***
Время будто ожило, всё стало снова дышать, будто бы встало всё наконец-то на места. Прошло чуть больше двух недель, за которые Чонгук учился быть рядом с Тэхёном, учился принимать его изменившийся под натиском проблем характер, учился слышать своего омегу, перестав поступать импульсивно. Тэхён делал то же самое, они прорабатывали свои отношения, учились быть рядом и разграничивать время и чувства. Чону и правда нравилась эта некая зрелость в их с Тэ взглядах, их сломали не раз и не два, но это помогло им осознать, что детство не должно граничить с отношениями, ведь оно только мешает. Пора отпустить тот период, став взрослее. — Тэ, — мычит альфа, утыкаясь в изгиб шеи омеги, пока они лежали на кровати в комнате Кима. — Я всё ещё не верю, что рядом с тобой. Так боюсь, что сейчас утыкаюсь не в твою шею, а в подушку, бредя твоим присутствием. — Но это реальность, — улыбаясь, парень ведёт пальцами по волосам Чона, — Я не сбегу и не уйду, буду тут. — Я так тебя люблю, что готов отдать тебе всё на свете, — целуя в шею, альфа выдыхает горячий воздух, — Я готов на всё, представляешь? — Просто будь рядом. За всё время они обсуждали много тем, выяснилось, что в универе никто так и не узнал причину исчезновения Тэхёна. Альфа рычал на всех, кто посмел бы тявкнуть хоть что-то о Киме или их отношениях, потому что вялость и поникшее состояние Чонгука говорило само за себя — они не просто друзья. А сейчас, когда стало всё намного тише, альфа спокоен, он нашёл в себе ту золотую середину и будет изо всех сил держать её до конца. Да и стоит отдать должное Намджуну с Чимином, которые каждый раз поднимали друга с колен, подставляя свои плечи для опоры в те сложные времена. Альфа и правда представить себе не мог, что бы с ним стало, не будь их рядом. Он, конечно, много рассуждал на эту тему и, скорее всего, просто бы был подобран кем-то на той трассе, а позже бы просто существовал в своей квартире, изводя себя голодом, бессонницей и вечно мокрыми глазами от слёз, что уже текли просто так, показывая всю ту слабость, перед которой не устояла боль и вонзала свои ножи в сердце парня. Было больно, было чертовски невыносимо терять человека, которого ты любил и любишь, понимая, что даже при любой попытке вернуть любимого, твои силы буквально рубили на корню, прижимая грудью к земле, давя тяжёлой обувью сверху на позвоночник. Вроде и отношения, как таковые, были спонтанными и резкими, но они оказались пропитанными той скрытой любовью, которую никто до последнего не хотел раскрывать в себе. Тэхён и правда любил скрывать свои эмоции, ненавидел показывать себя кому-то. Это пошло с детства из-за отца — омега уяснил для себя, что его эмоции и чувства никому не нужны, их стоит скрывать, что у него получалось всё лучше и лучше, пока он полностью не подавил их в себе. А потом появился Чон, который топил этот лёд в душе омеги. — Чонгук, — мягко зовёт парень, на что Чон поднимает голову, устанавливая зрительный контакт, — А ты думал о будущем? — альфа выгибает бровь, пытаясь понять, о каком именно будущем идёт речь. — Я про то, если мы решимся на что-то большее между нами, будешь ли ты готов? — Тэ, малыш, я не совсем понимаю к чему ты… — О нашей семье, — краснея, омега прикусывает губу, — Мы не всегда же будем просто парой истинных, и не всегда так молоды. Время идёт, а мы и вовсе потеряли столько драгоценных моментов, которые могли бы быть, но из-за прошлого потеряны, что сейчас между нами есть некая пропасть, которую мы заполняем. Но ты думал, что будет дальше, когда мы переполнимся моментами и друг другом? — Ты хочешь семью? — спрашивая, альфа трётся своим носом об чужой, — Прям свадьбу, гулянки, медовое путешествие и детей? — А ты нет? — хмурясь, Тэхён чуть толкает парня в грудь. — Хочу, очень хочу, но думаю, что мы поторопимся с такими огромными шагами в наше совместное будущее. Пойми меня правильно, — Чонгук приподнимается и переворачивается на живот, чтобы ему было видно парня. — Наши отношения выстроены на такой хрупкой и шаткой конструкции, что любой неверный или поспешный шаг может просто-напросто всё разрушить. Малыш, мы оба пережили то, что даже врагу не пожелаешь, и только каким-то невероятным чудом под именем Джин, мы можем сейчас вот так лежать рядом и чувствовать друг друга, слышать и просто быть рядом. Я не хочу это променять на вечные ссоры из-за каких-то бытовых вещей, понимаешь? Я не хочу променять нашу молодость на резкий скачок в семейный быт. Да, — кивая головой, альфа берёт руку омеги в свою, — Я несомненно хочу быть с тобой до конца жизни и после, я хочу носить обручальное кольцо у себя на пальце, которое мне будет напоминать о том, как я счастлив. И, конечно же, я хотел бы детей. У Тэхёна сердце защемило от слов Чона, то, как он взросло теперь может анализировать свою и чужую жизнь, то, как он распределяет для себя время и желания указывает на то, как альфа повзрослел за это время. Та юношеская ветреность и задорность, кажется, бесследно исчезли из этого парня, оставляя вместо себя вдумчивость и рассудительность. Ким даже расстроился, что того Чонгука больше нет, и он не смог насладиться тем временем, когда они с альфой задирали друг друга, подкалывали на перерывах. Больше не побегать по коридорам университета от разозлившегося Чона, не посидеть в той каморке, в которую альфа тогда пустил его. Грустно от того, что это детство исчезло из-за семьи Кима, отобрав не только отцовскую любовь и веру в неё, но и воспоминания о зарождающихся чувствах. — Ты прав, мы и так многое потеряли за это время, — слабо улыбается омега, — Я скучаю по временам университета, когда ещё был там. Не по учёбе, а по нашим задиркам и спорам, по некоторым ребятам и вообще по атмосфере. — Это было прекрасно, особенно твои надутые губы, когда я бесил тебя, — смеётся Чон, пародируя парня. Тэхён легонько пихает его в плечо, показательно цокая языком. — Да ладно тебе, это было мило, но сейчас это ещё лучше, потому что я могу поцеловать эти надутые губки, — альфа подползает ближе к омеге и, гладя по щеке рукой, целует любимые губы. Их целовать хотелось вечность, не останавливаясь, наслаждаться каждым миллиметром, ощущая отдачу в ответ. Любит Чонгук, да так любит, что готов горы свернуть ради того, чтобы вот так лежать рядом, целовать свою любовь и чувствовать нежные прикосновения к своей шее. Тэхён знает, что его любят, и знает, что не отпустят никогда, будут вот так нежно целовать, беречь и лелеять, лишь бы больше не страдал, не ревел и не испытывал страх в завтрашнем дне. Ким знает, что рядом с Чонгуком он в безопасности, теперь уж точно. Из-за этих мыслей голову кружит, а желание, что они оба сдерживали пока что, растёт так быстро, что омега не замечает, как машинально закидывает ногу на альфу, после чего Чон тут же реагирует, разрывая поцелуй, переворачивается на спину и усаживает парня поудобнее на своих бедрах, утягивая того в новый поцелуй. Тэхён чуть стонет в чужие губы, немного подаваясь вперед, ощущая разливающееся тепло по телу, от чего он углубляет поцелуй, будто находясь под наркотиками. Желание становится всё больше и яснее, хочется Чона, хочется ощутить его снова и заполниться до конца им. Чонгук же в свою очередь ощущает напористость партнёра, а запах омеги становится ярче и пробирается в лёгкие так, что кажется, будто на языке остался сладкий привкус. Альфа спускает свои руки на талию Кима, чуть сжимая её, после чего получает стон в губы, от чего внутри всё подрывается волной. Тэхён чувствителен, он целует так требовательно и дышит через раз, что кажется, будто он вот-вот задохнётся, а его тело буквально горит от собственной температуры, что тут не сложно догадаться — у него на фоне эмоций пришла течка. Чонгук помнит, что из-за таблеток она у омеги нерегулярная или вовсе отсутствует, но когда происходит всплеск эмоций, тело даёт зелёный свет и у парня начинают разрушаться оковы, которые сдерживали его. Альфа ловким движением переворачивает Кима на спину и сам нависает над ним, чуть зависая от такого счастливого и жаждущего Тэхёна, с этими красными и мокрыми губами, с выступившей испариной на лбу, что уже чуть намочила кончики волос. Чонгук ухмыляется и целует шею, расстёгивая шёлковую рубашку на парне, а Тэхён закатывает глаза и чуть откидывает голову только от одних горячих поцелуев в свою шею и слабых покусываний где-то под подбородком. Чон искушает, он любит прелюдии и то, как на них реагирует омега, зарываясь своими пальцами в волосы альфы, когда он спускается к соскам и вбирает один в рот, слыша в ответ сдержанный стон выше. — Господи, Гук, — чуть подрагивая, Тэхён уже сгорает внутри от жара своего тела, цепляясь за плечи парня. — У тебя течка, малыш, — шепчет тот, рукой спускаясь в паху омеги, чуть сжимая через его шорты член. — Гука-а, — взвывает Ким, жмуря глаза и видя перед собой звёздочки. Чонгук знает, как нравится его любимому и, оглаживая медленно рукой животик, стягивает второй рукой шорты с него, оставляя их на полу, а сам укладывается на живот и аккуратно ведет языком по возбуждённому члену снизу вверх, получая сладкий стон в ответ. Вобрав головку в рот, альфа медленно начинает двигаться, поглаживая при этом талию своего любимого, временами задевая его соски пальцами, вызывая дрожь в теле у Кима и тихие стоны, что предназначались сейчас только Чону и только для него. Тэхён подвластный, нежный и вкусный до безумия, его запах заставляет разум плавиться, не оставляя шанса на спасение. — Гу-у, — стонет Тэ, цепляясь в простыни своими пальцами, ощущая, как альфа набирает скорость, — Пожалуйста, я кончу сейчас. — Рано, — отстраняясь, парень разрывает рукой ниточку слюны, и начинает водить рукой по плоти омеги, чуть сдавливая у основания. И чувствуя в руках, как член начинает каменеть, отпускает его, в моменте переворачивая омегу животом на простынь, тут же пристраиваясь между его ягодиц. — Я хочу вылизать тебя, — шепчет Чон, пальцем подбирая сочащуюся смазку, после чего размазывает её по колечку мышц, проводя на пробу языком, пуская по телу омегу новую волну. — Не издевайся, — мычит в подушку парень, чуть прогибаясь в спине. Чонгук и не думал, но он слишком хочет доставить удовольствие своему малышу. Целуя правую ягодицу, он пальцем легонько давит на сжатое колечко мышц, после легонько поглаживая это место, меняет палец на свой язык. Водя им сверху вниз, Чон замечает мелкую дрожь тела партнера и томные выдохи куда-то в подушку. Сексуально до приятного ужаса. — Милый, — глотая слога, омега проваливается в свой бред, чувствуя, как вся кровь отлила от головы куда-то вниз. — Не надо прелюдий… — Как ты меня назвал? — улыбаясь, альфа сжимает две половинки руками до красной кожи под ладонями, разводя их чуть больше, проникая языком. Ему понравилось то, как обратился к нему его возлюбленный. Углубляясь языком во внутрь настолько, насколько это возможно, Чонгук параллельно сжимал ягодицы и поднимал свои руки до талии Кима, чуть царапая её ногтями. Омега же стонал тихонько в подушку, изнывая от возбуждения и желания ощутить Чона в себе, а не его язык. Хотя им он доставлял тоже не мало удовольствия, буквально вылизывая и растягивая омегу так, чтобы избежать каких-либо последствий. Но уже после нескольких минут Чонгук всё же отстраняется, вытирая мокрый подбородок, от чего у Кима щёки наливаются пунцом, когда он поворачивает голову на парня. Старший же ухмыляется, опьяненный ярким запахом омеги и возбуждением, целует ямочки Венеры, чуть прикусывая мягкую кожу. Хочется впиться, оставить свой след, заклеймить, но Чон не торопится с этим, хочет подобрать особое место, которое покажется ему наиболее подходящее для метки. Да, обычно альфы ставят ее на шее у вены, но в сегодняшних реалиях альфы предпочитают выбрать место, которое либо скрыто от всех, либо, наоборот, показывает всем, что этот омега занят. Проложив мокрую дорожку поцелуев по спине к лопаткам, Чонгук ложится торсом на Тэхёна, который в этот момент поворачивает голову и дует губки, требуя поцелуя и, когда чужие губы соприкасаются с его, он улыбается, чуть прикусив чужую губу. Ему так хорошо от этой близости, от запаха своего альфы и той любви, что ему дарят каждую секунду, не отпуская, что омега смело может ответить самому себе, что он наконец-то по-настоящему счастлив. Кто бы мог подумать, что стены его комнаты будут хранить в себе столько тайн, столько слёз, печали и, наконец-то, любви, которая открывает двери в новую главу жизни омеги. Мысли мимолётно проскальзывают в голове, но Тэхён не зацикливается на них, ему хочется сейчас забыться и раствориться в тёплых объятиях Чона, что так бессовестно отстранился от губ и целуя шею, начал медленно входить, шепотом произнося ласковые слова. А у Кима будто в бреду отрывками проносятся все дальнейшие действия, растворяясь в томных выдохах, в стонах, что отражались от стен, расходясь по комнате и повышающейся температуре между двумя телам, что прижимаются к друг другу всё ближе. Тэхён мычит от удовольствия, в бреду меняя позу и оказываясь сверху на Чоне, при этом расплываясь в довольной улыбке, пока руками оглаживает тело альфы. Чонгук же чуть вертит головой, пытаясь стряхнуть пот на лбу, который намочил волосы, из-за чего те липли неприятно к коже. Омега слишком сексуальный, слишком открытый и возбуждающий — всё это только для Чонгука, только для него одного. Толчки за толчками, сладкие стоны и не менее сладкие поцелуи пьянили не хуже дорого вина, но самые лучшие сорта таили в себе красные губы омеги, что так ненасытно целовал сейчас старший, опьяняя себя любимым ароматом и пропитываясь буквально до самых маленьких клеток тела запахом своего избранного. Тэхён же, запыхавшийся от монотонных движений в роли наездника, лёг на Чона всем телом, но продолжал лениво двигаться на члене, чувствуя, как внутри он начинает набухать, предвидя скорую разрядку. — Тэ, — куда-то в омежью шею говорит альфа, — Я сейчас кончу. Омега без лишних слов чуть привстал, из-за чего член вышел из него и оказался уже между двумя телами, и чтобы не терять момента, младший прижался к телу любимого, начиная создавать трение, а после, взяв в руку два члена, стал дрочить для совместной разрядки. Чонгук начал дышать чаще, жмурясь от ощущений, даже не имея сил как-то помочь Тэхёну. Но тот и не просил помощи, глядя на возлюбленного и принося приятные ощущения одновременно и себе, и ему, он чувствует, как оба члена набухают, а у альфы завязывается узел, после чего происходит скорая разрядка, пачкая пальцы омеги. Сам он изливается вскоре за Чоном, смешивая капли спермы у себя на руке, после чего оказывается притянутым к желанным губам в ленивом поцелуе. Чонгук что-то либо шептал в губы омеги, либо пытался отдышаться, Тэхён так и не понял, но решил не зацикливаться, ведь им сейчас явно хорошо в данный момент. А не услышанные слова Ким и позже может услышать. — Ты всё для меня, — тихо, будто говоря какой-то секрет, произносит омега, смещаясь с горячего чоновского тела на мятые простыни. Чонгук поворачивает голову в его сторону, улыбаясь открытости Кима, которой он будет ещё долго приятно удивляться. Их любовь не похожа на какое-то обычное для человечества чувство, она не окрыляет, но даёт эффект свободы, которую они добивались столь долгое время, терзая друг друга сначала непринятием, а после сжигающей необходимостью друг в друге. У Чонгука душа скорбела всё это время, обрела серые оттенки, храня о любимом воспоминания где-то далеко от всей этой тьмы, не позволяя очернить то последнее светлое воспоминание, что трепеталось внутри. И если у Чона была серая тоска, то у Тэхёна внутри всё горело адским пламенем несправедливости и ненависти к отцу, к своей природе, к своей жизни. Того светлого мальчишку, что с самого рождения боролся за себя, просто так затоптали желаниями старших, не давая даже глотка свободы. Последний нож в спину был от папы, когда даже он опустил руки, повинуясь мужу. Ким думал, что такого предательства он не сможет пережить и в момент закрылся так, что хоть сколько долбись, эту оболочку не пробить. И спустя время, когда омега может лежать рядом с Чонгуком, смотреть ему в глаза, гладить его легонько пальцем по щеке, нежно прикасаться своими губами к его, целовать так неспешно, ощущая чужие руки у себя на талии, Тэхён разрушает внутри себя ту самую оболочку, туша пожар внутри, заставляя зацвести внутри цветы, заражая этим и альфу, у которого сердце не спокойно, оно вот-вот выскочит от всех нежных и тёплых чувств, что омега пускает по чоновским венам.***
В гостиной горит тусклый свет от лампы, от кружки чая поднимается горячий пар и слышно только тихое перелистывание страничек альбома, который Чимин достал, чтобы погрузиться в ностальгию прошлого. На одной фотографии они с Тэхёном ходили на концерт какой-то неизвестной группы, не знали ни одной песни, но зато были такими счастливыми, а вот на этой фотографии, что была прикреплена рядом, они с Тэ сбежали с пар и наслаждались холодным чаем на лавочке в парке. И таких фотографий, где они счастливы, много, практически весь альбом. На каких-то фотографиях Чимин фотографировал Кима исподтишка, при этом они выглядели такими тёплыми и атмосферными. Пак собирал этот альбом долго, заполняя его различными полароидами и распечатанными фотографиями с телефона, чтобы навсегда в памяти оставить эти воспоминания и дружбу с омегой, в котором Чимин видел буквального родного брата. — Солнце? — тихо, дабы не напугать омегу, Намджун позвал его на пороге в комнату, — Ты чего тут один сидишь в потёмках? — Хотел пересмотреть альбом с фотографиями, тут так много места осталось, что можно еще фотографий сто наклеить, — улыбается омега, прижимаясь к тёплому боку Джуна, когда тот сел рядом на диван. Альфа знал об этом альбоме, потому что когда Тэхёна увезли, Чимин доставал его часто, листал и ревел ночами, всхлипывая в плечо альфы, ведь тот тоже не спал, проводя бессонные ночи с омегой, успокаивая его. Теперь же у Пака не текут слёзы, он спокойно сидит и с лёгкой улыбкой рассматривает каждую фотографию, прокручивая у себя в голове все моменты, когда они были сделаны. А Намджун впервые сам может рассмотреть этот альбом, не откладывая его в сторону, а после пряча на верхних полках шкафа. — Чонгук звонил, приглашал нас завтра съездить на конюшню к дедушке Киму, — целуя в висок омегу, Намджун негромко проговаривает, — Я сказал, что мы приедем сразу туда на моей машине. — А Тэ с Чонгуком? — огоньки засверкали в глазах парня, как только он услышал о завтрашних планах. — Они приедут на машине семейства Ким, — улыбаясь, Намджун взъерошил мягкие волосы своего любимого, — А сейчас нам бы надо лечь спать, время уже позднее. Чимин надул губы, которые тут же были поцелованы Кимом, а после лёгкий поцелуй упал на чиминов лоб, от чего у того невольно полезла довольная улыбка и, отложив на столик закрытый альбом, Чимин догнал уже почти ушедшего из комнаты альфу и прыгнул тому на спину, обхватывая его шею своими руками. Намджун привык к таким неожиданностям омеги, поэтому не растерявшись, подхватил того под колени и понёс на себе в спальню, пообещав себе, что они сейчас лягут спать, чтобы утром проснуться рано и выехать без пробок из города. Ну, может быть, немного поцелуев перед сном не помешает, совсем чуточку. И на утро после этих поцелуев губы конечно же были немного опухшими, но такими довольными, что Чимин делает выводы о том, что иногда долгие поцелуи под покровом ночной тишины на кровати намного лучше секса. Не всегда, но для разнообразия пойдёт. А сейчас, преодолевая выезд из города, омега удобнее устраивается на пассажирском сиденье, включает погромче любимую музыку на магнитоле и сонным взглядом наблюдает, как за окном меняются пейзажи из деревьев и редких домиков. Намджун ведёт машину быстро, но плавно, особо не напрягаясь за рулём своего автомобиля. Да и ему нечего напрягаться — дорога чистая, без пробок, рядом сидит любимый, а из колонок льётся по салону приятная музыка. Преодолев весь путь, Ким по навигатору находит нужный съезд и заезжает на территорию конюшни, сразу замечая припаркованную машину слева у ворот — Чонгук и Тэхён выехали намного раньше. Долго не думая над местом парковки, альфа ставит машину рядом и, выходя из неё вместе с Чимином, направляется к воротам. — Хозяева! — громко крикнув, Ким привлекает внимание сторожа, — Отворяйте ворота, гости приехали. — Ой, бегу, мои золотые, бегу, — из сарая вышел сам Ким старший, чуть причёсывая на ходу свои волосы, — Здравствуйте, гости мои дорогие, проходите, — улыбаясь, мужчина отворяет ворота и пропускает гостей на территорию, маяча охраннику, чтобы тот закрыл ворота за ними. — Как вы добрались? Всё хорошо? — Да, дедушка Пак, всё хорошо, — улыбаясь, Чимин не переставал светиться от счастья. — Дедушка Пак, я по вам так скучал, — не сдержав своих эмоций, омега прильнул к мужчине в объятья, на что тот ярко заулыбался и крепко-крепко обнял мальца. — Ох, Чимин, а я-то как скучал, так давно тебя не видел, — смеётся дед, — А вы, я так понимаю, суженый Чимина? — Ну, можно и так сказать, — как-то смущённо ответил Намджун, чуть опешив от таких же крепких объятий старшего Кима. Всё же семейство Ким и правда тактильные люди. — Намджун, — протягивая после объятий руку, проговаривает альфа. — Куан, — жмёт руку старший, — Вы не стойте при утренней прохладе, тут территория то более открыта, чем ваш город, так что бегом пошли в дом, там мои голубки уже завтрак наверное приготовили. — Тэхён с Чонгуком давно приехали? — поинтересовался Чимин, чуть вздрагивая от холода и прижимаясь к своему альфе. — Ой, они вообще ранние пташки. На часах было шесть утра, я как раз в это время проснулся для того, чтобы лошадей выпустить на пастбище, а тут слышу звук колёс по щебню, — улыбаясь, старший Ким ведёт гостей по выложенной красивыми узорами каменной дорожке, что была проложена к дому. — Так сразу понял, что мои голубки приехали. Тэхён как выскочит из машины, как побежит сломя голову на территорию, и, увидев меня, сразу набросился с объятиями. Такой взрослый парень, но в душе ещё тот любимый ребёнок. А Чонгук возмужал, черты лица немного огрубели, ну прям жених! — смеётся альфа, вызывая своим рассказом улыбку у своих новоприбывших гостей. — Давайте, голубчики, проходите в дом. Пройдя в просторный коридор, Куан сразу же полез в ящик с домашней обувью, достав оттуда мягкие тапочки для своих гостей, и, вкратце ознакомив их с просторами дома, а кому-то просто напомнив, повёл Намджуна и Чимина на кухню, откуда исходил сладкий аромат блинчиков и тихо играла джазовая музыка. Пройдя в обеденную зону, они застали Чонгука и Тэхёна, танцующих недо-медленный танец под старые пластинки Куана. — А вот и мои голубки, — улыбаясь, мужчина упивался этой картиной влюблённых душ. — Принимайте гостей, — Тэхён и Чонгук остановились и, увидев друзей, бросились к ним в объятья, наполняя дом смехом и радостью. Позавтракав вкусными блинами с вареньем и запив всё это свежезаваренным чаем из местных трав, Намджун и Чонгук отправились по просьбе Куана в сарай для того, чтобы найти для себя подходящие по размеру ридинги, то есть сапоги для верховой езды. Как это, побывав на конюшне, не покататься на коне? Намджун, правда, немного боялся, он ещё так близко не находился рядом с таким животным, но видео видел, как они своими копытами могут ударить или вообще сбросить всадника. Чонгук же друга успокаивал, мол, сам боялся, а потом просто сел и под профессиональным руководством Куана многое понял, и научился себя вести и управлять животным. Да и вообще Чон так расхвалил Куана Намджуну, что тот, пока друг рылся в коробках из-под обуви, нашёл в интернете информацию по дедушке Кима. — Дак он профессиональный тренер, — удивился альфа, — Я думал он так, для души держит это всё. — Для души и держит, это ведь его жизнь, и без лошади рядом он не видит смысла существовать, — пыхтя над пыльными коробками, Чон высматривает нужные размеры. — Раньше он занимался конным спортом, а потом всё, время и возраст настигли, ну и там ещё свои проблемы, поэтому сейчас он это всё держит для себя и обучает тех, кто хочет в конный спорт, — отыскав нужные размеры, альфа вытаскивает коробки, — Примеряй. — А Тэхён же тоже чем-то таким занимался, разве нет? — открывая пыльную коробку, Ким достаёт обувь и рассматривает её со всех сторон — однако красивая. — Занимался, а потом ты сам знаешь, что произошло, сейчас он всерьёз настроен взять на себя роль наследника этой конюшни, — проговаривает Чон, примеряя обувь. — Слушай, а мне как раз. — И мне тоже, как влитые сели, — Намджун попробовал пройтись и не почувствовал дискомфорта. — Тогда идём к Куану? — Да, а то мы тут рылись долго, — выходя из сарая и закрывая его, парни направились к самим денникам, куда им после нахождения обуви сказали подойти. Но не успели дойти всего пару метров, как из денника слышится приближающийся топот копыт и в миг наружу выбегает чёрный конь, а верхом сидит сам Тэхён. — Воу, — стоя в ступоре, Джун ничего не мог сказать, кроме удивления. Тэхён так резко появился, да ещё и верхом на лошади практически без амуниции. — Всё же выкупая этого жеребца, я был прав в своих догадках, что они, так сказать, одной крови, — выходя из денника вместе с Чимином, Куан подошёл к остановившимся парням. — Правда Тэ без амуниции вышел, но ничего, сейчас нарадуется и пойдет одевать на коня всё. Через минуту веселья Тэхён возвращается к деннику сидя верхом на своём коне, светясь от радости. У Чонгука глаза полны восхищения, у Намджуна — удивления, а Чимин хлопал в ладоши навыкам своего друга. Тэ чувствовал в крови тот адреналин, который до жадности он обожал ощущать в себе, а если это ещё и смешивалось с осознанием свободы, то кружило голову похлеще любого алкоголя. Жеребец послушный, омега ощущает воспитание деда, потому что особый подход к лошадям у старшего был в крови. Хотелось пропитаться этим моментом настоящей свободы, жить наконец-то с этим осознанием. Тэхёну ничего для счастья больше не надо — рядом любимый альфа, любимые друзья, любимый дедушка и любимое дело. Так ощущается жизнь, в которой запах спокойствия такой притягательный и манящий, что устоять нет сил. Ким счастлив, сейчас он и правда по-настоящему счастлив. Он раньше мог только мечтать о душевном спокойствии, которое сейчас поселилось у него внутри. Весь оставшийся день Куан учил верховой езде Намджуна и Чимина, бегая то к одному, то ко второму, беспокоясь не столько за их правильную посадку на первый раз, сколько за то, чтобы они не упали под копыта, если лошадь встанет на дыбы. Но мужчина старался взять на тренировку лошадей спокойных, и всё же нужно быть ушами и глазами сразу в двух местах. И пока альфа развлекался с молодёжью, два других голубка решили устроить свидание снова в том самом поле, куда они в первый раз выбирались. Сейчас Чон сидит на коне уверенно, держит спину и контролирует животное под собой, а Тэхён поглядывает на любимого альфу и не может насмотреться красоте и гармоничности картины. Он и в мечтах себе никогда не мог представить вот такое свидание на природе: он вместе с истинным будет скакать галопом верхом на конях, в голове нет никаких забот и проблем, а на душе полное умиротворение. — Догонишь? — бросает ухмылку Чон, разгоняя коня быстрее, тем самым оставив омегу позади. Тэхён выходит из своих размышлений, когда вперёд вырывается альфа и оставляет за собой клубы пыли. Поиграть решил, а Ким и не против, взмахивая поводьями, он пытается догнать впереди идущего коня, но при этом старается не напугать его. И когда морды животных ровняются, Чонгук поворачивает голову на омегу и видит солнечную улыбку. После недолгих гонок пара остановилась у старого дерева посреди поля, чтобы дать отдохнуть жеребцам, да и самим перевести дух. Устроившись под тень на немного колючей траве, Ким укладывает свою голову на предплечье Чона и прикрывает глаза. Так тихо, ветер качает листья и колышет травинки, погода сегодня позволяет насладиться последними тёплыми лучами солнца, делая сегодняшний день поистине замечательным. — Давай купим квартиру в районе Намджуна? — нарушая тишину, Тэхён переворачивается на живот и упирается локтями, смотря на умиротворённое лицо альфы, что сейчас приоткрыл глаза и смотрит вперёд. — Переедем в собственную квартиру, купим мебель, обустроим всё под себя и будем вместе жить. — Ты хочешь жить вместе? — поднимаясь на локти, Чонгук переводит свой взгляд на омегу. — А ты не хочешь? — в голосе сразу слышится некая обида и удивление, — Я думал, что мы достаточно близки, чтобы попробовать общий быт и жить уже как пара. Недавний разговор про совместное будущее меня немного озадачил, но я подумал, что лучшим первым шагом будет научиться жить вместе. — Хочу, но просто ты это так неожиданно предложил, что я немного стушевался, — улыбается альфа, — Если ты так хочешь, я могу поговорить с Намджуном и он узнает, кто на районе сдаёт или продаёт квартиру. — Если ты думаешь, что проблема будет в деньгах, то не беспокойся, у меня есть достаточно сбережений, которые могут покрыть квартиру и новую мебель, там даже останется ещё, — глазки у омеги засверкали, в голове уже продумывая какую бы мебель можно было поставить в гостиную. Чонгук пододвигается чуть ближе и чмокает губы Кима, зарываясь одной рукой в взъерошенные от ветра волосы и притягивает ближе, чтобы углубить поцелуй. Немое согласие на всё, что захочет любимый, немой ответ на все его возможные сомнения в голове.