Единственная и неповторимая

Когда на одном из концертов в меня в очередной раз кинули бутылку с водой, крикнув при этом громкое и четкое «Шлюха!», я просто не выдержала. Потупила секунд пять, не замечая ноющей боли у виска, и убежала. Убежала, поджав хвост, за кулисы и, спустившись по стенке, начала рыдать, пытаясь прикрыть лицо. — Кто это сделал?! — начал кричать Юнги в микрофон, злобно окидывая толпу взглядом в поисках виновника. — Кто?! — Мин все никак не унимался, поэтому Джину пришлось похлопать его по плечу, успокаивая и зазывая с собой за кулисы. Когда Хосок, Джин и Юнги скрылись за занавесью под звуки шумной толпы, бурно реагирующей на все происходящее, возле меня уже был присевший на одно колено Чимин, который заботливо положил руку мне на плечо, пока Чонгук убежал за менеджером, а Тэхён за водой. — Все нормально? — обеспокоенно спросил откуда-то подошедший Намджун. — Д-да, — тихо ответила я, пытаясь успокоиться. От огромной обиды слезы лились сами собой, давая чувствам вырваться наружу, — не-ет, — истошно простонала я, понимая, что, черт возьми, ничего нормального в этом нет. Слезы с новой силой полились из глаз, обжигая щеки, которые я отчаянно прикрывала руками. Ненависть по отношению ко мне со стороны фанаток длится с самого дебюта уже два с половиной года. За это время произошло многое — от обидных слов в мой адрес до покушений. Произошло многое, а я все терплю, но мои силы и душевное равновесие, в конце концов, дали огромную трещину. Мальчики, каждый раз видя мои страдания, поддерживают меня, говорят, что все наладится, веселят в своем привычном стиле. Некоторое время это и правда помогало, но в глубине души я все также страдала из-за огромной несправедливости. Они помогают мне, как могут, но это не дает результатов, в чем, естественно, нет их вины. Каждый раз, когда происходит нечто подобное, они защищают меня, говорят залу успокоиться и, наконец, принять меня как полноценного участника группы, но фанатам нет смысла что-то объяснять. Некоторые из них, можно сказать, помешаны, одержимы парнями, потому что каждая желает заполучить их, возможно даже затащить в постель. У них нет возможности прикоснуться к ребятам, по-дружески посмеяться с ними. У меня же такая возможность имеется, потому что за почти пять лет, проведенных вместе, мы стали самой настоящей семьей, поддерживающей всех своих членов. Также немало важен тот факт, что почти все думают, что меня взяли в группу только для того, чтобы парни удовлетворяли свои сексуальные потребности. Собственно говоря, из-за этого меня и называют шлюхой всея BTS. Им неважно, есть ли у меня талант или нет, неважно, какими усилиями я пробилась в группу со своей «необычной» внешностью — гетерохромией глаз и низким ростом в 158 см. Обидно, очень обидно. Но пока этот факт, к сожалению, не может претерпеть изменения. — Не выходи на сцену, Айрен, — вдруг произнес Юнги, своими словами заставив меня посмотреть ему в лицо. — Что? — недоуменно спросила я, находясь в легком шоке от произнесенного им. Тем временем ушедшие Гук и Тэ вернулись к нам, и теперь весь состав пуленепробиваемых был собран в одном месте за кулисами, куда позднее подошел и наш менеджер. — Что ты такое говоришь? — продолжила я. — Я выйду, просто дайте мне немного времени умыться и собраться с мыслями. — В этом нет нужды, — с напором продолжал Мин, слегка повысив тон. — Прекратите, — решил встрять Намджун, понимая, что если мы с Юнги сейчас продолжим, то кто-нибудь кого-нибудь точно покалечит, ведь последние несколько недель у нас с ним натянутые отношения. Немного успокоившись, я сказала мальчикам, чтобы они вышли на сцену без меня, продолжая концерт, и пропустили пару песен, пока я не вернусь. Юнги и присоединившийся к его мнению о том, что мне нельзя на сцену Хосок запротестовали, аргументируя это тем, что все произошедшее минутами ранее может повториться. Снова началась перепалка, но менеджер, который все это время стоял чуть поодаль и просто слушал, напомнил нам, что концерт в любом случае нужно продолжать всем составом, чем вызвал шквал эмоций у Юнги. Я, решив не продолжать принимать участие в возникшем конфликте сторон, молча ушла, первым делом отправившись в ванную комнату. Уже стоя перед огромным зеркалом, висящим над раковиной, увидела свои мешки под глазами, на которых покоилась слезами размазанная тушь, и почти стертую красную помаду, красовавшуюся то тут, то там по всему лицу. Видок, конечно, отпадный, что скажешь. Быстро умывшись, я побежала в гримерку, дабы стереть все это безобразие с лица. Придется выходить на сцену не накрашенной. В принципе, не так страшно, да и к тому же, кому какая разница до того, как я выгляжу? Все равно, как бы я ни старалась, для большинства фанатов я так и останусь бантановской проституткой. От неприятных мыслей глаза снова защипало от слез, но я сдержалась, услышав, что уже третья песня подходит к концу, и поспешила на сцену.

***

Концерт, наконец, был позади, и мы с ребятами как всегда сидели в гримерной, давая себе вдоволь отдохнуть и, наконец, отдышаться. Из-за сложной хореографии воздуха всегда не хватает, из-за чего иногда приходится использовать кислородные маски, дабы не упасть в обморок посреди выступления. Когда весь стафф покинул помещение, оставив нас всех одних, я решила, что лучшего времени для подобного разговора не будет, поэтому, прочистив горло, неуверенно начала: — Ребята? Все, как один, даже если были чем-то заняты, повернулись в мою сторону и, непонимающими глазами уставившись на меня, стали выжидать моих дальнейших реплик. Окинув всех семерых взглядом, полным раскаяния и сожаления, я, опустив голову из-за вновь подступающих слез, столь же тихо продолжила: — Я хочу уйти из группы.