Связь

      Вэс был великолепным и талантливым скрипачом. Всегда на переднем плане, буквально лицо молодого поколения Эвансов, детей искусства. Светские рауты, концерты, поездки и постоянная легкая улыбка, что будто намертво приклеилась к губам. Публика восторженно рукоплещет, дарит цветы, заваливает комплиментами.       А Соула буквально тошнит от этой приторности, только он видит, как иногда подрагивают пальцы брата, как хочется тому размять плечи и просто ослабить узел галстука, сев на софу. Да вот позволить себе этого не может - как, впрочем, и сбежать из этого душного зала с не менее душными людьми.       Вэс держится стойко, прямая спина, легкий изгиб губ, тоненькие морщинки в уголках глаз - он искренне рад быть здесь, играя на своей скрипке, общаясь с гостями, постоянно отвлекать внимание на свою персону. Но Соул порой замечает его обеспокоенный взгляд и заставляет себя как можно непринужденнее улыбнуться.       Да, он все знает и понимает. И старается не отсвечивать, что уж тут. Раз брат так старается прикрыть его своим сиянием от поистине кровожадной элиты светского общества, то необходимо выложиться на полную. Хотя бы сейчас не налажать и отыграть свою партию чисто, пытаясь не замечать, как скрипка подстраивается под его мелодию, скрывая маленькие огрехи, явные только для них двоих.       Тех, кто действительно чувствует музыку.       Но Соул знает, что так продолжаться долго не может. Как бы бабушка и брат его не поддерживали, ему не спрятаться от оценивающих и критически настроенных глаз. От ожидания, от сравнения. От давления родителей и учителей.       Как же ему это осточертело! Эти удавки на шее, многочасовые уроки, не слушающиеся пальцы, выворачиваемые судорогой от напряжения... И эта странная мелодия, что так и норовит вырваться на клавиши, но ноты диктуют другую.       Мелодия, которая лилась из его сердца - мрачная, темная и безмерно глубокая, засасывающая в себя, но все время с выпрыгивающей в конце Соль. Просто Соль, которой не было места на этой странице, но почему-то она казалась особо уместной здесь и звала вперёд, иногда теряясь, словно играя. И хотелось идти за ней. Просто так, отозваться на зов и продолжить мелодию.       И вскоре страница перевернулась, когда рука Соула внезапно превратилась в косу с красным лезвием.       Вэс переживал, наверное, за него пуще всех, хотя старался особо вида и не подавать. Просто быть рядом по возможности, поддержать и выслушать, пусть брат и не был самым разговорчивым человеком. И тогда пришло решение. То, на что у него самого когда-то духу просто не хватило.       Соул наскоро собрал вещи в небольшой рюкзак и, легко попрощавшись с бабушкой и с ним, отправился в Город Смерти, честно обещая изредка писать. Пару раз, на праздники. Тогда ему только исполнилось двенадцать, совсем еще мальчишка.       А сейчас перед ним стоял ладно слаженный высокий молодой человек, наверно, еще пару лет, и в росте перегонит. Непослушные светлые волосы были непозволительно лохматыми в светском обществе, но в этом городе, в этом месте с безумно смеющимся Солнцем, это смотрелось как никогда гармонично. Скорее это сам Вэс не вписывался в данное окружение, хотя честно пытался позволить себе немного неряшливости.       Они встретились на вокзале. И вопреки ожиданиям, неловкости как таковой не возникло, лишь маленькая заминка. Как никак, а прошло уже почти семь лет. Коротко пожав друг другу руку, Вэс притянул к себе брата и обнял, взъерошив и без того непослушные волосы. Как в далеком детстве. Смеясь, Соул подхватил нехитрую поклажу и пристроил сзади на мотоцикле, приглашая гостя на небольшую экскурсию по Городу Смерти с обязательным осмотром самых крутых мест по мнению Последней Косы Смерти с кратким описанием своей жизни здесь. Но Вэсу было достаточно одного взгляда на выглядывающий из-под ворота рубашки бледный шрам, чтобы понять все без слов.       К дому братья подъехали уже ближе к закату, окольными путями прячась от внезапно встреченных поклонников Эванса. Какого именно - толпа девчонок не уточнила, а просто побежала за мотоциклом. Соул по панике вжал газ, выворачивая в только ему известные проулки. И казалось бы оторваться удалось, да вот появившиеся восторженные писки говорили о другом. А потом они резко стихли, растворяясь в недовольном и слегка испуганном шушуканье.       Рядом с железным конём остановилась невысокая девушка в классическом светлом платье А-силуэта ниже колена. Русые волосы были присобраны на затылке и падали волнами на хрупкие плечи.       Пожалуй, это был первый раз, когда Вэс видел, как Соул смущенно отводит взгляд в ответ на добродушную девчачью улыбку.       Семь лет в разлуке однозначно стоили того, чтобы узнать - его младший брат действительно счастлив и нашел себя в этом большом и странном мире.