1
— Намтан рассказала мне о тебе. Жаль было это слышать. Условно всё начинается здесь, на облезлой крыше их школы, где только пробегающей мимо крысы для антуража не хватает. Но Вэйв находит это место по-ностальгически приятным, уединяясь с собой и довольно примитивным пейзажем напротив, пока в его совсем невеселые мысли не врывается Пэнг. Крыша эта становится негласным свидетелем договора — условного, подписанного легким кивком с уверенностью, что теперь они вдвоем точно изменят, если не мир, то эту школу точно. Уверенность, правда, плещется лишь в глазах Паварета с примесью азарта и победы, словно весь их разговор — сражение, в котором Вэйв заведомо проиграл, как только согласился со всем, что сказал Пэнг. Худощавый мальчик в очках снова чувствует это: недоверие с примесью страха, такого осторожного и незаметного невооруженному глазу. Он смотрит на Пэнга, не меняясь в лице, а под кожей тонкой нитью тянется испуг — по-детски глупый, но такой Вэйву знакомый. Но Вэйв не отступает и слов обратно не берёт, только спрашивает одно-единственное, что волнует сейчас, в данную секунду больше всего. — Когда Намтан рассказывала о моем прошлом, она..., — Вэйв на мгновение теряется, не в силах подобрать слова так, чтобы не оставить подозрений. — Какую концовку она тебе рассказала? Пэнг немного хмурит брови, выискивая какой-то подвох, но всё-таки отвечает: — Из-за твоей мести ту учительницу уволили. На этом всё. Вэйв, даже не пытаясь скрыть облегчения, негромко выдыхает, удовлетворенный ответом. Где-то здесь абстрактное «это» и начинается, пусть и каждый, пребывая в повисшем молчании, осознает, что всё случается задолго до визита Пэнга на крышу.2
«Ты мог бы просто написать мне в Лайн, придурок». «И не быть таким самоуверенным». Пишет Вэйв, как ни странно, в Лайн. В обеде, так заботливо врученном ему на крыше, Вэйв только к вечеру находит записку, к удивлению, написанную аккуратным почерком, и только подпись «П.» выдаёт автора: так бы Вэйв в жизни не поверил, что этот идиот умеет не только каракули выводить. И Вэйв срывается, не дожидаясь даже галочки «прочитано», сбегая к себе в комнату общежития. Мельком бросает взгляд на незастеленную кровать и сразу погружается в экран ноутбука, выполняя первое поручение своего напарника. От последнего словосочетания у Вэйва кривится лицо, но мысль, случайно проскочившую в голове, уже не вернуть обратно. В комнате у Вэйва не сказать, что грязно. Скорее неуютно. Скучно, неинтересно, некомфортно и, Вэйву хочется добавить, пусто, хоть и мебели тут хватает. Он всегда игнорирует этот дискомфорт, концентрируя свое внимание на экране ноутбука, но, когда перед сном всё же приходится оглядеться вокруг, становится до тошноты неприятно, а круги под глазами едва ли скрываются за оправой очков. Заснуть раньше четырех никогда не выходит. Поэтому, когда в два ночи Вэйв, наконец, находит всю нужную информацию, просидев не меньше восьми часов за ноутбуком, он вообще без какой-либо мысли плетется в сторону комнаты Пэнга, игнорируя пустой коридор и приглушенный свет. Дверь перед ним открывается не сразу, и даже помятый Пэнг с затуманенным взглядом не намекают. Паварет пару раз моргает, а потом резко затаскивает Вэйва в темноту своей комнаты, держась за его футболку и закрывая вслед за ними дверь на замок. — Что случилось? — Пэнг, почти проснувшийся, зажёг настольную лампу, очевидно, не желая травмировать свой прерванный сон ярким светом. — Вообще-то я достал всю информацию, что ты просил, — огрызается Вэйв, одергивая футболку, словно пытаясь смахнуть невидимые прикосновения. — Вэйв. У Пэнга взгляд какой-то серьезный, хотя скорее раздражённый, а Вэйв правда не внимает всем знакам вокруг, что кричат ему о времени суток, в котором он очутился, провалившись в работу. По правде, Васутон никогда не замечает. — Что? — Вэйв искренне теряется, а на лице у него неловкость задерживается настолько долго, что даже Пэнг тушуется. Пэнг вздыхает и возвращается к кровати, присаживаясь. Прячет лицо в руках, стараясь проснуться окончательно, а затем вновь переводит взгляд на Вэйва, что так посреди комнаты и застыл. — Сколько ты спишь? — словно бы обеспокоенно интересуется Пэнг, внимательно следя за ночным гостем. — Тебе какое дело, — за секунду вспыхивает, будто спичка, Вэйв. — Мог бы и спасибо сказать. Парень кидает на стол флэшку со всей информацией о первой одаренной — то, о чем просил его Пэнг в своей жалкой записке днем. — Нет, Вэйв, я серьезно, — сон с хозяина комнаты уже полностью слетел, а в глазах будто плещется беспокойство. — Ты понимаешь, что сейчас третий час ночи? Пэнгу бы впору рассмеяться от того, сколько эмоций переживает лицо Васутона, которое обычно не выражает ничего, кроме мнимого раздражения — так считает Паварет. Вэйва хватает лишь на беглый взгляд по электронному будильнику на тумбочке и короткое «Блять, извини» прежде, чем он пытается покинуть комнату. — Постой. Вэйв замирает, не успев коснуться ручки двери. — Я же извинился, — поворачивается он медленно, смотря куда угодно, но не на Пэнга, который по-прежнему сидит на кровати, наблюдая за ним. — Чего ещё ты хочешь? И в этот момент Вэйв осознаёт, что в комнате Пэнга он впервые, и почему-то эта мысль вызывает в нём гораздо больше эмоций, чем, по его мнению, должна была бы. Планировка здесь другая, подмечает Вэйв, наверное, поэтому здесь так уютно. Краем глаза замечает, как над столом тянутся провода гирлянды, и это вторая вещь, которая вызывает у него слишком много неоправданных эмоций. «Уютно», — как бы между тем про себя повторяет парень, что теперь снова застыл посреди комнаты. — Оставайся сегодня здесь, — Пэнг тактично делает вид, что не замечает, как Вэйв вздрагивает от того, что уже с минуту погружен в молчаливое исследование чужой комнаты. — Только свет выключи, тебе ближе. Никто не придумывает глупых оправданий вроде камер в коридоре или случайных свидетелей в третьем часу ночи. Пэнг просто озвучивает предложение и заваливается обратно в кровать, не дожидаясь какой-либо реакции на свои слова. Вэйв так и стоит посреди комнаты, когда знакомый страх вновь пронизывает холодом его вены под самой кожей. Он медленно подходит к столу, погружая еще секунду назад казавшуюся такой уютной и безопасной комнату в темноту. Рука сама нащупывает тонкие провода, а затем и выключатель, только уже не от настольной лампы. — Пэнг, — Вэйв зовет тихо, подсознательно надеясь, что тот уже уснул. — Можно я... — Да, только спи, — непривычно бурчит Паварет, наверняка даже не разлепив глаз. Сразу же раздаётся негромкий щелчок, который зажигает десятки маленьких лампочек, повисших над столом. Вэйву такой свет нравится — голубой, почти что белый, но недостаточно яркий, чтобы осветить комнату полностью. — Вэйв, клянусь, я лично подарю тебе гирлянду, и будешь пялиться на неё хоть весь день, только иди уже спать, — подрывается Пэнг и снова падает в кровать, отодвигаясь к левому краю. — И с каких пор ты такой нытик, — вздыхает Вэйв в мнимом раздражении, всё-таки укладываясь на противоположный край и оставляя очки на тумбочке рядом. — Ах, точно, ты всегда им был. Пэнг никак не отзывается на явную провокацию, поэтому Вэйв решает, что тот, стало быть, уснул. Парень отворачивается и ерзает, устраиваясь поудобнее. Невольно наблюдает, как в окне отражаются переливающиеся огоньки гирлянды, сам не замечая, как глаза начинают безвольно закрываться, а тело перестает слушаться, погружаясь в дрёму. Поэтому, когда к Вэйву со спины льнёт чужое тело, а рука Пэнга обвивает его талию, слегка прижимая к себе, никто не станет протестовать. Огоньки гирлянды так и продолжают переливаться, а Вэйв впервые за много месяцев засыпает спустя три минуты, а не три часа.3
Вэйву скучно. Он признает это нехотя и только на третий день своего отстранения. Из выбора у него остаётся только наблюдать, как на экране сменяется одна картинка за другой. «Автовоспроизведение удивительная штука», - думает Вэйв, не двигаясь с места три часа к ряду. Часам к двум у него уже запланированная прогулка до балкона и скучающий взгляд, блуждающий по ученикам, что спешат вернуться в свои комнаты после занятий. За окном Вэйва интересует так же много вещей, как и внутри, разве что неразлучная троица, что оказывается довольно-таки «разлучной», усмехается парень, наблюдая, как Намтан и Ом плетутся где-то позади своего друга, что подозрительно спешит ко входу в здание общежития. Вэйв в последний раз осматривает одноклассников, задерживаясь на Намтан. Парень непроизвольно хмурит брови и спешит скрыться в комнате, удовлетворяя своё иррациональное желание спрятаться ото всех и, в особенности, от Намтан. — Мне кажется, твои друзья расстроились из-за того, что ты не подождал их, — Вэйв даже не стучит, сходу безэмоционально резюмируя свои наблюдения, собранные на балконе. — Тебе следует быть внимательнее к ним. — Мне следует быть внимательнее к тебе, — Пэнг даже не оборачивается, возясь с чем-то у противоположной стены. — Потому что ты слишком внимателен к моим друзьям. Вэйв только фыркает, подходя со спины, в попытке заглянуть, что же так увлекло хозяина комнаты. Пэнг отходит сам, стараясь распутать моток красных ниток, что умудрился запутать прямо меж своих пальцев. — Ты пересмотрел детективов, — скептично выдаёт Вэйв, оглядывая доску с парой фотографий и заметок с тем, что им удалось выяснить за такой короткий срок. — Да ещё и руки из одного места. Пэнг с полу-ухмылкой следит за каждым движением Вэйва, который своими вымеренными движениями подхватывает чужие ладони и так же механически начинает выпутывать их из красной ловушки. Взгляд блуждает уже не только по рукам, поэтому, когда Паварет задерживается на лице, сосредоточенном на возне с его руками, его собственный вздох вынуждает момент прерваться; к счастью, от нитей тоже не остается ни следа. Вэйв моргает пару секунд, снова затерявшийся в собственных мыслях, но руки отпускает, подхватывая моток уже распутанных ниток. — Ради всего святого, отойди, а то покалечишься ещё, — ворчит Вэйв, перенимая бразды правления в свои руки и переключая всё внимание на доску. — Оу, так ты беспокоишься обо мне? — Пэнг нагло взбирается на тумбочку рядом и, болтая ногами, силится заглянуть Вэйву в лицо, пока тот сосредоточенно делает вид, что занят рукоделием на доске с их расследованием. — Придурок, — заключает Вэйв, в общем-то, на вопрос не отвечая. Наверное, позже думает Вэйв, он мог бы ответить на эту провокацию чем-то более остроумным, чем приевшимся оскорблением, которое теперь из его уст звучит совсем не оскорбительно, раздраженно если только. Однако Васутон уверен, что ответить серьезно он не смог бы. И не стал бы. Или стал бы? Очередные два ночи встречают Вэйва несвязными мыслями о прошедшем дне и привычной бессонницей. Он переворачивается несколько раз, оказываясь на противоположном конце своей кровати, и устало смотрит на пустующий стол, что едва различим в темноте. Вэйв ни разу не упоминает о той ночи, когда его разум повёлся на неопознанное желание и согласился остаться спать у Пэнга. Однако больше такое не повторяется, и Вэйв почти расстраивается по этому поводу, объясняя это тем, что спится там лучше и гирлянда ярче. По поводу того, что у него самого гирлянды в принципе нет, он себе тактично не напоминает. Поэтому, когда в третьем часу ночи раздаётся тройное постукивание по двери, никто не удивляется, разве только оба парня испытывают дежавю. — Можно поспать сегодня у тебя? — Вэйв не находит наглости переступить порог, но находит смелость переступить через себя, пока Пэнг в непонятном беспокойстве оглядывает его. — Конечно, — Пэнг отступает, пропуская ночного гостя внутрь, который без каких-либо ещё прелюдий просто ложится на кровать, зарываясь под одеяло. Пэнг со вздохом лишь мотает головой, щёлкая гирляндой, и укладывается рядом. Какое-то время он молча смотрит на затылок Вэйва, но потом всё же нарушает тишину. — Я мог бы дать тебе дубликат ключей, — говорит Пэнг, разговаривая со спиной парня, который продолжает молча лежать. — Можешь приходить в любое время, даже если меня не будет. Вэйв молчит ещё с минуту, прекрасно понимая, что никто здесь не поверит, будто он уснул. Потом ещё минуту молчит, наконец повернувшись, и смотрит на Пэнга, который своим лицом выражает ничего, кроме легкого беспокойства и повисшего вопроса. — У меня есть своя комната, идиот, — наконец говорит Вэйв; чушь какую-то говорит, думается ему самому. — Ты всё время проводишь здесь, — парирует Пэнг без единого изменения в лице; Вэйв впервые отмечает, что из них двоих Паварет более умело владеет своими эмоциями, но это только больше раздражает. — И ещё… — Что? — Ты не можешь спать у себя. Вэйв закрывает глаза, не желая как-либо комментировать последнее высказывание Пэнга. Стало быть, его круги под глазами достигли таких размеров, что это заметил даже такой идиот, как Паварет. В своих спутанных от раздражения мыслях Вэйв не сразу замечает, как чужое тело заметно приближается к нему, а рука Пэнга оказывается у него на спине, обнимая. Всё не так, как той ночью...теперь Вэйв слишком ярко ощущает чужое дыхание у себя на лице, и от этой близости ему становится не по себе. Не по себе настолько, что все мысли выбивает в раз, а собственная рука тянется обнять в ответ. Глаза Вэйв так больше и не открывает, только чуть сминает чужую футболку в руке, когда в голове остаётся одна лишь мысль, которая пугает самого Васутона до тупой дрожи, но слова вырываются раньше, чем он успевает передумать их произносить. — Дело не в комнате, придурок. Последняя мысль, что посещает Вэйва прежде, чем он проваливается в сон так же быстро, как и в прошлый раз, заключает в себе то, что, стало быть, придурок Пэнг, всё же не спит, раз вместо ответа Паварет отзывается лишь рукой, начавшей легонько поглаживать Вэйва по спине.4
«зайди ко мне» «нужна помощь» Вэйв привычно проводит утро за просмотром не особо увлекательных, но «времяубивательных» видео, и не думает отвлекаться как минимум часов пять до уже ритуального посещения балкона, пока звонкое оповещение не вынуждает его всё же потянуться к телефону. «Ты всё-таки научился пользоваться Лайном, поздравляю» «Разве хороший староста не должен быть на занятиях?» Парень и правда присматривается ко времени, чтобы убедиться, что за окном сейчас точно десять часов утра и прилежные ученики сидят в классах. «блять вэйв //////» «!!!!!!!!!!!» Последнее сообщение всё же вынуждает подобие улыбки промелькнуть на лице у парня, однако оно остаётся без ответа. Вэйв оказывается в комнате прогульщика меньше чем через минуту и находит того, погруженного в чтение каких-то распечаток, что разбросаны по полу и кровати. У Васутона глаз дёргается от такой хаотичности, но прокомментировать он решает всё же другое. — Прилежные старосты не должны прогуливать уроки, ты в курсе? — Вэйв всё же не выдерживает и начинает собирать с пола листы бумаги, временно превращая их в одну большую стопку. — И сколько бумаги ты перевел? Мы живём в цифровой век, напоминаю. — Знаешь, куда я тебе твои цифры засуну сейчас? — Пэнг раздражённо кидает пару листов на только что убранный пол, и для полной картины не хватает только стола да кулака по нему. — Ясно, кто-то не в духе, — Вэйв терпеливо подбирает и эти листы, складывая всё на прикроватную тумбочку. Пэнг со стоном падает в кровать лицом вниз, пока Вэйв садится на край, всё ещё ожидая объяснений. — Я решил перечитать всё, что ты нашел, — бурчит Пэнг куда-то в подушку. — И нет, это не потому что я тебе не доверяю, просто вдруг… вдруг мы что-то пропустили. Пэнг наконец поворачивается к Вэйву, обеспокоенно наблюдая за реакцией второго, словно он сказал что-то не так. — Давно ты так? — только и спрашивает Вэйв, стараясь изо всех сил не назвать Пэнга идиотом снова, и слишком очевидно проигнорировав высказывание про доверие. — С тех пор как ты ушел с утра. Вэйв немного тушуется, опуская взгляд. Они никогда не обсуждают, что Вэйв, ночующий у Пэнга, — больше не случайность или порыв, а негласное правило. Он просто приходит в три часа дня в уже привычную обстановку с ноутбуком в руках и уходит лишь утром, чтобы дожидаться возвращения Пэнга. Сам Вэйв происходящее игнорирует и объяснять никак не хочет, а Пэнг не требует объяснений. В конце концов, так их расследование протекает продуктивнее, оправдывает сам себя парень в голове. — А позвал ты меня зачем? — наконец спрашивает Вэйв с самым тяжелым вздохом, на который способен. — Ну… — Пэнг почему-то смеётся. — Я реально задолбался и подумал, что смогу отвлечься. — Ты! — Вэйв в миг забывает о той неловкости, что сковала его минутой назад, подхватывая подушку рядом и кидаясь с ней на Пэнга. — Я по-твоему кто?! Твой личный клоун?! — Видишь! Сработало! — Пэнг не перестаёт смеяться, уворачиваясь от избиения подушкой, пока не откатывается на самый край, шумно сваливаясь на пол. — Точно идиот, — Вэйв позволяет улыбке задержаться чуть дольше, потому что на полу Пэнг разглядеть её не может. — Ни капли сочувствия! — наигранно ноет Пэнг, оставаясь на полу и пристраивая подбородок на кровати. Когда Вэйв поворачивается к нему, то встречается с щенячьими глазами, игриво переливающимися при свете дня. У парня и правда талант к актёрству, думается уже во второй раз Васутону, пока он завороженно наблюдает сверху вниз за улыбающимся Пэнгом. — Я куплю тебе завтрак, — наконец говорит Вэйв, подрываясь с кровати. — Что тебе взять? — Как обычно, — бросает Пэнг, поднимаясь с целью вновь засесть за свои распечатки. Вэйв так и застывает посреди комнаты в немом шоке, однако лицом выражает лишь задумчивость. — А, точно, — вдруг спохватывается Пэнг, понимая, что только что ляпнул. — Откуда тебе знать, что я ем обычно. Пока Пэнг ведет беседу со своим внутренним я и даёт себе невидимые тумаки за оговорку, с Вэйва сходит всё оцепенение, и перед выходом он бросает спокойное: — Самое ужасное во всём этом то, Пэнг, что я прекрасно знаю. На весь путь до школьной столовой Вэйв тратит минут десять и с неудовольствием отмечает, что попал ко времени, когда обедают одарённые и первый класс. Только один столик удостаивает его подозрительным взглядом, пока он стоит в очереди, что Вэйв успешно игнорирует. Игнорирует даже тогда, когда Пэнг так не вовремя решает позвонить и удостовериться, точно ли Васутон в курсе его предпочтений в еде. Вэйв не смотрит ни на Ома, ни на Намтан, когда нарочито громко произносит «да, Пэнг, я всё купил». Он делает это просто потому что. Думает, что, наверное, стоило говорить тише и быстро смыться, но почему-то хотелось, чтобы пара друзей Пэнга были в курсе, просто потому что. Однако, смыться всё-таки было бы неплохой идеей, но до того, как Ом и Намтан нагоняют его уже у самого выхода и окликают. — Почему Пэнг сегодня не пришел? С ним всё в порядке? — сразу начинает Намтан, обеспокоенно оглядывая пакет в руках Вэйва. — Мне откуда знать, чем занимается ваш друг, — спокойно отвечает Васутон, всем видом нагоняя скуку, несмотря на то, что произносит очевидную для всех троих ложь. — Ты только что говорил с ним! — выпаливает Ом, явно не довольный тем, что этот разговор вообще имеет место быть. — Так возьми и сам поговори с ним, чего вы от меня хотите? — Ты, ублю- — Ом, — прерывает Намтан, хмуря брови, но не спуская обеспокоенного взгляда уже с парня напротив. — Что между вами происходит, Вэйв? Пакет в руках у Вэйва шуршит, потому что ладонь сжимает его в несколько раз сильнее, чем прежде. Он смотрит на Намтан со злостью, обидой и самую малость с испугом. Вопрос, кажущийся Ому наверняка обычным, в Вэйве вызывает бурю эмоций от непонимания. Он не понимает, что именно Намтан имеет в виду, потому что Намтан знает. Она, чёрт возьми, знает всё и могла напридумывать сверху. Вэйв не помнит, как добирается до комнаты Пэнга, но к моменту, когда он входит, его уже перестает трясти. Да и сам Паварет отскакивает, как ошпаренный, от компьютера, заслышав звук открывающейся двери. Идиот. — Тебе надо быть осмотрительней, — резюмирует Вэйв, никак не реагируя на непонятные действия Пэнга в его отсутствие; тот зачем-то включил веб-камеру и пытался что-то записать — выясняет Вэйв, применив способность. — Спасибо за заботу, — натурально лыбится Пэнг, протягивая руки к пакету с едой. — Это не забота, я просто не хочу, чтобы ты тут сдох, — закатывает глаза Вэйв, отдавая пакет. — Это и есть забота, — парирует Пэнг, хмуря брови и замечая, что парень собирается уже уходить. — Ты куда? — Не хочу быть здесь, когда припрутся твои друзья, — отвечает Вэйв и, не дожидаясь реакции на свои слова, уходит. Часы тянутся как-то непривычно долго. Вэйв понимает, что оставил свой ноутбук у Пэнга на кровати только через пять минут после ухода, и возвращаться решительно не хочет. Остаётся уткнуться в домашнюю работу, которую он не открывал с самого отстранения, которое уже подходит к концу. В воздухе висит ощущение, будто чего-то не хватает, а уже забытый дискомфорт от нахождения в собственной комнате вновь накатывает. Вэйву хочется убежать, но, стиснув зубы, он продолжает быстро решать задачи по физике, которых накопилось штук двадцать, не меньше. Два коротких стука в дверь, и у Вэйва неконтролируемый выдох облегчения и желание тут же подскочить к двери. Собственно, последнее он выполняет с молниеносной скоростью, впуская редкого и единственно-возможного гостя. — Ну, они и правда приходили, как ты…? — Пэнг проходит в комнату и кладёт забытый ноутбук на стол, оборачиваясь с неозвученным вопросом. — Да ладно, как будто они тебе не рассказали в подробностях, как докопались до меня в столовой, — разводит руками Вэйв, возвращаясь к своим задачам. — Да чего ты злишься? — недоуменно спрашивает Пэнг, усаживаясь на чужую кровать и буравя взглядом спину парня, что устроился за столом. — Я не злюсь, мне просто не нравятся твои друзья, — Вэйв перестает вдумываться в текст домашней работы, что лежит перед ним, и начинает просто крутить ручку меж пальцев, стараясь унять нахлынувшую — Пэнг оказывается чертовски прав — злость. — Ещё вопросы? — Разве вы с Намтан не поладили? — осторожно спрашивает Пэнг, кожей чувствуя не самый положительный настрой собеседника. — Я не могу ладить с человеком, которому не доверяю, — мертвенно спокойным голосом произносит Вэйв, откладывая ручку в сторону. Васутон не доверяет девчонке из класса с самого начала, проверяя её диалоги в Лайне ежечасно. Подсознательно он понимает, что, стало быть, Намтан было действительно жаль его, такого грустного и одинокого на крыше с такой печальной историей из восьмого класса. Но это длится недолго, а Вэйв не жалеет, что проверяет Лайн именно тогда, в самый неудачный момент. Пэнг хмурит брови, будто бы решая что-то для себя, и наконец произносит: — Она просила передать: ей жаль, что она увидела то, что не должна была. Вэйв разворачивается так резко, что Паварет едва не подскакивает. У первого на лице неподдельная злость и вдох-выдох через раз. — Жаль ей, — хмыкает Вэйв, силясь обуздать так не вовремя хлынувшие эмоции. — Разумеется, жалеть она умеет. — Ты поэтому у меня спросил про концовку? — спрашивает Пэнг всё так же осторожно. — Тогда, на крыше. Васутон понять не может, любопытство это или вопрос, что был запланирован ещё до того, как Паварет пересекает порог его комнаты. От этого тошно, обидно и иррационально страшно. Он ничего не может прочитать на лице напротив, что всегда с такой тщательностью подбирает эмоции. Думается, будь у того только желание, и все вокруг собрались бы у его ног; одним достаточно лишь его щенячьего взгляда, другим пламенных речей, а третьим обеспокоенного друга, готового всегда помочь. Вэйв испытывает на себе все три роли, и ему страшно. — Я понимаю, ты не доверяешь мне, но… Второй раз за день Вэйв внимает о доверии. И на этот раз проигнорировать не получается. Васутон смеётся ненормально громко, складываясь пополам и съезжая со стула. Почти встречаясь с полом, он всё же подскакивает, налетая на сидящего на кровати Паварета, который от удивления не успевает остановить чужое тело. — В этом и чёртова проблема, Паварет! — он трясет Пэнга за плечи, но тот находится довольно быстро, таки отходя от шока, и тянет Вэйва на себя, в миг переворачивая и укладывая того на спину. — Какая, блять, проблема?! — Пэнг давит на плечи, пока сам взбирается сверху, и только с опозданием думая, что парню может быть больно. Вэйв опять смеётся, сбрасывая чужие руки с плеч. Лёжа вот так, под Пэнгом, всё становится ещё более очевидно. То, чего Вэйв боится больше всего, началось не сейчас; условное начало лежит на той самой крыше, когда он соглашается последовать за Пэнгом. — Проблема в том, Пэнг, — Вэйв перестаёт смеяться и с абсолютно осознанным взглядом продолжает: — Ты вечно что-то не договариваешь и скрываешь от меня, пытаясь сделать все самостоятельно. Сколько деревьев плакало по тем распечаткам, а, Паварет? Пэнг молча смотрит в ответ, снова ничего не выражая лицом. Тот словно в трансе застывает и слушает. Вэйву остаётся лишь усмехнуться. — Ты, блять, последний человек, которому стоит доверять. — Но ты доверяешь, — просто произносит Пэнг. Произносит так легко и без задней мысли, что Вэйву тошно от того, насколько это было очевидно Паварету, но не ему. Страх отходит на второй план, и принять это становится удивительно легко. Словно очередное негласное правило в их негласных взаимоотношениях. — Не заставь меня пожалеть об этом, — только и произносит Вэйв, сталкивая парня с себя, который легко поддается и откатывается, ложась рядом. Вэйв не считает, сколько они так лежат в тишине, стало быть, долго. Пэнг выжидает, размеренно дыша, и Васутон, в общем-то, больше не находит это таким уж важным, чтобы не вознаградить Паварета хотя бы за терпение. Самое страшное, кажется Вэйву, позади. — Я соврал Намтан, когда делился с ней прошлым, ты, наверное, знаешь. — Да, ты изменил концовку, — Пэнг отзывается сразу же, поворачиваясь на бок лицом к парню. — Я изменил не только уже известную тебе концовку, но и маленькую деталь, — Вэйв никак не реагирует на внимательный взгляд слева и продолжает, уставившись в потолок: — Всё то же самое, только вместо мисс Нары, моей «дамой» сердца был мистер Прасет. Пэнг молчит слишком долго, поэтому Вэйв таки пересиливает себя и встречается взглядом с улыбающимся парнем, что смотрит в ответ. Васутон лишь хмурит брови, молча негодуя. — Что? — театрально вздыхает Паварет сквозь улыбку. — Ты сейчас хочешь, чтобы я типа удивился или что? Нет, я могу, конечно… — Ну ты точно придурок! — Вэйв вытягивает подушку из-под головы и, совсем не заботясь о силе удара, впечатывает её в лицо Пэнга. — Теперь понятно, — протягивает Пэнг, уворачиваясь от очередного удара, в попытке не засмеяться сильнее. — Намтан, выходит, считает нас парочкой. У Пэнга почти слёзы на глазах от смеха, а у Вэйва в запасе подушка и силы еще на ударов десять. В ту ночь они засыпают прямо так: у Вэйва в комнате и со включенным светом. Из привычного только рука Пэнга, поглаживающая узкую спину, обнимая.5
— Спрашивай. С той ночи проходит чуть больше двух месяцев, когда они остаются наедине вот так: в полумраке пустого класса посреди глубокой ночи. — О чём ты? — Паварет, и так сбитый с толку нахлынувшими совсем недавно воспоминаниями, искренне не понимает ничего, застывая напротив. — Сейчас уместен лишь один логичный вопрос, — начинает Вэйв, жадно вглядываясь в Пэнга, на которого до этого имел возможность смотреть лишь издали. — Хочешь знать, почему так долго, разве нет? Пэнг просто молчит и выжидает. Даже так, после той мясорубки с мозгами, он знает, как надо себя вести. И это бесит до дрожи, потому что теперь-то, конечно, Паварет помнит. — Из нас двоих титул гения по праву достаётся тебе, — Вэйв почти хлопает, но удерживается, стараясь совладать с эмоциями. — Твой план оказался настолько безупречен, что файл с записью твоего душещипательного монолога я обнаружил той же ночью, когда нам подчистили память. Вэйв крутит в руках ту самую флэшку, которую когда-то притащил к Пэнгу и забыл. Флэшка отлетает куда-то к стене, шумно отскакивая, когда Васутон продолжает: — Твой вопрос: так почему же прошло два месяца, Вэйв? — парень начинает прохаживаться меж парт, не желая больше видеть лицо Пэнга. — Почему прошло два месяца, Вэйв? — вторит парень, принимая правила игры. — Знаешь, какая у меня была первая мысль после просмотра твоего видео, когда кишки встали на место, а мозги заработали? — усмехается Вэйв, подходя к одной из парт и с интересом водя по ней пальцами. — Я подумал: так ему, сука, и надо. Парта отлетает на пару сантиметров, с грохотом заваливаясь на бок. Вэйв слишком хорошо позаботился о тайности их собрания, чтобы сдерживать себя. — Вэйв, я же уже сказал, что был не прав… — Не прав в чём? — Вэйв резко подлетает, хватая парня за ворот школьной рубашки. — Ты всё продумал, сукин сын, дважды. По праву одарённый, избранный, лучший. — Я думал, мы прошли этот этап, — спокойно произносит Пэнг, словно не его сейчас тормошат и всё это происходит не с ним. — Вот именно, сука, мы его прошли! — Вэйв отпихивает парня от себя, переходя практически на крик. — Ты лучший, я признаю! Настолько лучший, что в конечном счете, что ты бы только что не пиздел для услады своих «подружек» по классу, ты один единственный вышел победителем и нихуя не проиграл. — Вэйв, прекрати, — Пэнг делает попытку подойти, но отшатывается ещё на два шага назад, потому что парня перед ним буквально трясет. — Что прекратить?! — истерично смеется парень. — Ты же все продумал заранее, с самого, блять, начала! Главным идиотом в результате всё равно оказался я. Признаю, с тобой мне не тягаться. — Да о чем ты говоришь?! — О том, что единственный, кто проиграл — это был я. И я осознал это в ту ночь, — Вэйв с чего-то вновь начинает приближаться. — Вспомнив, как жалко часом ранее ты валялся и выл от бессилия, потому что бедного Пэнга никто не поддержал. Бедный Пэнг расплакался, потому что ни один из его дружков не захотел ему помочь. Какое жалкое зрелище. — Вэйв, хватит, — Паварет больше не делает попыток отойти. — Знаешь, почему я не сделал шаг вперед? Пэнг лишь молча наблюдает. — Я лично хотел размазать твою морду по стене, чтобы никогда её не видеть. На мгновение Вэйву даже кажется, что у парня напротив легкая улыбка пробегает на лице, но первый оказывается уже не в силах понять, кажется ему что-либо или это происходит в реальности. —Тогда почему в конечном счете мы стоим здесь? — задаёт очередной правильный вопрос Пэнг — поразительный талант. — Отвечая на вопрос, почему так долго, — переключается Васутон, игнорируя новый вопрос, но не самого парня напротив. — Мне не пришлось долго вспоминать события часовой давности, и знаешь, за час ничего не изменилось: я всё так же хотел избить тебя до полусмерти. И через неделю ничего не изменилось, Пэнг. — Что же изменилось за два месяца? — от этого выверенного спокойствия Вэйв злится и того больше, ведь чёртов Пэнг остаётся таким, как и раньше, — продуманным, осторожным и до скрежета в зубах непредсказуемым. — Ничего, — Вэйв подходит уже совсем близко и отвечает на полувыдохе, словно не он сотрясал свои криком кабинет минуту назад. — Я тебя по-прежнему ненавижу. Васутон останавливается прямо перед Паваретом и снова заглядывает тому в лицо, за спокойствием которого разглядеть удается не много, зато у него самого на лице написано всё — бери и читай, ему не жалко. — Я просто осознал, что ты никогда не обещал мне ничего, — устало улыбается Вэйв. — История повторяется. Иронично, не правда ли? — Вэйв. — Что? Сказал же, я — главный идиот, — резюмирует Вэйв, усмехаясь. — Я должен был злиться потому, что ты, ублюдок, решил за меня, нужны мне мои способности или нет, или потому, что ты опять обошел меня. — Вэйв. — Но я не злился, понимаешь. — Вэйв. — Ты ведь помнишь, что я тебе сказал. — Вэйв. — Ты ведь помнишь, — Вэйв делать ничего не может, кроме как улыбаться. Улыбка выходит искренней и усталой, пока по лицу стекают капельки пота. Вэйву больше не страшно, он встречает правду такой, какая она есть. — Перед уходом я сказал, что доверяю тебе, — Вэйв обессиленно утыкается лбом в плечо Пэнгу, который не смеет и шевельнуться. — Мы сейчас здесь, потому что я всегда доверял тебе, и ты знал об этом с самого начала. Вэйв чувствует, как чужие руки обвивают его тело, прижимая к себе. Его сейчас трясет за них двоих, поэтому реакцию Пэнга он даже не пытается больше различить, просто обхватывая его своими руками в ответ. Эти два месяца проходят как два года. Он ходит на завтраки со своими новыми друзьями, даже смеётся пару раз с шуток Ома, когда приходит осознание, что правду знает он один на пару с директором. Осознание, что от него зависят все грандиозные планы, построенные Паваретом, бьёт чуть ли не ежеминутно, отчего злость от предательства напоминает о себе с такой же частотой. В конечном счёте, Вэйв признает, что никогда не стремился к достижению цели их мероприятия. Он просто выполнял всё то, что задумал Пэнг, — это и стало его личной целью. Через два месяца у Вэйва остаются лишь круги под глазами и ироничная улыбка. Стало быть, он был рождён для того, чтобы быть использованным: сначала учителем из восьмого класса, затем директором и, на худой конец, Пэнгом. Последнее кажется наиболее логичным, но Васутону верить в это не хочется. Впервые с восьмого класса ему хочется верить не логике, а чёртовому Паварету. — Я знал, что ты мне доверяешь, — Пэнг словно бы только губами и шевелит, но в тишине пустого класса Вэйв все прекрасно слышит. — Поэтому я доверял тебе. Впервые с восьмого класса Вэйв больше не хочет злиться.