***
— Dios mio*, ты окончательно сошла с ума, — Магда мыла посуду. Звон струй воды, бьющихся о раковину, успокаивал. В доме должно быть чисто. Чистый дом, ясный разум. Разум ведьмы должен быть ясным и трезвым. Сумасшедшая ведьма опасна, как для себя, так и для окружающих. Магда покачала головой, выражая неодобрение к просьбе подруги. Больше, чем подруги. Они — сестры, близкие по духу, близкие по силе. Связанные не кровью, связанные магией. Обе являлись ведьмами. Но Ребекка Эссен, в отличие от Магды Рамирес, до последнего прятала голову в песок, не желая смириться с правдой, притворяясь обычной, живя вопреки правилам, вопреки дару, дарованному ей природой. Но можно прятаться от себя, можно избегать правды, игнорировать дар. Все равно рано или поздно истинная сущность выплывет наружу. И хорошо, если без последствий в виде разрушенных домов, оборванных линий проводов, перевернутых машин. Магия не терпит пренебрежения. — Я бы отвесила тебе подзатыльник, будь мы девчонками, — Рамирес нахмурилась, раздраженно смахнула со лба выбившуюся из пучка рыжую прядь. — Хороший подзатыльник заставляет мозг лучше соображать. Ты хоть понимаешь, mi corazón**, что этот маньяк едва не отравил весь город? — Я — мать, — напомнила Ребекка. — Думаешь, мне нравится возвращать к жизни всяких маньяков? Джером Валеска — отец моих детей. Жюли и Виктор любят его. Он для них отец. Жюли очень переживает, плохо ест. Виктор молчит, не показывает боли. Но я же знаю, мой сын страдает. Все так запутанно… — Полиция не обрадуется, — Магда усмехнулась. Молодая женщина никогда не любила копов. В конце концов, ее старший брат Хуан Рамирес погиб в Блэкгейте. Виолетта Рамирес, мать семейства, о детях не заботилась. Младшенького Луиса нерадивая мамаша вовсе оставила одного на улице в январе. Виолетта сидела на какой-то дряни, дома практически не появлялась. Магде с Николасом пришлось рано стать самостоятельными, чтобы выжить. Брату с сестрой прибегали порой к мелкому воровству. Слава Богу, трудные дни позади. Теперь дети выросли и твердо стояли на ногах. — Вот бы посмотреть на рожу нашего правильного детектива Гордона, когда он увидит живого Джерома Валеску, — лицо Магды на миг приобрело мечтательное выражение. — Интересно, арестуют ли нас копы или нет? — К черту Гордона, к черту полицию! Пошли они все, — в темно-карих глазах Ребекки показались слезы. — Мои дети страдают. Этот рыжий безмозглый идиот оказался на удивление хорошим отцом. Мне больно видеть мучения моих детей. Невыносимо видеть… Эссен заплакала. Мама бы не одобрила, точно бы не одобрила решения дочери. В памяти Ребекки до сих пор остались свежи воспоминания: мальчишка в полицейской форме сеет хаос и разрушения, его люди устраивают бойню в участке, Сара Эссен привязана к стулу, а она, Бекки Эссен, любящая, заботливая дочь готова пойти на все ради спасения матери. В том числе переспать с наглым мальчишкой, пробудившим в знакомой ему скрипачке дремлющие силы, превратившими невинную, физически слабую девочку с острым языком в смелую молодую ведьму, впервые по-настоящему осознавшую собственные возможности. Кто бы мог подумать: мальчишка вернется. Два года спустя они встретятся в цирке. Ребекка станет пленницей на этот раз одной из банд Джерома. Впервые испытает удовольствие от пытки. Дикое, яростное. А раскрашенный, как папуас, парень с дредами, один из чокнутых фриков, будет, вереща, валяться в ногах молодой ведьмы, умоляя прекратить пытку воспоминаниями. Конечно, не каждый стойко выдержит грубое, бесцеремонное проникновение в его разум, разрушение ментальных щитов; не каждый выдержит столкновение с самыми болезненными воспоминаниями, переживая их снова и снова, утопая в них. Забавно, крепкий, мускулистый парень всего за минуту превратился в скулящее, ползавшее на коленях ничтожество, хотя физически он не получил ни единого ранения, ни малейшей царапины. Его душа была растоптана. Это гораздо страшнее. — Тише, mi hermanita***, успокойся, — Магда обняла подругу, слегка ущипнула ее за нос. — К черту полицию. Хочешь оживить Валеску? Валяй. Я помогу тебе. Ведьмы должны помогать друг другу. Ну, а если любовник твой опять дурить начнет, я ему такое зелье сварю, вся его задница гнойными прыщами покроется. Ну, или еще что-нибудь придумаю. Очень неприятное. Клиент наш, конечно, полный псих и придурок, но вряд ли рискнет связываться с двумя сильными ведьмами. — Валеска не мой любовник, — Ребекка скривилась. Быть любовницей Джерома женщина точно не желала. Самое неприятное: рыжий псих посчитал он имеет на скрипачку права, раз по воле капризной судьбы Эссен родила ему двоих детей. И не вдолбишь в бестолковую башку: противозачаточные могут на ведьму не действовать. Убивать, пусть не рожденных детей, нельзя. Иначе магические способности могут исчезнуть. Задача любой ведьмы оставить наследника или наследницу с магическими способностями. Магия в роду не должна угаснуть. Поэтому у некоторых ведьм перед началом менструации выделяются особо сильно феромоны. Запах привлекает некоторых особей мужского пола, в частности тех, кого магия ведьмы сочтет достойными сексуальными партнерами, от которых можно родить сильного, магически одаренного ребенка. И надо же было именно Джерому откликнуться на запах пленницы. Нападение на полицейский участок для одного нанюхавшегося мальчишки резко превратилось в призыв к немедленному размножению. Призыв размножаться Валеска игнорировать не мог. Естественно, сраный ублюдок оторвался по полной, завалив дочь комиссара прямо на рабочем столе комиссара, успел безумный мальчишка также перед уходом из участка записать видео, где обещал воцарение хаоса на улицах Готэма. Короче, повеселился от души, сука. К сожалению, Жюли и Виктор любят отца. Ради них Ребекка готова терпеть присутствие Джерома, особенно когда Джером защищает молодую мать с детьми от агрессивного внимания своих сумасшедших фанатов. — Как скажешь, hermana****, — Магда подняла руки, будто бы сдаваясь, в глазах ее горели веселые искорки. — А все-таки он тебе дорог. — Еще чего, — Ребекка фыркнула, раздраженно стукнула ладонью по столу. — Мне дороги мои дети. Я не хочу, чтобы они страдали. Вдобавок моя дочь — медиум. К ней приходят призраки убитых людей. Особенно часто приходит призрак Лайлы Валески, танцовщицы со змеей, — пальцы Ребекки сами собой сжались в кулак. Она не знала хорошо Лайлу. Видела эту женщину лишь мельком в пятнадцать лет. Именно тогда Бекки вместе с Эриком и Николасом пробрались без билетов в цирк «Хэйли». Эссен ненавидела Лайлу за все страдания, которые Лайла причиняла ее малышке. Жюли без того слишком впечатлительная. Общение с агрессивно настроенной, мертвой бабкой пугало девочку до слез. — Джером должен помогать мне воспитывать детей, — Ребекка устало вздохнула, облокотилась о стену. Хорошо сидеть на кухне, смотреть в окно, держа в руках чашку с горячим чаем (Женщина из-за отсутствия аппетита уже несколько дней ничего не ела). — В частности, успокаивать Жюли после их разговоров с Лайлой. Это справедливо. — Согласна, — Рамирес кивнула, решительно добавила. — Ты должна поесть. У меня есть суп с фрикадельками, буррито с сыром. Могу сделать сэндвич. Не заставляй меня силой кормить тебя. Тебе нужны силы. Ты сама прекрасно знаешь: оживлять мертвых непросто. — Хорошо, — Эссен кивнула, из личного опыта зная: Магда не отстанет. — Я поем. Спасибо. Ребекка знала: Магда, раз завела разговор о еде, теперь ей не откажет. Уже точно не откажет. Они — сестры, хорошие сестры должны поддерживать друг друга, помогать друг другу. Они с Магдой хорошие сестры. Один рыжий придурок по-любому будет жить. Детям нужен отец, пусть даже такой, как Джером Валеска. Отец у детей будет. Это решено.***
— Папа проснулся. Мама, мама, папа проснулся. Я так скучала. — Дверь в спальню резко отворилась, в проеме показалась лохматая рыжая голова с торчащими в разные стороны кудряшками. Ребекка не хотя оторвалась от книги, романа Гюго «Собор Парижской Богоматери». Положила роман на тумбочку, стоявшую рядом с двухспальной кроватью. Чтение книг на французском помогало молодой женщине успокоиться, привести мысли в порядок. Привести мысли в порядок также помогала классическая музыка. Но слушать классическую музыку по утрам нельзя, дети спят. Виктор и сейчас спит. Он по хронотипу сова. Наверняка мальчика крики сестренки не разбудили. Виктор любит поспать. — Не буди брата, — попросила Ребекка. — Дай ему отдохнуть. — Папа вернулся. Оттуда, — серые глаза дочери восторженно блестели. — Вик слишком много спит. Папа по нам соскучился. Вдруг ему скучно и одиноко одному? Мы должны быть с ним рядом. Я спою ему песенку. Папе нравится мое пение. — Твое пение многим нравится, Жюли. У тебя красивый голос. Побудь здесь, — попросила Эссен дочь. — Можешь принести сюда кукол. Нам с твоим папой о многом нужно поговорить. О да, поговорить нужно. Желательно не только поговорить. Стукнуть бы сковородкой по безмозглой башке. Вдруг умнее станет. Или, наоборот, глупее. Главное: менее безумной. Ребекка поднялась с кровати. Пару раз она все-таки Джерому врежет. Зная, Валеска не ответит. Драться с женщинами не в его правилах. Особенно, если эти женщины рожают ему детей. Что ж, надо постараться не выглядеть слишком злой. Джерома всегда забавляла ее злость. Оставаться спокойной не получалось. Ребекка с неудовольствием отметила про себя: она злится. Чертов Валеска удобно устроился. Рыжему говнюку нравится играть роль отца. Жюли с Виктором в восторге от отца-фокусника, от его рассказов о цирковом прошлом. Цензурных рассказов, где нет шлюх, наркотиков, пьяных агрессивных мужиков. Детям не зачем слушать всякую грязь. Дети должны оставаться чистыми, наивными, счастливыми. К сожалению, Жюли с Виктором не всегда счастливы. Им слишком тяжело даются очередные уходы из дома блудливого папаши. Виктор, (внешне маленькая копия Джерома, но без веснушек) хранит под подушкой охотничий нож. Отцовский подарок на пятилетие мальчика. Ее сыну особо требуется мужское общество. Мальчику нужен отец. К сожалению отец у Виктора псих, сбежавший из Аркхема.***
— Кого я вижу? Малышка Бекки. Признайся, скучала по мне? Джером в старом красном халате лежит на кушетке в кабинете Эссен. Одну руку мужчина подложил под голову. Рядом с кушеткой находится маленький столик, на столике чашка с остатками укрепляющего зелья. Подарок Магды. Ребекка, конечно, могла с помощью своей магии оживить Джерома, остановить ему кровотечение, снять боль. Но отращивать сломанные кости у нее никогда не получалось. Это область Рамирес. «Интересно, давно ли Валеска очнулся? — подумала Эссен, с легкой тревогой бросая мимолетный взгляд на стоящую рядом с кушеткой этажерку с книгами. — Не хватало, чтобы этот любопытный придурок сунул нос в мои книги». Вслух Ребекка не сказала ничего. Лишь сделала несколько быстрых, уверенных шагов по направлению к кушетке. Улыбнулась, отвешивая Джерому пощечину, искренне надеясь: этому засранцу больно. Здорово было бы вцепиться ему в лицо, оставить на бледном, покрытом еле заметными веснушками лице кровавые следы от царапин. — Как же я тебя ненавижу! — призналась женщина, в очередной раз поддаваясь эмоциям. На глазах ее показались слезы. Она устала, просто устала. От всего. Последние дни были слишком долгие. Джерому хорошо. Вышел из летаргического сна. Веселый, довольный, как обычно. Рыжий кретин может делать, что хочет. Он никогда не считается с желаниями других. — Убей ты меня во время нападения на полицейский участок, было бы гораздо проще. — Знаешь, в чем загвоздка? — весело скалящийся Джером с легкостью перехватил ладонь целительницы, готовую отвесить ему вторую пощечину. — Я не хотел тебя убивать. Вдобавок, убей я тебя, кто бы тогда вернул меня к жизни? Вообще личный целитель здорово облегчает жизнь. Как думаешь, док? — Грабли убери, — прошипела Ребекка, чувствуя на талии сильную, мужскую руку, раздраженная игривым настроением человека, едва не распылившего с дирижабля газ, способный отравить весь город. — Не смей ко мне прикасаться. Понял, идиот? — Ну вот, — протянул Джером, недовольно вздыхая. Мужчина оперся локтем о подушку, слегка приподнимаясь с кушетки. — Ты, как всегда, очень милая. Я-то думал, пока дети спят, мы в честь моего возвращения… — Идиот, — устало повторила Ребекка, наблюдая за неприличными движениями бедрами — версией озабоченного психа, чем они могли бы заняться, пока их дети спят. Злость быстро прошла. Руки Ребекки вновь оказались свободными. Но Эссен не хотела больше нападать. Хватит. Достаточно. Все равно Валеска не позволит навредить себе всерьез. — Зачем вернула меня к жизни? Хочешь сдать опасного преступника в руки Джимбо или вернуть старину Джерома в Аркхем? А в самом деле зачем? Ответа не было. Вернее, был один. Сердце матери не могло больше наблюдать за страданиями сына и дочери. Виктор почти не разговаривал, все время хмурился, забросил свой любимый конструктор. Жюли тихо плакала. Ребекка плакала тоже. По ночам. В ванной. С включенным краном. Если плакать не очень громко, вода заглушит всхлипы. Трудно, очень трудно выбирать между гражданским долгом и материнской любовью. Джером — убийца. Это его суть. Ее суть лечить людей. Вот уж поистине безумная парочка: маньяк, убивающий ради веселья, и ведьма-целитель, искренне желающая помочь родному городу, сделать все возможное, чтобы не страдали невинные. В данной ситуации есть одно решение. Неприятное, болезненное для них обоих. — У меня вариант поинтереснее, зайчик, — Ребекка наклонилась к неуравновешенному пациенту, издевательски нежно поцеловала его в лоб. — Для нас двоих не секрет: Аркхем тебя не удержит. Думаю, пора укреплять семейные узы. Мистер Уайлд будет рад возвращению брата. Говорят, связь между близнецами очень крепкая. Будьте хорошими мальчиками, не ругайтесь, — Эссен направилась к двери. У порога остановилась, добавила: — Не волнуйся, тебе разрешат видеться с детьми. Возможно, мистер Уайлд позволит тебе иногда гулять. Набирайся сил, солнце. Я приготовлю тебе поесть. Целительница вышла из кабинета. Зная, Валеска слишком слаб. Он не сможет ей помешать. Телефон Экко у Ребекки имелся. Эссен взяла его после ужасного шоу, на котором веселящийся безумец заставил ее присутствовать. Она сидела вместе с остальными заложниками на сцене под открытым небом, правда, на ней не было дурацкого ошейника. Жизни молодой ведьмы ничего не угрожало. В отличие от жизней Ксандра Уайлда, Брюса Уэйна и нескольких человек, захваченных в мэрии. Никто бы не взорвал ей голову. Дети Ребекки Эссен также находились за городом, под присмотром Магды. В безопасности. На звонок ответили быстро. Трубку взяли буквально после второго гудка. Алло, это Экко? Замечательно. Скажите вашему боссу: его брат жив. Да, вы можете забрать Джерома вечером. Приезжайте. Эти слова целительнице дались с трудом. После окончания разговора Ребекка плюхнулась на диван в гостиной. Нужно отдохнуть, собраться с силами. Трудно. — Вик, вставай, папа проснулся, — Жюли кричала на весь дом, заставляя мать тихо рассмеяться. Конечно, девочка разбудила брата, не в силах справиться с радостью. Виктор был сдержаннее. Хотя, конечно, мальчик будет очень рад видеть отца. Ребекка детям не мешала. Пусть пообщаются с отцом. Все равно они не смогут видеться каждый день.