эй, Чонхён-хён, на что ты намекаешь? – уже возмущается Тэхён, смотря с вызовом на старшего.       – На то, что, похоже, кое-кто у нас тут повертел своей задницей перед директором, чтобы его взяли, – усмехается парень.       – Да что ты такое говоришь…       – С чего ты взял, что у него нет данных? – нагло перебивает ошарашенного Тэхёна Юнги, сложив руки и откидываясь на спинку стула. – Как по мне, Чимин очень даже неплох, он хорошо танцует, даже слишком хорошо. Вокал, конечно, хромает, но сам тембр приятный, редко у кого такой встретишь, так что не тебе говорить…       – Не мне? А кому ещё?! – с дикими глазами на Юнги смотрит Чонхён. – Я пахал как лошадь, восемь раз проходя прослушивание в эту компанию. Восемь! Да я хоть завтра готов на сцену. А таких парней в два счёта берут, даже не думая.       – Так, ребята… – тут даже Намджун не выдерживает, пытаясь остановить начавшуюся перепалку. – Чонхён, ты, давай, успокаивайся. Не хватает нам здесь только скандалов за столом, – грозно говорит Ким, пытаясь задавить ребят своей аурой, чтобы те молчали. Один Юнги выглядел спокойным как удав, попивая свой сок, хотя внутри него всё бурлило от возмущения. Чимин ведь и вправду хорош, даже бы, можно было сказать, здесь он на своём месте – что-то подсказывало Мину, а чутьё у него на такие вещи хорошее. – Так что всё, сидите, и жуйте молча. Чтобы я даже вздохов не слышал с вашей стороны. Ясно? – и парни смирно покачали головами.       Мда уж… Остаток вечера проходит в мрачном затишье. После слов Намджуна, замолчали не только компания конфликтующих, но и остальные, кто сидел за столом. Все пережёвывали свою еду, кратко поглядывая на Пака, думая о своём, а тот, в свою очередь, чувствовал эти взгляды на себе, понимая, что после слов Чонхёна отношение к нему будет абсолютно другим, более предвзятым.       Одно радовало: Юнги-хён и Тэхён точно на его стороне, и, похоже, старший видел его запись с прослушивания. От этого щёки полыхали, а сердце ускоряет ритм. Что-то здесь точно, абсолютно не так. Ему приятно до дрожи, что его похвалили, отстаивали чужую честь и поддержали. Мин уже выглядел не просто добрым человеком, а очень понимающим, чувственным, несмотря на свою тихость и скрытность. Это подкупало.       Наступило время отбоя, и все легли спать. Тэхён уснул быстрее всех, наверное, из-за своего активного дня, а Намджун за ним следом. Самая большая ошибка – это уснуть не перед Кимом, потому что тот храпит как танк, из-за чего Юнги и Чимин лежат на своих койках и пытаются плевать в потолок и койкой младшего над собой. Первым подаёт голос старший.       – Чимини… ты спишь?       – Нет, Юнги-хён, – тихо отвечает Пак, поворачиваясь на бок, чтобы его было лучше слышно. – А что такое?       – Да уснуть не могу, тут под боком у нас машина заводиться. Такая себе мелодия для сна, – закидывает руки под голову Мин, смотря вперёд себя на кровать Чимина, а тот хихикает от слов старшего.       – Мда уж… И вправду, – соглашается Пак.       – Ты это… Не надумывай себе лишнего от слов Чонхёна. Он так-то неплохой парень, просто его жизнь обидела, – поднимает щекочущую Чимина тему Юнги. Всё равно они вряд ли уснут в ближайшее время, а так хотя бы, может, быстрее устанут.       – Ага, как же… У меня сейчас есть такое ощущение, что я занимаю здесь чужое место… – сворачивается калачиком Пак, опечалено отвечая.       – С чего ты взял? Это не так.       – Есть такие люди, как Чонхён, которые добиваются своих целей упорством. Ему пришлось пройти столько раз кастинги, чтобы его сюда взяли, а мне и одного хватило.       – Ты слишком много беспокоишься о других. Тебе следует быть более эгоистичным, – говорит прямо Мин, не скрывая своего мнения. – Тэхён же как ты, тоже прошёл с первого раза, и что? Это делает его бездарностью? – тихо отвечает отрицательно Чимин, – вот именно – нет. Тогда почему ты считаешь, что сам хуже? Лично я считаю, что Чонхён мог бы попытаться пройти в другое место. Скорее всего, Шихёк-ним осознавал, что из него здесь ничего не выйдет.       А ведь в самом деле, почему Чимин считает, что он не достоин быть здесь? Если бы кто из ребят знал Пака с пелёнок, точно сказал: «Чувак, да у тебя упорства больше, чем если бы таких Чонхёков было двести штук.». Чимин очень много занимался танцами, вкладывая в это дело всю душу и тело. И так отзываться о себе по меньшей мере глупо. Словно не было тех бессонных ночей перед концертами, не было тренировок допоздна, когда уже все уходили по домам, и он один стоял перед зеркалами, оттачивая движения до совершенства. Да с такими нагрузками и коньки двинуть не долго, благо родители любящие, которые всегда морально его поддерживали, а то сейчас бы его здесь точно не было.       – Может быть и так, – успокаивается Чимин, и не только от смысла слов Юнги, но ещё и от его голоса: у парня он очень низкий, успокаивающий, что скоро заснет, несмотря на, как сказал старший: «под боком машина заводится».       – Чимин.       – М?       – Я действительно хочу, чтобы ты был в нашей команде… – недоговаривает старший, думая, продолжить ли фразу тем, что «я чувствую, что ты должен быть с нами», но решает оставить её как есть.       – Спасибо, – и сердце Пака затрепетало.       Что-то здесь определённо не так…