Красная нить паутины

      Питер легко открыл глаза, будто он и не испытывал той безумной агонии еще пару мгновений назад. Вот только он совершенно не ожидал увидеть, то, что увидел. Безоблачное насыщенно-оранжевое небо грозило придавить его своим весом, землю тонким слоем покрывала красная вода, в которой он сам лежал. Парень поднялся, мельком отметив, что стекающая с него вода до ужаса похожа на кровь, недоуменно осмотрелся вокруг и заметил стоящую неподалеку беседку.       Приближаясь ближе, он чувствовал, что что-то не так, волоски на руках становились дыбом от одной мысли, что может скрываться за красной листвой здания. Но ноги продолжали идти вперед, ему было необходимо узнать, что его ждет.       — Здравствуй, дитя. Удивительный поворот судьбы, не так ли?       Питер отступил в ужасе, встретить в мире мертвых своего врага, действительно жестокий поворот судьбы. Да, парень был уверен, что он умер после щелчка и надеялся только, что все сработало правильно. Фиолетовый великан рассмеялся, заметив панику Питера, и продолжил наступать.       — Знаешь, почему ты встретил именно меня? — лицо титана опасно приблизилось, и Питер рассмотрел, как усмешка искривила трещины на его коже, — Потому что ты боишься, что станешь таким же, верно?       — Я не такой, как вы! Вы убийца, монстр!       — Правда? А разве не ты убил меня? И всех, кто верил в мой путь, следовал ему, где бы он ни был во всей Вселенной?       — Я спасал своих друзей! Спасал Вселенную от тебя! — Питер был в такой ярости от сравнения себя с этим чудовищем, что даже перешел на ты.       — Я просто хотел защитить Вселенную от перенаселения. Вы, люди, наиболее подходящий пример, вы уничтожаете свою планету. А затем вы покорите космос и уничтожите другие миры. Это будет нескончаемый круг, пока вы живы. И я уже убедился, что уничтожить половину из вас будет мало. Как жаль, что я не смог сделать то, что сделал будущий я, но ты смог, не так ли? Уничтожил всю мою армию.       — Я — не монстр, это была вынужденная мера! Вы же сами сказали, что уничтожили бы всю Вселенную, я просто сделал то, что сделал бы любой другой герой!       — Но ведь они этого не сделали, верно? Не значит ли это, что их мнение отличается от твоего? — сомнения начали закрадываться парню в голову, ведь это так, настоящий герой не стал бы так легко убивать, а потом не чувствовать вины.       — Они просто не успели, ясно? Я был ближе всех, причина только в этом. Мистер Старк собирался поступить так же, это я не позволил ему пожертвовать собой.       Питер поднял опущенную от тяжелых мыслей голову, верно, мистер Старк собирался поступить так же, он сам не позволил ему умереть, буквально отобрав перчатку. Парень посмотрел на свои руки, они не были покрыты кровью, красная вода стекла, оставив только засыхающие капли, и обнажив чистую кожу.       — Я не такой как вы. Я лишь помог победить зло. Я сделал это не из жажды убийства или мести, уж не знаю, что вами движет на самом деле, я сделал это, потому что так было правильно. Мне не нравится, что пришлось убить столько людей, но так я спас Вселенную от вашего террора, поэтому я не буду жалеть ни о том, что замарал руки в крови, ни о собственной смерти, — Питер произнес свою тираду на одном дыхании, после чего облегченно выдохнул.       — Думаешь, что так легко отделаешься? Твоя жертва будет иной, и тебе придется с этим жить.

***

      Говорят, пробуждение после затяжного кошмара приносит облегчение, Питер же не чувствовал ничего подобного. Стоило ему вернуться в реальный мир, как боль тоже вернулась. Питеру хотелось сжаться в клубок и ничего не чувствовать, но чьи-то руки не позволяли ему пошевелиться. Парню казалось, что с ним говорят, просят успокоиться, немного потерпеть, и он терпел, как бы ему не хотелось потерять сознание.       — …шь, все хорошо. Ты жив… сейчас пройдет, — слова становились все более различимы, — Хэй, ты меня слышишь? Карапуз, все в порядке, теперь все будет хорошо.       Питер хотел спросить, он даже сам не понимал, что именно, но он хотел сказать хоть что-то, однако из горла вырвался лишь свистящий хрип.       — А вот это ты зря, тебе пока нельзя говорить. Обезболивающее, конечно, штука убойная, но если попытаешься хотя бы открыть глаза, то от боли оно тебя не спасет.       Питер не стал спорить, он не находил в себе на это сил. Всю правую часть тела жутко жгло, но это было уже терпимо, а вот руку он не чувствовал совсем и думал, что это даже хорошо, следуя логике, она пострадала больше всего, следовательно анестезии на нее понадобилось намного больше, чем на все остальное тело.       — Вот так, Паучок, лежи спокойно. Из-за действия некоторых препаратов тебе нельзя было давать обезболивающее, но сейчас все хорошо, верно. Черт, чувствую себя матерью-наседкой, когда бормочу весь этот успокаивающий бред, — Питер буквально видел, как мистер Старк закатывает глаза и сдерживает нервную улыбку, с ним явно не все так радужно, как пытается убедить его и себя мужчина, — Ты скоро снова отключишься. Мне обещали, что когда ты очнешься, ты уже сможешь открыть глаза, и почти не будешь чувствовать боль. Прости, это я виноват, что затащил тебя во все это…       Питер хотел возразить, разлиться в словах и извинениях, чтобы доказать, что виноват только он сам, но никак не мистер Старк, но совершенно не мог пошевелиться, будто обезболивающее было еще и паралитиком. А еще ему казалось, что мужчина думает, что он его не слышит, может мистер Старк решил, что он уже заснул? В общем, Питер был уверен, что будь он сейчас в не таком тяжелом состоянии, он бы не услышал этих слов от наставника, Старк бы все равно винил себя во всем происходящем, но ни за что не признался бы в этом вслух.       Питер продолжал слушать исповедь Старка, но она становилась все тише и будто дальше, пока он окончательно не заснул. ***       На этот раз проснуться было легко, боли почти не было, хотя неприятные чувства были по всему телу, особенно на лице, будто на него приклеили пленку, а она засохла и стянула ему кожу. Грудь немного пекло, а руку он до сих пор не чувствовал, что было уже странно, Питер боялся, что из-за облучения перчаткой полностью потерял чувствительность. Анализируя все свои ощущения, он пришел к выводу, что вся правая часть его тела, включая лицо, покрыта ожогами, но глаза, к счастью не пострадали.       Питер осторожно приподнял веки и смотрел на белый потолок, прислушивался к мерному писку приборов и тихому дыханию кого-то, слева. Голову повернуть не получилось, так что он только заметил боковым зрением, как человек пошевелился, а потом Тони Старк попал в его поле зрения.       Мужчина выглядел резко состарившимся, частично поседевшие волосы, морщины, залегшие вокруг глаз, наполненных печалью и виной.       — Привет, шкет. Как себя чувствуешь? Можешь говорить, только желательно шепотом, не напрягайся.       — Вы были здесь все это время? — Питер слегка нахмурился.       — Тебя только это интересует? — Старк усмехнулся и стал чуть больше похож на самого себя, — Да, должен же кто-то за тобой приглядывать, а то опять влезешь куда не надо.       — Перчатка бы вас убила, все было бы бесполезно, — Питер не стал ждать ответа и задал другой волнующий его вопрос, — Ладно, вы спрашивали, как я. Моя рука, я ее не чувствую. Это ведь не от обезболивающего, да? Нервы же не восстанавливаются, я читал, значит их выжгло?       Мистер Старк отвел взгляд и беспомощно посмотрел на дверь, будто надеясь, что сейчас сюда ворвутся Мстители полным составом и избавят его от необходимости поведать тяжелую правду.       — Питер, все намного хуже. Ты видел Халка? Он крайне устойчив к гамма-излучению, благодаря… своей второй сути, но излучение перчатки настолько сильно, что он до сих пор руку на перевязи держит. Ты правильно сказал, шкет, меня бы перчатка убила, как и любого другого человека. Тебя спасла мутация, клетки стали восстанавливаться буквально до того, как начать разрушаться, — мистер Старк наконец посмотрел на него, — Я много болтаю, да? Это твое пагубное влияние. Черт, прости, карапуз. Ты буквально горел, ниже локтя обгорели даже кости, выше, мышцы плеча пострадали меньше, но из-за радиации клетки начали распадаться. Спасти тебя можно было только так. Мне очень жаль.       Питер закрыл глаза. Верно, он не чувствует руку, потому что ее просто нет. Ему хотелось плакать, как ребенку, в его жизни произошло много плохого, потери и ответственность заставили его повзрослеть намного раньше. Но еще никогда ему не было так больно и жалко самого себя, ведь он никогда себя не жалел. Ему было ужасно больно потерять дядю Бена, он чувствовал себя виноватым, когда не успевал прийти на помощь и от этого страдали люди. Но в этот раз было намного хуже, ему казалось, что лишившись руки, он потерял все. Не будет больше Человека-паука, спасающего город, он не сможет пролететь над городом на паутине, он лишился даже обычной жизни Питера Паркера, потому что все будут жалеть мальчика-калеку и недоумевать, как это случилось. Теперь он стал абсолютно беспомощным и бесполезным.       — О нет, шкет, о чем бы ты сейчас ни думал, немедленно прекрати! — мистер Старк закатил в своей манере глаза, — Ты не стал бесполезным, поверь, я понимаю, что первым пришло тебе в голову. Знаешь, в моей жизни был момент, когда я умирал, медленно и неотвратимо. Палладий спасал меня от осколков гранаты, пытающихся разорвать мне сердце, и в то же время отравлял мою кровь, убивая. И использование костюма лишь ускоряло процесс, — взглядом мужчины можно было таранить сены, настолько он потяжелел, — Тем не менее, я жив, как ты смеешь заметить, — тон сменился на более веселый, — И за это я должен благодарить тебя в том числе, — палец Старка приблизился ко лбу парня, но так и не коснулся.       Мужчина отошел от кровати, прекратив нависать, но из-за этого он также и пропал из поля зрения Питера.       — А в тот раз я за спасение никого не мог отблагодарить, отец давно мертв, но до сих пор дает мне уроки. Его открытие, никому не известное, на много десятилетий опередившее его время, спасло мне жизнь. Решение есть всегда, Питер, его нужно лишь найти. Пока еще рано о чем-то говорить, это лишь прототип, и его не получится испытать, но Барнс с этим как-то живет, а его руку разрабатывали отнюдь не самые гениальные умы всей планеты.       На вытянутых руках, прямо над головой Питера мистер Старк держал металлическую конструкцию. Она была еще не закончена, а потому кисть и предплечье выглядели скорее как часть скелета, сухожилия заменяли подвижные шарниры, а выше локтя было такое переплетение проводов и мелких деталей, что Питер не взялся бы разобрать это произведение искусства, потому что назад он ни за что бы это не собрал.       — Это же… — парень не мог вымолвить и слова.       — Да, это твоя будущая рука, правда, как видишь, она еще далека от идеала.       — Это великолепно, боюсь, я за всю жизнь не смогу создать ничего подобного.       — О, умоляю, у тебя все впереди, ты еще превзойдешь меня. А эта рука лишь временная мера, ты подросток, будешь быстро расти, поэтому делать что-то действительно невероятное рано. Нам придется менять тебе руку раз в несколько месяцев, более точно рассчитаем позже, это не одежда, на вырост не купишь, тут все нужно калибровать под твое тело, хрящи там, сухожилия, они растут, придется делать новые измерения и новую руку, пока ты окончательно не вырастешь.       Питер неверяще смотрел на мистера Старка, говорящего такие вещи, будто это ничего ему не стоило.       — Я не знаю, как вам это отплатить, — в глазах помутнело от слез, — Спасибо, огромное вам спасибо, мистер Старк.       — Отлично тогда договоримся. Ты называешь меня Тони, и в будущем работаешь в моей компании, серьезно, я не вынесу, если ты переметнешься к каким-нибудь Озборну или Хаммеру, — в голосе мужчины была насмешка. Он действительно не любил всякие слезные моменты и старался хоть немного разрядить обстановку шуткой.       Окончательно унылую атмосферу разогнало появление доктора Чо, напомнившей про время. Питер действительно чувствовал, что слишком устал от их не такой уж долгой беседы и перепадов настроения. Мистер Старк встал, сообщив, что собирается поработать в мастерской, потому что кто-то должен закончить разработку протеза, хоть у них и есть ходячий пример в лице Барнса, но это все равно требует больших вложений.       — Мистер Старк, я забыл спросить. Где мы вообще находимся?       — В Ваканде, малыш, чего у туземцев не отнять, так это их технологии и вибраниум, которыми они щедро поделились ради тебя. Отдыхай, уверен, завтра тебе не отвертеться от визитеров, остатки команды желают тебя видеть, — Старк немного задумался, — А еще я хотел познакомить тебя с Морган, уверен, вы подружитесь. Она называет Человека-паука своим любимым супергероем! Это же немыслимо, у нее есть целый Железный Человек, зачем ей какой-то мальчишка акробат? — притворно возмущался мужчина, а потом с легкой, слегка печальной улыбкой добавил — Спокойной ночи.       Питер прикрыл глаза и тоже улыбнулся, щека неприятно напряглась, но парень этого даже не заметил, на душе немного полегчало, и пусть он даже не подозревал, кто такая Морган, но похоже мистер Старк ее очень любит, а значит, Питер постарается с ней подружиться. Что-то подсказывало, что скоро все изменится, возможно, это было паучье чутье, но будущее, не смотря на то, что пару минут назад он готов был погрязнуть в отчаянии, обещало быть не таким уж суровым.       Навязчивая, неоформленная мысль мелькнула в засыпающем разуме, забытое воспоминание, несущее с собой бремя. Но оно так и исчезло, ни за что не зацепившись, а Питер уснул без сновидений.