Ичиго не знал, что его ошеломило больше — тот факт, что в первую очередь Йоруичи-сан является человеком, а не котом, или то, что
он это на самом деле
она.
К такому жизнь его не готовила.
Зато Йоруичи-сан было весело. Даже слишком.
Она долго не могла успокоиться, то громко хохоча, то отпуская беззастенчивые комментарии о его невинности и неопытности. Ичиго пытался отмахнуться от неё резкими словами и взыванию к её чувству стыда, но забыл, что Йоруичи его попросту не имела.
— Ну прости-прости, Ичиго-чан, — с отдышкой после долгого хохотания прохрипела Йоруичи. — Мне просто очень нравится, как люди реагируют на моё перевоплощение, но в моём кругу общения уже давно никого не удивишь. Некоторые так вообще тапками кидаются, злюки!
В голове у Ичиго была догадка, кто именно не обладал терпением к таким выходкам, но озвучивать её не стал.
— К слову, как твоя рана на животе? Надеюсь, из-за твоих воплей она не открылась и мои усилия не сгинули впустую, — мимоходом поинтересовалась Йоруичи, пока натягивала на себя одежду.
Наконец-то.
Ичиго глянул вниз на стремительно пропитывающиеся кровью бинты и болезненно поморщился. И впрямь немного открылась, ему следует быть осторожнее. Краем глаза он заметил, как уже одетая Йоруичи подошла к нему поближе. Подняв голову, Ичиго окинул её пристальным взглядом. Внешне она сохраняла спокойствие, граничащее с беспечностью, но за время, проведённое с ней в Сейрейтее, Ичиго успел понять, что с их помощью Йоруичи скрывала довольно многое. О большинстве важных вещей она по какой-то причине умалчивала, и это начинало его порядком напрягать.
О чём умалчивать он, конечно же, не собирался.
— Йоруичи-сан, а вам не кажется, что пора завязывать с загадочностью? Вы так хорошо осведомлены о том, как устроено Общество душ, знаете куда идти и что делаеть, имеете столько полезных трюков в рукаве. Чего только стоит эта ваша костяная палочка, дающая способность быстро летать. Не желаете, наконец, просветить меня о том, как так получается? — в импульсивном порыве выпалил Ичиго, заставляя Йоруичи застыть на месте с приоткрытым ртом.
Судя по её выражению лица, не этого она ожидала услышать, но никаких негативных эмоций не испытывала. Йоруичи вскоре и вовсе стала выглядеть довольной, хоть и слегка напряжённой. Должно быть, ответ был не из лёгких. Ичиго и не думал, что могло быть иначе.
«Не задавай вопросов, если не готов услышать и принять правду», — не единожды наставляла его Карин-сенсей.
А он, в свою очередь, был очень способным учеником.
— Что ж, вижу ты готов услышать… — начала говорить задумчиво Йоруичи, но была прервана на полу слове внезапно хлынувшим, тяжёлым потоком реяцу, укравшим на мгновение дыхание.
Очень знакомым реяцу.
— Кучики Бьякуя… — проскрипел сквозь зубы, нахмурившись, Ичиго.
Глаза Йоруичи беспокойно засуетились — она явно перебирала в голове варианты их следующих действий. Для Ичиго с момента, когда они ощутили его реяцу, существовал лишь один вариант. Он сорвал с себя тонкое покрывало и, скрипя зубами, поднялся, хватая лежавший под боком занпакто.
— Куда ты собрался! — воскликнула грозно Йоруичи. В любой другой ситуации Ичиго стушевался бы — звучала она устрашающе.
Но только не сейчас.
— Там Гандзю и Ханатаро, и я ни за что не оставлю их наедине против такого человека, как Кучики Бьякуя, — и, быстро схватив лежавшую неподалёку костяную палочку, Ичиго выбежал из пещеры, взмахнув ввысь.
Всю дорогу до места, откуда исходила эта реяцу, Ичиго едва-едва, но мог слышать, как ему вслед доносятся избирательные, крепкие ругательства, вот только позволить себе притормозить он не мог. Его несло вперёд так быстро, как никогда.
Летающая палка принесла его к огромной белоснежной башне без окон, которая соединялась с другими пристройками длинным мостом. Искать товарищей долго не пришлось — те стояли прямо посредине моста. Кучики Бьякуя и какой-то беловолосый мужчина с одной стороны, Гандзю, Ханатаро и Рукия напротив них. Стычка между ними находилась в самом разгаре и, судя по стоявшему на коленях в крови Гандзю и безупречному виду Бьякуи, явно не в их пользу. Ичиго уже хотел было ринуться, встревая между ними, как тут до него донесся яростный, полный презрения крик Гандзю, заставивший резко замереть в воздухе.
— Может ты и сильнее меня, но я ни за что на свете не отступлю перед шинигами, который, обладая столькими возможностями, палец о палец не ударит, чтобы помочь своей родне! Твоё игнорирование истории с Карин я ещё могу понять, она вам всем там была словно бельмо на глазу, но привести собственную сестру домой только для того, чтобы её казнили? Не думал, что вы, Кучики, опуститесь настолько низко. Впрочем, чего ещё было ждать от главы гнилого клана!
От блеска в глазах Гандзю Ичиго пробрало до мурашек. Между ними двумя, даже несмотря на их позиции, именно Гандзю смотрел на Кучики сверху вниз с неоспоримым превосходством. Бьякуя, видимо, тоже это понимал, потому что хватка его руки вокруг рукояти занпакто многократно усилилась, и он принял атакующую стойку. Следующего удара Гандзю не выдержит, не с его ранениями, а поэтому Ичиго спрыгнул вниз, точно вовремя успевая встать наперерез атаке. Когда волна острых лепестков схлынула и его стало видно всем, Ичиго мимолётно отметил замешательство на лице Бьякуи, но пока что ему не было до него дела. Позади раздался шокированный вздох. Ичиго точно знал, кому он принадлежал, поэтому поспешил обернуться назад, приветственно махнув рукой.
— Йо, Рукия. Надеюсь, ты успела соскучиться.
Шок на её лице перемешался с обречённостью и паникой.
— Зачем ты сюда явился? Я же говорила, чтобы ты не смел сюда соваться!
Ичиго окинул её коротким, осуждающим взглядом, совсем не впечатлённый непонятливостью Рукии.
— Чтобы спасти тебя конечно же, — широко ухмыльнулся он. — А теперь перестань делать это дурацкое выражение лица, и лучше порадуйся.
Рукия, очевидно не выдержав напряжения, залилась слезами, бормоча что-то о том, что сам он дурак и как им теперь быть. Ичиго дал ей пару минуту на самобичевание, а затем постарался успокоить:
— Рано истерики закатываешь. Ещё не всё потеряно.
Ну, воодушевляющие или успокаивающие речи никогда не были его сильной стороной. Всякий раз, когда он пытался успокоить Юзу, та обычно ещё больше заливалась слезами. Рукии, к счастью, хватило и этого, чтобы постепенно успокоиться и даже улыбнуться ему. Так-то лучше. Дальше Ичиго перекинулся парой слов с Ханатаро, интересуясь, всё ли в порядке (насколько это вообще было возможно). Тот оказался цел и невредим, чего нельзя было сказать о Гандзю. Всё его тело было рассечено множеством мелких, но удивительно глубоких порезов. Впрочем, даже столь потрёпанное состояние не мешало Гандзю выглядеть энергично и горделиво. Ичиго стоило перекинуться с ним лишь одним, коротким взглядом, чтобы понять адресованное ему послание.
Победи.
Ичиго довольно усмехнулся ему в ответ, кивая.
Будто могло быть как-то иначе.
Наконец, внимание Ичиго дошло до стоявшего вдали Кучики Бьякуи.
— Даже не шелохнулся, пока я говорил с Рукией, — пробормотал он сам себе под нос. Затем, уже громче, с нескрываемым вызовом в голосе, добавил: — Смотри не пожалей о том, что упустил свой шанс.
Бьякуя окинул его коротким, надменным взглядом, говорящим сам за себя. Конечно же он не видел в Ичиго достойного, сильного соперника, скорее мелкого, назойливого таракана. Столь пренебрежительное отношение к себе, безусловно, задевало его гордость, но Ичиго хорошо знал, насколько мощным инструментом могла быть недооценка способностей противника. Он планировал воспользоваться этим по полной, застать его врасплох так, чтобы быстро и эффективно закончить этот бой. Затяжной он со своими ранениями ни за что не потянет. Только они останавливали его от того, чтобы слепо броситься первому в атаку.
Вместо этого он собирался накопить достаточное количество сил и выждать правильный момент.
— Что за глупость — вновь выбрасывать чудом сохранённую жизнь, — надменно произнёс Бьякуя, не сдвинувшись с места ни на сантиметр.
Вот он, его шанс! Нужно было как-то пошатнуть спокойствие Бьякуи, чтобы тот начал бой первым.
— С чего ты взял, что я сюда за этим пришёл? — сохраняя нейтральное выражение лица, спросил Ичиго.
Спустя несколько долгих секунд Бьякуя, с явной неохотой, решил уточнить:
— Зачем же ты сюда явился?
— Чтобы вернуть тебе должок, — вздёрнув подбородок, уверенно сказал Ичиго.
Такой ответ Кучики Бьякую, очевидно, не устроил.
— Думаешь, хватит сил сделать это?
— А ты попробуй меня ударить, тогда и узнаешь.
Секунда, и застывшая напротив него каменным изваянием фигура Бьякуи исчезла. Наконец пошёл в атаку. Ичиго только этого и ждал, поэтому без проблем заблокировал собственным мечом удар, который нёсся на него со спины. Удивление, на мгновение показавшееся на безэмоциональном лице Бьякуи, было словно бальзам на душу.
— В состоянии уследить за мной или же просто повезло? — пробормотал тихо Бьякуя.
— Твоё сюнпо для меня — сущий пустяк. Я вижу каждый твой шаг, Бьякуя, — самоуверенно произнёс Ичиго, подливая масла в огонь.
После его слов лицо Бьякуи немного посмурнело, и тот попытался провести ещё одну атаку, которую Ичиго так же легко раскусил. Если в их первую встречу Бьякуя казался ему неуловимым, то теперь, после интенсивных тренировок с сенсеем, его скорость уже не была столь неосязаемой. Ичиго сомневался, что смог бы перегнать Бьякую, если до этого вдруг дойдёт дело, но кое в чём он был уверен на все сто. Скорость Бьякуи и в подмётки не годится скорости Карин-сенсей, а значит он не сможет исчезнуть из поля зрения Ичиго, как бы ни старался.
Выкуси, Бьякуя.
— Кажется, ты и правда стал сильнее. Чудо, не иначе. Хватит ли тебе его, чтобы успеть увидеть свою смерть? — ледяным, даже немного зловещим тоном отчеканил Кучики. — Я покажу тебе то, чего ты, простой смертный, не сможешь достичь и за сотни, тысячи лет. Я покажу тебе истинную разницу в наших силах.
Ичиго хотелось рассмеяться в ответ на столь пафосную речь, но он точно знал, насколько высока цена беспечности. Обхватив крепче рукоять своего меча, Ичиго весь подсобрался, и сказал лишь:
— С нетерпением жду демонстрации.
Бьякуя, очевидно, был не из тех людей, кто заставлял других ждать. Выверенным взмахом он поднял меч перед собой вертикально, острием к небу. Затем от него повеяло невероятно тяжёлой реяцу — по ощущениям она была ещё мощнее, чем во время их стычки в Каракуре. Бьякуя явно собирался высвобождать свой занпакто, вот только какую именно форму? Если шикай, то с ним он уж точно как-нибудь справится, а если банкай…
Словно читая его мысли, Бьякуя произнёс:
— Цвети, Сенбон…
Определённо шикай. Это хорошо.
Отставив ногу назад, Ичиго занял оборонительную позицию, готовясь к удару.
Удара не последовало.
Между ними, словно из ниоткуда, появилась Йоруичи, обмотав какой-то белой лентой занпакто Бьякуи, и тем самым прерывая его высвобождение. Ичиго на её появление внешне никак не отреагировал, с самого начала зная, что она следовала за ним. О Бьякуе того же сказать было нельзя — его лицо за пару секунд проявило больше эмоций, чем за всё то время, что они с ним сражались. И это учитывая Каракуру. Очевидно, эти двое были знакомы. Насколько долго ему даже думать не хотелось. И если Йоруичи, несмотря на серьёзный вид, выглядела вполне себе довольной этой встречей, то Бьякуя был так далёк от радости, насколько это вообще возможно.
Их обмен любезностями отчего-то совсем не удивил Ичиго. Уж больно характерным он был для этих двоих.
— А я думал ты уже давно умерла, Шихоин Йоруичи.
— Ну не могла же я так расстроить тебя, малыш Бьякуя.
Ичиго мог краем уха слышать, как стоявшие позади Ханатаро и Рукия обсуждали кем же именно является Йоруичи. На порцию новой информации он никак не отреагировал, но бережно отложил её в сторонку, на подумать попозже. Чем дольше Йоруичи обменивалась любезностями с Бьякуей, тем сложнее у Ичиго получалось не думать о том, с каким трудом ему до сих пор удавалось твёрдо стоять на ногах. Запаса его сил надолго не хватит, а значит, он должен одержать победу над Бьякуей как можно скорее.
Немедля, Ичиго обратился к Йоруичи:
— Спасибо за помощь, Йоруичи-сан, но прошу вас дать мне дорогу. Я должен сразиться с Бьякуей сам.
Если бы взгляд мог испепелять, на месте Ичиго уже не осталось бы и горстки пепла. Недовольство Йоруичи его словами переоценить было невозможно — настолько огромным оно было. Искривив губы в кровожадной усмешке, она произнесла:
— Думаешь, у такого сопляка, как ты, есть хотя бы крошечный шанс на победу в схватке с капитаном?
Ичиго не смог сдержаться, болезненно поморщившись. Что ни говори, а слышать подобные слова из уст человека, который, по идее, находился на твоей стороне, было не очень неприятно. Ичиго не без усилий удержался от негодования в ответ, собираясь вместо этого уверить её в собственном успехе. Однако, не успел он произнести и слова, как Йоруичи исчезла со своего места и за долю мгновения появилась прямо перед ним. Среагировать у него с самого начала не было ни шанса, ни мыслей.
Рука Йоруичи с лёгкостью пробивает его живот.
Всё вокруг тут же чернеет.
Последнее, что он успевает увидеть — сожаление на дне чужих глаз.
***
К концу первого дня тренировок злость на Йоруичи в нём утихла не до конца. Остановившись, Ичиго понял, что всё ещё чувствовал, как внутри него медленно кипело раздражение и недовольство. Чувство это было абсолютно иррациональным, больше движимым ребяческой обидой, но ничего с собой поделать он не мог. В общих чертах Ичиго понимал мотивы её предыдущих действий, но это совершенно не означало, что использованные Йоруичи методы приходились ему по душе. Расслабиться полностью ещё не давал тот факт, что они оставили своих товарищей позади, вверяя их жизни на милость шинигами. Йоруичи заверяла, что один из капитанов, присутствовавших перед башней, являлся крайне порядочным и добрым человеком, но у Ичиго не было никаких оснований верить её словам. В конце концов, ни один из добропорядочных шинигами палец о палец не ударил, чтобы освободить Рукию, или того лучше, вовсе помешать её заключению. С другой стороны, Ичиго понимал, что мог быть несправедлив в своих суждениях, как раз таки по причине собственной неосведомлённости.
С тяжёлым, протяжным выдохом, Ичиго окунулся в источник с головой.
С таким настроем он далеко не пойдёт.
Вынырнув, он откинулся на каменистый край пруда, невольно подмечая, как неестественно быстро затягиваются раны на его теле, а боль исчезает. Неужели такие лечебные источники и правда существуют? Невероятно удобная и крутая вещь…
— Ну как тебе водичка? — донёсся сзади голос Йоруичи.
— Круче не придумаешь, — довольно пробормотал Ичиго, прикрывая глаза.
— Ну тогда я, пожалуй, присоединюсь к тебе, — дразняще произнесла она.
Ичиго весь напрягся, громко и прямолинейно высказал своё возмущение по поводу несмешных шуток и полного отсутствия такта у Йоруичи, на что та конечно же лишь смеялась, словно сумасшедшая, но в конце концов прыгнула в воду, обернувшись котом. Побурчав ещё немного упрямства ради, Ичиго выдохнул и успокоился.
— Йоруичи-сан, я тут всё никак не могу отделаться от мысли, что это место напоминает мне подвал в магазине Урахары, — словно невзначай произнёс Ичиго, глядя куда-то вдаль. Уж больно интересно ему было посмотреть, станет ли она отмалчиваться или лгать.
Та и глазом не моргнула на его очевидную попытку выудить информацию, напротив, фыркнула довольно и ответила:
— Уверена, Киске специально сделал подвал по подобию этого места. В конце концов, оно тоже творение его рук. Киске специально вырыл его здесь по-тихому, чтобы нам в детстве было где играть и тренироваться перед зачислением в Готей.
Ичиго вскинул бровь скептически, не в силах понять, как можно сделать площадку таких масштабов «по-тихому», но никак комментировать эту абсурдную формулировку не стал. Ему было гораздо интереснее кое-что другое.
— И кем же именно вы с Урахарой были в Готее? — прямо в лоб спросил Ичиго.
Взгляд Йоруичи тут же прояснился. Наглядевшись на него придирчиво, она, не меняясь в лице, кивнула, явно сделав какие-то собственные выводы. Ичиго склонялся к тому, что они были в его пользу.
— Ну и правда, нет смысла и дальше отмалчиваться. Просто чтобы ты знал, Ичиго, мы не специально скрывали это от тебя, всего лишь не хотели отвлекать от главной цели, — подплыв к нему ближе, начала говорить Йоруичи. — Около сотни лет назад я служила капитаном второго отряда и отряда тайных операций, а Киске был основателем Института исследовательских технологий и капитаном двенадцатого отряда.
Сказать, что Ичиго был в шоке — значило не сказать ничего. Он ещё ни разу не видел, как сражается Йоруичи или хотя бы просто тренируется, но одного её взгляда было достаточно, чтобы понять — ни при каких обстоятельствах не стоило переходить ей дорогу. Об Урахаре того же он сказать не мог. Находясь в Каракуре Ичиго отметил пару чудных деталей о нём: насколько тот был осведомлён об Обществе душ, как словно по взмаху волшебной палочки вытаскивал разные странные предметы, чудным образом помогавшие ему в нужный момент, да и мечом он размахивал с исключительной кровожадностью. Но даже несмотря на всё это, своим глуповатым поведением Урахара с лёгкостью смог обвести Ичиго вокруг пальца. И он был уверен, что далеко не его одного. Правду говорят, что внешность — обманчивая штука.
Это шокирующее откровение, в свою очередь, натолкнуло его на иную, щекотавшую любопытство, мысль.
— Ну если вы двое были капитанами, тогда и Карин-сенсей тоже, — произнёс Ичиго, ни секунду не сомневаясь в своих суждениях.
Он мимолётно задумывался об этом ещё после сражения с Иккаку, памятуя о том, какой эффект на него произвело имя своего учителя. Слова Йоруичи лишь укрепили его веру.
Это же сенсей, она чертовски сильная.
— Даже не знаю, обижаться мне или умиляться твоим словам, — дразняще произнесла она. — Но ты конечно же прав, Ичиго-чан. Твоя драгоценная Карин-сенсей была предыдущим капитаном десятого отряда.
— Да перестаньте называть меня так, — на автомате огрызнулся Ичиго с меньшей злобой, чем хотелось, слишком занятый тем, чтобы скрыть собственное смущение.
Его попытки, конечно же, не увенчались успехом, что дало Йоруичи возможность потешаться над ним ещё пару минут. И почему все шинигами, что встречались ему на пути, были один страннее другого? Может это было у них обязательным условием для становления шинигами? Звучало достаточно убедительно. Тогда Карин-сенсей получалась исключением, что обязательно присутствовало в каждом правиле.
— Йоруичи-сан, мне говорили, что шинигами могут жить долго и при этом выглядеть молодо, — помолчав ещё немного, начал свой следующий вопрос издалека Ичиго. — Вы выглядите лет на двадцать пять, но сколько вам на самом деле?
— Спрашивать такое у женщины, где твои манеры, Ичиго? — демонстративно фыркнула Йоруичи, при этом не звуча ни на грамм обиженно. — Но на этот вопрос мне точно ответить сложно, потому что шинигами в какой-то момент просто устают считать свой возраст. Сотни три за плечами у меня точно, может больше.
Хмыкнув задумчиво, он спросил:
— Урахара тогда получается такого же возраста, что и вы? — получив утвердительный ответ, Ичиго добавил: — А выглядит старше вас.
Йоруичи довольно, и даже немного злорадно усмехнулась.
— А что насчёт Тессай-сана и Карин-сенсей?
— Тессай тоже наш одногодка, если можно так сказать. Мы втроём дружим с самого детства, — выпрыгнув из пруда и улёгшись на краю, говорила Йоруичи. — А вот Карин-чан хоть и выглядит довольно взрослой, по меркам шинигами ещё совсем юная — только недавно за сотню перевалило. А я помню её ещё совсем крошечным младенцем — такая милашка была! Не то что сейчас…
Тут уже, не удержавшись, весело хмыкнул Ичиго. Что Карин-сенсей, что Йоруичи, говоря друг о друге часто ворчали раздраженно, но по ним было видно, что это всё лишь шутки ради и на самом деле они довольно близки.
За рассказами Йоруичи о её детских приключениях Ичиго и не заметил, как успел окончательно расслабиться. Усталость куда-то испарилась и между ними повисла комфортная тишина. Портить этот момент совершенно не хотелось, хотя вопросов в его голове ещё оставалось немерено. Они пусть и щекотали неслабо его любопытство, но лёгким их назвать было нельзя. Какое-то чувство внутри него подсказывало, что ощутить подобный покой после сегодняшней ночи им предстоит ещё нескоро, поэтому Ичиго решил отложить допрос с особым пристрастием до лучших времён. Как ни крути, а правда имеет множество граней, и у каждого она своя. Делать выводы было слишком рано.
Поэтому к чёрту всё. К чёрту всех.
Он собирался насладиться этим перерывом на полную.
Вдохнув побольше воздуха, Ичиго медленно нырнул полностью под воду, концентрируясь на заполонившей всё пространство вокруг воде.
***
— Капитан, я, конечно, не против вашей инициативы, скорее даже руками и ногами за, но каким именно образом мы будем останавливать казнь? — спросила Мацумото, не сбавляя скорости сюнпо.
Капитанскую гордость внутри Тоширо очень потешило то, что в голосе своего лейтенанта он не услышал ни намёка на сомнения или скептицизм. Было приятно знать, что несмотря на весь хаос, творившийся вокруг, оставался хотя бы один человек на подхвате, который верил в него и
ему. Тоширо поморщился, недовольный тем, куда начали заходить его мысли, поэтому поспешил перевести своё внимание на что-то другое, озвучивая ответ на вопрос Мацумото:
— С точки зрения закона, лишь один орган власти способен остановить эту казнь.
Ирония заключалась в том, что этот самый орган власти и отдал приказ на проведение казни.
Мацумото тут же уловила суть стоявшей перед ними непростой задачи.
— Капитан, Совет сорока шести всегда был довольно… упрямым, когда дело касается вынесения приговоров. Они и раньше не желали слушать наши прошения, как теперь мы сможем убедить их в отмене казни? В последнем сообщении говорилось, что решение больше не может быть изменено.
Горечь в своём голосе Мацумото умела скрывать с пугающим мастерством. Тоширо мог уловить её отголоски исключительно потому, что эта самая горечь у них была одна на двоих. Откровенно говоря, он и сам слабо верил в здравомыслие Совета, но прибегать к чему-то противозаконному, чтобы помешать планам истинного предателя Готея, хотелось в самую последнюю очередь, и дело было не в фальшивом письме Айзена, бросившем на него тень подозрений. Тоширо был обязан попробовать решить проблему как должно ради собственных принципов и чести капитана.
Но пару идей о том, что же делать в случае провала, он всё-таки держал про запас у себя в голове.
— В предсмертном письме Айзена шла речь об использовании силы Сокьёку, явно не с лучшими намерениями. И пусть там почему-то главным злодеем оказался я, думаю, эта часть звучит слишком правдоподобно, чтобы закрыть на это глаза и ничего не сделать для того, чтобы предотвратить планы настоящего убийцы Айзена. И если Совет сорока шести действительно заботится о благополучии Общества душ, они обязаны будут если не отменить казнь полностью, то хотя бы изменить условия её исполнения, — поделился своими суждениями Тоширо. Мацумото, бежавшая чуть позади, задумчиво хмыкнула.
— То есть, наша главная цель — не допустить использование Сокьёку? Мы не будем пытаться поймать предателя на горячем?
— Оно того не стоит, — хмуро произнёс Тоширо. — С теми крохами информации, что у нас на руках, мы не готовы рисковать и в итоге лишь сыграть предателю на руку. Поскольку мы не знаем кто он, не знаем, есть ли у него союзники, нас будет легко застать врасплох и подавить всё наше сопротивление. Кто попало точно не позарился бы на такую могущественную силу, как Сокьёку, и мы не имеем ни малейшего понятия о том, как именно эта сила будет использована, окажись в руках предателя. У нас нет права на ошибку, Мацумото. Мы обязаны предотвратить катастрофу.
— Вы как всегда правы, капитан. Давайте тогда поспешим, время не ждёт! — бодро воскликнула лейтенант, удовлетворённая его ответом.
Не будь они в столь серьёзной ситуации, Тоширо обязательно фыркнул бы, находя энтузиазм Мацумото не только потешным, но и заразным. Вместо этого он лишь молча ускорился, благодарный тому, что в критических ситуациях она никогда не задавала лишних вопросов и схватывала его намерения на лету, не мешкая с их исполнением. Тоширо прекрасно осознавал, что во многом именно благодаря постоянному присутствию Мацумото он смог быстро свыкнуться с ролью капитана и, в последствии, даже чувствовать себя комфортно, отдавая приказы и ведя за собой не один десяток людей. Но иногда, в моменты крайней уязвимости, он не мог не мечтать о том, чтобы вернуться в те времена, когда белоснежное хаори располагалось на плечах человека, которому оно шло так, как никому и никогда.
За прошедшие десять лет Тоширо выяснил, что принять до конца изменения, не зная их истинных причин, они не смогут, как бы сильно не старались. Речь шла даже не только о нём с Мацумото — в глазах членов отряда, заставших руководство либо двух, либо одного капитана Шиба, горел упрямый огонёк, скрытый от чужих любопытствующих глаз.
Несокрушимой веры, уважения и гордости.
Хотя бы ради них, Тоширо не имел права сидеть сложа руки, когда столь многое стояло на кону. Когда наконец, спустя долгое время ожидания, появился реальный шанс раскопать правду.
И когда кто-то вновь решил попытаться очернить честное имя Шиба Карин.
Как только Тоширо доберётся до правды, от него никому не достанется пощады.
Незапертая дверь — зловещий знак. Любой здравомыслящий человек знал эту не прописную истину. За ними никогда не скрывалось что-то хорошее.
Но и к тому, что за ней они столкнутся с сорока шестью гниющими трупами, Тоширо не был готов.
Это обстоятельство перечеркнуло большинство его планов, но стоило признать, предатель явно знал, что делал. Проще было договориться с меносом, чем с Советом, а значит, их жизни не несли никакой пользы. Убить их и высылать указы от имени Совета было гораздо легче. Для человека, сила которого не уступала сильнейшим капитанам Готея. Или же для капитана, потратившего долгое время на планирование и завлекание достаточно сильных сообщников.
Браво предателю за то, с какой лёгкостью обвёл весь Готей вокруг пальца. В очередной раз. А сколько таких «сюрпризов» их ещё ожидало в ближайшее время… Тоширо кисло поморщился, оглядывая один из трупов. Как бы сильно они не трепыхались, предатель был на несколько шагов впереди, и складывалось ощущение, что даже если он распутает этот запутанный клубок в рекордные сроки, будет слишком поздно.
Однако даже эта страшная гипотеза не могла заставить Тоширо опустить руки и сдаться.
— Судя по состоянию тел, есть все основания полагать, что недавние приказы Совета, которые мы получали — были обманом, — твёрдо объявил Тоширо скорее для самого себя, чем для своего лейтенанта.
— У вас есть идеи, кто мог это сделать? — хмуро поинтересовалась Мацумото, подходя к нему ближе.
Конечно были.
Первым кандидатом в его голове всплывал Ичимару Гин. Его поведение в последнее время едва ли не насильно заставляло подозревать его в чём-то мутном. И Тоширо ни на мгновение не забывал о вовлечённости Ичимару в деле Шиба Карин. О том, с каким нездоровым энтузиазмом он доказывал её причастность к убийству своих подчинённых. Но несмотря ни на что, Тоширо с трудом верилось в то, что Ичимару мог самостоятельно убить всех судей и их охрану незаметно для всего Готея.
Имел ли он союзников? Или он сам являлся союзником?
— И вы здесь, капитан Хицугая, — внезапно раздался чужой голос со стороны входа.
Подняв глаза, Тоширо столкнулся с пустым взглядом лейтенанта Киры.
— Что ты здесь делаешь? Неужели это твоих рук дело? — выпалил ошеломлённо Тоширо.
Кира, судя по всему, отвечать не собирался, исчезая за дверной рамой. Тоширо стоило лишь произнести её имя, чтобы Мацумото рванула вместе с ним в погоню за Кирой.
— Ответь на мой вопрос, Кира! — кричал ему в спину Тоширо, когда они достаточно приблизились к нему. — Убийство членов Совета — твоих рук дело?
Не то чтобы он действительно верил в то, что это сделал Кира. Вовсе не потому, что считал, будто у него кишка тонка или недостаточно сил. Тоширо склонялся к тому, что у Киры просто не было мотива, по крайней мере видимого. Ни для кого в Готее не было секретом, что лейтенант Кира не любил обнажать меч. Делал он это исключительно, когда получал приказ.
Была ещё одна общеизвестная вещь о лейтенанте третьего отряда — его безусловная преданность. Такой беспринципный человек, как Ичимару, запросто мог этим воспользоваться. Именно поэтому Тоширо не мог позволить себе не подозревать Киру, просто потому что ему казалось, что это не в его стиле.
— Я ничего не делал, — ответил наконец Кира, не оборачиваясь к нему лицом. — Я пришёл сюда за минуту до вас.
— Значит это ты взломал замки?
— Зачем мне было это делать, если меня впустили изнутри? — ответил вопросом на вопрос Кира, с лёгким снисхождением в голосе.
— Кто именно тебя впустил? — нахмурившись, спросил Тоширо.
На мгновение Кира замедлился, повернул голову так, чтобы глянуть на него искоса, и сказал твёрдо:
— Сами судьи Совета, конечно же.
И говоря это, он не лгал, или по крайней мере искренне верил в свою правоту. Но как такое возможно? Они с Мацумото точно видели трупы, и состояние крови вокруг них говорило о том, что лежали они далеко не один день. Какие к чёрту пару минут?
— Ты что издеваешься надо мной, Кира? — раздражённо вскрикнул Тоширо, не сдержавшись.
Ничего не сходилось. Что-то здесь было очень неправильно, и его злило, что он не мог докопаться до причины.
— Никак нет, капитан Хицугая, — произнёс Кира отстранённо. — Можете теперь ответить на мой вопрос? Зачем вы гонитесь за мной, вместо того чтобы защищать Хинамори?
Кровь в жилах Тоширо вмиг заледенела.
Ловушка, в которую он так глупо угодил, захлопнулась.
Времени на злиться, кричать, задавать вопросы Кире или самому себе, просто не было.
Каждая секунда стоила слишком дорого.
— Оставляю его на тебя, Мацумото, — отдал приказ Тоширо, делая резкий поворот и убегая в обратном направлении. Туда, где только сейчас он почуствовал присутствие Хинамори.
Он должен был успеть. У него нет права на ошибку.
Он уже допустил не одну ошибку.
Тоширо мчался к зданию Совета, преодолевая грань собственных сил.
Он наглухо запер все свои страхи и сомнения, думая лишь об одном.
Только бы успеть.
У входа в зал суда стояло двое высоких фигур. На обоих было надето капитанское хаори. Тоширо сразу отметил белые волосы, прищуренные глаза и недобрую усмешку. Ичимару Гин. Ожидаемо. Коричневые волосы, прямоугольные очки и нетипичное выражение на достаточно знакомом ему лице Айзена Соске были самой неожиданной вещью из всех, что он мог здесь увидеть.
Уже тогда Тоширо где-то глубоко внутри понимал, что не успел.
Множество предположений, одно хуже другого, рождалось в его сознании с такой скоростью, что голова шла кругом. Дышалось с огромным трудом, то ли после интенсивного бега, то ли от увиденного перед собой. По спине пробежал холодок, заставляя тело напрячься. Если всё пройдёт как надо, сейчас перед ним могла открыться правда.
Но с тем, куда его привело расследование, он начинал сомневаться, выдержит ли её.
— Айзен… — произнёс Тоширо хрипло, шокированно. — Это правда ты?
— О, Хицугая-кун! Давно не виделись! Конечно же это я! — весело ответил он.
Радость его была показная, а усмешка на лице, что раньше излучала мягкость и доброту, фонила лицемерием и фальшью. К горлу Тоширо подступила тошнота. Мозг упрямо отказывался воспринимать реальность, а интуиция вопила во всё горло о том, что никакой ошибки нет. Этот человек, что вёл себя совершенно иначе, от взгляда которого кровь стыла в венах от страха, будто находясь в логове с опасным хищником, в самом деле являлся Айзеном.
Настоящим.
Это могло значить лишь одно.
Всё, что он знал до этого — фальшивка.
— Что вы с Ичимару здесь делаете? — требовательно и резко произнёс Тоширо, до сих пор не в силах сдвинуться с места от шока.
Айзен, явно намеренно игнорируя его, повернул голову туда, где стоял Ичимару, обращаясь к нему. Тоширо с этими двумя разделяло существенное расстояние, поэтому чётко услышать всё, о чём они переговаривались между собой, он не мог. До него долетали лишь отдельные слова:
— … Хицугая… раньше… не в плохом… хотелось…
— …Изуру… не сработала… извините…
Однако их оказалось вполне достаточно, чтобы понять кое-что.
Ничего хорошего от этих двоих ему ждать не стоило.
— Не желаете поделиться тем, что обсуждаете? — громко, с нескрываемым раздражением, что увеличивалось с каждой секундой, сказал Тоширо.
Этого оказалось достаточно, чтобы наконец завладеть вниманием Айзена.
— Раз уж капитану Хицугае так интересно знать… Мы тут обсуждаем нашу тактику. Рассредоточение сил врага не зря считается одной из самых эффективных стратегий, тебе так не кажется?
Тоширо показалось, будто кто-то только что ударил его под дых с нечеловеческой силой, выбивая напрочь весь воздух из лёгких. Он не мог поверить своим ушам.
Как всё пришло к
этому?
— Враг, говоришь? — хмуро произнёс Тоширо. — О ком идёт речь? Неужели считаешь меня своим врагом?
Краем глаза Тоширо отметил, как усмешка на лице Ичимару стала шире. Айзена его слова, судя по всему, тоже позабавили. Пренебрежительно хмыкнув, он сказал:
— Как эгоцентрично с твоей стороны, капитан Хицугая. Не всё в этом мире вертится вокруг твоей персоны.
Тоширо со свистом втянул воздух.
— Значит, весь Готей?
— Можно и так сказать, — уклончиво ответил Айзен, небрежно поправляя идеально посаженые на переносице очки.
Что-то в его голосе, однако, сильно насторожило Тоширо. Айзен звучал опасно самодовольно. Так, словно успел вонзить кому-то нож в спину, а теперь не мог не потешаться.
Страшная догадка, осенившая Тоширо, смыла все краски с его лица.
— Где Хинамори?
Айзен вздёрнул подбородок, глядя на него с раздражающим превосходством.
— А ты как думаешь?
— Я думаю, что ты грёбаный ублюдок, Айзен, — сквозь зубы прошипел Тоширо.
Судорожно, он цеплялся за следы реяцу, что вспыхивали вокруг, пытаясь найти нужную нить. Пусто. Очаг реяцу, который Тоширо ощущал до прибытия сюда, исчез. А он и не заметил.
Шум нервно колотящегося сердца заглушал все остальные звуки. Когда его взгляд заприметил что-то тёмное позади Ичимару и Айзена, на мгновение всё вокруг замерло. Ни вздоха, ни шелеста, ничего.
В следующую секунду Тоширо совершил рывок, останавливаясь точно возле лежавшей на полу Хинамори. Бледной, истекавшей кровью Хинамори.
Преданной собственным капитаном Хинамори.
Перед глазами Тоширо всё побелело от ярости.
— О, надо же, нашлась Хинамори, — ехидно произнёс из-за спины Айзен. — Наверное, стоило изуродовать её тело чуточку сильнее, чтобы ты по-настоящему насладился зрелищем, однако я поддался приступу сентиментальности. Всё же Хинамори была так предана мне.
Короткий, ядовитый смешок Ичимару эхом пронёсся по залу, вызывая неконтролируемый приступ тошноты. Изо всех сил стиснув руки в кулак, Тоширо, не отрывая взгляда от остекленевших глаз Хинамори, спросил:
— С каких пор вы в сговоре?
— С самого начала, — с готовностью ответили ему.
— Перед своей ложной смертью? — уточнил Тоширо, хотя интуиция шептала ему совершенно иное.
— Я же сказал с
самого начала, — раздражённо фыркнул Айзен. — Не прикидывайся глупым, капитан Хицугая, тебе не идёт. Ты же понял, что я имею ввиду.
Он-то всё прекрасно понял. Айзен говорил о тех временах, когда только стал капитаном. Его лейтенантом тогда был никто иной как Ичимару Гин. Большая часть паззла в его голове сошлась. Подумать было страшно, с какой лёгкостью эти двое смогли провернуть столь многое — убить Совет сорока шести, инициировать казнь Кучики Рукии с помощью Сокьёку, ранить Хинамори. Кто знает сколько ещё тёмных дел они провернули и сколько шинигами пострадали благодаря им…
Так, стоп.
Быть того не может.
Это всё пустые домыслы в его голове, правда же?
Правда?
— Ответь мне ещё на один вопрос, Айзен, — обманчиво спокойно произнёс Тоширо. — Что тебе сделала капитан Шиба?
Сзади донёсся впечатлённый свист. Кто именно его издал не имело для него никакого значения. Ему нужен был ответ. И Тоширо точно понимал, что после стольких лет молчания, Айзен не упустит шанса похвалиться. Хотя бы ради того, чтобы ранить его ещё сильнее.
— О, милая Карин Шиба. Такая юная, такая сильная и раздражающе гордая. Подавала большие надежды ещё с момента поступления в Академию. Её способности и проницательность давали фору многим капитанам. Даже жаль, что именно они её и сгубили, — елейным голосом рассуждал Айзен. — Будь она склонна к сотрудничеству со мной, не пришлось бы красть её занпакто и оставлять захлёбываться собственной кровью в мире живых.
Что-то внутри Тоширо лопнуло, словно натянутая струна.
Взмах меча — и ледяной поток помчался вперёд с единственным намерением.
Убить.
— Какой же ты ублюдок, Айзен! Столькие доверяли тебе, шли за тобой, восхищаясь, а ты посмел предать их всех! — в приступе неконтролируемой ярости кричал Тоширо.
— А что в этом такого? Водить за нос тех, кто тобой восхищается, гораздо легче и забавнее! — ехидно ответил Айзен после того, как уклонился от атаки.
Терпеть подобную насмешку у Тоширо не было сил.
— Я убью тебя, Айзен… — прогремел рассерженно он.
И активировал свой банкай, покрывая всю поверхность вокруг льдом.
На лице Айзена показалась широкая, немного сумасшедшая улыбка.
— Не бросайся словами, капитан. Они выдают твоё жалкое положение.
Скрипнув зубами, Тоширо замахнулся занпакто, чтобы нанести удар. Не успев произнести ни слова, он чувствует, как его туловище наискось рассекает чужой меч.
Из раны хлыщет фонтаном кровь.
Силы из тела утекают ещё стремительнее.
В голове, словно зацикленный, повторяется один и тот же вопрос.
Как?
Неужели он был настолько слаб и беспомощен?
Толку тогда с того, что он капитан?
Горькое разочарование жгло изнутри сильнее, чем нанесённая Айзеном рана.
Он ничего не смог сделать.
Он не успел.
