Сыграем с огнем?

— Гроттерша, открывай. Таня тяжело вздохнула, и впустила Склепову. — А Попугаева не врет, — хмыкнула Гробыня. На шее Тани красовался дивный, выразительный засос… — Ну и как Душимышкин в постели? — телеведущая рухнула на кровать и, подперев подбородок ручками, выжидательно уставилась на подругу, — Танька, не томи! Я жажду подробностей о том, как ты потеряла невинность в объятиях рокового некромага! — Ничего я не теряла, — покраснев, ответила Таня. — Мда-а-а? — Я перепила и уснула, — призналась Гроттер. — А засосы о другом говорят. — Да, я проснулась с ним в одной постели. Да, он меня… тискал, — девушка стала красной, как рак, — да… было кое-что, но не более. Бейбарсов так и сказал утром, что хочет взять меня трезвой! Но не воспользоваться ситуацией никак не мог! Склепова расхохоталась. — Кажется, тискал он тебя очень… со вкусом, — насмеявшись, сказала она, — ну, Тописобачкин… Уважаю. И с него лучшая медовуха — та, которую, по слухам, любит сама Аида Плаховна: план по сведению с ним Гроттерши принадлежал сугубо Склеповой. Потрясло телеведущую то, что некромаг умудрился удержать себя в руках и штанах: исполни он давнюю мечту, Танька, в ее состоянии, попросту бы улетела из Тибидохса. А так… Можно будет играть в догонялки и дальше. Предусмотрительный, гад. — Пошли обедать, — хмыкнула Склепова. — Не могу. Мне стыдно. Перед всеми и… Там Бейбарсов будет, — тихо сказала Таня. — И что? Вечно будешь бегать? — Я… — Мы избавили тебя от репутации брошенки. Бейсобачкин — самый сильный темный маг современности, способности которого сравнимы с могуществом стражей. А еще — роковой красавец, на которого смотрят бабы всех возрастов… Если все думают, что ты с ним спишь — гордись этим, Танька! А теперь выключай нюни, одевайся и пошли… — Склепова!!! Что ты сделала с моим гардеробом!!! Телеведущая только зашлась в новом приступе хохота. На обед Таня спустилась в обтягивающих джинсах и легком пуловере с вырезом — всю старую и закрытую одежду Гробыня выбросила. Засос на шее они кое-как замотали полупрозрачным шарфиком… Таня, как помощник тренера, обедала за преподавательским столом — рядом с Бейбарсовым. Оба вели себя так, будто ничего не произошло. Невозмутимо, чинно, как и следовало преподавателям — несмотря на то, что обоим недавно стукнуло двадцать два и двадцать пять соответственно… Если Глеб обладал среди учеников авторитетом — он был победителем Тантала и сильнейшим темным магом, Тане приходилось хуже; кроме как «Грозную русскую Гротти» ее не воспринимали — и потому были проблемы с дисциплиной… Теперь, однако, на нее смотреть избегали — либо смотрели с плохо скрываемой завистью. Все ученицы, половина ее курса, еще не отбывшего со свадьбы… Даже Тарарах косился крайне неодобрительно. Доигралась… Стоило ли оно того? Стоило ли ее оскорбленное самолюбие этих проблем? И от некромага теперь не избавиться… Склепова правду сказала — она сама виновата. Не стоило так увлекаться игрой с огнем — а именно и таковым был некромаг. — С Ванечкой не вышло, так Глебушку погубить решила?! Таня досчитала до трех и лишь потом обернулась. — Зализина, — как можно спокойнее произнесла она, — иди, куда шла. Алкоголя в Тане плескалось уже ОЧЕНЬ много, и церемониться ей не хотелось. — Я сейчас, — тихо шепнул некромаг рыжей, — Лиза. Нужно поговорить. — Нам? Ахахах! Ну, давай поговорим, Глебушка… — А ведь красивая пара, — признала Дуся, танцуя с мужем, — Таня с Глебом. Ты не жалеешь, что все так? Маечник покачал головой и улыбнулся. — Все… правильно. А скоро нас станет трое, и будет еще правильнее. — Я не ослышалась? — оживилась крутящаяся рядом Попугаева, — вы ждете ребенка?! А я, лучшая подруга, и не знаю… — Верка! — поморщился Валялкин, но девушка уже помчалась разносить новую сплетню… — Ну, вот ты и узнала причину этой скоропалительной женитьбы. Таня беседовала с Гробыней — некромаг, тем временем, в другом конце зала пытался утихомирить истерившую Лизу: та уже собиралась лезть на Гроттер с кулаками… Гломов, пробормотавший было: «Ну какая же свадьба без драки», грустил. Склепова показала ему такой многозначительный кулак, что Гуня вел себя тихо и смирно. — Ванька по делам ездил в Питер и случайно пересекся там с Дусей. И понеслось, — пояснила телеведущая. — Почему я об этом последней узнала? Неужели ни ты, ни Ягун не могли мне это сказать? — разозлилась Таня. — Я узнала об этом незадолго до тебя. А что качается болтливого комментатора… Не только ты его друг, Танька. Полагаю, таковой была воля Валялкина — которому тоже хотелось строить свою жизнь. А не страдать от твоего вечного выбора, — жестко произнесла Гробыня. Таня кивнула. Да… Она и сама молодец. Выбирать теперь не из кого — но как же убежать от некромага? Вечные метания, вечные сомнения. В этом вся ты, Таня Гроттер. Обиженная Зализина удалилась из зала; Бейбарсов по-хозяйски обнял рыжеволосую и увел к преподавателям… Стены Тибидохса дрогнули; где-то на улице раздался оглушительный грохот... Преподаватели, не сговариваясь, ринулись к источнику шума. Во дворе бушевало настоящее магическое торнадо — нескончаемый поток искр и бешеного вихря вот-вот был готов сорваться и снести все на своем пути… Жестом остановив остальных, вперед вышел Глеб. В его руках материализовалась бамбуковая тросточка. — Не мешать, — произнес Сарданапал. Такую мощь может заглушить лишь магия смерти. Бейбарсов распростер перед собой руки; вперед вырвалась огромная волна синего пламени, вступившая в поединок с неизвестной магией… После недолгой борьбы торнадо смахнуло магию смерти — и Глеб выдал более сильный залп. А потом еще сильнее. И еще… Черноморов выстроил за спиной Бейбарсова светлый щит — чтобы некромаг и вихрь не угробили кого ненароком… По вискам старика потекли струйки пота. — Ну и силища, — в восхищении пробормотал Гуня, — хорошо, что я с ним сцепился до его встречи с Танталом… По спине Тани пробежал холод. Боги, а она и не подозревала, каким могуществом обладал этот высокий смуглый мужчина, не так давно разменявший двадцать лет. Теперь понятно, почему Склепова говорила, насколько почетно его внимание… Бейбарсов чуть повернул голову; заметив ошарашенный взгляд Тани, он усмехнулся. Следующий залп синего некромагического огня, казалось, поднялся до небес — а потом попросту «обнял» бешеный круговорот, заставляя его стихнуть… Воронка становилась все меньше и меньше — пока не соткалась в стоящего на коленях человека… Глеб опустил руки: его помощь более не требовалась, вперед выступили другие преподаватели. Таня, не отдавая себе отчета, шагнула к Бейбарсову — и тот заключил ее в полуобъятие, готовый защищать от всего мира… Человек, тем временем, выпрямился. — Где я? — подозрительно отозвался он, созерцая присутствующих. Странные одежды… Темные короткие волосы, многочисленно ломаный нос с горбинкой… Что-то в его внешности казалось Тане знакомым. — Ург?! — хором отозвались Ягун и Гломов, пробившиеся из-за спин учителей. Парень — а вернее, молодой мужчина возраста Глеба, внимательно посмотрел на них. — Ягуни? Гуннио? Наконец, он заметил и Таню — стоявшую неприлично близко от высокого статного человека, от которого веяло опасностью и смертью… Одна его рука собственнически обнимала ее за талию, другая — сжимала бамбуковую трость. — Ург, — удивленно пробормотала Таня.