ПЕРЕЗАГРУЗКА МИРА, ПРОЦЕСС 100%
…***
Легкий ветерок подул из приоткрытой форточки, всколыхнув голубой полупрозрачный тюль. Лучи света, пробивающиеся сквозь него, медленно, но верно скользили по нежно-кофейной постели, вскоре осветив лицо спящего скелета. Тот недовольно поморщился, прижмуриваясь и переворачиваясь на другой бок, закрывая ладонями лицо. Лениво вставать. — Ру-Ру, который час? — спросил Инк, оклемавшись и приоткрыв глазницы. Он тут же вскрикнул, поджимая ноги к себе и резко садясь. Это не его комната! И почему… Почему через окно светит так ярко солнце? Замотавшись в одеяло, чернильный на цыпочках прокрался к окну, выглядывая, а после испуганно шарахнулся. Он так высоко! С подозрением радужный перевел взгляд наверх, тут же ахнув от восхищения: по чистому, голубому небу плыли маленькие, белые облачка, порой причудливо меняя форму, то становясь уточкой, то мордочкой кота, то и вовсе переростая в одну из букв алфавита. Медленно, Инк еще раз подошел к окну, оперевшись руками о подоконник и глядя вперед, стараясь не смотреть вниз. Перед ним раскинулась красивая панорама — куча высоток и, если сильно постараться и приглядеться — там можно было увидеть, как кто-то делает завтрак или просто ходит по комнате задумчиво-сонно. Это сон, верно? — Мама? — послышался голос позади. Инк обернулся на Градиента, что стоял в дверях комнаты. — Милый? В-все в порядке? — растерянно спросил он. — Где Паперджем? — Не знаю, я не видел его в комнате, — пожал плечами подросток, а после добавил чуть тише, — а ты помнишь тоже? — Бункер? — Да… Почему сейчас на улицах так много прохожих и… машин, да? — Я не знаю, я даже не могу это объяснить, — растерянно пожал плечами коротышка, подходя и крепко обнимая сына. Тот обнял художника в ответ, а после продолжил: — Мне нужно в колледж. — Куда? Почему? — Ну, мы являемся частью этой странной жизни и нужно следовать ее порядкам. Просто вспомни, что было вчера и попытайся вспомнить все то, что связанно у тебя здесь, — улыбнулся он, отпуская родителя, — я вернусь в часиков шесть вечера. Не забудь закончить свою картину! — скелет развернулся и пошел вглубь квартиры, после хлопнув входной дверью, оставляя Инка в растерянности одного. Картину? — Так, давай, Инк, вспоминай, — радужный принялся бродить по комнате, то там, то здесь принявшись рыться в вещах, — не может же быть такого, что я не оставил себе послания! Рука нащупала небольшую книжку в переплете. Вынув ее, Инк с радостью обнаружил, что это был его личный дневник. Сев на кровать, он принялся наскоро его читать. Насколько он понял и начал вспоминать — он работает фрилансером и зарабатывает на своем творчестве, рисуя картины на заказ. Вот и обоснование тому, почему в его комнате есть недокрашенный холст с… это же постапокалиптическая улица! Видимо, кто-то заказал подобное. Да, эту улицу Инк узнает из тысячи. Подойдя к окну, он выглянул в него с любопытством. Да, все верно, эту улицу он тоже знает — неподалеку от нее идет довольно широкая дорога, когда-то разделяющая границы территорий. Вроде, разобраться не трудно, он даже начал «вспоминать» свою текущую жизнь. Вздохнув, коротышка обернулся на картину. Что ж, вроде как дел у него на сегодня нет. Остается только исследовать его текущее место жилья. Рисование оказалось, пожалуй, даже более захватывающим — Инк старался вспомнить каждую деталь этого места, передать ее мрачность, но одну деталь он видоизменил — луч солнца, что отсвечивал от поржавевшей железной упавшей вывески. Если честно, Инк даже немного взгрустнул — видимо, они каким-то образом попали в прошлое, война обошла их стороной, их родители родили их в мире и заботе посреди цивилизации. Радужный только мог гадать, как вообще умудрился включить плазменый телевизор — технологии ушли дальше и «телевизоры-ящики» сменились плазмой. Интересно, что еще ушло вперед, кроме как телевизоров? Но вообще, Инк нехило шугнулся смартфона, который зазвонил — это был заказчик. Нужные слова вырвались как-то сразу и слава звездам, а то бы пришлось еще объяснять незнакомому монстру, что Инк вспомнил аж несколько предыдущих жизней. … А Эррор? Где он? По лицу невольно скатилась слеза, за ней и другая. Неужели они затерялись в этом знакомо-незнакомом городе? Здесь столько жителей и шанс случайно встретиться так мал. Быть может, стоит попробовать использовать те самые технологии? Инк выглянул в окно. Уже довольно поздно и темно. Наверное, стоит это сделать завтра. Градиент пришел часика два назад, ели они в полной тишине, а после разбежались по своим закоулкам. Стоит сходить в магазин, а то кончился он. — Милый, я пошел в магазин, не скучай! — сказал художник, натягивая на себя легкий шарфик. — Тебя проводить? — спросил Град, выйдя из комнаты, бросая взгляд на свою толстовку. Инк замотал головой, а после обнял сына, огладив его по спине. — Нет, я туда и обратно, — заявил он. Кивнув, Градиент с улыбкой чуть подглючил, так напомнив в этот момент Эррора. Вздохнув, Инк спешно закрыл дверь, удаляясь по лестнице вниз и выходя из дома впервые за весь день. Все же, так странно. Он не осознает себя еще до конца в этой жизни. Осозновал, но не до того момента, как вспомнил свою настоящую жизнь, ту, где он родился по-настоящему и впервые. Это в действительности напоминало очередной таймлайн, но при этом не являлось им. «Привет, милый мой, как у тебя дела?» — пришла смс на телефон. Инк вздрогнул, достав тот из кармана, а после застыл, осознав одну вещь. Писала его мама. Его живая мама, Комета. По лицу покатились слезы облегчения, как хорошо, что она жива, звезды! Шмыгнув носом, художник поспешил вытереть слезы, чтобы не расплакаться в конец. «Привет, все хорошо! А ты как?» «На днях собиралась навестить своего любимого сыночка и внучат, хаха! О, да, еще Джоку собиралась приехать, у нее дела в городе! Она будет рада увидеть тебя)» «Обязательно буду ждать тебя, мам. До встречи <3» Инк был в счастливой растерянности, поэтому даже не знал, как завязать разговор. Вернее, знал, но не мог. Как-нибудь позже. Печатал Инк на удивление вполне уверенно, хотя понятия не имел, что умеет это делать. Вероятно, сказываются многолетние тренировки в этой жизни. Раз он не может воплотить в жизнь планы прошлых жизней и утерял те моменты, что были в них, то почему бы не создать новые и не связать их с истинной жизнью? Купив необходимые продукты, с неким удивлением, словно в первый раз, обнаружив, что за все приходится платить, Инк вышел из магазина, держа в руках пакет с продуктами. Стало еще темнее, к счастью, это перекрывалось за счет света фонарей. Постепенно художник начал узнавать разрушенные в несуществующем будущем здания. Вон тот магазинчик, вон вывеска, а здесь был упавший фонарный столб, что сейчас стоит и освещает пустую небольшую улочку. Он моргал — наверное, перепады энергии, но радужный быстро забил на это, бодро шагая вперед. — Извините, молодой человек, — раздался голос из-за спины. Инк дернулся и обернулся. Опять его приняли за подростка из-за роста, пусть ему уже довольно много лет, но это мало чего меняет. Перед ним стоял песообразный монстр, довольно мускулистый, по его открытым участкам тела всюду были шрамы, что немного даже пугало. — Да? — спросил художник, совершенно отключив инстинкт самосохранения и позабыв о том, что в этом мире..... все еще есть криминал… Его грубо дернули на себя за воротник кофты, а после рывком прижали к стене, больно ударяя о нее. Радужный вскрикнул от боли и попытался отпихнуть от себя зверя. Хватка того была неумолима и крепка — его держали прямо за шею, но не сдавливали. Правда, когда Инк попытался брыкнуться, то ее сдавили — легко таким мощным лапам переломить шею, особенно если она открытая, как у скелетов, и не имеет мышечных тканей. — Где у тебя деньги? — рыкнул тот злобно. Скелет испуганно икнул, руками схватившись за лапу того, в надежде ослабить хватку. — Прошу, кх, — с трудом выдавив, произнес Инк — как неудачно, что у него нет никакого оружия — в ближнем бою он был плох, — отпустите меня, я ничего вам, гх, не сделал. Словно не слушая, пес принялся руками шариться по сумке и карманам того, с низким пугающим рычанием ища заветные купюры. Рычанием, так пугающим Инка. Рычанием мутанта. Шею сжали сильнее и художник закашлялся, дрыгая ногами в воздухе — его приподняли над асфальтом по стене. — Где они? — злобно спросил пес. Даже на помощь не позовешь — некого. Вряд ли кто-то обратит внимание на один крик посреди ночи. — Я… Я… — Инк был в отчаянии. Первый день, когда вернулись воспоминания, а его уже прижали к стене и, видимо, могут даже убить, если он не отдаст деньги. Но почему, почему он должен их отдавать? А ведь он так и не увидел Эррора… По скуле покатилась слеза. Лампочка погасла, погружая все вокруг в полумрак. Чернильный испуганно судорожно вдохнул, все еще чувствуя проедающий насквозь лик зверя. Послышался щелчок. — Отпусти его, — спокойным и ровным тоном произнес кто-то. Пес вздрогнул, оборачиваясь. Его тут же сбили с ног, а когда лампочка загорелась — он лежал уже связанный по рукам и ногам. Инк откашлялся, а после вытер подступающие слезы, с трудом проглатывая ком в горле. Испачкавшийся, он сел на асфальт, а после поднял взгляд на своего спасителя. Две пары широко раскрытых глазниц пересеклись друг с другом. — Эррор?.. — И-Инк?! Художник буквально расплакался от счастья, бросаясь в объятия возлюбленного. Тот крепко его обнял, поглаживая и прижимая к себе довольно сильно. Прошла словно вечность с тех пор, как они виделись. — Как же я по тебе скучал, — всхлипнул Инк, прижимаясь к тому. — И я, моя радость, — ответил глючный, поглаживая его ласково по спине. Пес что-то незаборчиво проворчал, глядя, как огни полицейской машины быстро приближаются. Дверь машины открылась, и из нее вышел высоковатый скелет со столь знакомой расцветкой глаз и шрамом под одним из них. — Кросс! — радостно улыбнулся Инк, отпуская наконец того. Монохром поднял с асфальта преступника, несколько небрежно запихивая его на заднее сидение и тут же блокируя дверь. Сунув руки в карманы, тот подошел к этим двоим, тепло улыбнувшись. — О, Инк, привет, — кивнул он, оглядывая художника и чуть хмурясь, — этот преступник тебя задел? — Нет-нет, все в порядке, я не ранен, — замотал головой скелет, а после его осенило. — А Дрим? Он с тобой? Ты его видел? Крест как-то разом погас. После покачал головой. — Новые воспоминания, нахлынувшие сегодня, накрыли все теперяшние, я не могу вспомнить то, что было в этой жизни, предыдущие пять таймлайнов и первая жизнь будто блокируют ее, — вздохнул он, — Лакс и Стар сейчас сидят в полицеском участке, они со мной, но тоже не знают, где он. — Я уверен, что он найдется, это вопрос времени! — выдал Инк. Монохром неопределенно пожал плечами. — Не уверен. — Кросс, может, отвезешь пока этого преступника в участок? Я подъеду позже, — предложил Глюк, вытирая пыль с лица возлюбленного нежно. Молча кивнув, Кросс помахал рукой Инку, а после проследовал к машине, открывая ее и заводя двигатель, вскоре уезжая. Пес озлобленно посмотрел вслед Инку. — Не волнуйся, его надолго упекут за решетку, он больше не будет проблемой, — успокоил радужного Глюк, а после ласково приобнял за плечи, мягко поцеловав. — Я так по тебе скучал, — шепнул художник, крепко обнимая того и прижимаясь. Его легонько огладили по черепушке, соприкасаясь зубками с макушкой. — Как насчет прогулки? По живому городу гулять куда интереснее, да и есть, чем поживиться, — хмыкнул Эррор, протягивая свою руку тому. Инк тут же ее обнял, прижавшись бок о бок к мужу. — А ты меня защитишь? — улыбнулся он. — Обязательно~, — хмыкнул Эррор, приластившись к возлюбленному. Двое скелетов шли по ярко освещенным улочкам. Всюду мерцали красивые огни света, переливались надписи, шумели машины и галдели прохожие. Ночью город словно приобретал иной вид — преображалось все вокруг и становилось куда краше, чем днем. — Подожди здесь, я сейчас, — отпустив руку Инка, Эррор отошел в сторону. — Не бросай меня, — тут же затрусил Инк — пусть опасность миновала, но даже сейчас он не чувствовал комфорт, едва Эррор его отпустил. — Стой здесь, в толпе тебя никто не украдет, — махнул рукой полицейский, а после прежде, чем тот успел что-либо ответить, благополучно исчез. Нервно вжавшись в ближайшую стену, художник смотрел на каждого пешехода, что проходил мимо. Минуты тянулись, как часы, и художник успел запаниковать, что с Эррором что-то случилось, как вдруг он возник перед ним, держа руки за спиной. — Эррор, ты меня напугал! — возмущенно сказал Инк, насупившись. На это чернокостный умиленно улыбнулся, а затем стукнулся зубками с ним легонько, после протянув небольшой букет из семи тюльпанов — красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий и фиолетовый. Хорошо, когда агропромышленность не дремлет и выдумывает новые сорта, скрещивая виды между собой и добиваясь уникальной расцветки цветов. — Это тебе. Наслаждайся самыми яркими цветами, которых не было тогда, — покрывшись легким румянцем, сказал Эррор, поправляя ворот кофты Инка. Тот с восхищением взглянул на букет, принимая его в руки и тут же расцветая румянцем, в точности такими же цветами. — Авв, спасибо, — смущенно шепнул он, а после притянул Глюка к себе, довольно напористо целуя прямо посреди улицы, но что поделать, если так тянет? Ответив ему тем же, Эррор завел его за угол, где позволил себе углубить поцелуй, пробираясь язычками за зубки того. Они целовались с передышками раз пять, всем своим видом показывая, что очень скучали и едва смогли оторваться друг от друга — лишь легкое покашливание пешехода со стороны и неодобрительный взгляд показывали, что они немного перебарщивают. Нужно знать рамки общества, в конце концов. — О, кстати, Папер со мной в офисе, — вспомнил Эррор, щелкая пальцами. — Он все еще наш ребенок? — спросил Инк. В конце концов, а вдруг в этом мире все СЛИШКОМ изменилось? — Конечно, — кивнул Глюк, — я могу объяснить, почему меня не было дома с утра, как и Папера. Да, мы живем вместе, — с нежностью пронаблюдав за удивленно-радостным выражением лица художника, продолжил он, — в общем, так как я работаю полицейским, у меня так-же есть ночные смены. Собственно, такая была вчера и я не вернулся домой, а отсыпался после бессонной ночи в офисе. К слову, Лакс очень заботливая и умудрилась из лавки и нескольких одеял с подушками создать королевскую кровать, — отметил с улыбкой тот, — А Папер в целом дома редко бывает — он криминалист и довольно много времени проводит в соседнем здании с Ф- коллегами. — Это многое объясняет, — улыбнулся Инк, а после позволил себя увести в машину, — куда мы едем? — Я бы сказал, что в красивый закат, как это бывает в фильмах, но мы едем ко мне на работу, — фыркнул Эррор, заводя мотор. Хихикнув, чернильный пристегнулся, а после прилип к стеклу, с заворожением наблюдая за яркими неоновыми огнями, что проносились мимо них, словно вспышки. Немного клонило в сон. Прикрыв блаженно глаза, Инк даже успел немного задремать, но машина, подскочившая на небольшой кочке, разбудила его — скелет несильно ушибся черепом о стекло. Потерев место ушиба, Инк оглянулся на мужа. Он выглядел как никогда таким серьезным и уверенным в себе. Художник подумал, что ни за что в жизни не сядет за руль. А впрочем… Почему бы и нет? В жизни все нужно попробовать, в конце концов. — Приехали, — подал голос Глюк спустя минут десять езды по городу. Отстегнувшись и выйдя из транспортного средства, он любезно открыл дверь возлюбленному, помогая тому выбраться. В помещении было довольно светло. Светлые стены, светлый потолок — лишь пол отличался нежно-кофейным оттенком. Художник чуть прищурился. Аж глазницы слепит. Проведя Инка в отдельное, более узкое помещение, Эррор кашлянул пару раз, привлекая внимание присутствующих. Папер, что сидел возле Фреша вплотную и тихо переговаривался с ним, воркуя, тут же как ошпаренный отскочил на другой конец скамейки, кладя руки на колени а-ля «мы ничего не делаем!» — Мам? — неуверенно произнес Джем, взглянув на коротышку. Инк наконец проморгался и первым делом взглянул на подросшего сына. Тот, пожалуй, его давно перемахнул в росте. — Джеми! — с улыбкой воскликнул художник, бросаясь сыну в объятия. — Ощущение, что мы так долго не виделись! — И я тебя рад видеть, мам, — улыбнулся Папер, обнимая того в ответ. — Фреш, — Эррор обратился к брату, а после кивнул на Инка, — давай, валяй. — С-сейчас? — заметно занервничал Свежий, а на очках появилось «черт.» — Да. Сглотнув, светофор постарался успокоиться. Обернувшись, он встал со скамьи, а после подошел к обнимающейся парочке. — Инки-бро, — Эррор раздраженно рыкнул на такое прозвище, — могу я с тобой переговорить? — Да, конечно! — улыбнулся Инк, отпуская сына. Тот нервно и выжидающе уставился на мать. — Ну, это… в общем… — замялся свежий, почесав задумчиво черепушку. — я..... ам… — Папер и Фреш любят друг друга и тайком встречаются, — твердо выдал Эррор, приобнимая Инка со спины. Тот шокировано перевел взгляд на сына, после на паразита. И опять. — ЧТ- что? Мне не показалось? — Инк либо был очень зол, либо был в шоке. Или и то, и то. — Да-да, не показалось, — кивнул Эррор, а после потащил Инка назад, пока тот недовольно насупился и злобно зыркнул на Фреша. — Мы еще поговорим, — шикнул Инк, поняв, что сопротивляться все равно бесполезно и Эррор держит его цепко. Утащив возлюбленного за дверь в его кабинет, Эррор защелкнул ту на замок. Там все умолкло, но, если кто-нибудь захотел и прислонился ушком к двери, то наверняка можно было бы уловить пару неприличных звуков. Эта ночь обещала быть длинной для всех «выживших».***
«Кросс, ты на связи?» — раздалось из рации. Крест мягко расцепил руки дочери, что обнимала его поддерживающе, сидя рядом, а после схватил ту в руку, отвечая. — Да, что случилось? «Ограбление ювелирного магазина на углу улицы Звездной и Небесной. Займись этим.» — Принял, — ответил монохром, одновременно с этим хватая ключи от машины. — Что, опять уходишь? — скучающе спросил Старкросс, отвлекаясь от экрана телефона. — Постараюсь быстро разобраться с этим воришкой и вернуться. Далеко он не убежит, — кивнул тот, встав со стула и вздохнув, — позвоните мне, если найдете информацию о вашей маме. — Так точно, пап! — улыбнулась дочь, кивая. — Удачи на миссии! — Спасибо, — тепло улыбнулся скелет, а после вышел в быстром темпе из комнаты, надевая на себя полицейскую шапку. Задрынчав, машина завелась, пуская клубы серого дыма и включая фары. Врубив все необходимые вещи, Кросс без раздумия тут же вдарил по газу, отъезжая от участка и стремительно летя на место ограбления. Вор действительно не мог убежать далеко. Нужно действовать быстрее. — Вот и ломбард, — пробормотал Кросс, гася свет фар и заглушая мотор. Выйдя из машины, он тут же заблокировал ее, затем ловко выхватив из кармана фонарик и освещая им путь — вор все же постарался скрыться незаметно и разбил парочку фонарей рядом. Ступая по разбитому стеклу, что хрустело под подошвой ботинок, монохром хмуро оглядывался по сторонам, оглядывая магазин. Чем-то, кажется, он был ему знаком?… «Диадема, 30 гр, золото 585 пробы, цена 300$ (~24 000 рублей)» — была надпись на подушке, что лежала в разбитой витрине. Странно, но похититель не позарился на более дорогие вещи, а взял диадему за 300 долларов. Рядом лежали всякие побрякушки стоимостью не менее тысячи долларов! Оглянувшись на дверь, Кросс поспешил на выход. Нужно быстрее найти вора. Первым делом скелет опустил свет фонаря вниз. А вот и первая зацепка — от магазина тянулся след из стекольной крошки, что легко могла прилипнуть к ногам. Ступая по следу из стекла, Кросс отметил также, что похититель… мелковат? Кое-где по дороге бывали довольно узкие проходы, но воришка прекрасно с ними справлялся. Либо он очень ловкий, либо мелкий. Или и то, и то. — Тупик, — буркнул Кросс про себя, хмуро оглядывая закрытую стену, к которой привел его едва видный след. Повсюду были завалены коробки и разные вещи, напоминающие свалку. Ну хотя бы нет неприятного запаха. Но не мог же воришка исчезнуть, в конце концов! Свет фонаря упал на самый дальний угол. — Выходи, — строго и грозно отчеканил Кросс, — тебе некуда бежать. — Эта вещь мне очень дорога, — послышался шепот. Краешек плаща, что торчал из-за коробки, шевельнулся, а сам воришка встал, поправляя длинный подол мантии. Лицо его было закрыто и уловить можно было лишь подбородок. В перчатках он крепко держал похищенную диадему, кажется, разглядывая ее. Душа Креста пропустила один удар. Эта диадема в точности напоминала ему диадему Дрима, которому он ее подарил в руинах города. Рука с фонарем дрогнула. — Я не знаю, где моя семья, — продолжился шепот, — я не знаю, где все, я так потерян… А эта вещь — единственное, что напоминает мне о них, — руки у того задрожали, но лишь крепче прижали к себе вещь. Вор резко скинул с себя капюшон, обнажая лицо, полное слез и тоски. Дрим тут же зажмурился, ослепленный светом. В ту же секунду фонарик полетел на асфальт, разбиваясь и затухая. — Д-дрим… — выдал Кросс, шокированный тем, что сейчас увидел. Темная тень метнулась в сторону выхода, намереваясь ускользнуть не замеченной, но полицейский оказался проворнее — схватил того за руку и мягко прижал к стене, обездвиживая. Дрим запаниковал и заметался, не понимая, что это не нужно. — Отпусти! Ты ничего обо мне не знаешь! — с отчаянием выдал он, пискнув. — Тшшш, солнышко, — Кросс наощупь огладил лицо того, вытирая влажные слезы, — я все о тебе знаю, — успокаивающе прислонившись носиком к его лбу, монохром принялся тихо нашептывать постепенно успокаивающемуся скелету о их прошлом, о их отношениях, о их прогулках, тренировках, о этих самых сладких конфетах, которые Дрим так любит и сейчас. Слезы продолжали течь теперь уже у обоих, они жались друг другу то ли от холода улицы, то ли от того, что сильно соскучились. Обнимались, стоя в темноте среди осколков фонаря. — Нам нужно вернуть диадему, солнце, — шепнул Кросс, когда Дрим убедился, что это действительно его муж и ему не снится. — Но это твой подарок, — шепнул возражающе в ответ ему скелет. — В прошлой жизни, милый, в прошлой. Если ты так хочешь эту вещицу, я ее куплю, но пока нужно вернуть, — попросил монохром, приподнимая того над землей и прижимая к себе, укладывая на своих руках. Мечтатель со вздохом оглядел вещь в последний раз, а после кивнул, отдавая ту в руки Кросса. — А дети? — спросил Сон. — Где они? — Живы и здоровы, они со мной, в офисе. Поехали туда? — предложил монохром. Дрим кивнул, соприкоснувшись зубками нежно. — Хорошо, пошли, мой свет. Лакс и Стар были очень рады видеть маму — аж задавили Дрима в обнимашках, прижимаясь к нему. На следующий день Кросс действительно купил украденную диадему, чем ввел Мечтателя в краску — нашел, на что тратиться! Хотя, это, все же, был все так-же желанный подарок, пусть и с конфузом в начале. Хотя… если бы не этот «конфуз», кто знает, может, они бы наконец не нашли друг друга?..***
Тихий будильник разбудил владельца комнаты. Блу приоткрыл глаза, выключая того, а после оглядел место рядом с собой. Пусто. В глазницах вновь проявились слезы. С тихим стоном Бэрри прижал подушку к своим глазам, разрыдавшись. Прошло три дня с тех пор, как он все вспомнил. А Даста все нет и нет. От этого на душе вновь стало тоскливо и болезненно сжалось. Послышался скрип двери. — Мам? — спросил Спринкл, подходя к кровати, — мам, пожалуйста, успокойся, — забравшись на кровать, подросток приобнял плачущего родителя. Да, он утешает его уже третий раз. Как же он тоже соскучился по отцу. — Спринкл, а если его больше нет? — убрав подушку от лица, в голос заплакал Голубика, — я не переживу подоб-бное, п-понимаешь? — Ну-ну, он обязательно найдется, — сказал ребенок ласково, прижимая к себе взрослого, — тшшш, успокойся. Фури скоро проснется, он не должен знать, что ты плакал, верно? — тепло улыбнулся скелетик. Шмыгнув носом, Блу взглянул на сына. Какой он все-таки взрослый вырос. Единственный, кто правда ему так сильно помогал почувствовать себя получше по утрам. Блу был очень благодарен подростку за это. — Да, ты прав, — кивнул Бэрри, вытирая слезы и приобнимая сына в ответ, — что-то я совсем расклеелся… — Давай так: когда я вернусь с учебы вечером, мы все втроем пойдем погулять в парк? — предложил Спринкл с улыбкой. БлуБэрри согласился уже более бодро. — Хорошо! — Вот и славно! — улыбнулся Спринкл, а затем крепко прижал к себе родителя, после отпуская, — ладно, я задерживаться не буду надолго. Не забудь отвести Фури в школу, — напомнил скелетик, убегая из комнаты. — Разумеется, — кивнул Блу, глядя ребенку в ответ. Отведя Фури в школу, Голубика остался побродить немного по городу — работа у него была, но несложная — работал он в приюте для зверей, помогал им адаптироваться, кормил, мыл, ухаживал и все тому подобное. Зазвенел звоночек. Бэрри оглянулся. Он зашел в довольно милое кафе. Повсюда ходили мурчащие котики — один беленький тут же приластился к его ноге. Улыбнувшись и расслабившись, растворяясь в безмятежной атмосфере кафе, голубоглазый подхватил на руки котика, отмечая, что у него красивые глазки — такие как у него, голубые. Да и шарфик цвета лазурита очень шел урчащему комочку. Сев за незанятый столик, Блу оглянулся. Народу было не так уж и много — все сидели небольшими компаниями поотдаль и о чем-то болтали, порой поглаживая котиков, что периодически подбивались к ним, ластясь довольно. В углу кафе был целый мини-городок для котов — довольно много всяких домиков, мисок для еды. Пахло довольно приятно, в воздухе витал запах свежей выпечки и кофе. — Здравствуйте! Желаете сделать заказ? — раздался бодрый голос над черепушкой Блу. Он повернулся в сторону приятного на внешность баристы — скелет был облачен в одежду кофейного цвета, а на щеке у него виднелочь забавное пятнышко, напоминающее кошачью лапку. — Здравствуйте! — сказал Голубика на удивление громко и бодро — впервые за пару дней он чувствовал себя так хорошо. — Мне какао и булочку с корицей, пожалуйста, — сам он, пусть и покормил младшего сына, но не ел, настолько ему было плохо от отсутствия возлюбленного. — Да, конечно, — кивнул официант-бариста, записывая в блокноте необходимые вещи. Блу обратил внимание на бейджик. Чино? Звучит как «каппучино», хах! Пронаблюдав за тем, как приятный бариста уходит делать заказ, Блу обратил внимание на телевизор, что стоял в уголке кафе. Пересев поближе, чтобы слышать звук, Голубика с интересом слушал новости: »…Один из профессоров научного сообщества, Саенс, заявил о своем временном уходе в связи с декретным отпуском. По первоисточникам сообщается, что у него и его мужа — известного врача и по совместительству звездочета — Оутера, родился ребенок, которого назвали Денеб. Будем с нетерпением ждать возвращение нашего ученого и его новые открытия!..» Бэрри с удивлением и радостью уставился в экран. Ему не казалось — на кадрах был явно Саенс и Оутер, что с улыбкой показывали корреспондентам чуть сонного и милого малыша. Значит, с ними все в порядке. На самом деле, Блу был очень рад за них. Если еще в «той» жизни они как-то стеснялись сильно своих отношений, то здесь наконец смогли обрести счастье и здравие! »…Сегодня полиция официально закрыла дело об ограбленном ювелирном магазине. Вор так и не был обнаружен, а диадему, что ранее похитили, выкупил один из работников правоохранительных органов…» — продолжал немного монотонно звучать голос из новостей. Потянувшись, Блу огладив запрыгнувшего на стол котика — выглядел он взъерошенно, серая шерстка была взлохмоченна, словно он с кем-то подрался, а красновато-голубые глазки сверкали немного недобро. Тем не менее, котик ластился к рукам вполне дружелюбно и даже не агрессировал, охотно позволяя себя поглаживать немного приунывшему БлуБэрри. — Пылинка обычно мало кому позволяет себя гладить, — улыбнулся подошедший Чино, ставя перед Блу поднос с заказом, — а если точнее, то никому, даже мне. — Он довольно милый котик, — хихикнул Блу, почесав кота за ушком. Довольно поурчав, Пылинка сел возле котика, что Бэрри взял у входа, и ласково соприкоснулся носиком с тем. — Ав, они парочка? — с умилением заметил Голубика. — Ага, Пылинка и Черничка живут вместе. У них даже котята есть! Но показать их, увы, не могу — Пылинка очень ревнивый и яро охраняет их от всяких рук, что детей, что взрослых, — хмыкнул Чино, после забирая пустой поднос, — что ж, приятного аппетита! Зовите, если понадоблюсь! Блубэрри довольно хорошо провел время в компании Чино и котов. Даже поделился переживаниями по поводу своего мужа, но даже тут бариста его успокоил, заявив, что он обязательно найдется. Заплатив за перекус, Блу поблагодарил дружелюбного скелета за все и после ушел. До конца дня он ходил довольный и даже настроение у него было лучше некуда — он зарядился энергией от Чино и наконец почувствовал себя «в своей шкуре». Дождавшись сыновей с учебы, Блу их повел гулять в парк, как и предлагал Спринкл. — А потом я сказал ему «эй, Арон, а у тебя какая оценка?». Он сразу же замолчал и отвернулся, хаха! — хихикал Спринкл, рассказывая маме, как прошел день в школе. Все втроем они остановились возле небольшой скамейки, с одиноко светящемся фонарем вдали, садясь на нее. Тихо и тепло. Блу был готов целиком и полностью отдаться такой обстановке, блаженно прикрыв глазницы. — Давааай, вперед, — неподалеку еле слышно переговаривались два монстра. Никто никого не слышал, все были увлечены своими мыслями и общением. — Нет! — возмущенно шепнул другой голос. — Зачем вообще мы подобным занимаемся? Нам заняться нечем больше, что ли? — Разбей уже этот чертов фонарь! — В последний раз и только чтобы ты угомонился, вздохнул тот, прицеливаясь и метко кидая нож в фонарь. Лапма с звонким дребезгом разбилась, гася все вокруг. Семейка вздогнула, оборачиваясь на звук. Дети задрожали, прижимаясь к матери, а Блу медленно потянулся к карману — там у него на всякий случай всегда лежал складной нож. Посреди почти полной тьмы засветилось три зрачка — два алых и один с переходом в голубой. — Бу, — грозно пророкотал обладатель алого зрачка. Фури испугано вскрикнул, а Спринкл, не растерявшись, включил фонарь на телефоне, освещая хулиганов. — Ай, зачем так ярко! — воскликнул Хоррор, прижмуриваясь и прикрывая лицо руками. — А я говорил, что это плохая идея, — проворчал Даст, протирая глазницы. — Даст? — удивленно спросил Блу, моргнув. Он не верил своим глазам. — А? — спросил Пыльный потерянно, узнав голос возлюбленного. Спринкл спешно повернул фонарик в сторону, чтобы никто не слеп, но все могли разглядеть друг друга. — Дядя Хоррор! — радостно пропищал младший, кидаясь на шею дырявоголовому с объятиями. Тот чуть не упал, но успел удержаться на месте и подхватить мальца, обнимая и прижимая. — Хех, и я скучал, малой, — сказал он тепло, огладив ребенка по голове. Спринкл, оставив телефон на лавочке как источник света, тоже подбежал к дяде, обнимая. Блу и Даст остались смотреть друг на друга в нерешительности, пока Бэрри не расплакался и не бросился в объятия тому. — Где ты пропадал? — плакал Блу в плечо убийце тот. — Прости, Ягодка, я был в какой-то командировке, — погладил по спине его тот, — а потом Хоррор потащил меня пугать людей по вечерам и я задержался у него дома ненадолго. — Дурачок, — шмыгнул носом голубоглазый, зарываясь носиком в кофту того и прячась там. — Прости, мне стоило прийти к себе как можно быстрее после того, как мы все вспомнили, — шепнул Даст, прижав к себе поближе скелетика, — я тебя не брошу больше… — дети с радостным писком облепили родителей, прижимаясь к ним. — Мы тебя не бросим больше, обещаю… Посреди почти полной темноты стояла семья, счастливо обнимаясь и хихикая, в то время как Хоррор, стоя поотдаль, невольно улыбнулся на такое. Его друг наконец нашел настоящее счастье в этом мире, полном энергии и движения. Даст ПО-НАСТОЯЩЕМУ понял, что любит свою семью очень сильно. Он понял, что этот мир — это новый старт. И он абсолютно готов к нему.***
Поправив краешек шарфа, Гено вздохнул, размеренно продолжая помешивать давно остывший чай. Вокруг него была довольно расслабляющая атмосфера кафе — кто-то сидел компанией и негромко беседовал, где-то ютились парочки и ворковали, от чего на душе становилось противно-тоскливо, а кто-то вовсе сидел один, уткнувшись в телефон. Гот задерживается. С тех пор, как они все вспомнили, прошло около недели. Томительной и долгой недели ожидания Рипера. Но, как ни странно, сколько бы он и его старший сын не копались — собственного члена семьи найти не могли. Это было странно. С каждым днем Гено в голову закрадывались не самые лучшие мысли. А что, если он погиб? А что, если повторил судьбу четвертого таймлайна? А что, если?.. — Мам? — спросил голос, садясь рядом со скелетом. Тот поднял взгляд, полный слез, на другого. Пришел. Гот крайне обеспокоенно обхватил лицо родителя, смахивая слезы с глазниц. Именно глазниц. В этом мире войны никакой не было и, соответственно, радиации, что повредила глаз, тоже. На правом глазу разве что красовалась царапина неизвестного происхождения, которую Гено старался скрыть разными способами, но в основном он носил черные очки, в некой степени уподобляясь Фрешу, с теплом каждый раз вспоминая своих братьев. — Ты пришел, — улыбнулся Гено, позволяя заботливым рукам сына утереть его лицо и обнять себя. — Конечно, ну как я мог оставить тебя, если ты попросил приехать, — улыбнулся тот, прижимая к себе маму. Гот уже как год съехал к Палетту, живут они теперь в другом городе, а Гено, получается, совсем один — порой к нему приходит Лив — его мама и бабушка Гота, а также Нэкофи — ее подруга, очень и очень любящая Гота, словно своего сына. — Я так и не нашел его… — тихо начал Гено, поникнув. — Тшш, тише, все будет хорошо, — принялся успокаивать он родителя, поглаживая по спине, — а ты пробовал по имени его пробивать в адресной книжке? — Нет, все бестолку. Как будто его вообще нет, — обреченно сказал он, — может, его и вправду нет?.. — Отбрось этот бред из головы! Он живой, я это знаю! — уверенно сказал Гот, но заметив, что его мотивация не шибко помогла, вздохнул. — Давай я лучше останусь с тобой на пару денечков? Ты и я, — предложил он, — мы закажем пиццу и будем смотреть фильмы по телевизору! — Звучит как замечательная идея, — приободрился Гено, улыбнувшись — ему было одиноко одному, но мысль, что сын посидит с ним за компанию пару дней, очень радовала. Пицца закончилась быстро. Как и роллы, заказанные после. Скелеты могли есть сколько хотели и не толстели — все уходило в энергию, которую те тратили на разговор и жестикулирование. Гено вызвался сходить за продуктами, чтобы они сами приготовили пиццу — это обещало быть увлекательным! Район, в котором он жил, был не очень дружелюбным — ходили слухи, что ею заправляет местная мафия. Но это были лишь слухи, а кто в них верит — слишком суеверный. Завернув за угол, отмечая, что до магазина совсем чуть-чуть, Гено вдруг услышал щелчок. Обернулся. В темном переулке было, соответственно, темно и безлюдно. Нехорошее место, надо бы перейти к более светлому. Не обращая внимания на возню за спиной, скелет с гулко бьющимся сердцем рванул к спасительному источнику света вдали — кажется, там даже кто-то был. Руки хватили и болезненно дернули назад, фиксируя за спиной, а рот с глазами зажали, оставляя лишь возможность часто и обеспокоенно дышать. — Смотри-ка. А тебя не учили, что ходить по темным дворам может быть опасно, а?~, — приторно заворковал голос над тем. Скелет дернулся в попытке сбежать, но его грубо прервали, прижимая лицом к стене. — Не, неправильный ответ. Гаси его, ребят. С замиранием души Гено услышал приближение шагов. Звеньк чего-то железного. А после голова заболела так, будто раскалывается на тысячи кусочков. Это было так невыносимо, что инстинкт самосохранения скелета тут же лишил его сознания. Гено обмяк и стал поддатлив, отключаясь. Его тут же затащили в мешок, ухмыляясь…***
Гено с трудом распахнул глазницы, оглядываясь вокруг тут же. Руки были прочно чем-то закрепленны сзади стула, на котором он сидел. Рывками руки и ноги высвободить не удалось. Вздохнув, скелет закатил зрачки к потолку. Приехали. Сходил за колбаской и сыром. Сглотнув, скелет попытался сообразить, как бы ему выбраться. На глаза ничего не попадалось как назло — лишь полки с книгами, шкаф, в котором наверняка висит одежда и… все? Здесь было лишь зеркало, запятнатное чем-то черным и пахло то ли антисептиком, то ли какими-то медикаментами. Либо он в больнице, либо в месте, из которого никогда не выберется. Логично, какой вариант тут больше подойдет. Дверь тихо щелкнула, отворяясь, а после в помещение зашел скелет в до боли знакомой одежде, мантия с капюшоном, прикрывающая кофту со станами и все это — темное-претемное. Душа Гено пропустила один удар. Рипер закрыл дверь за собой, не защелкивая, а после обернулся на пленного. Он… не был похож на торговца наркотой, которого его банда должна была поймать. Но может это он? Его ребята вряд ли могли ошибиться. — Рипер? — спросил Гено, не веря своим глазам. Во время битвы с Биллом он не смог увидеть Рипера — время вокруг них застыло и ноги его с языком отказывались повиноваться. Рипер сам вряд ли вспомнил, что там был его муж — слишком запутали его предыдущие таймлайны. — Я не знаю, кто заикнулся тебе о моем имени, но это я, верно, — оскалился жнец, проходя к шкафу и берясь за его ручки. — Это я, Гено! — воскликнул развалинка, принявшись пытаться вырваться. — Прошу, развяжи меня! Мы так давно не виделись, хах! Руки Рипера дрогнули. В зрачке отразилась секундная печаль, которая тут же сменилась гневом. Смерть за долю секунду оказался возле Гено, взяв его за шиворот и грубо притянув к себе. Голубой зрачок вряд ли сиял от радости — скорее отражал ярость. — ЗАТКНИСЬ! — громко крикнул он, отчего уши на секунду заложило. — Не смей меня шантажировать, ты, кусок дерьма! Того, чье имя ты назвал, давно нет в живых, ты лжец! — Но я не мертв, я здесь, перед тобой, — попытался оправдаться Гено, растерянно взглянув на возлюбленного — он не ожидал такого. — Нет, ты не Гено. Ты не можешь им быть, ты — наркодиллер, лжец, подлец и ты умрешь, — заявил Рипер. Он довольно быстро подступил к грани безумия и истерики. Весь трясся, поджимая губы, зрачок метался из стороны в сторону. Он проследовал к шкафу, распахивая тот. Гено удивленно ахнул. — Но, так уж и быть, ты можешь выбрать, отчего хочешь умереть, — взрыкнул Рипер, оглядывая оружие, — метательные ножи, яд, повешение, коса- — Коса с ядом на самом ее кончике, самым концентрированным и стойким ядом, противоядие от которого хранится у тебя во внутренним кармашке мантии? — спросил Гено, прижмурившись в ожидании новой порции криков и угроз. Стало невероятно тихо. После послышался лязг оружия. Лучше бы Гено не открывал глаза — лезвие косы пока не отравленной стороны было приставленно к его горлу, едва касаясь позвонков. — Что тебе еще известно? — спросил он то ли со злостью, то ли с… отчаянием? Гено тепло улыбнулся. Он знал, что точно убедит Рипера в его подлинности. — Мы встретились на крыше здания. Ты хотел совершить самоубийство, но я потянул тебя правой рукой за пояс, оттаскивая. Ты здорово на меня накричал, но я не дал тебе пройти. После ты взял меня в плен, где я, хехе, закрыл дверь, думая, что ты не зайдешь. Я поцеловал тебя на границе, зарекаясь, что лучше бы тебя не спасал. А потом ты спас меня в ответ, затащив в подвал, ты зажег свечи и это было довольно атмосферно. Рипер, подумай, стал бы я тебе врать? Я так устал от Билла и таймлайнов. Я очень хотел бы спокойной жизни с тобой и детьми. Прошу, поверь мне, мой ты придурок. — Гено устало прикрыл глаза, поддавшись вперед и молчаливо соприкоснувшись лбами с ошалевшим Рипером, в глазницах которого застряли слезы. Коса упала на пол со звонким грохотом. Дрожащие руки прижали к себе возлюбленного, а из глазниц покатились слезы. — Гено, — отчаянно выдавил Рипер, развязывая веревки на руках и ногах, поднимая на руки своего мужа и прижимая к себе, — ты нашелся… — Если ты заикнешься, что пытался с собой что-то сделать из-за того, что меня не нашел и посчитал мертвым, то клянусь, ты будешь неделю спать на диване, — проворчал Гено, но с улыбкой обнял Рипера в ответ, — и я тебя люблю, дурачок. — Паааапаа, а дядя Рэд опять сказал то слово «су-», — Шино остановилась на полуслове, застывая в проеме двери. За ней выглянул и Рейвен, удивленно вскинув бровь. — Мама?! — воскликнули дети радостно, — тут же подбегая к отцу с мамой и обнимая крепко, тихо попискивая. Все это время они жили с Рипером, да, они не знали бед и скуки, но все же скучали по маме, которую не смогли найти. В эту ночь вся семейка заснула почти под утро на полу, среди многочисленных одеял и подушек в квартире. Гено с улыбкой во сне прижался к обнимающему его Риперу, шепнув сонно: — Люблю…***
Это случилось внезапно и неожиданно. Лакс и Старкросс просто спокойно шли из магазина, болтая о том и сем (ну, в основном о собаках, у них жила одна миленькая дома и они купили ей корма и игрушек), как вдруг увидели своего хмурого братца. Они не видели его с самого восстановления памяти. Выглядел Кресент как всегда хмуро и строго. Но он был светлым — на его лице переливались красивые «веснушки», рассыпанные по лицу. Первой подошла Лакс, пока Стар очень злостно пилил брата взглядом, словно тот ему всю жизнь испортил своим существованием. Хотя… — Привет, — улыбнулась девушка, поправляя вьющуюся магию и прикрывая пролом в черепе, местные детишки сильно пугались его, если замечали, поэтому приходилось скрывать, — как у тебя дела? — Привет, — ответил Кресент, а после позволил Лакс себя мягко обнять — все же, они давно не виделись, — я сбежал от родителей, — добавил он тише. — Ох, да? — спросила Лакс. — Я думала, ты не решишься. Но это, думаю, хорошо? — Надеюсь. Но пока мне негде жить, поэтому я большую часть времени стараюсь проводить в университете, где учусь. — Ох, у меня идея! — улыбнулась Лакс. — Мы мог бы жить с нами! Думаю, Стар с удовольствием поделит с тобой комнату! Стар уставился на них обоих как на предателей. «Лакс, нет, я не буду жить с этим придурком!» — так и говорил он взглядом. — Спасибо за предложение, но нет, — покачал головой Кресент, — тем более, я не уживусь с таким идиотом как Стар. Старкросс почувствовал себя глубоко оскорбленным существом — вздыбился и возмущенно выдохнул, еле сдерживая себя, чтобы посреди улицы не наброситься на наглого скелета, который наглым-то и не был. — Что насчет того, чтобы подыскать тебе жилье? У нашей бабушки, Джоку, есть хорошая подруга — Сой — она наверняка будет рада помочь тебе с этим! — предложила Лакс. Кресент вновь мотнул головой. — Нет, не надо. Лакс, я тебе, правда, благодарен за твою заботу, но не надо. Я сам справлюсь. — Оставишь свои контакты? Я хочу убедиться, что у тебя все будет хорошо и ты не пропадешь, — улыбнулась Лакс. Кресент призадумался, а после кивнул. Из его спины вдруг скользнул сероватый гладкий вектор, вытаскивая из сумки блокнот и ручку. Дети Дрима удивленно похлопали глазками. — Да, я могу становится «темным», но это пугает жителей, вряд ли кому сильно симпатизируют скелеты с щупальцами, — пояснил Крес, строча в блокноте наскоро, — мои родители тоже так умеют. Приняв листочек, Лакс положила его к себе в карман, а после еще раз обняла Кресента, на этот раз крепче — они торопились домой, сегодня мама обещала приготовить праздничный ужин! — Береги себя, — попросила она. Кресент огладил ее по спине, приобнимая в ответ и косясь на Старкросса. Он продолжал дуться на него за «идиота» и в целом вел себя по-ребячьески. Интересно, когда он станет взрослее в свои восемнадцать? — И ты, — кивнул Крес, отпуская Лакс, а после хмурое и серьезное личико дрогнуло, отражая улыбку. Этой секунды улыбки Лакс было достаточно, чтобы зарядиться радостью на две недели вперед. — Не провались в ближайший люк, «идиот», — парировал Стар. — Сам под ноги смотри внимательней, — махнул рукой Кресент, а после неспешно пошел по улице. Старкросс что-то проворчал под нос, нахмурившись. Спустя несколько лет Стар все же смог приструнить свой характер. Стал спокойнее, перестал идти на конфликты. Начал помогать Кресенту, если тому нужна была помощь (даже если он не хотел говорить об этом), подружился с ним. Они остались братьями, которые заботятся друг о друге, несмотря на все обиды и драки ранее…***
Два скелета взглянули на постепенно закатывающееся солнце, стоя на балконе. Багровое-алое, оно медленно закатывалось за горизонт. Сегодня наверняка будет прохладненько ночью. Отнюдь их не интересовала его красота, сколько факт того, что темнеет. — Пора? — спросил Киллер, скучающе зевнув и глядя на свое отражение в стакане воды — чистое лицо с незапятнаными щеками, после перевел взгляд на втрого скелета — светлый, хмурый близнец Дрима с фиолетовыми зрачками. Киллер готов отдать все на свете, лишь бы Найт продолжал оставаться таким хрупким и нежным на вид… — Пора, — выдохнул Найтмер. Темная жидкость окутала его, являя более высокую версию себя с единственным горящим глазом. Из глазниц Киллера покатилась темная жидкость, приятным обжигающим холодком позволяя расслабиться. — Пошли, — махнул Найтмер, маня Киллера в более теплое помещение — их квартиру. В побеге Кресента был даже плюс — комната освободилась и теперь было, куда сгонять Киллера, если тот себя очень навязчиво ведет. — Что, опять секс? — хмыкнул Киллер, изящно изогнув бровь, а после наклонился к «ушку» того, шепнув. — Твое лицо бесценно, когда ты- — Еще одно слово и ты идешь спать к Кресенту, — личико Найтмера покрыл бирюзовый слой румянца. Они не искали друг друга, когда все вспомнили. Просто проснулись светлые и «чистые» в своей кровати, Найтмер пару раз постучал Киллеру по черепушке, а после с ворчанием его обнял. Порой Убийце казалось, что Найт и Найтмер-мутант — совершенно две разные личности. Если Найт и стеснительная цундере, то Найтмер — садист на всю голову. Но даже если так — Киллер пойдет с ним. Он пойдет с ним куда угодно и будет идти до конца своих дней. Любовь бывает порой очень специфичной.***
Вечерело. Повсюду тихо пели птицы, допевая свою мелодию, загорались яркие огни города. Во дворе стояло лишь несколько скелетов. Сегодня состоялась свадьба Фреша и Папера. Инк все еще был недоволен, но «дар» убеждения Эррора был сильнее. — Так, чем вы планируете заняться в будущем? — спросил Инк, неспешно потягивая из пластмассового стаканчика сок, купленный в ближайшем магазине. Вот она — бюджетная свадьба. На столике стояло пара соков, закуски из дома, растеленно несколько пледом и горели новогодние огоньки, развешенные по ветвям дерева и вытащенные из кладовки. — Я хотел бы для начала накопить побольше средств и купить нам с Фрешем отдельную и большую квартиру, чтобы не тесниться в его однушке, — улыбнулся неловко Джем, покрутив в руке куском колбасы, откусив его. — Хей, а чем тебе не нравится моя? — хмыкнул Фреш. — Всем, дурачок. Так тесно и пахнет. — Это запах свежести, йо! — Это запах краски в балончиках. Не путай. И тем более, — хмыкнул в ответ ПиДжи, — подумай о наших детях~ — Н-нет у нас детей, — заикнулся Свежий. — Будут, — как-то хитро улыбнулся Папер. — Я буду дядей и дедушкой? — простонал Эррор. — Кошмааар, как я вообще мог согласиться на этот спор, а? — Так ты его и предложил, — хмыкнул жених. — Ой, да иди ты!!! Все рассмеялись. Эта свадьба оказалась слишком нестандартной и веселой. И даже если народу было немного — все равно «праздник» удался.***
Салют. Яркий салют. Его было видно во всех городах мира. Сегодня был праздник — Новый Год или Рождество, как его называли некоторые. Война так и не началась. И даже не планировалась. Каждый встретил год как мог — кто-то пригласил всех друзей в гости, кто-то провел его только с семьей, а кто-то с улыбкой глядел на огоньки, загадывая желание. Это не было просто продолжением старой жизни. Это была новая жизнь…КОНЕЦ.