1979 год 13 августа
Зарядил дождь и начал сильно барабанить по крышам домов. Образовались лужи, через которые люди перепрыгивали, обходили стороной, а некоторые взмахом волшебной палочки заставляли их преращаться в лёд или же образовывали для себя защитный купол от дождя и двигались себе дальше по скользкой дорожке к своим домам. Спешили к своим семьям, ждущих их, с распростёртыми объятиями и улыбками встречающих у порога. Тёмные мрачные тучи, похожие на пушистую вату, нависли над маленьким городком. Ветер дул сильно, со свистом пытаясь разогнать тучи, но они едва ли сдвинулись с места, будто бы не хотели, чтобы солнце озарило всех своими золотыми лучами и подарило людям долгожданные солнечные тёплые дни, в сделавшийся весьма холодным август. Дождь, не прекращая, играл на крышах, твёрдой земле свою мелодию, небольшие лужицы уже походили на маленькие прудики. Ранее густо набитый волшебниками и волшебницами перееулок снующих кто куда, теперь и вовсе пустовал, лишь одна тёмная фигура в чёрной намокшей до ниточки мантии и капюшоне, закрывающем полностью лицо незнакомца, волочилась вдоль земляной дорожки со странным свёртком в бледных, как у мертвеца, руках. Хлюпающие шаги незнакомца заглушали вой ветра и длительная барабанная дробь дождя. Дорога его лежала к вершине склона, чуть дальше на равнине которого возвышался величественный особняк, выполненный в готическом стиле. Внимание привлекал фасад, обрамлённый артвольтом, и каменные гаргульи с уродливыми мордами, сидящие в сгорбившейся позе между маленькими устремлёнными ввысь остроконечными башенками. А тень особняка своими длинными ручищами обнимала, казалось, весь городок. Стены отдавались сыростью и холодом, заставляя табун мурашек бегать по спине, но это никак не замедляло шага человека в чёрной мантии, и, дойдя до крыльца, он поднялся по намокшим ступенькам, нагнулся и положил свёрток у двери. Ткань немного сползла, сверток начал двигаться, и, в конце концов, показалось маленькое светлое личико. Большие зеленоватого оттенка глаза были красными и влажными, крупные бусины слёз скатывались по щеке и терялись в матерчатом тряпье. Младенец прерывисто рыдал, судорожно теребя кулачками ткань в надежде высвободиться. Он громко всхлипывал и дрожал от холода, на лицо его попало несколько капель уже стихающего дождя. Незнакомец, пересилив желание закрыть рот маленькому созданию, робко постучал в дверь. Несколько секунд ожидания и дверь распахнулась. На пороге стояло существо с длинными заострёнными ушами, как у летучей мыши, и крючковатым носом — эльф-домовик с немым вопросом на лице взирал на пришельца. — Поместье Ноттов, — начал было он, но кинул беглый взгляд на сверток у своих ног. Не успело осознание прийти в его голову, как незнакомец, вынув из внутреннего кармана мантии палочку, замахнулся ею, целясь в эльфа, и хриплым голосом прошептал: — Империо. Приятная волна пробежалась по правому локтю, затем запястью и ощутимо передалась палочке. Из его дула вылетело жёлтое облако дыма, окутывая эльфа. Тот стоял оцепеневший и спустя секунды три пришёл в себя, но посмотрев на сверток ещё раз только стеклянным ледяным взглядом, кивнул и удалился, не закрывая за собой дверь. Однако он возвратился вновь, но не один — за ним с озадаченным видом плелись двое людей в ночных халатах — остановившись у порога, они, как и эльф, смотрели на пришельца с немым вопросом. Но отвечать он видимо не спешил или же просто не хотел. — Наш эльф осведомил нас, что некий человек в плаще пришёл с... подарком для...нас, — Аристократического вида мужчина с проступающей сединой на макушке, небольшой бородке и усах бросал яростные взгляды на человека в плаще и свёрток, даже казалось, что из его глаз вылетают яркие искры. — Немыслимо! Вы понимаете, что приходить вот так вот, посреди ночи и стучаться к нам в дверь выглядит крайне безрассудно?.. — Мужчина попытался более вежливее произнести слова, но получалось не очень убедительно, его одновременно пугала и заставляла злиться эта ситуация, потому что прервали его безмятежный пятый сон. В руках он крепко сжимал волшебную палочку, и было видно как на костяшках пальцев проступают белые пятна. Человек в плаще пропускал слова аристократа мимо ушей. Держащую в руке за спиной палочку он мгновенно, резким движением руки нацелил на супругов и захрипел:"Империо".Напротив стоящая женщина приложила ладонь ко рту. Обоих окутал жёлтый дым и, не проронив ни единого слова и не обращая внимания на незнакомца, подняли с земли сверток, закрыли дверь и поднялись наверх по лестнице к себе в спальню. А незнакомец опустил палочку и вздохнул полной грудью, затем, как по щелчку пальцев, с громким хлопком исчез.14 августа
Утро в поместье Ноттов началось отнюдь не с ласковой улыбки и нежного взгляда, а с криков, недовольного ворчанья и детского жалобного плача. Заклятие Империус спало, и супруги, когда проснулись в полшестого утра с младенцем в кровати, вспомнили вчерашний вечер: как незнакомый человек пришёл с "подарком", и они точно помнили, что он наложил на них заклятие Империус. Миссис Нотт пришла в недоумение, вспомнив как пыталась успокоить грудничка, она велела домовику Липси выбросить грязное намокшее "одеяние" малыша, принести чистое бельё и бутылочку с тёплым молоком. И эта же бутылочка стояла на прикроватной тумбе абсолютно пустой. Мистер Нотт на крики жены о том, что на кровати лежит чей-то ребёнок, не обращал внимания, сонно бормоча просьбы чтобы она не шумела. — Что ты сказала, Миранда? — резко сменившимся ясным голосом спросил, переворачиваясь на бок мужчина. И когда он увидел розоватое лицо ребёнка, плотно закутанного в пелёнку прямо в нескольких дюймах от себя, чуть было не вскрикнул. Миранда была на ногах в бархатном халате, и схватившись за голову, измеряла шагами спальню. — Чей это ребёнок? И почему он здесь? Миранда! — он вскочил с постели и схватил рыдавшую жену, которая чуть не упала в обморок. — Дорогая, не переживай так, присядь, — Нотт-старший усадил жену в кресло, стоящее у кровати, а сам сел на край кровати, опасливо поглядывая на плачущего младенца. С громким хлопком в спальне появился эльф-домовик, на этот звук отреагировал лишь младенец, и секунду с расширенными глазами глядел в потолок и, как бомба замедленного действия, взорвался душераздирающим визжанием и криком. — Липси, успокой его! — домовик не был в праве ослушаться приказа своего господина и тихо произнёс: "Да, сэр". Взял ребёнка на руки с таким же хлопком и исчез. Мистер Нотт устремил свой взгляд на жену и обреченно вздохнул. — Леонард, — тихим голоском молвила Миранда, нервно сжимая ткань халата своими длинными изящными пальцами, — ты помнишь, что было вчера? Этот... этот человек... ты знаешь его? — Нет, помню вечер как в тумане расплывчато, не понимаю... — Может... это и вправду э-э... подарок? — несмело сообщила женщина и яростный взгляд мужа заставил её замолкнуть. Мужчина побагровел от злости, красные пятна виднелись на лице и шее. — Просто смешно! — воскликнул он. И, снизив тон, продолжил. — Миранда, ты же понимаешь, что мы не можем оставить этого ребёнка в нашем доме? Послушай, я понимаю, тебе сейчас трудно. — Ничего ты не понимаешь, Леонард! Сколько лет мы не могли зачать ребёнка? Семь? Восемь лет? Мы просили помощи, но врачи разводили руками, а маггловские врачи вообще говорят, что я никогда не смогу зачать дитя. Я молилась, чтобы у нас появился ребёнок много лет, и вот, посмотри... бог дал нам его... — Миранда, ты же помнишь, мы это обсуждали. В этом дитя не течёт наша кровь, кровь Ноттов. — Смотри, — не обращая внимания на его слова, она встала с кресла и схватила с тумбы желтоватый кусок пергамента, — это было с ним. — Женщина встряхнула с плеч свои блондинистые кудри и прочитала то, что было выведено мелким почерком на записке. — Имя Артемиса, второе имя Кэмелия, фамилия, если вы удочерите её, Нотт. День рождения 13 августа 1979 года. Чистокровная волшебница, — прочитав, она сделала паузу и посмотрела на мужа в ожидании вынесения вердикта, но тот, потупив взгляд, уставился на свои мягкие тапочки. — Леонард, может оставим её? Не оставлять же её на улице. — В маггловский приют можно сдать, да и если она из чистокровной семьи, почему её не захотели, почему подкинули нам? Может быть она проклята или ещё чего хуже, и я повторяюсь, что в ней не течёт наша кровь! — Но, как мы можем отправить волшебницу в маггловский приют? И эта девочка из чистокровной семьи. Может быть с её родителями что-то случилось, или они погибли, а она осталась совсем одна, я не могу поступить так с маленьким дитя. Мы удочерим её сегодня же! — твёрдо заявила миссис Нотт, а мужчина лишь лениво покачал головой. — Просто смешно, просто смешно, — бормотал он себе под нос и тяжело вздохнул, поглаживая свои усы. — Хорошо, можешь взять девочку, но учти, следить будешь за ней сама, я не намерен нянчиться с... этим ребёнком. И я не хотел бы, чтобы эта новость про удочерение разнеслась по всему волшебному миру, представь, что о нас будут думать люди, а что напишут в Пророке! "От горя семья Ноттов решила взять чужого ребёнка" или " У Ноттов не будет настоящего наследника рода"... В общем и целом, оформишь всё, у меня есть кое-какие дела в министерстве, — пробормотал мистер Нотт, а жена так и стояла, светясь от радости. Неудивительно, что Миранда сильно обрадовалась, что муж всё-таки позволил удочерить девочку. Много времени прошло с того момента как миссис и мистер Нотт смирились со своей судьбой и не могли зачать ребёнка. Миссис Нотт имела некоторые проблемы со здоровьем, но Нотт-старший всячески избегал разговора об этом. Оба были в зрелом возрасте и не имели наследника рода, это огорчало особенно сильно мистера Нотта, не желающего, чтобы его величественный и древний род исчез с лица земли, но так или иначе он считал, что в наследнике должна течь их кровь, ведь Нотты — чистокровная семья уж с древних времён, и переубеждать его не было смысла.***
С момента удочерения Артемисы прошло несколько недель. Миранда и души не чаяла в девочке. Она проводила много времени рядом с ней, приняла её как родная мать. В начале Нотт-старший, наоборот, не горел желанием видеть ребёнка и не выносил его присутствия, но довольно быстро смирился и относился к девочке нейтрально. Однако радость и безграничное счастье женщины оборвалось, когда она начала чувствовать сильное недомогание. Последующие дни её подташнивало, и долго себя ждать не заставил результат теста на беременность. Положительный. Мистер Нотт не находил слов от переполняемых эмоций, а когда выяснился пол ребёнка, вообще подпрыгивал, обнимал и целовал свою жену и на радостях устроил праздничный банкет в честь Миранды. День икс был назначен на десятое апреля. В этот день и родился будущий наследник Ноттов. Мальчика они назвали Теодором. Божьим даром. Казалось, с тех пор Миранда перестала уделять так много времени Артемисе, как раньше, Теодор стал эпицентром их с Леонардом внимания. С каждым годом Артемиса чувствовала, как тень, падающая от Теодора, закрывает её от родителей с головой. Они не просто не обращали на неё лишнего внимания, не удостаивали её лишним взглядом или словом, но и вовсе забывали про её существование, когда Тео, их маленький сыночек, закатывал истерики и капризничал. На день рождения мальчику они дарили дорогие и роскошные подарки, а девочке каждый раз доставались маленькие открыточки от миссис Нотт с поздравлениями. Артемиса старалась не подавать виду и делала всё возможное, чтобы не заорать на родителей за несправедливость по отношению к себе, но совесть не позволяла. Она видела с каким трепетным взглядом они смотрят на него, как их тон смягчается при разговоре с ним. Девочка однажды невольно подслушала разговор супругов, когда те остались наедине, и окончательно убедилась в том, что ей не место в этом поместье. В разговоре она чётко услышала как мистер Нотт сказал, что он никогда не воспринимал её как дочь, и из разговора поняла, что её удочерили, а миссис Нотт сдержанно выслушивала мужа. Он говорил, что Теодор послан богом, дабы продолжить столь величественный род, и что он станет достойным наследником. В тот вечер Миса закрылась в комнате и не выходила несколько часов. Она плакала, била кулаками о матрас и зарывалась головой в подушку, пытаясь заглушить свои рыдания. Она чувствовала как склизкая с длинными пальцами и острыми ногтями рука царапает её изнутри. Впервые за несколько лет она почувствовала грусть, это горькое чувство разъедало её, подавляя другие чувства. Но грусть сменялась гневом. Миса была зла на судьбу, зла на настоящих родителей, бросивших её у ног незнакомых людей. Они оставили её с ними, но она всё равно была одинока в этом мире. С такими мыслями она засыпала. И с тех пор, Артемиса не затрагивала эту тему и по меньшей мере избегала приёмных родителей. Когда девочке стукнуло семь лет, а к этому времени Тео было шесть, Миранда скончалась. Её давно мучили всякие болезни, но всё-таки пересилить она такое не смогла. Рак головного мозга. Тогда всё поместье окунулось в траур. Он длился сорок дней и ночей. Нотт-старший походил на мертвеца, кожа его была белее белого, огромные синяки залегли под глазами, говоря, что ночами он не спал, исхудал, скулы были отчётливо видны, щёки впалые. Нотт-младший выглядел не лучше. Маленький русоволосый мальчик, глаза которого горели синим пламенем, закрылся в себе, а яркое пламя в глазах угасло. Артемиса, чья комната была по соседству с Тео, часто слышала его тихие прерывистые рыдания, как он задыхался от слёз, слышала как он повторяет имя матери во сне и снова начинает плакать. Девочка не могла терпеть его мучения, ведь сама она хоть немного да скучала по приёмной матери и заливала подушку слезами.1990 год 13 августа
Одиннадцатилетие рыжеволосая девочка, чьи волосы выглядели, как пушистый золотой одуванчик, а лицо было усыпано мелкими веснушками, отмечала в одиночестве в своей комнате. Девочка привыкла, что после смерти миссис Нотт, она для всех стала чем-то наподобие привидения: тихая, незаметная. И дни рождения проходили как обычные, ничем неприметные дни. Однако было одно, что её радовало. Торт. Липси приносил ей сладости и торт из столовой в день рождения. А ведь домовики не должны делать ничего такого без ведома своих хозяев. Мистер Нотт никогда не приказал бы этого, и Миса догадалась, что возможно это брат посылает эльфа за сладостями. Так и было. Он сам признался и подарил ей в подарок ожерелье. С его стороны это выглядело странно, потому что за все годы, что они живут в одном доме, Артемиса не получала никаких подарков, но подарок девочка всё-таки приняла. — Я не хотел бы, чтобы в этот день ты ходила грустной. Это ожерелье я дарю тебе, — пролепетал русоволосый мальчик и вложил в руку Артемисы серебрянную цепочку, на которой висел, красивым цветом переливаясь, ярко-красный стеклянный камушек. — С днём рождения, Миса. В этот день она и подумать не могла, что он может быть ещё лучше, когда через распахнутое окно в комнате влетело письмо и приземлилось на застеленную кровать. С радостью и таким желанием она раскрывала его, так она этого ждала, мечтала с малых лет. Письмо из школы Чародейства и Волшебства "Хогвартс". Лучше и быть не может. Держа в руках кусок пергамента, она помчалась по круглой лестнице вниз и поспешила в кабинет к отцу. Хотела рассказать ему, что получила письмо, обрадовать его, но тот, когда увидел письмо, молча взял его из рук девочки и отложил в стопку с какими-то бумагами. А то, что произошло дальше, разочаровало Мису до глубины души. Мистер Нотт отправил директору Хогвартса Дамблдору ответное письмо, где сказал, что Артемиса не будет учиться в Хогвартсе по крайней мере в этом году. Ответ на вопрос Артемисы "Почему мне нельзя в школу?" был таковым: " Я хотел бы, чтобы вы с Тео поступили одновременно на первый курс, не хочу, чтобы он был один целый год, я уезжаю и надолго, за вами будет следить Кэролайн — ваша няня, и Липси." Год шёл настолько мучительно медленно, что Миса не могла понять движется ли время или стоит на месте. Няня заботилась о девочке с мальчиком с крайней ответственностью, не позволяла делать им всё, что взбредёт в голову, например, как не спать после девяти. Да, самый даже малейший проступок не спускался им с рук, потому что Кэролайн — жестокая женщина с мощным квадратным подбородком, острыми скулами, о которые можно было легко порезаться, а басистый голос пробирал до костей, была всегда настороже. Липси же просто выполнял указания заранее данные мистером Ноттом. Но несмотря на строгий порядок в доме, Миса с Тео иногда любили по ночам сбегать в пустую комнату на третьем этаже. Там они играли в различные игры или же сидели на мягких одеялах на полу и рассказывали различные истории. В этом году они очень сблизились, всегда сидели рядом за обеденным столом, хотя предыдущие годы сидели поодаль друг от друга, часто гуляли по окрестностям поместья, рассматривая цветы в саду, и подкармливали уток, плавающих в маленьком прудике. Артемисе нравилось находиться рядом с ним, она чувствовала, что он с каждой минутой, проведённой вместе, становится всё роднее, всё ближе, всё любимее. Она любила своего брата самой настоящей сестринской любовью и наплевала на то, что является здесь совсем чужой, но похоже для Тео она была настоящей любящей сестрой, и он возвращал ей эту любовь сполна. До одиннадцатилетия Теодора оставалась всего неделя, но отец всё же приехал из "командировки", сказав, что хочет провести как можно больше времени с сыном. Сказать, что Артемиса обрадовалась его приезду, было нельзя, весёлое времяпровождение с Тео закончилось, теперь рядом с ним всегда находился Леонард, и он не позволял будущему наследнику вести себя неподобающе, а для этого он ограничил общение Мисы и Тео. Поэтому Артемиса подолгу не выходила из комнаты, не имея желания заняться чем-нибудь. Десятое апреля постучало в дверь довольно быстро. Нотт-старший устроил огромный пир в честь дня рождения сына, стол ломился от различных блюд, десертов и напитков. Зал был украшен особенно красиво. Изумрудно-синие цветы украшали потолок, Теодор обожал эти цветы. Их любила Миранда, до её смерти Леонард купил их у заграничного купца, который поведал, что вывел этот сорт недавно, и что они могут менять цвет в зависимости от желания их владельца. Миранда любила синий, цвет глаз Теодора. Так как у цветка не было названия, мистер Нотт назвал его в честь жены, Мирандилия. Зал потихоньку наполнялся гостями, среди которых Артемиса заметила семью Малфоев, Паркинсон, Мальсибер, Гойл, Эйвери и многих других, которых никак не могла вспомнить. В лицо всех она знать не знала, но Драко Малфоя и Пэнси Паркинсон знала достаточно хорошо, чтобы не вестись на их колкие шуточки и саркастический тон. Они были дружками Теодора, в первый раз Артемиса познакомилась с ними лично на похоронах миссис Нотт, а сегодня ей довелось встретить их вновь, только на праздничном мероприятии. Миса не питала к ним симпатию, но старалась придерживаться правил этикета, который привил Нотт-старший, и вести себя сдержанно. С Паркинсон они не ладили в частности из-за того, что Малфой относился к Мисе вежливее, чем к остальным ребятам, не входящих в его узкий круг общения. Но как считала Миса, Драко иногда фальшивил, и ей это было не по душе, чувствовать, что человеку неприятно твоё общество. Ведь рыжеволосая думала так, только потому что Драко с Тео близкие друзья, а Миса — его сестра, и он вёл себя так чисто для того, чтобы сохранять с Тео дружеские отношения. Но если бы кто-нибудь знал, что её удочерили, стали бы её угнетать или же всё было бы как сейчас? Думаю нет. Все люди, находящиеся на банкете, все они — чистокровные волшебники и волшебницы, хоть Леонард говорил, что Артемиса чистокровная волшебница, поверить наслово она не могла, не была уверена на сто процентов. Он мог и солгать, чтобы она ненароком не проболталась и не выдала тайну. Невидимая рука словно сжимала сердце девочки в тиски, пытаясь протолкнуть его в желудок. Ни одно красивое блюдо на столе не казалось ей аппетитным, подступала тошнота, а ноги были ватные и просто повисли со стула, едва ли заметно качаясь из стороны в сторону. Напротив Мисы сидел белокурый блондин с идеально зачёсанными назад волосами, Драко с хищной улыбкой на лице рассказывал Теодору о своих подвигах на метле, как он однажды столкнулся с маггловскими вертолётами и ловко увернулся от них. Пэнси, вздёрнув нос, сидела рядом с Артемисой, тыкая вилкой в салат и нарочно скрежетя ею по тарелке. Где-то неподалёку сидели Крэбб и Гойл — двое упитанные громилы, дружки Драко — а в начале стола сидели взрослые, перешептываясь и обмениваясь взглядами. — А вы слышали, что Гарри Поттер будет учиться в Хогвартсе в этом году? — отложив вилку в сторону, спросила Пэнси и подняла свой взгляд на Малфоя, который тут же прекратил диалог с Теодором, поняв, что обращаются именно к нему. — Да. И что с того? — лениво протянул он как обычно в своей манере. — А то, что мы будем учиться вместе с ним и сможем пополнить наши ряды, — Паркинсон сверкнула глазами. — То есть ты имеешь в виду подружиться с местной звездой, — непринуждённо отчеканил блондин. — Впрочем, это можно устроить, но только если его определят на Слизерин, ведь мы все там будем, — Драко оторвался от лица Паркинсон и метнул взглядом в рыжеволосую. — А ты, Миса? На какой факультет собираешься? — с надменным тоном спросил он. Несколько пар глаз уставились на неё в ожидании ответа, и девушка чуть покраснела, но глаз от лица Драко не отвела. Леонард Нотт как-то рассказывал про факультеты и качества каждого из них. Советовал он, конечно, Слизерин, ведь сам учился когда-то на Слизерине. Артемисе доводилось думать об этом каждую ночь, после того как получила письмо, и так продолжалось почти целый год. Для Слизерина она была не настолько хитра и жажда власти её не мучала, но если младший брат хочет на Слизерин, то Миса хотела бы быть рядом с ним. Она думала пойти на Гриффиндор, но храбростью не блистала, а благородство и честь, эти качества вполне могли пройти мимо неё. Когтевран и Пуффендуй — нейтральные стороны, как говорил Леонард, не привлекали девушку, хоть на враждующих сторонах оказаться тоже не очень-то горела желанием. — Я ещё не думала над этим... — Выбирай Слизерин, — грубо перебил её Малфой. — Слизерин окончили многие великие и могущественные волшебники, например как лорд Волан-де-Морт, — тихо прошептал блондин, чтобы никто из посторонних не смог услышать. Пэнси с Тео округлили глаза, а Миса никак не отреагировала, что немало удивило парня. — Что, Миса, ты у нас смелая, да? Вижу ты готовишься поступить на Гриффиндор, — ухмылка, больше походящая на оскал, заиграла на его устах. — Нет, я же сказала, что мне нужно подумать, — с нажимом произнесла она. — Я считаю, что бояться имени по крайней мере глупо, Малфой. — Ты сейчас пытаешься оскорбить нас, Миса? — влезла в диалог Паркинсон и, уставившись на рыжеволосую, демонстративно выгнула бровь. — Я не пытаюсь вас оскорбить, Пэнси, но раз тебя задели мои слова, то моей вины здесь нет. — Прекратите, — будничным тоном приказал Теодор. — Да, прекратите, дамы, вы ведёте себя некрасиво. Миса, как нехорошо обижать своих друзей, — издевательски низким голоском говорил Драко. — Вы мне не... В очередной раз Артемису перебили, но на этот раз это была сова, влетевшая в зал через большое прямоугольное окно. Пролетев через весь стол, она приземлилась на стол у Тео. Тёмно-бордового цвета филин Леонарда принёс не одно, а два письма, для Теодора и Артемисы с известием о зачислении в Хогвартс. Филин довольный, что доставил благополучно письма, радостно ухнул и улетел прочь из зала. — Поздравляю с зачислением, Тео, — Драко похлопал того по плечу. — И тебя, Миса, надеюсь ты примешь правильное решение. — Спасибо, — в унисон ответили брат с сестрой. Все встали из-за стола. Время близилось к вечеру и все уже начали расходиться. Банкет был окончен. Миса, стараясь ни с кем не пересекаться, побежала на второй этаж к себе в комнату. Сейчас ей хотелось только одного — хорошенько выспаться. Радость нахлынула на неё из-за сильного предвкушения, и она с улыбкой на лице легла спать. Завтра будет новый день, и она успеет сполна поразмыслить над окончательным выбором факультета и подумать о дальнейших действиях.***
Лето — прекрасное время года, пора, когда можно ни о чём не волноваться, проводить беззаботно время в окружении близких тебе людей или же в одиночестве, наслаждаясь тёплыми порывами ветра, хлестающими тебе в лицо, на берегу моря. Ну или сидя у небольшого озера. У Артемисы было много времени для размышлений, и она пришла к одному верному, по её мнению, решению. Она выберет Слизерин как и Теодор. Леонард обрадовался такому решению и под конец лета решил устроить прогулку по Косому Переулку. До школы ещё дня три, а вещей накупить они не успели из-за неотложных дел в министерстве у Леонарда. Извилистая улица, мощённая булыжником, уходила далеко вглубь. От маленьких до больших магазинчиков, битком набитых то одеждой, то причудливыми вещицами растянулось вдоль улицы. Люди в разноцветных мантиях спешили купить побольше вещей. — Сначала зайдёте к Оливандеру и выберете себе по палочке, а я пойду за книгами, — сообщил мистер Нотт. Тео кивнул отцу, и они с Мисой направились дальше в сторону магазина с палочками, находящегося на конце переулка. — Ух ты! — воскликнула рыжеволосая, заходя в магазин. В тусклом свете настольных ламп виднелось множество прямоугольных коробочек, разложенных на полках. — Как много коробок! — девочка провела указательным пальцем по одной коробке, лежащей на столе и стряхнула пыль. — Пыли тоже много, — захихикав, она хотела было пройти за столик, но откуда не возьмись выскочил старик и доброжелательно улыбнулся посетителям, а Миса от неожиданности вскрикнула. — Э-э здравствуйте, мы... — Мы пришли за палочками, мистер Оливандер, — спокойно объяснил Теодор. — Здравствуйте, здравствуйте! А-а, палочки, палочки у меня есть, — отстранённым голосом сказал старик и вынул из-за пазухи измерительную ленту красного цвета. Проделав несколько измерений рук, ног, талии, головы и стоп Теодора и Мисы, он также неожиданно, как и появился, исчез за массивным деревянным шкафом, бормоча что-то себе под нос. А лента сама по себе продолжала измерять части тела, паря в воздухе. — Ага, вот это подойдёт, — вернулся старик с кучей коробок в руках и протянул одну Мисе, вторую Тео, а остальные повалил на столик. Лента при появлении хозяина обвилась вокруг его талии и завязалась в узел. Миса резко взмахнула палочкой, и из дула выпалил стоп красных искр, которые разлетелись по всему магазину. Точно такое же движение повторил Теодор, но его палочка невидимой ниткой притянула к нему настольную лампу. Поставив на стол лампу, он обернулся на сестру и покачал головой. — Да-а, эти не подходят, вот, посмотрите эти, — Олливандер вручил ещё по одной палочке каждому. Артемиса нахмурила лоб и сосредоточенно посмотрела на деревянную палочку. Ей вовсе не хотелось, чтобы что-то пошло не так, она сжала рукоять палочки и направила её вверх. Приятная волна прошла по всему телу, тепло и чувство беззаботности нахлынуло на девочку, и она облегчённо вздохнула, опуская палочку. — Прекрасно! — воскликнул мистер Оливандер, радостно сверкая глазами. — Хм, дерево лотоса и сердечная жила дракона, тринадцать дюймов,.. очень любопытно. Ею будет довольно сложно управлять, но раз палочка выбрала именно вас, то отныне она полноправно ваша. Пользуйтесь с умом и не теряйте. Если палочка попадёт в чужие руки, то жди беды. — Извините, но вы сказали, что палочкой будет сложно управлять. Что это значит? Мне придётся более усердней практиковаться, чем другим или... — Нет, нет, я имел в виду, что она очень мощная. Видите ли, дерево лотоса обладает смертоносной силой. Есть легенда, что когда-то богиня по имени Лотос превратилась в дерево, а плоды этого дерева заставляли людей забыть о своих заботах и делать непростительные вещи... Так я слишком заболтался, хе-хе, позвольте я упакую вашу палочку, мисс. — Артемиса положила палочку в руку старца. — В любом случае, вы достойны этой палочки, она выбрала вас, так что не волнуйтесь. И я надеюсь услышать о ваших успехах и подвигах, — Олливандер улыбнулся, обнажая желтоватые зубы, а Миса, благодарно кивнув, спрятала коробку с палочкой во внутренний карман мантии. Теодор давно стоял с палочкой в руке, ожидая своей очереди. Ему досталась двенадцатидюймовая палочка из тиса с волосом единорога. Довольные они оплатили покупки и вышли из магазина, где ожидал их отец. — Ну, приобрели палочки? — спросил он, поправляя сумку, набитую книгами, пергаментом и прочими вещами. — Да, отец. Ещё осталось купить одежду. — Отец, — молвила рыжеволосая, — вы купите нам питомцев? — с надеждой в глазах спросила она. Артемиса, как только узнала, что в школу можно принести зверька, загорелась желанием его приобрести и сейчас ей представился шанс получить то, что желает. Мистер Нотт похоже не спешил дать ответ, словно не расслышал вопроса, тогда Теодор подал голос. — Отец, нам ещё для школы нужен питомец. — Разумеется. В списке же написано, что нужен зверёк, вот и купим вам зверька, — ответил Леонард. — Кстати, я по пути встретил Малфоев, их сын был в отделе с мантиями. — Драко здесь? Позволишь мы пойдём встретимся с ним, а заодно купим мантии? — Теодор улыбнулся, обрадовавшись, что его лучший друг тоже здесь. — Хорошо, — согласился мужчина, и Тео повёл Мису к магазину с одеждой. — Не беги так, он не убежит от тебя, — кричала вслед мальчику Миса, еле успевая бежать за ним, но он, как будто не слышал, бежал, не оглядываясь. Остановившись у небольшого магазина, на верхушке которого висела вывеска "Мантии на все случаи жизни", они огляделись и заметили белокурую макушку, возвышающуюся над ними в нескольких метрах. Драко стоял на невысокой лавочке с вытянутыми руками, пока пухлая женщина подбирала для него ткань, попутно делая замеры. По его недовольному лицу можно было понять, что ему весьма неприятно это занятие. — Эй, Драко! — крикнул Теодор и двинулся к нему, таща за руку Артемису. Видеть его она явно не хотела, да и разговаривать тоже. Самовлюблённый эгоистичный мальчик, который всегда стоял на своём, даже если был не прав. Миса хорошо запомнила, как он настаивал, чтобы она выбирала Слизерин, но в итоге он этого добился, только с помощью Тео. — Тео, что, тоже гуляешь по магазинам? — усмехнулся блондин. — Миса, рад снова встретиться, — манерно растягивая слова, сказал он. — Ага, — тихо бросила в ответ девочка и отвела взгляд. — С отцом, да? Мы пересекались с ним ранее, — Драко спрыгнул с лавочки, когда женщина отошла от него и пошла за мантиями. — Тео, я пойду выберу себе питомца, вон лавка недалеко. Я быстро, — прошептала на ухо брата Миса. — Уходишь, Миса? Отчего же? Тебе противно находиться рядом со мной? — ухмылка Малфоя расползалась всё шире. Он медленным шагом приблизился к девочке. Рыжеволосая поджала губы, не находя ответов на вопросы. — Я... хочу присмотреть себе кое-кого в зоомагазине. — Может мне помочь тебе с выбором? Интересно, там есть львы? Ты же, помнится, на Гриффиндор собиралась, — засмеялся Драко. — А ты наверное купил себе змею, да? С таким же длинным языком, как у тебя, — не сдержавшись, выпалила Миса. — Да, как ты... — Хватит, угомонитесь! Миса, иди выбери себе питомца. Драко, будь добр, пойди и заплати за мантии, тебя женщина ждёт, — скомандовал Теодор грубым голосом, которому всегда были не по душе ссоры и перепалки, и вообще он всегда старался не завязывать конфликт. А с этими двумя нужно было иметь с собой ведро воды, чтобы тушить разрастающийся огонь между ними. Артемиса всё же выбрала себе питомца. Ворон. Иссиня-чёрного окраса с переливающимися перьями. Красивый и грациозный. Он сразу приглянулся девочке, точнее сказать он налетел на неё, а продавщица-ведьма заверила, что ворон выбрал свою хозяйку. История получилась как с палочкой, но к ворону она привыкла довольно быстро, назвала она его Беласко. ( "Чужой среди своих"). Теодор выбрал себе сову серого цвета, местами с чёрными пёрышками. Назвал Энимер. (" Смотрит с небес") Остаток дня они ходили по окрестностям, собирая оставшиеся покупки к школе. К вечеру Нотты благополучно вернулись в поместье. Липси помог донести сумки с вещами. Все были уставшие и буквально валились с ног. Артемиса поднялась к себе в комнату и с трепетным желанием заснула, как только голова коснулась прохладной ткани подушки. Этот год обещал быть намного ярче и прекраснее, чем прошедшие годы.