И зеленеет трава в лучах яркого солнца. Танцует причудливо тени от листьев да свет. И личное солнце улыбкою греет нежной. Но долго ли нежится в свете темной луне?
Чуть спутанные волосы легко скользили меж пальцев. Вэй Ин уткнулся в них носом, вдыхая еле уловимый аромат. Тихое сопение А-Лиу щекотало шею. Он улыбался, перебирая рассыпанные по плечам и шее пряди.Цзысюань выдохнул громче, заставляя Усяня тихо засмеяться. Вэй Ин подумал, что Лиу скоро проснется, но тот только поудобнее закинул свою ногу, продолжая спать дальше. Взгляд зацепился за фиолетовый блеск фигурок на браслете. Усянь сжал губы, отводя взгляд. Какое имеет права вот так расслабленно лежать после всего, что натворил? Развить мысль не дал завозившийся Лиу, что медленно открыл свои медовые глаза, недоуменно вглядываясь в лицо напротив. И Вэй Ин легко чмокнул его в носик, незаметно для себя забывая обо всем, кроме юноши рядом. Припомнив должно быть вчерашнее, Цзысюань попытался вырваться из крепких объятий. Да разве Вэй Ин его теперь отпустит? Он притянул пока еще любовника, пытающегося скрыть смущение за злостью, ближе… Прижался медленным, чувственным поцелуем к самым желанным губам. Павлин, нет Птенчик, вырывался лишь для вида, но быстро затих, с наслаждением отвечая на поцелуй. Не хотелось прерываться, жаль воздух в легких не вечен. На часто вздымавшейся в попытке отдышаться груди спрятал свое лицо А-Лиу. — Это не правильно, — глухо прошептал он, обжигая дыханием кожу. — Я жених твоей шидзе. — Не аргумент, — ответил Вэй Ин, целуя того в макушку. — Во-первых она не твоя невеста со времён обучения в Гусу, а во-вторых уже третий год больна другим. — И я об этом не знаю! — подскочил Птенчик, недовольно зыркая. — Еще аргументы? — проигнорировал возглас Усянь. — Я наследник ордена! — Что-нибудь придумаем с этим, — и хрипло прошептал в самое ухо, — сдавайся, А-Лиу… Добил ли его этот шепот, или собственное первое имя из чужих, до дрожи желанных губ, но все же названный затих и прикрыл глаза, устраиваясь удобнее на теплой груди. Мерный стук сердца успокаивал. И еще почему-то пахло летними полевыми цветами. Цзысюань слегка напрягся, осознавая это. Мало ли какая тварь могла создавать это? Но Вэй Ин, чувствующий монстров никак не реагировал, поэтому он расслабился. Конечно его интуиция иногда молчала, как со змеями, только тогда он был сильно истощен. Да и за Листиком следить приходится… — Тяньчжан! — подорвался Цзысюань, — мы совсем про него забыли… — Успокойся, он спит. — Где? — В наших ханьфу. Видишь ткань приподнимается? — Да, теперь вижу… — Лиу чуть помялся, поздновато смущаясь своего внешнего вида. — Может встанешь с моей одежды? Вэй Ин встал, ни сколько не заботясь своим обликом. Ему наоборот понравилось вгонять Цзысюаня в краску. Горящие праведным гневом глазки вкупе с легким румянцем и чуть прикушеной губой смотрелись очаровательно. Но Птенчик видимо считал иначе, быстро скользя вдоль ханьфу ладонью, искрящейся заклинанием. Усянь обнял Лиу со спины, чуть просмеиваясь. — А вчера ты так не смущался, — прошептал он, покусывая ушко, — А-Лиу. — Не называй меня так! — попытался вывернуться он. — И оденься наконец. — Мое ханьфу не в лучшем виде, — отпуская любовника? партнера? спутника на тропе совершенствования?.. Он просто не хотел отпускать… — Не поможешь? Цзысюань вздохнул, поднимая одежду. Что-то еле слышно зашуршало. Должно быть ткань. Несколько мао и ханьфу как новое. Вэй Ин оделся, решив не смущать Лиу еще больше. Малыш Тяньчжан в это время громко зевнул переворачиваясь на другой бок. — Шестнадцать дней, — улыбнулся Вэй Ин, — Красивая иллюзия, будто живая. — Интересно чья… — Это не ты сделал, — глаза Усяня расширились, — А-Лиу? — Нет конечно, — покачал головой тот, — это же ты сделал. — Начнем с того, что я не знаю талисманов или чар для этого, — проговорил Ин-эр, поднимая малютку на плечо. — Да и светлая ци сейчас немного не мое. Страх показался в глазах Цзысюаня, когда он понял, что оазис среди пустыни ада создали не они. Бежать скорее! Только бы не очередной монстр с кошмарами… Но сдвинуться с места не успел. Что-то стало медленно подниматься по ноге. — Не двигайся! — приказал Вэй, осторожно приближаясь. Змея… Такая же как те, от которых они чудом сбежали, только мелкая. Цзинь создал огонь, готовясь убить тварь, но был остановлен Усянем. Цзысюань расширил глаза, как бы спрашивая, не сошел ли Усянь с ума. — В ней не чувствуете темная ци… — Да какая разница? — распушил перья Птенчик, — Я не хочу повторения! Он выхватил змею, но прикончить не успел. Та действительно оказалась пропитана светлой ци. Она радостно шипела и довольно вилась вокруг руки. Цзысюань ошарашено смотрел то на наглую змею, то на Вэй Ина. А тот смеялся на всю проклятую долину. — Как назовешь ее? Лиу не ответил, искренне недоумевая почему вообще должен давать ей имя. Пусть ползет себе! Только уползать змея не спешила, удобно устроившись на предплечье. Запах летних цветов вновь напомнил о проблеме с очередным монстром. Со змеей можно и потом разобраться. Тем более это при рассмотрении оказался ужик. — Куда нам сейчас? — Сначала поедим, — покачал головой Усянь, — отправимся потом. — Еще одно дерево кошмаров я не перенесу, — напомнил Цзысюань. — Нет тут никого! — закатил он глаза. — Я кажется понял что случилось… — И что же? — хмыкнул Цзинь. — торнадо прошелся? — Скорее мы, вспомни ци мы не контролировали. — Вэй Ин чуть прикусил губу, — и я чувствую ее в себе… твою ци… Зевнул просыпаясь Тяньчжан. Маленькие белые кулачки с прожилками вдоль согнутых пальчиков забавно терли прикрытые глазки. Его ротик еще раз растянулся в полусонном зевке. Вишневые глазки медленно открылись, пока малыш садился, цепляясь за волосы Усяня. Вэй Ин привык к тянущему ощущению у висков, уже не чувствуя особой боли. Он подал Тяньчжаню завтрак спрашивая о самочувствии. — Устал, — отозвался малыш, — и ци мало. — Отдыхай и набирайся сил. Оба юноши умилялись, наблюдая, как тот свернулся клубочком, сразу же как схомячил шипастый фрукт. Несколько мао спустя послышалось тихое, и такое привычное сопение. Они переглянулись, с улыбкой глядя на Тяньчжаня. Вэй Ин прикрыл глаза, пуская ци сквозь землю. Ясная и чистая карта без темных пятен и черных гнилых рек выстроилась очень быстро. Но после оборвалась, достраивая привычные кровавые реки, монстров и пустыню костей. Усянь долго вглядывался в неровные края разлома, не сильно веря в собственные объяснения. Слишком большая территория! Он покачал головой, еще раз проверяя местность. Но вблизи так и не появилось темных тварей, не считая парочки мертвецов паре чжан (в шести метрах). Похоже они действительно сделали все сами. Неужели объединение света и тьмы может дать такой удивительный результат? Зачем тогда ее сторонятся? Тьма внутри словно услыхав ласковые слова, усилила потоки ци, омывая ими юношу как мягкие волны родной пристани. Так просто оказалось представить ее шаловливой русалкой, плывущей меж листьев лотоса. Только воды больше не по зимнему холодны, яркое солнце прогревает их. Это светлая ци А-Лиу. Оклик прервал мысли, развеивая чудесную картину словно мираж. Вэй Ин взглянул на Цзысюаня, внимательно рассматривая каждую черточку его лица. «Неужели он чувствует тоже? — выдохнул Усянь, заглядывая в медовые глаза Лиу. — Такую же гармонию тепла и прохлады» Но по нахмуренным бровям, недоуменному взгляду родных глаз, чуть сжатым губам понял, что Лиу к сожалению не чувствует этого. Может что-то ему мешает? — Усянь с тобой все в порядке? — он приблизился, — ты уже несколько фэнь сидишь не двигаясь, — в его голосе звучало беспокойство. — Просто поражаюсь на что мы способны, если объединим наши ци. — Цзинь приподнял бровь, все еще не понимая. — Несколько десятков чжан! — Поумерь свой пыл. — будто Мы столько сражались без продыху с опасными монстрами. — он покачал головой, — сейчас не время и не место пробовать что-то новое. Давай передохнем? Продвинемся вперед. — Мы сможем во много раз увеличить нашу скорость и выбраться не через месяц, а пару недель! Если лететь на мече, выжигая нежить нашей слитой ци… — Вэй Ин, послушай, — вздохнул Цзысюань, — это прекрасная новость и мы обязательно потренируемся сливать свою ци, но не сегодня. Неделя боев без перерыва… Нам нужно передохнуть. Крепче вцепился в ханьфу Тяньчжан, что-то невнятно бормоча. Наверное Лиу прав, нам всем надо отдохнуть, насколько это конечно возможно здесь… Вэй Ин кивнул, показывая, что услышал и согласен. Цзысюань в ответ улыбнулся, касаясь теплыми пальцами его ладони. Взмахом руки Усяня указывает направление, и юноши медленно бредут, стараясь запечатлеть зеленую траву под ногами да яркие цветы. Они ни о чем не говорили, наслаждаясь уютной тишиной. «Может я еще смогу вернуться домой. — улыбался своим мыслям Ин-эр. Может даже не один…» Путь проделанный по поляне, если так можно назвать неожиданно очищенную территорию, скорее легкая прогулка. Остановились на обед они у самой границы, любуясь поляной. Вряд ли им еще удастся увидеть такую красоту в пределах Луаньцзан. Но сразу отправиться дальше не получилось: Тяньчжан проснулся и решил, что просто обязан нагуляться среди цветов. Его даже потеряли немного. Ярким пятном выделявшийся среди мертвой земли, на поляне заметить его оказалось сложно. Малыш еще и не отзывался, решив сыграть в прятки. Сяоши смеха и веселья очень не хватало все эти дни. Нашли малыша по шевелению «кочки»: Тяньчжан утомился и задремал. По крайне мере издалека он выглядел именно как холмик. Привычным жестом усадив его на плечо, юноши направились дальше. От высохшего дерева убегать пришлось долго. Мелкие птицы с людскими чертами морды и цепкими пальцами преследовали их больше сяоши. Верткие твари никак не желали сгорать! Пришлось спасаться бегством. * К счастью преследовали они не долго. Должно быть прогоняли со своей территории. Время приближалось к ночи, а места для ночлега заклинатели так и не нашли. Открытая со всех сторон поляна конечно не самое лучшее место… В этот раз Тяньчжан просыпаться отказался, решив пропустить ужин. Его положили ближе к краю барьера, закрыв отдельным щитом. Щеки полыхали огнем — Усянь прекрасно знал, зачем Цзысюань так старается. За день они совсем забыли о спящей на руке Лиу змее, вспомнив о ней только когда та недовольно зашипела, уползая в ворох ханьфу. Медленный нежный поцелуй как обещание долгой ночи блаженства. Легкие чуть жгло — пришлось отстраниться. Вэй Ин сглатывает рассматривая расслаблено лежащего Лиу. До невозможного прекрасен. Пощекотать дыханием подставленную для ласк шею, вдыхая еле уловимый аромат неизвестного масла. И когда он успевает следить за собой? Точно Павлинчик… Попросить его научить этому заклинанию?.. — Ты уснул? — буркнул Цзысюань. Вэй Ин отбросил мысль, прикусывая кадык. Это подождет Любовник шумно выдыхает, царапая плечи. Вспоминая прошлую ночь Усянь с трудом отпускает контроль над ци, позволяя легко течь вокруг, лаская мелкие меридианы Лиу через невесомые поглаживание. Тот тихо стонет в ответ, выгибаясь навстречу. Взгляд цепляется за узор на груди. Как только раньше его не заметил? На легкий поцелуй в центр рисунка Лиу бормочет что-то невнятное. Кажется тут очень чувствительная кожа. Только доведя Цзысюаня до громких стонов, он опустился ниже, оставляя узор в покое. Лиу заерзал, призывая ускориться. Мысленно поблагодарив Не-сюна за сборники, Вэй Ин прошептал нужное заклинание. Громкие несдержанные стоны Лиу, решившего должно быть расцарапать спину до крови за промедление, его лицо, выражающее высшую степень наслаждения. Вэй Ин зарычал, ускоряясь. Щедро льющаяся ци Лиу, в ответ на его собственную легко текущую по чужим меридианам подтолкнули за грань. Цзысюань тяжело дышал, укладываясь на Вэй Ина. Чуть запульсировали меридианы от волны молний. Неприятное ощущение липкости тут же прошло. Наверное, заклинание Цзысюаня… — Давно грудь раскрасил себе? — спросил Вэй Ин, перебирая немного спутанные волосы Лиу. — О чем ты? — О половинке Янь на твоей груди, — нахмурился Усянь. — Все еще не понимаю. — пробормотал Лиу, — Я ничего не делал точно. Не обнаружив рисунка при повторном осмотре, Вэй Ин решил перевести тему, списывая все на игру света и теней. Спать еще не хотелось. — Может хватит звать меня Усянем? — шепнул тот на удачно подставленное ушко, прикусывая мочку, — Не так уж сложно звать меня Ин-эр… — Почему это ощущается так правильно? — задумчиво пробормотал Лиу, сделав вид, что не услышал просьбу Усяня, вырисовывая одному ему понятные узоры на чужой груди. — Когда твоя темная ци тесно переплетается с моей светлой в самом ядре?.. — Я не знаю ответ на этот вопрос, мой дорогой А-Лиу, — мягко прошептал Ин-эр, — но я тоже чувствую все происходящее до дрожи правильным. Словно только сейчас все встало на свои места… — Конечно на свои, ты же наконец… — Наконец, — заставляя смотреть ему в глаза. — И давно ты мечтаешь обо мне? — Кто знает… — задумчиво прошептал Цзысюань. — Нарываешься? — грудным баритоном со сводящей с ума хрипотцой прошептал он в чувствительное ушко. — Какой же ты ненасытный… — Может быть, — дрожа от возбуждения ответил Цзысюань. Ну ничего не может с собой поделать, особенно когда любимый ведет себя так… — Пожалуйста, Вэй Ин… А тот игнорируя мольбу продолжил ласкать по красневшие уши. Лизнул мочку, прикусил, пуская сладкую дрожь по телу любимого. Оглаживающие бока руки замерли на пояснице, а после легкая волна ци пробежала от них по всем меридианам, скорее дразня, чем лаская. И А-Лиу сдался… — Ин-эр, умоляю… Довольный покорностью Усянь не стал мучить любимого, легко входя в расслабленную дырочку. Бьющий точно по простате член внутри, ласкающие самые чувствительные точки руки, ци любимого, сливаясь с его собственной, стократ усиливало удовольствие… Много, слишком много… Цзысюань забился в родных руках, падая вниз, а может взлетая к звездам. За первым оргазмом последовал второй, а потом еще один. И только мао спустя задрожал Ин-эр. А-Лиу тяжело дышал, прижимаясь к любимому. Этот раз его абсолютно вымотал… — У нас остались ещё те шипастые фрукты? — поинтересовался Птенчик, чувствуя легкий голод. — Кажется да, — урвав еще один поцелуй, — лежи, я сейчас достану. Пока ходил за фруктами, Усянь перенес Тяньчжаня обратно. После позднего перекуса утомленные юноши быстро заснули, не забыв на сей раз одеться. Малыш и Лиу щекотали дыханием шею. Сегодня тучи не закрывали неба, кровавая луна освещала проклятую долину. Темная ци усиленная ее сиянием старалась проломить барьер юношей. Маленькая змейка на это недовольно зашипела, заползая на своего хозяина. Рядом со светлой ци ей было гораздо теплее и спокойнее. Первым на удивление проснулся Тяньчжан. Потерев глазки кулачками, он стал прыгать, пытаясь разбудить остальных. Вэй Ин недовольно нахмурился, спросонья глядя на улыбчивого малютку. — Тяньчжан, — вздохнул он, осторожно тормоша Лиу, — доброе утро. — Доброе, — пробормотал Цзысюань, рассматривая Усяня. — Семнадцать дней. Лиу потянулся, клюнул Вэй Ина куда-то в подбородок и поднялся. Тяньчжан тем временем решил покататься на ханьфу. Звонко смеясь, он рассказывал как играл в догонялки с братьями на ветвях мамы. Какой же он чудесный малыш! Не замолк Тяньчжан и за завтраком. Вцепившись пальчиками в ломтик фрукта он продолжал рассказывать… Юноши внимательно слушали малыша, улыбаясь ему и переспрашивая иногда. Тяньчжан от этого буквально светился. Правда немного порезвившись после завтрака, он заснул, привычно цепляясь за ханьфу Вэй Ина. Заклинание может придумать, чтобы Тяньчдань точно не упал? — Сверишь дорогу? — поинтересовался Цзысюань, отвлекая от очередной идеи. Вэй Ин кивнул, перестраивая зрение на потоки ци. Черно-алые сияющие реки энергии… Он чуть повернул голову, замирая в восторге. Лиу выглядил божеством: солнечным цветом сияла его ци, да разноцветные пятна звезд переливались… Оторвать взгляд оказалось невозможно. Он смотрел и не мог налюбоваться. Только, что это за полоска переливающейся радуги? Вэй Ин осторожно подошел ближе, все же ходить так он не научился, да и не пытался. Проведя рукой вдоль разноцветного пятна, он почувствовал под пальцами мелкие чешуйки. Но змеи не могут так выглядить! Их ци холодного синего! Разве что в одной маминой сказке… Про любимицу одного заклинателя, змейку словно сотканную из ци. Любопытную, умную… И кажется она могла впитывать ци да делиться ей с хозяином. Столько лет прошло с тех пор как он в последний раз. Неужели Луаньцзан та самая долина из сказок? Тогда понятно почему змеи становились монстрами! Ци природы тут отравлена, впитывая ее они теряли свою светлую, умирали, воскресая темными тварями. Вэй Ин стал озираться, надеясь рассмотреть какой была Луаньцзан раньше. И правда видел! В контурах ци еще сохранились былые пейзажи. Горящее огнем гнездо фениксов, радугой горящая гора от сотни дорожек оставленных змеями, песни дриад средь лесов, стайки фей, домики в лотосах озер… Лишь кровавые контуры былых красот. Каким чудовищем надо быть, чтобы разрушить это? Если бы только можно было обратить время вспять и спасти здешний орден… Среди мертвецов и монстров других орденов, эта долина когда-то была ожившей сказкой! Лиу должен это увидеть! — Хорошо что мы не прогнали ее, — поворачивается к нему Вэй Ин, переводя глаза на обычное зрение. — Это же Цзинли Шанди! — Ты шутишь? — выгибает бровь Цзысюань, — Обычная змея с виду, да и сказки все. — А ты проверь ее ци, — улыбнулся Усянь.***
Он хмыкает, но все же мягко гладит, чувствуя не холод, а мягкое тепло. Лиу внимательно осматривает змейку, а та будто понимая, передала часть своей ци. Цзысюань передал свою закрепляя связь, на плече появляется пару крошечных чешуек, и Хайцзы Ян, как решил Лиу назвать змею, переходит в состояние покоя, сливаясь с хозяином. Цзысюань улыбнулся, чувствуя тепло внутри, только глаза заболели. Привычно направив к ним ци, чтобы унять боль, он ахнул. Очертания вещей пропали… — Так выглядит ци… — тихо прошептал Усянь, чуть посмеиваясь с ошарашенного лица Лиу. Так ты видишь мир сверяясь с направлением? Цзысюань всегда любил ночь… Оторвать взгляд от Вэй Ина было невозможно, ци сияла мериалами звезд среди тьмы. Зрение быстро вернулось к привычному, а Лиу так и стоял. Усянь понимающе улыбался, помня наверное о своих чувствах когда впервые увидел ци.***
Тяньчжан спящий на плече перевернулся, грозясь свалиться. Точно нужно заклинание! Я же могу и не успеть поймать его. — Попробуем сливать ци? — предложил Вэй Ин, — Сейчас тебе должно быть проще… — Хорошо, — отозвался Цзинь. Удобно устроившись: кто на земле, а кто на теплых коленках, юноши стали пробовать. Усянь предложил соединить небольшие сферы из ци. Но обе или с громким хлопком взрывались, не смешивались, поглощая друг друга. Цзысюань недовольно фыркал. И только когда Вэй Ин предложил создавать шары вместе дело сдвинулось с мертвой точки. Чередующиеся светлые и темные полосы ци в шаре конечно не идеал, но лучше чем было. Полет сферы до ближайшего дерева окончился тем же взрывом, без всякого очищения. — Работать еще долго… — пробормотал Лиу. — Зато у нас новое оружие, — натянуто улыбнулся Усянь, — думаю на сегодня стоит закончить. Цзысюань кивнул, укладывая голову на грудь Вэй Ина. Тот улыбнулся, поглаживая спину и перебирая волосы. А уж когда зевнул просыпаясь Тяньчжан… Малыш хоть и устал очень быстро, добрый бао наигравшись с юношами. На сей раз заклинатели не шли, решив полететь на мечах. Это конечно сильно истощит запас ци, но гораздо быстрее. Вэй Ин невольно подумал, что так нужно было поступить с самого начала. Под ногами проноситься черно-серая земля, бело-алые останки людей в рваных лохмотьях… Пару сяоши спустя юноши сильно устали. Привал устроили на небольшой поляне. Только пообедать спокойно не дали: довольно большая группа мертвецов стала приближаться к юношам. — Попробуем? — приподнял брови Усянь. — Давай, — фыркнул Цзысюань. Сфера в этот раз создавалась сложнее, но это и не удивительно: оба потратили много ци. Бело-черный шар летит к тварям. Глухой хлопок раздался в тот же миг. Завоняло гнилой плотью от разлетевшихся ошметками мертвецов. Немного отдохнув, и наконец пообедав, юноши снова поднялись в воздух. Мечи стали очень прозрачными от недостатка ци… По дороге вновь проснулся Тяньчжан. Лететь на скорости ему очень понравилось. Малыш звонко смеялся. В полете он перекусил, так как в обед его разбудить не смогли, да и не сильно хотели. Пусть отдыхает! Естественно такой темп не мог не оставить последствий. Заклинатели к концу дня устали настолько, что сил хватило только упасть на землю, и уснуть в обнимку, не забыв впрочем перед этим поесть. Хайцзы Ян ненадолго выползла наружу. Прошипев что-то о глупых людях она поставила барьер похожий тот, что спутник хозяина наводил сам. И заснула, окружив кольцами малыша, чтобы не замерз. Усянь удивился заметив сияние барьера утром, хотя точно помнил, что ничего не успел сделать. От него чувствовалась светлая ци. Наверное Цзысюань… Который еще сонно крепче жался к Вэй Ину, получая в ответ легкий поцелуй в макушку. Лиу приоткрыл еще мутные глазки да щурился от слишком яркого света барьера. Ин-эр просто не смог сдержать смешок. Таким забавным и милым выглядел Цзысюань. — Восемнадцать, — улыбнулся Лиу, поднимаясь с большой неохотой. — Сегодня идем пешком, — потянулся Усянь, — недалеко логово монстра. — Как ты понимаешь это? — Искривления потоков ци… Цзысюань кивнул, поглядывая на Хайцзы Ян. Решил посмотреть сам, должно быть. Малыша никто не стал будить. Они медленно шли, уставшие после вчерашнего. Радовало только, что это сократило дня три-четыре пути. Цзысюань слабо улыбался, глядя на Вэй Ина, получая в ответ невесомые поцелуи. Соня Тяньчжан проснулся только к обеду, требуя внимания. Позним вечером они остановились у огромной территории, усыпанной чем-то белым. На снег не было похоже, слишком плотное и совсем не холодное. К сожалению понять, что это удалось довольно быстро, когда Цзысюань споткнулся о кость. Неужели все владения монстра сплошь усеяны останками несчастных жертв? Соваться к нему на ночь глядя никто не решился. А Тяньчжаню понравилось играть с мелкими костями. Малыш даже попросил сделать из нескольких ему зверей. Конечно игрушки из костей не лучшее решение, но порадовать Тяньчжаня хоть немного хотелось. Вдвоем они очистили от тьмы чьи-то останки, а ци помогла придать им форму дракончика и волчонка. Малыш приобнял юношей насколько хватило длины ручек. За игрой он быстро уснул, обняв зверюшек. Хайцзы Ян кажется привычно свернулась вокруг него. Лиу сверкнул глазами, усаживаясь на бедра Усяня. Вэй Ин в ответ улыбнулся, придерживая любовника за талию. Невесомые поцелуи быстро переросли в страстные. Заснули они не скоро… Стучание друг о друга мелких костей не лучшее начало дня. Вэй Ин нахмурился, стараясь поймать убегающий как юркая лисица сон. К сожалению, безуспешно. С трудом разлепив веки он поднялся, стараясь не потревожить Лиу с малышом. Что-то прошипела змейка, поворачивая голову в другую сторону. Усянь попытался определить направление, только кости не земля. Карта логова монстра складывалась с трудом и явно большими огрехами. — Девятнадцать… — отвлек проснувшийся Цзысюань. — Ты рано встал сегодня… — Да, — вздохнул Вэй Ин, вспоминая Облачные глубины, — не думал, что когда-то буду следовать режиму Гусу. — Может это из-за тьмы? — Усянь выгнул в ответ бровь, — В тебе тьма и вокруг она сильнее ночью. Может ее активность связана с твоим новым режимом? — Надо проверить… Вскоре проснулся Тяньчжан, забавно потирая глазки. После привычного завтрака юноши с малюткой двинулись в путь. Трущиеся друг о друга при ходьбе кости царапали уши гораздо сильнее шумных мертвецов. Только этот звук чем-то отдаленно напоминал скрип досок родной Пристани. От этого вязкий ком собирался внутри словно застоявшаяся кровь при ранении. Хотелось чем-то запить горечь во рту, только вода не помогала. И применить огонь тоже хотелось, но в окружении стольких костей, загоревшийся от пламя из ци как сухая трава в жаркий день, слишком рискованно. А обходить было бы слишком долго: неизвестно как долго будет гореть. Неподалеку зашелестела костная пыль. Заклинатели напряглись, создавая мечи. И не напрасно. Нечто бело-красное бросилось на юношей. Усянь с трудом отбил удар. Послышался рык. Новое нападение — выпад Цзысюаня. Тварь не желала отступать, повторяя атаки раз за разом. Для хозяина этих земель монстр слишком мал и неопытен. Зверь погубивший стольких людей не может подставлять каждый раз уязвимые места. Хотя в выносливости ему не откажешь. — Детеныш, — решил Усянь, нанося решающий удар. — Его мамаша будет очень зла… — заметил Цзысюань, очищая одежду. — Не в первой. — отозвался Вэй Ин. И снова заскрипела под ногами косная пыль, пока Усянь не остановил всех. Приближалась ночь — идти в логово монстра безумие. Расправу над тварью отложили на следующий день. Усянь зевнул, придерживая малютку, решившего хорошенько отоспаться весь день. Цзысюань уложил голову на его грудь, быстро засыпая. Малютка Тяньчжан давно уснул, тоже используя Вэй Ина как теплую подушку. Усянь зевнул, представляя, что тихий шелест и плеск — это листья лотоса. Во сне ему улыбались дядя Цзян и мадам Юй, проскальзывая ручейками слез. Дыхание Лиу щекотало шею Вэй Ина. Улеглась темная ци, сворачиваясь покорным клубком. Да, Цзысюань был прав, новый режим действительно зависел от темной ци. Усянь не стал задумываться как поведет себя вдали от Луаньцзан. Хоть отмахнуться от нее оказалось сложнее, чем от озерных комаров. Когда поднялись остальные, он успел размяться. Вэй Ин улыбнулся, даря Лиу нежный поцелуй. Тяньчжан спокойно уселся, не без помощи Усяня, на плечо и стал тихонечко играть. — Двадцать, — быстро клюнул Лиу куда-то в щеку, — Далеко нам идти? — Монстра нужно выманить сюда, — покачал в ответ головой, — Дальше сильно искривляются и путаются потоки ци, мы заблудимся. — И как ты предлагаешь нам вытащить хозяина земель из уютного дома? — Если бы я знал… — выдохнул Вэй Ин. — Он тишину любит, — помог Тяньчжан, — может пошуметь? Усянь осторожно обнял малыша, поблагодарив за прекрасную идею, отчего тот солнечно заулыбался. Юноши старались идти как можно тише, насколько это возможно. Разве сложно создать много шума, если под ногами только кости? От резких прыжков и топанья они терлись и бились друг о друга. Долго ждать рассерженную тварь не прошлось. Она выскочила, набрасываясь со спины на Цзысюаня. И отскочила, отброшенная Хайцзы Ян, о которой Усянь успел позабыть. Сверкнули в руках клинки. Зверь прыгнул уже на Вэй Ина. Перекат. Пылью рассыпаются кости в месте удара твари. Меч Цзысюаня лишь срезает часть шерсти. Монстр рычит, бросаясь в новую атаку. Лиу с трудом укорачивается. Удар со спины, и тварь оборачивается на Усяня. Прыжок — Суйбянь легко режет плоть. Полный боль скулеж — Суйхуа врезается в позвоночник монстра. Зверь прыгает, а нога Цзысюаня застряла меж костей. Меч Вэй Ина пронзил сердце монстра. Вязкая черная жижа стекает из ран твари. Лиу благодарно улыбается, тут же скривившись должно быть из-за липкой одежды. Усянь помогает ему привести себя в порядок, запомнив наконец очищающее заклинание. Всего на мао тело монстра померещилось Вэй Ину белым драконом. Сомнения в природе здешних тварей у него пропали давно. Внутри словно водный гуль мутил озерную гладь, путал стебли лотосов от понимания сколько жизней загублено черной завистью. Цзысюань обнял его, сцеловывал дорожки слез. Тяньчжан положил крошечные ладошки на щеку. Вэй Ин прижал их крепче, тихо шепча «за что?» В ответ лишь ветер зашелестел костной пылью, показавшийся детским плачем, женским криком, да хрипом умирающих за близких защитников долины. Они тихо брели по чьим-то костям, не желая нарушать тишину. В шуршании косной пыли слышались мольбы о покое. Усянь сжимает губы, заставляя себя делать очередной шаг. Если внутренние барьеры восстановлены, почему так оглушительно кричат давно погибшие? Или это просто мерещится? И все же хоть попытаться помочь можно? Вэй Ин решает сжечь огромное кладбище. Просьбы стихли, стоило выйти за пределы логова зверя. Усянь оборачивается, пытаясь высмотреть хоть призрачный образ погибших. Тяньчжан чуть дергает за волосы, вырывая из бездонного омута мыслей. Ци легко срывается с рук, зажигая кости так же легко как мелкий хворост. Дым от огромного костра обнимает Вэй Ина, безмолвно благодаря, да взмывает выше. Мириады огоньков наконец покидают бренную землю, отправляясь на перерождение. Лиу обнимает со спины, предлагая заночевать прямо тут. Вэй Ин кивает, накрывая родные руки на талии. Тяньчжан гладит игрушки, бросая гореть к остальным костям и вопросительно смотрит, уточняя «правильно?» Юноши гладят малыша в ответ. Этой ночью они спали тесно прижимаясь друг к другу, все трое. Вернее уже четверо: Хайцзы Ян не стала выползать наружу, предпочла греться около золотого ядра хозяина. Всю ночь их согревало тепло друг друга и жар костра. Кости все еще ярко горели, когда ци утром улеглась и юноши проснулись. Цзысюань никак не хотел вставать, не пуская и Усяня. Еще сонные они лениво целовались, радостно улыбаясь. Хайцзы Ян выползла только на фэнь, должно быть напоминая о себе. А соня Тяньчжан проснулся только когда юноши наконец встали. — Двадцать один, — улыбнулся Тяньчжан. — Да? Они кивнули ему, чуть посмеиваясь. Их путь лежал через пустынную местность, единственными хранителями которой были только мертвецы да мелкая живность. И малыш решил скрасить дорогу предлагая поиграть в догонялки. Вэй Ин повернул голову к Лиу, обнаруживая его в паре метров впереди. — Все равно это тебе не поможет, — крикнул Усянь. — Еще посмотрим, — отозвался Цзысюань. — Быстрее, папа — смеялся сидящий на плече Тяньчжан. — Обгони его! Ярким солнечным светом выглядел Лиу, оборачиваясь, чтобы подразнить. Вэй Ин понятья не имел, как мог считать озорного и нежного Птенчика напыщенным павлином. «Где вообще были мои глаза? — поражался он, всматриваясь в подрагивающую от смеха фигуру. — Он же такой…» Послышался легкий шелест, и ещё запах… Казалось забытая среди местного смрада лесная свежесть. Усянь встал рядом с остановившимся Цзысюанем. Не видно ни одного дерева, как нет их и среди течения ци. Иллюзия? Вэй Ин взглянул на Лиу, вспоминая кошмары того дерева. Оба переглянулись. Вэй Ин осторожно пошел вперед, натыкаясь фэнь спустя на барьер. Отчего тот защищал не понятно: руки спокойно проходили сквозь. «Ловушка, — решил Усянь, пуская по барьеру слабый поток ци, — и слишком большая, чтобы обходить». — Придется идти, — вынес вердикт он. Тело будто омыло теплой озерной водой. Картина изнутри оказалась слишком похожа на знакомый лес, с одной разницей — испуганно жались друг к другу красавицы… Дриады? Юноши не стали убирать меч, помня искусную маскировку местных деревьев. Милые девы вполне могут оказаться иллюзией. Малютка Тяньчжан дернул Усяня за волосы, привлекая внимание. — Они хорошие, — тихо, чтобы другие не услышали прошептал он. Глаза Вэй Ина привычно заволокло ци. Ландшафт его не сильно волновал, он всматривался в юных дев. Чистые и светлые оттенки убедили юношу, что дриады не иллюзия и не монстры. Только как они уцелели, учитывая изменения в их сестрах и братьях? Усянь кивнул Цзысюаню. Свет от мечей потух. Отмерли и сами девы. — Вы вернулись, Глава ордена! — просияла одна из них, кланяясь почти до земли. — Луаньцзан снова прекрасна? — Вы меня с кем-то перепутали… — глаза Усяня скачут из стороны в сторону. Он абсолютно ничего не понимает. — Помолчала бы, сестрица, — шикнула другая, — сколько лет прошло с тех пор?! Это не наш глава, но точно его потомок. Как ваше имя, господин? — Вэй Ин, — заторможено отозвался он. — Вы должно быть проделали долгий путь, пойдемте, — поклонилась первая. Зелень травы под ногами так непривычна после темноты да пустоты. Песня ветра, танцующего меж листьев… Усянь внимательно рассматривает каждую мелочь, выслушивается в шелест трав да стрекот кузнечиков. «Неужели так выглядела раньше вся Луаньцзан?» — читается во взгляде Цзысюаня. Ответа он не ждет… Нос щекочет аромат цветов, разноцветными пятнами разбросанных по дорожкам. — Мы тут останемся подольше? — тянет за прядь волос Тяньчжан. — Пожалуйста, папа. — Нам нужно спешить, — вздыхает Цзысюань, замечая расстроенное личико малыша, — но думаю мы можем ненадолго задержаться… Тяньчжан в ответ улыбается, протягивая крошечные ручки к Лиу. Вэй Ину кажется, что так чувствовала себя шидзе, глядя на них с шиди. Взгляд невольно падает на слегка забытый браслет. Он прикрываеь веки, не зная имеет ли права смотреть на него. — Здесь вы можете отдохнуть, — прерывает мысли вторая дриада, — скоро будет готов обед. Оба благодарят деву. Они оказываются у небольшой беседки, вместо резных стен окружённой опущенными до пола цветущими ветвями. Причудливой формы лавочка, отдалено напоминающая огромный цветок отдает легким ароматом чего-то уютного. На ощупь это действительно оказывается цветок: прочный, но мягкий. Лиу кладет голову на плечо, ловя мягкую улыбку Вэй Ина, ставшего перебирать шелковистые благодаря заклинанию пряди. А Тяньчжан жался ближе к обоим, хватая крошечными пальчиками волосы родителей. Дриада неловко мнется у беседки, не желая нарушать идиллию. Тишина явно давит на нее по дороге, но та стойко молчит, не желая тревожить. За это юноши ей благодарны. Особенно решивший подурачиться Лиу, заплетающий непослушные волосы Усяня в косу. Какое же это наслаждение поесть наконец не надоевшие фрукты. И пусть еда не многим лучше кухни Гусу. Юноши улыбались, благодаря дриад. Уже знакомые им две девы отвели юношей к старейшине, что уже сливается с природой, обращаясь древом. Она скрипела ветвями, рассказывая не историю былых времен, как думали юноши. Она поведала о жертве погибающих хранителей Луаньцзан, переместивших наследника ордена с кормилицей так далеко как смогли. Ее мутно-зеленые глаза внимательно смотрели на Усяня. — Ты не просто похож на него, — молвила она, касаясь волос тонкими веточками с листьям, — у вас схожие ци. Несколько листиков легли на губы юношей, призывая к тишине. Она еле заметно качнула головой, не желая выслушивать аргументы против. — Ты поймешь это скоро, оба поймете. — Тяньчжан спрятался среди волос Лиу, замечая на себе ее пристальный взгляд, — Детям на войне не место и среди монстров тоже, но без него вы не справитесь. — она протянула малышу крохотную игрушечную сову, — Постарайся не лезть под руки, когти и мечи хорошо? Им позволили переночевать внутри. Девы очень хотели увести Тяньчжаня ночевать в другое место. Малыш конечно же испугался, цепляясь всем, чем только можно за ханьфу и волосы родителей. Да и сами Усянь с Цзысюанем прижали его крепче, отказываясь отдавать малознакомым девам. Хайцзы Ян зашипела вслед уходящим дриадам, уползая сторожить сон Тяньчжан. Вскоре вокруг него еле заметно замерцал барьер, полностью отделивший малыша. Лиу же хитро улыбнулся, садясь на колени Вэй Ина, впился в губы. Усянь совсем не ожидал такого напора, но с удовольствием поддался. Цзысюань повалил любовника на пол принимаясь вылизывать шейку. Пальцы быстро развязали пояс ханьфу, обнажая грудь. Вэй Ин простонал, не успевая за Лиу. Краем сознания он отмечал влажные губы вокруг своих сосков, поблескивающие в лунном свете капли пота на теле Цзысюаня. Запрокинутую им голову, когда особо удачно насадился на член. И его довольную улыбку, когда набросив на них обоих нижние одежды он уложил голову на грудь Усяня, быстро засыпая. Тяньчжаня, крепко спавшего под защитным от недетских картин барьером, конечно же перенесли вместе со змейкой под теплый бок Лиу. Видеть с утра зеленую листву и слышать шелест травы так непривычно. Усянь слишком привык к безжизненным пустошам Луаньцзан. Стрекотание кузнечиков и пение птиц казались галлюцинацией. Оказывается на Луаньцзан может быть теплее. Ин-эр замечает это только сейчас, не ощущая привычной прохлады. Нос щекочет запах мелких цветов, который много приятнее вони от гнилой плоти. Он зарылся носом в волосы крепко спящего Лиу, вдыхая неизвестно как сохранившийся запах пионов, которым наверное пропах весь Ланьлин. Этот аромат бесспорный победитель. Сколько раз бесил Усяня один вид сияния средь снегов на желтом ханьфу? А теперь он мягко улыбается рассматривая каждую черточку мирно спящего наследника Ланьлин. Лиу что-то пробормотал, целуя попавшиеся пальцы Вэй Ина. Тот засмеялся, касаясь губами чужой макушки. Мутные ото сна медовые глазки медленно открылись. Недовольно шикнула Хайцзы Ян, которую стал тискать просыпающийся Тяньчжан. Цзысюань быстро чмокнул Усяня, осторожно поднимаясь. Юноши едва успели привести себя в порядок, как из-за листвы показались дриады, приглашающие позавтракать. На тарелке из плотного листа дерева, лежали овощи с мясом. Тушенные. Оба сглотнули вязкую слюну, вдыхая божественный аромат настоящей еды. Вэй Ин довольно жмурился, закидывая в рот очередной кусочек. Вкус оказался еще лучше: нежные с остринкой овощи и сочное мясо, похожее на кроличье. Жаль облизывать пальцы нельзя: они все же в гостях. Доевший Тяньчжан дергал Усяня за рукав, спрашивая можно ли забрать побольше «вкусного». Вэй Ин покраснел, не зная что ответить. Ситуацию разрешили дриады, рассказывая, что у самих не было с собой даже треснутой миски, когда напали другие ордена. Они показали как научились воздействием ци готовить овощи без посуды. Юноши не знали, как выразить хоть толику из гаммы промелькнувших эмоций, как отблагодарить милых дев, подарившим юношам немного разнообразия в еде. Дриады улыбались, провожая гостей до границ своей территории. Оставлять шелест листьев, аромат ярких цветов да зелень травы за спиной не хотелось, но желание вернуться домой было сильнее. Они обернулись, мысленно прощаясь с дриадами, и покинули границы барьера, вновь на мао чувствуя влажность озерных вод. Черная пустошь после ярких красок сильно напоминала пепел, оставшийся от родной Пристани. Цзысюань взял его за руку, крепко сжимая. Тепло знакомых рук вернуло Вэй Ина в реальность. Он легко коснулся губами щеки Лиу, благодаря за поддержку. Дальше пошло веселее, особенно когда Тяньчжаню надоело просто сидеть на плече. Цзысюань с Усянем с удовольствием рассказывали любопытному малышу о мире за пределами Луаньцзан и своих приключениях. — Папа, — потянул за прядь волос Тяньчжан, — нам в другую сторону. — Нет, — покачал головой Цзысюань, успевая ответить раньше, — мы идем правильно. — Но центр там! — Малыш, — мягко улыбнулся Усянь, — мы идем к границам. — А как же очистить Луаньцзан? — его увлажнившиеся глазки смотрели недоуменно. — Папа, вы же не оставите все?.. — Тяньчжан, — вздохнул Вэй Ин, не представляя как объяснить все. — Там нас ждут семьи… Малыш крепко вцепился пальчиками в волосы Усяня, еле слышно всхлипывая. Вэй Ин сжал губы, не представляя что делать. Цзян Чен плакал на его памяти очень редко, и ему никогда не удавалось успокоить шиди. Он осторожно пересадил Тяньчжаня на ладонь, не пытаясь освободить волосы — бесполезно. Красненькие глазки, блажные от слез, заставляли почувствовать себя монстром похуже Вэнь Чао. Вэй Ин самыми кончиками пальцев стер влажные дорожки с личика, погладил по голове, стараясь не спутать белесые пряди волос. Помогло не надолго. Малыш чуть затих, но стоило Цзысюаню подойти ближе, заплакал снова. — Может хоть извинишься? — бросил Усянь, — Не видишь как он из-за тебя ревет? — В одиночку сложно управиться? — не остался в долгу Лиу, — Да и откуда мне знать было как с детьми говорить? — Действительно, бастрадов же не пускают в Ланьлин, — без задней мысли заметил Усянь. Он отвернулся, понимая, что требовать от Птенчика хороший отношений с детьми не стоило. Мягкой улыбкой и поглаживаниями он сумел успокоить Тяньчжаня. Занятый малышом, он не обратил никакого внимания на Цзысюаня.***
Бастард… Слово обожгло сильнее сычуаньского перца, столь любимого Ин-эром. Вспомнились крики мамы, отстраненный тон отца, собственный еще детский плач… А он ведь всегда хотел диди или мэймэй. Лиу прикрыл глаза, отворачиваясь. Отцу не было интересно ничего, кроме развлечений. А мать бредила только своей подругой. Слюна при очередном глотке отдала горечью. Он повернулся, замечая как Ин-эр успокаивает Тяньчжаня, как тот улыбается, прекращая лить слезы, и понимал, что не сможет так. Очень хочет, но… Перед закрытыми глазами стояла позолота Башни, в отражении которой он мельком видел въевшиеся в память лица бастардов отца… Своих братьев или сестер… Лиу часто оборачивался, разглядывая в зеркале не себя, как наверное казалось со стороны, а призрачные силуэты. За его спиной никогда не стояло никого. Тихий робкий смешок Тяньчжаня в ответ на реплику Ин-эра ударил по ушам колокольчиком Юньмэнь. Только во много раз громче. А у него никогда не складывались отношения со сверстниками… В такие моменты он сжимал кулаки, злясь на мать, с которой еще мальчишкой брал пример. Бить колючими фразами в любой ситуации оказалось не лучшим решением, но… время давно было упущено. Бастард… Слышать это от первого человека, которому доверился было как родным Суйхуа по меридианам. Те пульсировали от слишком сильного потока ци. Он ведь и сам не отличается от бастрада, если посмотреть на отношение отца. Также не нужен… — Зачем ты вспомнил отца? — нахмурился Лиу, скрывая лицо за волосами. Взгляд Ин-эра окатил неожиданным снегопадом, слегка остужая пыл. Его расширенные глаза непонимающе смотрели на Цзысюаня. А он продолжил смотреть, не желая объяснять и в то же время надеялся на понимание. Просто… Чуть приподнять маску оказалось легко, а снять полностью, оставаясь беззащитным — сложно и страшно. Может я и ему не нужен? — А кто такие бастарды? — отвлек обоих юношей вопрос Тяньчжаня. Ин-эр чуть приоткрыл рот ответить, но тут же закрыл, расширяя глаза до размеров своего колокольчика. И опустил их, сжимая губы. Ци нагрелась в меридианах от злости. — Ты издеваешься? — Прости, — просипел в ответ Ин-эр, — я не подумал об этом. — Разве тебе нравилось, когда тебя звали бастардом главы Цзян? — Я слишком привык к шуму за спиной, — закусил губу тот, пожимая плечами, — чтобы обращать на это внимание. — Я так и не научился игнорировать… — еле слышно прошептал Лиу, чувствуя мягкое касание к плечам. Ин-эр обнял его, шепча что-то ставшим на ниже голосом. Слова разбегались муравьями, не желая вставать в предложения. Но это и не нужно было. Тепло объятий и легкое касание маленькими ладошками гораздо лучше. Может с ними позолоченная маска и не нужна? — Я всегда хотел диди… — решился прошептать Лиу. — А теперь у тебя сынок и я… Правда Тяньчжан милашка? Честно, его не должно было быть, но что-то пошло не так и я этому рада. Кто хочет узнать о малыше побольше?