Двадцать четыре оттенка Friday the 13th

      Джейсон выгнулся на кровати, мыча и поднимая взгляд на собственные запястья, связанные над головой шнуром от тостера, который Уитни умудрилась найти где-то в логове. Сам тостер, поблёскивая, лежал рядом, угрожая при любом резком движении ударить Вурхиза по лицу, незащищённому маской.       При желании он легко мог освободить запястья, но Уитни заявила, что им нужно хоть как-то разнообразить сексуальную жизнь, а Джейсон просто не стал спорить, не обладая достаточным количеством знаний в этой области человеческих отношений.       А ещё он был не против так подчиняться Миллер, восседавшей на нём и умело ласкавшей языком его затвердевшие соски. На неё, лишённую свободы, он насмотрелся в самом начале их знакомства, когда посадил на цепь, поэтому не хотел вынуждать Уитни вспоминать об этом в их взрослых играх, сбивая настрой.       Уитни не брезговала лизать и покусывать его кожу, покрытую рубцами, оставляла дорожки из поцелуев на асимметричном лице, а после плавно опустилась на его член, издав тихий стон, который смешивался с чуть более низким и хриплым, на этот раз сорвавшимся с уст самого Вурхиза.       Шнур он всё-таки случайно порвал, когда ритмичные движения Миллер стали более интенсивными, и ему захотелось ухватиться за её талию, за грудь, за задницу — за что угодно, лишь бы ощутить её всю. Лишь бы она ощутила его целиком, а не только наполнилась им ниже пояса.       Неужели это и называют «стать одним целым»? В таком случае, Уитни — его идеальная вторая половинка. Его лучшее и самое сильное чувство.