Преодолевая Судьбу

Эмма всю ночь не спала. Ворочалась. Она не знала, как предупредить любимую о том, что завтра будет охота. Что если вдруг отец с Джеймсом вдруг решать передохнуть в охотничьем домике? И что будет, если там обнаружат беглянку? А её наверняка обнаружат! Что потом? Богатое воображение рисовала ей ужасные картины, от которых самой девушке становилось жутко. Она так и не уснула. А с первыми лучами солнца вызвала Эну, чтобы та принесла ей воду для умывания, и чтобы помогла ей одеться. Для охоты у Эммы был отдельный костюм, сшитый практически на мужской манер. Тут родители уже пошли на поводу у дочери, так как её аргументы крыть было не чем. Она поставила в пример двух русских цариц: Елизавету-дочь Петра I и Екатерину Великую, которые на охоту любили надевать мужское платье. Но девушка никогда не упоминала при отце, а тем более при матери, что при Российском дворе травестия была узаконенным актом и о том, что там частенько устраивали балы-маскарады, на которых гости переодевались в костюмы противоположного пола. И если бы Дэвид более или менее адекватно отреагировал бы на такое, то матушка точно назвала бы русских извращенцами и дикарями. Она ещё спокойно могла надеть как одежду брата, так и свой охотничий костюм. Живот, к счастью, даже ещё будто и не думал расти. И хотелось бы, что бы она сама собой рассосалась. Но такое было невозможно. Разве что каким-то образом вызвать «непроизвольный» выкидыш. Эну, к сожалению, не успела перенять знания от своей бабки-колдуньи Вуду. А Лилит говорила, что тоже не знает средств для прерывания беременности. Хотя Эмма ей не верила. А больше обратиться было не к кому. Прежде чем выйти к завтраку, девушка ещё раз посмотрела на письмо, адресованное Реджине. Но нет, если она вскроет его, то может потерять доверие любимой. Поэтому она положила конверт в шкатулку, которая запиралась на ключ. А ключ положила в книжку с каким-то пошлым любовным французским романом, где в середине книги в центре страниц была вырезана небольшая дырка для ключа. Блондинка надеялась, что слуги, которые прибираются в комнате, вряд ли заинтересуются французским чтивом и не обнаружат ключ. Реджина всегда просыпалась затемно. Несмотря на то, что с вечера она всегда протапливала дом, к утру становилось прохладно. Наверное, следовало ещё вчера принести дров, но девушка надеялась, что придёт Эмма. Но та не пришла. Значит нужно выйти в дровяник. Она могла уже немного наступать на ноги. Но сможет ли она справиться с тем, что нежно принести хотя бы несколько полешек? Может быть днём придёт Эмма. Но до того она околеет. Да и надо бы разогреть то, что осталось у неё после вчерашнего ужина. Воды, к счастью, было ещё достаточно и девушка начала умываться. Вода была холодной, но что поделать? Погода резко изменилась. Вот светило солнышко, как откуда-то налетел ветер, нагнал облака и пошёл мелкий противный мокрый снег, смешанный с дождём. Дэвид подъехал к Эмме и сказал: - Погода испортилась. Думаю, нужно переждать, если вообще не придётся отменять охоту. Домик неподалёку, да и тебе нужно отдохнуть. - Я нормально, папа, - улыбнулась девушка, стараясь скрыть беспокойство в голосе. Они не должны ехать в охотничий домик. Ни как! Но как она может помешать отцу и Джеймсу? – Но может, тогда поедем домой? - Пока мы доедем до замка, ты совсем промокнешь, родная. Нет, я должен беречь своего внука, - мужчина погладил плечо блондинки. – Мы едем в домик, Эмма. И это не обсуждается. Когда Нолан отъехал к брату, девушка тяжело вздохнула. Сердце бешено колотилось. Она понимала, что Реджину без церемоний могут вздёрнуть на дереве, если обнаружат в доме! А её обязательно обнаружат. Единственным шансом на её спасение будет, если блондинка признается, что это она убила констебля. Но даже, если и Миллс попадёт под суд, то её снова будут судить как ведьму. Ведьму, которая совратила благородную леди. И вряд ли даже деньги Голда уберегут её от смерти. Эмма представляла, что могут сделают с её любимой и её начало мутить. Девушка постаралась взять себя в руки. Нет, она должна верить, что всё будет хорошо! Он обещала Реджине, и она сдержит своё обещание, чего бы ей это ни стоило. Рядом с ней на молодой кобылке ехала Эну. Сейчас все обязанности горничной легли на рабыню. Девушка с беспокойством посмотрела на свою госпожу. Той явно было нехорошо. Эмма почувствовала прикосновение к руке и посмотрела на рабыню. Та протягивала ей небольшую флягу. Нолан нахмурилась, а рабыня чуть заметно улыбнулась. - Тут джин, - будто извиняясь сказала девушка. – Но вы замёрзли, госпожа. Блондинка стрельнула глазами в сторону мужчин: Дэвид и Джеймс о чём-то разговаривали. На крестьян, что следовали за ними со сворой биглей, Эмме было наплевать. Девушка взяла фляжку и сделала глоток. Напиток был дешёвый и в нос ударил резкий запах спирта. Нолан поморщилась, но алкоголь был ей сейчас необходим. Она и правда немного продрогла, а нервы были ни к чёрту. Она увидела охотничий домик. Сердце вдруг бешено заколотилось. Эмма протянула руку и сделала рабыне знак, что хочет ещё глоток. Эну дала ей фляжку. Она слегка нахмурилась, проследив взглядом за глазами Нолан. Она была вовсе не дурочкой и, кажется, догадалась, почему её госпожа так нервничает. А то, что миссис Джонс была вся на нервах, это было точно! Неужели она прятала свою любимую в охотничьем домике? Эну не понаслышке знала, что к ирландцам относятся едва ли чуть лучше, чем к чернокожим. В своей жизни она даже сталкивалась с двумя рабами-ирландцами. Но всё равно ей было невозможно понять, как белые могли быть рабами. И как белый человек мог сделать рабом белого. Хотя она понимала, что ждёт Реджину в случае если её обнаружат. Она протянула фляжку Эмме. Та заметила заинтересованный взгляд рабыни в сторону домика, но ничего не сказала по этому поводу. Не ума рабыни это дело. Девушка сделала глоток джина, но видимо или слишком большой, либо сыграли свою шутку нервы и она, подавившись, закашляла. Она успела спрятать флягу под плащом, когда увидела, как отец, обеспокоенно, обернулся. - Всё хорошо, детка? – встревоженно спросил Дэвид. Но она лишь смога только кивнуть. Мужчина покачал головой. - Если ты подхватишь простуду, твоя мать меня прибьёт. Сердце пропустило несколько ударов, когда отец, нахмурившись, взялся за ручку входной двери. - Плебеи совсем распоясались, - услышала девушка недовольный голос Джеймса. – Смотри, до чего доводит твоя мягкотелость, брат! Они так и в наш замок могут ввалиться. Нужно выяснить, кто это сделал и наказать виновного. Либо любого другого, чтобы в будущем неповадно было. - Это могли быть и не крестьяне, - ответил Дэвид. Но вряд ли кто-нибудь кроме местных залез бы в барский охотничий домик, подумал мужчина. Крестьяне знали, что там можно было поживиться. И скорее всего это были они, нежели бандиты с большой дороги. Эмма спрыгнула с коня и вбежала в дом. Но тут же была остановлена рукой отца. - Тихо, дочка, - почти шёпотом сказал мужчина, доставая пистолет. – В доме может быть кто-нибудь. Джеймс уже поднимался по лестнице наверх. Но Реджина вряд ли могла быть наверху. Или могла? Девушка уже более или менее могла ходить. Внизу никого не оказалось. Дэвид даже проверил шкафы, хотя в них практически невозможно было спрятаться. Выглянул в окна. Вскоре сверху сбежал его брат и покачав головой, сказал, что там тоже никого. - Скорее всего этот гад услышал охотничий рог и успел улизнуть. Ну, хотя бы тепло и не надо беспокоиться о растопке камина. Девушка не знала, тревожиться ей за любимую или можно выдохнуть и успокоиться. Непогода усиливалась. И если Реджина в лесу, то надолго её одежда не спасёт. А когда они покинут домик, блондинка не знала. Реджина ещё издалека услышала звуки охотничьего рожка. Девушка уже умылась, когда поняла, что едут охотники, когда услышала позывные. Это было внезапно, иначе бы Эмма её предупредила. Это значило, что нужно было уходить. И чем быстрее, тем лучше. Её пребывание в охотничьем домике, конечно же, будет раскрыто. Но может быть Ноланы не пустят собак по её следу, и она сможет спрятаться в лесу? Была вероятность, что никто сегодня не решит остановиться здесь на ночь. Но кто знает? Она посчитала, что вероятность схорониться в лесу у неё выше, нежели если она останется под крышей. Она ушла достаточно далеко, когда погода резко начала портиться. Значит охотники точно направятся в домик, и она поступила правильно. Но как долго они пробудут там? И сможет ли она найти дорогу обратно? Ведь она не знала лес так, как знала его Эмма. И становилось уже зябко. Про боль в ступнях она старалась не думать. Девушка присела на поваленное дерево. Одежда не спасала от противного мокрого снега. Плаща на ней не было, и она чувствовала, что скоро промокнет. А если в ближайшем будущем она не согреется, то может подхватить простуду. Наверное, стоило рискнуть и вернуться в домик. Может незваные гости уже уехали? Она встала с дерева и осмотрелась. Она помнила плохо, как идти обратно, но оставаться в лесу было ещё опаснее. Серые свинцовые тучи висели очень низко и хоть было ещё не так поздно, начали сгущаться сумерки, а значит погода может в ближайшее время испортиться совсем. Миллс шмыгнула носом и пошла наугад, молясь, чтобы память ей правильно указывала дорогу. Через несколько минут она увидела небольшой просвет в деревьях, а спустя ещё какое-то время, поняла, что вышла на широкую дорогу. Но тут она не была. Это значило, что она заблудилась. Что теперь? В какую сторону рискнуть пойти? Она может уйти в сторону от Узберна, а может прийти в деревню. Может быть ей повезёт, и она никого не встретит по пути и тогда попроситься переночевать к Лили. Та вряд ли ей откажет в этом. Реджина не была религиозной, но всё же вспомнила пару молитв. Прочитав их и перекрестившись, девушка направилась наугад в выбранном направлении. Дождь резко прекратился, хотя ветер, дующий в лицо, усилился. Миллс зябко повела плечами. В тумане ей показалось, что за поворотом уже начал маячить Узберн, когда вдруг позади себя она услышала цокот копыт и грохот экипажа. Она хотела убежать в лес, но услышала грозный окрик: - Стой! Девушка замерла и медленно обернулась. К ней скакал всадник – человек из охраны, сопровождающей экипаж. Она поняла, что ей никуда не скрыться. Мужчина в легкую мог нагнать её и в лесу. Она видела, как у него в руке появился пистолет, и она уже прощалась с жизнью, когда услышала голос из экипажа: - Кто там, Крамер? - Какая-то нищенка, мистер Голд! Позвольте я пристрелю её, одной оборванкой меньше. - Погоди! – последовал приказ. – Пусть подойдёт сюда. - Ты слышала, девка? – Крамер махнул пистолетом в сторону экипажа, и Миллс ничего не оставалось делать, как повиноваться. Она понимала, что теперь её ждёт. Сбежать она не сможет, её поймают. И хотя смерти она избежала, кто знает, что теперь её ждёт?