***
- Отпусти… меня… - услышал вдруг человеческую речь Намджун: определенно человеческие слова, из широкой зубастой пасти с длинным раздвоенным языком. - Что? Ты… можешь говорить? Кто ты? Кто ты такой? - Отпусти! Дьярви извернулся и вырвался из хватки Намджуна - мигом встал на лапы и ощетинился, однако уходить почему-то не спешил. - Ты - не просто человек, верно? - Прошипел Дьярви. - Ты… Однако огромное и жестокое создание вдруг смолкло, странно пошатнулось - и повалилось на бок, упав на собственное крыло; стоявшие в десятке метров люди подпрыгнули в воздухе. Из груди черного чудовища торчал обломок чьего-то копья, а на снег медленно капали густые капли темной крови. - Ты ранен! - Намджун подбежал к монстру, вовсе его не страшась. - Постой... Твоя кровь… красная?.. Стало быть, ты человек? Отвечай же! Глаза Намджуна сверкнули лиловыми искрами - он захотел, чтобы Дьярви ответил ему, - и это желание тут же исполнилось. - Я был таким же, как и ты, - нехотя заговорил Дьярви, - но только я был первым. Никто не сказал мне, что делать. Никто не мог мне помочь научиться управлять своими «способностями»… - Он замолчал и поднял глаза на Намджуна. - И я стал творить зло. И это превратило меня в чудовище. «Дьярви» - это не имя. Это - «чудовище» на моем родном наречии. Мое настоящее имя - Юнги. По крайней мере, так звали меня когда-то. Помолчав, Намджун спросил: - Ты стал бессмертным?.. - Конечно нет, - усмехнулся Юнги, - я просто в какой-то момент... перестал существовать. Моя жизнь будто остановилась, - задумчиво нахмурился он, словно припоминая что-то, - я как будто был во сне все эти годы, пока мою жизнь проживал за меня кто-то другой… монстр, которым я стал. - И что же теперь? Ты умрешь? - Когда-нибудь, как и все мы, - ответил, ухмыльнувшись, Юнги. - А пока… Я буду жить свою жизнь, покуда у меня есть еще время. - Тебе нужна помощь, ты ранен… - Мне не помогут люди, если ты имеешь ввиду… - Нет, - мягко перебил его Намджун, - кажется, я знаю, кто может тебе помочь… И она тоже, не совсем человек. Дьярви нахмурил черные брови, и с недоверием посмотрел на Намджуна исподлобья. - Она… она может помочь тебе. Ее зовут Моргана. Будь здесь, я помогу тебе. Намджун поднялся на ноги, и сделал пару шагов в сторону - однако внезапно обернулся и спросил напоследок: - Ты можешь превратиться обратно в человека? Помедлив, Дьярви ответил: - Не знаю… Южане слишком долго заставляли меня оставаться чудовищем. Я давно человеком не был… Сейчас - точно нет, не смогу. - Ладно. Намджун направился к Моргане - к той, чья магия проникла в сердце каждого из отчаявшихся воинов; к той, чья кровь все же не будет пролита сегодня. К ведьме, что знает о Дьярви больше, чем он сам… но позабывшей все, в обмен на свой магический дар.***
В море пара прижавшихся друг к другу тел медленно опускается на дно, и мелкие пузырьки воздуха соскальзывают с их приоткрытых губ. Чонгук, что как беспомощное дитя держит Тэхёна за талию, - и Тэхён, что крепко сжимает руку Чонгука в своей, оперевшись лбом о его плечо. Вода все темнее, водоросли все гуще; свет меркнет с каждой секундой… И остается лишь одна, последняя, секунда для этих двоих. И эту последнюю свою секунду двое ненавидящих королей тратят на общее чувство - тратят ее на признание; сердце Тэхёна, наследного короля Северных Земель, хранителя Вековых Льдов и Хозяина Северного Моря, избавляется от осколков своей холодности - Тэхён признает, что не имеет права ненавидеть другого, не узнав… его… полюбив его. Чонгук, Хозяин Пламени и Подземных Теней, признает свою слабость - а этого не делал ни один из южной династии прежде… Лед оттаивает, а Пламя остывает. Холод перестает жалить своей острой болью, а огонь смягчается, превращаясь в мягкое и такое приятное тепло… И море окутывает потоком темных вод своих погибающих пленников, и, дрогнув, пальцы Тэхёна сжимаются вдруг чуть сильнее - лишь бы не отпускать того, встречи с кем ждал так долго. Чонгук чувствует это, и Чонгук… загорается снова. Вода вокруг них закручивается вихрем, и поднимает их выше - свет все ярче, а дно отдаляется; на поверхности воды брызгами взлетает взрыв - и две руки, одна белоснежная и тонкая, а другая - золотистая и загорелая, с черным узором до самых кончиков пальцев - обе выныривают над водой, и Чонгук с Тэхёном снова начинают дышать. Вместе. - Где… мы?.. Вокруг - вовсе не северные черные скалы и не белые снега. Вокруг - персиковые оттенки закатного неба, и покатые склоны, покрытые зелеными травами и мелкими луговыми цветами; море спокойное и теплое, не такое ледяное, и птицы весело щебечут где-то вдалеке… - О… я знаю, где мы… - Проговаривает медленно и удивленно Тэхён. - Мы… на той строне земли. - Что? О чем ты? - Чонгук знает, что такое «другая сторона земли». Там - вечный и сладкий покой, там любовь и нежность, там нет войн и нет боли… Там нет слез. Только счастье. - Ты знаешь, как нам выбраться отсюда?.. Тэхён отвечает, быстро обернувшись, шагая к берегу - и белоснежная рубашка липнет к его телу: - Знаю, - он улыбается, но спустя секунду продолжает шагать к суше, взбивая прибрежные воды в пену: - и я выведу нас… когда захочу. Возмущенные выкрики угроз вслед Тэхён даже не слышит, - улыбаясь, он выходит на песчаный берег и бессильно падает на теплый песок.***
И развеялись ядовитые тучи над королевством Чон Чонгука, и обрели холодные солнечные лучи над королевством Ким Тэхёна живое тепло - впервые за сотни тысяч лет. Огонь, за всю свою жизнь не нашедший утешения, получил долгожданную прохладу понимания; окаменевший горький лед начал таять и смягчаться, почувствовав чужое сердцебиение - впервые и вопреки. Намджун, потерявший свой дом и свое имя, обрел их снова, став наместником и Чонгука, и Тэхёна: - Просто принеси им мир… - сказала Моргана на прощание; И Намджун, вспомнивший наконец себя, помог Северу стать доверчивей - и отстроить все Ледяные Стены, что были разрушены; помог и Югу, излечивая раны и уродства, полученные от проклятой в ночи воды. Дьярви, позабывший свой дом и свое имя, позабывший, каково это - быть человеком, - медленно вспоминал все и учился всему заново, пока лесная ведьма ухаживала за ним; и однажды Юнги взлетел в небеса и расправил свои крылья, и ничего не стоило ему вернуть свое человеческое обличье.... А Моргана, искавшая покоя для своей затерянной в лесных кронах души, познала покой - и вспомнила вдруг, любуясь полетом исцелившегося Юнги, что… что видела уже его раньше. ...И свет золотой Залечит все шрамы, Оставленные темнотой. И ветер свободы Научит любить вновь Разбитое сердце.***