***
Ему удалось вытянуть Лютика обратно на твёрдую землю, после чего он вскарабкался сам. К тому времени стемнело, и Геральт, не теряя времени, заспешил к месту их ночлега, удерживая по пути Лютика за плечо, потому что, очевидно, он не мог оставить барда одного ни на одну грёбаную секунду. Когда они дошли до места, костёр всё ещё горел и — о, диво дивное — готовый для обжарки заяц, которого он потрошил, по-прежнему валялся там, где он его бросил. Геральт был совершенно уверен, что ему придётся снова охотиться за дичью на ужин, ведь еда, оставленная без присмотра в лесу, где полно диких зверей, редко остаётся нетронутой, но у него ныла лодыжка после того, как он выдернул её из лозы, и он почему-то всё ещё сердился, а потому не намерен был смотреть дарёному коню в зубы. На обратном пути Лютик упорно настаивал на своём, что он заметил, как Геральт хромал (Геральт не хромал; вывихнутая лодыжка была в самом конце списка травм, волнующих ведьмака, так что едва ли принималась им в расчёт), и поэтому ему удалось заставить Геральта сесть и туго перевязать его щиколотку куском ткани, приведя Геральта в полное замешательство. Геральт задумчиво нахмурил брови, глядя на макушку Лютика, когда бард склонился над его только слегка травмированной лодыжкой. В районе его живота саднило необычное чувство теплоты. Оно было похоже на несварение желудка, только менее острое. — Вот, всё готово! — радостно прощебетал Лютик, поглаживая перевязанную лодыжку. Он ласково улыбался Геральту. — Хмм, — буркнул Геральт и пошёл жарить зайца на ужин. Позади он услышал, как Лютик пробормотал себе под нос: — Я слышу, ты сказал: «Спасибо, Лютик, большое спасибо за заботу обо мне!» Ах, всегда к вашим услугам, Геральт. Тебе не нужно повторять это дважды. — Не буду, — кротко ответил Геральт, наконец-то наслаждаясь чудесно возмутительной тишиной. Они сидели бок о бок на земле перед огнём, разделив мясо на ужин. Когда солнце опустилось ниже гор, Геральт подметил, как Лютик начал дрожать от холода, его одежда сильно порвалась после их недавних приключений, местами свисая и обнажая гладкую бледную кожу. Геральт прочистил горло и отвёл взгляд, чувствуя, как ни странно, вину. Не говоря ни слова, он подошёл к своей сумке, вытащив тонкое одеяло, которое он держал на крайний случай, и бросил его Лютику. Поймав его, Лютик выглядел ошарашенным. — Спасибо, Геральт! — поблагодарил он и улыбнулся так мило и искренне. Тёплая пульсация в животе Геральта именно в этот момент вновь проявилась. Он насупился и рассеянно потёр живот. Оказалось, что барды, как ни крути, не были созданы для походов среди стихий, потому что одеяло только уменьшило дрожь Лютика, но не остановило полностью. Мда, оно вообще не помогало. Геральт нарочито вздохнул и поманил Лютика. — Иди сюда, — позвал он. — Что? Зачем? — удивился Лютик, стуча зубами. Геральт возмущённо зыркнул на него. — Просто иди сюда, — утвердил он. Лютик поднялся и доковылял до него, сжимая тонкое одеяло на плечах. — В чём дело-то? — спросил он. Геральт потянул его вниз так, что Лютик плюхнулся рядом с ним на землю, а затем он обнял за плечи дрожащего барда. — Лучше? — поинтересовался он. Лютик замер и громко сглотнул. — Эм, — пролепетал он. — Эм, даже очень, — он колебался. — Спасибо, Геральт. Геральт фыркнул. Какое-то время они по-свойски сидели в тишине, когда немного погодя Геральт внезапно опомнился: в течение пятнадцати минут он лениво поглаживал вверх-вниз обнажённую руку Лютика сквозь разорванный рукав, ощущая его тёплую атласную кожу. И вернулось чувство теплоты в животе. Фактически Геральт всем своим телом покровительственно укрыл барда, а его щека покоилась на макушке Лютика. Как если бы… Словно он хотел… — Твою ж мать, — ляпнул он вслух. Лютик даже слегка подпрыгнул от восклицания Геральта, бросив украдкой на него взгляд. Кончики его ушей покраснели. — Эм, нет, — он кашлянул и чуть потянулся к руке Геральта, которая застыла на предплечье Лютика в тот момент, когда Геральт осознал, что делал. — Не останавливайся. Геральт уставился на него сверху вниз. Лютик встретился с ним глазами. — Я расстался с графиней де Стэль из-за тебя, — выпалил Лютик, в смятении сразу же хлопнув себя ладонью по рту. — Ты что? — переспросил Геральт. — Ты слышал меня, — угрюмо ответил Лютик. — Мне казалось, что она твоя муза, — проговорил Геральт. Его губы предательски растягивались в ухмылке без его грёбаного разрешения. — Прекрати и не усугубляй, — простонал Лютик. Вот тогда Геральт расплылся в улыбке. Он наклонился и поцеловал Лютика прямо в губы. — Мммх! — замямлил Лютик с широко раскрытыми глазами. И всё-таки после этого он лихорадочно ответил на поцелуй, поэтому Геральт посчитал это победой. Он увлёк Лютика к себе на колени, углубляя ласки, и, да, определённо в кармане брюк барда была не лютня. Своей ладонью он крепко сжал член Лютика через ткань штанов, отчего бард ахнул, крутя бёдрами и толкаясь в руку Геральта. Они отстранились друг от друга, чтобы снять одежду, Геральт оперативно вернул обнажённого и разгорячённого Лютика обратно на колени; гладкая бледная кожа барда слегка блестела от пота, когда Геральт скрестил их члены вместе, и, Господь Всемогущий, было чертовски приятно, плоть тёрлась друг об друга, скользкая от пота и естественной смазки, и его обычно говорливый бард сократил словарный запас до бессвязных стонов и всхлипываний имени Геральта. Геральта полностью устроило, если бы они продолжили в том же духе, но Лютик остановил его, положив руку ему на грудь, и пролепетал: — Геральт, стой… Подожди… Там… в моём, ах… Масло, в моём мешке… Этого было достаточно, чтобы полный желания мозг Геральта догнал до сути, он освободил Лютика из объятий, пусть и скрепя сердце. Бард тотчас же начал отчаянно копаться в своей сумке и через мгновение триумфально размахивал небольшой бутылочкой бледно-золотистого масла перед Геральтом. — Показательно, — сухо заметил Геральт. — Ни еды, ни тёплой одежды, но зато у тебя есть ароматическое масло в походной сумке, — он открыл закупоренную бутылочку одной рукой и покрыл свои пальцы маслом, удовлетворённо мурча себе под нос, когда Лютик забрался к нему обратно. — Я путешествую налегке, — хмыкнул Лютик и невольно задохнулся в подавленном стоне, когда Геральт провёл рукой вдоль промежности и подразнил одним пальцем его вход. — Я ношу… Аах… Только предметы первой необходимости. Боже милостивый, Геральт. Лютик уже бормотал всякую бессмыслицу к тому моменту, когда Геральту удалось растянуть его на три пальца; а когда Геральт наконец убедился, что достаточно подготовил барда и заменил пальцы своим членом, Лютик просил об этом безбожно и беззастенчиво: «Господи, Геральт, пожалуйста, просто трахни уже меня», и, Пресвятые боги, Лютик был таким неистово тугим и чертовски необузданным. Лютик выразительно кончил, пачкая всё вокруг, примерно в тот момент, когда Геральт грубо надрачивал его член, так что Геральт не слишком расстроился, что продержался не так долго, как хотелось бы. После он откинулся назад на землю, переводя дыхание, Лютик растянулся на нём, сплетая ноги. У него едва хватило сил натянуть на них то тонкое одеяло, которое ранее он достал для Лютика, прежде чем они оба засопели.***
Геральт проснулся ни свет ни заря от щебета птиц и Лютика, который сидел на большом камне у тлеющего костра и ненавязчиво бренчал на своей лютне, что-то напевая. Далеко позади Лютика Плотва довольно щипала травку на лугу. Лютик ещё не заметил, что он проснулся. Геральт улыбнулся и вальяжно потянулся, лениво отмахиваясь от жука на руке, когда бард тихонько запел: ♫Геральт из Ривии Всех справедливее, Говоря наверняка Лучше нету ведьмака, Сразит врага в два прихлопа, Больше дела, меньше трёпа, В конце скажу вам откровенно, Наделён он шикарным чл… ♫ — голос Лютика прервался то ли от смешка, то ли от визга, когда Геральт схватил его. ♫…ено-ом, Геральт! ♫Конец.