Академия героев. Эволюция

      Сознание Тошинори Яги безмятежно и мягко плыло по безграничным просторам царства Морфея, видя самые блаженные и яркие сны, в которых он купался в славе, искоренял беззаконие, восстанавливал порядок в обществе, ловил преступников, спасал человеческие жизни и, замотивированный, на всех парах мчался побеждать зло, как всегда, с улыбкой на лице.       Но внезапно вся суть, само Мироздание потрясли ужасающие звуки. Пространство прорезали пустые линии, словно его резали ножом, заточенным настолько, что ему под силу было разрезать саму Реальность. Какофония оглушала, мир менялся с невероятной скоростью, и мужчина стал тонуть невесть куда.       Он проснулся в холодном поту у себя в квартире, смотря в никуда невидящими глазами. Сон, конечно. А звук, предвещающий гибель всего сущего, издавал его телефон, свет которого пронизывал чернильную темноту. Интересно, кому взбрендило в голову позвонить ему в такой поздний час и украсть его сладкие сны?       Перед тем, как ответить, Всемогущий украдкой взглянул на время: 3:37 2-го февраля, а потом он посмотрел на входящий номер и его непонимание переросло в тревогу.       Ему звонил Изуку Мидория.        — Юный Мидория? — Всемогущий безуспешно тщился придать голосу бодрости.        — В-Всемогущий?..       Тошинори Яги окончательно проснулся, когда он услышал дрожащий и явно напуганный голос своего протеже.        — Юный Мидория, — сказал он уже серьезно, — с тобой все в порядке?        — Нам надо поговорить, — сказал он решительным голосом, но страх никуда не делся. — Вживую. Это касается Все-За-Одного.       Услышав имя главного врага, у Всемогущего засосало под ложечкой.        — Я немедленно выезжаю, — заверительным тоном сказал он с опустил ноги в темноту. — Попробуй успокоиться, мальчик мой, и приведи мысли в порядок.       Сказав эти слова, он оборвал связь, а потом, нащупав на стене выключатель, включил свет. Жмурясь от резкого света, он стал спешно одеваться, пытаясь отогнать плохие мысли. Что, во имя всего святого, хочет сказать Мидория? И что его так испугало?       Он взял ключи от квартиры, от машины, закрыл двери и стал сбегать по лестнице, по дороге кутаясь в куртку. Оказавшись во дворе, он подбежал к своему тонированном белому джипу, открыл его, запрыгнул внутрь и, едва заведя машину, тронулся в путь, по пути молясь, чтобы все было в порядке.       Горели флуоресцентные уличные фонари, освещая улицу холодным светом. Кроме Всемогущего на дороге не было абсолютно ни единой живой души. Путь до общежития предстоял недолгий, но в эту ночь невыспавшемуся мужчине он показался вечным.       Мидория стоял на тротуаре, в одной лишь пижаме: светло-бирюзовая футболка, черные штаны и его извечные красные ботинки. Он стоял, дрожа от холода, периодически дыша в чашу из рук, поднесенную ко рту.        — Юный Мидория! — вскричал Всемогущий так громко, что зеленоволосый стал озираться, ища источник звука.       Всемогущий остановил машину, выпрыгнул из нее и побежал к своему ученику, на ходу снимая куртку.        — Неужели все так серьезно? — спросил мужчина, накидывая на плечи Изуку свою куртку. — Пойдем в машину, там все мне расскажешь.       Мидория выглядел очень обескураженным. Поплотнее затянув на груди учительскую куртку, он шел за ним, не отдавая себе в этом отсчета и смотря себе под ноги. Всемогущий не мог смотреть на него без тревоги, а сознание порождало кошмарные теории.       Все-За-Одного...       Мидория сел на переднее сиденье и чисто рефлекторно закрыл двери. Всемогущий включил плиту, и из окошек, расположенных ближе к окну, подул теплый ветер, гоня прочь холод. Мидория сидел, все еще смотря на свои ноги, пытаясь начать разговор.        — Тебе приснился страшный сон? — с заботой спросил Всемогущий. — Про Все-За-Одного?       Мидория кивнул.        — Это было... что-то новое. Совершенно. Я помню этот сон так, как помню те сны, которые я видел из-за Один-За-Всех...        — Рассказывай все, что ты видел, юный Мидория. Если этот сон не растаял, то прошлым обладателям Один-За-Всех есть что тебе сказать. Их нельзя игнорировать.       Мидория стал яростно качать головой.        — Нет, — казалось, что сказать это короткое словно ему было трудно. — Там...       Изумрудные зрачки сузились. Он опустил лицо в ладони. Всемогущему показалось, что он сейчас заплачет, но слез не последовало.        — Там они проиграли, — сказал он. — Все-За-Одного...        — Что? — в нетерпении спросил Всемогущий, готовый в любой момент обнять и утешить протеже, но сказанные им слова заставили волосы на голове встать дыбом:        — Он не один.       Мидория поднял голову и стал смотреть в никуда. Лицо было серьезным и опечаленным одновременно.        — Я, вы, — все обладатели Один-За-Всех были в каком-то темном и переменчивом месте. Я не мог двигаться и говорить, я был лишь зрителем, но вы принимали участие в происходящем и намеревались вместе победить Все-За-Одного, который выглядел по-другому: таким, каким мы знаем его сейчас, в черной маске и с аппаратом для дыхания. Он стоял перед вами, не говоря ни слова, и внезапно рядом с ними появились силуэты. Нет, даже не они...       Он упер локти в колени и, зажмурившись, стал яростно массировать себе виски, пытаясь вспомнить забытое.        — Я НЕ ПОМНЮ! — в отчаянии взвыл он.        — Мальчик мой, — рука Всемогущего метнулась на плечо Деку, — не зацикливайся на них. Просто перескажи то, что ты помнишь.        — Это были какие-то бесформенные фигуры из струящейся темноты. Я не видел их совсем, но я знал о них что-то лишь потому, что хором кричали голоса. ИХ ГОЛОСА! ИСПУГАННЫЕ ГОЛОСА!        — Чьи? — спросил Всемогущий.        — Ваши.       Мидория с трудом сдерживал слезы. Всемогущий пытался вспомнить хоть единичный подобный случай на своем опыте, но ничего из того, что сказал Мидория, не совпадало абсолютно ни с чем. Может, это из-за того, что Мидории удалось пробудить причуды прошлых обладателей Один-За-Всех?        — Вы все кричали в ужасе и твердили, что один могуч как никто другой, а второй...       Он запнулся.        — Что — второй?        — Что второй слабее, но он — главный козырь. Когда я повернулся к вам, у всех вас были испуганные лица... ИСПУГАННЫЕ! До того момента я видел вас бесстрашными и уверенными, но сейчас вы были напуганы! Вы все смотрели на меня. Смотрели умоляюще и кричали мне в лицо эти предупреждения в надежде, что я смогу остановить их... В одиночку!       Он заплакал, закрыв лицо руками. Всемогущий прижал его к себе, пытаясь успокоить.        — Мне было так страшно, — всхлипнул Изуку, зарываясь лицом в грудь учителя. — Мне никогда еще не было так страшно, и одиноко. Я должен столкнуться с двумя злодеями, мощь которых пробирала меня до костей. Все-За-Одного в открытую назвал их своими самыми близкими людьми, словно они были его семьей. — Он поднял голову и посмотрел в беспокойные голубые глаза в зияющей черноте. — Всемогущий, разве у него не был лишь младший брат?        — Был, юный Мидория, — спешно ответил Всемогущий, успокаивая его. — Можешь не сомневаться, что у него был только младший брат, благодаря которому зародился Один-За-Всех. То, что сказал Все-За-Одного, — откровенный цинизм. Он совершенно не ценит жизни и готов идти любыми путями для достижения своей цели. Я более чем уверен, что эти два человека в тени, которых ты видел, — самые простые люди, которых он похитил или переманил на свою сторону, а потом накачал самыми мощными причудами, красноречиво описав им яркое будущее, из-за чего они присягли ему в верности. Ты уже знаешь, что он — мастер манипуляций... — Он взял Мидорию за плечи, внимательно всмотрелся в его заплаканные глаза и стал продолжать максимально доходчиво: — Мальчик мой, тебе нечего бояться. Помни, что ты — первый обладатель Один-За-Всех, кто активировал предыдущие причуды хозяев. Одна из них уже при тебе, какая будет следующая и когда она появится, — неясно, она может пробудиться хоть сейчас. С новыми силами ты сможешь одолеть любого врага и станешь поистине великим героем. Я буду помогать тебе, юный Мидория, и твои друзья будут рядом с тобой в трудный час и тоже помогут при необходимости. Ты не столкнешься со злом в одиночку. Запомни: настоящему герою всегда нужны помощники вне зависимости от его силы. Следуй этому золотому правилу, мой мальчик, и ты сможешь преодолеть любые невзгоды.       Губы Изуку скривились, а глаза, с надеждой смотрящие на учителя, стали дрожать. Секунда — и он обнял учителя, плача ему в грудь. Всемогущий бережно обнял его, совсем по-отечески, слабо улыбаясь.       Но его улыбка померкла, стоило ему лишь задуматься об этом странном пророчестве. С того ужасного дня, когда на Юэй напала Лига Злодеев с примкнувшим к ним АРИС, прошло немало времени. Атака злодеев была отражена, в основном, учителями и про-героями...       Причем подозрительно легко.       Их доставили в отдельно отстроенный Тартарус-2, который находился на отдельном острове Японии. Власти страны издали такой указ незамедлительно по одной понятной причине: запирать их вместе со Все-За-Одного было по меньшей мере неразумно по крайней мере из-за незнания, какие у него были причуды. Из нескольких сотен могли найтись те, что помогли бы им устроить побег, чего никак нельзя было допустить.       А злодей впал в транс.       Все-За-Одного уже больше года никак не реагировал ни на что и ни на кого. Пища, питье, и прочие природные нужды его не волновали уже много лет, очевидно, из-за какой-то причуды. Связанный, прикованный к стене многолетний мужчина, на которого смотрели десятки начиненных патронами дул, казалось, оставил свою физическую оболочку, которой был нужен лишь аппарат для поддержки дыхания. После того, как он «уснул», защиту немедленно утроили, опасаясь худшего, а Мидория знал, что опасаться стоит не его, а его двух подопечных, которые засели где-то в укромном месте, ожидая своего часа.       «Что же ты задумал, Все-За-Одного?» — думал Всемогущий, успокаивая Изуку.