Дела семейные

      Впервые за много лет Фрэнк поддался на уговоры Кэролайн навестить Эрика в Замке Крестоманси. Чем старше он становился, тем реже приезжал домой на каникулы. Кэролайн прекрасно его понимала, но ужасно скучала.       Гвендолен ехать отказалась наотрез, заявив, что у нее с миссис Шарп полно работы в магазине, а потом еще презрительно добавила:       — И вообще, с какой стати я должна встречаться с этим выскочкой, который и видеть свою семью не желает? Такой важный теперь — еще бы!       Кэролайн только горько вздохнула. По опыту она знала, что пытаться вразумить Гвендолен бесполезно. Она чувствовала себя виноватой: как она могла это допустить, как могла позволить Фрэнку избаловать дочь до такого безобразия? Но время ушло — теперь уже поздно что-то предпринимать. Гвендолен выросла, и ее не переделаешь.       Милли встретила их на вокзале Боубриджа. Едва они вышли из вагона, как Милли горячо обняла Кэролайн, воскликнув:       — Кэролайн, дорогая! Я так рада тебя видеть!       После чего, повернувшись к Фрэнку, она протянула ему руку и поздоровалась с подчеркнутой сдержанностью:       — Добрый день, Фрэнк.       У Фрэнка сделался такой ошарашенный вид, что Кэролайн лишь громадным усилием воли сумела подавить смешок. И Милли, и Кристофер виртуозно умели продемонстрировать свое отношение, при этом оставаясь в рамках безукоризненной вежливости.       Приглашая их садиться в машину, Милли умудрилась сделать так, чтобы Кэролайн села рядом с ней на переднее сиденье, а Фрэнк — сзади. Всю дорогу она весело болтала, так что Кэролайн почти забыла о присутствии угрюмого недовольного Фрэнка.       — Эрик сейчас с Кристофером на совете министров, — сообщила Милли, когда они по посыпанной гравием дорожке подъехали к Замку. — Но скоро должны вернуться.       Кэролайн, как всегда, когда бывала здесь, залюбовалась величественным старинным замком и окружавшим его роскошным парком. Милли провела их не через помпезную парадную дверь, к которой поднимались мраморные ступени, а через неприметный ход за кустами рододендронов. Видимо, потому что он находился ближе к гаражу.       По коридорам, покрытым мягкими зелеными коврами, Милли проводила их в громадную светлую комнату.       — Сколько живу здесь, до сих пор не могу понять, почему эта комната называется Малая гостиная, — весело заметила она, пригласив их устраиваться за круглым мраморным столиком.       Кэролайн засмеялась:       — Наверное, потому что остальные еще больше?       Она уже и не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так легко и беспечно. И даже по-прежнему неодобрительно молчавший Фрэнк не портил настроения.       Милли покивала с серьезным лицом, но задорным блеском в глазах:       — Видимо, да.       Кресла с резными ручками обтягивал сине-зеленый шелк, и Кэролайн было почти страшно в такое садиться. Они скорее походили на музейные экспонаты, чем на обычные предметы мебели. Фрэнк усиленно пытался притворяться, будто встречает подобное каждый день, но Кэролайн видела, он тоже впечатлен. Однако Милли села без всяких церемоний, и они последовали ее примеру. А когда улыбчивая темноволосая девушка, почтительно величавшая Милли «леди Чант», принесла чай с печеньем, Кэролайн окончательно забыла про антикварные кресла.       И принялась жадно расспрашивать про Эрика. Из-за патологической ревности Фрэнка она так редко видела сына и так мало знала о его жизни! Даже несмотря на то, что он регулярно ей писал. Это всегда было ее неизбывной болью.       Милли охотно рассказывала: о его занятиях, подготовке в качестве будущего Крестоманси, интересах, увлечениях, даже о девочке по имени Марианна, к которой, по мнению Милли, Эрик явно был неравнодушен. Действительно, это имя несколько раз мелькало в его письмах. И хотя Эрик ничего такого не говорил, Кэролайн чувствовала, что Милли права насчет нее. Страшно захотелось с Марианной познакомиться.       Фрэнк большей частью молчал, но хотя бы не мешал. Кэролайн была ему за это благодарна. Она не знала, сколько они так просидели — время летело незаметно, — когда из коридора донеслись голоса, в которых несколько мгновений спустя Кэролайн узнала Эрика и Кристофера. Судя по тому, что голоса становились громче, шли они сюда.       — Просто тоска зеленая, — жалобно протянул Эрик. — Можно, я больше не пойду?       Милли хихикнула, и Кэролайн слышала, как она тихонько прошептала: «О, как я тебя понимаю!»       — Нельзя, — несмотря на показную суровость, в голосе Кристофера отчетливо звучала улыбка. — Это часть твоей работы.       Эрик явно тоже заметил эту улыбку, поскольку продолжил канючить:       — Ну, когда это еще будет…       — А учиться надо уже сейчас, — непреклонно возразил Кристофер, но сразу же добавил: — Ладно, в следующий раз можешь не ходить — там всё равно ничего важного не будет. К тому же, помнится, Роджер собирался проводить испытания их с Джо новой машины.       — Спасибо! — с чувством произнес Эрик.       Кэролайн невольно засмеялась. В этот момент она как никогда была благодарна Кристоферу за заботу о ее сыне.       Дверь в гостиную открылась, пропуская Эрика и Кристофера. И Кэролайн вдруг осознала, что успела встать и сделать несколько шагов к двери. Эрик выглядел потрясающе. Он стал почти взрослым и очень красивым. И был одет в великолепнейший темно-синий костюм. «Интересно, это Кристофер приучил его так одеваться?» — мелькнула веселая мысль. Кристофер всегда умел потрясающе одеваться. Милли даже как-то жаловалась, что он просто помешан на этом. А еще, несмотря на то, что они обладали абсолютно противоположными типами внешности, в Кристофере и Эрике чувствовалось неуловимое сходство.       — Мама? — Эрик радостно улыбнулся Кэролайн, в два шага преодолел разделявшее их пространство и крепко обнял. — Я так рад тебя видеть!       Кэролайн счастливо засмеялась, обняв его в ответ:       — Я тоже, дорогой. Я ужасно соскучилась.       Отпустив Эрика, но по-прежнему держа его за руки, Кэролайн улыбнулась кузену:       — Привет, Кристофер.       Он тепло улыбнулся в ответ и формально кивнул Фрэнку. Эрик столь же формально пожал отцу руку. Кэролайн невольно вздохнула. Она прекрасно понимала Эрика, и Фрэнк сам виноват, но на отчуждение между отцом и сыном было невероятно грустно смотреть.       — Что ж, мы оставим тебя пообщаться с родителями, солнышко, — сказала Милли, мимолетно потрепав Эрика по волосам.       Он кивнул, с нежностью улыбнувшись ей, и проводил дядю с тетей взглядом до дверей. Только после этого повернувшись к родителям и предложив им снова устроиться за столиком.       — Ты теперь такой важный, — непонятным тоном произнес Фрэнк. — Совет министров…       Эрик со скептичным выражением приподнял бровь, и Кэролайн невольно улыбнулась — он явно копировал мимику Кристофера. Фрэнк тоже это заметил и помрачнел еще больше. После секундного размышления Эрик, видимо, решил не вступать в конфликт и с беспечным видом пожал плечами:       — Приходится учиться и этому. Дядя Кристофер говорит, совещания и светские приемы — самая кошмарная часть работы Крестоманси. Хуже может быть только то и другое одновременно.       Кэролайн засмеялась:       — Похоже на Кристофера.       Эрик усмехнулся, а потом светским тоном спросил:       — Как там Гвендолен?       Кэролайн прямо видела, что на самом деле ему не больно-то интересно и спрашивает он просто из вежливости. Ей снова стало больно и грустно. Как она могла допустить, чтобы ее дети стали чужими друг другу? Эрик проявлял хотя бы вежливый интерес, а Гвендолен, похоже, решила просто забыть, что у нее есть брат. Кэролайн пыталась с ней поговорить — безрезультатно.       Вздохнув, она рассказала о магазине магических артефактов, который открыли Гвендолен с миссис Шарп. Не сказать, чтобы они сильно разбогатели, но стабильный доход магазинчик обеспечивал. Правда, Гвендолен лелеяла честолюбивые мечты перебраться в Лондон и открыть дело там. «Я родилась не для того, чтобы прозябать в этой дыре!» — регулярно восклицала она.       Пока Кэролайн расспрашивала Эрика про его жизнь, пока они обменивались новостями и болтали обо всем на свете, Фрэнк молчал, хмуро постукивая пальцами по подлокотнику кресла. И только когда Эрик поинтересовался их делами, вдруг резко бросил:       — Ты столь успешен, мог бы и позаботиться о родителях и сестре.       Эрик заметно напрягся и подозрительно спросил:       — Что ты имеешь в виду?       А вот Кэролайн сразу поняла, к чему он ведет. Пару месяцев назад Фрэнк вложил деньги в сомнительное предприятие и всё потерял. Они оказались в весьма затруднительном положении, но Кэролайн и предположить не могла…       — Я имею в виду, что мы сейчас в крайне тяжелой ситуации — проще говоря, полностью разорены. И ты, как ученик Крестоманси, мог бы помочь нам снова встать на ноги.       — Фрэнк! — пораженно воскликнула Кэролайн. — Только не говори, что ты согласился на поездку только из-за этого!       Фрэнк ее просто проигнорировал. Эрик нахмурился, а потом медленно произнес:       — Ты ведь понимаешь, что этот замок принадлежит правительству? А всё, чем я здесь пользуюсь, дает мне дядя Кристофер?       Фрэнк пренебрежительно отмахнулся:       — Не пытайся убедить меня, будто ничего не можешь сделать. Прояви почтение к родителям.       Кэролайн готова была провалиться от стыда сквозь землю. Она приехала повидаться с сыном, по которому скучала. А Фрэнк всё обставил так, будто они явились — не с просьбой даже — с требованием помощи.       Эрик выпрямился, как стрела, и сузил глаза. После долгого тяжелого молчания, показавшегося Кэролайн вечностью, когда они с Фрэнком прожигали друг друга взглядами, он холодно (и опять этот тон разительно напомнил Кристофера, когда того что-то сильно злило) ответил:       — Почтение? А с какой стати? Все эти годы я не был тебе нужен. Я никогда не понимал, чем провинился перед тобой. Тем, что родился с девятью жизнями? В нашей семье меня любила только мама. Для тебя я был досадной помехой. Для Гвендолен — сначала источником силы и мальчиком на побегушках, а потом пустым местом. Так что, знаешь, отцом мне был дядя Кристофер, а сестрой — Джулия. Вы же с Гвендолен относились ко мне, как к подкинутому в гнездо кукушонку.       Фрэнк с возмущенным выражением открыл рот, но так и не придумал, что сказать. Эрик вскинул ладонь (еще один жест, перенятый у Кристофера):       — Однако я не отказываюсь помочь. Я попрошу дядю за вас. Возможно, он даже согласится.       — Что ж, спасибо и на этом, — проворчал Фрэнк и вскочил на ноги. — Пошли, Кэролайн.       Эрик коротко кивнул, тоже поднявшись, а потом обратил на Кэролайн сразу потеплевший взгляд и протянул ей руку, чтобы помочь встать (чего не удосужился сделать его отец):       — Мама, не хочешь перебраться жить сюда? Уверен, дядя Кристофер и тетя Милли не станут возражать.       Фрэнк аж побагровел от такого предложения — казалось, он вот-вот взорвется. Несколько секунд Кэролайн всерьез размышляла, не согласиться ли. Но потом с сожалением покачала головой:       — Спасибо, дорогой, но я не могу. Кто же позаботится о твоем отце, если не я? Уж Гвендолен точно этого делать не станет.       Эрик разочарованно вздохнул, а потом улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. И когда он успел стать выше нее?       — Я понимаю. Но знай, я всегда рад видеть тебя здесь. И постараюсь навещать тебя почаще.       — Спасибо, Эрик, — Кэролайн обняла его. — Ты всегда был хорошим сыном.       Он пошел проводить их до гаража и попросить замкового водителя отвезти их на вокзал.       На выходе (Эрик провел их всё через ту же скрытую рододендронами дверь) они едва не столкнулись с милой темноволосой девушкой с большими карими глазами.       — Эрик! — воскликнула она, едва обратив внимание на Кэролайн и Фрэнка. — Я тебя искала. Джо с Роджером согласились покатать всех желающих на новой машине. Пойдешь?       Буквально засиявший при виде девушки, на эти слова Эрик широко улыбнулся:       — Конечно — как я могу пропустить такое! Дай мне только десять минут. Скажи, чтобы меня подождали, ладно?       Девушка засмеялась и, кивнув, убежала.       Эрик проводил ее мечтательным нежным взглядом.       — И кто это? — спросила Кэролайн, хотя благодаря рассказам Милли уже догадывалась.       И действительно. С прежним мечтательным выражением Эрик выдохнул:       — Марианна…       Кэролайн тихонько засмеялась.       — Жаль она так быстро убежала: я хотела бы познакомиться с ней поближе, — и с намеком добавила: — Это ведь моя будущая невестка, не так ли?       Эрик вздрогнул и резко повернулся к ней, чудовищно покраснев:       — Что? Нет… Мы не… То есть… Ну… я надеюсь, что да…       — Но еще не говорил с ней об этом, — понимающе закончила Кэролайн вместо него. — Я обязательно должна познакомиться с ней, как полагается.       Эрик расплылся в сияющей улыбке:       — Мы навестим тебя в ближайшее время. Обещаю. Заодно Марианна потренируется в телепортации.       К этому моменту они подошли к гаражу. Эрик позвал шофера и объяснил ему куда отвезти «мистера и миссис Чант». Услышав их фамилию, шофер бросил на них любопытный взгляд, сделавшись крайне почтительным. Конечно, этим уважением к фамилии они были обязаны Кристоферу, но выглядело забавно.       А потом Эрик обнял Кэролайн и, секунду поколебавшись, протянул руку отцу. Всю дорогу молчавший Фрэнк и тут не проронил ни слова, но протянутую руку пожал, после чего с мрачным видом сел в машину, не удостоив больше сына ни единым взглядом. Кэролайн сокрушенно вздохнула и села рядом, помахав Эрику из окна. Тот с улыбкой помахал в ответ, а как только машина тронулась, развернулся и быстро зашагал куда-то вглубь сада, засунув руки в карманы.       Когда машина огибала замок, Кэролайн видела, как его радостно встретила небольшая компания молодежи. Ей не было слышно голосов, зато она видела веселые лица, улыбки и смех. И то, каким живым выглядел рядом с ними Эрик.       Машина снова повернула. Теперь в поле зрения оказались поля и деревня вдалеке. Кэролайн с довольной улыбкой откинулась на спинку сиденья. По крайней мере в одном она была уверена: ее сын счастлив в Замке Крестоманси.