Преодолевая Судьбу

Эмма устало опустилась в кресло в своей комнате. На ней было домашнее платье, но через несколько минут должна будет прийти Эшли, чтобы переодеть её к обеду, на который прибудет мистер Джонс. Мужчина был шотландско-ирландского происхождения, но на большее не могла рассчитывать семья Ноланов. Пусть когда-то её дед женился на английской аристократке, это не позволило её роду снова встать на ноги. Киллиан же был богат: мужчина был капитаном и владельцем торгового судна. А ещё имел солидный счёт в Лондонском Банке. Странно, что он решил предложить свою руку бедной семнадцатилетней девушке. Самому Киллиану было уже двадцать пять и Эмма знала, что за ним охотятся многие. Но выбор мужчины пал на белокурую Эмму Нолан. Эмма же совершенно не рвалась замуж, в отличии от других девушек, которые уже лет с тринадцати вздыхали и томно закатывали глаза, мечтая о замужестве. Ей больше нравилось скакать на лошади в компании своего брата-близнеца Эмерсона, которого в кругу семьи все звали Эмест. Но молодой человек умер в прошлом году от тифа, и Эмма осталась одна. Она периодически переодевалась в одежду брата и покидала замок, седлая Рудольфа, своего любимого коня и родители ничего не могли с этим поделать. И когда вдруг на одной из светских встреч к Ноланам подошёл Джонс и спросил позволения на брак с Эммой, те сразу же ухватились за это предложение. Не то, чтобы они хотели побыстрее избавиться от дочери, но той уже было семнадцать, и добропорядочная девушка должна была думать о замужестве. В комнату постучали и Нолан вздохнула: - Да? - Мисс Нолан, - в комнату просунулась голова Эшли. Бойд была из совершенно обедневшей английской семьи, что даже родители решились, чтобы та пошла в услужение к ирландцам. Девушки были одного возраста, что позволило им сдружиться. Эмма знала, что Эшли уже давно влюблена в Шона Германа, отец которого был родом из Германии. Германы иногда приезжали в замок в гости к Ноланам поохотиться. Молодых влюблённых разделяла такая пропасть, что Бойд даже и мечтать не смела, что они поженятся. Хотя Шон и уверял ту, что любит её. Эмма же понимала, что тот вряд ли пойдёт против воли отца. Она знала старшего Германа и тот ей не нравился. Дверь за Эшли закрылась, и она улыбнулась: - Эмма. Ты готова? Блондинка поморщилась. Как она всё это ненавидела! Она позволила Эшли манипулировать ею: снять домашнее платье, переодеть сорочку, затянуть корсет. Корсет она ненавидела больше всего. Была бы её воля, девушка отказалась от него совсем, но всё же надевала его на такие вот подобные встречи, дабы не «позорить» родителей. После корсета девушка надела фижмы. Потом пошло несколько нижних юбок. И уже затем расшитое вычурное платье. Как же это было долго! Парики Эмма наотрез отказывалась носить, но так как у девушки были волосы, едва достигающие плеч, она украшала их в такие моменты шиньоном. - Уф… - выдохнула блондинка. – Всё. Как же я всё это ненавижу. - А он красавчик, - улыбнулась Бойд, - Я его видела. - Ага, - скривилась Эмма. Она понимала, что вынуждена согласиться на этот брак. Но, если говорить начистоту, то она совершенно не горела желанием идти к алтарю. И дело было даже не в Киллиане или кто бы там ни был претендентом на её руку. Её родители не знали, куда почти каждый день убегает их дочь, садясь на Рудольфа. В деревушке, что принадлежала Ноланам жила некая Китти, муж которой был матросом бывал дома лишь раз в году. Вот у этой молодой женщины и пропадала частенько Эмма Нолан. Эмма вошла в гостиную, потупив взор. Но уже идя по коридору она заметила молодого мужчину, стоявшего с отцом возле камина. «Хотя бы не страшила», - подумала она про себя. Киллиан Джонс был высок, подтянут и одет не как модный щёголь. Ах, ну да, он же был капитаном корабля, поэтому на нём была форма. - Добрый день, - как и положено со скромной улыбкой проворковала мисс Нолан и склонилась в глубоком реверансе. - Дочка! – Дэвид Нолан подошёл к Эмме и взяв её под руку, подвёл к гостю. – Разреши тебе представить капитана Киллиана Джонса. Девушка подняла глаза и протянула ему руку, затянутую в шёлковую перчатку, которую молодой мужчина, склонившись, поцеловал. Его прикосновение почему-то не понравилось блондинке, а взгляд голубых глаз показался скользким. - Рада приветствовать вас, капитан Джонс. - Мисс Нолан, - улыбнулся мужчина, обнажив в улыбке крепкие белые зубы. – Вблизи вы ещё более очаровательны. Родители сказали, что вы милы и кротки. То, что нужно для добропорядочной жены. Эмма чуть недоумённо посмотрела на Джонса и снова потупила взор. «Кротка?» Чего это родители выдумали? Она краем глаза глянула на мать, сидевшую на диване. Женщина просто светилась от счастья. Чёрт! Они даже не поинтересовались её мнением! Просто поставили перед фактом, что она в скором времени выйдет замуж. Но что ей оставалось делать? Брак с Джонсом, наверное, поправит их финансовое положение. Через несколько минут компания переместилась в сад замка, где накрыли стол: чай с бисквитным печеньем. Эмма ненавидела чай. Ему она предпочитала эль. Хотя об этой привычке родители даже и не подозревали. Как и о том, что благодаря Китти, своей любовнице, мисс Нолан пристрастилась к трубке. Причиной, что отец с матерью до сих пор не знали о таком, было, наверное, то, что сам Нолан много курил, поэтому к запаху табака в замке привыкли. Миловидная девушка посмотрела в окно экипажа. Она уже видела на холме небольшой замок, внизу которого располагалась деревушка Узберн. Теперь ей предстоит жить здесь. Её отец скончался от сердечного приступа месяц назад, мать же умерла ещё раньше. При родах. В Узберне же жил её дядя с женой: Роберт и Китти Бейли. Кучер постучал по крыше экипажа, и девушка поняла, что ей нужно выходить здесь. Дальше она пойдёт пешком. Но деревня была недалеко, она быстро дойдёт. Следует сказать, что девушке было уже двадцать, но она впервые покинула Лондон за всю свою жизнь. После смерти матери она наотрез отказалась оставлять отца, зная о его слабом здоровье, хотя к ней несколько раз сватались мужчины. Теперь же отца не стало, и кто знает, может быть в Узберне найдётся кто-нибудь, кто возьмёт девушку без приданного? После смерти отца оказалось, что у них были долги и всё имущество пошло с молотка. Семья же Бейли считалась зажиточной: Роберт был моряком на торговом судне. А у его жены было три холостых брата восемнадцати, двадцати и двадцати трёх лет. Двое из них тоже были матросами, а старший работал конюхом в замке. Девушка взяла на локоть сумку со своими небольшими пожитками и, улыбнувшись, пошла навстречу своей новой жизни.