***
Проснуться оказалось на удивление легко. Я просто понял, что вместо того, чтоб лежать на диване, я уже сидел, протирая глаза рукой. Надо решать, что делать дальше. Вчера я вполне тихо и мирно занял этот дом. У меня есть крыша над головой и небольшой запас еды. Конечно свет кончился: вчера я смог заткнуть тарахтящую, свистящую и пердящую жёлтую коробочку в сарае, названную генератором, без которой лампы не работали. Сегодня утром запустить снова не смог - кажется сломал. С инструкцией не захотел возиться, потому плюнул и запускать не стал. Я всю жизнь спал во тьме, а сон - это приятнейшая форма существования. Почему же не устроить спящее царство в своём доме? В моих мыслях со вчерашнего дня кое-что прояснилось: я не совсем "так" выгляжу. В зеркале конечно я вижу практически нормального человека! Чёрные волосы, глаза с фиолетовой (почему-то немного светящейся) радужкой. Рост для местных декораций внушающий - два метра слишком много, чтобы входить во все проёмы в полный рост. Я оскалился, посмотрев свои острые, как у водного змея или акулы, зубы. Такими можно спокойно рвать плоть и не думать о последствиях. Правда, перемалывать пищу только боковыми резцами было несколько неудобно, но терпимо. Впрочем, неважно. Пока я бродил по дому взад-вперёд, думал о великом: кто был мой "партнёр"? Конечно, он сам сказал меня забыть, но ведь я существо любопытства - мне просто интересно кому мог понадобиться. Сколько себя помню - никого не привлекали совершенно обычные разумные твари. Конечно не человек, но всё же, в плане своей репутации, я никогда не привлекал к себе очень серьёзного внимания, хотя, кажется, из-за моего дурного нрава происходили серьёзные стычки с властями, выше стоящими. Или это какая-то моя внушённая мысль? Кто знает, кто знает... С другой стороны, вот что я точно представляю, так это свою позицию. Собственное мнение отстаивать и не идти на уступки, это просто первостепенная задача. Но вроде, мне говорили, что так поступают только существа недальновидные и глупые. А я ведь не такой! Я не глупец и глаз мой видит зорко... Или во всяком случае не хотел бы признавать обратное. А кому хочется назвать себя дураком? Нет. Надо сесть и перевести дух. Огляди всё вокруг, зацикли разум свой на окружении: гостиная большая, но пустая. Кроме дивана, на котором я сплю, печи и дряхленького книжного шкафа больше ничего нет. Есть ванная, где вместо двери висела зелёная занавеска. Там всё скромно: ванная с ржавым днищем, старая раковина с оголёнными "внутренностями". Новенькое зеркало: видно последнее дедовское приобретение, это его новое отражение. Вода шла с перебоями, а местами совсем грязная. Умываться приходилось глубже в лесу, у реки. По другую сторону, через три сотни шагов, лес кончался и начинался забор с проволокой и табличками по ту сторону. Перебираться и рвать себе кожу я был ещё не в настроении: мне незачем рисковать, бросая новоприобретённое хозяйство. Всё же, немного полистав справочники, сложив один и два и повнимательнее посмотрев на перекопанную землю рядом с домом, я понял, что дед выращивал тут картошку. За растениями я ухаживал плохо - раньше это делал определённо кто-то, но не я. Огромное количество писем, вклеенных в твёрдый переплёт, содержали мысли в чистом их виде. Звались книгами. Книгами, пособьями, справочниками, руководствами - не важно! Главное, что я понимал их!.. Не все правда. Некоторые кладези оказалось читать очень трудно. Пытаясь постигнуть азы фермерства, я снёс лопатой все несчастные посевы. Конечно этого сразу не понял, но когда отличил целый, выкопанный клубень, от того, что у меня обычно получалось, понял, что как на зло, я разбил наверное почти всю картошку. Если раньше она мне казалась для еды не пригодной, теперь я сожалел о том, что эту "непригодность" не смог сохранить. И почему он не делал запасов? Вот мешка такого картошки мне бы, наверное, хватило... Даже не знаю на сколько. Если честно, я хотел достичь самих клубней, но совершенно не представлял, что с ними делать. Варить? Прямо с землёй? Нет, я конечно всё понимаю, но землю в жизни ещё не ел. Я может быть и дурак, но предчувствовал, что дед у меня кончится уже сегодня и был прав. Вечером уставший я дожрал его до конца. На самом деле, он был далеко не самый вкусный. Многие части пришлось даже оставить. Да. Я могу проповедовать о гуманности, только что прекратив забивать кого-то палкой. Не самый лучший последователь чьих-то идеалов... Особенно когда устал. Ночь прошла бессонно. То ли я не до конца устал, то ли тело деда меня начало напрягать. В конце концов, лопатой, какой он вскапывал картошку, я вскопал для него самого грядку, глубиной на два метра под землю... Уже не помню где лёг, но помнил, что устал до смертной лени.***
- Мои условия просты. Твоя подпись здесь, моя помощь тут. - ...Это скверно пахнет. - Всё чисто, куколка. Тем более, смотри шире, у тебя нет выбора! Кто тебе поможет, если не я? Все твои... Эм... Товарищи, или кто они тебе были, сравнены с пеплом. Все вокруг только хотят твоей кончины и только я. ТОЛЬКО Я, твой добрый, верный друг. При чём, ещё и не самый жалкий! Давай, всего одно имя в этой чёрточке и самые сокровенные желания исполнятся! - ...Я... Я ещё подумаю... - Думай. Времени всегда достаточно, даже если это последняя секунда твоей жизни.***
Утром проснулся на крыльце, сидя на лавочке в развалочку и сжимая в руках лопату. Не буду больше возиться с этими вашими огородами - не моё. Уже к полудню хотел посвятить себя к чтению книг, но из-за голода не мог точно сосредоточиться на буквах и из-за того сильно уставал. А есть-то было нечего! Пытался конечно жрать картошку, но через пару минут меня начало тошнить, и ещё через некоторое время голод в разы обострился. Решено было выбраться за забор. Не напрямик конечно, да и ломать его я не собирался. Забор должен где-то кончаться и пропускать людей туда и обратно. Иначе как старик контактировал с внешним миром?.. А контактировал ли он вообще? Как итог, я выбрался из своей бревенчатой каморки на свет и отправился сначала к забору, а потом вдоль него. Всё это какой-то тихий ужас: проснуться не пойми где, только смутно припоминая какие-то участки прошлого. Задушить человека и занять его дом, просто потому, что... А я не помню из-за чего конкретно! Вспоминая сейчас, складывается ощущение, что я сделал это чисто из прихоти!.. Прогуливаясь вдоль огражденья, я жмурился от бьющего в глаза солнца и пытался о чём-то думать, но в голову приходили только варианты правильного разрезания мяса и вкус его владельцев. От мыслишек подобного рода голод крутил только сильнее, но благо уже оказалось не так далеко - я увидел блокпост - два квадратных здания из бетона и плитки. Первое, похожее больше на небольшую башню с тетраэдрической крышей из... Кирпичей? Не важно. Второе походило на прямоугольную коробку из того же бетона. На посту дежурили двое каких-то солдат в камуфляжной униформе, с кепками на головах и автоматами на груди. Стояли оба и о чём-то болтали друг с другом, раскуривая сигареты. У меня были такие же - в нагрудном кармане лежала бело-красная пачка с название "Мохборо". Такие небольшие бумажные трубочки с мягкой белой частью и горькими, пряными листьями внутри, которые надо поджигать. Правда, по назначению я их ещё ни разу не использовал, так как не мог добыть нормального огня. Но людей бояться - в город не ходить. Если что, я рукой туда, рукой сюда и у них двоих уже головы поотлетают от телекинеза, только их и видели. Вообще, телекинез у нас - это как первая форма управления природой. Вторая - это когда корни и всё такое, живое, тебя слушает... Но насколько я помню "мне это не светит". Я кстати теперь немного прибарахлился. Под плащом теперь был старенький, мешковатый свитер из вязаного материала. На ногах, вместо обрывков, коротенькие штаны. На ступнях теперь находились старенькие и не очень удобные туфли с носками, которые мне определённо не нравились. В общем теперь был я не оборванец из-под листьев, а более-менее хорошо выглядящий человек. Совсем нормальный, если глаза не показывать и не улыбаться во все 32. Конечно я не ожидал, что как только я выйду в поле их зрения, на меня сразу крикнут, направят два автомата и обойдут с двух сторон, пока я ещё буду соображать, что да как. - Кто такой?! ФИО, паспорт, место проживания! - прикрикнул на меня солдат постарше с морщинистым, жёстким как камень, лицом и квадратными каштановыми усами. От такого гарканья все мысли разбежались в стороны. Я примирительно поднял руки и смог еле-еле проговорить: - Эй, вы чего?.. Постойте!.. Меня попытались завалить на землю и заломать руки, но я увернулся быстрыми отходами от их двоих в сторону. Раздалась очередь, которая взбила фонтанчиками грязь у моих ног. Я запаниковал и выставив ладони пред собой, вложил свою энергию в них и закрылся неким щитом. Но он не понадобился: люди стрелять перестали, ведь я зажался в стену и более не убегал. Щит невидим, но мною чувственен. Как Отмеченное Древо держит небо на своих ветвях, так и я держал на вытянутых руках всё напряжение. Дожидаться следующих действий агрессивных вояк я не стал. Лучшая защита - это нападение, а если я сейчас ринусь наутёк, получу себе в спину свинец, что не смогу остановить силой мысли. - Стой на месте! - крикнул серж и стал меня обходить с одной стороны, пока его товарищ, обходил с другой. Я почему-то стал понимать их тревогу. Лес не просто так огорожен и наверняка никто не видел меня ранее... И из-за этого я просто не могу рассчитывать на какую-либо пощаду: я незваный гость этого мира и меня скорее всего захотят выставить на обочину жизни по той же причине. Чтобы защитить себя и сделать выпад, мне пришлось убрать щит и вскинуть руку, вложив в них всю свою силу. Вояка запрокинул голову назад и потерял баланс, когда череп его брызнул кровью во все стороны. У второго натурально отвисла челюсть, а меня наоборот пробрал небольшой задор, особенно когда я закрыл себе лицо маской, вытащенной из внутренней стороны плаща. Прислонение её граней к коже, прямо как втирание офторо в артерию: приятно, дурманящие и вновь и вновь желанно. Беги. Ради всех нас, просто унесись отсюда, сверкая пятками и я не стану тебя преследовать. Пока одна сторона меня жаждет крови твоей, вторая сильно сомневается. Конечно, с моим видом, получить очередь в лицо не трудно. На ближней дистанции, когда последний военный залился очередью, мне ничего не оставалось, как создать свой же щит и после откинуть его на спину. Военный благодаря ремню автомата не потерял. Он по-прежнему представлял для меня опасность, и только от этой мысли меня захлестнула какая-то неоправданная злость. В глазах потемнело, и одним резким движением я "захватил" молодого и с силой швырнул о стену. Крик залил разум. Я сорвал с себя маску и отшатнулся в сторону. Сознание было словно водоворот, что утаскивал меня куда-то глубоко в пучину дурман-угара, но в глазах снова начало проясняться, хоть в ушах ещё стоял агонизирующий крик, от которого что-то неприятно стало свербить внутри, а руки неприятно трястись. Удар по собственному лицу чуть-чуть вернул меня в реальность, а последующий рвотный позыв закрепил успех, после которого можно было наконец действовать. Вот, кажется картошка снова дала о себе знать. Сырое мясо сегодня мне было отвратительно, а самый главный его вкус, когда кровь в жилах ещё не успела остановиться или остыть. Привкус собственной желчи во рту и жжение в горле отбивали любой аппетит, хотя от этого голод никуда не уходил... Но, наверное, эти люди тут не воздухом питаются, верно? Раз уж это место теперь принадлежит тем, кому ничто не нужно, почему не распределить ресурсы нуждающимся? Конечно мародёрство для местных не в почёте (судя по дневнику одного из товарищей, оно тут каралось законом. Всё что вынесли из леса, отдаётся напрямую армии, а оттуда в источники, о которых ни слова), но я себя к числу мародёров не причислял, и пока нет надо мной никого выше стоящего, могу вершить всё что удумаю. Складывая в какой-то мешок с лямками всё полезное на мой взгляд, я набрал его под завязку и был очень доволен. Конечно поначалу я вообще не понял, что и для чего мне нужно, но как только увидел пособие по кулинарии и даже быстро пробежавшись по нему глазами, только и спешил поднимать свою челюсть с пола. Кто мог знать, что эта непонятная крупа и железные банки оказываются, могут быть съедобны и даже более того, долгосрочны. Ну просто фантастика! Так же нашёл коробку продолговатых, плоских штук, завёрнутых в цветастые жёлтые упаковки. Это были злаковые батончики, которые уже сразу были готовы к употреблению и сластью своей отбили неприятный вкус желчи. Ладно. Надо вернуться к себе в лес, но для начала, позаботиться о телах. По местному уставу, любые походы по лесу в ночь воспрещены и пропуски всех гражданских тоже... А что если эти двое оказались не слишком умны, чтобы не ходить в лес? Потому на обратном пути я оттащил их двоих вглубь, за метров сорок (и так вымотался как чёрт, больше не смог) от блокпоста. Конечно я ещё не осмотрел второе здание, то, которое не башня и без как таковой крыши, но сил к полудню не осталось. Голод, телекинез и таскание тел измотали меня, потому я шёл с мешком на спине и картонной коробкой в руках, уплетая один батончик за другим, ведь вкус их находил для себя очень занятным. Уже дома с наслаждением стал вскрывать банку тушёнки, думая, что там будет хорошо укомплектованный и уже готовый фарш, от которого плохо мне не станет. Как оказалось - я ошибался. Оно полусырое, нуждается в готовке и ещё имеет просто катастрофически низкое качество. Я более чем уверен, что эти люди жрут не мясо, а перетёртые кости и хвосты с жиром. Такое меня не устраивало и данное мясо было использовано как удобрение. Рано или поздно это всё равно сгниёт и природе станет поприятнее. Так или иначе, от ушедшего голода приятно уже мне, а время ещё даже не полдень. Меня всегда учили, что надо смотреть в глаза своим страхам, а уж тому, что тебя не пугает, тем более. Пора глянуть на то, что скрыли эти люди от меня забором. Пускай в дневнике покойника-вояки я и заинтересован, но чтение можно оставить и на потом. Пока солнышко ещё грело свысока, я топал по грунтовой дороге вниз, что, извиваясь как змея, сползала вниз к пригороду из одноэтажных домов. Сунув руки в карманы, я спокойно прогуливался по тротуару, смотря на медленно выезжающие из частных гаражей машины. Конечно, пока куда-то шёл, запоминал дорогу обратно. И ведь так посмотришь, не такие уж люди и противные. Куда-то идут, куда-то едут, улыбаются, разговаривают и так далее. И что главное - никого не трогают. Железные повозки, названные машинами (какое забавное слово - ма-ши-на), катались туда сюда. Некоторые большие, прямоугольные гробы в которых люди набирались пачками по тридцать штук и куда-то отправлялись. Некоторые уже поменьше, служили соответственно меньшему количеству людей. Вот, наверное, они знают, что им делать, куда идти и о чём друг с другом говорить. А я вот до конца не знаю: потому и слоняюсь без конкретного дела по городу. Нельзя же назвать "лицезрение общества", конкретным делом. Когда дошёл до центра города, состав людей поменялся. Между обдуваемыми всеми ветрами небоскрёбами сновали люди, одетые теперь не в осенние пуховики и синтетические куртки кричащих цветов, а тёмно-синие или просто тёмные одежды, стиль которых варьировался от лёгких и строгих пиджаков, до дорогих курток с белым, овечьим мехом в подкладке. На фоне их, лаконичных и подходящих друг к другу, я был не к месту. Маяк в море всегда далеко виден. Надо было возвращаться, но я решил сделать крюк и пройти по дороге справа от центра и дальше, свернуть обратно. Ничего страшного - свой дом-то я найду, стоит только выйти на проволочный забор у леса. Возвращаясь назад, я заглянул в кафе. Выбрал столик и сел за него, как делали это все остальные. Вообще, зашёл из-за того, что просто ноги устали... Как забавно складывается. Ещё, казалось бы, минут десять назад, я лишил жизни двоих. Прямо как... Пух. И нет их двоих. Это были просто двое людей с оружием. Но они ведь сами виноваты, что напали на меня! Меланхолично подперев щёку рукой, я сидел в самом конце кафешки и смотрел на её кремовые стены и широкие окна с нежно-молочными гравюрами. Здесь играла какая-то спокойная музыка, создавая гармонию, что не могла быть разрушена какими-то двумя людьми в другом конце. Какая-то парочка за завтраком мило ворковала, отдалённо одаряя меня невнятными обрывками своего разговора и запахами какой-то выпечки. Но меня отвлекли от моих размышлений. Какая-то девушка, одетая в нежно-розовый фартук, белую рубашку, какую-то такую же розовую шапку. На фартуке красовался довольно забавный значок с эмблемой заведения, на которой я не концентрировался. Лицо её, немного удивленное, но само по себе чистое и на глаз приятное, сейчас вселило в меня ту же порцию недоумения. Всё же, меня оторвали от размышлений. Перенесли из одного состояния в другое, заранее даже не предупредив. - Вы будете что-то заказывать? - Я... А, эм, а что есть? - конечно хотелось сказать сначала "я ненадолго, уже ухожу, до свидания" или что-то такое, но я решил просто не отвечать прямо, а аккуратно поинтересоваться. На любопытство моё ответили показом меню и уходом. Я взял кожаную книжечку в руки и стал бегло осматривать предложенное. Конечно же всё выглядело очень аппетитным. Начиная от утренних блинчиков с жаренным беконом и яйцами, заканчивая вечерней выпивкой. И всё было ново. И всё я видел в первый раз, додумывая, как бы оно чувствовалось на языке. Проблема одна - ничто же не даётся даром, а у меня не было того, что можно предложить взамен. Люди алчны, у них есть деньги, которые сами по себе, не больше чем мусор под ногами, но ими можно меняться... Я сложил книгу и, встав, накинул капюшон и поспешно вышел на улицу, не подавая вида собственной неловкости. Я сбежал как трус. Чёрт их дери, я мог бы, наверное, и вправду заказать что-то, а потом, подкрепить заказанное собой силой, просто... Что-то вроде совести не дало мне это сделать. Как-то это неправильно, но что не так, объяснить не могу. Обратно вернулся к полудню и сразу сел за чтение. Если всё познавать на практике, можно практично лишиться какой-нибудь части своего тела или личности. "Медкомиссия допустила, даже не смотря на плоскостопие, суки. Надо было всё-таки на билет кредит брать. Хорошо ещё что меня в южную часть определили: на севере и пулю словить можно, а тут всё же поспокойнее. Пока что идут учения. Подъем в шесть часов утра. Ну кто вообще встаёт в шесть?! Времени свободного нет, но всё равно, маемся какой-то хернёй. То воду вымести с платца (да-да, вымести, вениками), то крашенный забор ещё раз покрасить. Если кто провинился, вообще пиздец, простите. Маршировку всем взводом по четыре часа устроить? Да как нехрен делать. Иногда устраивают нам пробежки. Говорил я, конечно, и о ногах, и о всём, но никто слушать не стал. Дали противогаз, иди бегай. А вот тебе ещё рюкзак, чтоб не так легко было. Спасибо, родина!.. Давно от тебя таких подарков, блять, не ждали. ... Ещё полгода, а меня перевели. Куда? Прямо к обочине Безымянного Леса, на второй северный блокпост. Рядом последний оплот человечества - Горизонтка. Дальше на север начинаются деревни и какие-то бандитские группировки. В общем, на грани с адом. Зато, если какая-то аномальщина полезет из леса (в который нам запретили заходить по ночам под страхом смерти, правда, прапор говорит, что никто убивать за это никто не будет), мы двое встретим её своим лицом. Прекрасно? Да и лучше быть не может! Сдохнуть за Валентюшку родимую, ух!.. Да на своём приборе крутил я и эту армейку и эту страну. Говорят, через лес можно пройти нетронутым. Мол, есть какие-то правила, соблюдая которые, тебя ничто не тронет даже ночью. Иначе как там живут лесники?.. Осталось узнать, что надо знать и рвануть к ХилТопчанам, по ту сторону леса. Республике, наверное, я пригожусь больше. А оттуда будет проще до Ниямии дотянуться, она же совсем рядом. Вон там сказка, а не жизнь. Восходящее солнце, деревья с розовыми листьями. Долина Великой Тиши... Реки, горячие источники, добрые люди... Мечта..." Так бы я и сидел в пыльном доме, наслаждаясь собственным одиночеством, но в дверь кто-то начал стучать. Я оставил дневничок на середине, несколько перепугавшись - за окном уже стемнело и дальше пяти-десяти сантиметров свет от глаз моих не распространялся. Помимо стука в дверь, стояла настоящая гробовая тишина. Лес замер, ожидая развитий событий... А вот посетитель ждать не собирался.