Лабиринт 2

      На осенних аллеях, окружённых деревьями с золотистой, уже пожухлой листвой, было очень тихо, как обычно и бывает осенью, даже несмотря на присутствие людей. Коричневые ветви деревьев, наполовину оголенные, были похожи на чьи-то искривлённые страшные руки с корявыми пальцами. Пересечения ветвей, которые уместнее было бы назвать корягами, образовывали подобие каких-то усмехающихся некрасивых лиц. Прохладный ветер дул сквозь эти аллеи и сквозь сердца одиноких людей. Это сравнение придумала Сара. Когда она думала о том, как выглядит ее душа сейчас, она представляла себе обледеневший пустой лес, где между стволами дул как раз такой вот тоскливый завывающий ветер. Но сейчас, направляясь сквозь парковые аллеи к тому самому кафе, где должен был состояться семейный five o’clock tea*, столь обожаемый всеми англичанами, Сара была в общем-то в веселом настроении, если не считать последних сомнительных событий со сном и картиной. Кафе с невероятно вкусными по мнению Ирэн десертами носило название «Peach Garden»*, что невероятно смущало Сару. Наконец, девушка подошла ко входу в кафе. Рядом со входом стояли два маленьких карапуза. Один из них держал баночку с мыльной водой и запускал в воздух мыльные пузыри. Прозрачные переливающиеся шары долетели до Сары, и ее больно кольнуло воспоминание. Эти мыльные пузыри, это странное название кафе... У Сары неприятно засосало под ложечкой: потянувшись к ручке двери на неё вдруг нахлынуло нехорошее предчувствие. И к тому же ее не покидало ощущение, что ей постоянно кто-то смотрит в спину. Сара вошла в кафе. Оно было невероятно уютным, с мебелью из темного дерева и с покрашенными в красный цвет стенами, увешанными картинами и старыми фотографиями. На окнах висели тяжелые алые бархатные гардины, которые были закрыты, не пропуская в помещение дневной свет, тем самым создавая ощущение замкнутого пространства. На потолке висела роскошная хрустальная люстра. В кафе было много болтающих и смеющихся людей. Семья уже была на месте: Ирэн сидела за столиком с трехлетним малышом Тоби на руках, а мистер Уильямс стоял рядом с кассой у застеклённой витрины и выбирал десерты. Он помахал Саре рукой, и Сара пошла к нему навстречу. Она была уже в метре от отца...       Раздался резкий хлопок! Свет в кафе погас, электричество полностью выключилось. Сара зацепилась за что-то, споткнулась и больно упала на холодный пол. Ее руки мгновенно охладились от соприкосновения с полом, длинные волосы спали на лицо. Сара подняла голову: вокруг стояла кромешная тьма, ничего не было видно. И тут до неё стало доходить, что стало подозрительно тихо. А ведь только что в кафе было полно людей. Сара все также сидела на ледяном полу. - Здесь есть кто-нибудь? - спросила она. Ее тонкий испуганный голос отразился от стен и пронёсся эхом в полной тишине. Сара снова позвала: - Помогите!- «помогите, помогите...» - ответило эхо. - Меня кто-нибудь слышит?» - «слышит, слышит...». - Слышу, - раздался за спиной Сары насмешливый ответ. Этот голос! Это уже вовсе не эхо! Внутри девушки все похолодело. Этот до боли знакомый голос. От ужаса девушка не могла пошевелиться. Сара продолжала смотреть в пол. Раздался звук открывающейся двери. В кромешной темноте на полу образовался желтый прямоугольник, какой бывает, когда в темную комнату отворяют дверь из другой комнаты, в которой горит желтый электрический свет. В этом отразившемся на полу желтом прямоугольнике света, исходящего из дверного проема нарисовалась тень, чёрный силуэт высокого человека, судя по очертаниям одетого в плащ. Сара прерывисто дышала, сердце билось как сумасшедшее где-то у неё в горле. Его насмешливое «слышу» отдавалось фоном в голове.       Вспыхнул свет... - Слышу дочка, с тобой все в порядке? - обеспокоенно спросил мистер Уильямс, поднимая с пола споткнувшуюся дочь. Сара безумными глазами испуганного зверька смотрела вокруг, но все люди были на месте, все также болтали и смеялись. Сара посмотрела в сторону двери, но она была закрыта, там никого не было. - Папа, ты видел человека, который вошёл сюда, когда выключился свет? - Я никого не видел, дочка, электричество отключилось всего лишь на одну секунду. «Всего лишь на секунду, всего лишь на секунду...» - стучало в голове у Сары, - «но такого быть не может: как со мной успело произойти столько всего за время, пока был сбой с электричеством, если на самом деле прошла только одна секунда?». Сара вспомнила, как в какой-то книжке однажды прочла, что во сне с человеком случается множество событий, хотя в реальном времени человек видит сон всего лишь 2-3 секунды. «Может это действительно было чем-то вроде сна? Галлюцинация? А почему нет - я достаточно много нервничаю в последнее время. Может я вообще просто перезанималась?» - пыталась Сара увещевать саму себя. Мистер Уильямс с беспокойством смотрел на дочь, которая хотя бы сейчас хоть чуть-чуть порозовела, а ведь еще мгновение назад она была одного цвета с фарфоровой тарелкой, на которой лежал клубничный чизкейк. Подошёл официант с вопросом, какие напитки желают выбрать себе к десерту посетители. - Мне, пожалуйста, зелёный чай с мелиссой, - попросила Сара, которая подумала, что ей требуется какой-нибудь успокаивающий чай. Мелисса как раз обладала требующимися свойствами. «Можно уже вообще просто пучок мелиссы без чая приносить» - мрачно усмехнулась Сара про себя.       «Скорее всего это следствие большого количества нагрузки» - размышляла Сара, сидя на заднем сидении автомобиля мистера Уильямса. - «Но если есть маленькая, малюююююююююсенькая вероятность, что все это не мои домыслы, то все это похоже на весьма извращённое издевательство. С другой стороны, почему все эти странные вещи стали со мной происходить буквально недавно? Нет! Я уверена, что причина кроется в резко увеличившейся учебной нагрузке...». К тому моменту, как семья Уильямсов подъехала к дому, Сара приняла твёрдое решение - необходимо выкинуть куда подальше эту злополучную книгу в красной обложке. Войдя в свою комнату Сара подошла к туалетному столику. Книга была открыта, но лежала обложкой вверх. «Странно, мне казалось я оставляла ее закрытой» - мелькнуло в голове у девушки. Сара подняла книгу и перевернула ее. Девушка бросила взгляд на страницы, и в глазах у неё потемнело. Сон мог быть просто сном, картина, которую достала пожилая профессор, могла быть лишь совпадением, мыльные пузыри ничего не значали, а случай в кафе мог быть всего лишь галлюцинацией. Но карандашные пометки в книге! Вот это уже точно совсем не галлюцинация. Сара пошатнулась. На первой странице шёл печатный текст, затем карандашом была вставлена галочка и над ней шёл кем-то написанный добавочный текст. Все вместе складывалось в следующий отрывок: «...но никто не знал (хотя на самом деле все конечно же знали), что в девушку был влюблён Король Гоблинов... но вот чего действительно никто не знал, так это того, что девушка тоже была влюблена в короля. И когда тоска заполнила ее сердце, девушка позвала на помощь гоблинов. «Скажи правильные слова,» - сказал гоблин. По щеке девушки скатилась слеза: «Я хочу...».» Сара сделала глубокий вдох. Она прекрасно помнила про влюблённого короля, но о том, что девушка любила его в ответ в книге речи не шло, это была карандашная вставка. Ни папе, ни мачехе не было дела до Сариных книг, а Тоби только-только учился читать по слогам. Сара точно помнила, что никаких пометок в книге она не оставляла, а почерк у неё был мелкий и округлый. Почерк же человека, сделавшего пометку, был почти каллиграфический, тоже мелкий, но в отличие от Сариного острый. Девушка судорожно перелистнула книгу на последнюю страницу: «Ты не властен надо мной!». Частица «не» была тщательно зачеркнута. У девушки стучало в висках, а сердце ухнуло куда-то вниз. Сомнений больше не было, отрицать очевидное было глупо: Король Гоблинов (как в общем-то Сара догадывалась) был вовсе не уничтожен, а жив, здоров, и что самое ужасное, видимо отлично помнил про Сару. «Мне было бы гораздо лучше, если бы он просто взял и появился, но нет, он отлично знает, что все эти намеки меня пугают, он пытается давить на мое сознание, ему доставляет удовольствие изводить меня неизвестностью. Как он замечательно изучил мою психологию. Играет мелочами, задевает мои нервы, пытается меня напугать. Не выйдет! Меня нельзя так просто вывести из равновесия!» - со скоростью света рассуждала уже на самом деле порядком напуганная Сара. - «Что это за игра? Для чего она? Неужели, чтобы мне отомстить? Хотя чего я спрашиваю, отказала ему, унизила, разрушила Лабиринт и ушла, и ещё думаю, что он все простил и забыл? Очень глупо с моей стороны предполагать такое...» - Сара в своих мыслях старательно применяла местоимение «он», лишь бы не произносить имя короля. Сара как-то ослабла и вся осела на кровать. Она закрыла голову руками, размышляя о том, как избежать неизбежного. Внутри неё билось чувство страха, порождённого мыслью о том, что могущественный чародей, который может практически всё, явился ей отомстить. «Я был щедр, Сара, но я могу быть и жесток...». Но этот страх был весьма странного толка: он был... возбуждающим? Да, именно так, этот страх завязался внизу живота девушки сладким мучительным узлом от предвкушения возможной (на самом деле долгожданной) встречи. Сара не понимала, откуда бралось это ощущение, и от этого непостижимого явления невероятно злилась. Это было чувство желания, какого-то весёлого волнения, какое бывает обычно перед праздниками или путешествием. Это ощущение мешало Саре сосредоточиться на поиске выхода из сложившейся ситуации.       Сара приняла горячий душ и легла в кровать. Конечно же, сна не было ни в одном глазу, а в голове вертелась все одна и та же итак всем понятная мысль. Вскоре Сара начала уставать от большого количества вопросов без ответов. Тяжелая усталость свинцом навалилась на ее голову, и девушка провалилась в утомительный, не дающий отдыха сон. Ей снилось, что ей снова пятнадцать, она опять стоит в полуразрушенном здании, и Король Гоблинов, закутанный в совиный плащ, снова протягивает ей хрустальный шар. - Просто бойся меня, люби меня, делай, как я говорю, и я буду твоим рабом... - Сквозь немыслимые преграды и бессчетные невзгоды я пробралась по ту сторону града Гоблинов, чтобы вернуть дитя, которое ты похитил. Моя воля так же сильна, как и твоя, а королевство так же велико... - Остановись! Подожди, Сара. Взгляни, что я тебе предлагаю - твои мечты. - А королевство также велико...а королевство также... Опять, опять! Она снова забыла слова. Сара взглянула на часы. - О, нет!!! Стрелка прыгнула на 13. Раздался гулкий бой часов. Сару охватила паника. Печальное выражение улетучилось с лица Короля Гоблинов, вместо него появилась кривая усмешка, раздался зловещий хохот. Кристалл испарился из рук короля, сквозь смех раздался его гулкий угрожающий голос: - Слишком поздно... Сара проснулась в холодном поту. «Какое счастье, что это был только сон!» - подумала она. Сон, в котором она забыла слова. Сон, в котором она не успела спастись до тринадцати часов. Сон, в котором она осталась с ним. С ним... Навсегда...       На циферблате было три часа ночи. Лунный свет падал на одеяло, оконная рама тенью отражалась на кровати. Сара лежала во тьме с широко распахнутыми глазами. «Твои глаза могут быть такими жестокими. Такими жестокими, каким могу быть только я...»