Сон в зимнюю ночь

На работу Ромка приехал часам к восьми утра, уснуть все равно не получалось. Когда он уже подъезжал к Зималетто, позвонил Павел Олегович, попросил не говорить Воропаеву о том, как погибли родители – он сам все расскажет, чуть позже. Не успел Ромка согласиться, как Павел Олегович попросил еще об одном – рассказать Воропаеву о найденной накануне записке, мол, вчера было не до того, а рассказывать о таком лучше лично. Желательно лучше после того, как административные помещения закончат проверять на «жучки». Первым желанием было возмутиться и доказать Павлу Олеговичу, что делиться с Воропаевым какой-либо информацией нельзя, но Жданов не дал и слово вставить, дал задание и распрощался, тут же повесив трубку. Пока припарковался и поднялся на административный этаж, Ромка успел остыть и успокоиться. Чем бы Павел Олегович ни руководствовался, принимая решение, ход этот в любом случае верный. Если Воропаев замешан в нападении на Андрея, то про записку он знает, и его реакция на нее может дать какую-то зацепку. Гарантий, что что-то удастся узнать, нет, но что они теряют? Воропаев узнает о том, что Катя все рассказала Ждановым, и что? Не велика тайна… Ромка был уверен, что в такую рань на работе будет тихо, но у самого лифта он столкнулся с Воропаевым, который за руку прощался с какими-то мужчинами. Прежде СашЕнька приезжал в Зималетто не раньше десяти утра, а то и к одиннадцати. Горит желанием руководить? Похоже. – Малиновский, задержись на пару минут. Нужно кое-что обсудить, – бросил ему вместо приветствия Сашка, – давай в президентский кабинет. Что ж, на ловца и зверь бежит. Чем раньше они поговорят о записке, тем лучше. – Павел Олегович договорился, чтобы сегодня с утра тут все проверили на прослушку. С семи утра начали, только закончили. Сказали, что все чисто, – произнес Сашка нейтральным тоном. – Наверное, это единственная хорошая новость на теперешний момент. Из плохого – бомба под машиной Андрея была с дистанционным управлением, причем из таких, что не на коленке собирают. Так что могу только порадоваться, что Кира и Кристина сейчас далеко от Москвы. – А ты почему не уехал? – не удержался от шпильки Ромка. – Не захотел, – ответил Воропаев грубо, но потом решил сгладить резкий ответ и пояснил: – Павел Олегович предлагал мне уехать в Лондон вместе с Маргаритой Рудольфовной. Ей, конечно, сейчас очень тяжело, и лучше бы ей сейчас уехать, но я отказался. Думаю, так будет лучше. Кстати насчет «лучше», что ответила Пушкарева? Она вернется в компанию? – Нет, не вернется. Она уехала. Вместе с Маргаритой Рудольфовной, – бросил пробный шар Ромка. – Неужели? – удивился Воропаев. – Неожиданно. Впрочем, разумно. Так им сейчас обоим будет легче. А Зорькин что решил? – Николай пока останется. – Хоть что-то… Ладно. Пока будем придерживаться плана Андрея, а там посмотрим. На ближайшие недели я хотел бы обойтись без рокировок, и разделить обязанности Пушкаревой между тобой и Зорькиным, а там может она и сама вернется. Если она уехала вместе с Маргаритой Рудольфовной, то та Пушкареву обязательно уговорит. Возражения? – Нет, – покачал головой Ромка. – Ты мне на другой вопрос ответь, что ты на эту тему думаешь? Он положил перед Сашкой копию записки. Воропаев взял бумагу в руки и стал читать, все больше хмурясь. – Бред сивой кобылы, – скривился он, отбросив листок. – Где ты это нашел? – А почему ты считаешь это бредом? Сашкин взгляд потяжелел: – Малиновский, ты, конечно, склонен к розыгрышам, но сейчас ты переигрываешь. Не смешно ни капли. Так что давай без клоунады. Я все еще надеюсь, что мы сможем сносно работать вместе. – Я абсолютно серьезен. Мы с Катей обнаружили эту записку вчера на моем столе. Павел Олегович попросил рассказать тебе об этой находке. Да и мне самому интересно, на какие мысли это тебя наводит. – Хм… Почерк вроде бы похож, даже стиль фраз в каких-то кусках близок к Ждановскому, но в целом – бред. Ни за что не поверю, что Андрей всерьез мог не только захотеть полностью отречься от своего имени, но и грохнуть ради этого какого-то человека. Насколько я понял комментарии судмедэксперта, во время взрыва человек в машине был жив, хоть и пьян в дрова. На глупости и безрассудство Андрей был вполне способен, а вот на такое хладнокровное убийство – однозначно нет. И у Зималетто он бы воровать не стал бы. Втянуть в безумную аферу ради миражей – легко, но регулярно красть – чушь. Ветров решил подставить меня, но я уверен, что Андрей в этом замешан не был и, уж тем более, не стал бы пытаться убить проворовавшегося финдира. Ветров вел свою игру, возможно, даже не одну. Могли ли его за это убить? Возможно. Я, честно говоря, сначала подумал, что взрыв как-то связан с тем, что Андрей хотел докопаться до правды с Ветровым, но это совершенно не стыкуется с этой запиской. Думаю, Павел Олегович уже и сам решил, что нужно срочно заказать и ДНК тест, и экспертизу записки, ну и сообщить обо всем этом следователю – это слишком очевидно. А пока нет результатов ни того, ни другого, вариантов слишком много. Скорее всего, кто-то воспользовался ситуацией и наваял эту мерзость просто из любви к искусству – и этот кто-то к самому взрыву отношения не имеет совершенно, зато немало знает о делах Зималетто. Если по каким-то причинам Жданова заставили написать все это практически под диктовку, то все зависит от того, кто же был в машине. Теоретически, его могли заставить написать записку, а потом посадить в машину и подорвать. Вариант, что подорвали другого человека, издалека похожего на Жданова, а его заставили написать все это – маловероятно и как-то нелепо. Нет, он часто кутил с пустоголовыми модельками, но Пушкареву за версту видно, что мозги у нее как раз есть. Так что заставлять Жданова писать все это в надежде, что она будет уговаривать его родителей не делать ДНК тест – совершеннейшая бессмыслица. Если только покуражиться и нервы потрепать… Воропаев достал трубку, набил ее, покрутил в пальцах и снова отложил. – Что ж, – произнес он после долгого молчания, – это объясняет, почему Павел Олегович решил срочно проверить кабинеты на предмет прослушки. Но отсутствие жучков тоже ничего не дает – ее могли убрать когда угодно, заранее. Так что это пустышка. Хотя… В любом случае, нам необходимо вычислить, кто и почему подбросил эту писанину. Если вдруг в машине был не Андрей, то есть небольшой шанс, что он еще жив. Ромка медленно кивнул. Фальши в словах Сашки он не почувствовал, и это было неожиданно. Окончательные выводы пока что делать рано, посмотрим, как Сашка запоет, когда им дадут анализ записей с камер на соседних зданиях и ближайших перекрестках. Павел Олегович договорился об этом еще вчера вечером, значит, ждать осталось недолго.