Самая длинная ночь в году

Мара привыкла, что смертные обращались к ней с просьбами. В конце концов, она была почитаемой богиней. Смертные ее любили, а она им благоволила. То ветра усмирит, то снега мягкого побольше пошлет, то пораньше морозы отведет. В общем, просьбы выслушивала, большинство выполняла, да и люди не наглели. К одной только просьбе привыкнуть не смогла. — Прошу тебя, Великая Марена, подари бессмертия, — девушка поклонилась ей в пол. Мара вздохнула и откинулась о спинку кресла. Прикрыла глаза и спросила: — Зачем оно тебе, Василиса? Никогда даже просьбы не посылала, а тут вдруг сама за ним пришла. Что же такого случилось? Девушка зажмурилась и помотала головой. — Мне не понравилось умирать, не хочу больше. *** — Эй, Вася, а спорим, что не сможешь до середины речки дойти? Девушка посмотрела на лед. Была еще зима, но в последние дни стояло тепло. Не настолько, чтобы таял снег, но достаточно, чтобы гулять долго. А если снег не тает, значит лед тоже! — Спорим, — Вася широко улыбнулась. *** — Скажи мне, Василиса, почему я должна даровать бессмертия именно тебе? — Потому что я дочь старосты, и я прошу об этом, — тут же выпалила девушка. Мара усмехнулась. Самоценности этой девчонке не занимать. Как и наглости. — И ты находишь эти причины достаточными, чтобы разжалобить меня? Девушка закусила губу в раздумьях, и Мара уж было подумала, что еще не все потеряно, как Василиса вдруг быстро сняла сережки и протянула ей. — Вот, еще могу дать эти сережки, — улыбнулась девушка. — Они новые и самые красивые в деревне. Маруся бы что угодно за них отдала. "Да она же еще совсем ребенок, — подумала Мара, — избалованный ребенок". Как бы то ни было, а Василиса точно не понимала, что просит. И навряд ли поймет, если объяснить. Что ж, простой путь тоже путь. Мара протянула руку и взяла сережки. Они действительно были красивыми, яркими. Только ни к одному из ее нарядов не подходили. — Я обещаю тебе, что больше умирать ты не будешь. "Мертвые не умирают" — остаток фразы проглотила Мара. А живые не предстают перед ней. Таковы законы этого мира. Василиса не могла поверить своему счастью, все кланялась в ноги Марене, обещала приносить жертвы, еще сережек послать, возносить благодарности. Мара отпустила ее кивком головы и, когда девушка была уже у дверей, плавно махнула рукой, отправляя ту в Славь. Такие отправления были самыми тяжелыми. Когда люди не понимали, что они уже мертвы, их уверенность в себе вместе с надеждой были слишком не к месту для нее, и совершенно правильными для них. Уж лучше потухшие взгляды или гневные выкрики, коли принять не могут.