***
Но Рей об этом узнает нескоро, по крайней мере, не так скоро, как хотелось бы, потому что… Они решают не спешить. Хотя, если уж по-честному, ничего они не решают. Бен не хочет торопиться, а Рей… Рей просто хочет, чтобы они уже это сделали. Чтобы всё произошло прямо сейчас. Омежье нутро говорит, что: Время пришло. Твой Альфа готов. И ты сама согласна. Потому что хочешь этого. Так что пора. Однажды, в один из тихих воскресных вечеров, когда Бен и Райан лежат на диване и изучают очередной кейс, Рей, заканчивая заниматься йогой, решается. После пяти минут «позы ребёнка» она поднимает голову, и становится очевидно, что Бен уже не читает. Куда или на что он смотрит? — Когда? — спрашивает она неуверенным и дрожащим в тишине комнаты голосом. Бен отводит взгляд и снова возвращается к статье. — Позже. Закажем китайской еды на ужин? Но это «позже» не наступает ни на этой неделе, ни на следующей, ни на последующей. Рей старается уважать его желания, как он всегда уважал её. Правда старается. Но потом она понимает, что умоляет его, — пожалуйста, сделай это, ну, давай же — чувствуя, как он прижимает ладонь к её заднице и лижет между складками влагалища. Чего ты ждёшь? — спрашивает она под пошлые, влажные звуки их тел, когда он нагибает её и трахает прямо на кухонном островке перед ужином. Рей готова упасть к его ногам, — сейчас, сейчас, Бен, сейчас, — когда он резко вытаскивает член и переворачивает её на кровати, а затем кончает ей на живот и не спеша разводит обильную сперму по коже. Она выпрашивает снова, пока он кусает её везде, но только не там. Бен покусывает железы на запястьях, лижет на шее, впивается зубами в её лопатки, но всё — лишь жалкая пародия на то, чего они оба хотят. Рей умоляет его, умоляет снова и снова, но в ответ — ничего, потому что Бен явно настроен её игнорировать. Рей хорошенько обо всём размышляет и решает, что пора проявить хитрость. — Я часто думаю об этом, — как бы невзначай произносит Рей во вторник утром, наливая себе кофе. — И когда я об этом думаю, — раздаётся звук плюхающегося мёда в напиток, — я возбуждаюсь. Рей чувствует, как вспыхивают щёки, и она чуть ли не морщится. Может быть, говорить нынче такое и секси, но это самое идиотское, что ей приходилось делать; она не сильна в подобных вещах, и, боже, пусть молния пронзит её на этом самом месте. Пожалуйста. Но когда Рей, наконец, набирается смелости и поднимает взгляд на Бена, ожидая увидеть его либо согнувшимся пополам от смеха, либо же просто в полнейшем шоке, он слишком пристально смотрит на бутылку с мёдом в форме медвежонка в её руках. Рей понимает, что его спина напряжена, что костяшки его пальцев побелели, что её слова не произвели на него ожидаемого эффекта. Он думает о том, что Рей только что сказала. По крайней мере, его это точно зацепило. Затем он неожиданно разворачивается, чтобы насыпать корм в миску Райан, хотя наверняка Бен помнит, что уже кормил её меньше десяти, даже пяти минут назад. И когда они вновь сталкиваются взглядами, выражение лица Бена полностью меняется. Он почти спокоен. — Пойду… умоюсь. А потом можем выдвигаться, окей? — Его голос звучит не совсем ровно. Что-то должно сработать точно, думает Рей. Поэтому продолжает его провоцировать — кинутая невзначай полуневинная фраза, высокие пучки и топы, что открывают полспины — и замечает, что он слишком явно сглатывает, прикусывает губу и резко вдыхает, но в конце концов… Ничего. Ровным счётом ничего. Словно разрешение укусить её лишь укрепляет его сопротивление, словно признание в своих желаниях загасило силу воли и терпение Рей. А может, проблема просто в том, что… — Ты изменил своё отношение? Нахмурившись, Бен отрывается от стопки конвертов, что вскрывал последние пять минут. — Что? — Если ты меня больше не хочешь, так и скажи. Ты вправе менять своё отношение. — Менять отношение? — Возможно, ты хочешь быть вместе, но не хочешь… — Рей говорит уже твёрже: — Ты не хочешь спариваться, потому что… За секунду выражение лица Бена меняется от растерянности до полнейшей паники. — Что? Нет, нет. Я не изменил отношения к тебе. Конечно же, Рей так не думала. Ведь Бен не демонстрировал в своём поведении ничего подобного. За исключением того, что… — Ты всё время оттягиваешь. Бен долгое время не отводит взгляд от Рей, но она не может понять его выражение. — Мы сделаем это во время следующей течки, — произносит он наконец. Но ведь Бен говорил это и раньше… — Нет, это слишком долго. Могут пройти недели. Даже месяцы. Насколько я поняла, мои циклы могут быть нарушены. Последняя течка пришла очень непредсказуемо. Рей замечает, что Бен сжимает губы, его плечи напрягаются, он смотрит на конверт в своей руке, а не ей в глаза. Бен явно сам не в восторге от ожидания. Это дорого ему обходится, и он прилагает столько усилий, что скрыть своё состояние уже не получается. Я могу добиться своего, думает Рей. Мы можем спариться минут через пять или десять. Диван прогибается под её весом, когда она садится рядом с ним. Затем наклоняется вперёд, пока они не соприкасаются лбами, дышат одним воздухом, и вскоре его дыхание становится прерывистым. — Давай сделаем это прямо сейчас. Бен резко делает вдох. — Мы не можем. — Можем. Всё мы можем. — Рей. — Альфа. Прошу. — Рей. Она придвигается ближе. — Я сниму футболку. А потом встану на колени прямо здесь, перед тобой. — Она указывает на пол, у него между ног. — А потом сделаю всё, что ты захочешь. И я надеюсь, что ты захочешь… — Рей делает глубокий вдох. — Бен. Так приятно, когда ты касаешься её. Даже представить не могу, если ты укусишь… Растерянный, Бен отодвигается назад, пока между ними не остаётся пара дюймов. Жест, конечно, впечатляющий, особенно после всех её грандиозных стараний. Только вот рука Бена оказывается на верхней части спины Рей и находится в непосредственной близости от железы, небрежно поглаживая кожу так, что теперь его ладонь уже на ней. Рей стонет, а Бен… страдает. Борется сам с собой. — Так дело не пойдёт, — произносит он хриплым голосом. Рей уже не в состоянии разобрать слова. — Что? — По обычаю, спаривание должно происходить только во время течки Омеги. Рей хмурится, ощущая туман в голове. — Что? И поэтому ты не хочешь… — Это важно. Такова традиция. — ?.. Внезапно развеселившись, Рей откидывается назад. — Вот как? Серьёзно, Бен, традиция? Ты теперь что, приверженец традиций? — Рей качает головой. — Ты там состоишь в какой-то стрёмной консервативной группировке по сохранению Альф? Мы, может, ещё и свадьбу сыграем? — Даже несмотря на пульсацию в верхней части спины, Рей начинает смеяться. — Я облачусь в белое? А дочь По и Финна будет разбрасывать лепестки роз? С помощью кликера натренируем Райан нести кольцо? — Теперь Рей уже ржёт над собственными словами. — Люк поведёт меня под венец? И мы с тобой обменяемся клятвами, зачитывая друг другу стишки? Потому что… Бен, ты куда? Я же просто пошутила! Бен выходит из гостиной, не потрудившись ответить. Вполне возможно, он действительно злится на неё за то, что она смеётся над ним, хотя что уж обижаться — Бен достаточно хорошо научился терпеть её подтрунивания. Она подумывает проследить за ним и потом успокоить парочкой поцелуев, когда он вернётся. На мгновение она замирает прямо на пороге и видит Бена — он вовсе не обижен, но выражение его лица наполовину робкое, наполовину раздражённое, и… Её мужчина просто очарователен. И он такой милый. Господи, да она действительно без ума от него. Что ж, ладно. Рей подождёт следующей течки, раз уж ему так нужна эта традиция. Рей улыбается ему и смотрит в глаза, поэтому когда он подходит ближе и протягивает руку, она почти не замечает, что в ней что-то есть. Ведь это что-то совсем небольшое, оно и понятно — в его огромных ладонях всё становится очень маленьким. Но именно этот предмет заставляет кровь хлынуть к лицу, отдаваясь гулом в ушах. Потому что это… Это… Кольцо. Безумно красивое кольцо. — Оно принадлежало моей бабушке. Его подогнали по твоему размеру. — Его челюсти напрягаются. И Бен по-прежнему не смотрит в глаза Рей. Но это и к лучшему, потому что она понятия не имеет, что происходит, но то немногое, что она всё же осознаёт, заставляет сердце в груди бешено колотиться. — Я бы хотел, чтобы ты его носила. Рей уверена, что Бен говорит что-то важное, что-то очень значимое и судьбоносное, и ей необходимо воспроизвести вербальный ответ. По крайней мере, это должно быть нечто большее, чем резкий вдох и беззвучные, обжигающие слёзы, что текут по её щекам. Жаль, что всё, на что она способна, — неуклюжий, слабый кивок. Но, может быть, этого и достаточно. Бен улыбается, надевая кольцо ей на палец с той же аккуратностью и внимательностью, с которыми проводит особо тонкие хирургические операции. А потом его ладони прижимаются к её щекам, и Бен вытирает слёзы большими пальцами, как-то странно глядя на Рей. Словно это она преподнесла ему подарок, очень ценный подарок — единственный, что он так желал получить. — Хорошо, — ласково произносит Бен и целует её.***
Поскольку их с Беном первые взаимодействия были на грани кулачных боёв (нечто похожее на обмен тонко завуалированными оскорблениями, или откровенные стычки), забавно, насколько мало они спорят сейчас. А точнее, это у Бена не возникает острого желания спорить с Рей, даже когда она в отвратительном настроении и намеренно его подстрекает: «Бен, кромсая людей, все проблемы ты не решишь», или «Как думаешь, если бы Альфы вымерли, войны прекратились?», или «Курсив — пустая трата времени». Но Бен слишком хорошо её знает. Он прищуривается, одаривает Рей одним из своих фирменных взглядов (Ну и? Рей, это всё, на что ты способна? Может, ещё упомянешь размер моих ушей?), а затем кормит её далеко не самыми полезными калориями, что откапывает из всех возможных тайников по всему дому. Хотя иногда, когда у Рей премерзейшее настроение, он хватает её и трахает, выбивая всю раздражительность. — Мне кажется, он… становится мягче с годами, — говорит Рей По за обедом, поедая буррито без намёка на малейшее изящество. — Рей. С тех пор как он стал главой хирургического отделения, два админа и один член Правления уволились без предупреждения. И я почти уверен, что на днях видел, как одна из медсестёр чем-то тыкала в куклу вуду, похожую на него. — По пристально смотрит на Рей. — Он по-прежнему тот ещё засранец. Просто теперь он засранец не со всеми. В глубине души Рей кажется, что «засранец» — это уж слишком. Но в день икс, в самый разгар их стычки: — Какой же ты всё-таки засранец. Он скрещивает руки на груди. — Согласен. — Тогда перестань им быть, пожалуйста. — Если ты перестанешь страдать фигнёй. — Как желание обезопасить мою кошку может быть фигнёй? — Да она всю свою жизнь по улицам шлялась. — Поэтому она всю свою жизнь была в опасности. — Брось, Рей. Она со скуки сдохнет, если мы будем держать её в четырёх стенах. — Не сдохнет. Купим ей прикольную кошачью мебель. А ещё… можем соорудить заборчик, или купить ей поводок и выгуливать по округе… Бен фыркает, а затем прижимает большой и указательный пальцы к глазам, опуская голову — явно, чтобы не заржать Рей прямо в лицо. — Я не собираюсь выгуливать свою грёбаную кошку на глазах у соседей. — Бен, ты бы был таким миленьким. — Ни за что. Рей сверлит его взглядом, а затем что-то вбивает в телефон, пока не находит искомое. Она поднимает руку, тыча экраном в лицо Бена прямо перед его огромным упрямым носом. — Вот, видишь? — Рей… — Читай. Читай выдержку. Кошки, которых выпускают на улицу, умирают чаще и имеют повышенный риск тяжёлых заболеваний… Бен хватает её за запястье. — Рей. — …и травм, которые ослабляют… — Рей. Он произносит её имя спокойным, но требовательным голосом Альфы, мгновенно завладевая её полным вниманием. — Да? — Думаю, время пришло. Время пришло? Рей медленно смаргивает. Затем поворачивается, чтобы взглянуть на часы — те самые, с совами, которые она купила на блошином рынке ещё будучи студенткой. Они переезжали вместе с ней последние десять лет, а теперь, поглядите-ка — живут на кухне у Бена. Сейчас девять двадцать три. Субботнее утро. Время пришло? — Время пришло? — Рей. Твой запах. Он меняется. — Мой… — Оу. Оу. — О-о, что-то рано. Бен кивает. Затем смотрит на её шею. В глазах появляется какая-то рассеянность. — Я надеялся… Кто ж его разберёт, на что он там надеялся. Его голос прерывается, и взгляд будто мутнеет, опускаясь к её губам, задерживается на груди, а после скользит по бёдрам… — Бен? Он тут же переводит на Рей свой взор. — Прости. Прости, я… — Он замечает, что Рей улыбается ему, и Бен улыбается в ответ. Совсем чуть-чуть. — Ты ведь не передумала, да? Он спрашивает немного небрежно, будто в шутку, но между строк явно читается вся серьёзность вопроса. Нет. Конечно же, нет. Рей собирается открыть рот и сказать это вслух, но тут ей кое-что приходит на ум. Она смотрит на него в упор. — У меня есть одно условие. Дыхание Бена становится учащённым, зрачки расширяются до невероятных размеров, он прижимается к ней, будучи не в восторге, что Рей не принимает супрессанты. Да ещё эта течка в придачу. Для него всё это слишком, и он, не колеблясь, произносит: — Всё что угодно. — Я хочу, чтобы Райан стала домашней кошкой. Бен кивает и, прикрыв глаза, наклоняется, чтобы поцеловать Рей. — Не думай, что я не понимаю, чего ты добиваешься, но… хорошо. — Он покусывает основание её челюсти, а затем лижет это же место. Дважды. — Всё что угодно. Рей немного отступает, пока в состоянии это сделать, хоть и даётся с трудом. Бен сказал «всё что угодно», значит, стоит воспользоваться моментом. — И я бы хотела приютить ещё одну кошку. Маленького котёночка. Если они с Райан поладят. Бен хмурится. — Рей, мы не возьмём ещё одну… Она облизывает губы из-за лёгкой сухости — окей, Рей и правда хочет котёнка, да и Райан не помешал бы друг — и потому, что хочет казаться сексуальной и соблазнительной. Грех не воспользоваться бурным всплеском гормонов. — Пожалуйста, — умоляет Рей, хлопая глазами. Она догадывается, что сейчас мозг Бена чуть ли не плавится от всего на свете. Ощущение, что он не дышит, а его щёки и даже шея становятся почти пунцовыми. Ого. Кажется, у меня получается… Бен с усилием качает головой, а потом наклоняется, чтобы поцеловать Рей в губы. — Нет. Но попытка неплохая.***
Бен приподнимает бёдра Рей чуть выше и входит глубже, натыкаясь на какую-то точку внутри, о которой она даже не подозревала. Рей явно становится очень неловко и издаёт характерный звук. — Как тебе так? — Его голос кажется будто чужим, даже несмотря на все те непристойные вещи, что он месяцами говорит во время секса. Сегодня его отчуждённость особенно чувствуется. Как будто он собирается перейти черту. Уже перешёл. — Хорошо? Рей усиленно кивает, уткнувшись в подушку. Бен касается её не так, как обычно. Сначала ладонью, потом кончики пальцев проникают между половыми губами. Конечно, это приятно, но дополнительная стимуляция излишня, его член внутри — словно тиски, что крепко держат Рей где-то в районе пупка, и она готова кончить в любой момент. В любую секунду. А они ещё даже толком не начали. — До сих пор охреневаю от того, насколько ты тугая, — произносит он сквозь тяжёлые вздохи, подстраивая Рей так, как ему хочется. Она стоит на коленях и упирается руками об изголовье кровати, поддерживая свой вес. Сперва она не осознаёт, но после понимает, что в такой позе подставляет железу — ту самую, о которой за сегодня они оба ни обмолвились ни словом — прямо к его рту. Она доступна настолько, что даже сильно наклоняться не придётся. Даже трахаться можно не прекращать. Рей знает, а может, думает, что знает, — он хочет этого, ведь начал прикасаться к железе, как только вошёл, медленно и даже слишком глубоко. Немного болезненно, но боль доставляет удовольствие. Большой палец Бена, весь мокрый от её влаги, ласкает железу, вперёд-назад, вперёд и назад; огрубевшая кожа скользит по нежной коже между лопатками, вызывая мощные волны жара, что постепенно выбивают Рей из колеи. Сделай это, мысленно приказывает она Бену. Но он её Альфа, и всё, чего она хочет — умолять его. Пожалуйста. Всё, что пожелаешь, только сделай. Затем он что-то мычит себе под нос и говорит: «Так хорошо. Да». Да, да что, Альфа? Рей чувствует, как по ноге стекает очередная струйка смазки. На мгновение кружится голова, но это её успокаивает. Ведь вся задача Рей состоит только в том, чтобы принимать. Всё, что захочет дать ей её Альфа. — Я начал думать об этом в день нашей первой встречи. — Бен убирает руку с железы, и Рей громко хнычет в знак протеста, когда он притягивает её к груди. — Ш-ш… Всё хорошо, любимая. — Мгновение его ладонь массирует её живот — поистине успокаивающий и до смешного невинный жест. Рей гадает, чувствует ли он, что вошёл в неё максимально глубоко. Она уже перестаёт что-либо видеть и закрывает глаза. — Помнишь? Ты говорила о Люке? А я всё время представлял, как нагибаю тебя и имею прямо в коридоре. Чтобы этот Альфа нахуй отъебался от моей пары. Этот… А, По. Он говорит о По. Это немаловажно. Рей следует обратить на слова Бена внимание, но было бы проще слушать, если кончики его пальцев не кружили вокруг клитора. Одной рукой он держит её за грудь, возбуждая сосок — слегка пощипывает, после чего нежно ласкает, чтобы сделать ещё приятнее. Стимуляция невероятно сильная, она окутывает буквально всё тело. Бен должен остановиться. Дать Рей передышку, дать немного успокоиться, а иначе… — В тот вечер я отправился домой, чувствуя твой запах. Я кончал, думая о том, как кусаю тебя. Господи, я не делал этого месяцы. Годы. — Бен слегка наклоняет голову, и его дыхание согревает кожу на её шее, и всё это кажется таким правильным, таким идеальным. Влагалище Рей словно становится ещё уже, ещё более мокрым, сжимая мышцами член. Бен втягивает воздух. — Блядь, я и минуты не продержался. Никогда такого не было. Из Рей вырывается протяжный, возмущённый стон. Ты должен был сделать это. Должен был укусить меня тогда, кричит голос в её голове, хотя это полнейший абсурд. Она бы разозлилась, убила бы его. Донесла на него, верно же? Скорее всего. Сейчас уже сложно сказать. — Мне бы понравилось, — произносит Рей с выдохом — уж в этом она не сомневается. — Всё, что пожелаешь, Альфа, — говорит глубоко запрятанная Омега внутри неё. Никогда Рей не выпускала её, никогда не любила. Но сейчас дала волю. — Рей, ты такая… Не верится, что ты дала мне тебя трахнуть. И всё же да, дала. Бен скользит в ней членом; трение внушает ужас и доставляет удовольствие одновременно. Она чувствует влагалищем тяжесть мошонки, член настолько глубоко входит, что достаёт до шейки матки, заставляя Рей искоса взглянуть на Бена. — И мне не верится, что позволишь спариться с тобой. Бен кажется более разговорчивым, чем обычно. Будь то в постели или за её пределами. Он, бесспорно, любит Рей больше всего на свете, но до сих пор ей об этом не сказал и, скорее всего, уже не скажет. Бен никогда добровольно ничего о себе не рассказывает; очевидно, что боится потерять её, и всё же весь год словно бросает вызов их отношениям. Бен и томительные прикосновения, которые он не в силах контролировать, Бен и недосказанность в тени молчания, Бен и прекрасный, душераздирающий взгляд, что он дарит ей, думая — она не замечает. Запомни этот момент, говорит себе Рей. Потом ты захочешь его вспомнить. Но это невозможно, разум уносит её далеко-далеко и, наверное, ничего уже не имеет значения. Наверное, это нормально. — Навсегда. — Это должно напугать её. Заставить передумать. Но, наоборот, успокаивает. Хорошо. Наконец-то. — Да, Альфа. Затем взгляд Бена падает, и его бёдра слегка подрагивают. Он ласкает её брачную железу одновременно трепетно и слишком пошло. Лижет так, словно хочет оставить отметину. И звук его прикосновений языком такой же влажный, что и звук скольжения члена внутри. Он прокусит кожу в любой момент, и Рей никогда так сильно ничего не желала. Она хочет оправдывать его ожидания, хочет быть для него хорошей. Толчки Бена замедляются, и его узел… Каждый раз наступает краткий, сладостный миг, когда Рей думает, что это слишком. Что ничего не получится. Что он просто не поместится. Это чувство возникает перед тем, как наслаждение достигает своего пика, когда Рей уже думает, что вот-вот порвётся, когда давление и наполненность становятся невыносимыми. Однако сейчас этот момент длится дольше, и узел Бена кажется больше, чем когда-либо. Рей боится, что, возможно, они всё-таки несовместимы, что, возможно… Бен обхватывает лицо Рей и чуть поворачивает её к себе, ожидая, когда она откроет глаза. — Всё нормально? — Просто он… очень большой, — с трудом произносит Рей. Бен ничего не может с этим поделать; он кладёт ладони ей на талию, впиваясь пальцами в кожу, и ждёт, прижимаясь губами к её виску. Ждёт и дрожит от напряжения, сдерживая себя. А потом Рей слегка выгибает спину, покачивая бёдрами, и что-то внутри неё вдруг становится податливым, будто приспосабливается, и Бен полностью входит в неё. Сцепка осуществляется. Теперь наполненность возведена в абсолют. Оба шипят в пожаре ощущений: Рей — от невообразимой, идеальной узости, а Бен… кто же знает, отчего он. Его руки жадно, небрежно блуждают по её телу; он обхватывает груди Рей, прижимая её к себе. — Как же с тобой хорошо. Так и держал бы тебя здесь вечно, — хрипло произносит он, касаясь губами её волос, — обнажённой, в постели. Трахал бы тебя, метил и заботился. Может быть, сделал бы тебе ребёнка. Всё тело Рей сосредоточено на железах. Пронизывающие влагалище и клитор крошечные импульсы предвкушения сжимают всё внутри, а после отпускают. Возможно, это срабатывает, притягивает Бена — он чуть толкает Рей вперёд, чтобы его рот наконец оказался там, где и должен быть. — Блядь. В ответ Рей лишь поскуливает. — Скажи «да». Ещё раз. Как он ещё что-то соображает? Как он не… — Альфа, пожалуйста… Столько всего происходит. Оргазм Рей расцветает, достигая высшей степени блаженства. Её мышцы крепко сжимают член Бена, гораздо крепче, чем раньше, и сквозь флёр удовольствия она чувствует, что Бен задыхается — резкий выдох обжигает железы, когда он кончает в неё, изливая мощные струи спермы, что мгновенно переполняют Рей до предела. А после… Как будто весь этот бессмысленный контроль, который удерживал его в течение последнего года, внезапно трещит по швам, и он кусает её. Сильно. Глубоко. Бен пускает кровь, и Рей старается не кричать, потому что наверняка он подумает, что причиняет боль. Но правда в другом: внезапное удовольствие приводит в ужас, мгновенно охватывая каждую клеточку тела. Бен ведёт себя грубо, может, даже слишком грубо, пытаясь высвободить для себя ещё больше места внутри. Наверняка завтра на ней будут красоваться лиловые синяки. Но Рей не замечает этого, потому что её тело будто сияет в облаке наслаждения, купается в экстазе. Всё вокруг внезапно теряет очертания, и она шепчет: — Бен. Альфа. Спасибо. — Слова Рей с трудом можно различить. От удовольствия в голове становится пусто. Вот так и заявляют на кого-либо свои права. Вполне себе в духе Альф. Её запах уже начинает меняться. Он другой. Правильный. Похожий на запах Бена. Всё пропитано Беном. Из него вырывается характерный звук, и Рей понимает, насколько он потрясён случившимся. Бен думал, что разбирается в таких вещах, но это не так. Он стонет сквозь отголоски удовольствия, сквозь его совершенство. «Дело сделано», — с трудом произносит он, касаясь губами железы Рей, хотя скорее эти слова адресованы ему самому. Неизвестно, сколько это длится. Кажется, что прошло слишком много времени, прежде чем Бен смог бы вынуть член, и всё же он этого не делает. Он укладывает Рей на кровать и притягивает к себе, чтобы поцеловать. Он целуется с ней так долго, что узел снова набухает, а мышцы влагалища начинают сокращаться. Их постель в полном хаосе, а Рей в совершеннейшем раздрае. — Не двигайся, — говорит он ей, но она и не собиралась. Рей словно привязана к этому месту, чувствуя исчерпывающую наполненность и приятное тепло. И это непривычное тепло будто идёт изнутри. — Не двигайся. Просто… принимай меня. Счастливая и удовлетворённая, Рей подчиняется, уютно устроившись в его объятиях. Они и раньше этим занимались, даже не счесть сколько раз, но сейчас всё это кажется гораздо более интимным, во сто крат лучшим. Джесс права. Это всё гормоны. Окситоцин. Эстрогены. Вазопрессин. Всепоглощающее удовольствие сводится к активным химическим соединениям. Цепочка букв и цифр, аккуратно записанные в правовой блокнот. Удивительно, что несколько школьных уроков по биологии трансформировались в двух лежащих в постели людей. Поистине впечатляющая вещь. Кажется, Бен тоже поражён этим фактом — его кадык нервно подёргивается, когда он сглатывает, пухлые губы дразнят кожу её скулы. «Значит, теперь ты — моя». Слова пронизаны изумлением, удовлетворением и негой. В высшей степени глупые, бессмысленные речи Альфы. Люди никому не принадлежат. Омеги не принадлежат Альфам, будь они спаренные с ними или нет. К тому же он будет принадлежать ей не меньше. Рей улыбается Бену, когда тот убирает влажные пряди волос с её лба. Он вытирает слёзы с её щёк, пока пот и сперма постепенно остывают на коже Рей. Он здесь, с ней. Он согревает её. — Да.***
Бен останавливается, не дойдя до входа, и хмурится. — Что за разруха. Хочешь не хочешь, но придётся согласиться. К сожалению, это факт. — М-м-м. Может, нам внести пожертвование? Бен соглашается кивком головы. — Да, давай. Поедем домой, а там глянем их сайт. Наверняка у них есть инструкция, как… — Не-е-е-ет. — Рей скользит пальцами по руке Бена и берёт его за локоть. — Славная попытка, но с твоей стороны очень слабенькая. Ты можешь лучше. — Лучше чего? — Ну не знаю. Например, представь, что у тебя пищит пейджер. У Бена расширяются глаза, и он тут же хлопает себя по задним карманам джинсов. — Раз уж ты заговорила об этом… — Я проверила расписание. Ты даже не в резерве. Сквозь зубы Бен бормочет ругательства. — Надо было включить повтор «Звёздный крейсер «Галактика». И так по кругу. — Потрясающий ход. В следующий раз так и сделай. — Рей берёт Бена за руку и тащит через старую деревянную дверь на ресепшен. Женщина, пожилая Бета, отрывает глаза от читаемой книги, и смотрит на них с недоверчивостью. — Чем я могу вам помочь? Рей просто улыбается, а стоящий рядом Бен слишком театрально вздыхает, чтобы воспринимать его всерьёз. Его рука скользит вверх по позвоночнику Рей и останавливается на шраме — впредь любимом месте Бена. Поджав губы, он смотрит на неё со своим извечно раздражённым выражением лица. Когда-то давно Рей считала этого мужчину совершенно несносным и невыносимым. Просто ужасным. А теперь… Он по-прежнему кошмарен. Сущий дьявол. Но только посмотрите, как они смотрятся вместе! Вселенная поистине загадочная штука. Бен снова вздыхает, притягивает Рей к себе и обращается к женщине за стойкой. — Здрасьте. — В его голосе звучит смирение, но он улыбается. Совсем чуть-чуть. Как раз в меру. — Мы с моей девушкой хотели бы взять котёнка.