***
Просыпается он уже в своей кровати. Всё тело болит, во рту пересохло. Стоило встать на ноги, закружилась голова, но Влад устоял. Он смутно помнит, как Макс почти на себе затащил его домой и укутал в одеяла. Владу даже сейчас было холодно, он вышел в коридор, замечая какой-то шум на кухне. — Доброе утро, — обернулся к нему Зарецкий, улыбаясь. Влад прошаркал тапочками к раковине, жадно выпил два стакана воды и пошёл ко столу. — Какой сегодня день недели? — Воробей осторожно опустился на стул, выглядел он, конечно, чудовищно. — Суббота, — Макс поставил ему перед носом тарелку с каким-то немудреным супом, — Пардон, я тут расхозяйничался. Влад услышал приглушенный гул печи и как в прострации дотянулся рукой до батареи. Горячая. — Бли-ин, — Влад положил вторую руку и в натуре чуть не кончил. Макс прыснул под нос. — У тебя шок. — Да-а, — протянул Влад, чувствуя себя слабоумным придурком. Но его тут же вернуло на землю, — Суббота, говоришь? Макс кивнул. За всё утро он так и не придумал, как ему поступить. Они оба пашут на большого дядю. Макс потому что ему нужно защитить Влада. А Влад… — Слушай, тебе лучше не ходить одному пока. Влад ощутимо напрягся. О, да, ему было почти страшно. Женька больной, это грозило его заднице непредвиденными последствиями. — Думаешь, он не остановится? — тихо спрашивает Влад, смотрит на свои белые пальцы, лежащие на облезшей батарее. — Я не знаю, — роняет Макс, — Но я ему тебя не отдам в любом случае. Сердце Зарецкого ёкнуло, когда он понял, что ляпнул. Влад скосился уголком губ, выдав подавленное: — Ему нужен ты, а не я. — Суп остывает, ешь скорее, — поднялся Макс. Всё, что оставалось Максу, это уйти. Воробей должен скоро быть на точке, Макс не должен ему помешать. Он не собирался вытаскивать всё из него, разбираться, кто прав, кто виноват. Он придумает, как вытащить Влада из лап Барыги, а потом и сам смоется под шумок. Что-нибудь придумает, а пока, Владу лучше ничего не знать. — Ты где был всё это время?! — Сарик начал материться на своём, Влад выслушивал это и ему хотелось дать тому в рожу. У Барыги было не лучше. — Я слушаю, — сидел тот за столом, расслабленно откинувшись на кресле. — Что? — развел Воробей ладонями. — Где был? — В пизде. — Это дело хорошее, сам там бывать люблю, — помедлил тот, — Только когда же ты запомнишь, что я твой хозяин, и ты должен отчитываться, куда ты исчезаешь. Барыга медленно открыл ящик стола, пошуршал там и достал увесистый пистолет. Затем он поднялся, устало вздохнув, и прошёлся до остолбеневшего Влада, встал напротив. — Мне плевать, где ты шароебился, только если я зову — нужно приходить, — издевательски спокойно заверил он, приставил дуло к виску. Влад смотрел ему прямо в глаза, не двигался, дыхание сперло. Слишком часто его жизнь стала висеть на волоске. В голове не роилось мыслей, как быть. Он ещё не отошёл от произошедшего ранее, а тут до кучи… — Отведи взгляд, не люблю, когда на меня смотрят так, — тон мужчины был таким будничным, будто он сидел на кресле, читая газету. Влад скосился, — Последние слова? Внутри всё похолодело, а щеки наоборот, загорелись. Оправдываться? Бросаться в ноги? Было уже поздно. Влад сглотнул и закрыл глаза. Думалось обо всём сразу. Макс, Крис, мама, Адель, Генка, гребаный Шумилов, гребаный Антон. Щелчок. И только. Влад стоит, зажмурившись, но он понимает, что ещё дышит. От него отстранились, по звукам, Барыга прошёл обратно к креслу, взгромоздил на него свой зад и фыркнул: — Открой глаза, ссыкун! Воробей смотрит на него, он даже не в недоумении, внутри так легко, что даже больно. — Дохлый ты мне ни к чему. Наказание получишь позже, я утомился, чтобы выдумывать его сегодня. Влад вышел не на своих ногах, а будто на чужих. Он заметил вьюживший снежок только когда приехал домой, а тот уже метал первые сугробики. — Цыпленок хоть знает, где вы оба залипли? — Макса как кувалдой по башке стукнули. Вот скотина, зрит в корень, — Значит, он не знает, что ты тоже здесь. Не хило ты. А если я ему спалю? Зарецкий поворачивается к Лысому, видит эти осточертевшие наглые зенки и ему хочется отгрызть эту тупую голову. Нельзя идти у него на поводу. — Если тебе надоело жить — валяй. — Думаешь, перекинулся на Барыгу, про меня можно забыть? — Лысый закурил прямо у Макса в салоне. Макс молчал, — Я не самый последний человек здесь. — Какое тебе вообще дело до нас с ним?! — Мне насрать на вас три кучи. Мне нужна одна баба. И ты знаешь, какая. Макс стиснул зубы. — Понял. У Влада сегодня тяжелый день, ему будет нелегко справиться со всеми этими косыми взглядами в его сторону. Макс поспешил к нему сразу после первого урока. Влад нашёлся в своём пустующем кабинете, даже пятиклашки знали о случившемся и не посчитали нужным коротать в его присутствии всю перемену. На Воробье не было лица. — Как ты? Паришься о Женьке? — правильнее бы было спросить, как прошла доставка, но Макс же не мог. Он поставил Владу пластиковый контейнер на стол. — Что это? — устало спросил Влад, будто не заметив первого вопроса. — Это жареная картошка. Твоя любимая. — Зачем? — через ступор спросил Влад. — Просто, — пожал плечами Макс. — Так плохо выгляжу, что даже накормить захотелось? — не весело усмехнулся Влад, подняв на Макса ужасающе затравленный взгляд. Зарецкий скис. — Ну, нет, но… — Не приучай меня к себе. — Малыш, я же… — Пойду, пройдусь, — вздохнул Влад, вскочил и вышел. Макс завис. Только ему начинало казаться, что всё нормально, Влад доказывал обратное. Как же показать этому существу, что он тут с ним не в игры играет. Мужчина тяжко выдохнул, заметил телефон Воробья и недолго думая, схватил. В СМС было полно бесполезных односторонних диалогов с телефонными компаниями, банками, но среди этого хлама был диалог с неизвестным номером. «Ты мне должен в двойном размере!» «Сейчас же приходи в назначенное место!», следом же: «Опаздываешь, Алексеич». «Сегодня на тебе была та крутая черная водолазка, так и быть, прощаю твоё поведение». «Я не хочу сдавать проект, поэтому сойдемся на смягчении твоего приговора и моих оценок». «Я тебя под землю закопаю, гомосек!!!» Макс в ужасе бросил телефон, когда в дверь вошли. Это был какой-то пухляш из пятого, Зарецкий чуть расслабился. Что он сейчас изучил? Этот неизвестный абонент явно не желал Воробью добра, более того, похоже, Влада шантажировали. Кто бы это мог быть? По тексту, можно было понять, это был кто-то из учеников. Макс озадачился на весь оставшийся день, даже на уроках пришлось прикрикнуть на разбушевавшихся малолеток, чтоб не мешали мыслительной деятельности. После уроков, Макс дождался Влада, так и не зная, как подлезть к нему. Он был удручен, что бросалось в глаза молниеносно. — Ты теперь меня пасти будешь? — только они отошли от школьных ворот, Влад сунул в зубы сигарету. — А не должен? — чуть издевательским тоном ответил Макс. Влад пожал плечами, — Тебя похитили, понимаешь? Это не шутки. — Сам знаю, — Макс оглянул его помятый вид. — У тебя всё нормально? — Воробья приостановили за локоть. Тот бестолково моргнул перед собой, будто собирался силами и посмотрел на Макса. — Ну да-а… Макс медлил, рассматривая эти неестественно распахнутые, светлые глаза. Казалось, будто Влад врет ему. — Я тебе не верю. Кто-то шантажировал Влада. Зачем? Ради чего? И кто же это был? — Это твои проблемы, — пожал мужчина плечами и пошёл дальше. Макс стиснул зубы. Стоило воздуху между ними потеплеть, как Влад опять нагнал стужи. Зарецкий повертелся по сторонам, рассматривая выпавший, мелкий снежок, сплюнул и погнался следом за этим врединой.***
Обещанное наказание задерживалось, и Влад как на иголках сидел каждую секунду. Ему снова хотелось вогнать иглу в вену. Начинало казаться, что станет лучше, он хотя бы перестанет думать. А у него скопилось слишком много проблем и все нужно решать. Устал. Вторник. Урок у одиннадцатого «б». Адель смотрит на него со звенящей преданностью, так и говоря: «Как же я рада вас видеть!». Ей, похоже, пофиг, что он выглядит как высушенная мумия, что он едва не прихлопнул её одноклассника и что каждая учительница перемывает ему кости. Лаврентьева на уроке нет. Игорь Анатольевич велел извиниться перед ним. Стоит ли ему сказать что-то насчет этого всему классу? — Запара, — пробубнил Влад, долбя пальцами по клавиатуре ноутбука и включая какое-то обучающее кино, говорить сегодня сам он не хотел. На пятой минуте этой нудной киноработы ворвался Кирилл, застрял в дверях. Влад прирос к стулу, по лицу было понятно, он не знал, что делать. — Простите за опоздание, — проворчал Киря, Воробей запоздало кивнул. Тот громко пробрался к своей парте и угнездился. Влад вообще не понял, как это работает. Перед второй сменой, Влад вышел покурить к служебными помещениям. Там на ступеньках пожарной лестницы сидел Лаврентьев, тоже курил. Влад замер, запоздало решил тикать оттуда. — Сюда иди, — приказали ему. Влад насупился, чертыхнулся под нос и подошёл, — Ближе. Влад остался на месте с сигаретой между пальцев. Киря понял его упрямый посыл, поднялся и подошёл сам, Влад не отступил, его уже затрахало всего шугаться. Куртка Лаврентьева была распахнута, воротник футболки демонстрировал художества Воробья, которые по большей части уже успели сойти. — Ничего не хочешь сказать? — лукаво спросили его. — Предлагаешь на коленях перед тобой поползать? — Ползать не обязательно, достаточно просто стоять. Влад отошёл только для того, чтобы продемонстрировать Кире средний палец. — Опять пособачиться захотелось? Я ж тебя в два счёта скручу. — Попробуй, — этим взглядом можно гнуть железо. Влад хотел бы подраться, сказывалась его лихая юность. Он привык решать дела кулаками уже тогда, а сейчас злость стала его постоянным напарником и она требует выхода. Киря смерил его каким-то уважительным взглядом и переключился, видно, поняв, что Воробья не запугать. — Ты мне должен две порции, в курсе? — он приложил сигарету к губам, деловито прогнувшись в ноге. Влад оскалился, выкинул нетронутую сигарету и вдруг задрал свою рубашку, сверкая молочной кожей торса. Поначалу Лаврентьева это даже позабавило, если не сказать, что удивило, пока он не заметил несколько серьезных гематом. Придурковатая улыбка слетела с него. — Нравится? По твоей милости, ушлепок, меня сделали всеобщей куклой для битья, — Влад запахнул куртку и шмыгнул носом, чувствуя себя каким-то ябидой. Он уже пожалел, что сделал это. Лаврентьеву не даны чувства сожаления, раскаяния. Киря немного помолчал, докурил. И затоптав окурок, наконец-то поднял на него взгляд. — Ты знаешь, чем заплатить мне вместо дури. Владу сделалось мерзко. Да он что, магнит для всяких больных уёбков?! Заверещал звонок. — Мне пора, — Воробей похрустел снегом, не выкурив ни сигареты.***
— Ты идёшь вместе со мной утром, провожаешь вечером, таскаешь бадьи со жратвой… Ещё и домой ко мне приперся?! — В общих чертах да, — улыбался Макс на пороге. — Я тебя не пущу, зимуй тут, — хотел было Влад захлопнуть дверь, как Макс всунул ему какой-то пакет в руки и зашёл самовольно. — Это ненадолго, Малыш, я удостоверюсь, что Жека отстал от тебя и всё вернется на круги своя, — Макс уже разулся и снял пуховик, проходя в кухню и потирая озябшие руки. Влад поплелся следом, раздраженно бухнул пакет на стол. — Не помни пирожные, — погрозил пальцем Макс. Влад вскинул брови и распотрошил содержимое. — Хочешь, чтоб меня разнесло? Зарецкий, ну чисто по-детски, улыбнулся и скосился. Влад устало вздохнул. — Да брось, чтоб тебя разнесло, надо минимум фуру пирожных разгрузить на заднем дворе. — Ты меня достал. — Какой фильм посмотрим? Влад терпеть не мог этого прилипалу. Его совершенный смех, морщинки-лучики вокруг глаз, его добрый взгляд и его глупые поступки. Хотя, может, он только хотел ненавидеть всё это… По крайней мере, рядом с ним, ему начинало казаться, что всё как раньше. Ему не двадцать пять и полжизни не пропито впустую, рядом с ним правильные люди и всё самое лучшее только впереди. Так было почти четыре года назад. Они лежали животами на разложенном диване и смотрели «Ледниковый период». Раньше Влад буквально коллекционировал диски с мультиками. У него было коробки три на чердаке, среди них нашлось самое любимое. Лежали они не слишком близко, Макс бесперечь подсовывал воробью что-нибудь. Конфетку, сушку, кусочек сыра. — Ты просто наглец, — каждый раз понукал его Влад, Макс молча соглашался. Всё, что собирался делать Макс, это быть рядом. Влад не расскажет ему ни о чём, а давить на него, означает только настроить против себя. — Малыш? — позвал Макс. — М? — отозвался тот, не отвлекаясь от экрана. — Я… просто хочу, чтобы ты знал: я рядом. Влад медленно повернулся к нему, недоумевая. — Ты в буквальном смысле в десяти сантиметрах от меня, — сощурился он. — Нет, — усмехнулся Макс, — Ну да, но нет. В другом смысле нет. В общем… Я помогу, о чём бы ты меня не попросил. Влад заторможено кивнул, хоть и не понимал, для чего Зарецкий опять толкает эти речи. Влад сам разберется, ведь если Макс узнает, во что он вляпался, наверняка отвернется от него. Влад для начала разберется с озабоченными учениками, барыгами и прочей нечистью, а потом уж и с Зарецким. Макс вырубился первым. Воробей поставил мультик на паузу, повернулся к нему. Мужчина прерывисто сопел, открыв рот во сне. Он был таким забавным, к нему тянуло прикоснуться. Что же Влад чувствует к нему? Сколько раз он задавал себе этот вопрос на протяжении последнего месяца… И каждый раз он не знал, что ответить самому себе. Раздражение? Механическая привязанность? Возможность снова стать счастливым? Это было неважно, так как счастливым он не станет, пока не решит все свои проблемы. Влад положил голову на подушку, решив ещё немного полежать с ним, а потом уйти к себе. Но он заснул чертовски быстро. Наказание от Барыги было очень странное. Присмотреть за его младшим братом. Учитывая, что сам главарь годился Владу в отцы, брат у него должен быть тем ещё лбом, как Владу уследить за ним? Более того, жил младшенький в городе, куда Влад сейчас и добирался на тачке, выданной их услужливой конторой. Зима наступила слишком быстро, бушевал декабрь. Но настроение совсем не играло праздничными красками. По словам Сарика братишка Барыги был тем ещё балагуром и выцеплять его приходилось из разных передряг. Поэтому сейчас Влад ехал к какому-то клубу, не имеющему названия. Со стороны выглядит ну чисто комбинат по производству пельменей. Ничего примечательного, здание, как здание. Даже без вывески, ещё и стоит на отшибе. Влад не стал медлить, пошёл ко входу. Уже темнело, а ему требовалось вернуть это несчастье к нему домой и вернуться до сонного часа к себе. Воробей вошёл в неприметные, тяжелые двери и вперился в грудь одного здоровяка. На футболке значилось: «Секьюрити». Громила стоял истуканом на небольшой лестничной площадке и никоим образом не воспрепятствовал позднему посетителю, разве что осмотрел с ног до головы. Влад спускался вниз, думая, какие странные у них тут порядки. Спускаться пришлось долго, такое ощущение, что здание уходило вглубь, под землю. Но вскоре послышались оглушающие биты музыки. Воробей оказался в большой зале, поделенной на несколько зон. По левую руку была длиннющая барная стойка, по правую — столики с мягкими креслами. А разграничивала это всё продолговатая сцена-подиум с пилонами, на которых крутились… матерь Божья, разукрашенные мужики! Здесь было просторно, обилие свето-музыки давило на глаза, а у местного ди-джея явно было пристрастие к какому-нибудь визжащему дерьму. У сцены толпились клиенты, орали, свистали. Здешняя обстановка была похожа на адский котел, в котором варились грешники. И варились они во всем своем самом любимом. Влад едва сориентировался. Он понятия не имел, как выглядит брат Барыги, тот не предоставил даже фотки. Был ли он тут гостем, или одним из тех, кого заваливают прямо здесь, на столиках… Воробей решил подойти к бару, находящему прямо напротив, за всеми этими дрыгающимися пародиями на девок, там было меньше народу, да и бармен выглядел гораздо адекватнее. Пришлось протискиваться через толпу, он спиной чувствовал, как своими скромными телодвижениями, приковывает к себе чужие взгляды. Ему стало мерзко до глубины души. — Здрасте, я тут… — На собеседование? — опередил его услужливый бармен, по имени Константин. Влад опешил. — Нет… — Зря, светленьких с руками и ногами разбирают, — подметил он, улыбаясь в свои шикарные усы. Влада это совсем сбило с толку. — Нет, слушайте, я ищу кое-кого. — Костя-я, подлей-ка мне ещё! У нас тут намечается продолжение банкета! — на Влада налетели сбоку, он едва успел отойти. Голос неадекватного весельчака был до одури знакомым, — Пичуга?.. Влад насупился, посмотрел на лицо невоспитанного пьяницы и обомлел. — Ты что тут делаешь? — пораженно запинался в словах Саша Бутылин. Влад прикусил губу. Попал! Черт! Его здесь вообще видеть не должны! Влад развернулся и дал деру, куда глаза глядят. Дело было даже не в том, что его заметили в этом рассаднике проституции, а в том… что Саня хотел его смерти. Он был соучастником его похищения, он знал, что Женька Шумилов хочет с ним сделать, и он позволил. Его друг в одно мгновение оказался врагом. — Пичуга! — кричали позади, слышался грохот. Пьяный Бутылин упорно преследовал его. В порыве своих скомканных мыслей, Влад даже не понял, куда прибежал. Это был длинный коридор со множеством дверей, с красной дорожкой на дорогом линолеуме. Тут воняло сигаретным дымом, слышались какие-то шорохи, мельком смешки, музыка зала почему-то слышалась здесь совсем приглушенно. Воробей завернул за угол, куда уводил этот лабиринт и понял, что нужно прятаться. Плевать куда! Он нырнул в первую попавшуюся на глаза дверь, Бутылин пронесся мимо, выкрикивая его прозвище. Только Влад выдохнул, сзади его обвили руки, на ухо ехидно прогоготали: — Ну, наконец-то, я уже заждался! С Влада сдернули куртку и швырнули куда-то. Его тело подбросило на пружинящем матрасе. В приглушенном свете он увидел, как на него надвигается очень тучный мужчина преклонных лет. Масляные глазки его горели бесовщиной, он почти потирал руки. Влада прошиб холод, когда он понял, что его приняли за одну из здешних шлюшек. — П-послушайте, я не тот, про кого вы подумали. — Да-да, золото моё, — мужчина начал стягивать с себя дорогой пиджак цвета слоновой кости. Влад тут же подобрался. — Я искал Михаила Ярцева! Я не… — Да вон он твой Миша, не скули! — бросили ему сбоку, Влад вскинулся в ту сторону, так как даже не заметил ещё присутствующих. И правда, какой-то сальный мужик драл вовсю молодого парня. И что-то в его омертвевших глазах было таким знакомым. Влад окосел от происходящего. Братишка Барыги второсортная проститутка?! Пока Воробей пялился на Михаила, явно кайфующего от того, как грубо его берут сзади, к нему подкрался тот самый толстяк, схватил его за ноги и попытался подтянуть к себе. — Как-то неинтересно ты одет, детка! В будущем, знай, мне нравятся кружева! Влад вздрогнул, когда на него налегли всем весом. Нужно было срочно что-то делать! — Да я не проститут! Отвали! — забился под ним Воробей. Его никоим образом не слушали, пришлось принимать другие меры. Хорошо, что толстяк был пьян до невозможности и отупел от пары ударов, Влад скинул эту потную тушу с себя. Все места, где его коснулись, горели. — Э! Ты че творишь, дырка?! — заорал зверем его дружок, слезший с зада Ярцева. Но и тот твердо не стоял на ногах, Воробей сбил об его мерзкую рожу казенки руки. — Эй, ты же Михаил Ярцев? — Влад наклонился к ничего не соображающему парню. — Вообще-то, здесь меня называют Майком, — едва пролепетал Миша. — Ага, Майк, поднимайся давай! Пора уходить. — Куда-а? Кто ты вообще такой? — похоже, Майк был совсем не в соображающем состоянии. Стоял он всё так же на четвереньках, с отклянченной задницей, с которой бесперечь текло… Влад чертыхнулся, сам отыскал его узенькие джинсы, футболку, на которую кого-то стошнило стразами. С трудом заставив пацана одеться, он укутал его в свою куртку и потащил прочь. Тот был как вареная макаронина, ни туда и ни сюда. Воробей опасливо вернулся по красной дорожке обратно в зал, повертелся, но Бутылина не заметил и торопливо повёл Мишу. Музыка орала, люди тоже. Кого-то драли прямо на сцене, к ним направлялся тот самый немногословный охранник, это кстати, никто не будет препятствовать их выходу. За барной стойкой лобызались мужики и их «дамы». Миша в руках Влада иногда что-то гундосил, смотрел по сторонам, как бы умоляя кого-нибудь спасти его. — Эй, красотки, компания не нужна? — на плечо Влада водрузилась чья-то лапа. Влад готов был врезать ему прямо сейчас, но не среди пьянющих, озабоченных толстосумов же. Пришлось играть. — Да мы бы с радостью, но друг немного перебрал, нужно отвезти его домой, — заметно ли, что его улыбка фальшивая? Мужчина, остановивший их, был, пожалуй, лучше тех обрюзглых стариков. Аристократически бледен, высок, широк в спине. Темные глаза горели весельем, черные волосы были зачесаны назад. Он был молод и чем-то напоминал Воробью Макса. — Хм, не думаю, что твой пьяный друг помешает нам с тобой. Он может подождать тебя у моих друзей, — обаятельная улыбка, вот чем он был похож на Зарецкого. Незнакомец начал наступать на Воробья, а тот аж выпал из реальности. Его кадрят? В подпольном гей-клубе? Уму непостижимо! Влад едва сумел не попятиться, нужно сохранять лицо. — Я отвезу друга и вернусь, м? — состроил он самую невинную мордочку, на какую только был способен. Мужчина бархатисто рассмеялся, глотнул шампанского из высокого стакана и вдруг одна рука скользнула Воробью на поясницу, прижала к себе и его губы захватили в плен. Какую гамму эмоций Влад испытал тогда… В основном, отрицательных, но когда незнакомец вошёл во вкус, даже колени задрожали. Целовался он мастерски. И Владу нужно было его убедить, что он тут с ним заодно, иначе малой жертвой он не отделается. Воробей участвовал в поцелуе, отчасти это было даже приятно, особенно если представить одного человека… Но когда в его живот требовательно вжался горячий стояк, Влад основательно струсил. Он прервал поцелуй, кинул взгляд на полу-спящего, слюнявого Михаила и незнакомец хихикнул ванильно. — Теперь я верю, что вернешься. От Влада убрали руки и почему-то стало прохладно, Воробей выдавил улыбку и, спотыкаясь, потащил свою ношу дальше. — Ебаные содомиты, — ворчал Влад, фиксируя неадекватного Мишу ремнем безопасности. Черные волосы ниже плеч липли к вспотевшему лицу совсем молодого парня. Влад сел в машину, думая, а это вообще брат Барыги? Больно смазливый и мелкий. Воробей с трудом сообразил, как вырулить отсюда. Он привез Мишу по адресу, нашёл квартиру, отпер ключами, выданными своим командиром. Вскоре Майк лежал на кровати в полном беспамянстве. Воробей присел отдышаться, из головы не выходил сегодняшний вечер. Бутылин, этот чертов ловелас, страшные мужики, возомнившие себя богами. Бедные малолетки на пилонах, улыбчивый Константин… Всё поплыло перед глазами, Влад помотал головой и быстро поднялся. Спать нельзя, нужно домой.***
— Твой братец удовлетворяет потных кобелей, ты в курсе? — как же хотелось позлить этого урода. Барыга смотрел на Воробья со снисхождением, куря какую-то папиросу. — Именно поэтому я послал одну свою шлюшку, чтобы спасти другую. Влад фыркнул, переминаясь с ноги на ногу. — Ты доставил его домой, всё, как я сказал? — Да. Взгляд Барыги вдруг сделался хитрым, он степенно поднялся, подошёл поближе к Воробью, который всегда остро реагировал на любые его движения. — Слушай, — протянул он, выдыхая в сторону Влада ядовитый дым, — Может, мне сдать тебя в тот притон, за место брата, а? У бедного мужчины перехватило дыхание, но он не подал виду. — Даже если сдашь, Майк там работает явно по своей воле. И будет продолжать, заменяй его хоть кем, — мертвые зенки окатили его ледяной водой, Владу даже не по себе сделалось. Показалось, его сейчас вновь будут размазывать по стенке. Но Барыга знал, что его шлюшка права. Старший брат отошёл от Воробья, продолжил курить и смотреть в стенку. Мысли его вскипели быстро. — Значит, попробуй ты его переубедить. — Мне послышалось? — выдохнул Влад, офигевая, — Это было просто наказание! Никому в няньки меня нанимать не смей! — Ещё слово и я точно сдам тебя в бордель. Там твой громкий рот найдут, чем заткнуть. Воробей прерывисто задышал, прикрыл глаза, чтобы справиться с внезапно нахлынувшей злостью. — Свободен. Влад вылетел оттуда пулей. — Чем тут занимается Воробей? — спрашивал Макс, пока они с Лысым ждали своих на точке. — Я ебу? Без понятия, на кой он Барыге. Дуралей дуралеем. — В жизнь не поверю, что ты не знаешь. — У нас работы что ли не найдется? Кофе Барыге таскает, а потом по башке получает теми же кружками. — Барыге оторваться не на ком? За тем он его держит? — Борзый, ещё раз: мне похуй, зачем ему твой цыпа! Еблом не щелкай, наши идут! — Лысый полез из тачки, Макс чертыхнулся и пошёл следом. В школе Макс следил за Владом ещё пристальнее, чем навлекал на себя праведный гнев Воробья. Зарецкому нужно выцепить, кто держит Влада за жабры. Его малыш вляпался по самое не хочу. Но никого подозрительного вокруг Влада не крутилось, только бойкая Адель окучивала молодого педагога, как только могла, чем вызвала у Макса нелепые смешки каждый раз. Дураку ясно, Влад смотрит на неё, как на младшую сестру и только. Но той, похоже, было невдомек. Выходя из школы совсем поздно, на служебной парковке они столкнулись с Шумиловым. Тот стоял истуканом, его шарф трепал декабрьский ветерок, а обездоленный взгляд блуждал по Зарецкому так, будто Влада не было рядом вовсе. — Будь рядом, — шепнул Макс Воробью через плечо, замечая, как тот притаился за его спиной. Макс подошёл к Женьке ближе, с непрошибаемой суровостью на лице. Он думал, что нашёл друга, но, похоже, ему просто это не дано. Каждый норовит подставить подножку. — Макс… Мы можем поговорить? — мяукает Шумилов, смотря своими стеклянными глазами куда-то внутрь мужчины. Макс отрицательно мотает головой. — Поговорили. Хватит. — Я могу всё объяснить! — Уже объяснил. Жень, не вынуждай нас заявлять на тебя… Ты хотел убить его, — голос Зарецкого дрогнул, — Я не смогу тебя простить. Ты хотел отобрать у меня самое дорогое. Сердце Влада ёкает до боли, приносящей удовольствие. И Влад боится этого ощущения. Он поднимает взгляд на Шумилова, на том нет лица. Он почти зеленый в темном зимнем вечере и Владу становится его жаль. — Но… ты мне нужен, — упрямо выдает Женька, делает шаг вперед, Влад пятится, но Макс стоит. — А ты мне нет, — жалость во Владе перемешивается с диким облегчением, — Мой тебе совет: сходи к психиатру. Макс разворачивается, берет Влада за руку и они уходят. Воробью очень хочется обернуться, но он не делает этого. Тем вечером Макс учит Влада варить настоящий кофе. — Помешивать нужно вот так, — Макс стоит прямо сзади, берет его руку в свою и начинает активно водить специальным венчиком внутри турки, — Видишь, как легко помешивается? Нужно чтобы было чуть гуще. Влад думает, как кстати пришёлся этот урок. Он пытается запомнить все тонкости, думая, почему раньше никогда не учился у Макса этому. Дыхание Зарецкого иногда щекочет затылок, от его тела веет теплом. За окном вьюжит и как никогда хочется прижаться к нему. Но Влад стоит и пытается сосредоточиться. — Не дурно, — оценивает его результат Макс, сидя за кружечкой того самого кофе и рассматривая довольного Воробья, — Как там Генка с Сашей? — Что-то в их коллективе был небольшой развал, но… Всё нормализовалось. Макс хмыкнул. Он помнил нетерпение Лысого, оно клубилось над его головой. Юрий мог ударить по Владу с любой стороны. Подставить Макса перед Владом ему раз плюнуть. Но будет ещё страшнее, если тот подставит Воробья перед Барыгой. — Ты не встречал Бутылина после всего? Влад скосился, припоминая их столкновение в притоне. — Нет. Он боится, небось. Теперь не сунется вовсе. — Если вы были любовниками… Почему он был заинтересован в твоём устранении?.. Ничего не понимаю. Владу каждый раз хотелось скривиться, когда Макс называл их «любовниками». Они никто друг другу. Что тогда, что сейчас. — Это называется: ни себе, ни людям, — заключил Влад. Макс уставился на него вопросительно, — Трахаться ему со мной надо было… Я не захотел, вот он, видимо… — Ублюдок, — выдохнул Макс, при одной только мысли становилось плохо. Как так можно было поступить? — Если он ещё хоть раз подойдёт к тебе… Я… — Он говорил также, только по отношению к тебе, — перебил Влад. Макс открыл, было, рот, как в прихожую вошли. Опешившие мужья поспешили на шум. От снега там отпыхивалась краснощекая Адель. Макс только недоумевающе глянул на Влада. — Адель? — Здрасте! Ой и вы здесь! Вам тоже здрасте! — Макс кивнул, — Владислав Алексеич, простите, что без стука и предупреждения… — Да ладно уж. Проходи, мы кофе наварили, — Влад стащил с девушки шапку с лохматым помпоном, клетчатый шарф-хомут. Девочка громко болтала, почти не давая слова своим преподавателям. Выпив аж две кружки, раскрасневшаяся пуще прежнего, она скоро утомилась. — Владислав Алексеич, я же с просьбой к вам… — Слушаю, — подпер Влад подбородок рукой. — Можно я у вас сегодня переночую, как тогда… А то… — Оставайся, конечно, — Макса опять прострелило завистью, это Влад только его выпинывает за порог. Воробей прикусил губу, чтобы не рассмеяться над угрюмой рожей Зарецкого. — Максим, вы ничего не подумайте, просто ситуация такая, — девушка сладко зевнула. — Пойдем я тебя уложу. Ты же сегодня со смены. — Как же я вас брошу? — темные, сонные глаза окинули двоих мужчин. — Мы уже расходились всё равно, — успокоил Макс. — Давненько вы так ночи коротаете? — спрашивал Зарецкий, когда Влад вышел проводить его. — Это второй раз… У неё в семье проблемы, не могу не помочь. — Ты такой сердобольный, — Макс вдруг приблизился, поцеловал Воробья в лоб. Влад замер с открытым ртом, Макс усмехнулся, — Береги себя.***
В пятницу со школы пришлось уйти раньше, притворившись смертельно больным. Влад должен успеть перехватить Михаила с университета. Учился парень на экономиста, причем, неплохо. Но вот незадача, опроститутился до глубины души. Барыге не по душе пристрастия младшего, вот и решил перевоспитать. Только как Влад это сделает, и сам не понимает. Всю неделю Михаил исправно посещал занятия, а вечерами зубрил конспекты. Но вот на все выходные зависал в той преисподней. Влад ждал на стоянке, рядом со своей выданной машиной, черной тойотой. Вскоре из большого, даже устрашающего здания посыпались студенты. Влад даже испугался, как он вычленит из этой толчеи щуплого паренька. Но каким-то образом, ему повезло. — Привет, Майк, — поймал он за локоть бледного проститута. У того глаза по пятаку сделались. — Откуда ты… — Я вытащил тебя оттуда в прошлую субботу. — Это был ты? — темные глаза становятся всё больше. — Я, я. Садись давай, — Влад почти затолкал Мишу в машину, скорее обошёл и сел следом. — Мой брат прислал тебя, — с видом знатока говорит Миша. — Да. — Зачем? — Спасти тебя от новых проблем. — Спасти меня от проблем можно только, если ты сам предоставишь мне свой член, чтоб я на нем напрыгался вдоволь и те мужики мне не понадобились. Влад оторопел. Вид ботаника, но душа настоящего извращенца? — Не слишком ли рано ты стал прыгать по хуям? — говорит тот человек, который едва дождался восемнадцати лет, прежде чем свалиться в койку. — Мне двадцать. И ты едешь не туда, клуб в другой стороне. — Я везу тебя домой. — Только ты за порог, я свалю покорять просторы. Это бесполезно, не ты первый тут меня уму-разуму учишь. Влад запыхтел. Этот парень с ангельским выражением лица его быстро доканает. — Если ты не будешь делать, что я велю, мне придется сказать брату, что ты меня домогался! Влад резко прыснул. — Нахер ты мне сдался! — «я сам пассив!», — осталось это откровение при нём. — А это ты моему братцу рассказывать будешь. Эта чернобровая курва отвернулась к окну. Влад потихоньку закипал. Но брать эту оторву криками, не вариант, слишком на самого Воробья похож. Сделает всё наоборот. — Слушай, тебе действительно доставляет удовольствие ложиться под всяких мелочных жиробасов? — начал он психологические пытки. — Мне за это платят, кретин. А ещё да, я люблю толстые хуи. М-да, Влад этого не понимал, слишком уж он любил своё достоинство, чтобы согласиться с этим и найти компромиссы. — Найди себе нормального парня, раз в заднице зудит. Может и твой брат увидит, что такие отношения… не так плохи. — Ха, самым умным себя считаешь? Да Мурка никогда не примет мою ориентацию! Хоть я с толпой мужиков буду спать, хоть с одним! — сорвался длинноволосый на крик. — Мурка? — только и выдал Влад, пытаясь сгладить отчаяние Миши. — Мурат его зовут… А это прозвище. Влад принял к сведению, главное теперь в порыве эмоций Барыгу так не назвать. — Так… ты назло брату это… — поджал Воробей губы. Миша фыркнул. — Ещё раз повторяю, клуб в другой стороне. Запер Михаила в его квартире, узнал новых матерных слов. Ему нужно не пустить его в тот рассадник половых инфекций, и он это сделает, иначе Барыга с него три шкуры спустит. Пришлось остаться в городе на все выходные, приносить Михаилу поесть и выслушать, какой же он козёл. Мама была только рада ему, вечерами Влад водился с Кристиной, обосновавшейся в его бывшей комнате. Было время налечь на учебу, близилась зимняя сессия. Макс звонил каждый вечер. — Кощей Бессмертный, — выдохнул Влад в листик со сценарием, который ему припёр воодушевленный Зарецкий, — Ожидаемо. — Да не куксись, Малыш! Я вообще дракона играю! — А кто дед Мороз? — По-моему, учитель ОБЖ. — Блеск. — Какой-то ты подавленный последнее время, — Макс присел напротив учительского стола и впился взглядом в ссутуленную спину Влада, — Устаёшь? — Да… Скоро сессия. Нужно будет ехать в город. — Я с тобой, нужно вещей прихватить, да хоть прибраться в квартире, а то паутиной всё обрастет, — усмехнулся Макс. — Опять липнешь? — выгнул Воробей бровь. — Не-е… Я же по делам. В класс впорхнула счастливая Адель. — Я буду играть лесную фею! Круто, правда? — она похвасталась своими пятью репликами, Влад похвалил её, потрепав по кудлатой голове. На одной из репетиций к Воробью за кулисами подплыл Лаврентьев. Влад скис. Он уже имел наглость подумать, что нерадивый ученик потерял к нему интерес. — Я не понял, где дурь? — вжали Влада в угол. — Придурок, мы в школе. Заметят! — Все разошлись, пока ты здесь задницей крутил, — вальяжно протянул Киря и вдруг резко наклонился к лицу Влада. Тот долбанулся затылком о стену, пытаясь избежать прикосновения. Киря рассмеялся ему в лицо, — Я солью ментам, чем ты промышляешь. — Валяй! Я тупо таксист для них! У меня даже в тачке ничего не найдут! — бесит, у Воробья в печенках это. — Хм… Тогда я всегда могу накапать «мистеру пестрому галстуку», что ты заднеприводный, — «мистером» называли ученики директора за его любовь к ярким аксессуарам. — Он тебе не поверит. Одну фотку можно и в фотошопе сделать, — рычит Влад. Хватит водить его за нос. — Да? А то, что вокруг тебя трется этот биолог? Как голубки таскаетесь. Это он берет твою сладкую попку? — руки Лаврентьева тут же сжали ягодицы учителя так, что брюки затрещали. — Думай, что несешь! Отъебись! — Ш-ш-ш, услышат… А там мне и стараться не придется, скажу, что ты меня совращаешь. — Не трогай меня! Где я тебе возьму дурь, а? Нет у меня к ней доступа! — а после его назначения в няньки, Влада даже по точкам таскать прекратили. — Придумай что-нибудь. Иначе я тебя напялю, — опалили дыханием шею, Воробей замер. — Откуда в такой глуши геи… — Думай, что это всё дурное влияние запада, — елейно усмехнулись. Разодравшись в пух и прах, они разбежались, даже не заметив притихшего Зарецкого в соседней кулисе с декорациями. Тот, недолго думая, набрал кое-кого. — Лысый… Достань мне дури. Я придумал, как отбить твою Сашу. Прошли выступления в двадцатых числах, дальше были уже выставления оценок, утренники малышни. Влад уехал на сессию, Макс должен был приехать через дней пять, так как у него не было уважительной причины не присутствовать на работе. Влад успешно справлялся с зачетами на правах заочника, крутился как белка в колесе, разрывался между учебой, семьей и Михаилом, который тоже вот-вот разделается со своими обязанностями и пойдёт в новогодний разнос… Воробей не ощущал праздника, но его завораживал медленный снегопад, легкий морозец. Также Влад немного волновался за жизнь, оставленную на какой-то период в деревне. За малышку-Адель, но она сказала, что каникулы проведет у сестер, подальше от чокнутой семейки. За Лаврентьева, а конкретно, за свою задницу и его интересы на неё. Поделать Воробью с этим было нечего, дури взять негде, если хотелось сохранить жизнь. Он придумает что-нибудь позже, пока Кирилл до него всё равно не доберется. На Новый Год решено было отправиться к бабушке Елене. Это мама Алексея, милая, энергичная женщина. Она приняла Влада, будто тот действительно был её внуком, а уж как она любила Крис и Катю! Влад чудесно развлекался с семьей почти целый день. Они кушали, присаживались за просмотр телевизора, но только больше болтали, не следя за сюжетом. Бабушка Лена отметила здоровый румянец на лице внука, Алексей поддержал, что сын сильно оправился за последний месяц, прямо богатырь! Влад хихикал, пока Катя целовала его в щеки, стирая украдкой слезу. — Дя? — позвала его Кристина, пока старшие ушли за шампанским. Они сидели в просторной гостиной, играли в куклы. — М? — отозвался Влад, усердно одевая голую куклу в жутко блестящее платьице. — А ты больше не будешь болеть? — сомневаюсь, что Крис понимала, о чём говорит, так как делала она это между делом, с легкой небрежностью. — Чем болеть? — прервался Влад. — Папа говолил, что ты болел ядом. Ну, когда мы отвезли тебя в ту большую больницу, — при последнем слове, Кнопка сморщилась. — Ты помнишь это? — изумился Воробей. Крис кивнула, перебирая пластмассовые сапожки, — …Я постараюсь больше никогда этим не заболеть, Кнопка. — Это холошо. Потому что я очень-очень скучала по тебе. Часа в четыре дня позвонил… Коля Рябушкин. — Да? — дрожащим голосом ответил Влад. — Владислав, — начали заискивающе, — Давай нажремся как свиньи. Оба тут же раскатисто заржали. Коля вырос ввысь, правда так и остался вихрастым, очкастым дрищом. Они пили весь вечер, смеялись, вспоминали прошлое. Друг извинялся, что пропал. За это время он успел попасть под крыло каких-то важных шишек, ищущих молодые дарования. Они не виделись почти полтора года, Коля успел побывать в Америке, вписаться в какой-то опупенный проект, найти супругу. — Красавица, — рассматривал Влад их совместные фотки. Девушка, под стать Николаю. Тонкая, нежная, даже по виду интеллигентка. Но когда Коля попросил рассказать о себе, Влад стушевался. Когда Влад «заболел ядом», то прервал с ним общение, а потом Коля, на одной ступеньке с его семьей помог ему выкарабкаться. Вот он, его настоящий верный друг. Пусть, пропал, но он вернулся и ни разу не упрекнул его. Осознание этого добавило решимости. Влад рассказал, что поднимает бабушкино хозяйство, что работает в школе и скоро получит второе образование. Восторгу Коли не было предела. А когда Влад заикнулся о примирении с Максом, друг резко поутих. Не сказать, что Николай был противником радужного сообщества, но поначалу, ещё тогда, в их зеленые девятнадцать, принял это с трудом. Однако теперь его волновало только состояние Влада, а не то, что он любит мужчин. — Ты уверен в нём? — после разоблачения той ситуации с изменой, спросил Коля. — Я не уверен даже в себе. Просто хочу быть счастливым. И получается только с ним. Макс приехал совсем поздно. Тридцатого прибрался, отложил вещи, которые заберет к Баб Мане, прикупил той подарочек. А тридцать первого к нему на порог пожаловали. — Брат… — проронил Димка. Кудрявый, бородатый и поправившийся, словно и не друг его минувшей юности, он стоял как призрак на пороге его дома. — Чего надо? — насупился Макс по щелчку пальцев. Он таил обиду. Димка. Его друг, самый лучший друг вонзил ему нож в спину. — Брат, ты что… — Не брат ты мне больше, — помотал Макс головой, хотел закрыть дверь, но Димка вклинился, не давая ему это сделать. — Тысячу раз прости! Выслушай и ты поймёшь, почему я так поступил. — Мне плевать! Если бы ты только знал, что натворил! Ты разрушил мою семью! — Какую семью, Макс? Какую! — Он моя семья, — вкрадчиво произнес Макс, и Димка поежился от этого обездвиживающего взгляда, — Он — моё всё. Я умру без него, понял? А вот без тебя проживу. Забудь сюда дорогу. Дверь захлопнулась, провернулся ключ изнутри. Дмитрий ушёл на негнущихся ногах. Как он вообще узнал, что Макс в городе? На душе было погано просто в клочья, Макс поспешил напиться. Влад был навеселе. Они с Колей хорошо приложились к бутылке, даже не к одной. Часов в девять их посиделки окончились, так как избранница Рябушкина уже ожидала его на семейное застолье. Владу тоже было пора. Он знал, где хотел провести этот Новый Год. У Макса. Дверь была заперта, Влад постучался на всякий случай. — У-умни-ик… У меня коньяк! — хихикал Влад, постукивая бутылкой по темному дереву двери. Послышались неровные шаги, ему открыли, но даже не взглянули на него, тенью утащившись обратно вглубь дома. Влад застыл на пороге, но потом с опаской шагнул внутрь. Здесь они впервые увиделись, поговорили, подрались, занялись сексом… Влад столько раз представлял, как вернется сюда. Здесь он был дома. — Что с тобой? — прошёл он в кухню. Макс сидел в глухом освещении от коридора, на столе стояла пара пустых бутылок чего-то очень крепкого, — Макс? Влад приблизился к нему, оставив бутылку на столешнице гарнитура. Только пальцы Влада коснулись вороха черных жестких волос, Зарецкий резко повернулся на него и стиснул его за пояс в объятиях, как раздосадованный ребенок. Влад испуганно вякнул, но потом, как в трансе, начал гладить его по голове. — Ты в порядке? — опять спросил он, Макс помотал головой, — Что произошло? Макс отлип от него, но из рук не выпустил, заглянул своими влажно блестящими глазами прямо в душу. — Расскажи мне, что с тобой было за то время! Влад сразу понял, о чём он. Морально Воробей готовился к этому, когда-нибудь бы пришлось. Липкий страх забрался ему под толстовку. Влад взял лицо мужчины в ладони. — Макс… — он запнулся, едва начав, тяжело вздохнул. Не может, боится. А если Макс отречется от него после такого? — Я люблю тебя, — огорошил Зарецкий, волна чего-то одновременно ледяного и теплого прошлась по телу Влада. Он вылупился на эти тёмные, засасывающие глаза, — Я не переставал любить тебя всё это время. — Ты пьяный. — Правду говорят только дети, люди в гневе и пьяные. Может, тебе тоже выпить и ты расскажешь?