Мальчик без номера

Ноябрь 2041 года. Переписка с Эммой и Норманом до этого момента проходила успешно, но только до этого. Но обо всём по порядку. Записок со временем становилось всё больше, но выбрасывать их было нельзя, и даже не потому, что они хранили воспоминания о разговорах, а потому, что Мама могла их разоблачить. Тогда, ребята договорились половину спрятать в спальне Нормана, а другую половину в комнате Рея. Сначала всё было хорошо, но, как это часто бывает, что-то пошло не так. У Рея началась паранойя, а может всё-таки не паранойя, но в его голову чётко въелась мысль, что мама уже обо всём догадалась. Поэтому, для безопасности, он предложил использовать шифры. Эмма с Норманом одобрили идею, хоть и считали, что их друг по переписке слишком волнуется. Для ещё большего эффекта было решено использовать разные шифры в разные дни недели. Один по понедельникам, средам и пятницам, второй по вторникам, четвергам и субботам. Воскресенье считалось днём молчания, ведь в этот день ребята не переписывались. Опять же, для безопасности. В общем, схема сработала, и они смогли успешно общаться на протяжении полугода. Но от чуткого взгляда Изабеллы ничего не скроется, и момент, когда она догадается, считался вопросом времени. Рей это понимал, но пока не знал, как это предотвратить. Всё-таки мама умнее и опытнее его, так что тягаться с ней было попросту глупо. В тот день погода совсем не радовала. На улице с самого утра лил дождь, и судя по сгущавшимся серым облакам, заканчиваться в скором времени, не собирался. Все дети играли дома, и у Изабеллы появилась чудесная возможность поболтать с её милым чадом. Заодно разоблачить. Рей, не о чём не подозревавший, читал в комнате книгу. Вдруг, тишину прервал скрип двери. У мальчика сразу пробежались мурашки по коже. Обычно, мама старается открывать дверь, как можно тише и быстрее, ведь знает, как та скрипит. Но, если происходило обратное, то можно было смело бить тревогу. Ребёнок, взяв себя в руки, продолжил невозмутимо читать, будто и не заметил прихода женщины. Изабелла вошла, осмотрелась и села на кровать. Рей всё также не подавал виду, что ему не по себе. Что-что, а контролировать свои эмоции в нужный момент он умел. — Знаешь, милый, мне без тебя одной в комнате так грустно. — с наигранной печалью сказала Изабелла. Видимо, она также решила пойти издалека, как и Рей когда-то при разговоре о фермах. Казалось, мама ему мстит. — И зачем ты решил, так сказать, переехать? — Ну знаешь, мне личное пространство нужно. Я уже всё-таки не маленький. Могу и сам о себе позаботиться. — ответил мальчик, уткнувшись лицом в книгу. Может, и по голосу можно было создать впечатление, что он ни капельки не волнуется, но, если Изабелла посмотрит ему прямо в глаза, то ребёнок не выдержит. — И когда ты так быстро вырос?.. — а вот здесь грусть была не фальшивая. К сожалению, Рей это не услышал. — Когда узнал, что моя мама – фермер, а окружение, в котором я живу — скот. — Знаешь, когда ты так говоришь, мне становится обидно. Ты ведь тогда сказал, что всё равно любишь меня. — И люблю. Просто сегодня не в духе. Прости. — Рей всё же отложил книгу, ведь тогда, ему стало немного стыдно. Он ведь и вправду говорил такое. И не врал. Просто, зная возможную цель её визита, общаться в ласковом тоне совсем не хотелось. — Интересно, почему же? Из-за дождя? Я думаю, что к вечеру он прекратится, и мы сможем пойти гулять. — тут Изабелла показала свою фирменную улыбку. Ложную, на которую могла способна только Железная леди. — Ты ведь не за этим пришла, верно? Может, уже перейдёшь к сути? — Да. Я хотела поговорить об Эмме и Нормане. — оскал мамы стал ещё больше. Рей невольно вздрогнул и забыл про самоконтроль. — Кого-то из них отправляют? — Нет, можешь успокоиться. Они умные детки. Скорее всего, они здесь ещё долго пробудут. Возможно, до 12. — мальчик выдохнул. Такое облегчение он ещё не испытывал. — Вижу, ты очень обеспокоился. — Изабелла встала с кровати, поправляя платье, и присела на корточки перед сыном, заглядывая тому прямо в глаза. — Скажи, солнышко, ты что ли привязался к ним? — ухмылка сменилась каменным серьёзным лицом. Она хищно смотрела прямо в душу. Как будто змея, которая медленно заглатывает жертву. Изабелла наблюдала за всем: пульс, дыхание, глаза. От её взгляда хотелось отвернуться, но было в нём и что-то манящее. Обманчивое, скрытое за милой улыбкой. Мальчик взглотнул. Мама настроена серьёзно. — Конечно, нет. Как именно я мог это сделать, если почти всё время сидел в комнате? — Рей долго не мог собрать свои мысли в слова, но уже и так длительное молчание могло вызвать подозрение, если ещё не вызвало. — Ну, разумеется. — Изабелла хихикнула и вновь ухмыльнулась. — И чего это я вдруг задаю глупые вопросы? Прости, зайчик. — женщина поднялась с корточек и направилась к двери, но... — Слушай, а как давно ты делал здесь уборку? — Недавно. — Рей понял к чему она идёт, но всё-таки надеялся, что пронесёт. — Да? Можно, я проверю? Просто дети склонны врать. Неосознанно. — мама обернулась и пошла по комнате, проводя пальцами по мебели, делая вид, что проверяет. Ну что ж. Не пронесло. — Представляешь? Они могут врать даже самым близким людям — родителям. — Да? Очень интересно. Я удивлён. — Рей решил подыграть ей, хотя внутренне был в страшном напряжении. Мама подошла к месту, где мальчик хранил записки. А точнее, под этим местом. — Я тоже могла бы быть. Только, к сожалению, мой сын относится к их числу. Видимо, зря я воспитывала его на протяжении нескольких лет. — Изабелла присела и стала отколупывать доски. — Какая мать, такой и ребёнок. — всё. Это конец игры. Нет больше смысла делать вид, что ничего не знаешь. — И правда... — она достала скомканные в кучу листочки, немного влажные от старости досок. — Вау. С предыдущего раза их число значительно увеличилось. Видимо, вы время зря не теряли. — Как давно? — Рей опустил взгляд вниз. Он не хотел признавать поражение. — Как давно, ты об этом знаешь? — Примерно, два месяца. Вы, конечно, хорошо старались, но тягаться со мной, детки, вам ещё рановато. — Изабелла вернула доски на прежнее место и пошла в сторону кровати. — Почему же ты раньше не говорила? — Не могла понять, какие шифры вы использовали. Мне нужно было точно убедиться в содержимом записок. На это ушло бы меньше времени, да только месяцы загруженные были. Подготавливала первоклассный товар к отправке. - женщина приобняла сына и начала поглаживать по голове. — Тц. Понятно. — Рей недовольно цыкнул. Всё-таки осознавать проигрыш было обидно. — Ну тише. Успокойся. — мама уже неподдельно стала успокаивать ребёнка. — Вкус поражение горек, но только он помогает сделать таким сладким вкус победы. Тебе всего лишь 7. Дурачить собственную мать на протяжении 4-ёх месяцев достойно похвалы, хоть и не расценивается, как хорошее поведение. — Мама... — мальчик сделал паузу. — А ты когда-нибудь проигрывала? — женщина удивилась, но вскоре улыбнулась. — С самого начала. Нам с тобой просто не повезло родиться в таком отвратительном мире. Где детей отправляют на корм, а выжить можно только с помощью жертв других людей. — Изабелла грустно, и как будто устало, выдохнула. — Но сейчас, рядом со мной, сидит самая большая победа моей жизни. Рей улыбнулся. Кем бы ни была его мать, но она искренне любила его. В комнате установилась тёплая атмосфера. Это словно был кокон любви и счастья, за пределами которого, царил жуткий беспредел. Хотелось, остаться тут навсегда, но это невозможно. Не в этом мире. — Ты не должен больше общаться с ними. Если даже не ради себя, то ради меня. — Изабелла вновь вернула ту безысходность, стоящую здесь минуту назад. Всё-таки это лучше, чем тот ложный рай, который они вдвоём представили. Лучше. — А если я узнаю, что ты продолжаешь, разговор будет уже с ними. И совсем не ласковый. Конечно, отправить раньше времени этих двоих я не могу, но что-нибудь исправить в их " счастливой" жизни – запросто. Так что учти – всё зависит от тебя. С этими словами, женщина встала, положила в карман платья записки и направилась к выходу. — Не расстраивайся, к вечеру, как я и сказала, пойдём гулять. За одно сожжём их. — мама указывала на записки. Рей лишь покорно кивнул. — И всё же, уберись в комнате, здесь немного грязновато. Не скучай, солнышко. И она ушла, оставив после себя пустоту и неприятное послевкусие. Неужели это конец, так и не начавшийся, дружбы? *** Через неделю терпение Эммы и Нормана было исчерпано. Они волновались, почему их Домовой перестал отвечать на записки. Были самые разные варианты, начиная от его убийства и заканчивая сменой дома. Спрашивать маму, было категорически нельзя, ведь общались они тайно. Была ещё мысль о краже ключа от комнаты, но и эта затея казалась слишком рискованной. На этом все концы были оборваны. Ребята зашли в тупик. Правда, Рей так и не хотел принимать поражение, но маму расстраивать, желания не было. Взвесив все "за" и "против" , мальчик решил действовать. Подгадав день отправки, а также услышав знакомые шаги, он просунул под дверь один единственный листочек. Хотя, листочком назвать его можно было от силы. Скорее обрывок. Но главное не внешний вид, а содержимое. — Норман, смотри! — Эмма то ли радостно, то ли взволнованно, то ли всё вместе, подобрала записку. — Два, четыре, десять слева. Это цифры? Но что они тогда значат? — Пока не знаю, но ясно одно — что-то произошло, раз чёткого ответа мы не получили. Возможно даже... — договорить Норману не дал внезапный крик Эммы. — Думаешь, нас раскрыли? — Вполне вероятно. Но это сейчас не главное. Если Мама ничего нам не сказала, значит Домовой всё уладил. Поэтому, нужно сосредоточить все силы и понять, что это за цифры. — Может, это чей-то номер? — но потом девочка сразу опровергла свою догадку. — Нет. Иначе, тут не было бы слова " слева ". — Кстати, да! В записке не только цифры, но и это слово. Направление. Координаты или же... Точно! Всё проще. Пошли, Эмма. — блондин взял её за руку, и они быстро побежали вниз. — Быстро соображаешь, Норман. — усмехнулся за дверью Рей. Тем временем, дети добежали до... — Библиотека? — удивилась Эмма. — Да. Помнишь, как-то в одной записке Домовой упоминал, что любит читать и часто спускается в библиотеку, пока никого нет дома. Скорее всего, цифры означают... — Норман достал лестницу и покатил её по помещению. — Книжный шкаф два, полка четыре... — на этом моменте мальчик стал подниматься. — И десятую книгу слева. — Точно! Ты гений, Норман! — радостно похлопала в ладоши Эмма. Блондин спустился и стал рассматривать нужную, по его предположению, книгу. — 100 лучших блюд мадам Де Кукинг? — вопросительно прочитала названия Эмма. — Да. Скорее всего книга не имеет значение. Возможно... — Норман потряс её, и оттуда выпал ещё один обрывок. — Вот оно! Три, пять, четырнадцать справа. — Поняла. — Эмма, поняв схему, достала следующую книгу. — 101 преимущество владельцев собак? — девочка потрясла её, и оттуда выпал ещё один отрывок. — У меня какое-то де жавю... — проныл Норман. — Пять, два, восемь слева. Мы так долго будем? — грустно спросила Эмма. — Не знаю. Но Домовой очень хорошо постарался. Главное, надо успеть до прихода Мамы, так что поспешим. — Ага! Через минут пятнадцать дети наконец-то наткнулись на книжку без записки. — Основы азбуки Морзе? — опять вопросительно прочитала девочка. — Он хочет общаться с помощью неё? — Видимо. Ну что ж. — Норман сел за стол. — Придётся нам её выучить здесь и сейчас. — Чего? Норман, ты же шутишь? — нервно посмеялась Эмма. — Извини, милая Эмма, но нет. Нас один раз и так раскрыли, и если мы возьмём книгу с собой, Мама может опять обо всё догадаться. — Д-да, но... — Никаких " но ". Или ты хочешь прервать связь с нашим знакомым? — Нет. — рыжая грустно вздохнула и села за стол рядом с Норманом. — Ну, начнём тогда. К счастью, Изабелла сегодня опять задержалась, и у детей было побольше времени на обучение. На следующее утро, из-за двери в комнате Рея послышались стуки. Мальчик сразу понял, что его, вроде как друзья, смогли выучить азбуку Морзе. И довольно быстро. Прислушавшись, он чётко услышал слово " Привет " . Ни секунды не медля, брюнет встал с кровати и отстучал ответ. Это всё занимало намного больше времени, чем записки, но даже, если бы у женщины появились вопросы о непонятных стуках, можно легко было выдать это за игру. Вот так переписка, а точнее перестучалка, продолжалась.