The House That Built Me

Моя жизнь превратилась в феерию планирования свадьбы из ада. Если я увижу еще одну салфетку, бокал для шампанского, скатерть, торт или цветок, я застрелюсь. Кейли планировала свадьбу на последнюю субботу августа. Я не знаю число, и мне действительно все равно. Я до сих пор изо всех сил стараюсь не ложиться в постель одновременно с ней, чтобы не пытаться оттолкнуть ее от себя. Мне нужно все отменить, но я не хочу причинять ей боль. Я скучаю по Клэри. Я скучаю по ее смеху, улыбке и ярким зеленым глазам. Прошла неделя с того вечера в баре. Я хочу знать, как у нее дела. Я должен быть с ней каждый день. Я хочу целовать ее губы на прощание утром перед уходом на работу и забираться к ней в постель ночью. То, что я надеялся начать с чистого листа, превратилось в позолоченную клетку. Это была красивая клетка, золотая и блестящая. На первый взгляд она выглядит хорошо, но когда ты подойдешь достаточно близко, ты увидишь, что она лишь сверху покрыта позолотой и совсем не блестит. Я не мог жить в этой клетке вечно, как планировал, но Клэри не хотела меня. По крайней мере, не так, как я хотел ее. Я видел, как вспыхнули ее глаза, когда я прикоснулся к ней, и мурашки побежали по коже. Я также видел, как все ее тело сжалось, когда она оставила меня той ночью в баре. Было что-то, что заставило ее повернуться и оттолкнуть меня после того, как мы были вместе. Я просто не знаю, что это такое. Может быть, она все еще влюблена в мужчину, которого не может иметь, и использовала меня как отвлекающий маневр. Несмотря на то, что сказал Магнус, что-то все еще скрывалось за этими прекрасными зелеными глазами, и я хотел знать, что это. Я начал свой день так же, как и любой другой: душ, одежда, кофе, работа. Я вошел в пустой банк, который должен был гудеть. Я услышал приглушенный шепот и последовал за ним в кабинет Алека. Оказавшись внутри, я обнаружил Алека, Алину, Хелен и еще нескольких человек, которых я так и не удосужился узнать по имени, стоявших вокруг, как будто кто-то только что переехал их любимую собаку. Алек поднял глаза, но ничего не сказал, а Алина только крепче обняла себя за талию. Я недоуменно склонил голову набок. Обычно по утрам все были бодрыми и энергичными. — Что происходит, ребята? Алек вздохнул и провел рукой по лицу. Он вытащил из кармана телефон и набрал номер. Я подошел ближе, скрестив руки на груди, и уставился на него. — Алек, — это был голос Клэри. Он был мягким и дрожащим, пока из динамика не вырвалось рыдание. — Он умер. Мой папа умер, и я не знаю, что делать… — снова раздается плач. Я не могу с этим справиться. Я не могу слышать, как ей больно, когда я знаю, что ни черта не могу сделать, чтобы исправить это. Алек выключает телефон, прежде чем сообщение заканчивается, и смотрит на всех, кроме меня. — Ребята, вы не могли бы оставить нас с Джейсом на минуту? — я ошеломленно поднимаю глаза. Зачем ему понадобилось оставаться со мной наедине? Как только комната опустела, взгляд Алека упал на меня, заставляя мою кожу чувствовать себя так, словно она покрылась волдырями под его пристальным взглядом. — Что ты с ней сделал? — Что? — Клянусь Богом, Джейс… — Алек, какого хрена ты несешь? Ее отец только что умер. Какое это имеет отношение ко мне? — Это не все сообщение, но в комнате были люди, которым не нужно было слушать остальное. Даже я не должен был этого слышать, — я смотрю на него, приподняв бровь, и он снова проигрывает сообщение. Услышав ее измученный голос, я отвожу взгляд, а потом слышу шорох, снова плач, всхлипывания и вздох: «Боже, мне нужен Джейс». Я снова смотрю на предмет в руке Алека, и меня охватывает паника. Я не мог сказать, действительно ли она прошептала это, или телефон был так далеко, что мне показалось, но после этого сообщение закончилось. — Ну, так скажи мне, какого хрена это имеет к тебе отношение, — я не знал, что сказать. Зачем звонить Алеку и говорить, что ей нужен я? — Джейс, клянусь Богом… — начал Алек, и я поднял глаза. Выражение моего лица быстро заставило его замолчать. — Не делай этого с ней, — прошептал он. — Не делать чего? — У тебя есть Кейли. Не делай этого с ней. Что бы ты ни делал, не делай этого. Я не могу смотреть, как моя лучшая подруга проходит через это снова. Я причинил ей достаточно боли, — его глаза умоляли меня, но я ничего не сказал. Что я мог сказать? — Что-то случилось в ночь во время шторма, когда вы вдвоем были в той хижине, — я провел рукой по волосам и со вздохом откинулся на спинку стула. — Скажи мне, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Ничего не случилось, — говорю я ровным голосом. Выражение лица Алека становится холоднее, и его голубые глаза сужаются. — Ты думаешь, я не вижу, но я вижу. Она другая, ты другой, и я все слышу. Кейли планирует свадьбу с мужчиной, который больше не прикасается к ней, а Клэри… — он усмехается. — Она ходит так, словно ее мир перевернулся вокруг своей оси. Не счастлива, не печальна, а разрывается между реальностью и мечтой. Я знаю ее лучше, чем самого себя, Джейс. Ты медленно убиваешь их обоих, — чего он не знал, так это того, что я уже мертв. Я встал и прижал ладони к столу, когда наклонился ближе к нему. — Хочешь знать, что случилось? — прошипел я, когда он откинулся на спинку стула, но его глаза не отрывались от моих. — Мы застряли под дождем, провели ночь в хижине, а потом вернулись к реальности. Реальности, в которой снова существовала Кейли, как и все остальное, реальности, от которой я был более чем готов отказаться, и которая все еще существует. Она оттолкнула меня. Так что не вешай мне лапшу на уши насчет того, что не надо причинять боль Клэри. Она не такая слабая, хрупкая и маленькая, какой ты ее представляешь. Несмотря на то, что ты думаешь, она пережила то, что ты сделал с ней, и все еще позволяет тебе удерживать часть своего сердца. Ты этого не заслуживаешь. Так что не надо сидеть здесь в этом чертовом кресле и поливать меня дерьмом, потому что чувствуешь себя обязанным защищать ее. Я отступаю от стола и выпрямляюсь. Я поворачиваюсь, но перед тем, как уйти, должен сказать еще одну вещь: — Это не я причинил ей боль, которая разгорячила тебя, это тот факт, что я могу дать ей все, что ты не смог, не захотел или что-то еще, — моя рука взлетает в воздух, и бровь Алека поднялась. — Ты не хочешь потерять ее больше, чем уже потерял. Хорошо, я понимаю, но не используй меня как предлог, чтобы скрыть это. Я не виню тебя за то, что ты любишь ее, Алек, потому что иначе я был бы самым лицемерным человеком на свете, — я оставил Алека с челюстью, которая почти касалась стола. Я вернулся в свой кабинет и принялся расхаживать взад-вперед. Мои волосы, вероятно, были в беспорядке от того, что я взъерошивал их руками. Мой разум не отключался и даже не успокаивался, пока я пытался сообразить, что же мне делать. Я хотел пойти к ней. Я слышал, как она шепчет «Боже, мне нужен Джейс» на повторе в моей голове. Не будет ли ошибкой пойти к ней? Оттолкнет ли она меня, если я это сделаю? Не знаю, смогу ли я позволить ей снова оттолкнуть меня. Я как раз развязывал галстук, когда в дверь постучали. Может быть, это она? Нет, она не придет сюда, чтобы увидеть меня с Алеком так близко. Я стряхнул эту нелепую мысль. Я сел за свой стол, делая вид, что занят, прежде чем позволить посетителю войти. — Доброе утро, Джейс, — улыбается мне мистер Беннет, закрывая за собой дверь и садясь на стул перед моим столом. — Доброе утро, — неуверенно говорю я. Он скрещивает ноги и с улыбкой складывает руки на коленях. — Я до сих пор не получил ни одного из твоих оценочных бланков с фермы Моргенштерна, — я откидываюсь на спинку стула и складываю руки, скользя взглядом по его улыбающемуся лицу. — Нет, — качаю я головой. — Нет, потому что я с ними еще не закончил, — Джефф вздыхает, и его улыбка гаснет. — Послушай, Джейс, я знаю, что ты здесь недавно, и, учитывая тот факт, что ты женишься на моей дочери, я держу язык за зубами, но не больше не могу. Ты мешаешь бизнесу. Я занимаюсь недвижимостью, Джейс, покупаю землю и продаю. Вот как я зарабатываю деньги, — я медленно киваю и смотрю ему прямо в глаза. — Я хочу эту землю. Моргенштерн был дураком, что не продал ее, когда я предложил ему сделку, но он уже не проблема. Джослин не сможет выкопать эту гребаную дыру из долгов, так что чем скорее мы избавим ее от этой проблемы, тем лучше для нее же. — Итак, — я прочистил горло и подался вперед. — Вы хотите, чтобы я вышвырнул Джослин и Клэри из их дома после смерти Вала, я правильно вас понял? — Джефф кивает. — Это бизнес. — Что ж, — вздыхаю я, — я позабочусь, чтобы вы узнали первым, когда я закончу анализ. Вы будете присутствовать на похоронах? — Джефф усмехается и качает головой. — Конечно. Я не упущу шанса отдать последние почести старому другу или выразить соболезнования его жене, — Джефф улыбается, и это улыбка дьявола, и я поднимаю голову. — Вы хотите сказать, что не верны своей жене? — Можешь ли ты сказать мне от всего сердца, что был верен моей дочери? — его брови приподнимаются, и я замолкаю. — Ночь, проведенная наедине с Клэри в уединенной хижине, станет испытанием на верность любому мужчине. Это проверило тебя, Джейс? — я тоже приподнимаю бровь, удивляясь его дерзости. Он усмехается и качает головой. — Держу пари, она была восхитительна, просто лакомый кусочек. Я тебя не виню, — я напрягаюсь от его слов и сжимаю кулаки. Как он смеет так говорить о Клэри, как будто он прикасался к ней своими собственными руками. — Но если моя дочь будет страдать из-за твоей неосторожности, я позабочусь, чтобы Клэри тоже страдала, — он злобно улыбается, затем он встает с кресла и покидает меня. — Увидимся дома, Джейс. На минуту я почувствовал себя побежденным. Я не знал, как победить его, не причинив вреда Клэри или Кейли. Я знал, что без боя мне отсюда не выбраться, а в каждой битве обязательно будут жертвы. Я не мог пойти к Клэри сейчас, не с Джеффом на хвосте. Я знал, что он будет следить за мной и использовать все, что сможет, против меня, если до этого дойдет. Единственное, что я мог сказать в свою пользу, так это то, что Джефф понятия не имел, кто я такой и во что он ввязывается. Я знал влиятельных людей. Я влиятельный человек. Майкл Вэйланд был деловым партнером моего отца и моим тоже. То, что я ушел и решил оставить компанию в его руках, еще не означало, что она стала моей в меньшей степени. У меня были средства бороться с ним. Я просто не знал, смогу ли сделать это и убедиться, что Клэри выйдет невредимой. Через два дня после того, как стало известно о смерти Валентина Моргенштерна, весь город собрался на его похороны. Все мужчины, женщины и дети присутствовали на этой службе, и она соперничала даже с похоронами моих родителей. Я сидел у края скамьи с Кейли рядом со мной в трех рядах от начала. В центре помещения стоял гладкий черный гроб с огромной композицией цветов на нем. Я беспокойно сидел на своем месте, вспоминая о родителях и о том, как сильно я по ним скучал. Я хотел быть рядом с Клэри. Я хотел утешить ее так, как никто не мог утешить меня. У Клэри все еще была мать, и за это я мог быть ей благодарен. Тяжело было потерять одного родителя, но двоих сразу — просто невыносимо. Ты учишься жить дальше, но это уже не то же самое. Двери открылись, и от рояля зазвучала печальная мелодия. Джослин вошла первой, одетая в простое облегающее черное платье, Люк шел рядом с ней. В одной руке она держала платок, в другой — красную розу. Клэри зашла следующей, одетая в черное платье, которое было чуть выше колен и свободно струилось во время ходьбы. Ее волосы были аккуратно зачесаны назад, а локоны ниспадали каскадом по спине. Я хотел быть с ней. Рядом с ней был мужчина, которого я никогда раньше не видел. Он был такого же телосложения, как и я, и у него были светлые волосы. Как только я увидел его лицо, я сразу понял, что это ее брат Джонатан. Глаза Клэри встретились с моими, когда она проходила мимо, и ее губы задрожали. Я никогда не видел, чтобы кто-то выглядел таким красивым и несчастным одновременно. Она выглядела еще более измученной, чем ее голос по телефону. Как только они сели, Джонатан повернулся и посмотрел на меня. Он улыбнулся, когда его взгляд упал на Кейли. Он думал о том же, что и я, и это должно было меня беспокоить, но это не так. Кейли выбрала меня не из-за того, кем я был, а из-за того, как я выглядел. Нас ни за что нельзя было спутать, но сходство между нами было поразительным. Священник начал речь, и Клэри положила голову на плечо Люка, в то время как Джонатан обнял ее за плечи. Когда священник закончил, Клэри встала и направилась к алтарю. Наши взгляды на мгновение встретились, прежде чем она закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Мой отец был трудолюбивым человеком. Он посвятил свою жизнь ранчо, но всегда находил время быть хорошим родителем. Я помню, как он брал нас с Джоном на пруд вечером, чтобы поплавать, — она посмотрела на Джослин и улыбнулась, — против желания моей мамы, — она рассмеялась, и я улыбнулся ее счастливым воспоминаниям. — Летом он разрешал нам ставить палатку и спать на переднем дворе. После разведения костра он обучал нас искусству создания идеального смора. Когда мне было пять лет, он впервые разрешил мне покататься на его лошади одной и после долгих лет просьб купил мне мою собственную, сказав, что это мой первый урок ответственности. Он многому меня научил, но самым важным его уроком была любовь. Он называл меня светлячком и сказал, что я горю ярко, как светлячки. Он сказал мне никогда не терять мой свет, потому что это то, что он любил во мне больше всего, и это та же самая причина, по которой я найду великую любовь своей жизни, как это делали светлячки. Голова Клэри откинулась назад, и она снова вздохнула. Она боролась со слезами, и мне потребовалось все мое мужество, чтобы не подойти к ней и не обнять. Клэри шмыгнула носом, и ее голос задрожал, когда она заговорила. — Трудно гореть ярко, когда теряешь людей, которых любишь, — одинокая слеза скатилась по ее щеке, и она быстро смахнула ее. — Но я сделаю это, потому что именно этого он от меня и хотел бы, и, может быть, однажды я пойму, что он был прав, — глаза Клэри встретились с моими, и я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он был прав, я просто должен был доказать ей это. Клэри повернулась и положила розу, которую держала в руке, на крышку гроба. Она прижалась щекой к черной поверхности и шмыгнула носом еще раз, прежде чем сказать: — Я люблю тебя, папочка, и я буду скучать по тебе, — она снова села рядом с Джонатаном, и на этот раз он притянул ее к себе и что-то прошептал на ухо. Кейли воспользовалась этим моментом, чтобы посмотреть на меня, и я опустил взгляд вниз, когда она сцепила свои пальцы с моими. Ее рука чувствовалась неправильно в моей, но я позволил ей держаться. Это было символично для меня в тот момент. Она держалась за что-то, что я уже отпустил, но у меня не хватило духу сказать ей об этом. А еще была Клэри, моя милая Клэри, которая страдала из-за этого. Мне нужно было набраться мужества и разобраться в этом дерьме. Я больше не мог так поступать ни с ними, ни с собой. Гроб покатился мимо, за ним последовали Люк и Джослин, затем Клэри и Джонатан. На этот раз она не смотрела на меня, но глаза Джона нашли Кейли. Она отпустила мою руку и уставилась прямо перед собой. Это становилось все интереснее. Кладбище принесло мне жуткое спокойствие. Теплый ветер развевал мои волосы, и я чувствовал запах диких цветов. Гроб перенесли на небольшой участок земли, вокруг которого ничего не было, и поставили на подъемник. Все собрались в круг вокруг него, и я обнаружил, что стою прямо напротив Клэри. Я не отрывал глаз от земли, но чувствовал на себе жар ее взгляда. Я почувствовал, как Кейли переместилась рядом со мной, и поднял голову, чтобы заметить, как она смотрит на Клэри. Спокойствие, которое я чувствовал, исчезло. Казалось, что эта толпа была в нескольких секундах от того, чтобы увидеть женскую драку, и это было из-за меня. Клэри посмотрела на брата и улыбнулась. Затем он посмотрел на Кейли, и она шагнула ближе ко мне. Я бы с радостью поменялся с ним местами. Он мог бы заполучить Кейли, я больше не хотел ее. На самом деле, я не могу вспомнить время, когда я мог бы искренне сказать, что действительно хотел ее. Она красивая, с ней было весело общаться, но я никогда не чувствовал к ней того, что чувствую к Клэри. Не было другого пути. Я бы нашел способ сделать Клэри счастливой, если бы мне пришлось стать несчастным, чтобы сделать это. Мне нужно было сначала поговорить с Майклом и выяснить его точку зрения. Если бы Джефф Беннет захотел поиграть с большими собаками, я бы спустил ему на задницу всю эту чертову свору бешеных гончих. Это была не та игра, в которую он хотел играть, потому что теперь мы будем играть по моим правилам.