Алый цвет на мундире

Поправив подол своего платья, который развевался под ногами, Александра неторопливо наступала своими туфельками на выгравированные дорожки, идя неизвестно в каком направлении. За сегодняшний день с ней произошло очень многое, и естественно это пагубно, в какой-то степени, повлияло на Сашу. Ссора с отцом уже отошла на второй план, после всего того, что девушка увидела. А конкретно — бунт солдат, что привело Александру Константиновну в должное впечатление. Конечно, она не имела чести и подумать о том, что такое могло твориться, пока она сидела у себя дома в вечных недопониманиях с отцом. У обоих рано или поздно должно было кончиться терпение, и отец с дочерью могли бы окончательно стать чужими друг для друга. Но, этот момент видимо уже наступил. Создавалось такое чувство, будто Константин Григорьевич и Александра просто-напросто добивались этого, и каждый в глазах друг друга был эгоистичным человеком, неблагодарным и думающим только о себе. Каждый закрывал глаза на свои ошибки, но сейчас Сашу это совершенно не волновало. Она была обижена на своего отца до глубины души, и не хотела даже думать о нем, так еще и мысли девушки были заняты совершенно другим. Ну, или Саша просто пыталась думать о другом. Александра уже отошла на приличное расстояние от места произошедшего бунта, поэтому начала идти более медленно, в попытках перевести дух и унять бешено колотящееся сердце. Морозец пробежал на спине девушки от внезапного порыва ветра, который заставил девушку поёжиться. Но, возможно, морозец пробежал не только из-за этого. Саша пыталась более трезво оценить всю ситуацию, и думала про солдат, которые подняли это восстание против должностного лица. До этого момента, в жизни девушки протекали только беспечные и скучные, как она считала, моменты, во время которых просто нельзя было подумать о таких проблемах, возникавших в жизни других людей. Если с отцом Саша пребывала в спокойных и не напряжённых отношениях, какие времена можно было посчитать на пальцах, Константин Григорьевич не затрагивал такие темы. Можно было подумать, что его это тоже совершенно не волновало. Погода начала постепенно ухудшаться, но Сашу это не интересовало. Совершенно случайно ей на ум пришло воспоминание из своего не очень яркого детства, когда всё у всех было хорошо. Она гуляла со своим отцом в парке, который находился недалеко от их дома, и вдруг начался сильный ливень. Но вместо того, чтобы побежать домой, укрывшись чем нибудь от дождя, маленькая Саша побежала прыгать по уже появившимся лужам и радостно хохотать. Конечно, ее одежду после таких развлечений пришлось изрядно почистить и изрядно попотеть, но это наверное было единственным ярким воспоминанием из детства Александры. И Константин Григорьевич совершенно не злился на свою дочурку. Конечно, в детском возрасте Александра попадала с учетом должности своего отца на светские мероприятия, но это не доставляло ей никакого удовольствия. И общение с людьми, которые фальшиво улыбались, и им приходилось улыбаться на таких вечерах в ответ, Саше тоже не нравилось. И тут Александра вспомнила про этих офицеров, которые, собственно и утихомирили разбушевавшихся солдат. До сих пор воспоминание о этом прожигающим насквозь взгляде офицера, которого, как поняла Саша — звали Сергей, отдавалось в животе странной тяжестью. Другого офицера в свою очередь, если память не изменяла девушке — звали Михаил. Он больше понравился Александре, так как вёл себя не так высокомерно, как его товарищ. Несмотря на такую должность, ему бы стоило поучиться манерам. В любом случае, впечатление о Сергее, у Александры осталось не самым лучшим. Но далеко не это сейчас должно было волновать девушку, поэтому она откинула эти мысли прочь. «А эти солдаты… Они же хотели, чтобы к ним была хоть доля уважения и чтобы к ним относились с достоинством…» — рассуждала у себя в голове Саша, и тут же прервала эти философские, как бы она сказала, мысли, так как случайно зацепилась подолом платья об корягу, выступавшую из дерева и слава богу она заметила это прежде, чем шагнула бы вперёд и порвала свое голубое одеяние. — Ох, этого ещё и не хватало… — тихо пробубнила себе под нос Александра, и слегка наклонившись, аккуратно отцепила свое платье от ветки. Только вот девушке не суждено было спокойно встать и продолжить свою, так называемую, прогулку, потому-что она обратила внимание на капли, которые начали постепенно падать на тротуар. Подняв голову, Саша увидела сгустки туч, и мело капающий дождь. Это не привело девушку в восторг. Ни капли. Люди начали в спешке покидать улицы, и закрывать ставни своих окон, и в свою очередь, Александра сочла бы верным поступком пойти домой. Но, как бы ужасно это не звучало для самой девушки, свой дом уже не казался ей родным местом, куда ты можешь с удовольствием вернуться. После их переломной ссоры с отцом на душе остался осадок, и идти домой Саша просто напросто не хотела. И переступать свою гордость она тоже не собиралась, как впрочем и её отец. Наверное, еще и в этом они были похожи. Такие же характеры, а вот взгляды на жизнь и принципы, к сожалению, совсем разные. В любом случае Александре ничего более не оставалось делать, как идти в сторону своего дома, пока не пошел настоящий ливень. Ведь в этом городе у нее больше не было близких людей, к кому Саша могла бы пойти и остаться у них на неопределенное время. У семьи Гирш были довольно близкие друзья, которые могли бы впустить Александру к себе, но конечно же не без лишних вопросов. Девушка недолго думала над этим и пришла к выводу, что лучше уж домой, чем к ним. Ведь до их поместья пешком добираться бы пришлось очень долго, да и к тому же погода не позволяла. А если бы каким-то чудным образом Саша и смогла бы остаться у семейства Зыковых, то они бы спровадили девушку на следующий день к Константину Григорьевичу, и тут-то без лишней суматохи не обошлось бы. Поэтому, набрав в легкие побольше воздуха, Александра быстрым шагом направилась в сторону своего дома, надеясь, что дождь не пойдет сильнее, либо же пройдет. На ходу Саша успела придумать себе разные исходы событий, и того, как отреагирует отец, когда его дочь соизволит заявиться домой. Ожидать можно было чего угодно, но девушка не планировала переступать свои принципы и первой заводить диалог с отцом. Возможно этого бы и не понадобилось, но как говорится — хороший настрой еще ничему не помешал. От Константина Григорьевича можно было ожидать любой реакции, тем более после такой бурной ссоры. Александра ни в какую не хотела показывать свое волнение, которое несомненно присутствовало в девушке. Дождь начал постепенно усиливаться, и Саша ощущала тяжёлые капли, падающие на ее плечи, поэтому ей пришлось чуть ли не перейти на бег. Остановившись после нескольких минут бега, чтобы перевести дыхание, девушка бросила взгляд вперёд, и разглядела среди немногочисленных зданий, крышу своего дома. Сердце определённо начало стучать быстрее. Александре пришлось немного срезать путь, и пройти через другие дома, оббегая быстро скопившиеся лужи. Людей на улицах уже давно не было, начало смеркаться, а сгустки туч еще сильнее делали погоду мрачной и неприветливой. Что, можно сказать, олицетворяло все сегодняшнее настроение Саши. В окнах чужих домов начали проступать блики, от зажжённых свечей, стоявших на подоконниках. Не заметив, как пробежав еще пару метров — перед взором Александры предстал её дом, казавшийся сейчас ужасно мрачным. Почему-то девушке захотелось свернуть совершенно в другую сторону, но, увы, Саше пришлось перешагнуть порог дома, пока в её животе все внутренние органы будто бы перевернулись и поменялись местами. Аккуратно шагнув на паркет, и тихо прикрыв за собой дверь, Саша стряхнула со своего каррика и платья капли дождя, прислушавшись к признакам жизни в помещении. Отца девушка не слышала, поэтому ей пришлось пройти вперёд по коридору, в направлении своей комнате, параллельно думая — где отец и чем он сейчас занимается. Чтобы пройти в комнату, Саше пришлось миновать свою комнату — как раз таки то место, где и началась сегодняшняя ссора. Девушке конечно было немного некомфортно, передвигаясь в этих стенах. Она ожидала свой приём со стороны отца как громкие крики и причитания, либо же просто, как обычно равнодушные и колкие слова, но сейчас Саша даже не слышала звуки жизни в своем большом доме. К несчастью, или счастью Александре — спокойно миновать кухню ей не удалось, так как ее остановил громкий и очень усталый голос. И голос этот принадлежал её отцу. — Александра! Сердце Саши отбило пару громких ударов, и было такое чувство, что сейчас оно просто остановится. Девушке пришлось резко остановиться и… всё. Она просто не могла сдвинуться с места, а уж тем более что-то сказать. «Просто повернись к нему, и спроси, что он требует. Не теряй самообладание, Александра!» — сказала сама себе девушка, и собрав всю свою крепкую волю в кулак, тут уже воспитанию Константина Григорьевича надо отдать должное, повернулась к отцу. Внешний вид своего отца, привел Сашу в небольшой шок. Она ещё никогда не видела таким уставшим и, так сказать, потрёпанным внешне. Да, девушки не было какой то промежуток времени, но она ведь не пропадала неделю, чтобы состояние Константина Григорьевича так поменялось. И видимо не одной только Саше пришлось переживать. Отец, в свою очередь, сидел на стуле возле окна, совершенно поникший, среди осколков разбившейся посуды в порыве эмоций. Он своим тяжёлым взглядом наблюдал за дочерью, за тем, как она медленно поворачивается к нему. Константин Григорьевич хотел поговорить со своей дочерью. Да, в бурной ссоре они многое наговорили друг другу, и этого разговора было бы не избежать, даже если бы Саша усердно убегала от этого. Но, как отец, Константин Григорьевич должен был выяснить отношения со своей дочерью раз и навсегда. Ради них самих. Ради Натальи… Теперь, когда Александра встала во весь рост, и сама смерила своего отца гневным взглядом, на какой только могла быть способна, могла хорошо разглядеть состояние отца. Взгляд был ужасно поникший, такое чувство будто его волосы в некоторых местах поседели. Не прямая осанка, которую всегда держал Константин Григорьевич и приучал к этому свою дочь. Ну и в придачу куча осколков разбитой посуды. Саше на секунду показалось, что отец сильнее переживал и волновался по поводу случившегося, и возможно, была права… В любом случае, сейчас было бы крайне глупо просто стоять, поэтому, прокашлявшись, Александра спросила ровным голосом, с заметной хрипотцой, выдающей волнение девушки. — Что? — Присядь, нам стоит поговорить. — ответил её отец, сначала немного помолчав, и указал на стул рядом с собой. Александра кинула туда мимолетный взгляд и шлёпая своими туфельками, все еще пребывающими мокрыми от дождя, прошла к указанному месту, перешагивая через разбитую посуду. Девушка сама не понимала, зачем так беспрекословно подошла к отцу, ради того чтобы поговорить с ним. Возможно этим двигало желание Саши, закончить эту тему раз и навсегда, чтобы в скором времени не приступать к этому диалогу. А может быть и что то другое. Не сводя глаз со своего отца, и держа прямую спину, Саша села на стул, напротив Константина Григорьевича, и только тогда кинула мимолётный взгляд на окно. Уже давно стемнело, и это придавало сложившимся обстоятельствам какую-то своеобразную атмосферу. — Попала под дождь? — поинтересовался Константин Григорьевич, все еще не сводя глаз со своей дочери, и в терпеливом ожидании, пока Александра усядется. На это Саша лишь скептически выгнула бровь. Её отец что, пытается вести себя заботливо? Невозможно. — Как видишь, да, попала. И мне неплохо было бы сейчас пойти и переодеться, так что я с нетерпением жду нашего разговора. — Девушка пыталась держать самообладание и вести себя более дерзко, но всё же очень сильно волновалась. И было видно со стороны, как Саша тщательно старается подбирать слова. Этот диалог не доставлял Александре абсолютно никакого удовольствия, но деваться, как девушка уже поняла, увы, некуда. — О чём ты хотел со мной поговорить? — Я… Сейчас я не буду говорить тебе о важности наших с тобой отношений, как отношений отца с дочерью. Ты девушка умная, и должна сама это понимать. — И Константину Григорьевичу слова давались с трудом, причём большим. Александра ожидала, что сейчас будут нотации, но нет, видимо отец пытался говорить открыто и от души… И говорить то, что действительно творилось у него на душе. — Я жалею, что наговорил тебе в порыве злости. После смерти твоей матери мне всё не по душе… Ты должна меня понять, какого это потерять самого близкого тебе человека, и самого любимого… Александра всё это время молчала и слушала своего отца очень внимательно, наблюдая за каждым его движением, за его мимикой. У девушки складывалось ощущение, что её отца просто напросто поменяли, ведь это было так непохоже на него. Вся эта задушевная речь, его явное волнение, пока он говорил всё это своей дочери, не укрылось от Саши, и от этого она лишь тяжело сглотнула, не зная куда себя деть в этой ситуации. — Но, Александра, ты при любых обстоятельствах должна вести себя подобающе! –на этом моменте речи своего отца, девушка только и смогла, что с облегчением выдохнуть про себя, так как именно эта фраза означала — с её отцом все хорошо, его никто не подменил, — И в конце, ты умная, взрослая девушка и должна понимать, что мы остались вдвоём друг у друга. И… -эти паузы в речи отца не предвещали чего то хорошего, поэтому Саша немного напряглась, все ещё внимательно слушая Константина Григорьевича, — Я думаю, что такого больше не повторится. Надеюсь на твоё благоразумие на то, что ты наконец-таки одумаешься. Ты меня поняла. Иначе я буду вынужден принять меры. Я закрываю глаза на сегодняшний случай, так как сам наговорил много лишнего, и думаю, что ты все усвоила. Всё это время Александра просто сидела и внимательно слушала своего отца, между тем как заметно начала напрягаться, а её отточенная осанка слегка падать вниз. Девушку немного поставило в недоумение то, что вся та мягкая речь, которую произносил её отец, с заметным волнением и тщательно подбирая слова, резко перешла на обыденный строгий тон отца. Константин Григорьевич же, в последствии своей выдвинутой речи менялся в выражении лица и в тоне голоса. Какие бы у него не были бы недостатки, он поговорил с дочерью, и даже в какой-то мере чувствовал себя виноватым. Действительно, вначале что-то сподвигнуло им, и он в порыве своих чувств хотел объяснить Саше все то, что на самом деле являлось правдой и то, что происходило у него на душе. Но Константин Григорьевич всё равно надел на себя маску строгого и непроникновенного отца, также желающего своей дочери только самое лучшее. Безусловно, он действительно хотел чтобы Александре жилось лучше, но похоже у него с дочерью были разные представления о действительно хорошей жизни. И тех принципов, которым каждый из них двоих придерживался. К сожалению, Саша снова не смогла разглядеть сквозь эту маску своего настоящего, любящего, но не понимающего до конца самого себя и свою дочь, отца. — Это всё? — спросила таким же равнодушным, на какой только Саша могла быть способна, тоном, и встала со своего стула, оставив под стулом небольшую лужицу, из-за мокрого от дождя платья. Позиция Александры была такова — она, конечно же, затаила обиду на своего отца, но никак не собиралась этого показывать, тем более начинать новый конфликт. Во-первых, Саша просто напросто устала от этого, устала настолько, что просто захотела какое то время просто побыть одной, так, чтобы её никто не отвлекал и чтобы её никто не мешал. Во-вторых, она не собиралась показывать свои чувства, тем более обиду перед своим отцом. Александра уже смирилась с тем, что её отец не изменится, хотя для сожаления самой же девушки, она где-то в душе надеялась, что та речь, с которой Константин Григорьевич начал свои, так называемые, откровения, были настоящими и от и чистого сердца. И конечно же, девушка этого не признает. По крайней мере в ближайшее время. А в третьих, Саша решила для себя, что будет просто вести себя холодно и отстранёно от всего, что происходит между ними с отцом, и надеяться, что все образумится и она, наконец, заживёт спокойно. Представляла бы тогда Александра, как ошибалась… — Вполне. Можешь идти в свою комнату. — бросил Константин Григорьевич, и тоже встав со стула, окинув в последний раз свою дочь странным взглядом, направился куда-то на первом этаже. Саша же, в свою очередь, глубоко вздохнув, прошла через всю кухню и их массивный и широкий стол, с которого уже по всей видимости убрали еду. Не обращая внимания на осколки по всей комнате, девушка направилась на второй этаж. Даже не беспокоясь по поводу того, что она сама оставляла за собой небольшую мокрую дорожку от дождя, из-за которого намокла вся её одежда, Александра зашла в свою тёмную комнату и закрыла за собой дверь на щеколду. В спальне было ужасно темно, только небольшой свет исходил от луны через окно, но и этого естественно было мало, чтобы осветить большую комнату девушки. Поэтому Александра зажгла всего лишь одну единственную свечу, которая находилась подле окна, и стянула с себя свое мокрое платье, повесив его на стул перед зеркалом. Заниматься своим платьем сейчас Саша хотела в самую последнюю очередь, поэтому просто, без лишних прелюдий, завалилась на свою постель, и закрыла глаза, желая побыстрее уснуть, чтобы этот ужасный и тяжелый для неё день побыстрее закончился, и на смену ему пришёл другой, более спокойный… *************************** Открыв глаза, Александра сладко зевнула и осмотрелась по сторонам, смутно вспоминая вчерашний вечер. Слегка привстав на локтях, Александра бросила свой взгляд на своё голубое платье, висевшее на спинке стула, и на лужицу, образовавшуюся на полу от платья. Смутно девушка начала вспоминать события минувшего дня, и они не совсем привели её в восторг. Откинувшись обратно на подушки, Саша подумала, что хотела бы сейчас больше всего пролежать весь день в своей комнате, хоть и стояла прекрасная, солнечная погода на улице. А меньше всего сейчас ей хотелось спускаться вниз и пересекаться со своим отцом. Но деваться было некуда, поэтому обречённо вздохнув, Александра встала с кровати, и подошла к зеркалу, пытаясь привести свой внешний вид в хорошее состояние. Это не заняло много времени, но все равно, темные круги под глазами проступали на лице Саши, что не совсем её волновало. — Поскорее бы спуститься вниз, переговорить с отцом и пойти в библиотеку…-пробубнила себе под нос Саша, на ходу надевая на себя платье, коих у неё не было в таком большом количестве. Быстро повесив свое голубое, уже высохшее платье в шкаф, Александра кинула последний мимолётный взгляд в зеркало, и улыбнувшись самой себе, открыла дверь, направившись на первый этаж. Зайдя на кухню, перед взором Александры пристал отец, уже во всю поглощая свою утреннюю порцию еды, и видимо дожидаясь свою дочь. Осколков после вчерашней ссоры не было, их уже, видимо, благополучно убрали. Молча подойдя к столу, и присев на своё место, напротив отца, Саша окинула своим оценивающим взглядом всю еду. Кушать абсолютно не хотелось, поэтому девушка лишь положила себе на тарелку небольшой ломоть хлеба. Константин Григорьевич, видимо, понявший, что дочь первая разговор не начнёт, заговорил, делая вид, что его уже совершенно не волновали причины и последствия вчерашней ссоры: — Доброе утро… Будь сегодня готова, мы поедем сегодня в поместье Николая Ивановича Гермонова. — без лишних прелюдий произнёс отец, видимо во всю наевшись. Александру же эта новость совершенно не привела в восторг. Она привела её к большому разочарованию и досаде. Видимо планы Саши на сегодняшний день благополучно отменились. -Но у меня были другие планы… И зачем нам вообще туда идти? — окинула Саша своего отца недоуменным и чуть недовольным взглядом. Ведь может удача улыбнётся ей хоть сегодня, и она не пойдет туда, куда предложил ей пойти Константин Григорьевич. И ведь даже не предложил, а приказал. — Меня и тебя пригласил туда высокопочтенный знакомый нашей семьи, и я не могу отказаться. Поэтому все свои планы, которые у тебя были отложишь на потом. А сегодня мы пойдем туда. — ответил отец, откинувшись на спинку стула и в ответ смерив свою дочь железным взглядом. «Этого мне еще для полного счастья не хватало…»-подумала про себя девушка, и слишком приторно мило улыбнувшись Константину Григорьевичу встала со стола, бросив что-то на подобие: «Я не голодна, спасибо», и пошла наверх, в направлении своей комнаты, что бы успеть провести время до вечера там. За книгой время пролетело совершенно незаметно, и Александра не успела опомниться, как прочитав почти половину романа наступил вечер. Девушка, так как это от неё требовалось, отложила в сторону книгу, и встав со стула подошла к шкафу, распахнув его дверцы. Чтобы выглядеть соответствующе, Саша решила надеть легкое и красивое платье кружевного цвета. Больше ничего не требовалось, чтобы девушка чувствовала себя вполне уверенно и в своей тарелке. За сегодняшний день в голове девушки успели всплыть моменты о вчерашнем дне, когда она стала свидетельницей восстания. Это до сих пор из-за чего то пробирало в Саше мелкую дрожь и мурашки по всему телу. Александра поставила себе цель больше не вспоминать себе взгляд того офицера, и у неё, если честно, неплохо получалось. Все её эти мысли ушли, дав место другим, более значащим. После того, как Саша надела свое платье и заколола сзади свои русые волосы, в её дверь кто-то громко постучал, и девушка, слегка дёрнувшись от неожиданности, подошла к двери, распахнув её. За дверью стоял её отец, уже тоже по всей видимости во всю приготовившийся к сегодняшнему вечеру, будучи проведённому в поместье у знакомого Константина Григорьевича. Александру совершенно не волновало, где находится это поместье, кто там будет — она желала просто побыстрее прийти туда и побыстрее прийти домой. Тем более Саша понятия не имела, что же за знакомый пригласил её отца и её саму туда. — Я смотрю ты уже готова… Что-же, я буду ждать тебя внизу возле входной двери, за нами уже подъехала карета. — коротко кивнул Контстантин Григорьевич, мимолётно посмотрев на дочь, и скрылся за углом, спускаясь вниз по лестнице. ************************* Всю дорогу девушка не могла найти себе места. Её то и дело терзали мысли о вчерашнем дне, и таком неясном примирении с её отцом. Что ожидать и что предпринимать Александра не знала. Поэтому она просто мирно ехала со своим отцом на светский вечер, где надо будет всем улыбаться, и показывать своим видом, что эта обстановка нравится Саше, и нисколько её не удручает. Всё таки девушка решила прервать это напряжённое молчание, которое преследовало её и Константина Григорьевича на время, пока они ехали в карете. Саша, ещё с сегодняшнего утра подумывала спросить у своего отца, не знает ли он про вчерашний бунт. Александре хотелось поподробнее узнать, про вчерашнего офицера. А также про другого офицера, помощника по всей видимости этого самовлюбленного эгоиста, как считала девушка. Так сложилось, что Саша не узнала их фамилий, и даже не знала куда деться: расспросить про них у своего отца, нарушив это затянувшееся молчание, или не переступать через свою гордость и забыть про них разом? В этом случае Александра решила прислушаться первого варианта. -Отец… — начала разговор Александра, стараясь выглядеть более непринужденной, — До тебя доходили вести о вчерашнем бунте? — тихо спросила Саша. Константин Григорьевич, до этого мирно ехавший в карете и смотревший в окно, повернулся к дочери, и окинул её странным взглядом. С каких пор его дочь, Александра, интересуется у него же такими вещами? -Не доводилось слышать… Вчера я провёл весь вечер дома, сама понимаешь. А потом пришла ты… Собственно, почему ты интересуешься? — скептически выгнул бровь Константин Григорьевич. Александра шумно сглотнула, понимая, что не надо было интересоваться этой темой. Но любопытство превышало сейчас все сомнения, поэтому девушка решила, что начнет рубить с плеча и сразу спросить про мужчину. — А слыхал ли ты что-то про офицера, его, если я не ошибаюсь, зовут Сергей? — добавила девушка, надеясь в глубине души, что Константину Григорьевичу на ум не придет задавать ей щекотливые вопросы. -Ты никак про Сергея Ивановича? Конечно слыхал… Широкой души человек, Муравьев-Апостол. — сказал отец Александры, с такой широкой улыбкой, словно вчерашний инцидент разом с дочерью вышел у него из головы. Александре вдруг на миг показалось, что если бы этот Сергей был сыном её отца, то Константина Григорьевича распирало от гордости… Не то что она, девушка, которая постоянно ссорится с отцом. «Надеюсь, вчерашний переломный момент решил всё.» — это пронеслось в голове у Александры, перед тем как карета остановилась у большого и заметного поместья. -Выходим, Александра. — сказал Константин Григорьевич. ************************** Это место сразу показалось Саше сборищем важных и интеллегентных людей. Собственно, так и предполагалось изначально. Но что-то по мнению девушки в этих людях было не так. Все эти улыбки и комплименты, которые они бросали друг другу, были… не настоящими. Они были исскуственными, лишь бы только показать свою значимость в обществе и не упасть в грязь лицом. «Слишком угрюмо смотришь на всё, Саша.» — про себя сказала сама себе девушка, после того, как их с отцом встретили у садика и провели в дом. В это время Константин Григорьевич уже здоровался с каждым, кто находился в этом помещении. А вот сюда идет и хозяин этого поместья. — Константин Григорьевич! А мы вас уже заждались! — воскликнул мужчина, имени которого Александра не знала, да и знать, собственно, не хотела. Поэтому она лишь втянула в себя воздух, и улыбалась, показывая всем своим видом, что у неё прекрасное настроение и она настроена на новые знакомства. — Николай Иванович, мы на всех парах! Это моя дочь, Александра Константиновна. — ответил отец Саши, и обнял этого мужчину. Как выяснилось, Николая Ивановича. — Наслышан, наслышан. Думаю, не будем удручать эту прекрасную даму нашей компанией… — неуверенно произнёс Николай Иванович, после того, как Александра изменилась в лице и выгнула бровь, то ли от нежелания находиться сейчас здесь, то ли от того, что Николай Иванович показался ей чересчур напыщенным. — Думаю, вы проведёте нас, Николай Иваныч. — поспешно вставил отец Александры, заметив такие резкие изменения в лице дочери. Подставив Саше локоть, Константин Григорьевич кинул на неё мимолетный взгляд и последовал за виновником сегодняшнего вечера. А Саше ничего не оставалось делать, как следовать за своим отцом, и аккуратно переглядываться через плечо с другими людьми, находящимися на этом вечере. Каждый, кто попадался на пути девушки и её отца, здоровались, и вежливо начинали светские беседы на различные темы. От этого, у Саши, по меньшей мере, начинала идти голова кругом. Наконец таки они с отцом дошли до стола, который буквально ломился от разных яств и угощений. Немногие толпились вокруг него, но Николай Иванович, ссылаясь на встречу новых, только прибывших гостей, оставил Сашу с отцом именно там. — Отец, я наверное пойду, отлуч… — начала было Александра, так как она хотела уединиться в каком нибудь тихом месте, чтобы переждать эти, как она выражается в своей голове, мучения. Но ей было не суждено закончить свою фразу, так как её отец что-то сказал, что именно Александра не расслышала, и пошёл куда то совершенно в противоположную сторону. А дочь он даже не слушал. Саша, сдержав громкий вздох, посмотрела в ту сторону, куда направился её отец. И у неё земля будто ушла из-под ног. «Только не он!» — всего то и успела подумать Саша, перед тем как она столкнулась с ним своими взглядами. Сердце забилось быстрее, даже непонятно от чего, а первым порывом Александры было поскорее уйти отсюда подальше, чтобы её никто не видел, и она не видела никого. Но у Константина Григорьевича планы были совершенно другие. — Сергей Иванович! Не ожидал вас ожидать, право не ожидал. Приятно удивлен. — воскликнул отец Александры, и широко улыбнулся офицеру. Саша же там временем, пыталась аккуратно и непринуждённо отойти куда нибудь подальше, но отец вовремя её остановил. К счастью, или несчастью, девушка еще определиться не могла. —Рад вас видеть, Константин Григорьевич. — отчеканил Муравьёв — Апостол, лестно улыбнувшись. — Это моя дочь, Александра. Думаю, ей будет интересно с вами пообщаться, она про вас у меня столько всего спрашивала! — сказал Константин Григорьевич, все так же обращаясь к Сергею. Александра, услышав речь отца краем уха, замерла на месте, пытаясь не показывать своего стыда. «Господи, отец, зачем?! Делаешь вид, что у нас с тобой все хорошо, так еще и такое про меня Сергею говоришь?» — пронеслось в голове у Саши, и она подошла к своему отцу и мужчине, мило улыбаясь. А с чего она вообще волнуется? Ну встретились они вчера с этим офицером, что в нем такого? Девушка, убедив себя не волноваться этой мыслью, лишь коротко кивнула Муравьеву-Апостолу, надеясь, что ее пылающие щёки никто не заметит. Как она наивна… Сергей же, не сводил взгляда с этой особы, лишь самодовольно улыбался. Саша же не могла не заметить этой улыбки, и это послужило ей мнением, что Муравьёв — Апостол просто любит внимание со стороны слабого пола. — Приятно слышать, что вы, Александра Константиновна, интересуетесь обо мне. — сказал Сергей, все так же не сводя взгляда с девушки, и легко поцеловал её правую руку. Александра, стараясь все это время сохранять гордость и холодность, лишь шумно выдохнула, и быстро убрала свою руку, вызвав этим жестом ещё более довольную улыбку у офицера. — Я пожалуй пойду отдалюсь, Александра. Составь компанию Сергею Ивановичу. — бросил Константин Григорьевич, посчитав нужным быстро ретироваться от этих двоих. Одна метала молнии из глаз, а другой ловил эти молнии и был даже не против им. — Я буду не против пообщаться с вашей дочерью, Константин Григорьевич. Идите, я верну вам в руки Александру в целости и сохранности. — ответил Муравьев-Апостол, отрезав все надежды Саши уйти вместе с отцом и стараться не встречаться больше с Сергеем взглядом, мало того говорить с ним. Довольный собой и спокойный, Константин Григорьевич отошёл куда — то, и тут же слился в толпе незнакомых людей. «Показывает из себя заботливого отца… А мне теперь находиться в компании этого… Этого Сергея…» — гневно подумала Саша, и бросив короткий взгляд на мужчину, повернулась и медленно пошла куда то в сторону от скопления людей. Спиной она чувствовала прожигающий взгляд Сергея Ивановича, и от этого становилось ужасно не комфортно. Пока Муравьёв — Апостол так же медленно шёл за девушкой, Александра продумывала в голове план побега. Складывались они с трудом, к сожалению для самой девушки. — Значит, вы действительно дочь Константина Григорьевича Гирша. Что же вы, Александра Константиновна, делали вчера на улице во время бунта? — нагнал девушку Сергей, и аккуратно начал разговор, глядя куда то в сторону. Саша же держалась гордо и холодно, как и планировалось. Но порой её мягкий вид не давал показать полную отстраненность от мира сего. — Думаю, это должно остаться в секрете. — коротко сказала Александра. Она не собиралась быть с этим человеком вежливой. Если ей не понравился кто-то изначально, с первого взгляда, то мнение Саши изменить было нельзя. Только если очень хорошо постараться. Но и Сергей тоже, всего то забавлялся поведением девушки. Вдруг, на фоне заиграла медленная, приятная музыка. Люди резко затихли и начали о чём то перешёптываться. Александра повернула голову в сторону общего скопления людей, и поняла в чём дело. Заиграла музыка для вальса, оркестр вёл непринужденную игру на музыкальных инструментах, а кавалеры приглашали на танец дам. Александра невольно улыбнулась, сама не понимая своего поступка. Она смотрела на людей, на красиво одетых дам, до которых ей было далеко. Украшения на дамах сверкали, а отполированные полы казались ужасно гладкими, и если пройдешь по нему на шпилях, то невольно поскользнёшься. Но от раздумий, Сашу вырвал чей то мягкий, баритонный голос: — Разрешите потанцевать? Девушка резко посмотрела в сторону, и вспомнила про своего неожиданного «спутника». Сергей смотрел прямо в глаза Александре, и все так же улыбался, только теперь его улыбка была чуть другая. Не такая, как тогда… Первым порывом Александры было отказаться, но все-таки она подумала, что это будет некрасиво, и она не оставит должного впечатления у других гостей. Мнение остальных людей, на деле её совершенно не волновало, но раз уж она здесь, то должна была вести себя красиво. И это девушку раздражало больше всего. Александра лишь коротко кивнула, молча подала руку Муравьёву-Апостолу, и вот, ладонь девушки оказалось в широкой и теплой ладони мужчины. Через каких — то пару секунд, Сергей подвел Александру к группе танцующих людей, аккуратно приобнял девушку за талию и притянул чуть ближе к себе. Саша в этот момент проклинала весь мир, но держала невозмутимость, положила свою ладонь на широкое плечо мужчины и посмотрела куда то в пол. И вот, эти двое идут в красивом вальсе. Александра отметила про себя, что Сергей хороший танцор, и видимо поэтому, она то и дело ловила заинтересованные взгляды на себе и на Муравьёве-Апостоле. По правде сказать, девушка редко когда танцевала вальс с кавалером. Видимо, потому что ее никто не приглашал, либо, она сама искала поводы чтобы не танцевать вальс. Но сейчас, хоть она и проклинала этот вечер, вальс ей нравился. Саша ни на кого не обращала внимания, собственно, сейчас другие её не волновали. Подол платья девушки шелестел под ногами, а красивая музыка играла, и заставляла мурашки бегать по спине. Но не только музыка вызывала мурашки. Томный и внимательный взгляд мужчины, на который иногда натыкалась девушка, заставлял сердце Александры биться сильнее и громче. Но девушка, после произошедшего, будет все ссылать на обычную усталость. — Вы так холодно себя ведете… Видно, что вы стойкая духом девушка. По вашей внешности и не скажешь. — прошептал Сергей Иванович, легко улыбнувшись, выставляя на показ свои ямки на щеках. — Внешность порой бывает обманчива… — загадочно прошептала Александра, поборов себя и посмотрев на Муравьёва-Апостола. С этими словами, были сыграны последние аккорды вальса, и музыка, дойдя до пика завершения, остановилась. Пары аккуратно разошлись и похлопали в ладоши. Сергей и Александра тоже остановились, и девушка, желая побыстрее уйти от этого проживающего насквозь взгляда, высвободилась из-под рук мужчины. Не теряя ни секунды, Александра лишь слегка склонила голову, и быстро прошептала — Спасибо за танец. С этими словами, Саша развернулась и пошла прочь, даже не посмотрев на офицера в последний раз, и не давая ему вставить ни слова. Но даже отойдя от Сергея на несколько метров, она не могла отделаться от чувства его внимательного взгляда, и легкой дезориентации, после вальса, который навсегда отложился где-то там, далеко, в сознании девушки. А сердце до сих пор стучало как бешеное, но Александра просто решила для себя, что такие вечера не для неё.