Кровь взывает к преисподней

      Цепкий взгляд Ребекки пробежался по бальному залу. Она заметила пропажу: представителя образовательного комитета и директрисы школы Мистик Фоллс среди гостей не нашлось. Самое плохое, что Первородная не могла точно сказать, когда именно эти двое исчезли, — всем им пришлось отвлечься, из-за чего странная парочка некоторое время находилась без присмотра. Они вполне могли уехать, однако это выглядело бы, пожалуй, слегка подозрительно: награждения не было. Срочное дело? Можно допустить, что так. Правда, менее подозрительным это не перестало выглядеть…       Майклсон прошерстила весь первый этаж, поинтересовалась у нескольких человек, не видел ли кто Александра Эмберсона или Руби Конли, и получила весьма ожидаемый ответ: последние полчаса на глаза они никому не попадались.       — Фрея думает поехать в школу, — оповестила появившаяся рядом с Ребеккой Давина. — Хоуп, наверное, поедет с ней.       — Эмберсон и Конли пропали, — Ребекка словно и не услышала сказанное невесткой, — не могу их найти.       — Уехали? — предположила, оглядываясь, Давина. — А где Хоуп? Она же была с тобой.       — Сказала, что попытается найти ту девочку, Карину, и убежала, — ответила Ребекка, медленно расхаживая по залу и внимательно рассматривая гостей.       Давина, не отставая от неё, нахмурилась:       — Найти? Как она собирается это сделать?       — Она не посвятила меня в свои планы, — с нотками недовольства отозвалась Бекс. Её взгляд продолжал скользить по лицам всех присутствующих. — Заклинанием поиска?       — Нет же. Для этого нужна какая-нибудь вещь, принадлежащая Карине, — возразила бывшая Клэр. — Вряд ли у Хоуп есть что-то такое.       Ребекка, посмотрев на Давину обеспокоенным взглядом, остановилась. Бывшая ведьма, подумав, предложила ей продолжить поиски Эмберсона и Конли, пока она сама поищет их племянницу, которую, судя по всему, посетила какая-то идея, и от идеи этой они наверняка были бы не в восторге — в противном случае Хоуп всё же поделилась бы своими планами с родственниками.       Первородная успела только кивнуть, прежде чем Давина резко развернулась и стремительным шагом направилась в противоположную от неё сторону.

***

      Поиски не увенчались успехом. Давина обыскала едва ли не каждый уголок почти всех помещений в доме, но Хоуп так и не обнаружила. Дозвониться тоже не удалось: то номер недоступен, то звонок сбрасывался. Видимо, проблемы со связью никуда не делись.       Давина остановилась у комнаты с табличкой «Не входить!», по поводу которой Килин пошутила, что внизу нужно дописать: «Злой Кол Майклсон». Сейчас внизу красовался злобный смайлик. Не нужно было особо гадать, чьих это рук дело: её мужу, очевидно, понравилась шутка Килин. Вампирский слух уловил голоса Марселя и Фреи, а ещё — лепет Логана. Марселя крайне интересовало то, каким образом девчонка-подросток обошла суперзащитные чары. Фрея пыталась спокойно объяснить, что защитный барьер работает исключительно на вход в школу, а выход — свободен, но голос её почему-то так и норовил сорваться.       Давина вошла, правда, не удостоилась внимания кого-либо из присутствующих в комнате. Кол, развалившись на небольшой кушетке, высказывался насчёт глупости идеи: если уж впускают по приглашению, то почему покинуть территорию может каждый, когда ему вздумается это сделать?       — Правила созданы, чтобы их нарушать, друзья мои, — ухмыльнулся Первородный. — Особенно если это школьные правила. Реально надеялись, что все послушно будут сидеть за магической границей?       — Ты не помогаешь, — упрекнула его Килин.       — Народ, у нас проблемы, — встряла в разговор Давина.       — Да ну? — хмыкнула Элизабет. — Только что заметила?       Все они сейчас были как на иголках, поэтому бывшая Клэр решила не заострять внимание на тоне Лиззи, ограничившись строгим взглядом.       — Во-первых, Эмберсон и Конли куда-то исчезли. Во-вторых, Хоуп решила искать Карину какими-то своими способами, и теперь я не могу её найти…       — Проклятье, — пробормотала себе под нос старшая Майклсон и бросилась к окну. — Машины Хоуп нет.       — Я думала, они с папой вместе приехали. Нет? — В глазах Лиззи мелькнула тревога.       Фрея, закусив нижнюю губу, отрицательно качнула головой. Она отчаянно пыталась сообразить, какими вариантами они располагали. Отчего-то казалось (нет, она ничуть не сомневалась!), что Хоуп поехала совсем не в школу Сальваторе. Они, разумеется, предупредят Аларика, чтобы в случае её появления он им позвонил, но Фрея не тешила себя надеждой.       — У Карины точно нет знакомых в городе? — спросила Килин.       Фрея снова качнула головой:       — Нет, не думаю. Она бы упомянула, скорее всего.       — Как-то странно, — пробормотала Давина. — Зачем ей понадобилось сбегать? По вашим рассказам, так девочка не глупая и осознавала, что школа — место, где она наверняка будет в безопасности. Тогда зачем?..       Фрея с ужасом поняла, насколько сильно Давина права: Карина действительно прекрасно осознавала, что школа — единственное безопасное место, которое, ко всему этому, стало для неё настоящим домом. И так же хорошо осознавала, что её дом под угрозой нападения культа, пока она находится там.       — Она пытается защитить свой дом, — отозвалась ведьма.       — Кулон, — внезапно сказал Кол. — Кулон девчонки был у Хоуп, так?       Старшая Майклсон задумчиво кивнула.       — Да, и ей его сегодня вернули… — Она осеклась. — Думаешь, Хоуп сделала с ним что-то?       — Например? — поинтересовалась Лиззи.       Версий не так уж много… Честно говоря, их количество можно приравнять к нулю, пока в голове Фреи не возникла одна мысль.       — Есть у меня одна догадка, — торопливо сказала ведьма. — Продолжайте пытаться дозвониться до Хоуп. И узнайте точно, куда именно подевались странные гости!

***

      Хоуп снова набрала номер Аларика, в ответ раздалось холодное: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Ну какого чёрта?! Она попыталась дозвониться до Фреи — итог тот же. В какой-то момент у Майклсон вовсе пропала связь. Не город, а чёрная дыра! Ко всему прочему она стала всё хуже «слышать» Карину. Неужели отдалялась от девочки? Или же… Нет, никаких «или». Наверняка просто свернула не на том повороте.       — Давай же! — в отчаянии воскликнула Хоуп, решив вновь попытать удачу. На этот раз повезло — вместо металлического голоса раздались гудки. — Рик, ответь, пожалуйста…       Нет, она определённо отдалялась. Майклсон, наплевав на правила, повернула в неположенном месте — дорога всё равно пуста, помешать она никому не могла, а её чутьё подсказывало, что большим количеством времени она не располагала.       — Хоуп? — наконец ответил на звонок Аларик.       — Рик, не задавай никаких лишних вопросов, — без преамбул заявила Майклсон. — Просто ответь: где именно Карина жила в Мистик Фоллс?       Зальцман ответил, но часть его слов Хоуп не услышала: что-то очень сильно громыхнуло. Сердце ушло в пятки. Она находилась на нужной улице.       — Хоуп! — пытался дозваться до неё Аларик. — Хоуп?!       — Я… в порядке, — отозвалась Майклсон. — Прости, не расслышала номер дома…       В глубине души она понимала, что повторять номер дома Аларику не нужно — взрыв, что оглушил близлежащие окрестности, разнёс именно его.       Связь оборвалась.       Хоуп, остановившись на более-менее безопасном расстоянии, выскочила из машины. Она оказалась на безлюдной улице, застланной белой дымкой, сквозь которую едва проглядывался полуразрушенный дом: окна выбило наружу, осыпав лужайку сотней осколков. Из-за оглушительного хлопка сработали сигнализации близстоящих машин.       Из соседнего дома выбежала женщина, крича что-то в телефон и размахивая руками. Она пыталась объяснить случившееся оператору службы спасения, твердя: «Взрыв! Там прогремел взрыв!» То ли на случайную свидетельницу происшествия так действовала паника, что она толком ничего не могла объяснить, то ли виной всему плохая связь, но женщина не переставала твердить о взрыве. По правде говоря, Хоуп сомневалась, что то был взрыв. Она могла только догадываться, что произошло на самом деле.       Дымка постепенно начала рассеиваться, пыль вокруг разрушенного здания стала оседать. Майклсон, выкрикивая имя девочки, ринулась к руинам дома. В один момент она почувствовала толчок в животе: малышка словно напоминала о себе и о том, что для пробежки сейчас далеко не самое лучшее время. Голова закружилась, Хоуп вынужденно остановилась, глубоко вздохнув.

***

      Всё, что могла чувствовать Карина, — боль. Она заполнила каждую клеточку её тела, обволокла в тугой кокон и не собиралась отпускать. Голова словно налилась свинцом, в ушах звенело; открыть глаза было страшно и невозможно тяжело. Лёгкие полувдохи-полувсхлипы отдавались острой болью.       Сквозь шум в её сознание ворвался крик — кто-то пытался дозваться её. Веки Карины дрогнули и приоткрылись. Из-за пыли и слёз всё виделось расплывчатым, сливаясь в одно неразборчивое пятно. Она снова услышала своё имя, но ответить ей было не по силам. Неподалёку что-то громыхнуло и заскрежетало. Девочка попыталась повернуться на шум, но её накрыла новая волна боли.       Никакого запаха дыма, что лишь подтверждало отсутствие взрыва. Белая дымка, скорее всего, обычная пыль. Хоуп, борясь с головокружением, в очередной раз попыталась дозваться девочку. Она ворвалась в дом — туда, где раньше находилась гостиная; сейчас же здесь повсюду валялась сломанная мебель, а стена, прежде разделявшая столовую и комнату, оказалась наполовину разрушенной, как и потолок — бо́льшая часть второго этажа обвалилась. В глубине души Хоуп понимала: выжить Карина вряд ли могла. И всё же она слышала голос девочки. Тихий, но она его слышала!..       За спиной Майклсон раздался какой-то странный звук; ворох обломков зашевелился. Хоуп едва успела сделать шаг, как из-под груды разрушенной мебели показалась фигура, совершенно точно принадлежавшая не Карине. Неужели Герра находилась тут с кем-то ещё?       Хоуп настороженно наблюдала за тем, как покрытая пылью фигура оглядывается и медленно поднимается с пола. Женщина, пошатываясь, повернулась. Карина, судя по всему, была копией своей матери, а та в свою очередь внешне довольно сильно походила на сестру. Черты лица у Виттории были немного острее, слегка отличалась форма носа, но в целом Карину запросто можно принять за её дочь.       Взор, застывший на трибриде, полыхнул гневом.       — Tu! — Глаза Виттории свирепо сверкали, глядя на Хоуп. — Я должна была сразу догадаться, — переходя на английский, прошипела она, — что без тебя не обойдётся.       Майклсон ничего не ответила; её взгляд продолжал блуждать по разрухе в попытке отыскать девочку.       — Небезызвестная Хоуп Майклсон, — с издёвкой произнесла Виттория, приметив, что та пытается что-то найти. Глаза ведьмы опустились на живот Хоуп, и она презрительно ухмыльнулась. — Месть зашла далеко. Знаешь, а это даже забавно.       Хоуп старалась игнорировать Витторию. Ей нужно было сосредоточиться на голосе Карины, но последние слова заставили её всё-таки уделить внимание ведьме. Реакция Виттории говорила сама за себя: именно этого она и добивалась.       — Уверена, Аларик Зальцман был безудержно рад, когда ты оказалась в его кровати. Разве ли не это было лучшим отмщением твоей семейке, которая принесла ему столько бед? Подобраться столь близко к их главной слабости. — Виттория посмотрела прямо в глаза Майклсон и увидела в них замешательство. Ведьма издевательски усмехнулась. — Ты действительно полагала, что… — Она зашлась в хриплом смехе. — Да ты и правда думала, что нужна ему? Ты? После всей той истории ты действительно полагала, что он сможет полюбить тебя? Хоуп, взгляни правде в глаза: ты — родная дочь его заклятого врага. Это же Аларик Зальцман хотел позволить тебе умереть, помнишь? Сбегая от прошлого своего рода, ты многое упускаешь. Или старательно игнорируешь? Каждый член твоей семьи успел подпортить жизнь тем, кто ему дорог. Поистине дорог. Сальваторе, Форбс… Хотя бедняжка Кэролайн не устояла перед обаянием твоего отца, чем Аларик, к твоему сведению, частенько её попрекал. Ты знала об этом? Интересно, трахая тебя, себя он тоже потом попрекает?..       Хоуп больше не могла её слушать. Трибрид взмахнула рукой, тело Виттории прибило к уцелевшей части стены, заставив взвыть от боли: у неё и без того были травмы после взрыва, а удар явно всё усугубил.       — Или же оправдывается благой местью, при этом совмещая приятное с полезным? Никлаус бы оценил этот план, не касайся он тебя, его драгоценной принцессы…       — Сейчас самое время заткнуться, — невозмутимо бросила Хоуп. — Где Карина?       Виттория на долю секунды отвела взгляд от Майклсон. Пыталась кого-то найти. Значит, девочка всё же где-то здесь.       — Ты наивна, как малое дитя, — продолжила ведьма, делая глубокие вдохи. Её ставший каким-то диким взгляд метался между Хоуп и чем-то, что находилось у той за спиной. Обернуться Майклсон себе не позволяла: потеря зрительного контакта с Витторией могла стать роковой ошибкой. — Уж кто-кто, а Зальцман знает, что держать своих друзей нужно близко, а врагов ещё ближе. — Невзирая на собственные мучения, Виттория одарила Майклсон недоброй ухмылкой. — Ты всего лишь оружие, Хоуп. Мощнейшее оружие всего магического мира. Он это понимает, поэтому держит тебя рядом с собой. До того момента, пока не понадобится спустить тебя с поводка…       — Ad somnum. — Ладонь Майклсон сжалась в кулак.       Бесчувственное тело ведьмы рухнуло на пол, наступила тишина. Так-то лучше.       Карина лежала под грудой обломков в крови, вся в ушибах, с переломами конечностей, но всё ещё живая. Она знала, что здесь кто-то находился; кто-то разговаривал совсем рядом. Разобрать голоса было трудно — в ушах шумело. Нужно было подать знак, оповестить, что она здесь и она жива. Девочка попыталась сдвинуться, из-за чего тело пронзила новая волна адской боли. И закричать не получилось — вместо крика из горла вырвался сдавленный хрип.       Взгляд Майклсон зацепился за руку: чья-то окровавленная ладонь торчала из-под развалин. Хоуп с помощью магии убрала бетонные куски и опустилась рядом с раненой девочкой. Карина отреагировала на собственное имя, прикрыв глаза и снова открыв их; в уголках рта скапливалась кровь. Хоуп попыталась помочь ей подняться, Карина пронзительно вскрикнула.       Хоуп осторожно положила голову Карины на свои колени. Герра ухватилась скользкой окровавленной ладошкой за ладонь Хоуп, и Хоуп сжала её в ответ, тихо бормоча слова утешения; другой рукой на автомате потянулась в карман за телефоном. Но… она всё ещё была в платье, телефон остался в машине. Хоуп, осознав это, перевела взгляд на борющуюся за жизнь девочку.       — Потерпи немного, пожалуйста… Всё будет хорошо, тебе только…       Майклсон нужна минута, максимум две: добраться до машины и попробовать связаться с Алариком или хотя бы с Фреей. С кем-нибудь, чёрт возьми!..       Карина прикрыла глаза, её губы едва заметно зашевелились в попытке что-то сказать — получилось не сразу, но на выдохе раздался тихий шёпот:       — Всё хорошо…       — Конечно всё будет хорошо! — Хоуп изо всех сил старалась, чтобы голос не дрожал. — Послушай, мне нужно дойти до машины, я позвоню…       Карина приоткрыла веки, но взгляд из-под полуопущенных ресниц был затуманен и тускл, словно обращённый в бездонную пустоту. Она зашлась в кашле и снова застонала; из раскрытых глаз покатились прозрачные дорожки слёз, но, попадая на испачканные кровью щёки, мгновенно окрашивались красным.       — Она… мертва?       Хоуп окинула разруху коротким взглядом: Виттория лежала без сознания. Оставалось надеяться, что кроме них здесь больше никого не было.       — Я пыталась… — бормотала девочка. — Она хотела забрать…       Хоуп не слышала голос той женщины, что звонила в службу спасения. Оставалось надеяться, что ей всё же удалось дозвониться и скорая уже в пути. Мысленно Майклсон умоляла поторопиться и Аларика, он ведь наверняка выехал сюда после их разговора. Должен был это сделать…       Потрескавшиеся губы Герры на миг исказились в подобии улыбки.       — Я не… не боюсь. Мне мама… говорила, что люди боятся смерти… по той же причине, что и дети боятся темноты… потому что они не… не знают, что там. — Каждое слово давалось девочке с большим трудом. — Но я не боюсь… Правда, я не думала… не думала, что всё… закончится так.       Кровь в её горле клокотала и булькала, мешая говорить. Хоуп попыталась становить девочку, но Карина продолжала лихорадочно бормотать:       — Как ты… нашла… — Она на миг затихла. — Браслет… Да?       Хоуп внимательно вслушивалась в каждое слово, но речь Карины становилась всё более неразборчивой.       — Ты… нашла меня… — просипела Карина. Она попыталась поднять руку, но лишь в очередной раз вскрикнула от боли. — Браслет… Ты нашла меня… с помощью браслета?       Майклсон, стараясь сдержать слёзы, кивнула.       — Как? — прерывисто вздохнув, спросила Карина.       Неважно, как. Важно то, что она здесь и она должна что-то сделать, как-то помочь. Вот только каким образом?! Дать свою кровь, но… А если не поможет? Что, если случится то же самое, что произошло на Аляске? Они так и не выясняли подлинную причину случившегося. Майклсон находилась на грани отчаяния. Она произнесла исцеляющее заклинание, хотя знала, что толку от него не будет: раны слишком серьёзные, оно попросту не успеет подействовать.       — На кулон наложены чары, делающие тихие голоса громче, — ответила Хоуп, заметив, что Карина начинает терять сознание.       — Не слышала… о таких, — с трудом выговорила окровавленными губами Герра.       Майклсон усмехнулась:       — Долгая история. Я расскажу тебе как-нибудь. И научу их применять…       Карина застонала.       — Не научишь. — В этот раз слова прозвучали тихо, но очень чётко.       Рука девочки стала холодеть. Хоуп осознавала, что шансов выжить у Карины почти не было; то, что она до сих пор дышала и как-то говорила — самое что ни на есть настоящее чудо. Однако самым ужасным в этой ситуации оказалось то, что и сама Карина с чудовищной ясностью понимала: жить ей оставалось считанные минуты, если не секунды.       Майклсон в попытке скрыть слёзы подняла голову к небу, перенимая толику боли девочки себе, пытаясь хоть как-то облегчить её страдания. Свет вечернего солнца заливал разрушенную комнату. Казалось, будто мир тонул в золотых лучах, готовых спрятаться за горизонтом. Солнце словно насмехалось над тщетными попытками девочки ухватиться за жизнь, которая покидала её вместе с кровью.       Где-то вдалеке завыли сирены. В Хоуп вспыхнула крошечная искорка надежда. Веки Карины затрепетали: она изо всех сил старалась держать их открытыми, но они постепенно тяжелели.       — Нет, не закрывай глаза. Карина, слышишь меня? Не закрывай глаза, пожалуйста, — взмолилась Майклсон. — Пожалуйста…       Грудь девочки вздымалась и опускалась, но дыхание становилось всё медленнее, а хватка ладони слабела. Хоуп в панике огляделась. Неужели никто не успеет?!       По всему телу Карины пробежала дрожь, ресницы дрогнули. Она сделала глубокий вдох, отчего лицо тут же исказилось от нестерпимых мук. На мгновение боль сделалась настолько острой, что у Хоуп перехватило дыхание.       Девочка вновь сжала ладонь Майклсон. Кровь окрасила её рот, зубы и дёсны в красный цвет. Происходило что-то странное: волна боли, что трибрид почувствовала, когда Карина пошевелилась, начала утихать, а потом и вовсе исчезла…       — Нет, нет, нет, — срывающимся голосом произнесла Хоуп, начиная осознавать, почему боль ушла.       Невидящий взгляд Герры застыл на Хоуп, но смотрел как бы сквозь.       — Я не хочу умирать, — прошептала она. — Но так… Видимо, так нужно?..       Карина сделала последний вздох и затихла; рука обмякла, по щеке скатилась последняя слезинка. В остекленевших глазах кофейного оттенка навсегда застыло закатное небо.       — Карина, — хриплым шёпотом позвала Хоуп, продолжая аккуратно держать пока ещё хранящую частичку тепла ладонь.       Вой сирен становился всё громче. Вокруг разрушенного дома начала собираться толпа. Майклсон сидела среди обломков, беззвучно рыдая и прижимая к себе мёртвое тело, тихонько укачивая, будто бы Карина всего лишь заснула, а она оберегала её сон.       Внезапно чья-то рука опустилась на плечо Майклсон.       — Хоуп, отпусти её. Ты уже ничем не можешь помочь. Она мертва.       Хоуп осознала, что её пытаются увести из дома, только когда остывшая окровавленная ладошка девочки выскользнула из её собственной. Всхлипнув, Майклсон подняла глаза и с удивлением обнаружила рядом с собой Сильвию. Советник культа печально смотрела на неё, не оставляя попыток увести отсюда.       Посмотрев на свои руки, перепачканные кровью, Хоуп вновь тихо заплакала, вспоминая пережитый только что кошмар. Рядом возник Аларик: он что-то говорил, вроде бы пытался её успокоить, но она ничего не слышала. В конце концов Зальцман просто крепко обнял вздрагивающую от всхлипов Хоуп, и она, вцепившись в него окровавленными пальцами, снова разрыдалась.

***

      Сирены стихли. Единственное, что выдавало присутствие городских служб на улице, — разрывающие сумерки яркие красно-синие сполохи пожарных и полицейских мигалок. Первая скорая укатила в сторону городской больницы, едва опередив подоспевших журналистов.       Сильвия, держась в стороне и от соседей, и от полиции, наблюдала за происходящим, стараясь лишний раз не показываться на глаза.       Телевизионщики попытались проникнуть за ограждающую ленту, но офицер полиции перекрыл им путь. Двое пожарных говорили с детективом, что-то объясняя и постоянно указывая на дом, но их прервал офицер — тот, что не пропускал журналистов. Детектив, не скрывая своего недовольства, махнул ему рукой и вернулся к разговору с пожарными.       Рядом с Сильвией внезапно оказалась Фрея.       — Что тут произошло? — Старшая Майклсон с застывшим в глазах ужасом наблюдала за тем, как из дома выносят тело. — Где Хоуп?       — Вы разминулись, Аларик повёз её домой, — отозвалась Сильвия. Голос её звучал тихо и устало. — Полагаю, всё объяснят утечкой газа или чем-нибудь подобным.       — Хоуп в порядке? — спросила Фрея. Случившееся её уже не особо волновало.       — Физически она не пострадала, — чуть подумав, ответила Сильвия. — В доме находились Карина и Виттория. Обе погибли. — Она помолчала. — Почему Карина оказалась за пределами школы?       — Она убежала. Не знаю, зачем…       — Нет, знаешь.       Старшая Майклсон услышала в голосе Советника упрёк и, взглянув на неё, заметила, что глаза у ведьмы были на мокром месте.       — Сильвия, мы воздвигли вокруг школы наисильнейшую защиту, чтобы обезопасить Карину и всех остальных. То, что она убежала, — не наша вина, — ровным тоном сказала Фрея. Её взгляд вернулся к разрушенному дому. — Как и то, что здесь случилось.       Сильвия молчала до тех пор, пока вторая машина скорой помощи, отъехав, не скрылась за поворотом в конце улицы.       — Карина как-то узнала, что Виттория прибудет в Мистик Фоллс, — задумчиво проговорила Советник. Теперь её голос звучал бесстрастно. — И, возможно, она также знала причину.       К удивлению Фреи, Сильвия протянула ей шкатулку — в темноте она не приметила вещь в её руках.       — Шкатулка Пандоры? — уточнила старшая Майклсон. Она отлично помнила эту вещицу ещё со дня Зимнего солнцестояния.       Сильвия кивнула:       — Да, и эта шкатулка находилась у Виттории, потому что она приехала сюда за тобой, Фрея.

***

      Как бы странно это ни звучало, но, когда мимо пронеслись пожарные и скорая помощь, Елена не шелохнулась. Она сидела на переднем сиденье машины, смотрела на расстилающуюся перед ними дорогу и молчала. Деймон заинтересовался, что произошло, — стало понятно по его взгляду в зеркало заднего вида в попытках увидеть, куда именно унеслись машины с мигалками и сиренами. Стефани ожидала от матери чего угодно — немедленных звонков в больницу, может даже, требования поехать следом, — но никак не безучастия.       Дилан, сидящий рядом с сестрой, завертелся и припал к окну:       — Кажется, что-то серьёзное стряслось…       Деймон остановился на светофоре. Елена продолжала молчать, глядя перед собой. Дилан, удивившись реакции, недоумённо поглядел на сестру, но Стефани отвернулась. Младшая Сальваторе воткнула наушники, чтобы избежать лишних вопросов брата, который славился своей настырностью. Разговаривать сейчас она желанием не горела.       В полной тишине они доехали до дома. Лай Альбы был слышен на улице — оставаться одна она пока что напрочь отказывалась. Огромная пушистая голова Лорда виднелась в окне комнаты Стефани до тех пор, пока он не приметил подъехавшую машину хозяев, — тогда пёс тут же исчез, наверняка рванув на первый этаж.       Дилан первым выскочил из машины и, поймав брошенные отцом ключи, ринулся к дверям. Альба стихла, зато раздался басистый лай Лорда. Стефани неспешно вышла из машины, взяла чехол с платьем и скрылась в доме следом за братом. Лорд, радостно виляя хвостом, перетаптывался с лапы на лапу и каждого вошедшего члена семьи встречал слегка приподнимаясь на массивных задних лапах.       Альба притащила резиновую игрушку в виде морковки, бросив её к ногам Дилана. Стефани, продолжая слушать музыку в наушниках, потрепала Лорда, после чего направилась в свою комнату.       — Стефани, — окликнула дочь Елена.       Никакой реакции. Деймон успел перехватить Стефани, слегка ухватив её за локоть. Он вытащил один наушник из её уха.       — Прежде чем заявлять, что с тобой не общаются, удостоверься, что это не твоя вина, — недовольно сказал Деймон, указав на второй наушник. — Убери их.       Стефани, вздохнув, выполнила требование отца.       — Мы… — От долгого молчания голос Елены прозвучал тихо и хрипло. Она прокашлялась. — Мы можем поговорить?       Младшая Сальваторе обернулась к матери; чуть развела руками, держа в одной платье, а во второй — сумочку с косметикой.       — Мы же сегодня так мало говорили. — Слова прозвучали резче, чем Стефани бы того хотелось. — Прямо сейчас?       — Нет, — качнув головой, отозвалась Елена. — Нет. Я зайду чуть позже, хорошо?       Вид у Стефани сделался крайне обречённый, но она кивнула. Дилан, не соображая, что происходит, кидал игрушку Альбе. Удостоверившись, что от неё больше ничего не требуют, Стефани поспешила ретироваться в свою комнату. Лорд в нерешительности застыл, глядя то на удаляющуюся девушку, то на Елену.       Дилан, слишком увлёкшись наблюдением за родителями и старшей сестрой, в очередной раз швырнул морковку… и угодил прямо в горшок с цветком.       — Упс! — непроизвольно вырвалось у младшего Сальваторе.       Елена, слишком уставшая и вымотанная после рабочей смены и конкурса, хмуро поглядела на сына, потом на разбитый горшок с рассыпанной землёй, которая уже успела заинтересовать бигля. Если Альба сейчас начнёт копать…       — Я всё уберу, — вскочив на ноги, выпалил Дилан и умчался в сторону кухни.       Поздно: Альба стала валяться в земле. Деймон, глядя на собаку, закатил глаза. Лорд утробно заворчал, таким образом выказывая своё недовольство.       — Нет! Сидеть! — рявкнул Деймон, как только зенненхунд сделал попытку подойти к Альбе. Отмыть бигля особого труда не составит, а вот Лорда…       — Альба! — возмущённо воскликнул вернувшийся с метёлкой и совком Дилан, увидев, что натворила собака.       — Под твою ответственность, — бросил Деймон, указав на Альбу, продолжающую растаскивать землю по гостиной. — Лорд, место!       Лорд снова заворчал и всё же послушно протопал к своей лежанке. Но его определённо интересовало, что же именно так увлекло маленького бигля, а потому лежать спокойно он не мог, продолжая ворчать. Дилан пытался убрать землю, при этом стараясь уследить за Альбой, чтобы та не растащила грязь ещё дальше. Елена, наблюдая за этим, не удержалась от короткой усмешки. Но на неё ужасно давила их с дочерью ссора. Не выдержав, миссис Сальваторе направилась к Стефани.       Пару раз стукнув в закрытую дверь, Елена заглянула в комнату: дочь аккуратно устраивала платье в шкафу.       — Так вот что означает «чуть позже» из уст доктора? Пять минут? — пошутила она.       Елена попыталась улыбнуться — вышло криво.       — Будет серьёзный разговор? — поинтересовалась Стефани.       Елена, ничего не ответив, присела на край кровати.       — Классическое начало серьёзного разговора, — заметила младшая Сальваторе.       Прикрытая дверь распахнулась, и в комнату вошёл Лорд. Пёс по-хозяйски запрыгнул на подоконник-диван, случайно сбросив на пол какую-то книгу, и улёгся спать, положив голову на пару мягких небольших подушек. Любимое место хозяйки комнаты, но она была не против делиться им с питомцем.       Стефани со вздохом потрепала пса по голове и, подняв книгу с пола, положила на прикроватную тумбочку, рядом с фоторамкой: на фото была запечатлена она в свой первый школьный день, прямо перед поездкой в школу. Елена заметила, что книга — вовсе не книга, а дневник. Она улыбнулась, поглядела на дочь: та пыталась чем-нибудь себя занять и в данный момент стала перепроверять выполненное домашнее задание.       Взгляд Елены вернулся к фото.       — Знаешь, когда мы в первый раз отвели тебя в детский сад… — Миссис Сальваторе замолчала, припоминая тот день. — Большинство детей, оказавшись там, рыдали навзрыд, не готовые отпустить мам и пап. Первый раз, незнакомое место, незнакомые лица. А ты уверенно шагала вперёд, держа отца за руку. Как сейчас помню выражение твоего лица — серьёзное не по годам. — Елена вновь заулыбалась. — Ты не осознавала, куда тебя ведут. Нет, правда, не осознавала. В тот момент, когда Деймон выпустил твою ручку из своей и мы передали тебя мисс Адлер, ты обернулась к нам, посмотрела своими непонимающими и чуть испуганными глазами, и тут я подумала: «Вот сейчас она начнёт плакать». Но ты не начала. Ты выдернула свою руку из руки мисс Адлер… и подбежала к Деймону. Он начал объяснять, что мы скоро вернёмся, а ты пока можешь поиграть с другими детьми. Моргнуть не успеешь — и мы вернёмся. Ты кивала, кивала, кивала, потом обняла его, помахала мне и просто убежала играть. Даже не обернулась.       Стефани с интересом слушала мать. Естественно, она ничего не помнила, хотя отчасти ей казалось, что нечто подобное мелькало в её памяти. Или ей всего просто казалось…       — Помню, как я в тот момент гордилась, — продолжала Елена. — Другие дети всё ещё цеплялись за родителей и плакали, а ты, моя прекрасная девочка, вступила в нечто новое в своей жизни так спокойно и уверенно. Я уже не боялась, что ты начнёшь плакать.       На мгновение воцарилась тишина.       — Мам… — неуверенно начала Стефани.       — Ты росла такой самостоятельной, понимаешь? Ты всё время хотела делать всё сама. Не разрешала помогать тебе собирать детскую пирамидку, не разрешала помогать тебе разукрашивать картинку… Ты всё всегда делала сама, — делая акцент на каждом слове, медленно проговорила Елена. — И у тебя всё получалось. Думаю, я привыкла к этому — к тому, что помощь тебе не нужна.       — Если мне нужна была помощь, то я шла к папе, потому что он… ну, он всегда рядом. — Не укор, простая констатация факта. И всё-таки Стефани показалось, что её слова прозвучали как-то обидно.       — Ты права, — кивнула Елена. — За годы нашей семейной жизни он успел стать отличным мужем и отцом, а мне удалось научиться неплохо готовить. — Она засмеялась. — Твой папа опережает меня на шаг.       — Ещё тебе удалось стать первоклассным врачом, — искренне улыбнувшись, подметила Стефани.       — Полагаю, сейчас самое время стать отличной женой и матерью. — А вот улыбка миссис Сальваторе вышла грустной. — С большим опозданием.       Стефани села рядом с Еленой.       — Моя учительница по французскому говорит, что начать совершенствоваться никогда не поздно. — Покачав головой, она добавила: — Она довольно много разглагольствует на эту тему. Можешь нанести ей визит — она тебе целую лекцию зачитает!       Елена, приобняв дочь, рассмеялась.       — Ты всегда так уверенно шла вперёд. Я никогда за тебя не волновалась, — тихо произнесла она. — В этом, должно быть, моя ошибка. Прости меня, пожалуйста.       — А ты прости меня за всё, что я сегодня наговорила, — виновато пробормотала Стефани. — Я не должна была…       — Всё в порядке. — Елена крепче обняла дочь, повторив: — Всё в порядке.       Всю напряжённость как рукой сняло.       — Мам, — Стефани отстранилась, — ты не расстроилась, что я не выиграла?       Глаза бывшей Гилберт округлились от удивления.       — Я? Почему я должна расстроиться?       Стефани пожала плечами.       — А ты расстроилась, что не выиграла? — поинтересовалась Елена.       — Что? Нет, — фыркнула Стефани. — Я же говорила, что титул «Мисс Мистик Фоллс» никогда не входил в список моих желаний.       Снизу донёсся шум. Лорд подскочил. Как бы Елена ни старалась, находясь здесь, определить источник шума она не могла.       Стефани сдвинула брови:       — Что происходит?       Пёс спрыгнул на пол и побежал на разведку, шумно ступая массивными лапами.       — Я выясню, — ответила Елена с лёгким смешком. Она поднялась с кровати, но, прежде чем покинуть спальню, обратилась к дочери: — Не сильно устала? Как насчёт помощи с ужином?       — Спущусь через пару минут, — с улыбкой отозвалась младшая Сальваторе. — И, мам?       Елена, успевшая выйти за порог комнаты, обернулась.       — В следующую пятницу в Брауновском университете день открытых дверей. — Стефани беспокойно заёрзала на кровати. — Съездим?       Бывшая Гилберт поглядела на неё с некоторым удивлением.       — Брауновский? Я думала, ты решила поступать в Йельский…       — Ты решила, мам, — опустив глаза, сказала Стефани. — Не я.       Елена хотела возразить, но осознала, что дочь, в общем-то, права. Они говорили о её будущем поступлении в университет, обсуждали возможности. Стефани сказала неопределённое «может быть», когда речь зашла о Йельском. Они же с Деймоном успели решить, что именно туда она и собирается поступать.       — Хорошо, — наконец ответила Елена.       На лестнице её едва не сбил с ног Дилан, тащивший вымазанную в земле Альбу в ванную, — собаке эта идея совершенно точно не нравилась.       — Мам, с дороги!       Елена быстро отступила в сторону, пропуская сына. Лорд начал оглушать дом басистым лаем. «Сумасшедший день», — пронеслась мысль в голове бывшей Гилберт.       В гостиной Елену поджидали Джереми и ворчащий по поводу несносных животных Деймон.       — Джер? — изумилась хозяйка дома, глянув на часы. — Ты раньше, чем я думала…       Гилберт, игравший с Лордом, кивнул:       — Аларику пришлось уехать, так что наш разговор перенёсся на завтра. Что-то стряслось с одной из учениц. Или с младшей Майклсон. Или с той и другой. Не знаю.       Деймон и Елена обменялись напряжёнными взглядами.       — Вдруг скорая и пожарные поехали в школу? — встревожилась миссис Сальваторе.       Лицо Деймона вытянулось в гримасе удивления:       — Елена, в школе три сотни ведьм, оборотней и вампиров. На кой чёрт им скорая и пожарные?       На лице Елены отразилась задумчивость, однако с доводом мужа спорить она не стала — он определённо прав. А она слишком устала, и соображать становилось всё труднее.       — В школе всё в порядке, — заверил Джереми. — Я же только оттуда.       Позади Елены показалась Стефани.       — Семейное собрание? — оглядев всех, поинтересовалась она.       Никто ей не ответил. Наступила неловкая пауза, которую прервало глухое «бам»: Лорд, держа в зубах огромную даже для его габаритов фрисби, перекрывающую ему обзор, промахнулся и вместо того, чтобы пройти в дверной проём, врезался в стену. Пластиковая тарелка упала на пол, пёс фыркнул на неё и убежал прочь.

***

      Свет, прорывавшийся через окна школы, освещал одинокую фигуру. Эмили беспокойно переминалась с ноги на ногу. В руках она держала блокнот, к которому время от времени метался её взгляд. Дверь за спиной тихо скрипнула.       — Ты уверена, что не хочешь подождать в школе? — поинтересовалась Эмма, оказавшись рядом с Эми. — Кажется, Фрею что-то задержало.       Ведьма поёжилась от порыва ветра, но Эмили только покачала головой.       — Есть какие-нибудь новости? — спустя какое-то время спросила Клайд.       На лице Эммы появилось вопросительное выражение.       — Карина, — глядя вдаль, сказала Эмили. — Её нашли?       — Ах, это. Я пока ничего не знаю, — пожав плечами, ответила Уильямс. — Думаю, да.       Голос ведьмы прозвучал напряжённо. Клайд покосилась на Эмму. У неё вдруг появилось какое-то странное нехорошее предчувствие. Или же оно появилось у Эммы?       Сумерки разре́зал свет фар.       — Вот, должно быть, и Фрея, — с натянутой улыбкой сказала Эмма.       — Нет, — мрачно покачала головой Эмили. — Лиззи.       Бывшая Тиг удивлённо подняла брови. Отсюда сложно было определить, чья именно машина подъезжала. То, что это старшая Майклсон, Эмма всего лишь предположила. Эмили же ничуть не сомневалась в том, что это Элизабет. Чуть выждав, Эмма убедилась, что Провидица права.       — Что-то случилось, — пробормотала Клайд.       Уильямс позволила Лиззи преодолеть защитный барьер вокруг школы и поглядела на Эми: выглядела та встревоженной.       Зальцман вылезла из машины, выражение её глаз свидетельствовало: произошло нечто очень плохое. Единственное, что спросила Лиззи: здесь ли её отец? Когда Уильямс ответила, что Аларик уехал около часа назад, Элизабет молча удалилась, скрывшись в здании школы.       Эмма проводила Лиззи взглядом и озабоченно нахмурилась.       Вдалеке между деревьев вновь замелькали фары, и через пару минут машина Фреи Майклсон резко затормозила у ворот. Эмили заметила, что на переднем пассажирском сиденье кто-то сидел: в глаза бросались светлые волосы, но даже отсюда она с уверенностью могла сказать, что это совершенно точно не Ребекка.       Эмма махнула Фрее, попрощалась с Эмили и спешно ушла в школу.       К машине Клайд приближалась весьма неуверенно, а как только распознала, кто именно сидит рядом с Фреей, и вовсе застыла как вкопанная. Майклсон и Сильвия разговаривали между собой, но заминка Эми не осталась незамеченной.       Ведьма вышла из машины. Взгляд Сильвии замер на Провидице.       — Что она здесь делает? — нервно глядя на Сильвию, спросила у идущей к ней Фреи Провидица.       — Кое-что стряслось, Эми, — неохотно ответила Майклсон. — Поехали. Введу в курс дела по пути…       — Карина мертва, да? — не сдвинувшись с места, спросила Эмили.       Фрея тяжело вздохнула, после чего кивнула. Сильвия продолжала следить за ними.       Клайд впервые за весь день позволила себе ослабить ментальную защиту и мысленно попыталась дотянуться до Сильвии. То, что она ощутила, эмоции, которые испытывала сейчас Советник культа, поразили Эмили: печаль, сожаление, подавленность… Проще говоря, Сильвия горевала. Фрее тоже было нелегко: та же печаль, хотя и не столь сильная, как у Сильвии, и ещё Майклсон — по неизвестным Эми причинам — мучилась от угрызений совести.       Проследовав за Фреей, Клайд забралась в чёрный седан. Сильвия на миг повернулась к ней, чтобы поприветствовать. Эмили заметила, что глаза у ведьмы слегка покрасневшие, а голос прозвучал странно — приглушённо и как-то надломленно.       Машина двинулась с места.       — Значит, Виттория не знала, что метку Карины, хм, активировали? — поинтересовалась Фрея, продолжая разговор с того момента, на котором они с Сильвией были вынуждены прерваться.       — Пробудили, — на автомате поправила её Советник. — Нет, не знала. Никто в культе не знал. Это жестокое нарушение правил.       Майклсон бросила на Сильвию короткий вопросительный взгляд.       — Согласно правилам, метку нельзя пробуждать до наступления семнадцати лет, — пояснила Сильвия.       — Правила, — хмыкнув, повторила Фрея. — Откуда вообще берутся эти ваши правила? Кто их пишет?       — А почему именно семнадцати лет? — внезапно спросила Эмили.       Сильвия пожала плечами:       — Правила существуют не один век. У меня никогда не возникало желания узнавать, кем и когда они были написаны. — Она глянула на Эми. — Только достигнув семнадцати лет, ведьма по праву может сделать свой выбор и присоединиться к культу, став его полноценной частью. Или же остаться в стороне и просто работать на культ.       — Как наёмник? — Клайд нахмурилась. — А совсем отказаться от культа нельзя?       — Нет, — резко ответила Сильвия. — Ты либо с культом, либо нежилец. Другого выбора нет.       — То есть выходит, что тот, кто пробудил клеймо, нарушил правила, — задумчиво сказала Фрея. — Карина говорила, что это может сделать только кровный родственник либо жрицы. Виттория ничего не знала о пробудившейся метке. Другие родственники есть?       Сильвия покачала головой.       — Выходит, остаются жрицы, — озвучила напрашивающийся сам собой вывод Майклсон. — Кто-то из них нарушил правила. Предупредил Карину о Виттории. — Она снова коротко поглядела на Советника. — У вас там в культе со следованием правилам как? Их часто нарушают? Или жрицам законы не писаны?       Сильвия молчала.       — В обход правил идут крайне редко, — наконец сказала она. — Но у каждого правила есть исключение. Бывает, что не одно. — А потом добавила: — В последнее время культ претерпел много изменений.       — Почему? — полюбопытствовала Эмили.       Советник посмотрела на Фрею — та вцепилась в руль.       — Из-за Хоуп, — высказала предположение Майклсон.       — В основном да, — подтвердила Сильвия. — Однако хочу отметить, что наиболее масштабные изменения произошли почти сразу после появления Элайзы.       — Элайзы? — недоумённо переспросила Фрея. — А что такого сделала Элайза, что её так сразу приняли в культ? И почему Карлотта с такой лёгкостью позволила ей занять своё место?       — Честно говоря, Фрея, я понятия не имею. В один момент она просто появилась, и всё. Чем именно Элайза заслужила расположение Карлотты, я не знаю. — Сильвия отрешённо уставилась в лобовое стекло. — Всё, что мне известно: остальные жрицы тоже долгое время находились в неведении. Многое прошло мимо Беллы и Пандоры. А во многое они оказались посвящены гораздо позже, чем должны были.       Фрея, немного подумав, спросила:       — Почему именно сегодня? Разве все ваши ритуалы не происходят в магические дни? Почему они не дождались первого мая? Ждать-то всё равно оставалось не особо много…       Очевидно, вопрос поставил Сильвию в тупик.       — Так вы уже знаете, когда именно культ намеревается прибыть в Мистик Фоллс? — спросила ведьма вместо ответа. — Откуда?       В разговор вступила Эмили. Провидице пришлось рассказать то, о чём она умолчала, когда Сильвия впервые наведалась к Майклсонам: о том странном дне — «дне, когда солнце засветит по-весеннему тепло». Фрея дополнила историю Эми, упомянув странное «путешествие» сознания Карины.       — Итак, когда клеймо Карины пробудили, её кто-то призвал, благодаря чему она узнала, что культ намеревается нанести визит в школу, чтобы добраться до неё, — размышляла вслух Сильвия, анализируя всё, во что её посвятили. — Это совершенно точно было предупреждение. С этим не поспоришь…       Майклсон свернула на подъездную дорожку к особняку. Видимо, последние гости уже разъехались, потому что было абсолютно тихо. Так и не скажешь, что чуть больше двух часов назад здесь толпилась добрая сотня человек.       — Да, — вылезая из машины, кивнула Фрея. — Вопрос лишь в том, чьё именно предупреждение.       Клайд окликнула двух ведьм, идущих перед ней: обе обернулись, выжидающе уставившись на неё. Что-то не так. Эмили не могла сказать точно, что именно, но что-то определённо не так. Она не чувствовала угрозы или чего-то подобного, однако…       Дверь резко распахнулась. Эми так испугалась, что выронила блокнот из рук. Сильвия, тоже перепугавшись, выругалась на итальянском. Фрея вздрогнула, но в целом выглядела так, будто ожидала чего-то подобного.       На пороге застыл Кол.       — А-а, как раз вовремя, — буркнул он, обращаясь к сестре. Его взгляд метнулся к Сильвии.       Будь на месте Фреи, Сильвии, да и Эмили кто-то другой и окажись он внутри дома, его наверняка хватил бы удар. Впрочем, Эми, несмотря на то что жила с Майклсонами и прекрасно знала, с кем соседствует, зайдя в дом, вскрикнула и побледнела так, что лицо слилось с выбеленной стеной холла, — настолько сильно её напугала представшая перед глазами картина. Сильвия в этот раз оказалась более сдержанной: всего лишь поморщилась от ударившего в нос металлического запаха. Кровь была едва ли не повсюду.       На лестнице показалась Ребекка, проверявшая настройки радионяни, следом за ней шла Давина. Последней появилась Килин. Каждая выглядела так, словно любому, кто посмеет косо глянуть на них, очень не поздоровится. На светлом платье бывшей Клэр виднелись алые брызги. Фрея с облегчением выдохнула, когда поняла, что кровь не принадлежит ни одному из членов её семьи. И всё же…       — Какого хрена вы тут творите?       — Да мы, собственно, ни при чём, — ответила Ребекка.       Из гостиной показался Марсель, волоча два мёртвых тела, у одного отсутствовала голова. Эмили, лицо которой всё ещё было чересчур бледным, отвернулась, почувствовав, как к горлу подкатила тошнота.       — Кто это? — спросила старшая Майклсон.       Сильвия… присвистнула, на лице у неё застыло торжествующее выражение.       — Надо же, — со смехом сказала она. — Это, пожалуй, самое приятное зрелище за последние несколько недель!       Фрее едва удалось рассмотреть, кого именно Марсель вытаскивал из дома — Александра Эмберсона. Второе тело, судя по наряду, принадлежало Руби Конли.       — Скажем так: всё вышло из-под контроля, — заявила Килин.       — Вы серьёзно? Вы должны были найти этих двоих, а не убивать их! — укоризненно сказала Фрея.       — Мы их нашли, — отозвалась Ребекка. — В кабинете, где ты прячешь ту магическую книгу.       — Что? — Старшая Майклсон, провожая взглядом волочащиеся тела Конли и Эмберсона, нахмурилась. — Кабинет же запечатан заклинанием.       — Ну, был запечатан. Конли его преодолела. — Давина пожала плечами. — Никто не собирался их убивать. Я бы сказала, они сами напросились.       — Естественно, — саркастично протянула Фрея и захлопнула дверь, за которой только что окончательно скрылся Марсель с двумя окровавленными и бездыханными телами. — И как мы объясним пропажу директора школы и представителя образовательного комитета после конкурса, который проводился в нашем доме?!       — Скажем, что они ушли, вот и всё, — равнодушно махнула рукой Ребекка. — Тоже мне проблема. Внушение всё решит.       Сильвия с интересом огляделась.       — Зачем вампирам радионяня? — вдруг поинтересовалась она.       Вопрос оказался настолько неожиданным и заданным невпопад, что на короткий миг все (кроме Эмили, которая всё ещё пыталась отойти от увиденного) впали в состояние ступора.       — На нашу спальню наложены заглушающие чары, — придя в себя, ответила Ребекка. — Никогда не знаешь, что именно произойдёт в этом доме, — её многозначительный взгляд застыл на двери, — и насколько это окажется громким.       Ответ удовлетворил любопытство Советника.       — Никто из гостей, надеюсь, не застал это, кхм… — Фрея вновь окинула взглядом вестибюль: крови действительно много, даже слишком. — Кровавое побоище?       — Нет, все ушли незадолго до этого, — ответила Давина. — И если тебе интересно, то Эмберсон всё же способен колдовать.       — Не совсем, — с отвращением сказала Сильвия. Видимо, говорить об этом человеке ей было крайне неприятно. — Максимум, на что он способен в плане магии, так это передвинуть чашку с одного края стола на другой.       — Неважно, — с мрачным видом проговорила Фрея и призадумалась. — Если он владеет толикой магии, то может прочитать, — она покосилась на Сильвию, — книгу.       — Мог, — хмыкнув, поправила её Килин. — Но уже точно не сможет.       — Я так понимаю, Хоуп всё же отыскала Гриморию и доверила её тебе, — слегка насмешливо и в то же время удивлённо произнесла Советник, глядя на старшую Майклсон. — Умница девочка! Я догадывалась, что она не упустит возможность заполучить книгу. — Она задумчиво вытянула губы. — Значит, я оказалась права. Истинным владельцем Гримории является любой потомок Вивьен.       Сильвия хмыкнула, продолжая о чём-то размышлять. Эмили, сообразив, что её присутствие здесь не обязательно, ускользнула в комнату, и по её виду несложно было догадаться, что чувствовала себя Провидица всё так же плохо, если не хуже.       — То, что именно сегодня Конли и Эмберсон попытались выкрасть книгу, а Виттория прибыла сюда, чтобы закончить со мной, неспроста, — тревожно пробормотала Фрея. — Надо бы позвонить Аларику и попросить, чтобы он был повнимательнее. Если кто-то ещё из культа продолжает бродить по городу, то Хоуп в опасности.       — Виттория? — переспросила Ребекка у сестры. — Оказалась в Мистик Фоллс, чтобы закончить с тобой? — Она, прищурившись, посмотрела на Сильвию. — Твоя старая знакомая?       Сильвия неохотно кивнула:       — Можно и так сказать.       Первородная усмехнулась:       — Самонадеянная ведьма.       — А где Хоуп и Аларик? И Карина? — вспомнив, что именно послужило причиной их разделения, поинтересовалась Давина. — Её нашли? Они в школе?       Взгляды Ребекки, Килин и Давины забегали между Фреей и Сильвией. Их охватило нехорошее чувство. На лице Советника вновь появилось выражение глубокой скорби. Фрея сначала посмотрела прямо в глаза невестке, потом жене и только после этого — сестре, ожидая, пока до них дойдёт. Ни она, ни, разумеется, Сильвия, не горели желанием сейчас рассказывать всё в подробностях. Да и сама Фрея ещё многого не знала: их с Сильвией разговоры постоянно прыгали с одной темы на другую, из-за чего обсудить всё, что необходимо, возможности пока не представилось.       — Ох, — еле слышно пробормотала Давина. — Что… как это случилось?       Плечи Ребекки напряглись.       — С Хоуп всё нормально?       — Хоуп не пострадала. Физически, — подчеркнула Фрея.       Ребекка глянула на рядом стоящую Килин, как будто та могла прояснить сказанное. Килин молчала, Давина — тоже.       — Карина умерла у неё на руках, — сказала Сильвия, стараясь не выдать дрожь в голосе.

***

      Рэндальф Гарднер, уткнувшись в папку с отчётом по делу в Ноксвилле, шествовал по пустынному коридору мимо тёмных — в большинстве своём — помещений. За последние несколько недель они обнаружили тела пяти ведьм, и вся череда странных убийств началась именно в первой столице штата Теннеси. Он уже не первый раз возвращался к этой папке: ему отчего-то казалось, что ответы таятся здесь — в материалах дела, с которого всё началось.       Дежурные агенты информационно-аналитического центра занимались слежением за происходящим в штатах, поэтому вовсе не заметили Гарднера. Парочка сотрудников, засидевшихся до столь позднего часа, не обратили на него никакого внимания — он тоже частенько задерживался, покидая рабочее место далеко за полночь.       Рэндальф, не отрывая взгляда от фотографий с места преступления, скрылся за дверью с табличкой, на которой чёрным по белому значилось: «Рэндальф Гарднер. Директор по безопасности». Ноздри защекотал приторно сладкий запах духов. Гарднер сдвинул брови: он точно знал, что это за духи и кому они принадлежат.       — Синтия, — недовольно изрёк директор по безопасности, закрывая дверь.       Дорогое кожаное офисное кресло резко крутанулось, демонстрируя сидящую в нём элегантную женщину. На какой-то миг Гарднеру показалось, будто они вернулись на десяток лет назад. Всё те же ярко-алые губы, изогнутые в лукавой улыбке; рыжие волосы, перекинутые на одно плечо, — и всё тот же проникновенный взгляд серых глаз, больше напоминающих грозовые облака.       — Годы тебя не щадят, — бархатным голосом произнесла Синтия, поигрывая в руке бокалом с янтарным напитком. На губах продолжала играть улыбка.       — Зато тебя они обходят стороной, — бросив папку на стол, высказался Рэндальф. Как бы сильно он ни злился на неё, отвести взгляд в сторону никак не получалось — эта женщина всё так же непозволительно привлекательна. — Кто тебя сюда впустил?       Синтия как бы невзначай продемонстрировала свой пропуск, с интересом наблюдая за тем, как Гарднер пытается вчитаться в мелкие буквы. То, что он прочитал, не пришлось ему по нраву.       — Ты хотел связаться с Трибуналом, — проговорила Синтия, привычно растягивая слова. — Валяй.       Она закинула ногу на ногу и посмотрела на Рэндальфа, всем своим видом показывая, что готова его слушать. Директор по безопасности усмехнулся.       — Так ты теперь на побегушках у Трибунала?       Его усмешка никак не повлияла на Синтию — та продолжала смотреть на него, в одной руке покручивая бокал.       — У нас проблема с Хоуп Майклсон, — выдержав паузу, сказал Гарднер. — Та, что трибрид и…       — Избавь меня от лишней информации, — махнула рукой Синтия и повела плечом, выказывая раздражение, — я знаю, кто такая Хоуп Майклсон. У вас с ней проблемы? Скажи-ка мне, милый Рэндальф, а почему у вас с ней проблемы?       Рэндальф нахмурился: в вопросе притаился какой-то подвох, но он не мог его уловить. Серые глаза продолжали пытливо смотреть на него.       — Напомни мне, Рэндальф, зачем было создано это подразделение? — Глаза Синтии бегло окинули кабинет и снова уставились на Гарднера.       Рэндальф нахмурился ещё сильнее. Снова вопрос с подвохом.       — Для отслеживания, контроля и устранения проявлений магии… — слегка неуверенно ответил он.       — Контроль. — Синтия поставила стакан на стол с глухим стуком. Глаза её вспыхнули опасным блеском. — Хоуп Майклсон нуждается в вашем контроле?       — Учитывая, кто она, — думаю, да, — пробубнил Гарднер.       — Ты так думаешь? — уточнила Синтия с озорной усмешкой — нехороший знак. — Вам что, дали задание следить за ней? Или она стала источником магических проблем?       — Вообще-то она является источником магических проблем. — На этот раз ответ Рэндальфа прозвучал чуть более твёрдо. — Хелен говорила, что…       — Хелен Новак, — с нотками презрения произнесла Синтия. — Так и думала. Это она решила, что если трибрид оказалась на территории подразделения, то вы непременно должны заняться ей. Я правильно понимаю?       Ответа она не дождалась.       — Слушай меня, Рэндальф, — Синтия встала и грациозной походкой двинулась к мужчине, — Хелен, несмотря на управляющую должность, доставляет сейчас куда больше проблем, нежели Майклсон. Осади Новак. Пусть занимается тем, чем и должна. Ваша задача: следить, контролировать и устранять негативные последствия.       Она подошла вплотную и прижалась к Гарднеру — его ладони тут же оказались на её талии. Синтия игриво склонила голову набок. Лёгкий шлейф её духов одурманивал.       — А если у тебя не получится поумерить её пыл, — губы вновь изогнулись в лукавой улыбке, — то убери её. Или Хелен займусь я. После чего займусь тобой. — Шёпот опалил висок Рэндальфа. — Я дала тебе это место, помнишь? Я его и заберу.       Синтия чуть отстранилась, чтобы взглянуть в глаза собеседника. Ладони Гарднера резко исчезли с её талии.       — Я поговорю с Хелен, — холодно произнёс он. — И всё же Хоуп Майклсон нужна «Серене». Разве плохо, если мы будем приглядывать за ней?       — И зачем? — с искренним любопытством спросила Синтия.       Рэндальф помолчал.       — Она — оружие, разве нет? Против культа Гекаты. Я просил связи с Трибуналом, потому что в данный момент трибрид беременна. — Чуть подумав, он добавил: — Ребёнок, которого она вынашивает, был зачат в Краснолуние, если верить Хелен. Я потому так и обеспокоился… — Гарднер повнимательнее всмотрелся в лицо Синтии. — Вы уже в курсе.       Синтия, присев на край стола, весело расхохоталась.       — Конечно же мы в курсе! Как я и сказала, Рэндальф, Хоуп Майклсон — не ваша головная боль. Что касается культа, то можешь не волноваться — он в наших надёжных руках.       Директор по безопасности сузил глаза.       — Что ты имеешь в виду, говоря, что культ в ваших руках?       Синтия дотянулась до своей сумочки и достала оттуда небольшое зеркало, делая вид, что не услышала вопроса.       — Вы всё-таки внедрили кого-то из своих в культ, — догадался Гарднер, хмыкнул. — Неужели они повелись?       — О, ещё как! — довольно заявила Синтия. Удерживая зеркало, она лёгким движением поправила причёску. — Всё идёт прекрасно!       — Значит, Майклсон вам больше не нужна? — поинтересовался Рэндальф.       Синтия выискивала несуществующие изъяны в макияже.       — Шутишь? — наконец отозвалась она, убирая зеркало обратно в сумку. — Нужна, ещё как нужна! И не только она. Из-за трибрида началась эта война. Ей и заканчивать, — тихо добавила Синтия. — И все Майклсоны, — она скривилась, — так надоели. Они чересчур непредсказуемы.       — Не понимаю. — Гарднер выглядел по-настоящему озадаченным. — Мы вели войну с культом. Война окончена, если культ в вашем распоряжении. При чём тут трибрид?       Синтия усмехнулась.       — Меньше знаешь — крепче спишь, Рэндальф.       — А остальные Майклсоны? О них уже несколько лет толком и не слышно…       — Да ну? — Синтия взяла ту самую папку, изучением которой занимался Гарднер, когда вернулся в кабинет. — Повнимательнее просмотри дела последних убитых ведьм. Многие из них, кстати, были союзниками культа.

***

      Сильвия заворожённо смотрела на Гриморию. Она была прекрасно осведомлена, что написанное ей ни за что не разгадать, но то, что столь древнюю книгу удалось узреть, уже можно счесть за настоящее везение. Однако коснуться Гримории Советник так и не решилась, словно та была насквозь пропитана ядом.       — Сильвия, что-то не так? — заметив странное поведение, с подозрением поинтересовалась Давина.       — Нет-нет. — Сильвия качнула головой. — Просто эта книга… — Она с благоговением поглядела на Гриморию. — В ней столько магии…       Подобрать правильные слова Сильвия никак не могла.       — Эмберсон, являясь потомком первых ведьм и владея магией, мог прочитать Гриморию, — продолжала размышлять тем временем Фрея, беспокойно расхаживая по кабинету. — Конли, скорее всего, была его помощницей, если один он не мог стащить книгу…       — Возможно, в ней кроется та самая разгадка пророчества? С которого и началась вся история? — предположила Килин, искоса наблюдая за Сильвией: не нравилась ей эта женщина.       — А почему ты умолчала, что Хоуп нужна культу, чтобы оживить эту вашу Гекату?! — внезапно обрушилась на Советника Ребекка. — Вот оно — особое предназначение, да?! Не думала, что о таком стоит сообщить?..       Сильвия непонимающе уставилась на неё. В комнату в этот момент нерешительно заглянула Эмили, призраком скользнула внутрь и уселась на диване рядом с Килин — единственной, кто обратил на неё внимание.       — Ребекка, о чём ты говоришь? Особое предназначение Хоуп… — Сильвия умолкла, вновь посмотрела на Гриморию, потом на Фрею. — В книге что-то сказано о Гекате?       Стоило Эми очутиться тут, как на неё нахлынули эмоции присутствующих, — в основном плохие: злость, разочарование, грусть… Понятное дело, что поводов для радости особо не находилось, но всё же Провидица почувствовала себя такой никчёмной и ненужной, и жизнь стала казаться пустой… Эми постаралась отогнать от себя эти мысли и сосредоточилась на разговоре.       — О, в этой книге достаточно сказано о ней, — отозвалась старшая Майклсон. — Но замечу, что Ребекка права.       — Я правда не понимаю, о каком оживлении идёт речь, Фрея, — слова Сильвии звучали искренне, — и при чём тут Хоуп. — Её взгляд обратился к Ребекке. — Когда я говорила об особом предназначении, то имела в виду совершенно не Гекату. Согласно пророчеству, именно Хоуп либо погрузит мир во тьму, либо дарует ему свет. Дело в том, что никто толком не знал, что стоит за этими словами. Какая-то угроза, но культ понятия не имеет, что представляет из себя эта угроза. Они склоняются к тому, что это — сама Хоуп. Она — трибрид, а потом культ прознал, что она ждёт ребёнка…       — В общем, всё сводится к Хоуп, — мрачно изрекла Давина.       Фрея остановилась и повернулась к Эмили. Клайд почувствовала, чего именно от неё хотела ведьма: понять, правду ли говорит Сильвия или же нет. Эми кивнула: слова Сильвия были правдивыми.       — То есть культ не пытается воскресить Гекату? — устало вздохнув, уточнила Фрея.       Сильвия покачала головой. Ко всему прочему Эмили ощутила страх — даже разговор о воскрешении наводил на ведьму ужас.       — Никто в здравом уме на такое не решится, — также заявила Советник.       Ребекка выразительно закатила глаза и фыркнула. Можно подумать, все состоявшие в культе в здравом уме!       — Тогда зачем они убивают потомков первых ведьм? Зачем «собирают» силы? — спросила Фрея.       — Потому что вы опасны, — ответила Сильвия. — А вы что думали?       Старшая Майклсон не ответила. В голове у неё всё перепуталось.       — Тогда большинство наших выводов неверны, — заметила Давина, ни к кому толком не обращаясь.       Ребекка и Фрея переглянулись. Давина права: их выводы теряли смысл. Культ не собирался воскрешать Гекату, а значит, не знал, что Хоуп — ключ к её воскрешению. Картина вырисовывалась престранная. В глазах культа угрозой так или иначе являлась Хоуп, поэтому они так сильно хотели от неё избавиться. Избавиться от той, кто мог дать жизнь Гекате, — которой культ был верен.       — Можно мне узнать, что именно сказано в Гримории? — осторожно спросила Сильвия.       — То, что Хоуп либо погрузит мир во тьму, либо дарует свет, не даёт культу понять, что она, чёрт возьми, может стать спасением? — проигнорировав ведьму, проворчала Ребекка.       — Её происхождение, способности и то, что она вынашивает настолько необычного ребёнка, не особо располагает к таким мыслям, — сказала Сильвия.       Все к ней обернулись, и не сказать, что взгляды, вперившиеся в неё, демонстрировали дружелюбие.       — Так считает культ, — невозмутимо пояснила Советник. — Так что насчёт написанного? Я могу узнать хотя бы часть?       Повисло молчание.       — Ну, про тьму и свет в книге тоже есть, — сказала Фрея после затянувшейся паузы.       Эмили ощутила недовольство Давины: вампирше абсолютно не нравилось, что Фрея решила довериться Сильвии. И в то же время Эми чувствовала, что с Фреей всё не так-то просто…       — Нет. Сначала кое-что проясним, Сильвия. — Старшая Майклсон вздохнула и вновь принялась мерить шагами комнату. — Карлотта действительно тогда — на Аляске — собиралась переместить всю магию потомков в Хоуп?       Сильвия медленно кивнула:       — Полагаю, да. Таков был её план. Хотя Карлотта учитывала, что, скорее всего, у неё ничего не выйдет.       — А что о ребёнке? — спросила Ребекка. — Зачем Карлотта создала связь?       Советник помолчала, пребывая в размышлениях.       — Во время разговора с вашей племянницей я поняла лишь то, что Карлотта верила: ребёнок Хоуп не несёт в себе ничего хорошего. Она верила, что он способен… заставить Хоуп свернуть на тёмную тропу.       — Ребёнок? — не выдержав, резко спросила Килин. — Крошечное создание в утробе способно заставить свернуть на тёмную тропу? Что за бред?       Сильвия насупленно посмотрела на неё.       — Что-нибудь слышала о «Трёхликой»? — поинтересовалась Давина у Сильвии.       Советник замялась.       — Речь в данном случае, подозреваю, не о Гекате? Больше о «Трёхликих» я не слышала.       Давина, Ребекка и Фрея обменялись взглядами. Эмили разделяла чувства Килин — обе ничего не понимали.       — Никто в здравом уме не станет воскрешать Гекату, говоришь? — хмыкнула Давина. — А как же первый культ? Разве не это являлось его целью?       — Первый культ? — переспросила Сильвия. — Не существовало никакого первого культа, — отмахнулась она. — Был Орден Гекаты. Он распался. Потом создали культ. Но уверяю вас, что ни орден, ни культ никогда не желали оживить Гекату. Они — служители Магии, сохраняют баланс. Сохраняли, точнее. Сейчас я уже не понимаю цели культа, всё пошло наперекосяк.       — Поэтому ты хочешь его уничтожить, — пробормотала Давина. Её всё ещё одолевало недоверие к этой женщине.       — Именно так, — подтвердила Сильвия.       Эмили казалось странным, что сегодня Сильвия вела себя открыто. Её эмоции читались так легко, как никогда раньше. И сегодня Эми не чувствовала от неё угрозы. В их прошлую встречу в Советнике таилась опасность: внешне она была совершенно спокойна, однако Эми ощущала её готовность броситься в атаку в любую секунду. Сегодня всё иначе. Ещё странное чувство утраты… Неужели Карина была ей настолько близка? Смерть далёкого человека вряд ли бы заставила испытывать такие страдания.       — Зачем Гримория культу? — Фрея остановилась у окна. — Хоуп сказала, что они уже пытались её отыскать, но им не удалось. Карлотта мертва, а книгу искала именно она, чтобы разузнать об остальных потомках первых ведьм.       — Кроме древа, в книге много старинных заклинаний, — неуверенно предположила Давина. — Может, из-за них?       — Или Килин права, — пробормотала старшая Майклсон. — Возможно, они думали, что в ней есть объяснение их пророчествам? — Она обернулась к Сильвии. — Расскажи мне о культе с того момента, когда они узнали о Хоуп.       Брови Сильвии сошлись на переносице. Она тяжело вздохнула.       Часть истории Фрея уже слышала от Марии: давно найденные части пророчества, где было сказано о погибели культа от рук последнего потомка первых ведьм с особенными силами. Культ уже знал, что однажды на свет появится такое дитя, но к Хоуп их привёл компас многими годами позже. Главной загадкой было то, что культ знал: все Майклсоны — вампиры. Как мог появиться ребёнок в семье вампиров?       — Да, вы решили, что кто-то из нас прибег к магии, — закивала Фрея, прерывая Сильвию.       — Именно. До обряда поглощения время ещё оставалось, так что родословная Хоуп не стояла на первом месте в списке проблем. Многие склонялись к тому, что Хоуп — дочь Ребекки. Позже всплыла информация о тебе, Фрея. Культ не знал, что ты жива. Естественно, все тогда решили, что ты — мать чудо-ребёнка Майклсонов. — Сильвия с усмешкой закатила глаза. — Но как раз в этот момент стали появляться первые опасения насчёт Хоуп. Жрицам было известно, что первенцы вашей семьи обладают выдающейся магией весьма, — она неловко переступила с ноги на ногу, — разрушительного характера. Культ тогда принял странное решение — они стали просто наблюдать.       — И тем не менее культ решил, что забирать силы Хоуп — серьёзный риск, как и призывать стать одной из вас, — всё так же припоминая разговор с Марией, продолжила Фрея. — Они решили заключить её магию в Бездну.       Сильвия, кивнув, присела в свободное кресло и продолжила рассказывать. Так как культ нашёл пророчество, разбросанное по частям, то и восстановить целиком его никак не удавалось. Они смогли понять большинство отрывков, но какие-то так и оставались неразгаданными.       — Часть о дне, когда произойдёт нечто необратимое, — подхватила Давина. Она не присутствовала при разговоре с Марией, но Фрея ввела их с Колом в курс дела. — И культ решил, что, возможно, это к Хоуп не относится.       — Наступил день Зимнего солнцестояния, состоялась встреча с Пандорой, шкатулка оказалась у нас, — припоминала последующие события Фрея. — Потом Карлотта послала свою внучку за Бездной, та не вернулась, потому что Хоуп её убила, что ещё сильнее разозлило Карлотту…       — После того как Натали не вернулась, подозрения, что Хоуп — дочь Никлауса, стали куда более рациональными, — продолжила Сильвия. — Пандору с самого начала терзали сомнения насчёт теории о магическом зачатии, а уж после встречи с Хоуп и подавно. Она была в курсе того, что один из Майклсонов — гибрид. Правда, Карлотта отрицала эту теорию, полагаю, из-за своего страха. Зато это могло объяснить опасность Хоуп для культа. Волчья сущность.       — Проклятие культа, — вставила Фрея. Она обернулась к Сильвии. — Выходит, о Хоуп вы действительно узнали после указания дурацкого компаса. Не раньше?       Советник покачала головой. Впрочем, сделала она это с едва заметной, а всё же заминкой.       — Ложь! — внезапно вмешалась Эмили.       Сильвия непонимающе взглянула на неё.       — Вы сейчас солгали! — стояла на своём Эми.       После этого Клайд резко перестала ощущать эмоции Сильвии, как будто той и вовсе не было здесь. Видимо, выставила ментальный барьер, который мешал Эмили.       — Культ и правда узнал о Хоуп после того, как на неё указал компас. Но лично я узнала о ней гораздо раньше, — неохотно призналась Советник, гневно зыркнув на Клайд. — Я узнала, что именно Хоуп — дитя пророчества, когда Андреа… простите, то есть Хейли только забеременела. Какое-то время после рождения я присматривала за ней. — Она глянула на Ребекку. — За вами. Однако те годы выдались трудными и неспокойными для культа. Мои обязанности вынудили меня вернуться в Верону, иначе я могла вызвать подозрения и ненароком привести жриц к Хоуп.       Ребекку это заявление сильно смутило. Она, Первородный вампир, была крайне осторожна — и не заметила, что за ней и малышкой Хоуп следила ведьма? Звучало не слишком правдоподобно.       — В следующий раз мне удалось увидеть Хоуп спустя несколько лет. После того, как ей завладела Инаду. В тот момент я оказалась на грани того, чтобы всё доложить Карлотте. Инаду… — Сильвия качнула головой. — Я почти не сомневалась, что вам с ней не справиться. После того как Винсент Гриффит всё же нашёл решение и вы, Майклсоны, разошлись по разные стороны, я снова вернулась в Италию. Признаюсь, вы тогда здорово меня удивили! Не думала, что предложение мистера Гриффита придётся вам по душе.       — На кону стояла жизнь Хоуп, — сказала Фрея. Она отошла от окна и уселась за стол, за которым провела несколько последних дней, изучая Гриморию. — Выбора у нас особо не было.       — И прошлое повторяется забавным образом, — усмехнулась Ребекка.       Жизнь племянницы снова оказалась на кону. Да и не только её. В их семье опять ожидалось появление чудо-ребёнка, жизнь которого уже в опасности.       — Если бы Винсент не нашёл решение, как поступил бы культ? — поинтересовалась Давина.       Советник надула губы и приняла озабоченный вид.       — Вряд ли бы они стали искать возможность спасти Хоуп. — Килин прожгла Сильвию суровым взглядом.       Рядом сидящая Эмили почувствовала себя неуютно: от Мальро начали исходить те же волны негодования, что ранее от Давины. Кажется, чем больше Сильвия рассказывала, тем больше наживала себе врагов среди Майклсонов. Тем не менее Клайд заметила, что с Ребеккой и Фреей ситуация обстояла немного иначе: слова Советника, наоборот, заставляли их всё больше проникаться доверием. Сама Эми никак не могла определиться. Не то чтобы её мнения кто-то спрашивал или кого-то оно волновало, и всё же для самой себя Провидица никак не могла занять чью-то сторону. Она была в чём-то согласна с Давиной и Килин: доверять Сильвии — рискованный шаг. И всё же Сильвия и сама рисковала — она, например, не сообщила культу о Хоуп. Советник до последнего оттягивала решающий момент, и это дало шанс спасти младшую Майклсон.       — Не стали бы, — согласно кивнула Сильвия, не удостоив оборотня даже коротким взглядом. Килин она сторонилась. Возможно, давали о себе знать долгие годы страха перед проклятьем культа. Или же просто личная неприязнь. Трудно сказать наверняка. — Я рада тому, что решила подождать. Риск оправдался. Но не стану скрывать, что был один короткий момент, когда я всё-таки испытала сожаление.       — Когда Хоуп вытянула магию Пустой? — почти сразу догадалась Давина, присев на угол стола, за которым расположилась старшая Майклсон.       Сильвия, прежде чем ответить, задумчиво пожевала губами.       — Да. Культ тогда и без меня едва не вышел на Хоуп. Хорошо, что всё обошлось…       — Притворюсь, что я поняла всё услышанное, — пробормотала Эмили. Это замечание все пропустили мимо ушей. — Вернёмся к настоящему. Культ считает Хоуп той угрозой из пророчества, верно? Но это не она, ведь так?       — Лично я считаю, что нет, — отозвалась Сильвия.       — Нет, — твёрдо заявила Фрея. — Угроза — Геката. Проблема в том, что Хоуп — средство для её оживления…       — И вместе с тем оружие против неё, — добавила Давина.       Советник недоверчиво воззрилась на Фрею.       — Так написано в Гримории?       Фрея нахмурилась. Она уже успела позабыть, что они так и не посвятили Сильвию во всё, что им удалось узнать из древней книги.       Сильвия ждала ответа. Фрея посмотрела на Ребекку — и та едва заметно кивнула. Потом взгляд старшей Майклсон метнулся к Давине. Немного выждав, вампирша медленно покачала головой, как бы говоря: «Не вздумай всё рассказывать!»       — «Воззвавши кровью к Преисподней, восставшее из пепелища бед, последнее дитя дарует всему, что было тёмным, свет». Слышала такое? — поинтересовалась Фрея у Сильвии.       На лице Давины отразилась досада. Она, всплеснув руками, покинула кабинет, неожиданно изъявив желание поговорить с Колом и заодно позвонить Аларику, предупредить, чтобы они с Хоуп были повнимательнее, — то, что люди культа вышли из тени сегодня, не могло не напрягать. Все проводили бывшую Клэр молчаливыми взглядами. Эмили подумала, что никогда ещё не видела её в таком странном раздражённом состоянии.       — Не уверена, что дословно, — ответила Советник, как только Давина скрылась за дверью.       — Это написано в Гримории. — Фрея откинулась на спинку стула и принялась устало массировать переносицу. — И ещё то, что древняя сила, сокрытая в последнем потомке, способна противостоять Преисподней.       Сильвия покосилась на Гриморию.       — Если этот потомок проиграет, то мир погрузится во тьму, — добавила Фрея.       Килин слушала внимательнее, чем Сильвия.       Ребекка, облокотившись сзади на спинку дивана, озабоченно сказала:       — Этой Преисподней — или же Гекате — нужно тело. В книге написано, что вынести такую мощную магию обычным ведьмам невозможно. Хоуп же не просто ведьма…       — «Но придёт Трёхликая, последнее дитя», — процитировала Фрея.       — И речь, безусловно, о Хоуп. Что ж, можно сказать, в какой-то степени культ прав: она — угроза, — произнесла Сильвия. Поймав недовольные взгляды, она добавила: — То есть не сама Хоуп, а тот факт, что она — лазейка. Но я не понимаю, кому нужно оживлять Гекату. Уверяю вас, культ к этому отношения не имеет. Если только… — Она умолкла.       — Если только? Если только что? — спросила Ребекка.       — Если только во всём этом нет третьей стороны, — помедлив, ответила Советник. — Если только никто не ведёт другую игру.       — А может, ты просто не в курсе всего, что знает и чего желает культ? Карлотта была двинутой. — Ребекка хмыкнула. — Белла могла пойти её дорогой.       — Нет, — упрямо возразила Советник.       — А те двое? — поинтересовалась Килин, имея в виду Эмберсона и Конли. — Они же пришли за книгой. Возможно, они и есть та третья сторона?       — Нет, — снова возразила Сильвия. — Они могли быть чьими-то пешками, но не думаю — у обоих кишка тонка, против культа они бы не рискнули действовать.       — И всё же без культа не обошлось, — облокотившись на стол, заявила Фрея. — Шкатулка Пандоры — Бездна — содержит в себе магию всех погибших потомков.       — И что? — недоумённо спросила Сильвия.       Вопрос очень удивил старшую Майклсон.       — Если мыслить логически, то силы Гекаты разделены другими ведьмами, относящимся к её роду.       — Мы думали, что культ собирал магию, чтобы потом вернуть Гекате, — добавила Ребекка.       Сильвия уставилась в пространство перед собой.       — Хм, возможно, что так. К тому же стоит учитывать написанное в Гримории: её магия настолько могущественна, что обычная ведьма не сможет её вынести, — стала размышлять вслух Советник. — Правда, мы забываем об одной важной детали: ребёнок. Эта маленькая девочка обладает непомерной силой. Такой, что не уступит самой Гекате.       — Считаешь, что ребёнок Хоуп может стать источником магии? — В глазах Фреи читалось недоверие.       Сильвия кивнула.       — В таком случае культ можно обойти стороной.       — Получается, что… кто-то знал заранее? О том, что Хоуп забеременеет? — Эмили заметно смутилась. — То есть непохоже, что подобный план можно составить за пару дней…       — Не уверена, что мы способны точно ответить на этот вопрос, — покачала головой Фрея.       Эми вдруг почувствовала, что старшая Майклсон жутко занервничала.       Вернулась Давина; одарив Сильвию угрюмым взглядом, она демонстративно обратилась к Фрее:       — Аларик в данный момент в школе, но уже собирается за машиной Хоуп. Минут через тридцать должен быть дома. Хоуп я тоже позвонила — она заверила, что всё в порядке. Не думаю, что это так, но говорить она всё равно отказалась, — развела руками вампирша. — Оправдалась усталостью.       Почти вся нервозность Фреи улетучилась, сменившись искренней обеспокоенностью. Эмили запаниковала: рядом с ней находились аж четыре человека — Фрея, Ребекка, Килин и Давина, — которых по-настоящему волновало состояние Хоуп, и всё их волнение теперь усилилось и смешалось в одно целое. Она попыталась отгородиться, но ничего не вышло. Страшно представить, что было бы, не реши Сильвия скрыть свои эмоции…       — Думаю, на сегодня хватит, — подвела итог обсуждению Фрея с усталым вздохом.       Советник оказалась первой, кто с ней согласился. Правда, перед тем как покинуть особняк, попросила о помощи:       — Мне необходимо… — Голос Сильвии дрогнул. — Карина должна вернуться домой.— Как бы она ни старалась взять себя в руки, голос продолжал дрожать. — Её прах нужно захоронить на родной земле, но я очень сомневаюсь, что мне отдадут его без лишних вопросов. Ваше внушение сейчас было бы кстати.       Сильвия посмотрела на Ребекку, но, к всеобщему изумлению, помочь вызвалась Давина. Фрее показалось это странным, однако она ничего не сказала. Эмили чувствовала, что бывшая ведьма делает это не просто так, — у неё были свои причины.

***

      На самом деле, оказавшись в больнице, Давина стала сомневаться, что Сильвия не обошлась бы без её помощи. Толком никаких вопросов Советнику не задавали: пожалуй, единственное, что немного взволновало работницу морга — на её бейдже значилось «Памела Диас», — так это то, кем Сильвия приходится погибшей девочке.       Заминка произошла в тот момент, когда Сильвия заявила, что судьба тела Виттории её совершенно не волнует, — при этом выразилась она чересчур резко. Тут Давине всё-таки пришлось вмешаться. Дальнейшие действия не сопровождались какими-либо вопросами, только дежурными фразами, вроде указания, где поставить подпись, и заученным наизусть рассказом о дальнейшем процессе их работы с телом.       В словах Памелы сквозило какое-то безразличие, и, признаться, Майклсон это слегка напрягло. Ей почему-то казалось, что тот, кто общается с людьми, пережившими потерю — к тому же делает это одним из первых, — не должен быть настолько равнодушным. Впрочем, а сколько раз в день этой женщине приходилось повторять одни и те же слова?.. Менялись лишь лица, даже выражения оставались те же — скорбные.       Памела, попросив подождать несколько минут, испарилась, скрывшись за двойными дверьми, за которыми виднелся длинный коридор, и оставив Сильвию и Давину в полной тишине. За всю свою жизнь бывшая Клэр впервые оказалась в морге. В воздухе висел запах препаратов для бальзамирования и дезинфицирующих средств. Всё здесь выглядело унылым. Серые стены, тусклый свет и… пустота. Кроме встретившей их мисс Диас, сидевшей в полном одиночестве за стойкой, тут стояли несколько стульев. И всё. Быть может, ещё оказывало влияние расположение: морг находился в самом скверном месте любого здания — в подвале.       В ожидании Давина принялась нервно расхаживать туда-сюда. Каждый её шаг отдавался эхом. Сильвия сидела ровно, выпрямив спину, и смотрела в пространство перед собой. Внезапно на телефон Давины пришла смс-ка. Короткий сигнал здесь прозвучал неестественно громко, заставив её вздрогнуть. Сильвия не шелохнулась. Майклсон быстро настрочила ответ мужу и вновь стала наворачивать круги. Она слышала шорохи за дверьми и то, как бьётся сердце Сильвии, слышала тикающие часы и разговоры в приёмном отделении, которое находилось прямо над ними. Давина не понимала, как здесь можно работать, — так и до потери рассудка не далеко. Наконец её привлёк звук размеренных шагов: Памела возвращалась.       Работница морга положила на стойку небольшой прозрачный пакет и дала Сильвии ещё несколько листов для подписи. Давина присмотрелась к пакету — то, что в нём лежало, поблёскивало, — но у неё никак не получалось понять, что это. Сильвия, подписав бумаги, вернула их и зачем-то попросила предоставить ей результаты вскрытия. Памела без лишних вопросов кивнула. Майклсон не знала, обычное ли это требование, и надеялась, что мисс Диас не лишится работы, если кто-то об этом узнает.       — Зачем результаты вскрытия? — спросила Давина.       Сильвия забрала прозрачный пакет и в компании вампирши двинулась к выходу.       — Хочу знать, что именно послужило причиной смерти. Когда я приехала, Карина уже была мертва, а расспрашивать Хоуп о том, что именно произошло, я не могла себе позволить.       — Что это тебе даст? — не понимала Майклсон.       Советник ничего не ответила: её внимание привлекло содержимое пакета. Давину вдруг осенила мысль, что это, должно быть, личные вещи Карины. Когда на ладони Сильвии оказался браслет, бывшая ведьма рассмотрела на нём подвеску в виде восьмилучевой розы ветров — о ней говорила Фрея, — что подтвердило её догадку.       Давина, задумавшись, не сразу заметила, что опередила неожиданно остановившуюся Сильвию, к тому же ей хотелось побыстрее покинуть это место. Не увидев рядом с собой ведьму, Майклсон притормозила и с раздражением обернулась: она собиралась высказать своё недовольство, но слова застряли в горле. Сильвия рассматривала украшение, проводя по кулону дрожащим пальцем, по щеке у неё скатилась слеза.       — Мне казалось, что чем дальше она будет от Виттории, тем лучше, — с раскаянием вздохнула Советник. — Я надеялась, что здесь она будет в безопасности.       — Останься Карина в пределах школы — так и было бы, — сказала Давина.       Сильвия усмехнулась.       — Вся в свою мать. Джиневра до последнего дня защищала тех, кого любила. — Она подняла глаза на вампиршу. — Карина сегодня сделала то же самое: защитила тех, кто был ей дорог. Школа Сальваторе стала её домом. Она не обрела новую семью, но обрела тех, за кого стоит бороться. Карина понимала, что Витторию ничто не остановит и что она подвергнет всех опасности.       Давина с мрачным видом покачала головой.       — Хоуп с Фреей и другими ведьмами специально усилили защиту школы, чтобы обезопасить всех учеников, и Карину в особенности…       — Не уверена, что Карина была в курсе особенности магии ведьм рода Майклсон. Того, что культу она может оказаться не по силам, — с болью в голосе проговорила Сильвия. — Она просто не хотела, чтобы из-за неё кто-то пострадал.       Выглядела она глубоко несчастной. Давина не знала, что именно связывало Советника с Кариной и её семьёй, не знала их историю, но смерть девочки причиняла той сильную душевную боль. Искренняя скорбь Сильвии пробудила в бывшей Клэр щемящее чувство жалости, заставив на какой-то момент позабыть о недоверии, что она испытывала к ведьме.       Сильвия аккуратно вернула браслет в пакет и стала вытирать с глаз следы слёз. Минута слабости прошла, и она спрятала все свои эмоции под маской непроницаемости.       Стоило им оказаться на улице, зазвонил телефон Сильвии, и она, не медля, ответила на звонок — правда, почему-то на испанском языке. По крайней мере, Давине казалось, что это испанский. Четыре года назад они с Колом проездом оказались в небольшом кубинском городке, и речь Сильвии сейчас очень напоминала речь местных жителей. Беседа определённо имела деловой характер, однако постепенно начала перетекать в спор. Майклсон не понимала, о чём шёл разговор, но потом ей удалось уловить слово, в значении которого она точно не сомневалась, — «артефакт».       — Работа, — заметив не то заинтригованный, не то подозрительный взгляд Давины, пояснила Сильвия, как только отключилась от собеседника.       Давина равнодушно пожала плечами — не то чтобы её это заботило. Хотя всё-таки частичка интереса в ней вспыхнула: что собой представляла работа Сильвии, если она как-то связана с артефактами? Неспроста же Советник упомянула их…       — Мы тут закончили? — спросила Давина.       — О, да. Благодарю за оказанную помощь, — отозвалась Сильвия. — Можешь отправляться домой. Тебя, наверное, уже заждались.       Майклсон уставилась на чего-то ожидающую ведьму.       — Ты не… — Давина нахмурилась. Неужто Сильвия планировала пешую прогулку по ночному Мистик Фоллс? — Тебя подвезти?       — Нет, спасибо. — Советник как-то снисходительно улыбнулась. — За мной сейчас приедут.       Давина напряглась.       — Так ты всё время находилась где-то поблизости?       — И да и нет, — лаконично ответила ведьма. — Не могу сказать тебе, где именно я находилась и буду находиться дальше. Если рассекречу своё местонахождение, это подвергнет меня опасности.       Давина, хмыкнув, сложила руки на груди.       — Это так ты нам доверяешь?       — Вам я доверяю, — заверила Сильвия. — То место скрыто, но как только я раскрою тайну — неважно, кому, — защита ослабнет и культ сможет отыскать меня.       — А возвращение в Италию? — поинтересовалась бывшая Клэр. — Не боишься, что встретишься с ними?       — Нет, — качнула головой Советник. — Риск, безусловно, есть, но я надеюсь, что фортуна мне улыбнётся.       Давина посчитала это странным, но не стала спорить. Вместо этого она спросила:       — На твой взгляд, какова вероятность, что кто-то из жриц оказался на нашей стороне?       Сильвия на минуту задумалась.       — Учитывая всё то, что мне известно на данный момент, шансов нет. Все жрицы выступали против вас, и ни одной причины для столь резкой перемены мне в голову не приходит. Но я встречусь со своими людьми, когда буду в Италии, попробую что-нибудь узнать.       Давина кивнула и направилась к машине, однако, сделав несколько шагов, обернулась:       — Сильвия, если я вдруг пойму, что твоя двойная игра ведётся не в нашу пользу, — а если это на самом деле так, то я обязательно пойму, — культ станет наименьшей из твоих проблем, — предупредила она. — Я обещаю, что уничтожу тебя.       Глаза её вспыхнули опасным блеском, заставив Сильвию удостовериться в серьёзности обещания.       — От прежней Давины Клэр ничего не осталось. Ты стала такой же, как и Майклсоны. — Голос ведьмы прозвучал досадливо, и выглядела она глубоко задетой. — Я услышала тебя, Давина. Не беспокойся насчёт меня.