***
Что-то настойчиво хотело прервать его сон. Когда Аларик открыл глаза, в комнате было темно. Он протянул руку, но другая половина кровати оказалась пустой. Зальцман прислушался: в квартире стояла гробовая тишина, за исключением, пожалуй, чавканья Скай, которая время от времени вновь бралась за растерзание мягкой игрушки (Рик очень-очень надеялся, что это игрушка, а не что-то из их с Хоуп вещей, потому что тапочки Майклсон уже едва не пострадали прошлым вечером). — Хоуп? Вампирский слух различил звяканье ключей и тихо открывающийся замок. Что, чёрт возьми, происходит? Зальцман в мгновение ока очутился в коридоре — и Хоуп едва не вскрикнула от испуга. — Рик, не делай так! — возмутилась она, снимая пальто, надетое поверх… пижамы. — Я разбудила тебя? Прости, пожалуйста. Просто я тут подумала, ведь если эта книга, Гримория, находилась у салемских ведьм, то кое-кто может о ней знать. Хоуп направилась в гостиную, сопровождаемая ошалевшим взглядом Аларика. — Рэйб присылал нам сообщение на электронную почту, помнишь? По поводу магических артефактов. Вот я и вспомнила про это! — Майклсон продемонстрировала рекламный буклет, который Рик ранее не заметил в её руках, — и он его узнал. — Мы проигнорировали то письмо, но вдруг среди артефактов могла оказаться книга? Они только вчера обсуждали Гриморию, Хоуп утверждала, что в ней нет ничего особо важного, но теперь Аларик уже не слишком в это верил. Зальцман бросил взгляд на часы. — Я просмотрела буклет, однако тут ничего нет. Ни малейшего намёка. Надо будет поговорить… — Хоуп. — …с Рэйбом, — продолжала Хоуп. — Не могу сказать, что мне этого хочется, но… — Хоуп. — Ещё одна попытка Аларика завладеть её вниманием провалилась. — …кажется, придётся, — закончила Хоуп и посмотрела на Рика. — Что? — Ты в половине пятого утра бегала за забытым в машине несколько месяцев назад буклетом, потому что в этой книге нет ничего важного? — прямо спросил Аларик. Майклсон замялась. — У меня бессонница. Бессонница? Да как у неё могла быть бессонница? С тех пор, как они вернулись с Аляски, Хоуп ни разу не удалось выспаться. Когда Рик вчера приехал домой, она едва не валилась с ног от усталости — и тут внезапно бессонница?! Никто в здравом уме в это не поверил бы. Зальцман сразу стал догадываться, что она что-то скрывает насчёт этой странной Гримории, и, кажется, не ошибся. — Хоуп, что не так с этой книгой? Майклсон небрежно бросила рекламный буклет на письменный стол. — Она должна находиться у нас с Фреей или у Меган, но не у салемских ведьм — вот что не так. Однако от Аларика не ускользнуло то, что Хоуп не решилась посмотреть ему в глаза. — Это может подождать. — Рик вздохнул. — Хоуп, пожалуйста, идём спать. Мы через четыре часа должны быть в больнице, а ты толком не поспала. Такими темпами твоё самочувствие никогда не улучшится. — Ты ведь понимаешь, что причины моего состояния кроются вовсе не во сне, — возразила Хоуп. — Я понимаю лишь то, что тебе нужен отдых, — терпеливо произнёс Зальцман. На какой-то момент в комнате повисла звенящая тишина. Аларик, подойдя к Хоуп, обнял её. — Ладно, — в конце концов сдалась Майклсон. — Но с Рэйбом всё равно нужно поговорить… — Ты поговоришь, но не сейчас же, — усмехнулся Рик, утягивая Хоуп в сторону спальни. — Сон, посещение врача, потом все разговоры. Хорошо? Хоуп слабо улыбнулась. — Мне нравится план. Из комнаты донеслось смачное «хрум-хрум-хрум». Глаза Майклсон расширились от ужаса. — Грызёт!.. Рик, она что-то грызёт! Хоуп влетела в спальню, включая свет и оглядываясь по сторонам. Хрумканье стихло. — Скай! Иди ко мне, — как можно более ласковым тоном позвала щенка Хоуп. Несколько секунд было тихо. Хоуп снова позвала Скай, и в ответ раздалось глухое «бум-бум-бум» — это собачий хвост пустился в бешеном ритме барабанить по полу. Судя по всему, выбираться из своего убежища овчарка не торопилась. Догадываясь, что её попытки дозваться собаку не увенчаются успехом, Майклсон опустилась на колени и заглянула под кровать. — Давай, девочка, иди ко мне. Рик оказался по другую сторону, но это ничем не помогло: аусси расположилась прямо посередине — ни Хоуп, ни Аларик не могли до неё дотянуться. — Рик, что она грызёт? — Думаю, я знаю… но надеюсь, что ошибаюсь. Майклсон сбегала в гостиную за собачьими печенюшками, которые вчера купила для дрессировки, надеясь ими выманить Скай. Стоило только зашуршать упаковкой, как овчарка тут же начала выползать из своего укрытия, держа что-то в пасти. Аларик и Хоуп замерли, боясь её спугнуть. — М-м, Рик, а где твоя зарядка для телефона? — поинтересовалась Майклсон шёпотом. Скай медленно продолжала выбираться наружу. — Была в гостиной, — тихонько ответил Аларик. Была, да. Как только собака полностью выползла из-под кровати, Хоуп ринулась к ней с криком: «Выплюнь!» Скай, ещё раз смачно хрумкнув, выплюнула остатки от зарядного устройства. — Ну, не только же мои тапочки должны были пострадать, — пожав плечами, пробормотала Майклсон с лёгким намёком на улыбку. — Она же её не съела, да? Только погрызла? Погрызла? Она её разгрызла на десятки кусочков! — Вроде бы, — усмехнувшись, отозвался Аларик и посмотрел на Хоуп; на его лице отразилось недоумение. — Хоуп?.. Девушка гладила Скай, но уже со слезами на глазах. — Я за собакой усмотреть не могу. Как мне ребёнка доверить можно?***
Хоуп вместе с Алариком вошли в больницу, где было удивительно тихо — странно для подобного места. Сколько раз Майклсон здесь бывала, такого спокойствия ни разу не заставала. Дженни, медицинский регистратор, встретила их дежурной вежливой улыбкой, сообщив, что доктор Картер уже ждёт Хоуп у себя в кабинете. Может быть, десять минут назад Картер действительно ждала, но сейчас в кабинете никого не было. — Здорово, — недовольно пробубнила Хоуп. — Мы приехали на пятнадцать минут раньше, — заметил Рик. «Чтобы освободиться на пятнадцать минут раньше», — раздражённо подумала Майклсон. Она огляделась и, не увидев приближающуюся к ним доктор Картер, заняла одно из нескольких свободных кресел рядом с Алариком. К сестринскому посту подошли две медсестры, но Хоуп с Риком не привлекли их внимание, и они стали тихо переговариваться между собой. — Знаешь, Ребекка хочет предложить Эмили уехать с ними в Австралию, — нарушив повисшее в приёмном отделении молчание, сказала Хоуп. — Она вчера спросила, не против ли я, как будто Эми моя подопечная или что-то вроде этого. — Ну, отчасти так и есть, — усмехнулся Рик. — А что сама Эмили думает? — Ребекка планировала сегодня обсудить всё с ней. — Хоуп на миг задумалась. — Думаю, так будет лучше. Здесь Эми зависла в какой-то неопределённой точке. Мы не можем ей помочь. О её смерти знает весь Мистик Фоллс, да и в Ричмонде каждый второй слышал о случившемся, потому что об этом писали в газетах, говорили в новостях. В Брисбене у неё появится шанс — а Эмили его заслуживает — начать всё с чистого листа: забыть обо всём, что произошло, выкинуть все магические заморочки из головы и спокойно жить дальше. Майклсон посмотрела на Аларика, как бы спрашивая: «Я же права?» Они, конечно, не могли решать за Эмили, но он целиком и полностью поддерживал Хоуп — Эми стоило принять предложение Ребекки. Так действительно будет лучше. В Брисбене Провидица, как минимум, будет в безопасности. Прошло ещё десять минут. Зальцман взял со стеклянного столика один из журналов. Однако «Готовимся к родам» тут же вернулся на место, стоило ему прочитать название; ту же участь постигла «Естественные роды без страха» и «Я буду мамой. Гид по беременности и родам». Хоуп, наблюдая за его попытками отыскать хоть что-то более интересное, не сдержала смеха. — «В ожидании малыша» не пестрит жуткими картинками, можешь почитать. Хотя вряд ли найдёшь что-то новое. Впрочем, веселье на лице Хоуп быстро сменилось озабоченностью. Рик нежно коснулся её руки. — Хоуп, что-то не так? Хоуп, закусив губу, растерянно взглянула на него. — Да я всё никак не могу перестать думать об этой книге. Понимаешь, с ней действительно всё не так просто. К сестринскому посту подошла Венди и что-то уточнила у одной из медсестёр, после чего направилась к будущим родителям. Она передала извинения Хлои за опоздание, но в больнице собрали срочный консилиум, и она не могла его пропустить. Сама Картер прибежала через несколько минут, запыхавшаяся, будто с марафона. — Извините, извините, извините, — затараторила Хлоя, приглашая Хоуп и Аларика в свой кабинет. — У нас планируется очень серьёзная операция, поэтому я не могла проигнорировать совещание. Как твоё самочувствие, Хоуп? — Нормально, — ответила Майклсон. — По крайней мере, со вчерашнего дня еда остаётся в желудке. — Уже хорошо! — с завидным энтузиазмом заявила врач. — Ты говорила, что резко появилась тошнота. Кроме этого что-нибудь ещё беспокоило? Боли?.. — Головные, да, — отозвалась Хоуп. — И головокружения. Брови Картер сошлись на переносице. — Эти симптомы у тебя уже были, но проходили, верно? Хоуп кивнула. Хлоя открыла на планшете медицинскую карту своей пациентки и внимательно просмотрела данные по последнему осмотру, что сама же внесла не больше, чем неделю назад, но последние дни выдались тяжёлыми, да и все мысли доктора занимала предстоящая операция. Единственное, что она совершенно чётко помнила со дня последней встречи с Майклсон, так это то, что её не устраивали показатели веса будущей мамочки. — Когда голова болит, чёрные точки перед глазами появляются? — пребывая в глубокой задумчивости, спросила врач. — Иногда, — чуть поразмыслив, ответила Хоуп. Хлоя первым делом замерила артериальное давление Майклсон — всё в полном порядке. Результаты прошлых анализов были почти что идеальны, но то их делали больше месяца назад, и Картер не спешила списывать возможность анемии со счетов. Однако ей отчего-то казалось, что дело вовсе не в пониженном гемоглобине. — Что началось изначально — тошнота или головокружение? — Честно говоря, мне кажется, что они появились одновременно. Картер потёрла лицо, пытаясь сбросить усталость, и принялась думать. — Боли внизу живота? Хоуп покачала головой. — Это может быть из-за перелёта? — поинтересовалась она внезапно. — На самолёте? Хоуп и Аларик посмотрели на доктора с лёгким недоумением: а какой ещё перелёт мог быть? Не на крыльях же! — Вполне, — заметно смутившись, ответила Хлоя, видимо осознав, насколько забавно прозвучал её вопрос. — А ты куда-то летала? Майклсон в ответ пробубнила про деловую поездку, но Картер не особо волновало, куда именно и зачем та летала. Перелёт не мог иметь такие последствия, по крайней мере, не столь затянувшиеся. — Хоуп, как насчёт твоего эмоционального состояния? Тошнота, головокружение, головная боль — всё это признаки стресса. Я проведу дополнительное обследование, но сразу хочу исключить самую вероятную причину. Я могу её исключить? Доктор заметила взгляд Зальцмана, брошенный на Хоуп, — и в нём отчетливо читалось: «А я что говорил?» — Подозреваю, что не могу. Значит, сделаем следующим образом: сдашь кровь, я проведу анализ. Пару-тройку дней понаблюдай за своим состоянием. Но! Хороший сон. Никаких переживаний — от слова «совсем», Хоуп, и я не шучу. Не забывай про мои советы по поводу питания. Посмотрим, как будут идти дела дальше. Если всё продолжится в том же темпе, то я госпитализирую тебя — и это не обсуждается! Майклсон и не собиралась ничего обсуждать. Выслушав Хлою, девушка ограничилась кивком. Не услышав ни возражений, ни каких-либо вопросов, Картер даже чуточку удивилась, но в тот же момент ей стало гораздо легче — судя по всему, Хоуп наконец-то была готова прислушаться к рекомендациям. Врач направила Майклсон на ультразвук, так как было необходимо исключить ещё одну возможную причину её состояния — развитие какой-либо патологии, но об этом Хлоя решила не говорить, чтобы лишний раз не заставлять нервничать и без того неспокойную будущую маму. Как только Картер на минуту вышла из кабинета, Хоуп тут же повернулась к Зальцману с довольно интересной просьбой: — Внуши ей не проводить анализы. — Почему? — Рик, мы с Еленой договорились, что всеми исследованиями, где нужна моя кровь, будет заниматься лично она, чтобы не возникло лишних вопросов, потому что… Аларик многозначительно показал глазами на дверь, давая понять, что Картер возвращается к ним, и Хоуп смолкла. Хлоя тут же появилась в кабинете с улыбкой на лице и с вопросом: «Ну что, готовы увидеть свою девочку?» Было сложно не заметить нервозность в поведении доктора, хотя та всеми силами пыталась её скрыть. Дрожащие пальцы, прыгающие по клавиатуре, и напряжённый взгляд, которым она изучала изображение ребёнка на мониторе, показывали, что она волнуется. — На первый взгляд, всё чудесно, — с искренним облегчением сообщила Хлоя спустя несколько минут напряжённой тишины. Хоуп так сильно начала переживать, что сжала ладонь Аларика, но не заметила этого. Теперь хватка заметно ослабла. — Две ножки, две ручки. — Врач продолжала аккуратно водить датчиком по животу. — Смотрите, кое-кто демонстрирует свои прекрасные пять пальчиков на правой руке — кажется, она передаёт вам привет. Знаете, ребёнок уже способен слышать, так что, Хоуп, можешь начинать петь колыбельные. — Хлоя посмотрела на девушку. — Твой голос — самый чистый звук, который малышка будет слышать в ближайшие несколько месяцев. — Её взгляд вернулся к монитору. — Все органы в норме. Структура головного мозга не имеет особенностей. Размер костей соответствует гестационному возрасту. Сердцебиение сильное, что очень хорошо. Хотите послушать? Глупо спрашивать о таком — безусловно, они хотели! Сияющая от радости Майклсон повернулась к Аларику, заметив хитрую улыбку, которую Зальцман был не в силах скрыть: он-то уже слышал, как бьётся сердце их малышки. Закончив обследование, Хлоя как бы вскользь упомянула свою случайную встречу с инструктором по подготовке к родам, Мэгги, которая вчера, как оказалось, впервые услышала имя Хоуп. Картер не собиралась отчитывать свою пациентку за то, что та так и не вписала в свои планы занятия для беременных: в конце концов, эти занятия — всего лишь рекомендация, а не обязанность. Впрочем, весьма полезная и настоятельная рекомендация. — Я попробую увидеться и поговорить с Мэгги на этой неделе, — проводив обречённым взглядом спину Аларика, вышедшего из кабинета, чтобы ответить на телефонный звонок Дориана, произнесла Хоуп. — Нет! — довольно-таки строго заявила Хлоя. — На этой неделе ты отдыхаешь. Иначе я пропишу тебе постельный режим. Хоуп мрачно уставилась на доктора. Какой ещё постельный режим?! — Посмотрю на твоё самочувствие, — уже более мягким тоном сказала Картер. — Если к следующей неделе всё будет отлично, то я от тебя отстану до двадцать второй недели. А пока, — она открыла ящик рабочего стола, где хранились документы, разложенные по разноцветным папкам, что были подписаны аккуратным почерком Хлои, — подумайте о том, какая методика подготовки к родам вам больше всего подходит, чтобы Мэгги смогла сразу подобрать вам нужного инструктора. Врач выложила на стол несколько брошюр с ярко выраженной тематикой. Хоуп озадаченно сдвинула брови. — Сейчас? — с сомнением спросила она. Хлоя внимательно поглядела на неё. — Хоуп, подготовка к родам — дело не одного дня. Она включает в себя и физические упражнения, и психологические. К тому же упражнения нужно не только выучить, но и отработать. На всё уходит больше времени, чем кажется. — Картер сделала паузу. — Послушай, страх перед родами — нормальное явление. Потому эти занятия так важны — они помогут преодолеть его. — Да я не… — Майклсон осеклась. — Хорошо, я поняла. Не зная, что собой представляет жизнь сидящей перед ней девушки, Хлоя, видимо, решила, что Хоуп так неохотно говорит о предстоящих родах, потому что испытывает страх перед этим моментом. Что ж, вполне логично. Но правда в том, что страх перед родами совершенно ни при чём. Если говорить откровенно, то его и вовсе не было. Единственное, чего по-настоящему боялась Хоуп, — что они не успеют решить все сверхъестественные проблемы, в списке которых первую позицию заслуженно занимал магический культ Гекаты, до появления дочери на свет. В кабинет, едва не выбив не дверь, вбежала одна из медсестёр, в панике воскликнув: — У Джессики Хамфри опять кровотечение! Хлоя сникла, бросив в ответ абсолютно спокойное: «Уже иду». Медсестра тут же умчалась. Перед тем, как отпустить Хоуп, доктор дала ей указание: обязательно дать знать о своём самочувствии завтра вечером. — Если не отвечу на звонок, то напиши сообщение. Я буду ждать! Пристальный взгляд Хлои застыл на Майклсон — та уверенно кивнула.***
До начала лекций у Хоуп в распоряжении оставалось ещё двадцать минут, так что первым делом она направилась прямиком в кабинет декана. Разговор с Рэйбом был нужным и нежеланным в равной степени, но ей не терпелось покончить с этим делом. Эдварда нельзя назвать первоклассным специалистом в области оккультизма, да и во многих других областях тоже, как бы он ни пытался доказать обратное. В чём он действительно мог оказаться полезным, так это в том, что касалось Салема, потому как родился там и жил до тех пор, пока не оказался в числе студентов Йельского университета. Рэйб потратил не один десяток лет, чтобы разгадать тайны истории салемских ведьм, так что Хоуп надеялась, что он сможет ей помочь. Майклсон, признаться, считала его едва ли не последней надеждой. Ей нужна эта книга. Голос разума в голове тихонечко напоминал о том, что сокрытое в Гримории вполне может оказаться недоступным для неё, но голос был тихим, а Майклсон и не пыталась вслушиваться. Да и что с того, если она не сможет её прочитать? Потомков Вивьен, владеющих магией, кроме самой Хоуп, осталось совсем немного: Фрея и Меган. Впрочем, не стоило забывать о Белле… Хоуп заглянула в кабинет. — Так-так, мисс Майклсон, неужели решили почтить своим присутствием декана? — нараспев протянул вальяжно расположившийся за столом Эмберсон. — Предполагаю, чтобы сообщить радостные вести? Хоуп раздражённо закатила глаза — его-то ей как раз сейчас и не хватало для полного счастья! — Предполагаю, что это не ваше дело, — отозвалась она настолько равнодушно, насколько было возможно. — Где Доктор Рэйб? Александр облокотился на ореховый стол и взглянул на Майклсон с мерзкой ухмылкой. — Эдварду в компании Роберта Миллса пришлось отъехать на некоторое время. Ему что-нибудь передать, когда он вернётся? Хоуп хмыкнула. — Вы заделались ему в секретари? Как-то низковато после управляющей должности в образовательном комитете, не находите? Взгляд Эмберсона сделался жёстким, а улыбка теперь выглядела так неестественно, словно её приклеили. — Раз дела обстоят так, — не скрывая насмешливого тона, продолжила Хоуп, — то можете передать, что я заходила и вернусь после того, как у меня закончится лекция. Стоило ей повернуться к Александру спиной, напускное веселье бесследно испарилось. Майклсон уверенно зашагала в сторону своей аудитории, размышляя о том, что она кое о чём позабыла: у Беллы был препротивный сыночек, который вроде как тоже владел магией. При всём её желании Эмберсона, к сожалению, нельзя исключить из списка возможных владельцев древней книги — и это ужасно злило.***
Хоуп не сомневалась, что когда она вернётся в кабинет декана, то Александр непременно будет там, — так оно и случилось. Говорить о Гримории в его присутствии было бы довольно глупо. — До меня дошли некоторые слухи, мисс Майклсон, — своим привычно слащавым тоном сказал Эдвард, заставив трибрида остановиться на выходе и развернуться к нему. — Я думал, что вы мне хотели сообщить кое-что, разве нет? Улыбающийся Рэйб с хитрецой глянул на Эмберсона, после чего его взор вновь застыл на Хоуп. Хоуп едва удержалась от язвительного комментария и вопроса по поводу того, с каких пор в обязанности декана вошло собирать слухи о преподавателях. Однако, если Эдвард и правда всё знал, Майклсон не мог не волновать его странный интерес к её положению. Хоуп, вздохнув, собрала остатки терпения. — Не совсем понимаю, о чём речь, доктор Рэйб. Декан перестал улыбаться. — Поговаривают, будто ты совсем скоро уйдёшь в продолжительный отпуск. Взгляд Александра перебегал с Рэйба на Хоуп и обратно. — Не так уж и скоро, — помедлив, ответила Майклсон. — У вас ещё уйма времени для поиска замены. Эдвард снова заулыбался. — Так это правда? — А вы сомневались? У вас, кажется, довольно достоверный источник. Хоуп холодно посмотрела на Эмберсона — тот, глядя ей в глаза, продолжал самодовольно ухмыляться. И о, как же ей хотелось стереть эту его ухмылку! Неожиданно где-то на самом краю сознания Хоуп зазвенели предостерегающие звоночки. Она внезапно ощутила, как магия, словно тысячи электрических импульсов, устремилась к её ладоням. Ухмылка с лица Александра тут же исчезла — кажется, он ощутил её едва сдерживаемый магический всплеск. — Мои поздравления, — тем временем сказал Эдвард. — Подкинула ты мне проблем, конечно, Хоуп. Теперь ещё и поиском твоей замены придётся всерьёз озаботиться. Майклсон гневно зыркнула на него. Можно подумать, у него дел невпроворот! Да и вообще, с чего это вдруг они перешли на «ты»?! — А с этим я могу помочь, — встрял в разговор Эмберсон. — У меня есть человек на примете. Вы же не против? — Нет-нет! Конечно же нет! — тут же отозвался декан. — Это было бы просто великолепно! Людей, разбирающихся в подобных областях, не сыщешь… Дальше Хоуп не слушала, пытаясь сдержать всё ещё рвущуюся наружу магию. Но чем старательнее она это делала, тем хуже обстояли дела. В один кошмарный момент Майклсон осознала, что вот-вот может произойти нечто плохое, — и выбежала из кабинета, игнорируя удивлённый голос Рэйба, что продолжал окликать её до тех пор, пока она не скрылась за поворотом.***
Трибрид оказалась на улице, судорожно глотая воздух. Голова взорвалась болью, будто её сдавили раскалённые тиски. Взор затуманился. Не было никаких чёрные точек, о которых спрашивала Хлоя, — всё заволокло красной дымкой. Хоуп прижалась спиной к стене здания, продолжая глубоко дышать, но это не помогало. Боль начала охватывать всё тело. На какой-то миг Майклсон показалось, словно кровь превратилась в жидкое пламя. Всё прекратилось так же резко, как и началось. Боль отступила, алая пелена перед глазами рассеялась. Остались лишь слабость и головокружение. Дрожащей рукой Хоуп коснулась горячего лба, пытаясь прийти в себя. Она слышала, что кто-то оказался рядом, поинтересовавшись, всё ли с ней хорошо, и Майклсон пришлось приложить немало усилий, чтобы её кивок выглядел более-менее правдоподобно. Простояв ещё несколько минут, Хоуп медленно направилась к парковке. Один из охранников кампуса тревожно поглядывал на неё, и Майклсон решила, что это он, скорее всего, к ней и подходил. Не успела она добраться до машины, как в кармане зазвонил телефон; это был, наверное, самый наихудший момент для звонка, кто бы там ни хотел с ней связаться. Ей едва удалось провести по экрану подрагивающим пальцем, чтобы ответить. — Хоуп, привет! — раздался на том конце голос Елены. — Я только что увидела твоё сообщение. Мы с Деймоном заезжали в школу, и Аларик нам всё рассказал… Речь миссис Сальваторе была слишком быстрой — и до Майклсон смысл услышанного дошёл далеко не сразу. — Хоуп? Ты меня слышишь? — спросила Елена, когда пауза, судя по всему, затянулась. — Да, — помедлив, отозвалась Хоуп. — Можно перезвоню позже? Я сейчас немного занята. — А, конечно… Майклсон завершила звонок, наплевав на правила хорошего тона, — не дослушала собеседницу и сама не попрощалась, но ей сейчас действительно было не до этого. Чтобы окончательно прийти в себя, Хоуп потребовалось ещё около получаса. Она перезвонила Елене, и та назначила ей встречу в ближайшую субботу. Во время не особо длинного разговора Сальваторе успела раз пять спросить, всё ли в порядке, чересчур прислушиваясь к голосу Хоуп и не принимая никаких попыток скрыть этого. «С чего такая забота?» — недоумевала Майклсон.***
Деймон наворачивал уже, наверное, сотый круг по магазину с самым несчастным видом. Продавец-консультант то и дело кидала на него насмешливые взгляды, но каждый раз, стоило администратору посмотреть в её сторону, мгновенно становилась воплощением самой серьёзности. Сальваторе в очередной раз направился к примерочным, задав жене всё тот же вопрос: «Вы там скоро?» Всё-таки походы по магазинам — совершенно не мужское дело! Да и сколько можно здесь торчать?! Стефани сказала, что они отсюда не уйдут, пока не найдут то самое платье, и Деймону начинало казаться, что они не свалят из этого места до самого «Мисс Мистик Фоллс». — Давай мы купим все платья, а она дома выберет, какое ей нравится? Пожалуйста, Елена! Елена взглянула на мужа, состроившего гримасу полной обречённости. Миссис Сальваторе улыбнулась и отрицательно качнула головой. Впрочем, улыбка получилась натянутой — и Деймон это заметил. — А почему конкурс решили проводить в особняке Майклсонов? — послышался из примерочной голос Стефани. — Ну-у-у, — протянула Елена, на миг задумавшись, — чтобы не отвлекать остальных учеников от учебного процесса. Раздался какой-то глухой стук, и младшая Сальваторе не удержалась от ругательства, за что тут же получила выговор от отца. Через минуту её рука выскользнула из-за занавески, протягивая непонравившееся платье. Продавец-консультант тут же подбежала и забрала наряд. Деймон недовольно нахмурился. — Это уже восьмое? Проходящая мимо консультантка, стараясь улыбаться как можно вежливее, поправила его: это девятое отвергнутое платье. Сальваторе не сомневались, что, стоило ей отойти от них, улыбчивость сменилась выражением «Я-сейчас-их-всех-убью». Её сложно в этом винить. — Почему не в доме мэра? — поинтересовалась Стефани. — Потому что нашему мэру некогда заниматься такой ерундой, судя по всему, а его женушка целиком и полностью занята младшим Донованом, — ответил Деймон. — Ничего подобного! — возразила ему Елена. — Мэтт действительно занят городскими делами, и Эйприл ему очень даже помогает. Она, кстати говоря, будет одной из судей на конкурсе. А устраивать такое мероприятие в доме, где маленький трёхлетний ребёнок, — плохая идея. — То есть устраивать праздничный ужин на Рождество — идея хорошая? — пробубнил бывший вампир. — А «Мисс Мистик Фоллс» нужно было обязательно перенести в особняк Майклсонов. — Это было решение Аларика, не Мэтта, — пожала плечами мисс Сальваторе. — Да и что такого? Стефани выглянула из примерочной. — Эйприл Донован будет судьёй?! — ужаснулась она. Бывшая Гилберт искренне удивилась. — Да, а в чём дело? Эйприл всегда к тебе хорошо относилась… — В этом-то и проблема! Все знают, что вы дружите с мэром и его женой! Если я выиграю, то наверняка начнут говорить, что ваша дружба сыграла не последнюю роль. — Младшая Сальваторе нахмурилась и после недолгих раздумий выдала: — Ну и ладно. Стефани вернула ещё одно платье подбежавшему администратору (у того продавца, что носилась с нарядами, кажется, всё же сдали нервы), тем самым заставив своего отца закатить глаза. Елена усмехнулась. Деймон, глядя на жену, опять заметил, что та не то расстроенная, не то уставшая. — Стефани, прошу, смилуйся! — взмолился Деймон. — Уже даже твоя мама устала!.. — Эй! Неправда! — Елена, засмеявшись, ткнула мужа в бок. — Стефани, не слушай. Поездка в магазин — папина идея, так что спокойно выбирай платье, а он пусть терпеливо ждёт и не сваливает свою усталость на меня. — Тогда почему ты выглядишь как человеческое воплощение грустного кота? — поинтересовался Деймон, обвивая руками талию жены. Елена вопросительно подняла одну бровь. — Воплощение грустного кота? Серьёзно, Деймон? Сальваторе ухмыльнулся и пожал плечами. — Я не устала. И я не грущу! — Елена, подтверждая свои слова, улыбнулась — на этот раз у неё получилось гораздо лучше. — Я просто думала о том, что сказал Аларик. Деймон задумался: а чего друг такого сказал, что Елена никак не могла выбросить из головы? — По поводу возникших у Хоуп проблем. Во взгляде Деймона мелькнуло разочарование. — Елена, что серьёзного с ней может приключиться? Хоуп Майклсон — всемогущий неубиваемый трибрид. Думаешь, она беременность не переживёт? — Боже, нет конечно! — возмутилась миссис Сальваторе с неподдельным ужасом. — Но, как ты и сказал, она — трибрид, и тот факт, что у неё какие-то проблемы, приводит меня в замешательство. Деймон вздохнул. — Со всеми бывает. Майклсоны живучие. Кому как не нам об этом знать. У тебя тоже не всё было гладко, но ты, моя супер-женщина, справилась со всеми трудностями и родила двух самых лучших детей в мире. Елена с польщённой улыбкой склонила голову набок. — Это ты так пытаешься извиниться за «воплощение грустного кота»? — Нет, это… а, ладно, пусть будут извинения. Чего тебе эта Майклсон сдалась? Ты даже не её врач. — Ну, как минимум, наш друг — Аларик, помнишь такого, да? — любит её, и она ждёт ребёнка от него. Он достаточно потерял, да и она тоже. Я не могу не волноваться. И в отличие от тебя я не переношу старые обиды на Хоуп. Сальваторе заметно помрачнел. — Это-то тут при чём? — Ты понимаешь, при чём. Дети не должны отвечать за грехи своих родителей, Деймон. Попробуй быть любезнее по отношению к ней. Бывшая Гилберт отстранилась и поглядела мужу прямо в глаза. — Да я и так любезен настолько, насколько возможно по отношению к ней, — в голосе Деймона явственно прозвучали нотки негодования. — Вечно называть её «мини-Клаусом» и произносить фамилию так, будто это ругательство, не слишком-то похоже на любезность, — заметила Елена нравоучительным тоном. — Я тоже не питаю тёплых чувств к большинству членов её семьи, которые, кстати говоря, мертвы, но… — Не все, позволь заметить, — вставил Деймон. — Но! — настойчиво продолжила миссис Сальваторе. — Лично Хоуп ничего нам не сделала. Я и так уверена, что ей сполна хватает проблем от прошлых деяний её родственничков, начиная ещё с Эстер. Ты был бы рад, если бы кто-то упрекал Стефани в том, что когда-то давно сделал ты? Деймон ничего не ответил, но Елена видела, что её слова заставили его задуматься. Из примерочной крикнула их дочь, прося о помощи с молнией. Бывшая Гилберт улыбнулась, чмокнула мужа и отправилась на помощь. — Тут же серьёзное заведение, почему не предлагают выпить? — театрально возмутился Сальваторе. — Хотя бы шампанское… Елена резко обернулась, одарив его угрюмым взглядом. Деймон поднял руки вверх, как бы говоря: «Всё путём, я пошутил». Елена жестом показала, что следим за ним, и скрылась в примерочной. Сальваторе не смог сдержать обречённого вздоха.***
Церковь всё так же напоминала вырубленную из скалы стрельчатую глыбу, а тучи, нависшие над Норфолком, придавали зданию совсем уж мрачный вид. К удивлению Хоуп, Айви стояла на низких ступенях, оглядываясь по сторонам. Выглядела Хорн такой безмятежной, словно вышла просто подышать воздухом или понаблюдать за внешним миром, хотя погода не слишком-то к этому располагала. Однако то, что она именно сейчас, в момент приезда Майклсон, стояла на улице, наводило на мысль, что Айви каким-то образом узнала о её прибытии в город. Хоуп ни капельки бы не удивилась, будь оно так на самом деле. — А-а-а, Хоуп, — протянула Провидица, как только её взгляд приметил Майклсон. Она совсем не выглядела удивлённой. — Рада встрече! Айви улыбалась так, словно встретила давнего друга. Трибрид мрачно хмыкнула: значит, Хорн и правда как-то узнала о её приезде. Предвидела?.. Зелёные глаза по-прежнему сияли добром, а улыбка всё так же скидывала с лица пару десятков лет, но в этот раз трудно было не уловить некое беспокойство. Айви глядела на девушку перед собой так, словно хотела что-то спросить, но никак не могла решиться. — В церкви сегодня людно, — тихо произнесла Айви, махнув рукой на здание за своей спиной. — Прогуляемся? Дождя не будет. Майклсон взглянула на небо: серые тучи низко плыли над городом, грозя не дождём, а настоящим ливнем. Она с отчётливым сомнением глянула на Провидицу и неуверенно пожала плечами. Неподалеку раскинулась извилистая аллея со стоящими вдоль дорожки лавочками. Днём здесь наверняка было много прогуливающихся мамочек с колясками, а по вечерам — влюблённых парочек, но сейчас из-за ненастной погоды аллея пустовала, укрытая умиротворяющей тишиной. — Так вы предвидели, что я вернусь к вам? — поинтересовалась Майклсон, как только они ступили на дорожку из натурального камня. Айви кивнула: — Пару дней назад. Кое-что изменилось, Хоуп. Майклсон тяжело вздохнула. — Да. Я где-то ошиблась. — А знаешь, почему? — поинтересовалась Хорн. На лице Хоуп отразилось недоумение: — Почему ошиблась? Айви кротко рассмеялась и посмотрела на рядом идущую Хоуп как на несмышлёного ребёнка. — Да, ты знаешь, по какой причине совершила ошибку? «Потому что ошибаться — поистине моё призвание», — подумала Майклсон, но в ответ лишь покачала головой. — Потому что именно этого ты и боишься — ошибиться. Если бы ты пошла по тому пути, что подсказывало тебе сердце, — всё было бы иначе. Твоя ветвь бы не изменилась. Разум может рассчитывать, Хоуп, душа — жаждать. А сердце есть сердце — оно знает. Научись прислушиваться к нему, ведь однажды оно уже привело тебя туда, куда нужно. Тогда почему же сейчас ты отказываешься слышать его? Майклсон, опустив глаза, безмолвно шла рядом. А что она должна была сказать? Айви, вне всяких сомнений, права. — Не кори себя так. Ты совершила ошибку, но мы все ошибаемся, — успокаивающим тоном произнесла Провидица. — По-другому никак. У нас должна быть возможность ошибаться. Ошибки — часть нашей жизни. Мы учимся на них, вырастаем. И получаем вторые шансы. А самое главное — ошибки помогают нам найти правильный путь. Повисло молчание. — «Твоя ветвь бы не изменилась» — что это значит? — немного подумав, спросила Хоуп. — О, понимаешь ли, Хоуп, мы, Провидицы, видим очень много разных вещей. Мы видим всё, на самом деле, — и это иногда становится невыносимо. Для каждого человека существует несколько ключевых событий — ветвей. Дело в том, что от каждой ветви идут другие, так как исход любого ключевого события порождает новые события, у которых тоже должен быть исход. Всё путается, и порой в этом сложно разобраться. Самое ужасное в этом даре — я могу увидеть, что с кем-то вскоре произойдёт несчастье, а помочь оказываюсь не в силах. Чаще всего вмешательство приводит к ещё более печальным последствиям. Я всего лишь вижу. Вижу, как на этот свет день за днём появляются новые жизни, и вижу, как уходят из него те, чьё время подошло к концу. В тот день, когда ты впервые оказалась здесь, я отчётливо прослеживала твою ветвь. Но при наступлении ключевого события ты приняла неожиданное решение — и оно всё изменило. Решение отправиться на Аляску не тянуло на ключевое событие. Убийство Карлотты? С большой натяжкой. Трибрид перебрала все возможные варианты, однако ничего другого, что могло в корне всё изменить, не происходило. А впрочем, вполне возможно, что дело действительно было в её решении поехать в Сьюард. Там она встретилась лицом к лицу с Карлоттой — и эта встреча стала первым побочным событием. Карлотта, Белла и Пандора создали между ней и малышкой связь — это второе побочное событие. В итоге всё это составило исход — ветвь, от которой начали разрастаться новые, ведь, как сказала Айви, исход любого ключевого события порождает новые. Одно решение переписало всё будущее. — Вы видели, что должно было быть. И видите, что будет. — Майклсон резко остановилась и взглянула на Провидицу. — Насколько сильно эти два варианта моего будущего отличаются друг от друга? Хорн помолчала, а потом отрицательно покачала головой. — Айви, пожалуйста, — умоляюще произнесла Хоуп. — Я знаю, вы не можете рассказать всего, я и не прошу, но… — Нет-нет, Хоуп, — прервала её Айви. — Дело не в этом. Я просто не вижу. Твоё будущее сейчас неясно для меня. Успокаивающая тишина вокруг внезапно сделалась такой густой, что до неё, казалось, можно дотронуться. — Такое случается. Редко, но случается, — попыталась успокоить Хоуп Провидица, однако не слишком успешно. — Скорее всего, Хоуп, твоё следующее ключевое событие ещё не определилось. Помнишь, что я сказала об Эмили? Она должна будет сделать выбор, и, пока она его не сделает, мои видения о ней не обретут смысл. Может быть, что-то должно произойти, тебе предстоит сделать какой-то выбор — лишь тогда я, возможно, начну всё видеть более чётко. — Более чётко? — спросила Майклсон бесцветным растерянным голосом. — То есть вы всё же что-то видите? Хорн неохотно кивнула. — Но ничего определённого. Ничего, на что я могла бы опереться, чтобы попытаться понять. — Однако вы не уверены, что дело в неопределённом ключевом событии, — заметила Хоуп. Вздох Айви сам по себе послужил ответом. — Провидицы стараются избегать прикосновений, потому что при физическом контакте они устанавливают связь с другим человеком, позволяющую увидеть прошлое, настоящее и будущее того, кого вы коснулись. И даже показать свои видения этому человеку. — Хоуп протянула Хорн руку, но та в очередной раз покачала головой. — Я не прошу вас показывать мне что-то, Айви, — продолжила девушка уговоры. — Не прошу рассказывать. Мне нужно лишь понять, насколько катастрофично было принятое мной решение. — Хоуп, зачем это тебе? — удивительно мягким тоном спросила Айви. — Ничего уже не обратить. Если окажется, что всё стало только хуже, — ты начнёшь корить себя ещё сильнее. Однако в Майклсон теплился уголёк надежды: быть может, её решение всё же было правильным? Возможно, она хоть что-то да изменила в лучшую сторону? Не может же быть всё время всё плохо! Хорн поняла, что спорить — дело совершенно бесполезное. Пальцы Провидицы обхватили правое запястье Майклсон, но так, чтобы сама Хоуп её не касалась, иначе видения Айви могли проскользнуть в сознание трибрида, а этого ни в коем случае не должно случиться. Провидица заглянула в глаза Хоуп. Постепенно её взгляд становился всё более рассеянным, и вскоре стало понятно, что смотрит она уже вовсе не на Майклсон, а как будто сквозь неё. Хватка Айви то становилась сильнее, то ослаблялась настолько, что прикосновение едва ощущалось. Всё было в порядке ровно до того момента, пока Хоуп не ощутила дрожь Провидицы. — Айви! Айви не могла услышать этого зова — она плутала в паутине прошлого, настоящего и будущего Хоуп. Хорн побледнела, а по щекам покатились слёзы. — Айви! Как только Хоуп собралась коснуться Провидицы, та тут же разорвала физический контакт, отдёрнув руку. Хорн отпрянула от Майклсон, сделав шаг назад. На её пепельно-сером лице смешались изумление и ужас, а зелёные глаза казались совсем тёмными. — Айви?.. Провидица мотнула головой. — Я ничего… — произнесла она прерывающимся шёпотом, совсем не похожим на голос, что звучал буквально двумя минутами ранее. — Ничего не увидела. Майклсон горько усмехнулась. — Так ваши слёзы обусловлены тем, что вы ничего не увидели? Айви недоуменно моргнула и коснулась пальцами щёк, ощутив, что они действительно влажные. — Мне очень жаль, Хоуп, — сказала она, глядя на Майклсон блестящими мутными глазами. Её слова были пропитаны болью, жалостью и обречённостью. Таким тоном, наверное, сообщают о неизлечимой болезни. — Айви… — нерешительно начала Хоуп. — Нет, Хоуп! — Провидица вновь яростно замотала головой. — Я знаю, о чём ты хочешь попросить меня, но я не могу. Я не стану вмешиваться. — Только имя, — попросила Майклсон, хотя понимала, что вряд ли добьётся своей цели. — Ты не понимаешь, это всё лишь усугубит! — воскликнула Хорн. Она смотрела на Хоуп, и между её бровями возникла озабоченная складка. — Я назову тебе имена — и ты попытаешься спасти этих людей, но их спасение приведёт к ещё большему числу потерь. Ты уже приняла решение, которое спасло твою тётю, но это… — Остановитесь! Фрея должна была погибнуть? — Майклсон почувствовала, что слёзы щиплют уголки глаз. Во взгляде Айви отчётливо читалось: «Ты и сама это прекрасно знаешь». — Не вмешивайся. Скульд уже сделала своё дело. Что разрезано — вновь не соединишь. — Провидица сделала ещё два шага назад. — Прости, я больше ничего не могу тебе сказать.***
Тени ночи начали спускаться с неба на город. В воздухе пахло дождём. Скай, уставшая после продолжительной прогулки, медленно брела рядом с Алариком. Где-то надрывно залаяла собака; щенок резко остановился, принюхиваясь. Лай повторился, и теперь к нему прибавился ещё один, а совсем неподалеку чей-то четвероногий друг жалобно завыл. Скай это явно не понравилось. Вампирский слух Зальцмана уловил тихие шаги, приближающиеся к ним. — Собаки сегодня с ума сошли. Овчарка обернулась на голос Хоуп. От бурной радости, что одолела Скай при встрече с хозяйкой, вместе с хвостом вся задняя часть её туловища заходила в разные стороны настолько сильно, что на какой-то момент Майклсон испугалась, а не унесёт ли их питомицу куда-нибудь. — Ты определённо нравишься ей больше всех, — улыбнувшись, сделал вывод Рик. — Её можно понять. Майклсон рассмеялась и поцеловала Аларика. — Как прошёл день? — поинтересовалась она, забирая у Зальцмана поводок, пока Скай совсем их не опутала. Рик обнял Хоуп за талию, и они неспешно двинулись в сторону дома. — Мы понесли сегодня какие-нибудь потери? Зальцман посмотрел на идущую чуть впереди собаку, всё ещё повиливавшую хвостом. Как бы удивительно это ни звучало, но, кажется, Скай была паинькой, пока находилась дома одна. Он приезжал в обед, чтобы вывести её на прогулку, — и она встретила его совершенно заспанной. Когда через четыре часа приехала Лиззи (у Аларика возникли неотложные дела), аусси пыталась окончательно расправиться с мягкой игрушкой. — А как прошёл твой день? — спросил Аларик довольно-таки многозначительным тоном. — Ты сегодня что, скрываешься от своей семьи? Майклсон вздохнула. Она предполагала, что её родственники, не получив ответ на смс-сообщение в ту же минуту, начнут паниковать. — Ни от кого я не скрываюсь, — пробубнила в ответ Хоуп. — Я была… занята. Аларик так им и сказал, но, учитывая случившееся, он вполне мог понять переживания остальных Майклсонов по поводу их племянницы. — Так тебе удалось поговорить с Рэйбом? Хоуп недовольно фыркнула. — Нет! Этот индюк Эмберсон оберегает его как зеницу ока! Не отходит ни на шаг. Она задумалась: а зачем Александр, собственно, это делает? Он словно бы оберегал Эдварда именно от неё. Сильвия говорила, что Карлотта искала древнюю магическую книгу, но поиски не увенчались успехом. Может быть, всё не совсем так. Может быть, Карлотта всё же смогла найти ниточку, ведущую к Гримории, и сейчас эта ниточка находилась в руках её внука? Рэйб не был круглым идиотом — первому попавшемуся человеку не доверит свои «драгоценные» находки, а книга могла оказаться среди них. Вспомнив Эмберсона, Хоуп подумала ещё об одном: его не было на Аляске. Карлотта прихватила с собой Беллу, планируя забрать магические силы у каждого оставшегося в живых потомка и переместить их в трибрида. Но Александра с ними не было. Его отсутствие могло значить лишь одно: он не владеет магией. Ещё Франция поведала Давине о том, что у Беллы часто рождались мальчики без магических сил, из-за чего культ старался избавиться от них. Значит, для одного всё же сделали исключение. — Сегодня в больнице ты вроде бы хотела что-то рассказать об этой загадочной книге, — прервав размышления Хоуп, напомнил Аларик. Майклсон бросила на него кроткий, полный нерешительности взгляд. — Рик, эта книга — не просто собственность Вивьен. В ней есть кое-что важное: Ингрид, Хельга и Астрид предсказали рождение всех своих потомков, записав их имена. В гримуарах семьи Меган есть эти имена, но проблема в том, что… род Ингрид обрывается на мне, — последние слова она произнесла едва ли не шёпотом. — Хоуп, список может быть неполным, — ни на секунду не задумавшись, сказал Зальцман, не собираясь верить каким-то записям в книжонках непонятного происхождения. — Поэтому мне и нужна эта дурацкая Гримория! Я хочу удостовериться, что в тех гримуарах действительно указана только часть имён. Её настойчивость не могла не встревожить Аларика. Майклсон остановилась. Глаза её были ясными, хотя и немножко виноватыми. — Я не отвечала на звонки, потому что ездила в Норфолк, чтобы поговорить с Айви, — призналась она. — Хоуп, ты решила побить все рекорды по количеству внезапных поступков? — поинтересовался Аларик, однако ни в его голосе, ни в его взгляде не было ни осуждения, ни огорчения. Хоуп улыбнулась лишённой всякого веселья улыбкой.