Я хотела было захлопнуть эту чертову дверь, но Чимин подоткнул ногу в проём, тем самым не давая мне её закрыть.
— Убери, — презрительно фыркнула я, — нам не о чем разговаривать.
— Веришь или нет, но есть о чём, — парень силой открыл дверь и навис надо мной, — можно войти?
Я слегка вздрогнула такой близости и это не ускользнуло от его внимания.
— Ты меня боишься? — на удивление, спросил он без привычной ему усмешки.
— А должна? — съязвила в ответ я.
Чимин окинул меня взглядом и сделал вид что ничего только что не произошло.
— Так я могу зайти? Обещаю, что мы просто поговорим.
Не знаю что внутри меня заставило это сделать, но я просто молча отошла в сторону, пропуская его внутрь.
Я захлопнула дверь и вернулась в гостиную. Чимин сидел, развалившись на диване, будто у себя дома.
Я тихо цокнула языком, и демонстративно прошла в глубь комнаты, где находилась кухня.
Не желая смотреть на этого человека, я отвернулась к шкафам делая вид, что мне очень нужен чай. Впрочем, чай с ромашкой в тройной дозе сейчас бы точно не был лишним.
— Я буду кофе, — нагло выкрикнул парень.
— Ещё чего, — недовольно сказала я, — что хотел? У меня нет столько лишнего времени, чтобы тратить его на такого как ты.
Чимин усмехнулся.
— Показываешь свои молочные зубки? — парень закинул ногу на ногу, — впрочем, неважно. Я пришёл сказать, что хочу общаться с сыном.
От сказанного я замешкалась и чуть не выронила из рук фарфоровую кружку, в которую собиралась налить чай.
— Ч-то, прости? — я медленно повернулась лицом к сидящему на диване Чимину. Он посмотрел на меня и натянул свою эгоистичную улыбку. — Какого ещё сына?
— Ну как тебе сказать, — он сделал вид, что задумался о чём-то, — который живёт в этом доме.
— Нет, — твёрдо сказала я.
— Да, — пререкнулся парень.
Я поставила злосчастную кружку на столешницу со звонким стуком и быстро подошла ко входной двери.
— Уходи, — я открыла её, впуская в дом свежий воздух, — сейчас же.
Но Чимин похоже даже и не думал: он сидел на диване, всё так же блаженно раскинувшись на нём.
— Мне повторить ещё раз? — уже более злобно сказала я, — или выгнать самой?
— Угомонись, — парень подошёл и захлопнул дверь прямо перед моим носом, — сядь и мы просто поговорим.
Я медленно вдохнула и так же медленно выдохнула, в попытках успокоиться.
Чимин не стал дожидаться моего ответа или какого-либо дальнейшего действия: он схватил меня за запястье руки, которая ранее держала дверную ручку.
— Послушай, я хочу сделать как лучше, — процедил парень.
— Ооо да! Действительно! — вспылила я, — ты всегда хочешь как лучше! Ну давай, скажи ещё что и жизнь ты мне испортил, потому что так лучше!
Чимин злобно оскалился и припечатал меня к стене.
— Замолчи! Ты ничего не знаешь!
— Дааа? Неужели! — я немного испугалась, но не подала виду, — Мне достаточно знать и того, что ребёнок, которого я хотела родить от любимого человека, родился от такого мудака как ты! И теперь ты приходишь и заявляешь, что хочешь общаться с сыном! Ты! Человек, который изнасиловал его мать в какой-то подворотне! Который сделал своё «грязное дело» и свалил хуй знает куда! И после этого ты говоришь, что я ничего не знаю?!
— Заткнись, сука! — Чимин ударил кулаком в стену рядом с моим лицом. Я вздрогнула, заметно испугавшись, парень же перевёл дыхание и продолжил в обычном тоне, — это было тогда. Сейчас всё иначе.
— Что иначе? — на этот раз аккуратно спросила я, чтобы не вывести его из себя ещё раз, — Чимин, — я медленно вздохнула, — я не верю в то, что люди меняются. Ты поступил некрасиво, я бы даже сказала аморально. И сейчас поступаешь так же. Ты даже не пытаешься доказать это «иначе» каким-то другим способом. Ты кричишь, машешь руками, всё так же причиняешь мне и физическую, и моральную боль.
— Я согласен с тобой, — спокойно ответил Пак, — люди не меняются, но мнение о человеке изменить возможно.
— Не в нашем случае. Ты уже раскрыл свою настоящую сущность. Всё, хватит. Давай разойдёмся как взрослые цивилизованные люди. У тебя своя жизнь, у меня своя.
— Хах, ты и правда наивная, — с этими словами парень поцеловал меня в губы с несвойственной нежностью. Я упёрлась руками ему в грудь и попыталась оттолкнуть, но, он прижался всем своим весом.
Я вытерпела этот короткий поцелуй и когда Чимин ослабил хватку, я ударила его в пах и убежала на второй этаж к ребёнку, заперев дверь в комнате Джинёна изнутри.
— Сучка ебаная! — послышалось по ту сторону. Что-то со звоном упало на пол и разбилось, — ну всё, ты доигралась!
А я стояла над кроваткой малыша и тихо плакала, чтобы он не проснулся. Сдерживала слёзы и всхлипы, но в душе меня бушевал целый вихрь эмоций.
Вспотевшими ладонями я начала лихорадочно искать телефон на детском столике. Когда же до меня дошло, что он всё время был у меня в кармане, я, дрожащими пальцами достала мобильный и медленно, но уверенно нажала на быстрый набор, на котором у меня находился номер мужа.
Шли бесконечные гудки. А я всё надеялась, что Чунмён непременно возьмёт трубку, но видимо не в этот раз:
«Абонент временно недоступен» — пронеслось на той стороне
провода.
Я нажимала снова и снова, ведь сейчас это была моя единственная надежда на спасение.
Но всё повторялось раз за разом: он не брал трубку.
Я сползла по стенке вниз и заплакала ещё сильнее. Я самолично впустила в дом монстра, который способен на всё что угодно.
Вдруг тишину прервал громкий стук в дверь. Это меня перепугало больше всего, ведь я не знала куда теперь идти, если нет другого выхода. Через окно? Второй этаж, не совсем высоко. Но я не могла оставить Джинёна здесь.
В этот самый момент, когда все мысли были исчерпаны, Чимин со всей силы сорвал дверь с петель. Моё сердце ушло в пятки, а малыш, который ранее беззаботно спал, сейчас громко плакал.
— Вот ты где, — басом проговорил парень. Я заметила, что из его, сжатой в кулак руки, сочиться струйками кровь, которая медленно, но верно капала на выбитую дверь. Страшное зрелище.
Не обращая на него никакого внимания, я бросилась успокаивать ребёнка. Я взяла малыша на руки, и тихо всхлипывая, шептала ему: «Всё хорошо, я здесь»
Я быстро побежала к кроватке, положила Джинёна и начала его укачивать.
Чимин всё это время стоял в стороне и молчал. Впился взглядом в нас, но молчал. Эта тишина нагоняла на меня ещё больше страха и волнения. Ведь я совсем не знала как он поведёт себя сейчас.
— Такой красивый мальчик, — вдруг выпалил парень, — сразу видно, кто его отец.
С этими словами Чимин попытался подойти к колыбельке.
— Стой где стоишь, — грубо сказала я, — даже не смей к нему приближаться.
— Как ты глупа, — последовал ответ, — ты даже не поняла до сих пор, что я хочу всё исправить.
— Мне плевать, — я повернулась к нему лицом и заглянула в бездонные глаза, — после такого я даже находиться рядом с тобой не могу. Меня начинает тошнить от одного твоего присутствия.
— Да как ты смеешь?! Ты должна быть благодарна мне хотя бы за сына.
Эта фраза разбудила во мне моего внутреннего зверя. Я уже не могла всё это терпеть. Я устала.
— Знаешь что? Вон выход, — я показала в сторону дверного проёма, где раньше была та самая выломанная дверь, — он приведёт тебя нахуй.
Чимин ухмыльнулся и подошёл ко мне вплотную, настолько, что я чувствовала его сбивчивое дыхание.
— Думаешь ты здесь самая умная? — прошептал он, склоняясь к моему уху, — но я в любом случае переиграю тебя.
Я попыталась оттолкнуть его, но парень держал меня за плечи, что не позволяло мне сдвинуться. Тогда я подняла на него взгляд, и, будто делала это уже тысячу раз, залепила ему пощёчину. Он ослабил хватку, и я была готова бежать отсюда куда глаза глядят. Хотя бы выиграю время и найду полицейский участок. Но мои многообещающие надежды рухнули: парень резко развернулся и толкнул меня в стену.
Боль. Всё, что я смогла почувствовать в последний момент, теряя сознание.
***
Pov Чунмен
— Телефон придумали для того, чтобы на него отвечать, — сказал про себя я, направляясь в сторону дома после утомительного дня, — почему она не берёт трубку?
Я начинал волноваться и чувствовал свою вину за то, что вовремя не ответил на несколько её звонков.
Через пару минут водитель остановил машину напротив дома. Я поблагодарил его и вылез из салона, предвкушая встречу с женой и сыном. Я не видел их целый день и очень соскучился.
Дверь дома оказалась не заперта.
«Почему она её не закрыла? У меня же есть ключи.»
— Дорогая, я дома, — крикнул я с порога, закрывая за собой дверь.
Но ответа не последовало.
«Может она Джинёна спать укладывает?»
В коридоре я заметил разбитую вазу, которая миллионами осколков лежала на полу, и трещину в стене, как от сильного удара. Это меня насторожило.
Я быстро поднялся на второй этаж и то, что я увидел, повергло меня в ужас: дверь в детской была сорвана с петель и сейчас красовалась на паласе. Чья-то кровь, уже давно засохшая, оставила свой след на светлых деревянных участках двери и несколько капель на белом ковровом покрытии.
Я осмотрел все комнаты до единой, но жены с сыном нигде не было. У меня была паника, шок от происходящего. Я не знал, что делать, ведь трубку она не берёт, и боялся, что с ней могло что-то случиться.
Но тут я заметил белый лист бумаги на столе в кухне, на котором размашистым почерком, а это явно не почерк Полины, было написано:
«Сейчас ты, наверное, уже читаешь это и я не буду строить иллюзий, писать тебе поэмы, скажу коротко и ясно, чтобы всё прояснить: Даже не думай искать свою жену и ребёнка, потому что, во-первых, я их не отдам, а во-вторых, ты просто не сможешь этого сделать. И не надо думать обо мне, как о какой-то мрази. Я лишь забираю то, что моё по праву: биологического сына и девушку. С любовью, твой Чимин»
— Вот урод, — выругался я, оставляя на стене отпечаток моего кулака, — пусть даже не надеется, я это так просто не оставлю, — с этими словами я вышел из дома, словил такси, ведь понимал, что за руль мне сейчас садиться опасно, и поехал к отцу, который мог мне помочь.
