***
В кабинет Рена Ра’Ана ворвался помощник Хаш Ла’Ер и взволнованно затараторил: — Доктор Ра’Ан, детеныш проснулся и очень испугался. Сейчас зовет на помощь. Идемте скорее, а то она разобьет стекло капсулы! — и кинулся за дверь, помчавшись в сторону медицинского блока. Ра’Ан выскочил из-за стола и рванул следом за помощником. Его кресло от резкого движения влетело в стену, оставив глубокую царапину и с глухим стуком отскочило назад, к столу. Дверь в кабинет так и осталась распахнутой настежь. Все, что на данный момент интересовало доктора, так это совсем маленький перепуганный детеныш в восстановительной капсуле. Нельзя чтобы приступ паники продолжался, это может пагубно повлиять на психику детеныша и вообще вылиться неизвестно во что. Что ж, он будет действовать по обстановке, но сейчас главное успокоить и прекратить истерику. Хорошо, что его кабинет был совсем рядом, всего в нескольких шагах от медицинского блока. Медицинский блок соседствовал с процедурным кабинетом и хранилищем лекарственных препаратов. Помощник, бежавший впереди, резко сменил направление и чуть не впечатавшись в дверь процедурной, нервно приложил ладонь к сканеру и бросил через плечо подбегающему доктору: — Я принесу снотворное, на всякий случай! - сканер засветился считывая отпечаток ладони, дверь бесшумно скользнула в стену, впуская мужчину в помещение. Ра’Ан остановился перед нужной дверью и замер. Врываться было нельзя — он мог напугать детеныша, ведь внешне отличается от людей, и тогда ситуация усугубится: истерика продолжится, а о том, чтобы адекватно принять информацию и уж, тем более смириться с происходящим, речи вообще не будет. За дверью было тихо, видимо компьютер капсулы благоразумно принял решение ввести успокоительное. Доктор обратился к своим способностям эмпата, прислушавшись к эмоциям ребенка — тот был напуган и растерян, но истерики уже не было и это обнадеживало. Бедный ребенок, проснулся один, в непонятном месте и испугался… хотя нет, она же на самом деле взрослая! Почему-то он не мог воспринимать её иначе, только как детеныша, «ребенка», как говорят земляне. ЕГО РЕБЁНКА!!! За то время что он спасал её от смерти, проводя всё своё свободное время рядом, ухаживая за ней произошла родительская привязка.Она так нежно и вкусно пахла не только зрелой самочкой, но и детёнышем.И ведь никто и подумать не мог, что переломанная во время аварии, практически мертвая, весьма полная женщина во время модификации днк и лечения омолодится практически до подростка по земным меркам. Ученые просто сделали все, что в их силах, чтобы спасти пациенту жизнь, не особо надеясь на успех — земная медицина бы её точно не спасла. Решившись, доктор приложил руку к засветившемуся сканеру и дверь плавно отошла в сторону. Абсолютно бесшумно мужчина зашел в помещение и устремился к последней капсуле в правом ряду. Ра’Ан смотрел на детёныша, который лежал, сложив руки на животе поверх белой простыни и медленно глубоко вдыхал и так же выдыхал. Доктор понял, что она таким образом успокаивает себя — у землян это распространенная практика. Он снял со встроенной в капсулу базы диагностический планшет, на который поступала вся информация о состоянии пациента, внимательно просмотрел последние данные и остался весьма доволен: девушку хоть сейчас можно было выписывать из медблока. Ра’Ан ввел запись о выписке, нажал кнопку подтверждения и вернул планшет на базу. Помощник бесшумно возник рядом с Ра’Аном и молча подал обещанное лекарство. Доктор кивнул в знак благодарности и рукой махнул на дверь, отпуская парня. Тот так же бесшумно исчез как и появился.Пузырек с настойкой снотворного док положил в карман брюк. Отлично, теперь можно заняться ребенком. Доктор тихонечко постучал пальцами по стеклу капсулы. Девочка вздрогнув, распахнула глаза и впилась взглядом в его лицо.***
Милана пристально рассматривала склонившегося над ней огромного мужчину, пользуясь тем, что зрение наконец прояснилось и молчала. Паника, благодаря дыхательным упражнениям, отступила, да и приятный теплый взгляд мужчины странным образом успокаивал. — Здравствуй. Все хорошо, я сейчас выпущу тебя из капсулы. — тихо и ласково произнес он и девушка отметила какой красивый у него голос: низкий, с легкой хрипотцой. Она лежала и не могла оторвать взгляд от его потрясающих глаз насыщенного василькового цвета в обрамлении длиннющих ресниц под аккуратной линией бровей. Лицо его было приятным, мужественным с широкими скулами и прямым носом, ироничным изгибом в меру полных губ. Длинные до бедер каштановые волосы заплетены в сложную косу. Высокий, не меньше двух метров ростом и широкоплечий. Простой медицинский костюм голубого цвета не скрывал атлетического сложения и подчёркивал приятный медный оттенок кожи. В правом ухе был черный наушник, с тонким микрофоном вдоль щеки до середины лица. Незнакомец что-то нажал и с легким щелчком прозрачное стекло капсулы поднялось вверх. Он склонился и все так же тихо и ласково, будто обращаясь к маленькому ребёнку, заговорил: — Меня зовут доктор Рен Ра’Ан. Я помогу тебе встать и провожу в твою комнату. Там покушаешь и мы поговорим. Я объясню где ты и как тут оказалась. Хорошо? Милана кивнула, но когда он протянул руки чтобы помочь ей подняться, вдруг пришло понимание, что она под простыней абсолютно голая! — Я сама! — пискнула девушка, краснея от смущения. В васильковых глазах доктора заплясали смешинки и он легко улыбнулся не размыкая губ, кивнул понимающе и отвернулся. Милана села придерживая простыню и вылезла из капсулы. Голова кружилась, а ноги грозились подкоситься от слабости. Она неловко замоталась в простынь и облокотилась о капсулу. Слабость не давала нормально стоять, девушку покачивало, а босые ноги обжигал холодом пол, похожий на мрамор. И всё-таки это не еë тело! Не может быть она стройной, как в юности! Видимо всё же глюки на фоне мутного сознания.. -Всё. — произнесла она и голос вновь показался детским и тихим. Доктор обернулся, кивнул, после чего огляделся, что-то высматривая и громко произнес: — К1, сюда. Откуда-то из-за капсул выехало кресло и остановилось возле мужчины. Оно было светло бежевого цвета с анатомической спинкой и сидением, небольшими как у детской коляски, стального цвета колесами и удобными подлокотниками. В подголовнике сзади красовался дисплей с кучей цветных лампочек, а внизу было что-то вроде плоского ящика — видимо аккумулятор. Милана удивилась, но промолчала, да и не в том состоянии она сейчас была чтобы задавать вопросы. Мужчина подошел к ней, приобнял за талию и мягко помог сесть в кресло. Она не сопротивлялась понимая, что сейчас слишком слаба и не справится без посторонней помощи. — К1, следовать на третий этаж. Левое крыло, комната 101. — отдал очередную команду доктор Ра’Ан и пошел в сторону двери. Кресло послушно поехало за ним. Девушка, несмотря на слабость и головокружение, с любопытством вертелась во все стороны. Коридоры тут были исключительно в светлых пастельных тонах, от белого до светло-песочного и слоновой кости. Повсюду висели цветы и красивые картины с пейзажами. Ниши в коридорах оформлены в зоны отдыха с цветными удобными диванчиками, креслами и журнальными столиками, утопающими в цветах, похожих на большие, почти в человеческий рост, папоротники с кисточками мелких розово-лиловых цветочков. Казалось, что цветы растут прямо из пола. Повсюду красовались мраморные питьевые фонтанчики. На равных расстояниях друг от друга находились двери кабинетов с нумерацией и именами врачей. Подобное оформление больничного коридора восхитило и удивило Милану, у которой сразу же в голове возникла куча вопросов. Например, что это за больница такая странная, то что не государственная точно, и насколько дорогое здесь лечение? Похоже у неё уйдут все сбережения чтобы оплатить своё лечение здесь. Но как вообще она сюда попала?! Лифт располагался в конце коридора. Доктор остановился и вызвал его, приложив палец к цифре 1 на сенсорной панели на стене. Кресло притормозило и развернулось в сторону дверей. Двери открылись и кресло въехало внутрь лифта, следом зашел мужчина. Двери закрылись. Как и всё вокруг, кабина лифта была очень просторной и светлой. — Третий этаж. — скомандовал мужчина. Лифт тронулся мягко, практически неощутимо, с очень тихим урчанием. Поездка была можно сказать мгновенной. Двери распахнулись прямо в очередной радующий яркими красками коридор. Большие глаза Миланы стали просто огромными: тут все больше походило на выставку прикладного искусства. Повсюду на светлых стенах висели картины от портретов до натюрмортов и пейзажей, вышитые нитками и бисером, цветными лентами, и даже было несколько гобеленов. На полочках, развешанных по стенам, находились всевозможные статуэтки и расписанная посуда, шкатулки разных размеров, и ещё множество разных вещей. Но больше всего поражали полочки с куклами — коллекция была просто великолепна. Здесь были и младенцы в люльках, и коллекционные куколки с фарфоровыми лицами, и бжд куколки в великолепных одежках. Всех просто не перечислить. Среди всей этой красоты мелькали всевозможные мягкие игрушки. Глаза у Миланы просто разбегались. И всё это от пола до потолка утопало в цветах, развешанных по стенам и растущих в нишах в полу. Ниши в стенах, так же как и в коридоре первого этажа, манили яркими диванами и креслами с журнальными столиками. Повсюду из стен красивыми чашами виднелись питьевые фонтанчики. Среди всей этой красоты светлыми пятнами выделялись двери с нумерацией. — Вот это да! Прямо выставка прикладного искусства! - восторженно выдохнула Милана. — Это женское крыло.А выставка собралась сама собой.Женщины что здесь отдыхали частенько имели хобби и потом оставляли вот такие подарки.Девать это всё было некуда и совет учёных решил что всей этой красоте место в женском крыле. Доктор усмехнулся, ему нравилась реакция девушки. У остальных самочек оформление коридора такого бурного восторга не вызвало. Разглядывая окружающую красоту, Милана и не заметила как они дошли до нужной комнаты. Доктор приложил ладонь к сканеру и светлая дверь ушла в сторону, пропуская их внутрь. Мужчина остановился посередине комнаты возле журнального столика и кресло с девушкой остановилось рядом. Милана огляделась: комната была просто великолепна. Небольшая, но уютная, разделенная на зоны, большую и маленькую, светлым деревянным стеллажом, полностью состоящим из полочек от пола до потолка. На полочках снова были цветы и всякая декоративная мелочь, придающая теплую атмосферу домашнего уюта. Цветы были повсюду — в горшках на стенах поменьше, а в кадках большие, похожие на папоротники и пальмы. Часть стен имела темные обои с крупным цветочным однотонным рисунком, а часть была окрашена в бежевый цвет. На полу — паркет светлого дерева. Темно-бежевый диван с цветными декоративными подушками, светлый овальный журнальный столик, большие овальные пуфы, расцветкой напоминающие светлый розоватый бутовый песчаник. Большое зеркало в углу комнаты в полный рост. По всему периметру белоснежного потолка, словно россыпь звезд, крошечные точки света. За стеллажами девушка разглядела кровать и тумбочку светлого дерева. На столике стояла бульонница и стакан с зеленой жидкостью на подносе. Доктор взял поднос и поставил на подлокотники кресла. — Ешь. — сказал мужчина и отошел к стеллажу. Милана и не подозревала, что так голодна пока не учуяла обалденный манящий аромат куриного бульона. Она принялась мелкими глоточками пить золотистую жидкость с мелкой лапшой и какими-то пряными приправами. На одной из полочек Ра’Ан нашел базу с планшетом и взял его. Развернулся к девушке, достал из кармана брюк колбочку с успокоительным и поставил её на поднос. — Вот, выпьешь лекарство после еды. - Он положил планшет на столик и пошел к двери гардеробной, напротив кровати. Мужчина вошел внутрь и замер. Он конечно знал, что всех женщин обеспечивают одеждой и обувью, но не знал, что в ТАКИХ количествах! Гардеробная просто ломилось от обилия всевозможной одежды и обуви. Одежда висела на вешалках и лежала на полочках, обувь занимала все нижние полки. В глазах рябило от обилия красок и оттенков. Мужчина с трудом отыскал ночную сорочку и облегченно выдохнув вернулся к детенышу. Она уже выпила бульон и снотворную настойку, и теперь скривившись запивала её каким-то кислосладким зелёным соком. Рен наблюдал за девочкой и любовался. Она допила сок, поставила стакан на поднос и вопросительно на него посмотрела. — Хочешь, я помогу одеться? — предложил доктор и показал свой трофей. Судя по выражению лица, ей сорочка не понравилась, розовенькая атласная, отделанная белым кружевом и слишком коротенькая. — Прости, другого ничего не нашел. Потом сама разберешься с одеждой. — Рен виновато посмотрел на детеныша. — Я дал тебе снотворную настойку, так что ты скоро заснешь. Думаю, эта розовая вещь как раз подходит для сна. — говорить ему было тяжело, ведь нужно было скрывать клыки и девушка явно заметила то, как скованно двигаются его губы. Она недоверчиво посмотрела на него и всё же тихо сказала: — Хорошо, но простынь оставлю. Доктор улыбнулся, не размыкая губ, и подошел к девочке. Закинул сорочку на плечо и переставил поднос на столик. — Подними руки. — попросил он и, когда девушка выполнила просьбу, одел на неё сорочку поверх простыни. — Думаю тебе нужно посмотреть на себя. Я помогу дойти до зеркала. Он помог ей подняться и скомандовал креслу: -К1, вернись в медицинский блок. Кресло развернулось и покатилось к двери. Ра’Ан усмехнулся увидев, как удивилась девочка, когда дверь сама открылась и выпустила кресло. Она вопросительно посмотрела на него. — Потом объясню. Сейчас пошли к зеркалу. Они шли медленно, шаг за шагом. Доктор поддерживал детеныша за талию и потихоньку вдыхал её запах. За 50 лет этот аромат стал совсем родным: сладкий и нежный, так пахнут все дети, но именно ее аромат — особенный! Аромат, который будет меняться по мере взросления, но эта сладость детского нежного запаха исчезнет окончательно только когда девушка вступит в связь. То, что Милана девственница, обнаружилось при первом же полном обследовании. Именно поэтому её естественный аромат всегда отличался. От других земных самок пахло иначе, ведь все они познали мужчину. Остановившись напротив зеркала Ра’Ан внимательно наблюдал за реакцией детеныша. Она замерла, ошарашенно разглядывая своё отражение в зеркале. Глаза стали просто огромными и рот приоткрылся от удивления, затем девушка зажмурилась, плотно сжав пухлые губы и снова открыла глаза. Целая гамма эмоций сменилась на её лице и руки поползли по телу. Она себя погладила по телу и груди, потом ущипнула за руку. Скривилась от боли и перевела вопросительный взгляд в зеркале на доктора. -Как?! — это всё, что она смогла выдавить из себя. — Пойдем, присядем на диван и я постараюсь все тебе объяснить. — Рен повел девочку в сторону дивана. Выглядела она растерянно и явно пыталась осознать увиденное. Мужчина усадил детеныша на диван и, придвинув пуф, уселся напротив. Последние 20 лет он представлял себе этот разговор каждый день, но теперь совсем не знал с чего начать. Впервые в жизни он настолько растерялся, просто сидел и смотрел на девочку, отмечая какая она хорошенькая, круглолицая, с большими светло-зелеными глазами, курносая, и с пухленькими губками бантиком. Волосы светлые золотисто-рыжие, длинные, ниже поясницы, вьющиеся. И маленькая, по сравнению с ним совсем крошка, всего то 155см. Неловкая пауза затянулась. Девушка уже стала пунцовой от его странного взгляда, источающего какую-то непонятную теплоту и заботу, а он все никак не мог налюбоваться СВОИМ ДЕТЕНЫШЕМ! Он столько ждал момента, когда сможет вот так посмотреть ей в глаза. Мужчина прислушался к эмоциям девушки, она ощутимо волновалась. — Прости. Как ты себя чувствуешь? — наконец выдавил из себя он. — Слабость, а так хорошо. Голова почти не кружится. — Ладно, тогда поговорим. Что ты последнее помнишь до того как очнулась в медблоке? — задал вопрос доктор. Девушка зажмурилась и потёрла виски, словно воспоминания причиняли боль. Задумалась, потом посмотрела на мужчину и беспомощно прошептала: — Я почти ничего не помню. Только то, что после работы возвращалась домой, переходила дорогу на перекрестке, а потом всë — пустота. — Милана, я сейчас буду говорить очень странные вещи. Все мои объяснения покажутся бредовыми и сначала ты не поверишь, но после того, как ты увидела себя, новую действительность будет принять легче. — Рен вздохнул и улыбнулся, наконец обнажив клыки — он больше не мог, говорить пряча зубы. Это было ужасно неудобно и даже болезненно, ведь клыки царапали губы. Брови детеныша от удивления взлетели, эмоции вновь вихрем промчались по её лицу, демонстрируя всю гамму чувств, от шока до недоверия. — Вау!!! — выдохнула она. — И что, настоящие? — удивление столь же быстро сменилось любопытством. Похоже настойка действовала ещё и как успокоительное, да и психика у девочки более устойчивая, чем он ожидал. Настроение мужчины улучшилось и появилась уверенность, что разговор пройдет лучше чем он предполагал. — Настоящие. — хохотнул Ра’Ан. — Если хочешь, можешь потрогать! — Правда? — снова искренне удивилась девушка. Рен восхитился уже не в первый раз выразительности её лица — все эмоции отражались очень живо. — Правда. — разрешил он и широко улыбнулся, обнажая клыки. Милана робко протянула руку и коснулась указательным пальчиком верхнего, весьма внушительного длинного клыка, потом провела по нижнему, не такому большому и длинному, но всё же куда большему, чем у людей. Мужчина внимательно наблюдал за ней и считывал эмоции: растерянность, недоверие и непонимание, но вот страха почти не было и это очень хорошо. Она убрала руку и положила себе на колено. — Надо же, и правда настоящие… — пробормотала девушка. — А ещё вот! — Рен повернул голову и убрал волосы за ухо, показывая, что оно чуть удлиненное и заостренное. — Тоже можешь потрогать, если хочешь. — снова хохотнул он. Ситуация немного забавляла мужчину, ведь Милана единственная, не считая его невесту Злату, кому он разрешил прикоснуться к себе. Милана прикусила нижнюю губу, наклонилась ближе к мужчине, рассмотрела ухо и откинулась на спинку дивана. Доктор повернул к ней лицо и заговорил: — Я не человек, Милана. Моя раса называется Химеры. Ты находишься на планете Ниазис, что в переводе на твой родной язык значит «оазис». — Рен замолчал, наблюдая за реакцией детеныша. Она сидела с круглыми глазами и смотрела на него, не мигая, явно пребывая в шоке от услышанного… но тут лицо её дрогнуло и она расхохоталась, заливисто и истерично, до слёз… Вот ведь! А он-то считывал эмоции и истерики ничего не предвещало! Видимо поторопился с выводами о крепости её психики. Веселость улетучилась, уступая место серьезности. Милана не могла поверить своим ушам, это какой-то бред! Вроде взрослый образованный человек, врач, а такую чушь несёт! С таким развитием технологий и пластической хирургии можно не только зубы нарастить и форму ушей изменить, но и полностью внешность или даже пол! — Док, у вас отличное чувство юмора, аха -ха -ха!!! — девочка сложилась пополам, уткнувшись носом в колени и нервно всхлипывала от хохота. Рен встал и пошел за стеллаж к кровати, где на тумбочке стояли простенькие графин с водой и стакан. Он налил воды в стакан и принес его Милане, сел на место. Подождал, пока закончится нервная реакция и детеныш сядет нормально. Её лицо было красным от смеха, а в глазах стояли слёзы. Он протянул ей стакан: -Пей. Девушка залпом выпила воду и поставила стакан на столик. — Док, в наше время медицина развита настолько, что можно и зубы нарастить, и пластику на ушах сделать, так что не ждите что я поверю в ваш нелепый розыгрыш. Или может я вообще сплю и всё это мне снится. — надорванным после приступа истерического хохота голосом произнесла Милана и недоверчиво нахмурилась. Что ж, она отреагировала лучше, чем все остальные самки. Ра’Ан взял её ладонь и приложил к центру своей груди. — Тогда объясни при помощи какой операции можно сделать это? — и замурлыкал как самый настоящий большой кот. Лицо девочки вновь отобразило целую гамму чувств когда она услышала мурлыканье и почувствовала под ладонью вибрацию мужской груди. Рен перестал мурлыкать и отпустил её руку. — Или может сможешь объяснить это? — положил свою ладонь ей на колени и выпустил когти, как это делают кошки. Потом втянул их обратно и коготки четко легли по фаланге, как у людей. Милана потрясенно застыла, наблюдая, потом резко отмерла и схватила его за руку. Принялась рассматривать и прощупывать мужские пальцы, словно пыталась разгадать секрет фокуса. Потом крепко сжала его ладонь, посмотрела пристально ему в глаза и прошептала: — Так не бывает. Или бывает и всё это правда, и я вовсе не сплю… — опять подвисла держа его ладонь, лицо выдавало эмоции и весь мыслительный процесс. — А хвост у вас тоже есть? — вдруг неожиданно спросила она. Вот тут Ра’Ан расслабился и от души расхохотался, задорно, как мальчишка откинув голову назад — у землянок весьма богатая фантазия. Пациентки его называли вампиром или оборотнем, но вот про хвост спросила только Милана. — Нет, хвоста нет, прости! — смеясь ответил он и отметил, что кажется детёныш начинает верить в реальность происходящего. Потом серьёзно взглянул на девушку и так же серьёзно продолжил. — А теперь слушай внимательно. Я объясню тебе то, что необходимо, а всё остальное прочтешь сама завтра утром на планшете. — он показал на столик с лежащим на нем устройством. — У нашей расы нет женщин, поэтому химерам приходится посещать землю. Мы забираем пожилых одиноких женщин и модифицируем днк, вследствие чего запускаются процессы, способствующие радикальному омолаживанию организма. Для размножения нам подходит только человеческая раса. В течение года землянка должна выбрать двух мужчин себе в мужья… Говоря это, Рен очень внимательно наблюдал за детенышем и её эмоциями, боясь упустить малейшие изменения настроения. Она сидела и внимательно слушала, затаив дыхание. Вздохнула и как-то обреченно спросила: — Двух?! И мне тоже надо выбрать мужей? -Да, но это должен быть именно твой выбор, насильно никого замуж не выдают. У тебя есть год для того, чтобы выбрать именно тех кто понравиться. Милана кивнула, но по прежнему не верила ни одному слову мужчины. Как вообще можно в такое поверить? Даже если сама всё увидела и услышала, почувствовала, тискала его ладонь и думала, что может это всего лишь сон и скоро она проснется. А мужчина снова заговорил: — Тебе не нужно ничего и никого бояться. Наши самцы никогда не обидят самку. Просто не смогут, инстинкты не позволят. Мы не люди, Милана, мы куда ближе к животным. Наши инстинкты в некоторых ситуациях затмевают голос разума. Например, мы не можем причинить физический вред самке или детенышу — инстинкты требуют их беречь и защищать. — Доктор видел как детеныш впитывает в себя информацию, как на лице отражаются все её мысли. — Но что со мной случилось, как я оказалась у вас? — спросила Милана внешне спокойно, но доктор чувствовал какой ураган эмоций бушует у нее внутри. — Машина сбила. В больнице, куда приехала скорая, работал наш агент. Он-то и доставил тебя на корабль. Ты была фактически мертва. Я как ученый и доктор сделал всё, что было в моих силах и результат превзошел все ожидания. Я горжусь своей работой, но еще больше я горжусь тобой! Ты оказалась очень сильной и храброй. Не каждая смогла бы бороться за жизнь так, как это делала ты. — глаза мужчины лучились гордостью и нежностью, глядя на девушку. Ведь действительно она боролась. И если бы не её желание жить то он бы ничего не смог сделать как бы не старался. — И ёще, никогда не лги никому из Химер. У нас очень развиты ментальные способности и эмпатия. Мы чувствуем всë! При этих словах Милана охнула: ей очень сильно не понравилось услышанное — она не любила делиться тем, что на душе, даже несмотря на свою эмоциональность. -И еще, обрати внимание, вот эта информация очень важна. Запомни и никогда не забывай! В ванной найдешь все необходимые предметы для женской гигиены. В дни женского недомогания ты обязана пользоваться только ими, иначе все самцы в радиусе нескольких километров уделят тебе весьма навязчивое внимание, а те, кто послабее, могут стать совсем неадекватными. Я не всегда смогу быть рядом, детёныш, чтобы спасти тебя от внимания навязчивых ухажеров. Доктор понимал, что просто припечатал девочку последним заявлением, но по другому было нельзя. Она должна понимать, что они не люди. — Мы чувствуем всё. И ваше недомогание ошибочно воспринимается как сигнал к спариванию. Понимаешь? Милана неуверенно кивнула и вдруг зевнула, неожиданно для самой себя. Плечики её поникли и взгляд расфокусировался — пробившись сквозь шок и стрессы этого трудного дня, снотворное наконец то подействовало. Она почувствовала, что отключается. — Пойдем, я уложу тебя спать. Рен встал и поднял детеныша на руки, уложил в кровать, укрыл и нежно подоткнул одеяло. Едва коснувшись головой подушки, Милана закрыла глаза и засопела. Доктор ещё немного полюбовался девочкой и не сдержавшись поцеловал в лоб, вдыхая сладкий аромат. Надо было уходить, но жутко не хотелось. Так бы и просидел всю ночь любуясь и охраняя её сон, как это было раньше когда он боролся за её жизнь, но этого делать ни в коем случае нельзя — Злата потом его съест своей ревностью.