Ноктюрн

      — Ушла, — Лоур досадливо цокнул языком. Плетеная ловушка сработала, но тварь умудрилась разорвать ее когтями. Сильная.       — В лесу мы ее не поймаем, — Берн отбросил носком сапога порванную сеть и сверху вниз посмотрел на шарящего по земле Лоура. Цепочку следов твари он и отсюда видел, вот только пользы с нее было немного.       Лоур отряхнул колени и выпрямился. С тихим звоном столкнулись клыки-отметины на его мундире. Девятнадцать — ровно столько, сколько у самого Берна. И один до заветного двадцатого, капитанского. Девятнадцать удачных охот. Девятнадцать убитых тварей. Двадцатая же только что ускользнула от них обоих.       — В лесу и не надо, — Лоур поднял испорченную сеть, смотал ее и убрал в походную сумку, — с добычи мы ее спугнули, значит, будет искать новую. Она голодна, так что искать будет быстро. Тварь выйдет к людям, главное — не отстать от нее.       Лоур оттолкнулся от земли. Хлопнули крапчатые крылья, так что Берна чуть не снесло воздушной волной, и свечой взмыл в воздух.       — Не отставай! — Берн не слышал голоса, но был уверен, что именно эти слова снес ветер. Он стиснул зубы и нарочито медленно раскрыл собственные мраморно-серые крылья. Не отставай. Берн ненавидел эту фразу.       Сколько себя помнил — Берн слышал ее. Постарайся не отстать, говорили ему, когда старшие ребята соглашались взять в свою игру. Не отставай — подбадривали на вступительных испытаниях в Корпус. И он не отставал — рвался вперед изо всех сил, но всегда оказывался самую чуточку позади. Не успевал. Это Лоур досрочно сдал экзамен и первым получил патент. Это Лоур первым повесил на мундир изогнутый клык — знак первой пойманной добычи. Первым украсил плечо плетеным аксельбантом, символом десятки. Берн почти смирился. Вешая на мундир девятнадцатый зуб, он был уверен, Лоур уже сверкает серебряным капитанским эполетом.       Берн всегда охотился один. Но местная тварь уже порезвилась так, что Корпус решил — нужно двое. И прислал Лоура. Берн еще подумал — как это ему в напарники дали целого капитана, но Лоур приехал, и клыков на его мундире было только девятнадцать. Как-то Берн умудрился не отстать. Если его удар снесет голову твари — сможет и опередить.       Не отстать, а обогнать. Эта мысль была для Берна совершенно новой, и ветра в серых крыльях стало так много, что они в один взмах догнали крапчатые.       — Как думаешь, куда она выйдет? — Лоур кружил над кромкой леса, высматривая ближайшие поселения. Как назло, их оказалось больше одного.       — Не знаю, — что делолось в голове у тварей, и делалось ли там вообще хоть что-нибудь, не ведал никто. Обычно они шли туда, куда их вел голод, но вспугнутые твари иногда совершали странные вещи.       — В большое село не сунется — она одна, а там работают пугалки, а вот что-то небольшое…       — Тогда туда или туда, — Берн указал на примостившиеся у опушки деревушки, — достаточно близко к лесу и достаточно далеко от места, где мы ее шуганули.       — Разделимся? — Лоур размышлял недолго, — кто заметит тварь — подаст сигнал. Какую выберешь? — он подкинул на ладони монетку. Берн пожал плечами — он был почти уверен, что не угадает.       — Тогда моя левая! — Лоур резко сложил крылья, снижаясь. Берн еще мгновение висел в воздухе. Было что-то еще. Он спустился ниже, покачиваясь на воздушных потоках. Две деревни. Куда еще могла деться тварь? Вот оно. Хутор, почти вдавленный в лесной массив. Она выйдет к деревням, но точно почует их с Лоуром. И уйдет. Берн азартно усмехнулся и спланировал к доставшейся ему деревне. На этот раз он точно не отстанет. Он будет впереди.       К хутору Берн добрался уже в сумерках. Лететь он не решился, а по земле любая дорога оказывалась неоправданно длинной. Покружил, выбирая подходящее место для засады. Шороха он не услышал. Вообще ничего, только вдруг нечто закрыло ему рот и повалило на землю. Берн дернулся, стараясь высвободиться и достать оружие.       — Т-ш-ш, не дергайся, вспугнешь ведь, — ухо обожгло шепотом, и Берн обмяк, стараясь унять заполошно бьющееся сердце.       — Просто сказать не мог? — сквозь зубы прошипел он, следуя за Лоуром к облюбованному им секрету.       — Она уже здесь, ходит кругами, — ответил Лоур напряженно вглядываясь в темноту. — Мне в деревне сказали, что хутор есть, — он умудрился придать голосу виноватую нотку, но Берн ему не поверил. Хотел бы — послал сигнал.       Тварь появилась уже заполночь — спланировала с дерева, бесшумно сложив перепонки. Поползла к укрытому забором дому, ловко таясь в тени от набегавших на луну облаков. Берн следил за ее вихляющими движениями, отсчитывал мысленно секунды. Что-то было не так. Как она умудряется скользить по такой широкой траектории? Ближе? Или теперь мелькнула чуть дальше, хоть левее? Ближе — правее. Берн еще смотрел, и только спустя невероятно долгое мгновение почувствовал — Лоура рядом нет.       — Не отставай, — слов нет, но они отчетливо читались в шорохах.       Лоур уже впереди. Вот он уже почти за спиной у твари. Она подняла уродливую башку, завертела ей, а Берн все медлил. Порванная сеть. Так много жертв, что Корпус прислал двоих. Странное хаотичное движение твари. Право-лево. Зачем? Лоур уже поднялся во весь рост, клинок его отчетливо мерцает серебром в лунном свете. Берн бросился вперед, открыл рот, охваченный настигшим его осознанием. Их две, Лоур. Две! Но с губ не сорвалось ни звука. Серебряный клинок отсек голову зазевавшейся твари, и в тот же миг уродливые лапы пробили затылок сзади. Лоур еще падал вперед, прямо на свою жертву, а вторая тварь не успела даже обернуться, как клинок Берна снес ей голову. Он как всегда не успел самую малость.       Берн наклонился над тварью, вырывал клык из верхней челюсти, так же поступил со второй. Тщательно протер платком добычу и подвесил на пустые петельки мундира. Двадцать один.       Лоур лежал на земле. Неестественно запрокинутая голова, раскрытый рот, сквозь который высунулась пробившая затылочное отверстие лапа твари. В лунном свете поблескивали украшающие мундир клыки. Девятнадцать.       — Уж постарайся теперь не отстать, Лоур.